Связанные судьбой: кровная нить

23 Декабря 1976 год. Франция. Поместье Легран. Хозяйка дома хмуро вглядывалась в окно, пытаясь разглядеть что-то вдалеке. Голова была полна нерешённых мыслей. На столе в кабинете были раскиданы несколько важных бумаг из Министерства магии в Великобритании. На кресле неподалёку раскинулся юноша, не сводя томный взгляд с госпожи Легран. Из Хогвартса его вынудили внезапно, срочное письмо заставило его бросить некоторые дела и отправиться во Францию под предлогом встречи с отцом. -Мадам, мне не понять сути вашего беспокойства. Я и моя семья занимается этим делом в суде. -Не понять? Моя внучка была в опасности. Одна из этих жалких завистниц наслала на неё проклятье, а ты сейчас говоришь, что мне не стоит беспокоиться? — в её голосе было полно вызова, но тон всё ещё оставался спокойным. Сейчас не было дела до эмоций, рассудительность-прежде всего. -Мадам, каждая из этой шайки «завистниц», коими вы их считаете, были жестоко наказаны, а сейчас находятся под следствием. Не сомневаюсь, репутация и власть их семей поможет им избежать сурового заключения, но без наказания они не останутся. Сами понимаете, это была не школьная шалость, это было покушение м целью причинения вреда и использования запрещённого заклинания. Женщина поднялась со своего места и проследовала к окну, тяжело вздохнув. Взгляд её стал теплее, когда глаза нашли мужчину, прогуливающегося в саду. Лоренцо Легран бороздил ногами по выложенной каменистой дорожке, иногда касаясь кончиками пальцев некоторых цветов. Ему нравилось часто это делать, ведь этот сад оставался памятью о погибшей дочери, которая сама своими руками высадила каждый росточек на этой земле. Задумавшись, женщина одёрнула штору и повернулась в сторону юноши, ожидающего продолжения столь важной беседы. -Доминик Спиннет подвергает свою дочь опасности. Этот сущий пройдоха не следит за языком, не знает, что творит, а потом все его слова отражаются на его дочери.-с озлобленным видом француженка кинула свежий выпуск газеты в сторону слизеринца. Не составило труда найти то, о чём она говорила, на первой странице была огромная колдография с последнего выступления мистера Спиннета в Министерстве. «Эти мерзкие стервятники во главе с обиженной полукровкой ликуют. Ещё одна деревня маглорождённых полностью уничтожена. Посмотрим, кто будет смеяться, когда каждый из них поголовно будет отбывать свою оставшуюся жизнь в сырой и тёмной клетке Азкабана.»-гласила звонкая фраза большими буквами. Мадам Легран была права. Семья Спиннет уже давно пытается усидеть на двух стульях, пока у них это выходило. И авторитет отличный держали, и против массового геноцида шли. Так дальше продолжаться не может. Высказывания отца семьи неприемлемы. Никто не станет пропускать их мимо ушей, но и никто не посмеет покушаться на жизнь мракоборца при министерском совете. Их главной целью станет его слабое место- его единственная наследница и дочь. Древний чистокровный род Спиннет прервётся, как только умрёт последняя его наследница. -Доминик беспокойный всё время. Посмотри в его глаза, они бегают так, словно принадлежат загнанному зверьку. Он что-то скрывает о ней, что-то скрывает о Мелисенте, Рабастан. Я должна знать что. -Вы же понимаете, что узнать это будет очень сложно. Доминик Спиннет никогда не был честнейшим человеком, но его бизнес белый и пушистый, не замечен ни в одном скандале. Секреты семьи Спиннет ещё не узнала ни одна пресса, ни один тайный архив. -Именно. Поэтому я прошу тебя. Об оплате столь важного дела можешь не переживать. В ней течёт моя кровь, я обязана позаботиться о ней. Проси всё, что хочешь. Без ограничений. -Я хочу вашу внучку.-без раздумий ответил Лестрейндж. Рабастан всегда твёрдо знал чего хотел. Рабастан всегда добивался того, чего хотел.-Если я дам вам эту информацию, вы сделаете так, чтобы она стала моей женой. -Несомненно. Если ты выполнишь это поручение, наследница светлой семьи Легран станет твоей. Слизеринец вяло усмехнулся. Иллюзия, просто очередная иллюзия. Всем кажется, что у Спиннет идеальная семья, но а что в итоге? Кому она нужна? Кто её любит? Она лишь разменная монета в руках отца и «любящей» бабушки. -Я добуду вам эту информацию. Мне понадобится несколько месяцев, сами понимаете.- с этими словами Рабастан покинул рабочий кабинет, не выходя из собственных раздумий. Проходя мимо сада, слизеринец на миг остановился, наблюдая за пожилым мужчиной, подрезающим розы. -Мсье Легран.-крикнул Рабастан, привлекая внимание. Блеклый глаза мужчины загорелись, прежде от удивления, а потом от щемящей в груди теплоты. Вид мага напоминал ему о визите внучки, которая более не посещала их после того раза. -У вас замечательная внучка, мсье Легран. Не оставляйте ее одну. Рабастан не знал, почему вдруг решил сказать это. Глубоко засевшая где-то в груди частичка сочувствия не давала ему забыть мысль о том, как Спиннет на самом деле была одинока. Уверенная и жизнерадостная Мелисента Спиннет на самом деле оказалась беззащитным и брошенным кроликом, которого так и норовят передать в чужие руки. Рабастан Лестрейндж никогда не любил животных, но почему-то сейчас ему очень хотелось, чтобы рядом с ним оказался маленький беззащитный кролик, которого можно было бы приласкать. *** -Значит ты можешь видеть, когда превращаешься в кошку? -как можно тише спросил Арктур, хотя вокруг людей не было. Хогвартс никогда не был безопасным местом. Слухи здесь разносились быстрее, чем кто-то успевал их рассказать. Иногда казалось, что и у стен здесь были уши. Пожалуй, удивительного в этом ничего не было, ведь Хогвартс был полон магии. Твои секреты могли рассказать даже какие-то непримечательные картины на стене. -Именно. Я поняла это случайно, когда превратилась в кошку, но всё об этом написано в книге, которую прислала Морилла. -Пушистая белая кошка читала книгу про анимагических существ? Я думаю, что никто не заметил здесь что-то странное. -Прекрати паясничать. У тебя был вариант получше? Может, мне стоило кого-то из друзей попросить почитать? Тогда бы подозрений точно было бы меньше. -Ладно, счёт в сарказме равный. Суть не в этом. Неплохо, что у тебя есть хоть какое-то преимущество конечно, но ты не можешь его использовать. Белую кошку не могут видеть в Хогвартсе, особенно Блэк. Он видел тебя в Испании. Как бы мне не было тяжело это признавать, но он не идиот. Догадается, несомненно. -В этом ты прав, но я и не собиралась разгуливать в виде кошки по школе. Хотя, у меня возникала одна мысль. Мне бы хотелось увидеть Зимний бал хотя бы одним глазком. Может, мне стоило бы… -Подожди.-прервал её слизеринец.-Ты не собираешься идти на бал? -Арктур, как ты себе это представляешь? Я в такой толпе меньше чем за минуту потеряюсь и не смогу сориентироваться. Да и мне идти не с кем. -Как это не с кем? У тебя уже есть пара. Ты идёшь на Зимний бал со мной. Я не позволю тебе сидеть в спальне, пока все твои друзья будут веселиться. -Арктур… -Нет, никаких возражений я не принимаю. Ты же знаешь, я всегда поддержу любое твоё решение, но сейчас ты говоришь глупость. Мелисса, ты такая красивая, ты не можешь прятаться по углам из-за несчастного случая. -Мне нечего надеть.-продолжала искать отговорки девушка. -Подруга, хватит пререканий. Ты же знаешь, я не отступлю. Ты можешь надеть то платье, которые мы тогда выбирали с Ви и Эваном в бутике. Оно невероятное, как и ты сама. Продолжишь и дальше сочинять отговорки? -Нет, я согласна.-сдалась гриффиндорка, слабо улыбаясь.-Можно вопрос? С кем на балу будет твоя сестра? -Не знаю. Мы не общаемся пару дней, не говорим. Знаешь ведь, что повздорили. -Ты должен попросить прощения. Слизеринец тут же хотел возразить, но быстро прервал себя. Арктур не был дураком и сам понимал, что вина в этой ссоре его была. Гринграсс поступил неразумно, вспылил из-за ничего, только сестру расстроил. Виктория эти пару дней ходила сама не своя. Это не каждый мог заметить, только самые близкие. Остальные же разницы не заметили, слизеринка держалась хорошо, не без гордости. Семейные ссоры семейными ссорами, а на публику выносить это не было надобности. -Должен. Я извинюсь. Скоро извинюсь, мне просто нужно немного времени. -Все вы парни такие.-послышался голос со стороны, принадлежащий не кому иному, как Марлин Маккинон, недавно вошедшей в общую факультетскую гостиную.-И что же ты находишь сложного в том, чтобы просто сказать «Прости, я виноват»? — Тебе ли об этом говорить, Марлин? Взгляни на себя, на всех девушек вокруг. Сколько раз в жизни вы признавали свою неправоту и извинялись перед мужчинами? -Мужчинами? В нужном месте ещё не выросло, чтобы ты себя мужчиной называл, мальчик. Да и к тому-же, это вовсе неважно. Зачем нам признавать свою неправоту и извиняться, если мы всегда оказываемся правы? Разве что, чтобы потешить ваше хрупкое мальчишеское эго. Блондин на слова не такой давней подруги лишь усмехнулся, закатил глаза, а потом пару раз похлопал по месту рядом с собой на диване, чтобы гриффиндорка устроилась там. -Выросло, не сомневайся, но проверить не дам.-ухмыльнулся юноша, от чьих слов Мелисента не переставала краснеть. И что за разговоры Арктур и Марлин вели такие возмутительные! -Да, я что-то совсем забыл, что парни вообще никогда не бывают правы. Разве может наше скоромное мнение сравниваться с вашей гениальной женской логикой? -Вообще-то, я хотела позвать тебя на бал, но с каждой секундой рядом с тобой моё желание становиться всё меньше. -Я бы был рад составить тебе компанию Марлин, но боюсь, что у меня уже есть пара на балу. Мелисента незаметно ни для кого улыбнулась от щемящего теплого чувства в груди. Когда Спиннет с помощью заколдованного пера писала сочинение о смысле жизни, заданное преподавателем, она написала может и глупую, но самую правильную вещь. Для Мелисенты не было вещи в мире важнее, чем её друзья. Родители, близкие, родственники-это всё было таким далёким и недосягаемым. А друзья, друзья всегда были рядом с ней. Все они были настолько замечательные, что Спиннет невольно из раза в раз задумывалась, а заслужила ли она таких хороших друзей, друзей, которые всегда были рядом с ней, что в самый солнечный и тёплый день, что в самый холодный проливной дождь с грозой. -Я не расстроена, можешь не утруждать себя и не извиняться. Признаюсь честно, я думала, что тебе будет не с кем пойти, поэтому даже отказала одному парню. Мне казалось, что такой хороший друг, как я, просто не мог бросить тебя одного, но оказалось, что это ты плохой друг, который бросил свою подругу. Арктур звонко рассмеялся, приобнял обеих подруг, вовсе не ощущая мук совести. Гринграсс знал, что Маккинон было с кем пойти, поэтому расстраиваться было незачем. *** -Ты снова второй.-небрежно кинул вошедший в гостиную Люциус.-Снова проиграл этой девчонке. Ни один мускул на лице слизеринца не дрогнул. Рабастан продолжал сидеть с безучастным лицом, перебирая в пальцах две игральные кости. -Ты слишком спокоен. Отец не будет зол, что ты снова второй по успеваемости? -вмешался Мальсибер. Приближённые Рабастана знали, что отец крайне болезненно переносил неудачи сына, крайне болезненно для лорда Лестрейнджа, крайне болезненно для самого Рабастана Рабастан даже не посмотрел на друга, только скинул два кубика на деревянный стол, внимательно всматриваясь в результат. Одиннадцать. Наивысший результат, но только после двенадцати. -П-ф-ф-ф.-выдохнул блондин, устроившийся на зелёном кожаном диване, едва ли заполненном людьми.-Даже тут второй. Девчонка обошла, Баст, как тебе не омерзительно от этого? -Иметь сильных противников никто не любит, но почему-то никто даже не догадывается просто переманить всех своих соперников на свою сторону. Тёмный Лорд не глуп, он не зря переманивает к себе в союзники все чистокровные семьи. -К чему ты это сейчас? Все ещё надеешься на брак с этой взбалмошной девицей? Баст, она не та, которая тебе нужна. Тебе нужна покорная, неглупая чистокровная жена, которая сможет беречь домашний очаг и продолжить потомство. Я не удивлюсь, если бы наша госпожа Спиннет в браке просила бы ещё и свою фамилию оставить. Вот же верх бунтарства был. -Ошибаешься, Малфой. Если ты не можешь справиться с пылким нравом женщины, то это ещё не значит, что никто не сможет справиться.-прервал нотации друга слизеринец, останавливая дальнейшие пререкания. -Мне никогда тебя не переубедить. Что намерен делать? Пригласишь слепого котёнка на бал? Не много ли забот из-за одной девушки, это же сколько с ней возить придётся. -Если надо будет, то и на руках весь вечер носить буду. Не успеешь и глазом моргнуть, как красивую девушку без затруднений уводят тебя прямо из-под носа. -За своей девушкой следить просто надо.-ухмыльнулся единственный наследник Малфоев, да так довольно, будто сам свою избранницу всё время подле себя держал, как домашнюю хозяйскую кошку. -Я видел, как к Нарциссе сегодня юнец какой-то подходил, всё в ноги кланялся, на бал приглашал. Так ты, Малфой, за свой девушкой следишь, Советчик тут нашёлся.-язвительно бросил Мальсибер, сбивая с блондина всю спесь. Люциус отвечать не стал, на Слизерине никакие конфликты не приветствовались, а уж тем-более, между своими. Маг только спешно поднялся со своего места, покидая факультетскую гостиную в полной тишине. Нет, он не пошёл разбираться, чистокровные изначально с разборками никогда не лезли, не дело это аристократам руки о таких марать. Люциус направлялся в сторону Большого зала, где всё ещё должна была находиться Нарцисса, которую он так и не позвал официально на бал, посчитал, что нет надобности, встречаются ведь. *** В округе витала атмосфера приближающегося праздника, в Большом зале повсюду был запах свежей огромной сосны, украшенной самыми яркими шарами и фигурками в цвет всех четырёх факультетов. Пиршества перед Рождеством всегда были знатные, на утро пеклись праздничные рулеты, разнообразные булки и вкуснейшее Тамале. За обедом каждый мог насытиться запечёнными перепёлками, а за ужином отведать сладкие десерты с тыквенным соком. Учителя перед Рождеством нагнетали слабо, как только завершились все экзамены в конце семестра, преподаватели старались сохранять радостный настрой среди учеников. Зимний бал был на грани отмены, но всё же был добавлен, по одной единственной причине-обстановке в мире. Детей старались отвлечь от происходящего, неизбежное всё приближалось, но подростки не должны были видеть ужасы, творившиеся с ними по соседству. Девушки за общими столами обсуждали купленные наряды, яркие украшения и галантных кавалеров, в которых от галантности было только одно название. Юноши кичились своими «завоёванными» дамами, обсуждали приближающиеся каникулы и смеялись с идиотских праздничных шуток, которые вытворяли мародёры. Короли веселья в последние пару дней ходили хмурые. Причина была в их лидере. Мародеры всегда были одним целым, поэтому настроение всей компании тут же менялось, если хотя бы один из них впадал в зимнюю меланхолию. Римус из всех четырёх представленных вёл себя более менее весело, как это могло многим показаться. Староста Гриффиндора утопал в собственной любви к Доркас Медоуз, пропадающий часами на тренировках. -Что с Джеймсом такое? Не знаю, насколько зло его лицо сейчас, но грубость в голосе определённо присутствовала.-хмыкнула Спиннет, когда Поттер небрежно бросил тихое «привет», присаживаясь неподалёку. -Ты не знаешь? Это всё из-за тренировок. Он усердно занимался эту последнюю неделю, хотел, чтобы команда не расслаблялась по случаю праздников, чтобы не теряла силы перед каникулами, чтобы потом ворваться в бой. У нас игра в самом начале после каникул. Ловца на замену нет, а на тренировках всё худо. Кейт нехило так досталось. Из-за её невнимательности Гидеон мог сломать руку. Она вовсе не собрана в последнее время, даже не знаю, что с ней. Опрометчивость и не сосредоточенность мисс Эттвуд замечали все, начиная от преподавателей, заканчивая друзьями и знакомыми. Кейт в последнее время будто находилась не в этом мире. У неё постоянно валилось что-то из рук, некоторые слова она пропускала мимо ушей, а взгляд большую часть времени всегда был устремлён куда-то вдаль. Сколько бы Медоуз не пыталась узнать больше о странном поведении подруги, гриффиндорка сейчас напоминала запечатанный с секретами сундук. Доркас подозревала, что ключ от него всё же был, и имя его было- Сириус Блэк. Взглянув на настенные часы, объект мыслей Доркас перевёл взгляд на открытое окно, куда стремительно влетали совы и филины с посылками, письмами и рассылками журналов и газет. Сириус не ожидал получиться письмо, печать дома Блэк ещё более смутила его и поставила в замешательство. Мало верилось, что родная матушка решила снизойти до простых смертных и поздравить сына с наступающим праздником, на который его дома в общем-то никто не ждёт. Разорвав печать, юноша быстро вчитался в текст. Аккуратный, обычно истошно ровный и прямой почерк матери сейчас казался просто большим беспорядочным набором букв. «Времени на милостивые приветствия нет. Сразу к делу. Мне плевать, что ты будешь делать, но Спиннет не должна быть дома в это Рождество. Можешь звать её к нам, отправлять к Поттерам или заставить остаться в замке, но Рождество дома она праздновать не должна. Отец её не в духе, беда будет, если увидятся. Ему сейчас вовсе не до семьи. Скандалы сейчас никому не нужны. Надеюсь, ты меня понял и услышал. Буду ждать результатов. Пеняй на себя в случае провала. Многоуважаемая Вальбурга Блэк.» «О, так почести в свою сторону вы не забыли высказать, матушка, а на приветствие сына времени на наглость.» -фыркнул в мыслях гриффиндорец, вовсе не расстроившись. Блэк всегда славился своей стремительностью во всех принятых решениях. Многие из них были глупые и необдуманные, но возникали они в голове брюнета так быстро, что остановить их уже было невозможно. Даже сейчас, когда один его глаз бегло подметил приближающегося к столу факультета ненавистного слизеринца, а второй-свободное место на скамье рядом со Спиннет на противоположной стороне стола, гриффиндорец медлить не стал, вопреки всем возражениям, быстро пробрался под столом на свободное место, одной рукой ухватил закончившую трапезу девушку, а второй-её кожаную сумку с учебниками, потащив Мелисенту в сторону выхода из Большого зала. Девушка успела лишь тихо ругнуться, а Лестрейндж остался стоять на месте, глядя уходящей паре в след. -Что это было? -возмутилась Спиннет, когда юноша наконец остановился возле лестниц. -Нужно было срочно поговорить. Мне пришло письмо от матери. Она пишет, что твой отец вновь отправляется в какую-то командировку, поэтому приглашает тебя в наш дом на Рождество, чтобы ты не была одна в праздники. на ходу придумывал маг. -Передай миссис Блэк моё почтение и благодарность, но я предпочитаю праздновать Рождество в своем родном доме. Блэк только закатил глаза на её упрямство. У них никогда не получалось нормально договориться. Компромисс? Это не про них. Девушка была возмущена неприемлемым поведением Сириуса. Ещё недавно она не хотела его ни видеть, ни слышать, а сейчас он хватает её за руку и уводит из Большого зала на глазах у всех. Спиннет почти не помнила тот вечер на Астрономической башне, алкоголь затмил все воспоминания, но Блэк помнил, поэтому и вёл себя так своевольно. -Просто поедем на Рождество к нам домой. Если ты отказываешься из-за меня, то я обещаю, что буду держать дистанцию, ты даже не почувствуешь моего присутствия рядом. Это не для меня, это для матушки. -Нет, это окончательно, я давно не была дома, не хочу на праздниках разъезжать по гостям. Слово это было окончательным, Блэк это сразу понял, а потому допытываться дальше не стал. Разговор был окончен. Ситуация напоминала Сириусу детство. Даже если во всем происходящем была виновата Мелисента, доставалось всегда недовольному мальчишке Блэку. Вот и сейчас. Из-за упрямства девчонки, получать список претензий придётся Сириусу. *** Урок обещал быть отвратительным, а все потому что это было занятие у профессора Уилкинса. Несмотря на то, что ЗОТИ была совмещена у гриффиндорцев и слизеринцев, среди факультетов у него любимчиков не было, страшно должно было быть обоим. Мародёры шептались где-то за последней партой, не обращая внимание на гул в кабинете. Джеймс выглядел озлобленным, всё еще несколько раз кидал недовольные взгляды в сторону Кейт, беседующей с Медоуз. Поведение Эттвуд так и не поменялось, девушка всё ещё выглядела чем-то обеспокоенной. Её глаза изредка поворачивались в сторону слизеринцев. Её поведение напоминало чистый испуг. На Маккинон странно пялились несколько человек, включая пару гриффиндорцев. Девушка села за парту со старшим Гринграссом. Это был первый раз, когда их неожиданно сложившаяся дружба была видна на людях. Блондинка громко смеялась, не стеснялась показывать свою широкую улыбку в компании человека с враждебного факультета. В последнее время дела между Гриффиндором и Слизерином совсем обострились. Два дня назад факультет львов потерял около семидесяти очков за драку во дворе, змеи же пострадали на восемьдесят (за применение магии, повлёкшее за собой особо тяжкое повреждение одного из участников драки). Деканы негодовали. Такое поведение было недопустимыми в стенах школы. «Каждое следующее наказание будет в два раза хуже предыдущего. Я надеюсь, вы начнёте задумываться о том, что творите. Если же нет, будут приняты крайние меры.»-объявила не так давно Макгонагалл, когда вновь делала выговор двум своим ученикам. Гриффиндорцы старались за несколько метров обходить факультет змей. Каждый совместный урок обещал закончится настоящей катастрофой. Ненависть между этими факультетами уже было не унять. Мелисента сидела поодаль от всех, в тихом задумчивом одиночестве. В этот раз она решила сесть рядом с Лили, но та в перерыве перед уроком отчитывала Поттера и его друзей. Мародёры были авторитетом для Гриффиндора, их слушались, а поэтому они могли бы поспособствовать предотвращению вражды со Слизерином, если бы только сами не пытались убить взглядом противоположный факультет. Спиннет было вовсе не до этой бесполезной вражды. Её голова была забита своими собственными проблемами, что нельзя было назвать эгоизмом. Мелисента никогда не понимала, почему столько жизненных трудностей пришлось на её счёт. Неужели она так сильно перед кем-то провинилась, что судьба шлёт такую жестокую карму ей? В прикроватной тумбочке всё ещё валялись документы, указывающие причастность Уилкинса к заговору против школы и министерства. Невозможно было предъявить их сейчас, Дамблдор отсутствовал в школе, Минерва, как его заместитель, не имела права заниматься таким, а отнести эти бумаги в министерство просто не предоставлялось возможным. Уилкинс выкрутится, уничтожит эти бумаги, солжёт, заставит поверить себе, но выйдет сухим из воды в любом случае. Требовалось что-то более неоспоримое, чем простая переписка, которая могла быть написана просто от его имени. Мадам Помфри прекратила давать Мелисенте лекарства, результата от них не было. Ранее на её лице играла обнадёживающая улыбка, сейчас же лекарша сочувственно смотрела на Спиннет, девушка этого не видела, но она слышала каждый тихий вздох колдомедика в стороне. Женщина просто не знала, как сказать, что надежда на возвращение зрения совсем себя изжила. Спиннет привыкла к своей слепоте. Она уже неплохо ориентировалась в замке, могла передвигаться свободно без чужой помощи. Единственное, что все ещё приносило сильный дискомфорт, это общение с людьми. Мелисента редко когда смущалась от чужих взглядов, обычно она привыкла смотреть всегда собеседнику прямо в глаза, чтобы сразу распознавать чужие эмоции и ложь. Язык мог врать бесконечно, но глаза-нет. Помимо всего этого, проблемы не заканчивались. Медальон. Он не работал против него. Головные боли, бессонница, видения-всё это прошло, но кошмары-нет. Она вновь видела его во сне вчера. Вновь он явился к ней, не показывай своего лица. «Девушка не могла разглядеть его лица, оно было полностью скрыто непроглядной тенью. Его высокая фигура казалась такой далёкой, но Мелисента буквально ощущала чьё-то опаляющее дыхание на своей спине, чувствовала чьи-то крепкие руки, полные массивных колец, на своей шее. Хотелось бежать, но тело не слушалось, оно замерло, как только из темноты прозвучал этот приглушённый соблазнительный голос, не дающий двинуться с места. Мелисента задержала дыхание, девушку охватил страх. — Наша встреча неизбежна. Тебе не избавиться от меня.» Она просыпалась в холодном поту, держалась за горло, будто до этого её душили так сильно, что воздуха в лёгких не осталось. Девочки жаловались, что она судорожно что-то бормотала во сне. Этот мужской голос сводил её с ума, он не покидал её мысли, не оставлял её сны. Мелисента будто чувствовала его в своей голове. Она ещё не понимала, что он уже стал частью неё. Из размышлений об одном мужском голосе её вывел другой. Около её парты неожиданно оказался высокий юноша, его стан закрыл обзор на сидящую девушку. Рабастан Лестрейндж, никто иной, как слизеринский принц и его принцесса, как говорилось в узких кругах. -Я вижу, ты вся в раздумьях. Не сомневаюсь, что твои мысли, как и у многих, заняты предстоящем балом. Слизеринцы не были плохими людьми, так всегда считала Спиннет. Их амбиции, упорство и холодный ум нельзя было назвать отрицательными качествами. Но их коварство… Лукавость была у них в крови. Их амбиции позволяли им всегда добиваться целей, но почти всегда способы их достижения нельзя было назвать честными. Они знали слабости других, они этим пользовались. Рабастан. Он непросто так решил подойти к ней на глазах у всех. Он знал, как тяжело ей будет отказаться на публике перед остальными. Знал, но в этот раз он просчитался. Эта школьная таблица успеваемости не всегда показывала лишь достижения учеников в учёбы. Можно было быть образованным дураком и занимать последнее место в рейтинге, а можно было быть одновременно невеждой и искусным плутом, чтобы находится на вершине. Не зря Лестрейндж находился лишь не втором месте в этой таблице. — Буду рад, если примешь моё приглашение.-в своём привычном бесчувственном тоне спросил слизеринец. Девушка не отвечала, все помещение было пронизано напряжением. Спиннет чувствовала на себе больше с десятка пар глаз. Самоуверенность Лестрейнджа на этот раз сыграла с ним злую шутку, раз он решился пригласить гриффиндорку на публике. — Благодарю за приглашение, Рабастан, но вынуждена отказаться. Меня уже пригласили. Довольную улыбку Арктура и расслабленный выдох Блэка все оставили без внимания. Второму было совершенно неважно, пойдет ли Спиннет на бал или нет, сам он ни на что не надеялся, но из кожи вон бы вылез, чтобы её спутником не был этот самонадеянный павлин. Рабастан почувствовала этот мимолётный укор в глазах Малфоя. А ведь тот предупреждал. Публика в лице учеников стояла с раскрытыми ртами. Рабастану отказали? До этого момента это звучало просто смешно. Всеобщее зрелище прервал профессор, вошедший в кабинет чернее тучи. Кто бы сомневался, что у Уилкинса будет плохое настроение. В хорошем его можно видеть только тогда, когда он с издёвкой находит новый повод опустить Спиннет в глазах сокурсников. -Здравствуйте, профессор Уилкинс.-хорошо вяло проговорили ученики. -Минутами назад ваши лица были полны восторга, когда вы бесполезно болтали о предстоящих танцах. Спешу вас огорчить. Указами ваших деканов и согласованием этого с Долорес Амбридж, занимающейся воспитательным процессом, было принято обязательное условие для посещения Зимнего бала. -Спасибо, мистер Уилкинс, что решили сообщить это.-раздался тошнотворно слащавый голов в дверях кабинета. Дама в ярком розовом цвете разбавила множество красных и зелёных галстуков в классе. -Теперь Зимний бал вы имеете право посетить только с человеком из противоположного факультета. Это было принято из-за сложившейся обстановки в стенах школы. Ныне вы не можете прийти с человеком из вашего факультета. По классу поднялась волна возмущения. Гриффиндорцы и слизеринцы стали пускать друг в друга уничтожающие взгляды. Каждый из них умереть был готов, но не согласился бы пойти с вражеским факультетом. Оставалось всегда два на выбор: Пуффендуй или Когтевран. -Это просто возмутительно! Сириус приглашал меня на бал, чтобы одному не идти, а теперь нам обоим придется искать пару из других факультетов. Неужели с незнакомцами идти? -Где Блэк? Я видел его перед уроком. Почему теперь на его месте сидит Петтигрю? -Он в теплицах. Проектом занимается. В последнее время он там почти всегда, мародеры негодуют. Молчи, профессор не должен заметить его пропажу.-зашептала Маккинон своему соседу по парте. -Профессор Амбридж, вы зашли только чтобы сообщите нам это? -Мисс Спиннет, ваше любопытство когда-нибудь сыграет против вас.-укоризненно бросила женщина.-Ваш сегодняшний урок будет посвящен практике. Я бы хотела взглянуть на ваши результаты в предмете, чтобы отправить характеристику на профессора Уилкинса в министерство. Ученики сразу поняли, к чему вела Амбридж. Собрав свои сумки с учебниками, группы направились в зал, где обычно проходил кружок дуэлей. Люди расположилась так, что посреди зала образовался круг. Амбридж встала чуть в стороне, Уилкинс расположился в центре, оглядывая учеников. -Эван, вы сразитесь первым.-огласил преподаватель, выбирая ученика среди Слизерина. Когда взгляд Уилкинса переместился на гриффиндорцев, мужчина намеренно проигнорировал поднятую руку Медоуз, обращая своё внимание на учеников мужского пола. -Профессор, я хочу сразиться. -Мисс Медоуз, на самом первом уроке я твердил вам, чтобы вы изначально умели оценивать ситуацию. Вы действительно хотите встать против сильного не только в магии, но и в физическом плане юноши? Если хотите показать себя, я обязательно выберу вас для второго раунда с любой девушкой, которую вы пожелаете. Медоуз точку зрения преподавателя не приняла, но кивнула, споров не хотелось, как и наказания от профессора Амбридж. Доркас промолчала, но Мелисента такого предвзятого отношения Уилкинса не поняла. -Профессор, почему вы считаете, что девушка не сможет справиться с парнем в магической дуэли? Прежде всего, они ведь не кулаками драться собираются. Доркас великолепна в магии и физической подготовке. -Мисс Спиннет, сейчас не время для споров. Оцените ситуацию, юноши от природы сильнее и расчётливее. Шансы на победу мисс Медоуз крайне малы, я не хочу потом горьких девичьих слёз от поражения. -Профессор, вы сами нам говорили всегда правильно оценивать ситуацию. Если Доркас придется когда-то сразится в настоящем магическом бою, не думаю, что ее противник пощадит её из-за того, что она является девушкой. Её врагом с наибольшей вероятностью может оказаться мужчина. Уилкинс начинал всё сильнее раздражаться. Ему хотелось поскорее закончить этот бессмысленный спор, поэтому преподаватель прибегнул к крайней мере. Чистой воды провокация. -Мисс Спиннет, я немного не пойму вашего геройства. Я не собирался заставлять вас биться, но если вы так хотите доказать, что девушка способна победить юношу в любых условиях, так может сами встанете против мистера Розье? Уилкинс был уверен, ещё раньше гриффиндорка с воинствующим напором пошла бы и встала в дуэль со слизеринцем, но теперь у нее не было ни единого преимущества, она была в огромном минусе из-за самого важного в бою-зрения, виденья противника. -Я согласна.-выпалила волшебница. -Нет. Это будет нечестный бой, у меня есть огромное преимущество. Она не может сражаться без зрения.-вмешался Розье. Толпа начала громко перешёптываться, начинал подниматься гул. Среди гриффиндорцев зазвучал голос Поттера. -Вы не можете поставить их в пару. Она не в состоянии сражаться, даже самое безобидное пропущенное ею заклинание может оставить ей увечья. -Мистер Поттер, у нас в школе принимается во внимание мнения учеников, а потому, раз Спиннет сама этого хочет, мы не имеем права ей возразить. Мисс Спиннет, вставайте против мистера Розье и покажите, на что способна девушка в наше время. Голос женщина был насмешливым, с толикой издёвки. Ей так хотелось, чтобы Спиннет унизила саму себя на глазах у всех. Впрочем, желания двух профессоров совпадали, поэтому Уилкинс противиться не стал, отпустил в сторону, давая место для дуэли. Люпин подошёл к обеспокоенной Медоуз, приобнимая ее за плечи. Гриффиндорка не хотела, чтобы так вышло, она лишь желала показать собственные силы, а не отправлять против слизеринца ослепшую подругу. Поттер пробрался сквозь всех в первый ряд. Ему было плевать на правило дуэли и на профессоров, он тут же вмешается, если Мелисенте будет угрожать опасность. Розье всегда только казался безобидным, слизеринское коварство было не отнять. -Глупая, я же могу тебя покалечить.-прошептал Розье, когда он пожимал женскую руку перед боем. -А ты не сдерживайся, можешь не поддаваться. Извинений за побои ждать не стану, ты ведь не привык просить прощения за грехи перед девушками.-язвительно бросила гриффиндорка, напоминая юноше о его недавнем признании. Мелисента быстро достала палочку из кармана мантии, вставая в удобную позу в одном конце круга. Волосы были забраны в нелепый пучок, который мешал им прикрывать навостренные уши. Множество странных взглядов осматривала Спиннет, когда она непонятно для остальных сняла свою обувь, отбросив её в сторону. Розье почувствовал этот мерзкий укор в её словах, который вновь заставлял чувствовать муки совести. Теперь сдерживаться не хотелось. Отрицательные эмоции требовали выйти наружу. Дуэль была идеальным способом это сделать. После громкого слова профессора «Начали», полетело первое заклинание. -Петрификус Тоталус.-быстро бросил Розье. Перед девушкой появился щит, выпущенный «Протего». Среди толпы начались первые восторженные вопли. Спиннет понимала, что сейчас была слаба, бой мог её вымотать, поэтому она не могла дать ему продолжаться долго. После нескольких заклинаний, от которых она резво уклонилась, гриффиндорка попробовала выбить палочку из рук противника, но результата это не дало. Розье не понимал, как девушке удавалось уворачиваться от его заклинаний, если она не могла видеть, куда он целился. Он несколько раз пытался стрелять на опережение, намеренно кидал заклинание в другую сторону, но гриффиндорку так и не задело ни одно из них. -Круэро Бон.-кинул от злости слизеринец, сам того не понимая. Девушке с огромной удачей удалось избежать заклинания, чуть не задевшего её ногу. Попади оно в цель, Спиннет осталась без костей бы в ноге. -Розье, забываетесь. Никаких особо травмирующих заклинаний в учебных дуэлях. Хромота вновь напомнила о себе, девушка истошно схватилась за больное на всю жизнь бедро. Больше медлить нельзя, из её палочки громко вылетело «Люмос Солем. Огромный яркий луч быстро достиг слизеринца, на мгновенье ослепив его. Схватившись за слезящиеся от света глаза, Розье не заметил, как обронил собственную волшебную палочку. Спиннет, воспользовавшись моментом, тихим шагом подобралась к противнику, оказываясь за спиной слизеринца. Лёгким движением она толкнула его, тот распластался на полу возле своей палочки, когда в него уже летело «Инкарцеро». Маг был побеждён и обездвижен. Среди гриффиндорцев раздались громкие радостные вопли и бурные аплодисменты. Даже некоторые ученики из Слизерина вяло похлопали столь выдающейся победе. Теперь Уилкинсу предъявить было нечего. Девушка одолела его «сильного юношу», будучи при этом без зрения. -Это было хорошо, мисс Спиннет, но поддаваться, мистер Розье, было необязательно.-нехотя сказал преподаватель, пытаясь хоть что-то вымолвить в защиту мужчин. -Как ты.? Как ты это сделала? Где твой третий глаз или дар предвиденья, который помог тебе избежать всех моих атак? -Боюсь, что ничего сверхъестественного во мне не было. Всего лишь маленькая хитрость и собственная внимательность.-улыбнулась гриффиндорка.- В кармане твоих брюк лежит твой значок старосты и что-то т ещё металлическое, которое бьётся друг о друга и издаёт громкий звук, когда ты уклоняешься от атак. Когда мы жали руки, я учуяла и запомнила твой резкий парфюм, который помогал в будущем различать в какой стороне ты находишься. Я использовала «Люмос», чтобы ослепить тебя на несколько секунд, а после тихо подобралась сзади. Я сняла обувь перед дуэлью, чтобы передвигаться тихо. -Но как ты уклонилась от моего последнего заклинания? -недоумевал Эван.-Я специально тихо сдвинулся в противоположную сторону. -Когда мы жали руки, я специально ослабила твои запонки на рубашке. Они упали, когда ты «тихо сдвинулся» в другую сторону. Сказав это, девушка сделала несколько шагов назад отсчитывая их в уме. Её рука повернулась в правую сторону, поднимая что-то с пола. Меж пальцев её оказалась золотистые маленькие запонки от мужской рубашки. Римус добродушно улыбнулся. Сейчас Мелисента напоминала ему то время, когда она придумывала гениальные расчётливые планы по спасению мародёров от очередного наказания. Люпин помнил, как она вечерами помогала им думать над новыми розыгрышами. Гриффиндорец не мог забыть, какой огромный вклад она внесла в карту мародёров. Её логика иногда поражала в хорошем смысле. Среди слизеринцев в первом ряду одобрительно хмыкнул Малфой, не ожидавший такого исхода. Блондин предполагал возможную победу девчонки, но рассчитывала это не более, чем удачей, уж точно не продуманным планом. Лицо Рабастана было холодно, как и обычно. Эмоции из него приходилось вытягивать клещами. Но сейчас… Сейчас он был холоден лишь на вид, в душе его расплывалась гордость, гордость, будто отец горд своим ребёнком, будто преподаватель горд своим лучшим учеником, будто мужчина горд за свою женщину. Она была превосходна. *** День «х» обещал быть явно необычным. Сложнее всего новое правило для посещения была пришлось для пар. Никому не хотелось делиться своим возлюбленным или возлюбленной. Доркас, усвоившая урок с прошлого раза, с толикой жгучей ревности сама попросила Римуса пригласить на бал когтевранку Ромону Кроуфорд. В прошлый раз Медоуз показалось, что этой девушке можно довериться. Сириус на бал пригласил кузину Нарциссу, посчитав, что кто-то иной будет ещё более неприятной компанией. Будущая Малфой согласилась сразу, в отличие от её недовольного жениха. Мэри согласилась пойти на бал с приятным пуффендуйцем. Марлин даже могла выбирать. На удивление, ей поступило приглашение от нескольких слизеринцев, но окончательной её парой стал едва знакомый Розье, из-за чего Мелисента была очень недовольна. Не такой пары она желала подруге. Лили своего волнения не показывала, но переживала сильно внутри, боялась, что Поттер позовёт на бал одну из его привлекательных «фанаток», которые часто грезили о мародёрах. Каково же было всеобщее удивление, когда в Большом зале предводитель группы шутников оказался возле стола Слизерина, пригласив на бал младшую Гринграсс. Ещё больше удивления было, когда та без минуты раздумья согласилась. Сама же рыжеволосая девушка была приглашена старостой Когтеврана, по совместительству давним знакомым, с которым она часто дежурила по вечерам. Профессор Уилкинс специально не хотел давать ученикам расслабиться, а потом двадцать первого числа устроил зачёт, к которому требовалось уйма времени и сил на подготовку. Еле сдавшие его вымотанные ученики совсем забыли о заботах перед предстоящим баллом. Двадцать второго числа соседки Спиннет пришли в ужас, когда осознали, что совсем забыли о праздничных платьях из-за дурацкого теста. -Это конец! Нет, точно вам говорю, мы просто не можем пойти в прошлогодних платьях, да оно у меня на тряпки годится! -взволнованно бороздила по комнате Маккинон. -Девочки, как мы могли забыть… Покупка платьев, это ведь так волнительно для каждой девушки. -Как, Мэри? Да просто! Я так была обеспокоена оценкой за этот глупый полугодовой зачёт, потому что в случае провала я должна была бы на все рождественские каникулы засесть в школьной библиотеке, чтобы подтянуть предмет, что забыла про этот чёртов Хогсмид и ателье, где должна была заказать платье. -Может оно и к лучшему? Мне не придётся идти на бал с Ником, поэтому Джеймс не будет ревновать.-грустно вздохнула Лили, уже долгое время мечтающая об этом бале. -Девочки.-перебила их Спиннет.-Я понимаю, что еще не Рождество, но раз такой выдался случай, вы позволите подарить мне вам подарки сейчас? Девушки застыли в ожидании, когда подруга опустилась на пол, доставая из кровати много разноцветных коробок. -Возьмите, я не вижу цветов, но они там подписаны должны быть.-улыбнулась Мелисента. Соседки по комнате с изумлением начали раскрывать подарочные коробки, доставая оттуда по красивому единственному в своем роде платью. Макдональд в руках держала облегающее длинное платье цвета красного вина со шлейфом. У бюста, на концах рукавов было пришиты красновато-розовые перья разных размеров. На дне коробки лежали красивые гранатового цвета туфли-лодочки на высокой платформе. Лили, открыв коробку, достала нежного кремового цвета платье, представляющее собой твёрдый корсет в груди и волнистый низ, покрытый ещё фатином такого же цвета сверху. Сборки на платье и пышный аккуратный низ делали наряд похожим на воздушное безе. К платью прилагались глянцевые туфли Д’орсе светлого бежевого цвета. Марлин перед зеркалом прикладывала к себе нежное шёлковое платье небесно-голубого цвета. Наряд украшали воздушные рукава-фонарики и тонкий слой фатина на юбке. Вырез позволял всем любоваться ключицами и верхом груди. Маленькие аккуратные туфли на ее ногу были сделаны, словно из чистого хрусталя. В остальных двух коробках было платье для Доркас и Кейт… Мелисента заказывала эти платья ещё до случившегося, поэтому в списке было платье и для Эттвуд. Ей Спиннет подготовила изумрудного цвета платье на тонких лямках. От левого края бюста до правого нижнего края юбки шла полоса из небольших перышек разного оттенка зелёного. Туфли были тёмного цвета виридиан, на высокой тоненькой шпильке, которую обвивала золотистая змея. Над платьем для Медоуз Спиннет думала долго. В итоге получилось атласное карминовое красное платье с острым соблазнительным вырезом на груди. В подарок шли туфли-лодочки под цвет платья. -Это просто невероятная коллекция, Мелисса! У какого бога моды ты заказала эти платья! -восторженно ликовала Марлин, кружась с новым платье. -Это чудесный подарок, который спасет Зимний бал. Без нас он был бы не таким красивым, правда же? -Это моя коллекция. Точнее эскизы платьев принадлежат мне, я работала над каждым с начала осени, чтобы они подошли вам и вашему характеру. Очень боялась, когда передавала их в ателье, с размерами угадать было сложно. -Они потрясающие, Спиннет! Ты потрясающая. Это что-то невероятное, они такие красивые. Даже не верится, что они не сошли с обложки самого модного журнала. Коллекция мадам Лафар ничто по сравнению с тем, что сотворила ты -Они правы, Мелисса. Платья просто чудесные. Боюсь, у меня не хватает слов, чтобы описать, насколько они прекрасны.-поддержала подруг Эванс, красуясь перед зеркалом. Спиннет наконец искренне широко улыбалась. Никто из подруг не понимал, насколько она была счастлива от того, что им понравилось. *** Зимний бал в этом году был верхом совершенства. Бальный зал был совершенен. Огромные свечные люстры, хрустальные украшения, небесного цвета шторы, скатерти, белоснежный пол. Обстановка была такой чарующей, что забыться было совсем легко. Марлин, Мэри и Лили выслушали в свою сторону столько комплиментов, что не стеснялись вовсе говорить, что труд за эти платья целиком и полностью принадлежал их подруге. Вряд ли есть хоть одно слово в мире, которое действительно бы смогла описать влюблённый взгляд Поттера, полный восторга, когда Лили вместе со своим кавалером спускалась по белоснежным ступеням в зал. Научно доказано, что при виде своего возлюбленного у человека всегда учащается пульс. Джеймс был уверен, что его сердце выскочит из груди. Несмотря на то, что они были в школе, он готов был сейчас пробраться сквозь толпу, предстать перед Эванс на одном колене и сделать предложение руки и сердца. Его сердце уже давно целиком и полностью принадлежало рыжеволосой старосте Гриффиндора. Джеймс Поттер любил в ней всё. Тонкий аромат цветов, исходивший от её рыжих волнистых волос, запах яблочного пирога от её крема для рук, её строгий поучительный взгляд, самую милую радостную улыбку, несколько родинок на шее, складывающихся в нечто похожее на букву «Л». Она была исключительной, Джеймс Поттер никогда бы не нашел девушку, способную хоть на одну малейшую толику процента заменить его возлюбленную. Тяжело сглотнув, со сбившимся дыханием гриффиндорец простился на время со своей спутницей и проследовал к Лили. Когтевранец учтиво кивнул, когда к ним подошел маг, а после отлучился, всё понимая. -Я тебя недостоин.-тихо вымолвил юноша, крепко прижимая к себе невысокое хрупкое тело девушки. Нос его зарылся целиком в рыжие волосы, вздыхая родной аромат. -Ты достоин самого лучшего в этом мире, Джей.-чарующим голосом ответила девушка, увлекая парня за собой к началу танца. *** Люпин не любил громкую музыку и танцы, но он был готов терпеть это вечно, если бы того захотела девушка. Вместо этого она просто понаблюдала, как Римус станцевал медленный танец с Ромоной, держась на приличной дистанции, а после повлекла его присесть за самый дальний стол, где можно было спокойной наблюдать за праздником в тишине. Девушка устало улыбалась и наслаждалась вечером, опустив голову на мужское плечо. Ладонь Римуса смущенно прижимала к себе волшебницу, касаясь оголенной части ее кожи. Дыхание было рваным. Научно доказано, что сердца возлюбленных, которые долго находились рядом друг с другом, начинали бить в унисон. Римус не знал, что её сердце сейчас билось так же трепетно, как и его. -Знаешь, мы с тобой, как красавица и чудовище. -Неужели? -засмеялась Медоуз.-А я перед собой вижу прекрасного великодушного принца. -Будем считать, что поцелуй такой красавицы смог меня исцелить. Но знаешь, кажется я снова начинаю превращаться обратно. Вместо ответа девушка привстала с мужского плеча и нежно коснулась чужих губ, а после щеки, оставляя там следы от красной помады. -Ох, мистер Люпин, а я-то думала, что вы стеснительный мальчишка, а вы, оказывается, тот ещё хитрец. *** Арктур, как и обещал, весь вечер был подле своей спутницы, старался держать её за руку, не отпускать в толпу людей. Мелисента и не думала, что так хорошо запомнила бальные движения, что так уверенно двигалась в танце. Иногда казалось, что борозды правления передавались ей от Арктура, а потом вновь возвращались ему. Их танец бал чем-то слаженным, будто они чувствовали друг друга, знали каждый дальнейший шаг. Когда девушка все же вымоталась и решила присесть, Арктур заприметил в толпе скучающую сестру, возле которой вился какой-то юнец. — Мелисса.- перебил ее юноша.- Я знаю, что обещал, но я прошу тебя позволить мне отлучиться. Девушка знала, почему слизеринец вдруг захотел уйти, даже не только знала, сколько понимала. Вместо ответа она просто кивнула головой, вздёрнув одним уголком губ, изображая улыбку. Юноша благодарно коснулся её ладони, поднялся со своего места и проследовал к слизеринке, озирающейся по сторонам, в поисках знакомых лиц. -Я знаю, что провинился, но думаю вы не откажете мне в танце, сестра. — с улыбкой чеширского кота проговорил блондин, протягивая девушке руку для приглашения. Младшая Гринграсс лишь кивнула, протянула руку в ответ, выходя вместе с магом в центр танцев. Заиграла мелодичная песня, начался медленный танец. Брат с сестрой умело двигались из стороны в сторону, не нуждаясь в репетициях прежде. Они двойняшки, они знали, чувствовали друг друга лучше, чем кто-либо иной. Их танец был похож на тот, что девушки, впервые выходившие в свет, танцевали со своими старшими братьями и отцами на первом балу. Засмотревшись, Спиннет не услышала, как по разные стороны от нее оказались две мужские фигуры. -Согласишься на танец? -в унисон проговорили они. Рабастан и Сириус. Стоило догадаться. Девушка не хотела танцевать с Блэком, она вовсе не хотела оказываться с ним рядом, а уже тем-более танцевать. Но Рабастан… с ним волшебница не хотела сейчас соприкасаться вообще. Его касания, этот пытливый взгляд, соблазнительный голос-всё это должно было быть чем-то романтичным, но оно отталкивало, заставляла съёжиться от мурашек. -Прости, Рабастан, возможно, не сейчас.-изрекла Спиннет, уходя в сторону Сириуса. -Мы не станем танцевать. -Я и не собирался. Мне нужно, чтобы ты пошла со мной в теплицу, сне нужна твоя помощь. Сириус, воспользовавшись моментом, наконец полностью оглядел девушку с ног до головы. На ней было светлое небесного цвета платье, в котором она была похожа на настоящую снежную королеву. За подолом юбки скрывались босоножки на высокой платформе, где всю ногу до колена обвивали тонкие прутики с бабочками в цвет в некоторых местах. Восхитительная. Бесподобная. Неповторимая. Пожалуй, именно этими словами смог бы описать её сейчас Блэк. Когда девушка услышала, как Сириус начинает снимать пиджак, она остановила его, сказав, что в теплицах будет тепло. Дойдя до необходимого места, Мелисента быстро прошлась вдоль ряда с цветами. Вокруг их с Сириусом розы она оставила выемку на столе, чтобы легко находить нужный горшок. -Что с ней? -сразу поняла цель прихода гриффиндорка. -Ты редко приходишь сюда, один из её несозревших лепестков уже опал. Плохо дело. -Ты хорошо ухаживаешь за ней? Прости, если прозвучало оскорбительно, но я не могу надеяться на твою беспечность. -Я делал всё по инструкции, ни единого шага не пропустил. Я уже упоминал, чтобы полноценно расти, ей нудно внимание двух человек. Это прописано в учебнике. -С каких порт ты увлёкся чтением, а уж тем-более травологии. -С тех пор, когда узнал, что этот цветок может помочь многим невинным людям. Разве тебе не хочется им помочь? -Глупо спрашивать это у человека, который почти никогда ничего не делает для себя.-вздохнула Спиннет.-Я же знаю, что дело не только в розе. Дело в Лестрейндже. Да и не только в нём. Ты хотел разговора. Нормального разговора. Наконец. -Ты всегда была проницательным человеком. Иногда я удивлялся, как детская наивность и такая проницательность могла уживаться в одном человеке. Я действительно хотел поговорить. -Я слушаю, на удивление, я слушаю. -Мы уже не дети, чтобы возвращать ту глупую вражду, которая у нас была ранее. У тебя, у меня есть определённые обязательства перед своими семьями. Ты знаешь, что мы по-другому нельзя. Я лишь хочу, чтобы выполнять эти обязательства было легче. Я не прошу вновь становиться моим другом, но я прошу договориться о едином каком-то нормальном отношении, уважении, если можно так сказать. -И как я могу тебя верить, что то, о чем мы сейчас договоримся, ты вскоре не нарушишь. -Я знал, что ты так скажешь, поэтому предлагаю что-то серьёзное. Договор. Договор на бумаге. Это конечно не непреложный обет, но тоже что-то. Наказание на нарушение можешь выбрать сама. Все условия сейчас обозначим вместе. -Не хотелось этого признавать, но ты предложил что-то стоящее.-нахмурилась девушка.-Как я могу верить, что ты напишешь на бумаге именно то, о чем я попрошу. -Тебе придётся доверить мне. -Довериться? Знаешь, у меня плохой опыт. -Иного выхода нет. Хочешь, вызови себе личного адвоката, только в лице того, кто об этом договоре не разболтает. Сама понимаешь, всё конфиденциально. Спиннет сомневалась. Сильно сомневалась еще пару минут, но разум всё же приводил её к одному и тому-же решению. -Я согласна. -Я рад.-без эмоционально вздохнул гриффиндорец.-Чего хочешь ты? -У меня всего два условия. Ты не должен вмешиваться в мою личную жизнь, а потом и устраивать сцены по этому поводу. Теперь она тебя касаться не будет. -Я понял.-несколько раз что-то черканул на пергаменте Блэк, который до этого все время был в кармане пиджака.-Каково же второе условие? -Ты не должен касаться меня, пока я этого не захочу. -Если тебе понадобится помощь… -Ты не должен касаться меня, пока я этого не захочу.-твёрдо повторила Спиннет. Она не зря упомянула именно это условие. Мелисента- неглупая девочка, она вполне понимает, что чувства в ней всё ещё не угасли. Это был тот самый случай, когда любовь и ненависть уживались одновременно. Но касания… Научно доказано, что прикосновения способны усиливать любовные чувства. Его касания не давали ей забыть о её печальной любви. Каждый раз, когда он касался её, даже в грубом жесте, сердцебиение учащалось, а дыхание замирало. Спиннет старалась забыть, но тело помнило. -Я понял тебя.-записал ещё один пункт Блэк. -Чего хочешь ты? -Я хочу, чтобы никто из нас не вспоминал старые обиды. Если мы постоянно будем жить прошлым, то никогда не выберемся из этой вражды. -В этом есть правда, я не могу быть против. -Я хочу, чтобы ты больше не сторонилась меня, не сторонилась наших общих друзей. Их вины в этом точно нет, а нам с тобой тяжело будет создавать образ помолвленной пары, если ты будешь обходить меня за километр и говорить одними грубостями. -Но…-вновь заговорил юноша.-У меня есть третье условие. -И каково оно? -Между нами никогда ничего не будет. Ты не должна простить меня. -Я не совсем понимаю, но не согласиться не могу.-задумчиво ответила девушка, пытаясь понять, почему Блэк выдвинул это условие. -Я всё написал, нужна только твоя подпись и то, какое наказание последует за нарушение одного из пунктов. -Коробка «Берти Боттс». -Что? Ты хочешь конфеты, как наказание? -Если ты нарушишь наш договор, ты будешь должен мне коробку «Берти Боттс». -Ты уверена, что это действительно стоящее наказание? -Я доверилась тебе однажды, и ты этого не оправдал. Жизнь сама говорит давать людям второй шанс, поэтому я доверюсь тебе. Пусть нарушение будет на твоей совести. Нарушив этот договор, ты предаешь моё доверие. Уже дважды. Юноша не ответил, лишь согласна что-то промычал, оставляя свою подпись на договоре. Девушка сначала сомневалась, долго мялась с пером, но в итоге всё-таки оставила завиток на пергаменте, который Сириус потом вновь спрятал в своём пиджаке. *** Девушка сидела в гордом и задумчивом одиночестве за самым дальним столом. Её лицо выражало лишь одну эмоцию- смирение. В её руке была желтая трубочка, которой она всё это время бессмысленно ворошила кубики льда в бокале Парень направился в её сторону, правда сказать было нечего. -Это конец? -прямо спросил слизеринец. -Да, думаю, что в этот раз -да. Не было похоже, что она была расстроена или оскорблена таким исходом, но и радости в её глазах было не заметить. Многие её бы сейчас не поняли, но это был Арктур, он всегда знал, что у неё на душе. В этот раз она перешла через себя. В этот раз она поступила правильно, как велел разум. Чувства остались в стороне, а подпись торжественно красовалась на пергаменте. Внимание пару друзей привлёк какой-то гул из середины зала. Схватив девушку за руку, Арктур потащил её к сформировавшемуся кругу, пробираясь сквозь толпы. В центре зала стояла Эттвуд, вся такая красивая, в подаренном платье, но с красными заплаканными глазами. Возле неё стоял Малфой, с издёвкой оглядывая девушку. Позади него были Мальсибер и Монтегю. С боку пристроился Рабастан. -Малфой, если ты хочешь поиздеваться, то оставь, праздник не для этого.-осёк его Арктур, хмурясь. -Поиздеваться? О, нет, мне нет дела до этой полукровки в этом плане. Я просто хочу рассказать, как наша мисс Эттвуд бесстыдно обманула всех своих одноклассников. Почему же ты не рассказала правда, а, Кейт? -Ты же обещал.-слёзно обратилась гриффиндорка к Рабастану. -Ты, знаешь ли, тоже не выполнила свою часть сделки.-спокойно ответил Лестрейндж в своём привычном тоне -Оу, ну хватит тут слёзки лить? Ты перед отцом своим так же плакала, чтобы он тебя из этой грязной истории убрал? -О чём идет речь? Отстань от неё! -вмешалась подошедшая Доркас. -Погоди за свою подружку заступаться. Даже не знаешь ведь, что она сделала. Эттвуд, сама расскажешь, как профессора пыталась соблазнить или мне поведать всем стоит.-откровенно издевался слизеринец, посмеиваясь. -Не хочешь говорить? Ну ладно. Дамы и господа! Многие же уже знают, что нашего уважаемого профессора Уилкинса французское министерство уволило, когда тот работал в школе Шармбатон? За изнасилование девочки, да? А все ли вы знаете, что это откровенная ложь и клевета. Толпа замолчала, гул пропал в напряженном ожидании. -Наша дорогая Кейт Эттвуд влюбилась в своего преподавателя, как маленькая девчонка, и так настойчиво бегала за ним, что по школе даже стали ходить слухи о романе преподавателя и ученицы. -Замолчи! -пыталась образумить его Кейт. -Когда профессор Уилкинс в любви наивной Эттвуд отказал, разозленная Кейт отправилась в министерство и пожаловалась, что преподаватель взял её силой прямо в школе. Ах, какая жалость, что это было чистой клеветой. Отец Эттвуд позаботился, чтобы преподавателя с громкой историей уволили, даже не дав высказаться, а саму Кейт из-за слухов перевели в нашу школу. Вот из-за неё и её семейки Уилкинс просто не выносит чистокровных. По его мнению они своевольничают и только порочат других людей. После окончания истории Кейт почувствовала на себе десятки осуждающих взглядов и смешков со стороны слизеринцев. Не выдержав давления, Эттвуд пробралась сквозь толпу и выбежала из зала, прикрывая заплаканное лицо руками. Это было самое настоящее унижение… *** Высокая мужская фигура застыла перед дряхлой деревянной дверью. Видимость была ужасная, дальше собственного носа была сплошная метель. Мужчина тяжело набрал воздух в легкие, а потом едва ощутимо ударил несколько раз по двери. Та открылась незамедлительно, издавая неприятный навязчивый скрип. В помещении пахло сыростью, было непроглядно темно, маленькую комнатушку освещала одна лишь керосиновая лампа на столе, за которым сидела женщина. Её седые волнистые волосы напоминали по цвету золу, морщинистые немощные руки медленно перебирали горстку засохших трав, раскладывая их по склянкам. Голос её был пропитан холодностью, властностью и сдерживаемой ненавистью. — Явиться спустя столько времени решил? Неужели какое-то подобие совести в тебе спустя столько времени ёкнуло. —Ты же знаешь, что я не мог тогда поступить по-другому. — Не мог по-другому? Ты даже спустя семнадцать лет не можешь признать, что ты просто поступил, как трус. — Я не знал тогда правильного пути. — Не обманывай себя и меня.- прервала его старуха, так и не взглянув на него, даже мимолётно.-Ты просто свой выбранный путь правильным посчитал. Глупости совершил ты, а в постоянной лжи живёт твоя девчонка. Ладно тогда, но тебе ведь даже смелости не хватило спустя столько лет признаться. Ты до сих пор стыдишься своей дочери? — Я люблю её. — Не обманывай себя. Стыдишься. Поэтому и ко мне ни разу не явился, поэтому и ей сказать ничего не можешь. Убирайся, с глаз моих долой, пока я не прокляла тебя за то, что ты сделал.