Место над солнцем

      Хината неловко взмахнул рукой, уходя от раздосадованного напарника, и показал язык. Задор сдержать было не в его силах. Шоё довольно прищурился, видя, как раздраженно шипит Кагеяма, которого удерживал от омеги капитан. Так поступать некрасиво, но сейчас Хинате было всё равно. Почему-то настроение у него скакало так, словно течка намечалась уже завтра. К счастью, такого быть никак не могло. Улыбка, широкая и задорная, вновь появилась на губах омеги.       Нервничать он тоже перестал, словно по щелчку. Хината не знал, с чем это было связано, однако понимал одно — это к лучшему. Было бы ужасно, если бы он вновь начинал бледнеть при одном только виде посторонних альф. Шоё взъерошил волосы, несколько смущенно улыбнулся в ответ на вопросительный взгляд Сугавары, а затем, неожиданно даже для себя, глубоко вздохнул.       И поперхнулся воздухом.       Запахи, чужие и густые, вновь выбивали его из душевного равновесия, и Хината лихорадочно тряс головой, прикусывал губы и всё упорно пытался прогнать от себя ненужные ароматы. Получалось ужасно. Запахи словно специально впивались в кожу, оставались на кончике языка, вызывая тошноту. Шоё не выдержал, зажмурился, потёр кончик носа и звонко чихнул. Один раз, другой, потом ещё… — Эй, бестолочь, тебя снова трясти начинает.       Рычание сбоку заставило поначалу подскочить, но вскоре Хината воспрянул, сориентировался в пространстве и наконец-то сделал пару шагов к говорившему. Кагеяма неловко отступил назад, удивленно смотря на решительно поджавшего губы напарника. Шоё выглядел так, что любой прохожий в тёмной переулке принял бы его за обезумевшего маньяка. Захотелось убежать, но внутри раздраженно заворчал альфа, и Кагеяма замер. Конечно, Хината напрягал его, это не скрыть, но отступать и дальше было как минимум глупо. Как максимум, это можно было бы рассматривать как проигрыш этому нахальному коротышке. Кагеяма нахмурился, останавливаясь, почти вкапываясь в землю. Ну уж нет, проигрывать Хинате Тобио не собирался.       Шоё облегченно выдохнул, оказываясь около Кагеямы, и вдохнул его аромат. Мята мягко обволакивала сознание, и дышать становилось на порядок легче. Хината почти уткнулся в Тобио, чтобы сильнее, глубже прочувствовать чужой запах, но его вовремя остановило осознание, что они здесь далеко не одни.       Дёрнувшись как от удара током, Хината повернулся к остальной команде и неловко повёл плечом, бросив взгляд на Асахи. Открывать ему тайну можно было, не опасаясь каких-либо ужасных последствий, но привычка противилась этому гораздо сильнее, чем Шоё ожидал. А потому пришлось лишь поджать губы и отвести взгляд от всей Карасуно, надеясь, что они и без слов всё поняли. Кагеяма уж точно, если судить по нахмуренному выражению лица и потемневшим глазам. Даже запах мяты стал насыщеннее, но Хинату это не пугало.       Тобио совершенно не представлял для него опасности, и Хината понимал это скорее интуитивно, полагаясь на внутренний голос. Да и злился Кагеяма не на него, и это тоже было известно ему скорее с помощью сущности, чем по наблюдениям. Он сам вряд ли мог объяснить, с чего у него вообще появилась такая уверенность, но чем-то важным это не считал. Ему достаточно было полагаться на интуицию, которая пока что подводила Шоё редко. — Идём уже. — Прерывая молчание команды, буркнул Кагеяма, скашивая взгляд на успокоившегося напарника. Что-то с ним в последнее время было не так, как думал сам Тобио.       Честно говоря, Кагеяма ожидал, что Хината будет трястись как кролик перед удавом, следует им лишь упомянуть Отборочные, однако Шоё его удивил. Спокойствие — пусть и относительное — его обволакивало, а уверенность и твердость в намерениях сыграть толкали рыжего омегу вперёд. Кагеяма подавил усмешку. Это было отлично, хоть и немного разочаровало. Альфа внутри ждал возможности проявить себя, показать с лучшей и сильной стороны. Но шанс ему, Кагеяме, не представился. Или он его просто пропустил. Так или иначе, а Тобио остался не с чем, по его мнению.       Так же себя ощущала половина команды. — Идём, перед нами же такое здание! — Взбудоражено приплясывая на месте, воскликнул Хината, подталкивая напарника к входу. Кагеяма ещё раз скосил взгляд на рыжую макушку.       Нет, ни капли испуганным омега не выглядел.       Кагеяма цыкнул, но больше ничем своего негодования не выказал и последовал за Шоё. Конечно же, без препирательств их поход до входа не обошёлся. Тобио и Шоё в очередной раз сцепились из-за какой-то ерунды, и никто не понимал, что такое общение доставляло им некоторое удовольствие. Оно дарило чувство обыденности, и нервозность или мрачные мысли отступали.       Первокурсники, препираясь, и не заметили, как нахмурился Сугавара, ожидавший возможности проявить себя и помочь кохаю. Савамура рядом выглядел больше задумчивым, нежели расстроенным. Что-то не давало капитану покоя, царапалось где-то на самом краю сознания, но не давало точной подсказки, из-за чего Дайчи оставалось только гадать.       Тсукишима тоже выглядел раздосадованным. Ямагучи скосил на друга взгляд и мягко улыбнулся. Раньше Кея было невозможно поймать на слежке за другими людьми, но с Хинатой всё менялось. Жёлтые глаза не отрывались от яркой макушки одногодки. Тадаши понимал Тсукишиму, правда.       За Хинатой невозможно не следить.       Понемногу выходя из ступора и следуя громкому голосу омеги, вся команда начала подтягиваться к входу. Танака и Нишиноя переглянулись между собой, фыркнули и кивнули друг другу. Искра понимания между двумя второкурсниками мало чем отличалась от так называемой «телепатической связи близнецов». Хотя в данном случае посыл был понятен с самого начала.       Теперь у альф есть два объекта для защиты, и они сделают всё, чтобы их драгоценные менеджер и кохай были в безопасности.

***

      Хината выдохнул, повёл плечом и нахмурился. Его начинало угнетать положение дел не только в своей команде. Соревнования уже маячили перед глазами, и поделать с собой Хината ничего не мог. Понемногу нервозность брала верх над разумом. Остановить нарастающую панику Шоё был не в состоянии. Он зациклился и сам прекрасно это понимал, но ощущал лишь бессилие. Деятельность для решения проблем не просыпалась. Возможно через пару часов осознания соревнований ему могло полегчать, но ведь времени на это не было. Да и… Хинате банально не хватало смелости.       Ему было необходимо в эту же секунду выпрямиться, сохранить уверенный вид и скалиться в ответ на колкие замечания Кагеямы или Тсукишимы. Вместо этого Шоё лишь пару раз рыкнул на долгий взгляд Кагеямы и фыркнул, когда Кей попытался сказать какую-то колкость. Это не походило на его привычный шумный образ. Хината осознавал, как понемногу разрушается его поведенческие привычки. Омега внутри испуганно и надсадно скулил, словно происходило что-то поистине ужасное.       В какой-то мере Хината был с этим согласен. Он и сам понимал, что привычки — то незыблемое, что ранее никогда не подвергалось изменениям. С их помощью он всегда мог прикрыть от реальности, громко завопить и тем самым испугать неприятности. Хината чувствовал себя увереннее, когда прыгал, бегал и путался под ногами, не забывая шуметь. Звуки заглушали пугающую его тишину. Шоё сжал кулаки. Вкусы в еде измениться когда-нибудь вполне могли, его взгляд на некоторые вещи — тоже, но тот шумный подросток, каким он сейчас являлся, не должен никуда уходить. Этот подросток — он сам. Без шумного подростка внутри Шоё останется всего лишь испуганным омегой. — Хината, ты как? — Шоё дёрнулся, когда тёплая ладонь легла на плечо, и неловко улыбнулся капитану, стараясь прогнать чувство горечи во рту. Мускусный ореховый запах защекотал ноздри, и Хината вскочил. — Всё хорошо, Дайчи-сан. — Тихо, но твёрдо пробормотал Шоё, отводя взгляд. Сейчас не время изливать душу Савамуре, чтобы почувствовать себя лучше. Хината нахмурился. К тому же, он не был уверен, что Савамура сможет его понять. Или кто-то другой из команды. Кто-то…       Из альф.       Хината удивленно замер, тряхнул головой, прогоняя посторонние и неприятные мысли, перевёл взгляд на команду. Все были заняты подготовкой к матчу. От вида того, как Кагеяма тихо переговаривался с Сугаварой, Асахи нервно улыбался раздраженному Нишиное, а Танака вновь попытался подойти к Шимизу, у Хинаты внезапно скрутило живот. Всё казалось таким естественным, словно и не принадлежали они к разным вторичным полам, не чувствовали давление иерархии. Возможно, так и было для Карасуно, которая ни разу не демонстрировала какие-либо предрассудки и стереотипы.       Однако для Хинаты это значило немного другое. Он уже не был таким беспечным, как окружающие его волейболисты. Легкость в общении и желание подставлять спину боролись с другими чувствами — мрачными, испуганными. Как только секрет его раскрылся, Шоё перестал казаться самому себе полноценным членом команды. Таким как он нужно держать ухо востро, находиться в вечном напряжении.       Омега.       Шоё пошевелил губами, выговаривая слово, проклявшее его будущее.       Омега.       Клеймо, отпечатанное даже не на теле. На его сущности. Это маленькое скулящее существо, так и желавшее ластиться к сильным альфам. Таким, как…       Хината сильно прикусил губу, ощущая привкус крови, и почувствовал, как его напряжение стало исчезать. Понемногу, неохотно, но мысли испарялись, а вместе с ними уходила паника. Хината глубоко вздохнул, прикрывая глаза. Всё было хорошо, думать о таком перед первым матчем… Шоё нахмурился, сжимая кулаки так, что почувствовал боль в ладонях. Он близок к тому, чтобы проклясть самого себя. О чем только он сейчас, черт возьми, думал? Что это было, черт возьми?! Хината дернулся в сторону коридора, сжимая челюсти. Ему следовало успокоиться и привести мысли в порядок перед игрой.       Иначе всё это грозило закончиться очередным приступом паники. — Ты куда?       Тихий голос заставил Хинату обернуться. На него внимательно смотрел Энношита. Шоё наклонил голову на бок, вглядываясь в волейболиста. Во взгляде Чикары не было присущей альфам требовательности. Он не приказывал ему ответить, а осторожно — ненавязчиво, припомнил Шоё нужное слово — интересовался. На такую интонацию хотелось отвечать не только внутренней омеге, но и ему, Хинате. — Живот немного крутит от нервов. — Хината показательно прижал руки к животу, надеясь, что подобная невинная ложь не разобьётся о недоверчивый взгляд Энношиты.       К счастью, Чикара, ещё пару минут просканировав Шоё, лишь кивнул и позволил себе слабую улыбку. Его тёмные глаза смотрели на Хинату понимающе. Омега почувствовал лёгкий укол совести, но постарался подавить его, и даже сумел приподнять уголки губ. Ему можно было не лучиться радостью или своей широкой улыбкой. Всё же бледность и такая блеклая реакция как раз подходила к его наглому вранью. Но на душе кошки всё равно скреблись.       Всё же врать он умел из рук вон плохо, и даже если у него получалось хоть что-то правдоподобное, потом вина терзала Хинату ещё долгое время. С детства повелось, что Шоё сам же и сознавался в своей лжи матери, выглядя так, словно совершил великое преступление. С одной стороны, это доказывало, что врать паренёк не умел. С другой же… тайну своей сущности Хината держал в тайне уже очень долгое время. Это Шоё объяснял себе очень просто — лёгкую ложь и чувство вины пережить гораздо проще, чем вечный страх быть раскрытым. Ради своей безопасности и маминого спокойствия Хината в состоянии заткнуть свою совесть.       Шоё сделал шаг в нужную ему сторону, при этом осматривая команду. Никто его маневра не заметил, кроме Энношиты, но второкурсник был ему уже не страшен. Хината понимал, что ему действительно необходимо поразмыслить обо всём перед игрой. Не хватало только, чтобы он думал о своей сущности на игре. Ну уж нет, такая беда уже была. Недооценивать противника… Шоё сжал челюсти, хмурясь всё сильнее.       Отвратительно.       Туалет встретил его своей привычной атмосферой. Хината покачал головой, с недоверием смотря на ухмыляющихся незнакомцев. Да ладно… Неужели ему снова придется столкнуться с людьми, которых он даже видеть желанием не горел? В горле запершило от резких запахов, и Хината мотнул головой, делая шаг в сторону стены.       Альфы. Снова чёртовы альфы.       Недовольство и испуг кольнули одновременно, приводя Хинату в растерянность. Какая из этих эмоций принадлежала ему? Страх или всё же недовольство? Хината надеялся, что испуг пришёл от его сущности. Бояться каждого проходящего альфу не хотелось.       Стиснув зубы, Хината развернулся и побрёл прочь от туалета, не желая там задерживаться. Как бы сильно ни хотелось привести мысли в порядок, тут это вряд ли получится сделать.       Придётся потерпеть.

***

      Случилось то, чего никто не мог ожидать. Даже Хината, чувствующий странную тревогу на протяжении долгого времени, не сумел понять, когда атмосфера вокруг сгустилась настолько, что хотелось выть. Вдыхать воздух казалось смертельно опасным. Лёгкие нещадно жгло. Хината словно дышал над жерлом проснувшегося вулкана.       Карасуно не стали загораживать Шоё или Шимизу. Хината ощутил прилив благодарности. Стоило альфам поддаться инстинктам, как всё внимание перешло бы к нему. Ещё бы — странное отношение к одному из первокурсников не могло бы не привлечь взгляды людей. Впрочем, сейчас проблем было гораздо больше, и они казались Хинате гораздо важнее, чем он сам.       Аонэ, высокий и очень опасный альфа, указывал на Асахи.       Азумане выглядел так, словно прямо сейчас готов броситься в драку с этим могущественным и широкоплечим волейболистом. Хината нервно сглотнул, переводя взгляд с одного альфы на другого. Ему не нравилось происходящее, но он ощущал, что был не один в своём нервозе. Вся Карасуно подобралась. Это ощущалось в воздухе, омега обеспокоено скулила, чуть ли не ломая ребра Шоё, и всё больше казалась напряженной пружиной. Тронь — и тут же окажешься сбит с ног.       Хината ошарашено моргнул. Собственное сравнение показалось ему чужим, не свойственным омеге. Что-то было не так в его собственных ощущениях. Колени тряслись, губы пересохли, но живот привычно не крутило. Шоё мало волновали чужие запахи, он не мог уловить их так же чётко, как и всегда. Беспокойство кольнуло парня. Что-то определенно было не так. Хината прислушался к своим ощущениям, стараясь залезть как можно глубже. Наконец причина оказалась вытащена на поверхность, заставляя Шоё испытывать что-то на грани шока.       Омега не боялся, нет.       Он был в бешенстве.       Хината сделал шаг вперёд, игнорируя тихое шиканье Кагеямы сбоку. Сейчас его не волновал Тобио или кто-то ещё из их альф. Остановить его не смогли бы, даже если все одновременно и резко выпустили бы запахи и использовали подавление. Хината не понимал причину, но точно знал, что на омегу сейчас даже внушение слабо подействует. И это не зависело от силы альфы. Перед глазами стоял лишь равнодушный альфа — чужой, чужой! — и Асахи, напрягающийся с каждой секундой всё больше. Хинате хотелось закрыть Азумане собой, обратить всё внимание на себя и больше никогда не чувствовать этот странный зуд. Он нервировал его. Хината дёрнул плечом, выдыхая сквозь стиснутые зубы. Ощущение, будто омега скребётся в лёгких и мешает правильно дышать. — Аонэ! — Резкий оклик вырвал всех из ступора.       Хината удивленно моргнул, задышав глубже и больше не ощущая, как внутри что-то щекочет и скребётся. Словно этого и не было. Но, конечно же, это было не так. Он отчетливо ощущал злость омеги и забыть его не смог бы никогда. Шоё нахмурился. Он впервые испытывал подобное, и теперь ему было не по себе. Неужели омеги способны и на такое? Откуда бралась вся эта понемногу выходившая из-под контроля злость? Действительно из его сущности? Почему именно сейчас она решила это продемонстрировать? Хината отступил, почувствовав на своём запястье прохладные пальцы, и оказался во власти хорошо знакомого запаха. Мята обволакивала, успокаивала и затормаживала. И Хината позволил себе расслабиться.       К Датеко приближался испуганно-возмущенный волейболист. Хината наклонил голову на бок. Незнакомец казался гораздо ниже своих сокомандников и несколько неуверенным. Однако стоило ему приблизиться, как Шоё инстинктивно подобрался. Нет. Этот незнакомец не был слабоватым альфой или бетой. Слишком мощная энергетика заставила омегу отступить, не желая ввязываться в дискуссию. Шоё сделал ещё один шаг назад, полностью сливаясь с Карасуно, и уже с этого места наблюдал за разговорами трёх парней из Датеко.       Капитан Датэ — Хината увидел единицу на форме поспешившего им на выручку, когда окончательно успокоился — успокоить своих подопечных сумел быстро и без лишнего шума. Действия в сторону Карасуно прекратились столь же резко, как и начались. Затем Монива извиняюще улыбнулся Асахи и Савамуре и поклонился. Рядом с ним неохотно это провернул Футакучи и спокойно — Аонэ. Лишь на секунду взгляд этого странного безбрового альфы коснулся Асахи, а затем внезапно перескочил на Шоё. Глаза его сверкнули.       Хината похолодел.       Он уже видел подобные глаза. Так смотрели на него Карасуно и Аобаджосай, когда поняли, кто стоял перед ними. Шоё, неожиданно даже для себя, сделал пару шагов назад, не отрывая взгляда от застывшего каменной статуей Аонэ. Таканобу тоже глаз не отвел, и Шоё едва не споткнулся о собственную ногу. Его распирало от ужаса. Чёрт возьми, этого просто не могло случиться! Хината хотел кричать, однако звуки застряли где-то в глотке. Шоё почувствовал, как начинает задыхаться, как его пальцы впиваются в чью-то руку, сжимая её всё сильнее. Отрицать очевидное было глупо, ведь Хината не в первый раз сталкивается с подобной реакцией. Этот взгляд… Шоё сглотнул.       Так выглядят глаза того, кто понял, что Хината — омега.

***

      Нервозность Хинаты достигала своего пика каждый раз, стоило ему поднять взгляд и встретиться с заинтересованными взглядами волейболистов из других команд. По позвоночнику пробегали табуны мурашек, и Шоё отворачивался, съёживался и вообще старался исчезнуть из чужого поля зрения. Нервы натягивались всё сильнее, грозясь порваться в любой момент, сломить Шоё.       Хината дёрнул плечом, стараясь унять дрожь и панику, но ничего не получалось. Живот крутило всё сильнее, и вскоре Шоё уже не мог игнорировать боль. Зашипев сквозь зубы, Хината вскочил и нервно оглянулся.       Команда встретила его мандраж как нечто неизбежное.       Хината видел, как переглядывались между собой Савамура и Сугавара. Выглядели при этом они максимально спокойно и расслабленно. Шоё был почти на сто процентов уверен, что их бы не удивило и его рычание. Сейчас, когда мандраж захватывал всё тело, Хината был готов выть. От ненависти, от горя, от испуга и безысходности. В голове беспрестанно вертелась мысль, которая вызывала холод вдоль хребта.       Что будет, когда Аонэ расскажет его секрет своей команде?       Хината никогда не был наивен в плане секретов. Особенно секрета своей сущности. У людей нет рамок, с помощью которых они могли бы удерживать себя. То, что ему повезло с Карасуно и Аобаджосай — от последних Шоё всё ещё ждал подвоха — не давало ложных надежд. Чем больше людей узнают секрет, тем меньше он становился секретом. Как бы глупо это ни звучало.       Живот скрутило вновь, и Шоё зашипел сквозь зубы, игнорируя запах рядом с собой. Это оказалось легче, чем не замечать его обладателя. Пристальный взгляд выносить было попросту невозможно. Хината раздосадовано фыркнул, вскидывая голову и встречаясь с поразительно серьёзными жёлтыми глазами: — Чего тебе, Тсукишима? — Ты… — Кей нахмурился, поджав губы.       Хината почувствовал скачок запаха и вновь фыркнул, пытаясь игнорировать то, как сильно зачесался после этого нос. Запах земли намертво отпечатался в центре обоняния. Тсукишима пока ничего не говорил, лишь изучал его взглядом, в котором сам чёрт ногу сломит. Ломать ногу Шоё не планировал, она ему ещё пригодится. Отвернувшись от замолчавшего волейболиста, Хината проверил всю остальную Карасуно. Выглядели все умиротворенно, хоть изредка и косились в их с Тсукишимой сторону.       Шоё вздохнул. Конечно, они привлекали внимание. Никогда не говорили и на тебе. И чего Тсукишима вообще решил диалог начать? Хината покосился на Кея, но тот ничего не заметил. Выражение глубокой задумчивости на его лице яснее ясного говорила о том, что волейболиста рядом больше нет. Он был в своём мире и выбираться оттуда не планировал, судя по всему.       Наконец Тсукишима встрепенулся, вновь взглянул на Хинату и, поджав губы, тряхнул головой. Шоё недоуменно моргнул, когда Кей ушёл прочь. И зачем, спрашивается, останавливал?       Внезапно Хината понял, что больше его не потряхивало. Паника ушла. Хината удивленно нахмурился, пошевелил рукой, приметив, что та больше не дрожала, и вновь взглянул на спину уходящего. Было это запланировано или нет, но неожиданно для всех Кей помог Шоё справиться с мрачными размышлениями и приближающейся панической атакой.       Хината выдохнул, прикрывая глаза и слабо улыбаясь. Что ж, за это определенно стоило поблагодарить Кея. Но потом. Когда тот перестанет быть таким насмешливым и жадным. Шоё фыркнул. Кого он обманывал? Ему просто не хотелось признавать свою слабость и помощь Тсукишимы. Был бы это Сугавара или Танака, то проблем бы не возникло, но с Тсукишимой… Хината поджал губы.       Не сегодня.       Он не готов принять свою слабость и беспомощность.       Фыркнув, Хината отвернулся и двинулся прочь от Тсукишимы. Его уже не потряхивало, и это определенно заслуга НЕ Тсукишимы. Шоё нахмурился, остановившись.       Кого он пытался обмануть? Это же очевидно. Даже с его упрямством убедить себя в бездействии Кея было невозможно. Тсукишима помог, а сам Хината предпочёл это игнорировать. Хотелось завыть.       Слабая омега, раздраженно зарычал на самого себя Хината, желая оказаться где угодно, но не перед вереницей альф. Нервничать и думать о своем секрете совсем не хотелось, но перед глазами каждый раз вставал удивленный, пусть и молчаливый взгляд Аонэ. Мурашки пробегали вдоль хребта, заставляя Хинату всё сильнее стискивать челюсти. — Ты скоро себе зубы искрошишь, Шоё!       Хлопок по плечу, и Шоё едва не давится воздухом. Оборачиваясь на громкого и радостного семпая, Хината выдавил улыбку, пытаясь казаться воодушевленным. Как выяснилось секунду спустя, это были безнадёжные трепыхания, как бы Хината ни старался. — Нервничаешь, да? — Нишиноя наклонил голову набок, рассматривая Шоё. — Не очень… — Хината прикусил язык, поймав себя на этом неловком и неумелом вранье. Его самого удивила эта попытка укрыть правду. И перед кем? Перед Юу!       Он только что решил отгородиться от Нишинои?       Рука Хинаты зачесалась, и тот с остервенением впился ногтями в плечо. Захотелось кожу содрать, нервозность достигала своё апогея, и совершенно ничего не помогало Шоё почувствовать себя хоть сколько-то лучше. Юу не способствовал успокоению, хотя обычно именно он умел поддерживать Хинату как никто другой. В этот раз присутствие альфы поблизости лишь нервировало. Хинате было стыдно из-за этого, но ничего поделать с собой он не мог. Его мышление вернулось к тому, с чего когда-то начинало — альфы представляли собой главную опасность для его жизни. — Извините, Ноя-семпай… Я пойду.       Остановить его не смог бы никто, даже если бы Нишиноя успел среагировать. Хината почти бежал прочь, игнорируя возмущенный оклик Укая. Кажется, вскоре должна быть их разминка. Хината заворчал что-то себе под нос, скрываясь за поворотом коридора: — Я скоро вернусь.       Это прозвучало скорее раздраженно, чем нервно.

***

      Матч начался гораздо спокойнее, чем ожидала Карасуно. Хината был собран, нисколько не выказывал нервозности. Карие глаза внимательно следили за противниками, омега реагировал почти на любое движение на противоположной стороне площадки. Но Карасуно чувствовали, что-то не так.       Хината казался таким серьёзным… необычайно серьёзным. Это было чем-то странным, едва ли возможным, и даже Кагеяма признавал, что поведение Шоё его напрягало, а не радовало. Непоседливый, местами шумный и чрезмерно радостный напарник ему нравился гораздо больше.       Однако вряд ли он когда-нибудь скажет это вслух. Не сегодня и не сейчас, когда игра только началась и набирала всё больше оборотов с каждой минутой. Отвлекать их Приманку никак нельзя.       К тому же этот разговор может опять пойти не так, как хотелось бы, и вызвать странную реакцию Хинаты. Кагеяма кивнул сам себе. Испуг или смятение сейчас им были ни к чему. А уж испоганенное настроение и нежелание признавать своё состояние у Шоё вообще могли перевернуть всю игру вверх дном.       Кагеяма нахмурился, покачав головой на вопросительный взгляд Савамуры. Нет уж, покорнейше благодарим, но не хочется потом вновь вытягивать всю игру из-за нервозности или неуклюжести их остолопа. Перебьётся.       С поведением Шоё они разберутся после матча.       Игра проходила спокойно, на удивление не только Карасуно, но и самого Хинаты. Он ожидал от себя худшего. Прекрасно помнил о той нервозности, что преследовала его на тренировочном матче. Здесь же всё было гладко. Спокойно. Хината нахмурился, рассматривая противников. Интересно, в чём же причина того, что его обычно истерящая внутренняя омега сейчас спокойно сидит в самом потаенном уголке его сущности? Нос дёрнулся сам по себе, и Шоё невольно не мог подавить облегченной улыбки.       Неужели наконец-то это случилось? Команда противников целиком и полностью состояла из бет. Альф поблизости Шоё не чувствовал, и от того всё его естество расслабилось, не искало подвоха или главаря команды соперников. Просто решило не влезать в игру, милосердно оставляя Шоё без внутренней паники. Не самое плохое решение, понимал Хината. Без нервозности играть ему станет гораздо легче.       Так и случилось.       Хината, казалось, и вовсе игнорировал ауру Карасуно, носясь по полю точно заведенный. Он пропускал слабые отголоски запаха мяты, прыгая ровно в то место, куда и нужно было. Сосредоточенный, полностью поглощенный игрой Шоё игнорировал любой, даже малейший отголосок альф. К счастью, это Карасуно. Они почти ничем не отличались в своих желаниях от его целей. Единственное, что волновало сейчас их команду, наконец-то восставшую из пепла — победа в матче.       Нужно быть лучше — прыгать выше, бежать к мячу быстрее, правильно принимать мяч, не мешать своим союзникам. Всё это пролетало в голове Шоё постоянно, и он старался следовать внутренним наставлениям безукоризненно. Всё же что-то ему подсказывало, что подобное поведение было единственно-правильным в их ситуации.       Команда противников не внушала ужас и трепет, но зато Хината прекрасно понимал, с кем играет и как он это делает. Его не захватывал безумный вихрь из ужаса и азарта. Напротив — знание и видение, что происходит на площадке, внушали Шоё уверенность в его действиях. С лёгкостью обойдя блок, Шоё довольно оскалился, чувствуя тяжесть мяча на своей ладони.       Какое же приятное чувство.       Громогласный шлепок ознаменовал победу в первом сете, и Хината победно вскинул кулаки, искренне радуясь. Наконец-то он чувствовал этот сладкий привкус во рту от победы. Да, только первый сет взят, и всё ещё может поменяться, но эта победа была для Хинаты как глоток свежего воздуха.       Теперь он был целиком и полностью готов брать от этой игры всё, что ему только хотелось.

***

— Победа! — Хината подскочил, не чувствуя и капли усталости, и обернулся на Карасуно. Лучезарная улыбка не сходила с его лица, как бы сейчас Шоё ни хотел казаться серьёзнее.       Впрочем, от него никто не ждал сдержанности. Наоборот. Все были рады, что у Хинаты наконец-то проснулась его привычная активность. Даже шум не смущал Карасуно. И отчитывать за столь яркую радость было бы глупо. Сами от Шоё не отличались.       Савамура, Сугавара и Асахи облегченно выдохнули, разом расслабляясь. Конечно же, команда противников была не такой уж сильной, но старые привычки давали о себе знать. Проигрывать они не хотели, но к победе иммунитета не имели. Поверить в свою безоговорочную победу оказалось, на удивление, сложнее, чем им представлялось. Плевать, на сколько слаб противник. Раньше проигрышей было слишком много, чтобы сейчас так просто отмахиваться от их первого матча. Дайчи слабо улыбнулся, прикрывая глаза, пока Сугавара что-то тихо втолковывал Асахи и изредка посматривал на остальных членов команды. Беспокойство Коуши Савамура понимал — их шумные первогодки и второгодки дел могли натворить даже сейчас. Особенно сейчас.       От привкуса победы на языке сводило скулы.       Хината нервно сглотнул, сжимая и разжимая кулаки. Что-то отличалось. Шоё понимал головой, что всё дело в том, что это его первый выигранный официальный матч. Не тренировочная игра, не проверка клуба, нет. Настоящий матч. Тот, на который приходят зрители и обсуждают технику или всю игру волейболистов. От осознания этой простой истины в груди расплылось что-то горячее, почти обжигающее. Шоё сжал губы, осторожно приложив ладонь к груди. Да, обжигающе, но так приятно, что улыбаться хотелось только шире. Хината не мог остановиться от собственной радости. Да и ждать от него такого никто не собирался.       Смысл скрывать радость от первой победы?       Шоё не сдержался, фыркнул из-за собственных мыслей и повернулся к Кагеяма. Глупая улыбка всё ещё не сошла с лица Хинаты, и он протянул: — Победа. По-бе-да, Кагеяма!       Кагеяма почти огрызнулся. Он хотел сказать этому нахальному рыжему волейболисту, что видел табло и прекрасно знает, что такое победа. А ещё хотелось злорадствовать, что это далеко не первая его победа. Взглянув на Шоё, Тобио поморщился. Неприкрытая ничем радость была слишком яркой, чистой. Это выбивало из колеи. Как теперь скалиться на напарника? Да, команда была объективно слабее их. И то, что они были все поголовно бетами, совершенно их не оправдывало. Сила не во вторичном поле, не во второй сущности. Достаточно взглянуть на причину его головных болей. Кагеяма ухмыльнулся. Иногда на него наваливалось желание вывести Шоё в центр какого-нибудь матча и заявить о нём. Не для того, чтобы на Хинату накинулось полчище альф, нет. Показать, что омеги не так слабы, как все думают.       Смотрите, это Хината Шоё. Приманка Карасуно. Омега. Тот, кто выиграл с помощью его, Кагеямы Тобио, пасов.       Однако идея эта была глупой. Не хватало только их приманку перепугать. Да и последняя мысль вызывала в нём странные ощущения. Кагеяма нахмурился. Да, правда в том, что Хината пока выигрывал не сам, его направлял он, Кагеяма. Альфа. Тобио ещё раз посмотрел на скачущего рядом Шоё.       Хината Шоё. Приманка Карасуно. Омега. Тот, кто выиграл с помощью его, Кагеямы Тобио, пасов…       И тот, кто стал первым его напарником и… другом. — Чего застыл, Кагеяма?       Слабый хлопок по плечу, и Кагеяма вздрогнул, оборачиваясь. Глаза на мгновение сверкнули, где-то поднялось недовольство, но вскоре Тобио облегченно выдохнул. За спиной стоял Сугавара. Тёплый взгляд семпая заставил внутреннего зверя утихнуть, и Кагеяма расслабился. Он кинул быстрый взгляд на мечущегося неподалеку Хинату и хмыкнул. Шоё казался ещё радостнее, чем пару секунд назад. Он скакал вокруг Нишинои, что-то ему втолковывал, не желая сдаваться, а после и кричал наравне с Танакой. Напрасно Савамура пытался их успокоить. Это было почти нереально. Заводилой оказывался Шоё, и устоять перед его искренней радостью мог только кто-то вроде Тсукишимы.       Впрочем, даже в этом случае Кагеяма не был уверен, что их очкарику удастся сохранить своё привычное выражение лица. Презрение сотрется в пыль, стоит только взглянуть в сверкающие карие глаза Шоё. Тобио нахмурился. Хината вряд ли понимал, какую силу имел над альфами их команды. А может быть, и не только альфами. Тут бы Тобио ничего не утверждал.       С Хинатой быть уверенным хоть в чём-то так же невозможно, как с бушующей стихией. Предсказать, куда упадёт метеорит и то легче, чем предугадать действия Шоё. — Следующая игра у нас с Датеко. — Пробормотал Асахи, застывая около Сугавары и Кагеямы. Тобио вскинул голову, впиваясь взглядом в их Аса.       С Азумане что-то было не так. Нервный и в обычное время, сейчас он казался замкнутым и хмурым. Асахи бормотал что-то себе под нос, явно не желая вести осознанный диалог хоть с кем-то, постоянно смотрел то на сетку, то на свои руки. Сугавара тоже побледнел после слов Аса, прикусил нижнюю губу, уперся взглядом в пол. Кагеяма недоуменно взглянул сперва на одного семпая, затем на второго.       И что бы их поведение значило? — Асахи-сан, вы были бесподобны в своей последней атаке!       Хината возник из ниоткуда. Кагеяма и Сугавара, уже привыкшие к подобному, даже не дёрнулись, лишь взгляды на него перевели. А вот Асахи едва не подскочил, словно испуганный кролик, рефлекторно осмотрелся в поисках говорившего — скорее всего, Нишиною искал — но вскоре понял свою ошибку и перевёл взгляд на Шоё. Хината улыбался широко, уверенно. Глаза его горели азартом, взъерошенные рыжие волосы притягивали взгляд. Асахи неуверенно улыбнулся в ответ: — Спасибо… — Что это за неуверенность, Асахи-сан?! — Нишиноя возмущенно фыркнул, оглядывая сразу расслабившегося Азумане с головы до ног. — Отвечай увереннее. — Ты прав. — Кивнул Асахи — Кагеяма полагал, что ему проще согласиться, нежели пытаться переспорить Нишиною, всё же тот далеко не самый покладистый человек — и перевёл взгляд на Хинату. На этот раз Азумане выпрямился, улыбка его вышла шире, стала явной, а голос звучал размеренно: — Спасибо, Хината. — Вы справитесь, Асахи-сан. — Ляпнул Шоё, после чего, не реагируя на удивленный взгляд собеседника, направился прочь. Остановившись около Кагеямы, он едва заметно тряхнул головой и пошёл дальше. Тобио нахмурился, что-то буркнул себе под нос, но за напарником последовал.       По шее он и потом может дать за такие приказные жесты, а сейчас не время и не место.       Им ещё выигрывать у Датэ.