Второй шанс

***

Темно… Блум думалось, что все повторялось, что она вновь пошла смотреть старый, изученный вдоль и поперек фильм в излюбленном кинотеатре Гардении, где в креслах образовалась неровность от частых посещений. Что она пересматривает пыльный фотоальбом со своими фотографиями. Что ей снится тот же сон, вызывая дежавю. Но это был не сон и от того ступор буквально отключил мозг на несколько секунд, отбрасывая Хранительницу в сильнейшую дереализацию, когда все кажется ненастоящим, когда в глазах все двоится, а в ушах звенит, напоминая предобморочное состояние. Замри. Не двигайся. От прогремевшего взрыва до сих пор дрожали стены, а стекла ссыпались с волос на пол, точно капли воды после душа. Дуновение леденящего ветра, скрежет под подошвой ботинок вкупе с царапинами на коже даже не впечатляли, не казались чем то стоящим в данный момент. Не были стоящими и останавливающие касания к руке вместе с зовом, когда девушка без страха подбежала к окну, где теперь зияла пустота, и посмотрела вдаль. Украденные заклинания обратили против их обладателей. Небо заволокло свинцовыми, мрачными тучами, готовящимися поглотить любую крупицу света. Огонь распространялся от кромки леса до школы, захватывая все более новые и новые территории с жаждой обезвоженного… Яркие блики оранжевого, желтого, опасного красного стали ночными огнями в дневном сумраке. Но сила, стихия, начало которой дал Дракон теперь не завораживала, она пугала своей ненасытностью, своим масштабом, своей смертоносностью… Прошло несколько секунд, а картинка поменялась настолько, что её будто подменили, забросили всех из в другой мир, в альтернативную реальность. Свежий морозный ветер сменился на резкий, неприятный, пахнущий гарью. Удушающий, захламляющий мозг, забивающий сосуды умертвляющим углекислым газом. И будто издевательство над природой, которой требовалась помощь, которой требовалась вода. Эта же вода взмывалась в небо, уносясь к Облачной башне, где лежали только камни и спали скалы. Ничего живого. Никого. Небо. Черное, как сама бездна. На часах день, на деле подходящая ночь. Едва заметная воронка начала закручиваться совсем рядом, снося с пути деревья, животных, пыль и песок, закручивая в сумасшедший водоворот, который должен был обрушится на Красный фонтан. Заклинание четырех стихий, что разрушат до кирпичиков этот мир, если они не сдадутся. Первое заклинание из арсенала Валтора, ставшее первым и последним предупреждением. Показательным выступлением, которое вызовет у людей чувство безысходности. Сломает их и их волю, заставит подчиниться одному единственному человеку и передать ему всю власть. — Началось. — Словно начав новую страницу этой главы, произнесла одними лишь губами рыжеволосая, отпечатывая образы улицы в голове. Столько выдержки и все к черту. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы рвано всхлипнуть и выдать одним лишь шепотом. — Валтор в школе. — Об этом говорил не только наступивший хаус, об этом кричало её нутро. Она знала, она чувствовала, что противоположный огонь находится в опасной близости. До столкновения остались считанные минуты. — Мы пойдем с тобой! — Громко заявила Стелла, превращаясь, чтобы быть во всей готовности уже сейчас. — Позволь нам, Блум. — Позволь, будто её слово имело вес, будто бы они её послушались. Конечно, фея огня не могла их остановить, если только применит к ним усыпляющую магию, но ей не хотелось вредить друзьям. Тем более, тогда им самим понадобится помощь, а лишних людей нет. — Вы нужны Магиксу. Если заклинание стихий добралось до города, то землетрясение угрожает жизням. — Сколько людей останется без домов, сколько завалит этими же кирпичами, а сколько свалятся прямо в обрыв, разбиваясь насмерть? Даже думать не хотелось о количестве, но счетчик сам начал накручивать цифры. — Об этом позаботится совет. Слюна вставала комом в горле. Голубые глаза метались от одного лица к другому. И пора подруги всячески пытались вразумить ее, специалисты также не отходили, не отступали, как бы выражая свое желание помочь молча. Их не нужно было просить, это была их инициатива, их миссия, смысл жизни. Иначе бы парни не поступили в Красный фонтан, чтобы однажды пожертвовать собой и спасти мир. — Но хва… — Блум! — Остановила её резко Муза, уставшая слушать предостережения. — Ты наша забота. — Сердце обливалось кровью, замирало, болело и сново бежало вперед галопом от этой верности своему делу, а главное ей. Первые настоящие друзья. Первые друзья, готовые пойти с ней на верную смерть без раздумий. — А теперь веди. Блум глянула в последний раз на них, затем на свой браслет, отбросивший очередной блик надежды. И сил сопротивляться больше не осталось. Стоило довериться? Стоило ведь. Ради веры, ради будущего, ради их победы. Хранительница поджала губы, кивая. — Ладно. — Даже не верилось, что она согласилась. Не верили ни друзья, ни она. От того их тела замерли в этом злосчастном уголке Алфеи, где время на миг остановилось, давая им шанс переварить, принять, обрадоваться и собраться. Послышался облеченный вздох, и чтобы не заплакать, не улыбнуться, Блум отвернулась, вышагивая туда, куда ведет ее сила. Казалось, чтобы вновь вернуть себе самоконтроль, она должна была продырявить своими же ногтями свои ладони, оставляя на сухой коже красные лунки. Включившийся автоматически свет моргал из-за перебоев. Огромное количество магии скопилось на поляне, где расположилась школа, от того воздух трещал, а базовые чары фонили. Идти было напряжно. Тревожно. Ужасно. Всегда светлые тоннели излучали опасность. Насыщенность кислорода в воздухе все падала и падала. Пейзажи за стенами Алфеи отталкивали, вызывали первобытный страх. И когда группы вышла в холл, где скопились ученики и ученицы, стало совсем плохо. Туман от зельев, крики, толпы, которыми управляли преподаватели, скрежет мечей, хлопки и шум шагов. Сменяющиеся сотни пар глаз, но во всех одно — необузданность эмоций и чувств, проявляющиеся в спешке, в дрожи, в слезах, в ступоре. Это все походило на отделение неотложной помощи после какого-нибудь крупного террористического акта. Старшие феи, маги, специалисты и старшекурсники пытались внушить младшим уверенность, дать каплю спокойствия, но было видно, что они сами не сильно справлялись. Их силы, зелья, техника были направлены на основную проблему — на огонь, распространяющийся и подбирающийся все ближе к школе, но древнюю магию нельзя было остановить. Только попытаться сдержать. И сам кошмар был в том, что и сбежать было некуда. Весь Магикс находился в бедственном положении. И не знаешь, что хуже — утонуть, сгореть, зайти в смерч и задохнуться или умереть под обвалами здания. Теперь то все фантазии испарились. Люди и волшебные существа остались один на один с последствиями. Только из не могли спасти родители или учителя, ведь и учителей и родителей никто не спасет. От того с каждым часом ситуация ухудшалась, не только физическое тело проходило через агонию, но и сама психика не выдерживала. Отчаянье брало вверх. И все понимали — если ситуация не разрешится, если план совета пойдет крахом, то у них не останется выбора. Воля людей падет, и им придется привыкать к новым условиям, к новому диктатору. И это всяко лучше, чем смерть. По крайней мере в ближайшей перспективе. — Я будто в сумасшедшем доме. — Причитала Стелла, крылья которой скоро должны были оторвать из-за давки. — О, а ты там была? — Удивилась искренне Муза, расталкивая обезумевших студенток плечами, не боясь кого либо задеть. В таких ситуациях либо бей, либо живи. Каждого заботят свои интересы и своя жизнь. Людской эгоизм в самом красочном своем проявлении. — Очень смешно. — Закатила глаза блондинка, прижимаясь спиной все сильнее к своему парню, что был выше неё на две головы. — А мне кажется. — Подал голос Тимми, удерживающий руками свои очки. — Что в доме для душевнобольных и то лучше. — Не поспоришь. — Блум, где вообще находится этот архив? Фея обернулась через плечо, повышая голос, чтобы ее услышали. — В юго-западном крыле. Нужно подобраться к главным лестницам. — Принято. — Кивнула Текна, выстраивая карту школы на своем устройстве. Редкие, доносившиеся диалоги, что сливались с общим жужжанием никак не успокаивали. Более того, стенки черепной коробки сдавливало, мозг болел, а в глазах пульсировали пучки света. Ужасное состояние догоняемое напряжение. Это колоссальная собранность и одновременно с этим полная рассеянность, когда каждый прохожий — лишь бело пятно на сетчатке глаз. Звонкий крик разрезал барабанные перепонки. Все затихли, а затем заговорили с удвоенной силой. Блум закусила щеки. «Нельзя отвлекаться. Нельзя отвлекаться.» Не-ль-з… Хранительница застыла на месте. Двери с улицы распахнулись всего на мгновенье, чтобы занести кого-то. На фоне столпы кровавого пламени, приближающегося ко входу, крик птиц, шум ветра и какофония из голосов. Группа специалистов занесли на руках девушку. Её превращение мелькало, наровясь спасть. Издалека рыжеволосая не понимала, что происходит, да и не должна была. Её цель — лестницы, южное крыло, архив. Её цель… Новый крик. Стон боли. Толпа расступились, пропуская учителей и целителей, и когда обзор открылся всего на секунду в глазах закружило. Опаленная огнем плоть на правой части тела девушки пузырилась, принося фее кошмарную боль. Её сбитое дыхание часто поднимало грудь, а пересохшие губы были разодраны до крови от сжимающихся зубов. Глядя на полученные травмы, которые больше напоминали кусок сырого мяса, Блум сомневалась, что девушка находилась вообще в полном сознании и понимала, что происходит. — Что случилось? — Обрывки. Снова обрывки разговоров сквозь пелену, достающие до ещё работающих участков мозга. — Она подобралась ближе к огню, хотела попытаться потушить его, но стихия воспротивилась. — Он точно ожил, утаскивая ее. Наблюдавшие за всем этим парни дополняли рассказ друг друга, описывая вставшую перед глазами до тошноты в глотке картину. — Никому не приближаться к огню. — Скомандовал Палладиум, накладывающий на ожоги мазь. Блум стояла как вкопанная. Наблюдала за тем, как тащат зелья, препараты, мази. Как накладывают повязки, как шепчут заклинания, как исцеляет кожу свет, исходивший от ладоней. — У нас ещё одна! — Пора ставить щит. — Отделение групп, походило на деление клеток. Быстрое, непонятное, отточенное. Каждый раз когда двери открывались, жар пробирался все сильнее внутрь, наклоняя и без того накопленную атмосферу. Чудилось, что если не остановить этот беспощадный напор, то краска скоро начнет плавится, а люди задыхаться от недостатка воздуха. Палладиум оторвался от пострадавших, передавая полномочия лекарям и старшим курсам, у которых уже коленки дрожали и двинулся к остальным. Маленький Уизгис, теряющийся среди чужих ног, Мадам Дю Фор, вечно лепетавшая о бесполезных манерах, Морфиус, Диллета, Зирон, на уроках которых Винкс побывали бы только в следующем году, Эдилтруд из Облачной башни, да даже преподавательница по танцам. Расхождение в области задействованной магии колоссальные, в характерах и отношениях тем более. И тем не менее, они встали бок о бок рядом друг с другом, чтобы применить конвергенцию. — Блум. — Выдернули будто из транса. Фея невидящим взором посмотрела на источник голоса. Скай терпеливо, с тревогой в голубых глазах глядел на неё, дожидаясь ответа. — Ты как? — Её ждали. На неё надеялись. На неё глядели с интересом все, кто хоть краем глаза заметил появление новой команды Света. — В порядке. — Сквозь пересохшие губы выдала фея. — Идем. Блум растолкала любопытных, вбегая на лестницы, как опоздавшая на важный зачет. Физические нагрузки значительно облегчали этот марафон, но девушка все равно начинала чувствовать, как легкие не могу раскрыться до конца, насытиться глубоким вдохом полностью. Оставаться в большом зале было опасно, ещё больше — бессмысленно. Блум точно знала, ещё полчаса и школы отступят, перейдут в северное или западное крыло, если его ещё… — Мне кажется, или здесь что-то не так. Первые раскрытые двери встретили их оглушающим молчанием. Морозным, неправдоподобным, вселяющим мутные мысли. — Даже не знаю. — Съязвила Стелла, заглядывая в пустые классы. — Вся школа забита людьми, а тут могильная тишина? Это было жутко. Было жутко оглядываться назад, понимая, что тебе там не места, и также жутко смотреть в эти кабинеты, где будто бы даже пыль замерла. Ни света, ни жизни, ни разводов на меловой доске. Будто комната из игры. Несуществующая. Одна лишь сгущающаяся тьма ощутима. — Скрывающая иллюзия для отвода глаз. — Предположила Текна. — Да. Скорей всего. — Кивнула хранительница. — Значит он уже либо рядом, либо в библиотеке. Длинный простирающийся впереди коридор не внушал никакого доверия и казался бесконечным. Легче уж было бы просто увидеть мага, тогда голова уже приняла факт битвы или его присутствия. Руки бы начали уже что-то делать. Но впереди были ещё только лишь фантазии, только страхи, мысли и неизвестность. Не так страшна смерть, как остатки времени перед ней, где ты осмысливаешь весь свой опыт и жалеешь о принятых решениях. И не так страшен черт, как его малюют, но до него ещё нужно добраться. Дыхание частое, а стук сердца громкое. За запотевшим стеклом мерцающие теплые блики, отбрасывающие огни на лицо, а света все меньше. Блум теребила браслет, дотягиваясь до звеньев кончиками влажных пальцев, в попытках избавиться, подавить метания. До архива сто метров и три поворота. Дальше только открытие секретного входа и встреча лицом к лицу. — Откуда здесь грязь? — Шепнула Стелла, обходя вторую смердящую темно-фиолетовую лужу. Не ливень же за окном. — Ты о чем? — Спросил Скай, в этот же момент звонко наступивший в разбросанные по полам мины. Специалист отшатнулся назад, вытирая непонятную жижу. Блум закусила губу, бросая взгляд вниз. «Только не это.» И будто услышав её мысли и вопрос друзей, раздались вопли с нижнего этажа. Команда дернулась. — У меня очень плохие новост… — Не успела договорить фея, все ещё не уверенная в собственных догадках и выводах, как реальность не оставила шансы на варианты. — В сторону! — Кинулась она вперед, отталкивая к стене, не успевшую среагировать, Флору. Здание затрясло, как от удара. Блум на секунду прикрыла глаза от ушиба о твердую поверхность, а затем обернулась, ощущая, как отбрасываемая тень растет в размерах и закрывает её. Монстр. Монстры. Армия тьмы, коей пользовались Трикс при захвате Алфеи. И, вроде, нити судьбы переплелись, вроде будущее изменилось до неузнаваемости, но каким-то вещам все равно быть. Двухметровое создание, похожее больше на таракана, чем на человека. Отвратительное, с овальной уродливой мордой, испещрённой бороздами. Вместо рта — пасть, а в ней восемь щупалец, склизкий щупалец, что извивались точно черви. С таким же звонким шелестом, от которого по загривку бежали неприятные мурашки. Нейронные связи посылали импульсы, выстраивали логические цепочки. «Они по всей школе.» — Солнечный удар! Шар магии ударил точно в брюхо одному из первых, впечатывая того в дверь одного из кабинетов, что разломалась тут же в пыль. Побелка посыпалась с потолка прямо на головы, поднимая в воздух пыль. — Какого хера они не умирают? «Философский вопрос.» — Регенерация. — Зло бросила рыжеволосая, смахивая с лица пряди непослушных и вьющихся от повышенной влажности локоны. — Сила и неуязвимость этих чудищ связаны с силой и уверенностью в себе тех, кто их призвал — когда ослабевают их хозяева, ослабевает и их армия. — Блум ушла в бок, видя, как коготь остался в стене, ровно там, где была её голова ещё секунду назад. «Иди нахер.» Удар огня расплавил одного, но таких было ещё шесть. Парни обнажили клинки, бросаясь вперед без капли страха, отрезая то одну, то вторую конечность, которые расползались на личинки и собирались вновь, как ни в чем не бывало, словно обратная перемотка. — Отойдите! Приказ, которому повиновались все моментально. Ривен, которому еще секунду назад прилетело по лицу, со всей дури толкнул одного ногой, прибивая его к остальной шайке и тогда Блум обрушила пламя, сжигая разом всю толпу. — То есть только огонь Дракона может убить их? Фея кивнула. — То, что породило, то и убивает. — Ясно, нам нужен Валтор. — Сплюнул кровь изо рта красноволосый, явно не довольный сложившейся ситуацией. Блум рванула вперед. Удары разносились от дверей в закрытые комнаты, монстры появлялись за их спинами, реже перед ними. Драться не было времени, поэтому специалисты отвлекали, а феи ослепляли, продвигаясь вперед и оставляя незваных гостей позади себя. — Где же ты? — Пот выступал каплями на лбу, стекал по шее, мочил одежду. Принцесса Домино ощущала себя, как в газовой камере, в бане, где тебя закрыли и не дают выйти. Давление падало, а за ним проявлялись все специфические для гипотонии явления. Добивал и недостаток сна, и голод. Настолько дерьмовое состояние, что хочется упасть без сил и дождаться, когда ты просто на просто задохнешься. Голова кружилась, а руки заходились в мелких подёргиваниях. — Вроде, здесь. «Не особо уверенно.» Но Блум здесь никогда в этой реальности и не было. Валтор мог оставить иллюзию, но Хранительница знала, он ждал их встречи, а следовательно все те препятствия до - лишь для того, чтобы в очередной раз поиздеваться. — Но тут пусто. — Со всем сомнением бросила Муза, идущая вдоль пустых стен. — Прибор ничего не показывает. — И мой. Фея огня нашла одну единственную картину, где было лишь одно отличие от того места, где они находились — существующая дверь. — Это только пока. — Девушка отошла к нужному месту, выдыхая горячий воздух сквозь уста. Вот и всё. Встреча с кошмаром. Её рука коснулась невидимой ручки. — Будьте готовы. — Движение вниз, щелчок и последний резкий рывок, как будто бы он мог создать эффект неожиданности. Зеркальный проход пустил. По сравнению с темнотой во всём здании, здесь всё ещё горели лампы. Они слепили, резали слизистые глаз, не давая привыкнуть сразу, от того зрение было смазанным. Радовало одно — защитные чары здесь были настолько велики, что огонь ещё не смог накалить архив, хоть и за куполообразным стеклянным потолком уже не было видно неба из-за дыма. И все же охранные чары были не так велики, чтобы не пропустить сюда тёмного мага. Возможно, компания в других условиях остановилась и восхитилась этим зачарованным местом. Ведь это было скрытое помещение с высоким витражным потолком, которое занимало целую башню. И никто о нём не знал. Вдоль расписанных символами стен здесь стояли длинные и высокие книжные шкафы, упирающиеся в потолки. Для перемещения по архиву использовались платформы в форме звёзд, работающие по принципу лифта, но увы. Всё внимание на сидевшего за дальним столом Валтора, чьи ноги по обычаю расслабленно закинуты на стол, где покоится бордовая шкатулка с кодексом. Всё внимание на мертвую пикси в середине библиотеки, а рядом бесконечным сном спал морской конёк, чьи яркие солнечные крылья больше не сверкали. Ни крови, ни волшебных клеток. Просто маленький труп Конкорды, похожий теперь на тряпичную куклу. — Я вас уже заждался. — Слова полны надменности, как и их обладатель, чей голос сквозил холодом и незаинтересованностью. Ни жалости, ни сострадания, ни вины. Совесть и на секунду не заиграла в его психопатичном мозгу от одного осознания своей причастности к смерти маленькой феи. Просто очередная цифра, очередной щелчок пальцами, очередная жертва на пути к цели. Румяная ранее кожа феи огня побелела, кровь отлила от лица и скопилась где-то в желудке, выкручивая органы до тягучей печали. — Привет, Ривен. Давно не виделись. — Хранитель осмотрел специалиста с ног до головы. — Приятно видеть тебя в полном здравии. Ривен скривился, будто наступил на экскременты. — Не могу сказать тебе того же. — Очень жаль, дорогой друг. Но всё ещё может измениться. Как дела, Блум? — Дракон, замолчи. — Не выдержал Скай, обхватывающий голубой меч до побеления костяшек. Валтор выпрямился и оперся локтями о стол, бросая на застывшую прямо напротив него фею ухмылку, что обнажила зубы. — Вспороть бы твоему бывшему глотку его зубочисткой, да не время. — Он даже не обратил никакого внимания на дерзость принца Эраклиона и это бесило только больше. — Я соскучился, Блум. — Между ними метров тридцать, а кажется что нет и сантиметра. Нет преград, нет и воздуха в лёгких, хотя комната полна им. — А ты привела на наше свидание своих никудышных друзей. — Группа встала по периметру круга, готовясь к бою. И как же странно им было слышать неприкрытый флирт вперемешку с издевкой от врага. — Очень жестоко с твоей стороны. — За словами следи. — Рявкнула фея музыки. — А разве нет? Ни в будущем, ни сейчас от вас прока никакого. — Это мы ещё посмотрим. — Улыбнулась Стелла, хотя её напряжение буквально было осязаемым. — Посмотрим, принцесса Солярии, но не нужно потом с того света смотреть на плачущего папочку на похоронах своей стервозной дочери. — Блондинка хотела шагнуть вперед, бросить что-то по типу того, чтобы он в очередной раз заткнулся, не трогал её родителей. Но это же была война. Никто не станет щадить друг друга. Не они ли обсуждали еще час назад как и когда убьют мага? — Тебе ли говорить о жестокости, Валтор? — Диалог мимо ушей. Голос предательски треснул и сломался. Фея смотрела в ледяные глаза, в такие же ледяные, как и его сердце, и не могла понять. «Как я не могла этого не замечать?» Как этого не замечали вообще все. И если себя оправдать еще можно было тем, что для неё он играла поистине хорошо, то что насчет других? — Я же не говорю, что для меня наш секс ничего не значил. — Я, конечно, могу убить твоих подружек для большей драматичности. — Шаг. Скрип половиц. За ним второй под ненавязчивые рассуждения мужчины, что развел легко руками. С каждым сантиметром тело наливалось свинцом, наравилось прилипнуть к паркету и больше никогда не двигаться. — Попытать тебя, но давай ради наших нежных чувств пропустим данный этап. — Юмор судьбы в том. — Его пальцы обвели ухо, заправляя волосы, и соприкоснулись невесомо с холодной шеей, оставляя на обратной стороне тканей ожоги. Маг наклонился, прижимаясь виском к её голове так, чтобы она точно слышала. — Что ты и есть моя пытка, Блум. Но и было всё-таки что-то в этих осколках самого измерения Омеги. Полыхало где-то там глубоко внутри. Если не любовь, то зависимость. Если не симпатия, то желание обладать. — Жестокость… — Протянул мужчина с ленью и мурчанием домашнего откормленного кота, не знающего бед. — Ну да, что это я. — Маг поднял руку, что стала красным флагом. — Ударная волна! — Муза первая среагировала, направляя поток оглушающих вибраций. — Зелёный плющ! — Массивные корни полезли из пола, желая добраться до цели. — Солнечное сияние! Взмах рукой и все: от специалистов до фей до трещин позвоночнике ударились об стены, а первые же удары рассеялся в воздухе. Камни обхватили кисти и голени, сковывая и лишая возможности к движениям. — Я мог бы отправить их обратно, к остальным несчастным в этой погибающей Алфеи, которая сейчас больше напоминает ад на земле, но пусть останутся посмотреть, как ты принимаешь нужную сторону. — Мы все посмотрим. — Будто чуя, что Винкс нужна помощь, в зеркале показались силуэты Фарагонды, Гриффин и Саладина. И как же Блум была им несказанно рада. Не теряя времени директор Красного фонтана ударил посохом, артефактом, который концентрировал силу в фиолетовом камне. Желтый луч попал точно в плечо мага. Старшая Ведьма убрала оковы с новой команды Света. Валтор зашипел, касаясь пальцами правой руки левого плеча, где теперь красовалась драная ткань намоченная темной кровью. И всё закружилось. Фарагонда вышла, когда друзья отошли в сторону. Зелёный поток заклинания обвивал её руки, её тело, чтобы в следующий миг задеть уже вторую руку Хранителя. Чем рванее его движения, чем меньше концентрация, тем слабее последующие сложные комбинации из рун. Фейерверк из разных цветов заполонил зал, где ранее никто не появлялся, а теперь и не появится. Книги разрывало, листы из древних фолиантов вылетали с обугленных полок и кружили в воздухе, редкие письмена сжигались энергией без права на восстановление. Валтор поднял щит. Его глаза опасно загорелись красным, когда все его противники выстроились словно на шахматной доске, где теперь нужно продумывать каждый шаг. Маг провел ладонью по ранам, залечивая их моментально. И только мускулы двигались на его остром лице от затрат сил на непробиваемый щит и лечебную магию. — Старики пытаются доказать, что всё еще что-то могут. — Ты сам далеко от нас ушел?! — Усмехнулась Гриффин, формируя шар тьмы в своих руках. — Не тебе паясничать, Гриффин. — Ухмыльнулся в ответ мужчина. И в этой ухмылке не было ничего хорошего. — Я организую вам веселье. — Чудища тьмы, Вам пора восстать! Орудут обскуре тенеброрум… Восстаньте из глубин… Поднимитесь из пучин… Выходите в этот мир… Теперь места не хватало совсем. Хотелось лезть прямо на стену, чтобы не соприкасаться с чудищами, которые в корне отличались от тех, которых они встречали в коридоре. Безголовые тёмные существа высотой в несколько метров могли раздавить только одной своей ногой. — Дела плохи. — С придыханием констатировала Текна, прижимаясь в момент паузы к спине Музы. — Я бы выразилась по другому. Громкий бас! Девушки тратили силы больше на уклоны от тяжелых ударов, каждый из которых мог стать последним и фатальным для каждого. Пол трясся, а внимание директоров было сосредоточено на поддержании фундамента школы. Усугублял и факт того, что под их надзором был и купол над школой, разваливающийся всё больше после каждого выпада монстров, которые задевали и выбивали весь разум из черепной коробки. Толка не было никакого. Взмахи лезвием, попытки сдержать хотя бы одного волшебными веревками распадались в прах. Глаза ловили мелькания, болели от вспышек, мышцы сводило от постоянного напряжения, бега и уклонов. Первокурсники, что только недавно освоили основы боевого искусства пытались сражаться с самой сильной армией чудищ призванных самый густой чернью, в чьих силах восстанавливаться в тот же момент. Это было невозможно, это было выше всякого терпения и наджд. — Брендон! — Огромный кулак монстра, похожий больше на железную кувалду, впечатался прямо в живот, отбрасывая шатена к одной из колон. Стон боли, прикрытые глаза, метание Стеллы и потеря двух бойцов сразу. — Брендон! — Он не реагировал на её зов. Он был почти без сознания. Она кричала, боясь даже тронуть его рукой. Он сжимал до белых пятен глаза, не открывая веки. Вдруг что-то сломано, вдруг внутреннее кровоизлияние, вдруг… — Стелла! — Блум пролетела через середину зала со скоростью света с замеревшем сердцем в груди. — Огонь Дракона! — Столп оранжевого пламени. Секунда отвлечения стоила чуть не снесённой головы. Девушка остановилась рядом, касаясь её плеча. — Стел… — Куда ты, милая? — Рывок за руку назад заставил потеряться в пространстве. — Унеси его! Унесите его! — Хранительница драла горло, обращаясь ко всем, обращаясь к команде Света. Но они и глазом не дернули. Что такое одна жизнь в обмен на шанс на победу? — Раскалённая сфера! — Её кожа покрылась языками пламени. Рывок вместе с оборотом назад и толчок в тёплое тело мага. — Он отлетел на несколько метров назад, переворачиваясь в воздухе с гибкостью акробата, чтобы снова встать ровно на ноги, проскользив подошвой по мозаичному полу, где виднелись следы крови. «Крови.» Блум хотела. Блум желала сейчас больше всего на свете отыскать каждого в этом злосчастном зале и провести детальное сканирование. Увидеть, что никто больше не пострадал, что все живы, что все держатся и бурются. За периметром баше послышался громкий треск. Щит был сломлен пожаром. Алфее осталось недолго, осталось недолго всем. — Хватит, Блум. — Брови Хранителя сжались у переносицы от полного спокойствия и разжевывания одной и той же темы одному и тому же человеку. Стальное терпение и нервы. Безупречная вера в себя. — Всё и так уже предрешено. — Нет — Да, Блум. — Он наклонил голову в сторону, указывая туда, куда нужно посмотреть. Их не трогали монстры, они подчинялись его команде, отделив принцессу Домино от схватки за её спиной. Точно в кинотеатре. Она зритель, он киномеханик, который поменял плёнку и теперь предлагает ей взглянуть. Но Блум не хотела. Не хотела. Не хотела. Само седьмое чувство подсказывало, что ненужно туда смотреть. Само седьмое чувство подсказывало, что её там ждет. — Ну же, посмотри сама. — Просьба, которая оборачивалась приказом. Она не может не глянуть. Не может. Она не… Всхлип вырвался из груди, когда глазные яблоки провернулись в глазницах и застыли, отпечатывая на сетчатке очередную сцену. — Она поплатилась за свою ошибку. — Он говорил. Она молчала. Он был холоднокровен, а она тонула в безысходности, как утопал остывающий труп Фарагонды прямо на полу. Белые волнистые волосы намокли и окрасились в некрасивый алый, что склеивал пряди. Серые глаза совсем потухли и уставились в потолок. Её тело в искусственной позе, её грудная клетка больше не двигалась, её морщинистые руки больше не грели, её заклинание больше не имело силу, а Алфея защиту. — Не послушала себя, не послушала тебя. — Возможно это бы всё исправило, но обстоятельства сложились так, как сложились и ничего больше не поменять. А теперь… — Хорошо. — Губы слиплись от густой слюны. Глаза покраснели, а пальцы в который раз оставили кровавые лунки на ладонях. — Хорошо, отпусти их. — Нет, Блум. — Рявкнула Муза, взлетающая на высоту полета, чтобы отдышаться. Её висок разбит, её платье в пыли, её ноги дрожат. Хранительница не слушала. — Отпусти их и я пойду с тобой. Ты победил. «Ещё нет.» НЕТ. НЕТ. НЕТ. Шанс был. Шанс есть всегда, как и выход из самой ужасной ситуации. И все равно, что ситуация давно перешагнула черту «ужасная». Её ложь — орудие, которое он вручил ей прямо в руки. Его доверие и пыль в глазах из-за привязанности-обсессии-увлечения — его ошибка. Самая большая, бесповоротная и минующая скорую кончину. Он сам приписал себе приговор, он сам оступился. Он вновь не учел свой эгоцентризм, свою преувеличенную веру в себя. Валтор не учился на ошибках. И эта ошибка станет для него последним уроком. — Не верю. — Улыбка появилась на его устах, призывая к действию и Блум, не думая, шагнула. Шагнула вперед, шагнула к нему, шагнула в его объятия, чтобы опустить свою руку на его челюсть, чтобы второй притянуть его за шею, соприкасаясь своими губами с его. Рвано, резко, враждебно. Царапая зубами его губы до железного привкуса, чтобы вернуть ему всю ненависть. Царапая ногтями, под которыми застыла кровь, его шею до ссадин, возвращая всю злость. — Я тебя ненавижу. — Та фраза, которую он ждал, сквозь её прерывистое дыхание. Та фраза, которую она бы сказала в любом случае. И только тут она не лгала ни на секунду, ни на чертову букву. Она его ненавидела. Ненавидела также сильно, как любила, как презирала, как зависела. Наркотик, зависимость, самая сильная, яркая и не убиваемая нейронная связь. — Знаю. — Его сухие руки опустились на талию, опаляя кожу огнём. И Блум могла даже подумать, что он убил её, что решил поджарить её ребра, пустить по венам пламя, вскипятить кровь и съесть отбивающее последние удары сердце. Но это была просто её реакция. А это были просто его руки на её талии, которые были самыми жестокими и самыми лучшими объятиями, отравляющими, дурманящими мозг. Его губы были лучшим источником силы, а его язык был лучшим стимулятором. И тут не нужен был воздух, коего больше не было. Здесь не нужно было больше толчка, чтобы шагнуть с обрыва. Здесь просто трещал ток. Каждый вздох — крик из глубины души, одновременно вызывающий удовлетворение и горечь. Отчаянье, ставшее горьким вкусом на кончике языка. Огонь в здании и снаружи погас. Чудища пали. Пали феи, пали специалисты, пали Гриффин и Саладин, оседая на пол от бессилия. Пали надежды. Пала и последним духом Блум. Она сделала шаг назад, чувствуя, как по щекам текут слезы. Как они пропадают на устах, смешиваясь с его слюной. Чувствовала всю никчемность этого бренного мира, этого человека перед ней, её самой. Душевно она уже похоронила себя. Физически еле стояла на ногах. И дело было не в колоссальной усталости, дело было не в упадке её магической силы. Дело было в том, как сводило её горло от сдерживаемых рыданий. Чудилось, что у неё в гортани огромная опухоль, которую не вырезать. Чудилось, что в её живот вставлен нож, по стали которого стекали последние капли обезвоженного организма. «Прости меня мама, прости папа.» Фея обернулась на друзей, смотрящих на неё с полным осознанием того, что произойдёт в следующий момент. И она кивнула им в знак прощания. В знак благодарности за недолгую, но такую нужную дружбу. За поддержку, за любовь, за первый опыт в отношениях. Она кивнула, поджимая перелопавшиеся губы, готовая поклясться, что прямо здесь и сейчас, в этом разрушенном зале, она видит Дафну, видит сожаления и извинения от призрака Фарагонды, видит силуэты своих настоящих родителей, с которыми теперь не встретиться. Видит Кикко, который наверняка не выжил. Видит все то прошлое, которое остается за спиной. Которое будет существовать здесь, в этом мире, но без неё. Принцесса Домино вернула взгляд мужчине перед ней, что протягивал руку. Девушка сглотнула, выдыхая. — Встреча с тобой — кошмар моей жизни, Валтор. — Хранитель давал ей время, принимал её слова, как комплименты и ждал последней победы. — Но ты был и самой яркой эмоцией. Маг хмыкнул, спрашивая. — Был? — Был. — Отозвалась последней репликой фея, прежде чем призвать настоящие водные звёзды. — Прощай. Конец. И здесь было бы миллион вопросов, было бы признание и длинный рассказ, как она смогла скрыть настоящий, смертоносный для них двоих артефакт, но она активировала браслет и закончила эту цепочку, разрывая временную петлю. Белый свет озарил помещение, а вселенная расщепилась на куски и пересобралась вновь, возвращая всё на свои места. К истокам, где все были целы. Где всё было сном. За окном пели птицы. Сквозь стекла пробивались лучи зенитного солнца, в которых кружил пепел. На том месте больше не было Блум и Валтора. Рыжеволосая, смелая фея, верящая до конца в добро и отвагу лежала на полу, как лежало нетронутое тело Валтора. Вместе сначала и до конца. Пусть и счастливого конца у них нет… И пусть воспоминания были стёрты. Некоторые люди остаются в тебе частью своей души, подобно раковым клеткам…