Второй шанс

***

Блум выбежала во двор. Ощущала, как ноги не слушаются, но идут, спешат на встречу. Не замечала никого, ничего, не чувствовала холода, устремившихся ей в спину глаз, спрятанных под очками-половинками. Мысли были заняты одним. Только одним человеком. Рыжеволосая вошла в лес. Глаза цеплялись за телефон, что подсвечивал дорогу. Малый поток света помогал и вредил одновременно. Мозг дорисовывал недостающие кадры в изображении, насылая страшные тени. Казалось, что фея здесь не одна. Пушистые деревья стали непроходимыми зарослями. Дорога покрылась кочками и вздутыми корнями, выбившимися над землей. Ветви напоминали чьи-то длинные и костлявые пальцы. Лес. Её лес. Место, с которым было связано слишком многое в Магиксе, стал чужим. Незнакомым. Опасным. Что стало причиной перемен? Не унимавшаяся ни на день тревога, что раскачивала нервную систему, медитация и уход в мир духов или все-таки Валтор, который начал все выше перечисленное? Блум не хотелось знать ответ, ведь в нем не было толку. Она не может убрать ни одну из переменных в этом чертовом уравнении. Поэтому ей просто приходилось вдыхать и выдыхать хвойный воздух, успокаивая себя, не обращая внимания на дрожащие коленки, спрятанные под длинным черным пальто. Деревья стали редеть, чтобы в конечном итоге, словно приоткрытые шторы, показать пустую опушку. Пустую… Почему здесь никого не было? «Стоит крикнуть, войти в центр, чтобы он появился? Что нужно сделать?» Блум сделала несколько глухих шагов. Лицо осветил свет луны, делая кожу непривычно холодной. — И, несмотря на все наши догонялки и твое отрицание, ты все равно возвращаешь ко мне. Какая ирония… — Мужской голос ударил в спину неожиданно, обдавая волной сарказма. Отравляющего, раздражающего, но такого правдивого. — Интересно, в том уничтоженном будущем ты также была без ума от меня? — Валтор. — Хранительница резко обернулась, чтобы встретить пустоту. Галлюцинации? Игра с её разумом? Девушка не удивилась бы ни одну варианту. Но когда голова вернулась обратно, в исходное положение, сердце упало в пытки. Этого даже не надо было скрывать. Принцесса Домино должна была отшатнуться от испуга на зад, упасть на жухлую траву, если бы не мужские руки, одна из которых обвила талию веревками, а другая схватившая за подбородок. Он больше не скрывался, не старался мимикрировать. Он был одет точно так же, как и в её снах. Рубашка с жабо, брюки, высокие ботинки и бордовый плащ, что стал ассоциироваться только с ним. — Блум. — Произнес маг её имя в ответ с усмешкой. Светлые, ледяные глаза поймали её на несколько секунд, прежде чем он перевел их на пухлые губы. — Успела соскучиться? — Нет. — Прошептала фея, обращая все свое внимание на мужчину напротив. На его горячие кисти, на длинные волосы, завязанные в хвост, на острые, как и язык, скулы, на потемневшие радужки. Все-таки она скучала. И это было отвратительно. Признаваться в этом было непростительно. — И почему феи лгут чаще ведьм? — Задал вопрос Хранитель, совершенно не нуждаясь в ответе. Он нуждался только в новом уколе, в том, чтобы пристыдить фею, вскрыть её ложь. Ведь он прекрасно знал о всех её чувствах. — А я вот скучал. Он склонился ниже, оставляя между ними несчастные сантиметры. И Блум могла поклясться, что его аура вновь окружила её, что его запах снова затуманил рассудок. Валтор мазнул подушечкой большого пальца по губам. По таким мягким и манящим. По таким бледным и нецелованным. — По твоим жарким поцелуям. Блум приоткрыла рот, задерживая дыхание. Стоило ли говорить, о том, что она и сама была готова вновь прыгнуть в жерло вулкана. Но она стояла. Ведь инициатива с его стороны могла оправдать её бездействие в будущем. Переложить вину, ответственность на мужские плечи. Но когда он наклонился, а она была готова ответить, маг только ушел в сторону, опаляя горячим воздухом ухо. Мурашки волной прошлись по шее, рукам, спускаясь ниже. — По твоим прекрасным стонам. — Всё это было ошибкой. Валтор, наконец, отстранился. Отстранился, чтобы дать ей задышать, вызывая, открывая снова чернь в душе. Пустота, стыд, злость обуяли фею. Если бы не вечерняя темнота, то её кожу залила бы краска. Сжечь, испепелить, развеять прах по воздуху. Именно это хотела сделать Блум, но она сдерживалась. Только вот за счет её взрывных эмоций жил он. — Приятной ошибкой. — Мужчина огляделся по сторонам, будто окунаясь в воспоминания, будто не сделал в них дырку от частого пересмотра, будто не готовил эту речь. — Знаешь. Мне, кажется, я до сих пор слышу твой молящий голос, будто наяву, будто это было вчера. Струна натянулась и лопнула, как лопнуло и её самообладание. Разговор?! Перемирие?! Да она сама его убьет. — Заткнись! — Шаг. Взмах. Её ладонь пылала. Фея должна была дать пощечину, должна была оставить ожог на его самодовольном лице, что только озарилось счастьем, когда она сорвалась с места. — Просто замолчи! — Блум обязана была это сделать с холоднокровие, с жестокостью, с безразличием. За себя, за друзей, за семью, за Домино, за целый мир. В её черных зрачках уже отражались языки пламени, его скула уже была подсвечена горячим светом. Но она не смогла. Его ладонь перехватила её, сжимая в кулак, притягивая сильным и быстрым рывком к себе, выбивая весь кислород из легких. — Хорошо, милая Блум. — Её лазурные глаза бегали по его силуэту с непониманием. — Но ты и сама знаешь, ты можешь заткнуть меня только одним образом. Хранитель запустил пальцы в её рыжие волосы. Она подумала, что он сейчас оторвёт ей голову, ведь он хватал крепко, желая собрать все локоны. Но не для очередного акта насилия, по крайней мере не физического, а чтобы её запах остался на его ладонях, чтобы она не смогла сбежать, чтобы она запрокинула голову, чтобы в следующую секунду впечататься в ее губы. Сильно, до боли, что ударила по голове тяжелым предметом. Хотелось описать это именно так. Ведь в тот момент все померкло, отключилось, взорвалось. Казалось, что две совершенно разные планеты столкнулись, обозначая для всего живого неминуемую гибель. Гибель для отговорок, для оправданий, для здорового рассудка. Блум понадобилась секунда, чтобы потянуть за тумблер и отключить свой мозг. Понадобился миг, чтобы обхватить мага за шею и плечи, цепляясь за его напряженное тело, как за спасательную соломинку. Как за стакан воды в сухой пустыне. Лишь бы понять, что это реально, что это не ещё один сон, что перед ней Валтор. Чертов. Чертов Валтор. Валтор, рядом с которым ей хотелось забыть о том, кто она и кто он, рядом с которым хотелось знать, что все по-настоящему. Что он также, как и она метается каждый день между мозгом и сердцем, между здравостью и болезнью. Что в нем, несмотря на отвращение к своему врагу, также, как и в ней пульсирует желание воссоединиться, поддаться порыву. Это было почти уныло, жалко, отвратительно. Потому что из всех людей на планете именно ему удалось проникнуть под её кожу, стать чем-то, без чего она не могла. Без чего она не хотела. Его рука спустилась ниже, скользя по одеждам так невесомо, что увлеченная его ласками, граничащими с грубостью, принцесса этого не заметила. Она скрылась под одеждами, обхватила талию, будто это движение могло хоть как-то помочь, стать ближе. Маг чувствовал жар её тела, чувствовал, как температура становится выше, как сам он горит. Ему нужно было сорвать ткань, нужно было коснуться её наготы. Он провел языком по зубам, по деснам, столкнулся с её языком, с желанием остаться в её рту навечно. Стать первым, последним, единственным, кто претендовал на её душу, на её тело. Его губы были на её губах. Такие знакомые и одновременно чужие. Мягкие, но напористые. Настолько быстрые, что за ними было не угнаться. Он не мог врать. Просто не мог. Иначе мир терял самого лучшего актера, который со всем своим показным безразличием сейчас не мог оторваться, не мог медленно наслаждаться. Ему хотелось здесь и сейчас. В тот же момент. Ему хотелось не покачиваться на волнах, он хотел, чтобы на него обрушилось цунами. И фея была уверена, что ему и этого будет мало. Валтор целовал болезненно, он явно был ненормальным. И уничтожало то, что эта болезнь заражала. Передавалась воздушно-капельным путем. Вдохнешь его запах — застынешь на век, коснешься — и ты будешь биться в агонии. И сколько бы это не продолжалось, ты всё равно не мог насытиться. Вечный голод. Маг ослабил хватку, пропустил сквозь длинные пальцы запутанные локоны и спустился к шее, кусая и без того раскрасневшиеся губы до шипения, до писка. — Хватит, Блум. Хорошему нужно знать меру. Он отступил, не погасив разведанный костер. Заставил её задыхаться. Будто это она сделала первый шаг, будто это Блум начала это безумие. Мужчина сунул руку в карман, доставая пачку начатых сигарет и железную зажигалку. Открывшаяся со звоном крышка, щелчок и искра подпалила табак. — Ты просила разговор. Я пришел. — Долгая затяжка, могла помочь догнаться, дойти до пика удовольствия. — Хочешь другого, просто скажи. Блум хотелось задохнуться от возмущения, и задушить на удивление себя, потому что она могла перейти эту грань и попросить. — Не хочу. Валтор тихо рассмеялся, выпуская облако дыма. — Другого ответа я и не ожидал. — Хотя всё было понятно и без слов. Может, когда-нибудь он не остановится. Может, очень скоро. Ведь ему было недостаточно. — Ну так что? Еще секунда, милая Блум… — Валтор окинул её насмешливым взглядом. Пустое поле было окружено деревьями. Тихое, закрытое место. Идеально для пикников днём и наблюдением за звездами ночью. Жаль не лето. Но даже сюда редко, но заглядывал ветер, что как на зло скользнул по плечам девушки, взлохмачивая её распущенные кудри на несколько секунд. — И я подумаю, что разговор лишь предлог. Блум заправила локоны за уши, оттягивая время. — Мы бы могли обсудить всё не здесь? Рыжеволосая была готова довериться магу и телепортироваться куда угодно, хотя он с лёгкостью мог скинуть её с горы, с крыши многоэтажки, но ей не хотелось говорить вблизи школы, хотелось освободить мозг от паранойи, исключить свидетелей. — Как скажешь. Эта фраза могла стать триггером. Вот бы она реально работала, вот бы Валтор, правда, мог сделать всё, о чём она попросит. Хранитель глубоко затянулся, сжигая сигарету до конца, прежде чем окутать плащом фею и перенести в совершенно другое место. Они выпали из пространства в одной из подвороти. Там, где не было ни души. Лишь неприятный остаточный запах мусора, лежавшего в мусорном баке в ущелье между домов. — Где мы? Точно не над обрывом. — Не узнаешь свой город? «Что?» Блум отлипла от мужского тела, делая несколько шагов на свет. Пустая улица, была освещена белыми фонарями. Далекие высотки, маленькие аккуратные домики, выстроенные в разноцветный ряд, чистые дороги и тротуары, редко проезжающие машины, голые деревья. Они находились у окраины. У самого моря, шум которого можно было услышать, если затаить дыхание. Гардения. Родная Гардения. Счастье, ностальгия и тревога. Зачем? — Почему мы здесь? Валтор вышел из тени, хмурясь. — Ты попросила, я -перенёс. Долго думать не пришлось. Она кивнула, чувствуя облегчение. — Дойдём до пляжа? Там спокойнее… — Что такого творится в твоей голове, что тебе нужно успокоение? — Усмехнулся маг, следовавший за проводником земли. — Будто сам не знаешь. — Огрызнулась принцесса Домино. — Море — это меньшее, что ты можешь мне сейчас дать. Рядом с тобой хочется пить только транквилизаторы. — Фея потрясла головой, ускоряясь, следуя за звуками. — Я тебе предлагал сигареты, но ты отказалась. А они отлично разгружают голову. Будешь? Фея огня обернулась мимоходом, щуря глаза почти оскорблено, показывая всю свою неприязнь. — Обойдусь. Они шли минут пять в полном молчании. Маг удивлял своей терпеливостью, что ему была не свойственна. Но фея просто благодарила всех богов за то, что он перестал нервировать её. Возможно, он просто устал. Возможно, он был слишком заинтригован, и давал девушке перевести дух. А, может, он просто насытился уже полученным поцелуем, который в очередной раз подтвердил, что Блум в его власти, чтобы она не говорила, храбрясь и отрицая. Огни построек остались за спиной. Звездное небо простиралось над чёрными волнами, превращающимися в пену у самых ног, зарытых в чистый золотистый песок. — Ты никогда не думал о том, чтобы поменять свой путь? — Блум обратила взор на воду. Гипнотизирующую, привлекательную, но опасную и скрывающую в себе слишком много тайн, до которых порой не суждено добраться. Наверное, не смотря на свою природную суть, на характер своей силы, Валтора всё-таки можно было сравнить с океаном. — Цель, конечную точку всех своих скитаний? Мужчина встал рядом. Его плечо могло касаться её плеча. — Если ты имеешь ввиду моё стремление к власти и могуществу, то нет. — Без лжи, без пауз и запинок ответил Хранитель. Он всегда знал, чего хотел и как этого добиться. — Ты никогда не думал о другой жизни? — Она взглянула на него. На бледное лицо с острыми чертами. На его прекраснейший профиль. — У меня не было на это время, Блум. — Его создали три древние ведьмы, он всегда был их личным оружием, демоном, существом, магом, которым они манипулировали. Они были его создательницами, как он мог им перечить? Его воспитали определённым образом, внушили определённые мечты. У него не было под носом другого мира: светлого, доброго, мирного. А когда их не стало, то маг хотел доказать себе, всему этому чертовому миру, что он достоин большего. Что он больше, чем игрушка ведьм. Разные мотивы, но одна цель. Власть. — Так что нет, не думал. — А ты бы не хо… — Ты решила попытать удачу и попросить сдаться? — Он спросил грубо. Его голос, что заставил замолкнуть, что обдал холодом, можно было сравнить с ледяной водой моря под их ногами. — Отказаться от всего, забыть все старания. — Его глаза зимней стужи могли заморозить насмерть, могли разрезать острием её саму. — Думаешь ты стоишь того? Этот вопрос в лоб ударил в грудь, сжал болезненно сердце и выбил из лёгких кислород, что вышел изо рта облаком пара. Блум отвернулась, не в силах выдержать голубых радужек. — Я ничего не думаю, Валтор! — Она тоже могла цедить слова сквозь зубы, поддаваясь раздражению. — Просто, если бы был шанс, забыть всю твою жестокость, обнулить все твои преступления, в числе которых убийства, грабежи и разрушения, и даровать тебе свободу взамен на прекращение страданий народа, на бездействие, на твоё исчезновение и мирное небо, ты бы согласился? — На одном дыхании выпалила фея, проговаривая каждое слово настолько чётко, чтобы каждое дошло до его мозга, заражённого эгоизмом. Его скулы впали, а желваки заиграли на челюсти. — Это глупый вопрос, Блум. Фея сжала руки в кулаки, концентрируя напряжение в них. — Тогда в чем проблема ответить на него? Маг прикрыл глаза, глубоко вдыхая. Он повернулся к женской фигуре всем корпусом, отдавая все свое внимание только ей. Опять. — В том, что я не следую за призрачными вариантами. Я начал дело и нет пути обратно. — Я попросила ходатайство на твое помилование. — Серьезным голосом проговорила Блум. Да, она убедила Фарагонду, но фея огня не получала согласия, не общалась с магическим советом, не знала, каковы её шансы. Ей просто хотелось верить, что маг одумается. Что в таком случае больше не будет всех этих душевных терзаний, а если он уйдет, то люди выдохнут с облегчением. Она бы осталась в плюсе в любом случае. — Что? — Сквозь истеричный смешок переспросил маг. Он считал это бредовой идеей, или, может, сама мысль о том, что рыжеволосая пошла на это, его удивила. Сразила на повал своей глупостью. — И она согласилась рассмотреть мою просьбу. Я просто хотела узнать твое мнение. Хранитель замолк. Ему нужно было подумать. Прогнать все реплики этого вечера в своей голове и понять, бредит он или нет. Блум подумала, что он сейчас развернется и уйдет. Исчезнет, оставив её одну в Гардении, заставляя потом объясняться перед друзьями. Но какого было её негодование, когда совершенно белое, как холст, лицо окрасила ухмылка. — Команда Света настолько отчаялась? Принцесса покачала головой. — Нет. Это лишь моё личное предложение, подкрепленное мотивацией. В любом ином случае, ты потерпишь крах. — Блум многому училась, училась в Алфеи и у него. И сейчас учитель должен был похлопать её самообладанию. Уверенности, с которой она говорила о его будущей судьбе. Валтор вновь нашел её подбородок, заставив посмотреть на него. Она не отвела взгляд, она держала все в своих дрожащих руках. — Ты в этом так уверена? — На сто процентов. — Девушка надеялась донести до него, что в случае неповиновения, ему придется не сладко. Она приложит свою руку к его гибели, и, может, даже к своей. Лишь бы история не повторилась. Мужчина вглядывался в её темную лазурь, ища ответы, сомнения. Хоть что-нибудь. Но не нашел. — Хорошо, малышка Блум, я подумаю над твоим щедрым предложением. Все образуется. Да, это просто надежда, но она давала не сломаться и не упасть. Четверка фей принесут звезды. Но они станут планом «Б». Последним вариантом. — Хорошо… — Теперь она могла расслабиться. Ощутить всю усталость, которую принес этот совершенно долгий, чересчур эмоциональный разговор, к которому она так готовилась. Она могла лечь на песок и забыться ненадолго. — Перенесешь меня в Алфею? Смешно. Но Валтор стал за эти несколько месяцев её личным такси. — Конечно, только есть одно но. — Это такси приходиться оплачивать самым странным способом. Блум вскинула бровь, готовясь к худшему. — Я хочу ещё один поцелуй и… Он протянул это настолько медленно и довольно с отчетливой улыбкой на лице, что Блум захотелось выколоть себе глаза и закрыть уши. Кто остановит её в этот раз? Полагаться на порядочность злодея — идиотская затея. На свою — смело и глупо. — И? — Свидание…