По ту сторону реки

      Шагая по длинному коридору, Стикс спешит в обеденную залу вместе со своей хмурой тенью в виде Коцита. Сегодня, на удивление, принц поднялся сам, без лишних будильников. А сейчас нужно как можно скорее позавтракать, а после идти на тренировку. Чем раньше Стикс начнет разминку, тем лучше он сегодня проявит себя. Не сказать, конечно, что это его главная цель. Нет. Совсем нет. Главная цель Стикса на сегодня — сбежать, наконец-то-таки, из этого дворца, ведь грядёт Царская охота.       Входя в обеденную залу, Стикс сразу же садится за стол. На нём уже остывали горячие блюда. Осматриваясь, Стикс краем глаза замечает, как вздрагивают слуги, что ленивыми мухами слонялись в ожидании господина. Принц почти сразу же приступает к трапезе. Но спустя время замечает, что рядом нет сопения и нет каких-нибудь шуточек, причитаний и других проявлений колкостей советника. Стикс поворачивает голову — Коцит стоит у стены с непроницаемым лицом. Стикс чувствует непривычное напряжение и хочет начать разговор, надеясь, что советник поддержит его:       — Второй день не могу поспать спокойно. Сегодня слышал, как кто-то воет, будто бы под окнами, — выдыхает Стикс, отправляя в рот кусок.       — Простите, Ваше Высочество, накопилось, — бурчит Коцит ему в ответ.       Принц поднимает полный удивления взгляд на советника, и тот кряхтит: «Шучу». Или же нет… Стикс, честно говоря, не удивился бы, окажись это правдой. Но Коцит все равно не расскажет, судя по его кислой мине.       — Ты чего смурной такой?       Коцит лишь кашляет себе в кулак, а слуги активнее начали заниматься своими делами: кто-то переставлял цветы в вазе, кто-то поправлял шторы, а те, что расположились по периметру залы, вытянулись по стойке смирно. Кажется, сейчас все только и ждали приказа принца, чтобы сорваться с места и сделать все в лучшем виде.       — Да так… Ничего особенного, — с холодом отвечает Коцит, окидывая всех слуг леденящим взглядом.       — Ты сегодня не завтракал? — в Стиксе еще горела надежда разговорить советника.       — Кусок в горло не лезет, Ваше Высочество, — отрезает Коцит.       Стикс хмыкает, поглядывая на слуг. Даже к гадалке ходить не надо, чтобы понять, что в их коллективе что-то случилось. Вопрос только — что? Судя по тому, как слуги старательно прячут взгляд, очевидно, они в чём-то провинились. А если учитывать, с каким холодом Коцит смотрел на них — совершили что-то серьёзное.       Понимая, что с лишними ушами в зале Коцит вряд ли расскажет, Стикс кивает слугам на дверь. И кажется, те были рады уйти, чтобы не испытывать чужого терпения и не попасть под леденящую руку советника. Принц ждет, что, когда закроется дверь, Коцит облегченно выдохнет и будет рад, но тот лишь прислоняется спиной к стене, прикрывая глаза и потирая виски. Кажется, между ними лишь возросло напряжение.       И Стикс предпринимает еще один шаг:       — Садись. Все равно я столько не съем.       — Какая щедрость, дорогой, — бурчит Коцит, но все-таки сдвигается с места и присаживается по левую руку от Стикса.       Осматривая блюда, тот пытается найти хоть что-нибудь, что может вдохновить его на еду, но так ничего и не попадается на глаза. Поэтому чисто символически Коцит решает разделить с принцем по бутерброду. Стикс облегченно выдыхает, смотря на уже более расслабившегося советника, что тянется за хлебом. А ведь ход был удачный. Сейчас съест, чуть подобреет и расскажет, что всё-таки случилось.       Коцит только откусывает от бутерброда, как в залу входит высокий мужчина. Одетый в черный мундир с рыжими вставками, со шрамами под глазами, и мечом наперевес, он не принёс в комнату восторженные взгляды и мысли радости встречи. Скорее наоборот, своим суровым видом напоминал, что мир не такой добрый, как может показаться на первый взгляд. Тот осматривает залу по сторонам, поправляя рыжую шевелюру, что лезла в глаза. И видимо не найдя того, что искал, лишь обращается к советнику:       — Коцит, зайдешь перед обедом.       Коцит тяжело вздыхает, но мужчина лишь суровее добавляет:       — Дважды я повторять не намерен.       — Хранитель, что случилось? — Стикс надеется вытянуть хоть какой-нибудь внятный ответ от этих двоих.       Мужчина уже хочет уйти, но слова принца заставляют его повернуться и склонится в поклоне.       — Все хорошо, Ваше Высочество, — спешит успокоить принца Хранитель, — Внутренние проблемы дворца. Приятного аппетита.       И покидает комнату. Советник лишь тяжко выдыхает, закатывая глаза.       Коцит смотрит вновь на еду, и откладывает на блюдо свой бутерброд.       — Лучше Флегетону оставь, — бурчит Коцит, у которого пропало малейшее желание перекусить.       — Что случилось, Коцит? Если ты не скажешь, я отправлю тебя на плаху, — с некой нервозностью в голосе спрашивает Стикс.       Простое любопытство уже сменялось тревогой. Конечно, вряд ли бы Хранитель захотел побеспокоить принца проблемами дворца и вывалил бы всю правду прямо сейчас со всеми подробностями, но попытаться стоило. Но если дело коснулось даже Коцита — кто-то очень сильно провинился.       — Если бы мне платили за каждую твою угрозу меня казнить, накопил бы больше, чем во всей казне, — закатывая глаза, ворчит Коцит, но все-таки сдается, — Да что говорить, я даже не удивле-…       Договорить ему не дал громкий звук, раздающийся из платяного шкафа. Стикс и Коцит переглядываются, не понимая, что происходит. Стикс кивает в сторону шкафа, намекая, что было бы неплохо проверить, что там такое случилось. Коцит мотает головой, мол нет, он не полезет проверять, что там свалилось или упало. Но под выразительный взгляд Стикса советник поднимается с места.       Неблагодарный, думает Коцит.       Благородный, думает Стикс.       — Так, о чем это я, Ваше Величество, — наигранно громко говорит Коцит, медленно шагая к шкафу, — Вы представляете, что учудили эти слуги? Это такой позор! Мало того, что подрались, как наш Гейл, так еще и умудрились опорочить вашу Честь! Ох, как же Хранитель дворца их долго ругал!..       Коцит во время своей бурной и эмоциональной речи пристально смотрит на шкаф, чтобы в случае чего моментально среагировать. Честно говоря, Коцит очень старательно подбирал слова, чтобы рассказать и обо всём, но обойти любых конкретностей. Да и вообще, большую часть сочинил на ходу. Если в шкафу действительно кто-то прячется, тот он может использовать любую информацию против них. И тогда честь Стикса действительно может быть опорочена.       И теперь, подходя к шкафу, Коцит резко распахивает двери и в шоке смотрит на человека, который там действительно прятался.       — А что с ними теперь будет?       — Ваше Высочество, что вы…       Коцит в шоке смотрит на девчонку, что сидит, обняв свои колени и хлопает глазами, смотря на советника. Но раз её обнаружили, то смысла прятаться уже не было.       — Стис-с-с! — Мора выпрыгивает из шкафа и начинает кружиться по зале.       — Ваше Высочество, а где же ваши нянечки? — интересуется Коцит, следуя за несносным ребенком, чтобы поймать, — Да и что вы, собственно, в шкафу делали…       Но Мора лишь заливисто смеется и бежит от советника быстрее.       — А мы в прятки с ними играем! Только они пока не знают.       Подловив момент, советник всё-таки подхватывает девочку и поднимает на руки. «А вы выросли, принцесса» — кряхтит Коцит, чуть подбрасывая девчонку, чтобы удобнее её держать. Мора же вцепляется в чужие плечи, осматриваясь по сторонам. Для неё все происходящее — весёлая игра. И даже сейчас, когда её поймали, игра просто сменилась.       — Подозреваю, что теперь-то знают, раз сюда заходил Кризалис, — под нос бормочет Коцит, поглядывая в сторону двери.       Коцит подходит к столу и усаживает девочку по правую руку от Стикса, а сам обходит стол и встает напротив. Мора осматривает стол, думая, чтобы стянуть такое вкусненького. Она, конечно, уже позавтракала, но разве для сладостей есть определенное расписание? Поэтому Мора тянется за вареньем и намазывает его на хлеб.       — А Ахе-он придет сегодня? — спрашивает девочка, хлопая глазами.       Стикс удивленно смотрит на сестру. Всё это время принц только смотрел на девочку, облегченно выдохнув. Мора — самое неопасное существо на свете, что могло скрываться в шкафу. Даже их местный петух Гейл был опаснее. А если дать ему в клюв нож… Стикс хмыкает, прекращая размышлять на эту тему. И с чего это Мора заговорила об этом Ахероне? Они и без того напряжённо сидели, а теперь… Теперь даже у Стикса начинает пропадать аппетит.       - У Оракула началась служба, поэтому в ближайшие пару недель он будет в храме.       Мора заметно поникла от этих слов, пока Стикс облегчённо выдыхает от этой мысли. Он, конечно, знал об этом еще задолго до церемонии, но после знакомства с Ахероном лично, видеться хотелось с ним как можно реже, а желательно вообще не пересекаться. Но, к сожалению, Оракул был прав в том, что они слишком тесно связаны с их королевским родом. А значит, их встреча — не за горами.       — А может, мы сможем навестить его? — в глазах девочки всё ещё теплится надежда увидеть Ахерона.       — Если Ахерон не идет к принцессе, то принцесса сама пойдет к Ахерону? — подшучивает Коцит, а Мора кивает быстро-быстро, не понимая иронии чужих слов.       — Мы не можем нарушать ритуалы, проводящиеся в церкви. Если мы прервем службу, Оракул может получить неверное предсказание или Боги отвернутся от нас, — отрезает Стикс с некой раздраженностью в голосе. Нужно сменить тему разговора.       — Не переживай, после окончания богослужения он вернётся, — подмигивает Коцит Море, за что получает восторженный взгляд Моры и уничтожающий взгляд Стикса.       В дверь стучат дважды, и Коцит, даже не поворачивая головы, позволяет войти. Флегетон, с цветами в руках, заходит и ставит букет колокольчиков на стол. Мора, заприметив новую забаву, сразу тянет к нему ладошки. Слуга спешит вынуть один из стеблей с цветком и отдать маленькой госпоже. Принцесса радостно машет колокольчиком из стороны в сторону, будто бы пытаясь издать им звук колокола. Флегетон мягко улыбается Море, что-то мурча, мол улыбка на её лице — его награда.       Но девочка расценивает это по-своему.       — Пойдем со мной в сад, — Мора тянется к Флегетону, чтобы взять за руку. Она уже привыкла так ходить с нянечками. Но Флегетон убирает свою руку, не позволяя прикоснуться к себе. И смотрит на Коцита, желая получить помощь.       — К сожалению, чтобы пойти в сад, Вам следует найти ваших нянечек, — сообщает Коцит, наблюдая, как в Море растет и недовольство, и обида.       — Почему? Меня обычно все слушаются! — девочка дует губы, складывая руки на груди.       — Вы можете приказывать только вашим слугам, госпожа.       По выражению лица принцессы, Коцит понимает, что та ничего не поняла, отчего начинает объяснять:       — Слуги в нашем дворце служат и исполняют приказы только одного человека, с которым был заключён контракт. Исполнять приказы других господ слуга может только с разрешения своего господина… — И опережая чужой вопрос, Коцит дополняет, — Чтобы никто не запутался, во дворце все слуги носят цветные ленты на плече. И их цвет — знак принадлежности конкретному господину. Вот посмотри на Флегетона — у него синяя лента, он служит твоему брату. У ваших нянечек — желтые, у слуг Леты — голубые, у Гъёлля — красные. А у твоей мамы — фиолетовые.       — Конечно, во дворце много нюансов, госпожа, но Вам пора идти, а то все щеночки загрустят, — подмигивает принцессе Флегетон, а после поворачивается к Стиксу, — Позвольте отвести Госпожу няням, Ваше Высочество.       Стикс кивает, отхлебывая остывшего чая. Флегетон же, получив разрешение, осторожно берет девочку за руку и покидает комнату. Судя по задумчивому лицу Моры, Коцит очень сильно нагрузил девочку информацией. Мора явно что-то обдумывала, пока косилась на Коцита и его серую ленту, перекинутую через плечо.       Стикс провожает их взглядом. И не только он. Стикс смотрит, с какой улыбкой Коцит смотрит на этого слугу. Эта улыбка… Гордости. Коцит лишь изредка одаривал ею Стикса. Для советника привычно вздыхать, закатывать глаза, да и подшучивать. Но то, с какой теплотой он смотрит сейчас этому юнцу вслед… Внутри что-то противно колет, как бы ни хотел это признавать Стикс.       — Значит, он твоя правая рука… — с напускным равнодушием спрашивает Стикс.       — Ага, почти с самого его детства, — Коцит возвращает себе прежний отстраненный вид, кашлянув в кулак.       — Прямо с самого? — Стикс приподнимает бровь, смотря на советника       — Когда мы встретились, ему было… наверное, года три-четыре. Таким ребятёнком бегал, — потирая подбородок, Коцит задумывается, вспоминая прошлое, — Помню, все детство он чахоточным был. Казалось, что чихнешь на него не так — он сразу свалится с простудой. Хотя он и сейчас болезненный.       — А его болезнь не связана ли с… с его глазами?       — Знаешь, честно, не знаю. У него с детства глаза такие желтые.        Коцит замолкает, окунаясь в свои воспоминания. И затем продолжает:       — Я в детстве думал, будто он хищник. Представь, спишь ты в бараке, — Коцит садится по левую руку и жестами дополняет свой рассказ, — поворачиваешься от противного соседа, а на тебя смотрит маленький комок своими янтарными глазами. Я тогда чуть не закричал. А потом оказалось, что этот ребятёнок даже говорить особо не умеет. Только и умел, что плакать, да бесится. Твердил только: «фахта́-фахта» и что он хочет к маме…       Стикс пытается представить себе, что испытывал Коцит в этот момент, но не может из-за незнания одной детали.       — А барак находился…       — Рядом с восточной границей, у границ с Гардарикой. Там деревушка была. Но во время бунта её разрушили, а потом согнали всех выживших туда. Зрелые там надолго не задержались. А вот с детьми долго думали, что делать… А что, вы собрались в барак? Не переживайте, в бараке вы никогда не окажетесь, Ваше Величество.       Стикс склоняет голову, хмыкая. Но советник не извиняется, только виски потирает. Вспоминать все это было в тягость. Стоит прикрыть глаза и вновь всплывает буря той ночи. Шел дождь, оплакивая павших товарищей. Пронизывающий до костей ветер сочинял реквием, проникая сквозь щели и завывая под крышей. Сверкнула молния и почти сразу же за ним — оглушительный гром, от которого одно спасение — рваное сукно. Укрытие из него так себе, только дарит хрупкую надежду, что буря скоро прекратится, если спрятаться под тканью с головой. Все эти раскаты грома, крики, слезы, плач… До сих пор где-то в груди отзывается тупой болью.       Вдох, и перед глазами всплывает вновь та дверь, что распахнулась, ознаменовывая начало новой жизни для сирот. Высунув голову, Коцит рассматривал новоприбывших. В этот раз привели каких-то карапузов лет трех-четырех. Меньше десяти человек. И среди них — Флегетон, чьего имени тогда Коцит не знал, что рвался к родителям, к дому, к свободе. Но его заковали в цепи, и бросили, как и всех остальных, гнить здесь, пока не решится их участь.       Из мыслей Коцита выбивает осторожное касание Стикса. Коцит вздрагивает и мотает головой, отгоняя прошлое в дальний угол.       — Зато теперь Флегетон — настоящий орел! Вот что с людьми делает мое влияние, — усмехается Коцит, самодовольно расправляя плечи, стараясь отогнать нерадостное прошлое, — Без него я теперь буду как без рук. Да и обязан я ему по гроб…       Стикс вопросительно смотрит, и Коцит спешит объяснить:       — Если бы не он, вряд ли у тебя, мой дорогой, был бы такой замечательный советник.       — Это еще почему это?       — Тогда проездом был Бессмертный в наших краях. Решил проведать беспризорников. И одни из них толкнули этого ребенка прямо к его ногам. Пришлось защитить…       Коцит отводит взгляд. А перед глазами опять тот день. Тогда приезд Бессмертного взволновал всех. Всех беспризорников выстроили смирно и приказали не поднимать взгляд на господина. Проходя между рядов чумазых детей, Бессмертный лишь презрительно хмыкал. Видимо, только долг службы или чужой приказ вынудил его приехать в это захолустье. Но его советник, что шел чуть поодаль, что-то записывал по дороге, поглядывая на детей. Будто бы… Выбирал подходящих и подсчитывал.       Полная тишина и раболепие. Самый подходящий момент. Какие-то смельчаки решили избавиться от лишнего рта, что лишь пугал своими желтыми глазами. Кто-то толкнул Флегетона вперед, прямо под ноги советнику. Мужчина резко остановился, чудом не споткнувшись об ребенка. Флегетон же смотрел на мужчину и не знал, что делать. Но они оба понимали, что всё внимание было приковано к ним, даже Бессмертного.       Надеясь, на чужую милость, Флегетон поднял полный страха взгляд на Бессмертного, что подошел к ним, и вздрогнул от пронзительных желтых глаз. Мужчина больше мальчишки раза в два, если не в три. Флегетон съёжился, смотря на чужое лицо, рассечённое чуть ли не пополам огромным шрамом, проходящем через глаз. Капюшон с серебряной вышивкой скрывал увечье мужчины от чужих взгляд. А длинный чёрный плащ скрывал броню рыцаря, будто бы он только с поля сражения. И в момент, когда этот мальчишка в открытую пялился на него, не подчинившись правилам, его судьба была уже решена.       Коцит бы не назвал себя героем, нет. Да и не стремился к справедливости во всем мире. Когда твой мир ограничен четырьмя стенами, а желудок предательски урчал, не приходилось задумываться какими-то возвышенными вопросами морали и правосудия. Единственное желание — выжить в этом кошмаре. А все цели сводятся к побегу из этого злачного места.       Но и смотреть, как убивают невинного ребенка, он не смог. Если убьют одного, кто знает, когда меч окажется и у твоего горла.       «Вы только и можете, что убивать детей? Больше врагов не нашлось?» — прорычал Коцит, выбежав из толпы и заслонив Флегетона собой. Тот сразу же схватился за чужую робу, как за спасительную соломинку.       «Да что ты себе позволяешь…», — прошипел советник, раздувшись от злости.       Но на вопрос мальчика был получен холодный ответ: «Чудовищам не место среди людей».       К ним подошли пару стражников-воинов и поджидали момента, чтобы схватить мальчишек. Но Коцит вцепился в Флегетона и прижал к себе. Главное, в таких ситуациях — держатся вместе. Флегетон, судя по всему, не особо понимал, что тогда происходило. Только также инстинктивно вцепился в мальчишку, что защищал его от грозного взгляда Бессмертного.       «С волками жить, по волчьи выть», — прокричал в сердцах Коцит, уворачиваясь от рук.       Чужой жест остановил стражников, что уже хотели бросить непокорных детей на растерзание собак.       «И не боишься смерти за такие слова?» — хмыкнул Бессмертный.       Не сводя взгляда с мужчиной, Коцит съязвил: «Всё лучше, чем жить в мире, где убийство невиновных — в порядке вещей».       Коцит чувствовал тогда, как бежали мурашки по телу. Наверное, впервые в своей жизни он действительно боялся. Этот здоровый мужчина не внушал никакого доверия. Сразу видно — вояка. Кажется, одно его желание, и он перерубит сорванцам горло ловким движением меча. Вся их жалкая жизнь теперь зависит от этого Бессмертного. Но каким бы ни было его решением — нужно быть храбрым. Хотя бы для этого коротышки с желтыми глазами, что вцепился в него, как в спасательный круг, и прятал голову. Чувствуя, как намокала его роба из-за слёз мальчишки, Коцит лишь крепче прижал ребенка к себе. «Если взрослые не могут защитить, защищу я», — Коцит опустил ладонь на голову Флегетона, поглаживая и попытавшись успокоить.       Бессмертный лишь усмехнулся, присев перед сорванцами, и спросил: «Как зовут тебя?»…       — Я не об этом, — Стикс отвлекает Коцита от воспоминаний своим голосом, склоняет голову, и отвечает на вопросительный взгляд советника, — С чего ты решил, что ты замечательный?       — Ой, Стикс, обижаешь, — Коцит отмахивается от него, обиженно дуя губы, — Я тут тебе душу изливаю, а ты…       — Господин..! — голос слуги заставляет встрепенуться и Стикса, и Коцита, — Вас зовет Её Величество.       Коцит и Стикс переглядываются. По недоумевающим лицам друг друга они поняли, что никто не знает, для чего зовут Коцита. Если бы звали Стикса, обратились бы по всем правилам. Но раз зовут Коцита… Тот шумно выдохнул, поправляя воротник, чтобы вдохнуть побольше воздуха. Это явно не сулит ничего хорошего. Видимо, до Королевы дошел тот самый инцидент, и теперь придется отчитываться.       — Ладно, надеюсь, не потеряешься, — Коцит похлопывает Стикса по плечу, поднимаясь.       — Ты придешь на тренировку? — Стикс поднимается с места, с некоторой надеждой смотря на Коцита.       — Что, давно на лопатках не лежал? — усмехается Коцит, но пожимает плечами, — Дела, к сожалению. Хотя я был бы не прочь…       Следуя за слугой, Коцит готовился к худшему. Он уже репетировал, как будет выпрашивать пощады у Королевы, утверждать, что всё это — клевета его недоброжелателей, и что он готов затеряться где-то в глуши с медведями и больше никогда не показываться людям. Но перешагнув порог кабинета Королевы, советник понял, что ошибался. Тетис была в хорошем расположении и завела разговор совсем не о слугах и их проступках. Коцит даже и забыл, что он обязан был докладывать некоторые детали жизни Дворца. Но существование таких разговоров и сам их разговор должен остаться в пределах кабинета Королевы.       Выходя из кабинета, Коцит тяжело выдыхает. Ладно, это было проще, чем он думал. Даже время осталось до Царской Охоты. Пойти к Стиксу и наблюдать за его тренировкой? Или попытаться сомкнуть глаза и подремать… Нет, надо разобраться, что произошло утром.       Проблема лишь в том, что Коцита просто поставили перед фактом. Хранитель тогда ворвался к нему в его «покои» и заявил, что одна из его подчиненных провинилась, и из-за чего грядёт очередная смена слуг во дворце. Конечно, он также успокоил, что сам будет проводить расследование. И если окажется, что за провинившимся стоял не Коцит, то все обвинения будут сняты, а заказчик, если такой и был, получит свое наказание. Что-то подсказывало, что это лишь очередная интрижка, которую следует как можно скорее распутать, пока Стикс опять не вспомнил об этом. Нужно, чтобы это дело так и осталось между ним и Хранителем дворца. Но зная занятость Кризалиса, действовать придется самому, иначе всех причастных успеют устранить. Да и вообще — для начала, пожалуй, следует встретится с провинившейся служанкой.       От мыслей отвлек шелест платья. К кабинету движется следующий советник, и Коцит был бы рад спокойно уйти. Но, увидев, кто идёт, Коцит не мог не поприветствовать:       — Свартжель, красавица, сколько лет, сколько зим! Доброе утро, дорогая, — Коцит улыбается фальшиво, подходя к девушке.       — Оно было добрым, пока я тебя не увидела, — та кивает в знак приветствия, слишком приторно улыбаясь.       Как бы сильно они ненавидели друг друга, этикет не позволял пройти мимо. Да и в принципе каждому хотелось придумать колкость по изощреннее, чем у собеседника, да и поиграть друг у друга на нервах. Но сейчас у Коцита не было настроения на длинный диалог и каких-нибудь оригинальных насмешек.       — Какое счастье, что наши мысли впервые сходятся, — с широчайшей улыбкой говорит Коцит, в чьём тоне совершенно нет доброжелательности, — И где же ты была все эти дни?       — У Госпожи было для меня важное поручение, — мурчит приторно Свартжель.       — Если ты опять пыталась убедить крестьян, что Бог один и он — твой отец, то это не повеление Госпожи, дорогая, а твои больные фантазии. Только сумасшедший поверит в это. Лучше бы яду привезла, вместе бы распили в подвалах, ей-богу, — Коцит закатывает глаза и, откланявшись, уходит.       Чувствуя испепеляющий взгляд позади, Коцит идет лишь увереннее. Очень странно, что Свартжель не было на церемонии Оракула. Советники редко когда могут покинуть Господина больше, чем на сутки. Всё это неспроста. Коцит даже не удивится, если окажется, что в ночном инциденте замешана Свартжель. Но нужно торопиться. Скоро начнётся охота, и Стикса нужно проводить.       Петляя по лабиринту дворца, Коцит сворачивает в подвалы. Здесь на удивление, довольно безлюдно. Обычно здесь слоняются слуги, которых освободили от работы. Ах, точно. Часть же выслали, думает Коцит и следует в свои «покои».       Открывая дверь, Коцит улыбается. Флегетон, развалившись в гамаке, читал. Но услышав скрип двери, поднимает голову и лучезарно улыбается, будто щенок, встречая хозяина.       Наверное, окажись Стикс в этой каморке, он бы попросту не смог зайти в нее, не согнувшись в три погибели. Потолки тут низкие. Одна кровать одноместная, да гамак поперек комнаты висит у стены. Через маленькое окошко у потолка временами пробиваются лучи солнца. Но в основном свет в комнате поддерживают два факела по разным стенам. Вместо тумб стоят бочки в двух противоположных углах. А за дверью прячется сундук, в котором хранятся пару ценностей, за которые торгаш на рынке не даст и пяти золотых.       — Мне всегда страшно, что я когда-нибудь свалюсь вниз с этой койки, — наигранно жалуется Флегетон, кладя книгу на бочку.       — Так ты же всегда спишь у меня в кровати, — хмыкает Коцит, склоняя голову в сторону.       Флегетон лишь дует губы, слезая с гамака, бурча: «Это всё равно не отменяет моих страхов». Коцит лишь передразнивает гримасой, но затем интересуется:       — Что ты читаешь? — Коцит кивает на книгу, которую он, кажется, где-то видел.       — Мне Стикс дал… — Флегетон бросает взгляд на книгу, — Поэта того самого, которого он любит…       — А, этот… Это что получается, ты тоже у меня грамошный? — специально коверкая слово, интересуется Коцит, пока склоняется над сундуком, начиная в нем что-то искать. — Мало мне одного грамотея, тут еще один вырисовывается…       — Эй! — Флегетон складывает руки на груди, шумно вдыхая воздух, — Меня бы во дворец не взяли!       — Ну да, потому что я занимаюсь подборкой слуг для принца, — под нос тянет Коцит, доставая из сундука чёрные одежды, а затем поднимается и уже говорит громче, — Ну, с другой стороны, лучше умный крысёныш под боком, чем нет.       — Почему это я крысёныш? — кажется, Коциту удается ловко злить непонимающего юношу.       — Ну ты сам подумай. Живешь в подвале дворца, питаешься тем, что перепадет с барского стола… Мы с тобой не больше, чем две крысы, — Коцит подходит к Флегетону и пожимает плечами.       — Это, получается, мы с тобой — семья крыс? — Флегетон склоняет голову, пытаясь скрыть улыбку.       — Семья упитанных здоровых крыс, — поправляет Коцит, смотря на счастливые глаза Флегетона, за которые он готов продать весь свет. А затем протягивает одеяния, вручая лично в руки, — Собирайся, нас ждёт Царская охота.       Флегетон округляет глаза. Он не был готов к тому, что ему предстоит сегодня участвовать в охоте. Флегетон забирает одежды, и с большим интересом осматривает их. Они были слишком непривычными — без какой-либо отделки и довольно легкие. Это не привычные мундиры из плотной ткани со шнуровкой и рубашки с кружевными воротниками. Разглядеть бы хоть что-то в этой полутьме, думает слуга и поглядывает на Коцита, который сам стягивает с себя мундир с рубахой и обнажает спину. Что ж, надо не отставать.       — У меня к тебе задание будет, — после недолгого молчания говорит Коцит. Флегетон поднимает голову, попутно стягивая мундир. В глазах слуги сразу возникает лукавый огонёк. Флегетон был весь во внимании.       — Ты будешь сопровождать сокольничего. Работёнка не пыльная. Тебе нужно только помогать и следить за птицами, чтобы не улетели или, не дай боже, не умерли по пути. Последнее, конечно, маловероятно, но кто этих пернатых знает. Если всё пройдет гладко, то тебя должны отпустить сразу после прибытия. Вот тогда-то ты и понадобишься. Когда вернёшься, пойдешь на инструктаж для новеньких. Проследи, чтобы всё прошло хорошо, и посматривай за нашими новенькими. У моих будут синие ленты прямо на голове повязаны, так что найдёшь. Надеюсь, что успею к концу…       — А тебя разве не будет?       — Должен я навестить одну дамочку… — задумчиво тянет Коцит, затягивая ремни-портупеи, — Но прошу, не ходи по дворцу в одиночку. Опасно это всё-таки. Да и в принципе, не шатайся без дела.       — Эй, дедуль, мне уже не десять лет, — ехидничает Флегетон, щипая за бок Коцита, отчего тот вздрагивает, — Что может случиться?       Потирая бок, Коцит ничего не говорит, мол, поступай, как знаешь, и надевает кожаные наручи и наколенники. А затем оборачивается к Флегетону, что всё ещё переодевался. Кажется, запутался в ремнях. Вздохнув, Коцит подходит и сам застегивает их в правильной последовательности. Флегетон на это лишь мычит обиженно, намекая, что он бы и сам прекрасно справился. Но Коцит поднимает на него выразительный взгляд, и слуга тушуется, не препятствуя советнику помочь ему.       Закончив, Коцит довольно похлопал Флегетона по плечам, но ловит его тоскливый взгляд. Слуга, обнимая себя за плечи, смотрит куда-то в сторону. Но понимая, что от Коцита не скрылось его волнение, тот выдавливает из себя:       — Мне страшно… Вдруг что-то случится на охоте…       — Флеж, — зовет Коцит, ожидая, пока тот поднимет свой взгляд на него, — Всё будет хорошо. Если вдруг что-то произойдёт, я найду тебя.       Но Флегетон все ещё скован своими мыслями. Поэтому Коцит склоняется в сторону, находя чужой взгляд, и более хрипло продолжает:       — Я тебя из-под земли достану, если потребуется, янтарный ты мой, — заглядывая в чужие бездонные глаза, говорит Коцит.       Флегетон натянуто улыбается, чувствуя некоторое облегчение.       — Ладно, иди наверх, найди сокольничего и помаячь у него перед глазами, что ты уже готов к труду и обороне, — подмигивает Коцит, в последний раз поправляя ткань, чтобы лежала красиво, и смотрит вслед слуге.       Такой ребенок ещё, думает Коцит, покачивая головой. Либо он ещё остаётся тем трехлетним карапузом, которого можно прочитать как открытую книгу, либо же советник слишком хорошо его знает, отчего без лишних слов понимает его настроение и мысли. Наверное, даже лучше, чем Стикса. Всё-таки Коцит в какой-то степени воспитал этого сорванца.       Вспоминая, как приходилось возится с ним, Коцит лишь усмехается. Помнит, как Флегетон прятался под одеяло от грома. Наверное, он думал, что если закрыть глаза и сильно попросить, то гроза исчезнет. Помнит, как Флегетон осмелел и всегда ходил за Коцитом хвостиком, как лепетал, пытаясь повторить за Коцитом нужное сочетание звуков. Помнит, как Флегетон тыкал на книжку, желая, чтобы Коцит прочитал ему, пока они долго ехали в повозке. А книга, единственная, оказалась рыцарским кодексом. И приходилось постоянно выдумывать новые истории, пока эта «жуть желтоглазая», как называл его советник Бессмертного, что сидел в повозке напротив, не засыпала у него на коленях.       И, наблюдая, как из пузатого карапуза вырос этот грациозный юноша… Коцит чувствует… гордость? Именно эти чувства испытывают отцы, когда смотрят на своих возмужавших сыновей? Вот бы и отец Стикса однажды испытал такое чувство, думает Коцит.       Кстати, о Стиксе. У него сейчас тренировка… Надо заняться документами, пока есть свободное время. Их никогда не бывает мало. Тем более, сегодня доставили новые письма и прошения… Коцит даже и не заметил, как быстро пролетело время за этой бумажной волокитой. В подборе правильных слов, что отразят всю полноту чувств немногословного принца, советник и потратил все часы, что у него оставались до начала Царской охоты.       И теперь, ступая по довольно опустевшим коридорам, Коцит чувствует некое волнение. Ведь Царская охота — лишь пышный праздник для отвода глаз. Главное событие сегодня — Совет Королевы, на котором будет выбран престолонаследник. И осознание, что сегодня случится что-то безумное, даже у Коцита выбивает землю из-под ног. Но страшнее всего за Стикса, что до сих пор не готов возложить на себя бремя ответственности за свой народ и за будущее их Королевства.       Выходя во двор, Коцит окидывает его взглядом, чтобы найти своего ненаглядного принца. И с легкостью находит. Тот стоит, о чем-то общаясь с Хранителем дворца. Судя по кивкам Стикса, Кризалис давал какие-то установки. «М-да, и везёт ему на людей, знающих выше своего роста», — выдыхает Коцит.       Коцит идет к принцу, как вдруг кто-то хватает его за сапог. Его кто-то клюет! Коцит поворачивает голову и видит злого петуха, что нахохлился и уже готовится атаковать вновь. И этого петуха он узнает из тысячи.       — Гейл, свали, пока на шашлык не пустил, — Коцит замахивается ногой и пинает воздух. Он бы в любом случае не попал бы по птице, но спугнуть наглеца ему хотелось очень сильно. Тот отлетает от него и кудахчет, явно отсыпая не одно проклятье Коциту. Хотя, умеют ли птицы вообще думать, бурчит Коцит про себя.       Коцит осматривается по сторонам, надеясь, что эта сцена не осталась незамеченной.       — Будильник решил припомнить недавние издевательства? — хмыкает Стикс, смотря на советника и вспоминая, какими силами Коцит будил его на церемонию.       Кризалис уже исчез, отчего принц переключился на советника, что подходит к нему с видом, что ничего сейчас и не происходило. И сразу же дарит свое внимание коню, что стоял рядом и бил копытом землю в нетерпении. Белый, в дорогой сбруе, идеальный компаньон для Стикса. «Лёва, Лёвушка, скоро уже поедете», — добродушно шепчет Коцит, поглаживая коня по шее.       — Не называй его так, он Левиафан, а не «Левушка», — хмуро бурчит Стикс, но Коцит пропускает его слова мимо ушей.       — Как тренировка прошла?.. — интересуется советник, скармливая коню яблоко, что он припрятал специально для него.       И Коцит внимательно слушает чужой рассказ. За это время во дворе стало людно. Появилась Лета в сопровождении Свартжель и Гъёлль со своим советником, а также графы и бароны. И множество слуг, что сновали между ними. Коцит хотел бы вставить и свои пять копеек о навыке владения меча принцем, но ему не даёт сказать голос Леты, что призвала всех двинуться в путь. И Стикс забирается на лошадь, и хочет поехать, только вот...       — Ты не поедешь? — Стикс смотрит на Коцита, что не торопится залезть на коня и следовать за ним.       — Дела Дворца, должен разобраться, — пожимает плечами советник.       — Ты так и не рассказал, что произошло, — замечает Стикс, склоняя голову и желая получить ответ.       — Если привезёте больше добычи, чем остальные, расскажу, — лукаво усмехнулся Коцит, упираясь руками в бока. — Приеду, как только смогу, Ваше Высочество.       — Готовься, будешь писать отчет на три пергамента о случившемся, — подхватывая чужое настроение, отвечает Стикс.       Коцит склоняется в прощальном поклоне, довольно улыбаясь.       — Буду ждать Вас, Ваше Высочество.       Стикс слабо улыбается, и тянет уздечку в бок, разворачивая лошадь. И следует за последним вельможей, что покинул дворец. Стикс облегченно выдыхает, стоит им миновать кольцо крепостных стен. С каждым метром с плеч словно сбрасывается валун, и принц может расправить плечи. Конечно, этот праздник омрачает отсутствие Коцита. Но принц надеется, что тот всё-таки приедет, и Стикс покажет ему, что к нему не следует так легкомысленно относится.       За время довольно долгой поездки Стикс успел немного устать. Чтобы доехать до охотничьего дома требовалось больше полутора часа. Отдав коня слугам, Стикс осматривается. Небольшой двухэтажный домик, на шпиле которого развевается синий флаг с белым кругом, и с ухоженным садом. Самое время отдохнуть и побыть наедине, только вот…       — Стикс! — женский голос окликает принца, — Пойдем вместе поохотимся?       Стикс оборачивается. Лета тепло улыбалась ему и ждала его согласия. Вместо холодной и отстранённой принцессы перед ним оказалась боевая заботливая сестра. Кажется, она может посоревноваться со Стиксом в количестве добычи. Убранные светлые волосы не мешали обзору, а легкие кожаные доспехи не сковывали движений. Но что-то тут нечисто. Лета не тот человек, что любит проводить свои часы в компании Стикса. Хотя, ему сложно это утверждать. Они же… Большую часть жизни находились порознь.       Но отказаться было бы дурным тоном. И вот они вместе уже ступают по лесу. Пара слуг плетутся позади с двумя лошадьми, но готовы в любой момент сорваться по зову наследников. А стоит Лете махнуть рукой, так те понимают, что пятиминутный привал будет им кстати.       — Ты переживаешь? — Лета нагоняет Стикса, поглядывая по сторонам в поисках какого-нибудь шуршания.       И для Стикса всё сразу стало понятно. Лета несильно-то хочет с ним охотиться. А вот вытянуть из него нужную информацию… Что ж. В подобного рода игры можно играть и вдвоем.       — Так заметно? — хмыкает Стикс, и поворачивается к девушке, — А ты? Ты разве не волнуешься?       — Я? — Лета удивленно вскидывает брови, — Я… Не сильно, если честно.       «Конечно, тебя ведь к этому готовили с самого детства» — про себя думает Стикс.       И между ними вновь повисла тишина. Стикс хочет, чтобы она продлилась как можно дольше. Он не желал вновь мыслями возвращаться во дворец, в котором, кажется, уже начался Совет о выборе престолонаследника. Стикс хотел хоть на пару дней забыть о своем статусе и просто отдохнуть. Всё-таки для этого и предназначена охота — выплеснуть свои эмоции.       Но Лета упорно продолжает тянуть свою линию:       — В любом случае, царствовать нам придется не с завтрашнего дня… Мама ведь прекрасно себя чувствует… — задумчиво тянет девушка, а затем задает новый волнующий ее вопрос, — Как ты думаешь, каким будет решение?       Стикс тяжело выдыхает. Этого вопроса он ждал, но надеялся не услышать. Лета пристально следит за эмоциями Стикса. И ей явно дается это не так легко, как Коциту. Довольно сложно по отстраненному лицу понять, что у принца на уме.       — Думаю, совет вынесет правильное решение о выборе престолонаследника, — краем глаза замечая, как Лета уже готовится задать новый вопрос по этой теме, Стикс спешит сказать то, что девушка желает услышать, — Не хочу я становится кронпринцем.       Лета облегчённо выдыхает. И пока та радуется, можно сделать и свой ход.       — Я слышал, что между вельможами ходит слух, что мы вдвоем можем занять трон…       Но Лета не дает ему договорить, перебивая его.       — Да быть такого не может! — девушка презрительно фыркает, — Правитель может быть только один! В его руках сосредоточена власть, и только он может вести за собой королевство.       — Но, если Король проводит время в замке, откуда ему знать, что происходит в отдаленных уголках его земель?..       — Тебя этому Коцит научил? — девушка приподнимает брови, словно Стикс сказал какую-то глупость.       — И что с того?       Стикса начинает раздражать вся эта прогулка беседа. Он здесь для охоты, а не для разговоров об Короне.       — Да так, ничего, — хмыкает девушка, отводя взгляд.       И между ними вновь повисла тишина. И кажется, Лете тоже не нравится то, в какое русло перетекла их беседа.       — Думаю, не стоит ходить вокруг да около, — Лета останавливается, наблюдая, как Стикс проходит пару метров и оборачивается после её слов, — Ты же ведь не полный дурак, как о тебе говорят.       Стикс никак не реагирует на насмешку сестры. Хотя эта провокация не ускользает от него. Но если Лета здесь не только для того, чтобы узнать, что у её братца на уме, то для чего?       — Лишь Оракулу ведомо, на чьей стороне звёзды. И я хочу, чтобы они были на нашей стороне, Стикс, на стороне нашей Короны.       — К чему ты клонишь?       — Королевству нужна сильная рука. И только вместе мы сможем укрепить наше Королевство.       Стикс склоняет голову. И не она ли пару минут назад говорила, что править может только один монарх? Что-то принцу не нравится, в какое русло ведёт Лета…       — Если окажется, что ты станешь королем, то позволь стать твоим советником.       — У меня уже есть советник, — отрезает Стикс, и хочет развернуться, чтобы уйти, но его останавливают чужие слова.       — Ты про своего безродного карлика? — Лета стреляет глазами, склоняя голову.       Прямое попадание. Стикс громко кашляет, намекая, что терпеть подобные слова он не намерен.       — Я лишь хочу благополучия тебе и всему Королевству. Мы с тобой родились под одной звездой, — девушка делает шаг к принцу, — Ты мой брат. В наших жилах течёт одна кровь. Ни Гъелль, ни Мора, никто из них не будет так же похожим на тебя, как я. Так давай объединим наши лучшие черты и скроем наши слабости. Мы должны держаться вместе.       — А если королевой станешь ты, где окажусь я? — Стикс смотрит пристально на девушку. Но та, кажется, все продумала.       — Ты станешь моим советником.       — И в чем моя выгода от подобного предложения? — хмыкает Стикс, складывая руки на груди.       — Тебе не придется беспокоиться о нуждах народа. Ты будешь просвещать, нести культуру и науку людям, ты же ведь любишь это. А все тяготы я возьму на себя…       Звучит всё это слишком заманчиво. Где-то должен быть подвох, чувствует Стикс. И он сразу обнаружился:       — Но есть одно условие.       Лета выжидает, и увидев желаемый вопросительный взгляд, твердо произносит:       — Избавься от Коцита.