Cloud Meadow: Reborn

      Корову Шанию я отвел в душевую сам, без напоминания Валеры. Вымыл её до скрипа — она аж плавилась от неги и чуть по стене не стекала на пол, так ловко я надраил её, так помассировал чуткое тело. Сам вымок весь, обрызганный с головы и до пят, но не устал совсем — Игорев «фактор» продолжает работать? Уж наверняка — живот крутить начало, с голодухи, наверно. Пузо, поди, шустро привыкло к чудо-харчам. Когда девчонка оказалась умыта, я вспомнил о том самом масле, которым их натирали, чтобы отпугивать кровососущих насекомых. Хотя Игорь слегка преувеличил, что пастухов они не трогают — меня комары уже достали. А про коров и говорить нечего — кусают бедняжек почём зря. Только где это масло взять?       В душевой работал тот самый здоровенный азиат, которого я видел вчера с Игорем. Но на этот раз он не занимался коровами, а обстоятельно надраивал само помещение, обрабатывая его и дезинфицируя. Назвался Так Се Ёном — «или просто Таком, все так зовут» — и сказал, что масло есть и в душевой, в подсобке. Показал его и даже подал в руки светлый полупрозрачный флакон без этикетки, содержимое которого напоминало патоку и пахло точно так, как и нужно.       Я вернулся к Шании и снова повернул её к стенке, словно на досмотре при задержании полицией. Старательно умасливал округлые упругости ягодиц, сильную спину, длинные ноги. Повторил процедуру спереди, на чем девчонка сдалась и бесславно оргазмировала, дергая тазом и брызгая сквиртом на пол в кабинке и мне на ноги. А пока она переводила дух и нетвердо цокала к выходу, я подумал немного, да и натер этим маслом себе шею и неприкрытые руки. Оно бесцветное, да и запах хоть и приятный, но совершенно невыразительный — никто и не поймёт, кроме комаров злоебучих.       Се Ён ответил, что пузырёк можно забрать — этого добра навалом — поэтому я сунул его в задний карман джинсов и пошел за коровой.       Шания вернулась к своему пастуху в первозданном виде, будто глянцем облитая. Пьяно пошатываясь, пошагала к подругам, которые только-только начали завтрак.       Валера присвистнул ей вслед, отчего-то удивленный:       — Ты что с моей «шоколадкой» сделал, мужик? — кивнул он.       — Да как ты говорил: помыл сперва. Ну, а потом маслом натёр, в качестве бонуса… А что такого?       — Да у тебя талант, похоже? — Валера с задумчивым видом поскрёб чисто выбритый, а то и вообще безволосый подбородок. — Эх, жаль Иваныч запретил, а то мы б взяли тебя в оборот да уговорили остаться — такой кадр из рук уходит… О! Кстати, а ты чего не уехал?       Пастух улыбнулся:       — Шанька понравилась?       — И это тоже, — запросто согласился я.       — Ты ж, надеюсь, понял уже, что она — племенной фонд нашей фермы?       — Догадался, не тупой. А кто бы не допёр до этого? Но, позволишь же ещё с ней…       — Да ради бога, забавляться — сколько угодно. Только телят ей не заделай, а то Иванычу проблема будет… И что, только из-за Шании?       — Ну, на Фестиваль гляну… А ещё еда у вас — это что-то с чем-то! Только не думай, с совестью у меня всё в полном порядке — после завтрака найду Игоря да самонагружусь, так сказать, работой какой, чтобы нахлебником не нарекли.       — Так это, может заодно и подумаешь?       — Про то, чтобы мне остаться? — усмехнулся я. — Так запрещено уговаривать?       — А я и не уговариваю, — с важным видом парировал Валера. — Я, можно сказать, выдвигаю вопрос на рассмотрение партии. Всё, ни слова больше…       Он отправил меня за стол и сказал одной из коров на кухне:       — Двойную порцию нашему гостю.       Чуть погодя, доев и выдвинувшись на поиски «инструктора», я понял, что немного пожадничал и переел — в животе снова началась резь. Поверхностные мышечные спазмы, которые больше раздражали, чем жить мешали. Но дискомфорт ощутимый. Впрочем, когда получилось Игоря отыскать, я успел сменить о них мнение с негативного, на приподнятое: а что, если это начало действительного преображения?!       Я уже пару дней как не прикасался к бритвенному станку, а подбородок гладкий, словно у подростка. И комары всё чаще покусывают. И живот этот очень уж необычно сводит и крутит. Значит идут какие-то изменения. Так неужели я и правда вскоре стану сильней, здоровей, подобно Игорю и другим пастухам?       Осознание этого ошеломило и заставило замереть посреди пешеходной дорожки, отдаваясь дрожью в руках! Факт некой «метаморфозы» до сих пор проходил мимо — да, она вроде как есть, но меня никоим образом не касается и вряд ли со мною случится. А сейчас…       Сунув руку под майку, я нащупал на пузе не солидный слой подкожного жира, который накопил за почти четыре десятка, а мышцы. Удивился уже тому, что вообще их ощущаю под пальцами. Не самый здоровый образ жизни и не самое правильное питание нарастили мне на пузе «мужицкое» жирохранилище. Не такой солидный «мозоль», как у любителей венских колбасок под пиво, но все намёки на него были. Однако теперь я чуял, как под ладонью, независимо от моего желания попеременно вздрагивают участи мышц! Напрягаются и взбухают, отзываясь небольшой болью, а затем расслабляются. И так без конца.       Когда я примчался к Игорю и как на духу выпалил про «дрожащий» живот, пастух почесал макушку и в ответ на мой вопрос заявил, что наверняка это оно и есть. Но он откровенно удивлен такой скоротечности. Возможно, особенности моего организма позволяли воспринимать мистическую «терапию» намного быстрей, чем другим, а потому метаморфозы начались так рано. Для него это результат необычный, потому что ему самому потребовалось по крайней мере три недели, чтобы заметить первые симптомы. И самопроизвольный рост мышечной масс — это как раз один и таких симптомов.       — И теперь, Сань, тебе нужно жрать как не в себя, — рассмеялся пастух. — Представь, что ты корова беременная и ешь за двоих. Что наберёшь, то и увезёшь с собой. Чем больше, тем лучше, так?       — Лопну же, — усмехнулся я.       — «Щас пёрну и доем» — это как раз твой случай, — рассмеялся Игорь. — Я-то надеялся, у тебя хотя б мышечный тонус улучшится, максимум — иммунитет укрепится и суставы покрепче станут, а тут такое началось. Саня, ты не должен этот шанс прошляпить до отъезда!       — Да что ты всё заладил: Саня, Саня… — отшутился я. — Может, и не поеду никуда?       Вынул пузырёк с маслом, плеснул немного на руку и втёр в шею.       — Гады кровососущие.       Игорь проследил, как сую пузырёк обратно в карман, и спросил:       — Серьёзно, что ли, останешься? Было бы не плохо, но…       — Да-да, помню, что нельзя уговаривать. Проехали, в общем… Ты лучше скажи, могу чем помочь? Ну, по вашим пастушьим обязанностям.       — А что такое?       — Да неловко мне обжирать вас, не понятно разве? Вот уже и масла флакон прикарманил…       — Тю!.. А я-то думал. Да ешь сколько захочешь — за околицей тварей на мясо шныряет, как грязи, а овощи в похлёбку так под каждым кустом растут — заколебались пропалывать эти сорняки чёртовы… Нет чтоб помидорки какие, как у Ириски…       — Так может я и прополю?       — Ты чего, серьёзно?       — Абсолютно.       Игорь задумался.       — Хм… — наконец, подал он голос. — Иваныч не велел напрямую уговаривать, но уж коли он не запрещает припахивать к работе гостей дорогих, тем более, когда гость сам нарывается, то кто мы такие, чтобы гостью дражайшему отказать?       — Э!.. — на всякий случай предостерёг я. — Ты там, случайно не собираешься послать меня, чтобы выгребные ямы почистить?       — Шутишь? Нужники у нас рабы чистят… — ответил Игорь и заржал. — Да у нас "каналия" получше, чем во многих городах современных. А ты думал, только в общаге твоей? Расслабься. Есть работка для тебя другая. И не напряжная, и округу посмотришь. А дело такое: нужно периметр луговой обойти…       — Это вот тут, что от леса и до речки? — перебил я.       — И за речку ещё немного, — кивнул Игорь. — Обойдешь и проверишь исправность сторожевых опор. Визуально проверишь, понял! Руками не лапать, а то так шарахнет, что обосрешся и обоссышся заживо — коровы засмеют. На вот ключ… Игорь быстро отстегнул один ключик от связки и протянул мне.       — С ним пойдёшь за общежитие. Там тропинка есть, так что не заблудишься, но глубоко в лес всё равно не суйся. По тропинке выйдешь к парковке под навесом — мы там держим всякую мотомелочь для местных разъездов. Возьмешь любой квадрик — они все заправленные и с заряженными аккумуляторами, позавчера проверяли. Ключи там же висят, в ящичке. Сверишься по номерам и сам разберёшься. В том же ящике возьмешь блокнот и ручку, отмечать номера опор. Осмотреть их нужно снаружи, нет ли каких повреждений. Хотя я и так знаю, что нет, раз тревога до сих пор не сработала, но проверять всё же надо, да и гости припрутся скоро на Фестиваль. Ты главное ближе шагов двух-трёх не подходи к опорам, голова болеть будет. Я в этом не спец, но столбы чего-то там излучают, и зверьё местное на дух этого не переносит, не приближается даже. Коровки наши тоже к столбам не ходят — не нравится им. На людей слабее всего действует, но тоже неприятно. Вопросы, «кадет»?       — А много столбов?       — Что, отказаться резко надумал?       — Так квадрик же, а если ехать куда, то не так уж и близко. Может, еды взять…       — Хм… А резонно. Бодро твой котелок варит. Можешь заехать и в столовой воды набрать, а еда — лишний груз, как я думаю. За часа два точно обернёшься. Самый дальний столб километрах в семи отсюда, плюс на круг, да через речку — не так уж и далеко, если в сумме. Ну, что, сделаешь?       Я без долгих прелюдий кивнул и направился к общежитию.