Cloud Meadow: Reborn

      «Стадо» Игоря обосновалось неподалеку от речки. Фигуристые девчонки играли в мяч, беззаботно сотрясая массивными дойками. Просто бегали и резвились, будто играя в догонялки и на удивление резво перемещаясь, для таких-то смачных телес. Либо просто загорали на пирсе или в траве валялись, почёсывая разбухшие груди. Только что «жвачку» не жевали.       На песчаной отмели располагались все условия для полноценного отдыха в виде большой, покрытой крышей площадки над водой, отгороженной зоны для купания и даже парочки гидроциклов, пришвартованных к пирсу. А чуть повыше на берегу расположился просторный и светлый павильон, увитый побегами вьющейся зелени, которую некоторые из «коров» с видимым аппетитом объедали, срывая листики и целые побеги то руками, а то и вовсе ртом. Но и от самого здания за сто шагов веяло чем-то весьма вкусным.       Я не заметил с высоты холма эту постройку, выкрашенную в травянистый зеленый и опутанную вьюнками. А когда уловил заманчивые ароматы горячей еды, сразу вспомнил про голодное урчание в животе. В последний раз поел вчера вечером, да и то «бич-пакетами» ужинал.       — Столовая? — кивнул в сторону здания.       — Голодный? — вопросом на вопрос ответил Игорь.       — Ну, есть такое.       — Так иди да поешь нормально, — пожал он плечами. — У нас же полный пансионат для гостей и резидентов, разве Иваныч не рассказывал?       — Да говорил, но…       — Так и в чем проблема?       — Ну…       — Да брось, сколько робеть уже можно? — усмехнулся Игорь. — Ты вот не думал, что коровы боятся тебя больше, чем ты их?       — Т-то есть?       — А так и есть. Ты для них кто-то вроде быка. Ага, старина, они чуют, что от тебя мужиком пахнет.       — Правда, что ли? Хватит врать-то.       — Хочешь — верь, хочешь — нет. Мы давно с ребятами обсуждали это и выяснили, что у коров обоняние куда острее, чем у не измененных людей. И коровам нравится, как пахнут бычьи яйца.       — Серьезно? — усмехнулся я.       — Сам у них спроси, — Игорь хохотнул в ответ. — Коровы в любом мужике видят быка, а быков они очень любят и уважают. Хотя, видел бы ты, как наши быки с коровками обращаются и в каких позах, я извиняюсь, ебут их, ты бы сам бугаёв этих зауважал. Кстати, можешь даже проверить: как пойдешь в столовую, пристально посмотри в глаза какой-нибудь из поварих.       — А готовят тоже «к-коровы»? Ну, то есть местные женщины?       — Они самые. В большинстве своём дамочки наши, как бы помягче, тупенькие очень. Но ты не думай, тупенькие они в хорошем смысле… Как бы, легкомыслие их только красит… А готовка — это то немногое, что им очень нравится делать, — Игорь толкнул меня в плечо. — Главное не отводи взгляда и увидишь, как она первая отвернет и покраснеет.       — Как-то всё грубовато звучит…       — Ага, примитивно даже, я бы сказал, — мужчина пожал плечами, легко соглашаясь. — Но и у людей-то всё очень просто, несмотря на то, что мы всяких ритуалов навыдумывали. А уж у простодушных коров — тем более всё прямо и ровно, как бычий член.       Ронять мужское достоинство не хотелось — «что, в самом деле, как тряпка?» — а потому Игорь пошёл к своим подопечным, а я направился в столовую. Издали услышал, как его приветствуют девушки, короткими вскриками выражая эмоции радости — издалека это звучало, словно мяуканье или в самом деле мычание.

* * *

      В столовой суетились четверо прелестных «бурёнок» — трое бронзовых от загара девиц и одна темнокожая «шоколадка». К невероятной красоте местных женщин я ещё не привык и немного растерялся. А девушки орудовали возле плит, ворочая половниками в больших, источающих пар кастрюлях. О чём-то перешучивались, задорно качая толстыми попами и виляя вздернутыми хвостами. Не слышали, как я вошел, а потому так и остались стоять ко мне спиной, демонстрируя четыре пары ягодиц, крайне упитанных, но тугих, словно барабаны.       «На кухне сдобные булочки», — пронеслась игривая мысль.       И таких «булочек» в округе — уйма, на любой вкус.       Я кашлянул в кулак, привлекая внимание, и они разом обернулись. Тут же зашушукались с испуганным выражением на лицах.       — У вас здесь так вкусно пахнет? — я попытался улыбнуться. — Накормите?       По совету Игоря выбрал одну из девчонок, темнокожую «коровку», и пристально вгляделся в её большие, удивительно голубые глаза. Пауза задержалась на долгие секунды… а затем «бурёнка» стыдливо отвела взгляд, нервно теребя передничек, который прикрывал живот и большие груди. Соски у неё под передником почти мгновенно набухли, вздуваясь толстыми вишенками!       Остальные радостно зашептали ей что-то, пока «бурёнка» смущенно улыбалась. Мне же даже дышать как будто стало полегче: всё случилось именно так, как Игорь и говорил — девушку возбудило моё к ней внимание. Однако не только она взбудоражилась, но и я обрёл немного уверенности в себе. Теперь уже с искренней улыбкой снова попросил у голубоглазой поесть, в ответ на что все четверо дружно кивнули, а сам пошел умывать руки у одного из почти двух десятков умывальников, расставленных у глухой стены.       Не успел даже сообразить, зачем столько рукомойников, как в помещении, со стороны кухни показался рослый, крепкий детина, как и все «пастухи». Очевидно, он был из работников фермы, что вполне понятно без лишних вопросов: какие бы коровы ни были умницы, но одних их к раскаленным плитам никто не подпустит…       Мысль осеклась: сам того не заметив, я осознанно назвал коровами милых женщин. Но от чувства вины отвлек незнакомец.       Он дружелюбным движением вскинул руку и представился:       — Салют! Меня Валерой звать. Ты новенький?..       — И да, и нет. Через день уезжаю.       — Ну, хозяин — барин, — человек пожал плечами. — Выбирай любой стол — бурёнки всё принесут. И приятного аппетита.       — Ага, спасибо.       Минуты через две румяная от смущения «шоколадка» принесла глубокую миску из пластика литра на полтора объемом, заполненную почти до краёв горячим и непонятным варевом, по консистенции походившим на запредельно густой, подозрительный суп, но источавшим такой восхитительный аромат, что у меня аж слюни потекли. На другом блюде, неглубокой тарелке тоже из пластика, она доставила отрубленный квадратом шмат вареного мяса размером с два моих кулака. Без гарнира, но с уймой специй, он так же пробуждал хищнический аппетит.       — Эй, дружище! — окликнул Валера. — Приборы возьми. Бурёнки ими не пользуются, вот и забывают подавать.       Я обернулся, но одна из девушек, снова та самая голубоглазая, опередила меня и, глухо цокая копытцами по полу, подбежала к стойке, схватила большой стакан с пластиковыми приборами и принесла его мне. Водрузила тару с вилко-ложками себе на титьки, словно подавая их на «подносе» — так ей удобнее держать — и улыбнулась сочными губами, демонстрируя милые ямочки на щеках.       — Спасибо, — я кивнул девушке, выбирая нужное.       Снова посмотрел помощнице в глаза и на этот раз даже умилился её искренней смущенной реакции. В девчонке не сквозило и грамма притворства — ей и в самом деле пришлось по нраву моё внимание.       Валера отозвал своих подопечных, чтобы они не мешали, а я принялся за еду, даже не представляя, как смогу употребить всё это за один раз. Стандартная для местных обитателей порция, на мой взгляд, накормила бы и троих обычных человек, а уж слопать всё в одиночку…       Вычерпав ложкой половину миски наваристой, сытной супо-каши, я принялся за мясо, потому как понял, что для него в ином случае места просто не останется и даже попробовать не получится. Взялся ковырять ломоть пластиковым ножом, но с тем же успехом мог бы «резать» и рукояткой ножа — даже вареные волокна ни в какую не поддавались. Зато они хорошо отслаивались друг от друга, и оказалось достаточно одной вилки, чтобы опробовать второе блюдо.       Мясо оказалось довольно жестким, но на вкус тоже не подкачало.       Игорь привел своё «стадо» к тому моменту, когда я уже закончил с едой и взял себе стакан сока. Свежевыжатый, с крохотными частичками мякоти в толще, какой-то морковно-клюквенно-яблочно-хрен-пойми-какой и удивительно вкусный, он словно финальный штрих подвел под этим днем: «Всё по-настоящему!».       Сквозь открытую стену я издали видел, как к столовой направляется два десятка фигуристых женщин, колышущих громадными титьками, но не двинулся с места. В конце концов, совестно стало перед самим собой: всего-то тетки голые… Ну, ладно не тетки, а обворожительной красоты женственные существа, но я из-за них дергаюсь, словно подросток нецелованный! И не стыдно ли?       Игорь кивнул мне, но так и остался со своим шумным «стадом», шлепая по задницам тех непослушных «коров», которые направлялись сразу к раздаче, вместо того, чтобы вымыть руки. На меня дамочки всё ещё посматривали, но уже без недавнего восторженного ажиотажа и я сперва не понял, отчего все вдруг так охладели. Не сказать, что небесный красавец, тем более на фоне местных ребят-пастушат, но лицо всё-таки новое. И вижу вдруг весьма умеренный интерес к себе?       Лишь чуть погодя я сообразил, что Игорь не зря упоминал про любовь «коров» к мужским гениталиям. Он для своего стада — «альфа-бык» или как-то так, потому-то они и вьются вокруг «пастуха». Чуть ли не в рот к нему заглядывают, ловя каждое слово.       Нашлись среди его «коров» и свои предводительницы — темнокожая красотка с неровными пятнами витилиго по всему телу и рыжая бестия, щедро усыпанная веснушками. Они, похоже, соперничали за внимание Игоря и вели себя максимально агрессивно, насколько слово «агрессия» вообще применимо к ленивым, добродушным «коровам». Постоянно висли на нем, прижимались грудями и то и дело пытались потрогать парня в промежности, словно проверяя, не пропало ли там чего важного.       Эта мизансцена — толпа галдящих красоток и особо настырная парочка, борющаяся за причиндалы своего «пастуха» — до того показалась забавной, что я совершенно расслабился. Может и выглядит с моей стороны всё дико неправильно, странно, но все жители фермы явно довольны своим положением.