Ты проиграла

      Алкоголь ударяет в мозг, да и не только он. Я все еще сижу на картонке, не в силах пошевелится. Лишь сверлю взглядом Кирилла. Время тянется медленно, все вокруг общаются, разговаривают о чем-то. Разноцветные узоры перед глазами не уходят, мне нравится их рассматривать и улыбаться не понятно чему. Мерцающий свет за окном разбудил меня, и я незамедлительно повернула голову к этому самому окну. Свет и вправду мигает, будто по темной улице возле заброшенного здания кому-то приспичило ходить. Говорю ребятам:       — Это чё? — показываю пальцем на окно. Все посмотрели в него вместе со мной, и кто-то крикнул:       — Менты! — все начали разбегаться по разным сторонам, кричать, но я то до сих пор сижу без движения. Сижу до тех пор, пока ко мне не подбегает Кирилл и не хватает за руку.       — Вставай. — его грубый тон окончательно будит меня, и я встаю на онемевшие ноги.       Мы несемся по наполовину разваленному коридору всей командой. Кирилл продолжает больно зжимать мою ладонь. Что происходит? Почему бабочки в животе перемешались со страхом? Этого я не знаю, но знаю точно, что от этого чувства мне пока не избавится. Тем временем мы бежим к какому-то второму выходу. Ноги будто не слушаются, перед глазами все плывет, пока я слышу звон в ушах и матерные слова от «друзей». Воздух в лёгких окончательно заканчивается, и я хочу отпустить руку Кирилла, но тот ещё сильнее зжимает мою, заставляя меня чувствовать боль. Зачем он это делает? Я слышу, как кто-то бежит за нами, вижу свет фонариков и крики: «Стоять, полиция!». Нормальные люди бы уже давно остановились, извинились перед ними, но мы продолжаем бежать до того момента, пока не прыгаем через окно на первом этаже. Тимошенко прыгает первым, а я, в свою очередь, немного помедлив так же прыгаю. Благо, парень меня подстраховал, ведь когда я очутилась на улице почувствовала прикосновение к талии и слова: «Не падай».       На его слова мне все равно, поэтому падаю на землю, дабы отдышаться. Паршиво.       — Бля, пацаны, — начинает Лёша. — я щас умру.       Киваю с улыбкой, закрывая глаза. Даже так разноцветные узоры перед глазами не уходят. Где-то там, мой собственный голос мне говорит: «Вера, ну и зачем ты вообще с ним пошла?», но я откидываю все эти мысли куда подальше. Мой отдых продлился недолго, ведь где-то со стороны я слышу голос Кирилла:       — Пойдёмте в парк. — и это был далеко не вопрос.       Всей командой мы отправились в этот самый парк, умирая от жажды, холода и голода. Это, конечно, сильно сказано, но все же такое чувство, будто я и вправду сейчас упаду на землю, перестану дышать.       — Хорошо, что ты заметила, а то нам бы всем пизда была. — говорит мне Даша, идя рядом.       Я лишь неловко улыбаюсь, опуская взгляд. Даша вроде хорошая, но до безумия... не правильная? Не долго я смотрела в пол, ведь мои глаза вновь прилипли к Кириллу. Он выглядит, будто актёр какого-нибудь фильма. Его манера общения меня поражает, но в то же время и восхищает. Неописуемые чувства.       Шли мы недолго, ведь сам парк был близко. Кто-то присел на лавку, а кто-то встал напротив. Мы же с Кириллом и еще одним парнем оказались вторым вариантом.       — Ебать у тебя глаза красные. — говорит мне Саша, улыбаясь.       Я же не стала ничего отвечать, просто пожала плечами, продолжая смотреть на Кирилла. Мне пиздец как хорошо. Я готова признаваться в любви, кусать его губы до крови, плакать от невзаимной любви...       — Чего так смотришь? — вскоре спрашивает тот, натягивая подобие улыбки.       Покраснев, отвожу взгляд.       — Ничего. — робко отвечаю ему я, стараясь не нагонять на себя поток очередных ужасных мыслей, которые готовы сожрать меня за считанные секунды.       В голове ещё большая каша. Ужасно, когда ты не можешь ничего с этим сделать.       — Бля, а пиво то забыли. — с тоской проговорил Лёша.       — Ничё, ментам останется. — с улыбкой отвечает ему Кирилл, и все дружно рассмеялись. Как жаль, что мне сейчас не до смеха, ведь я продолжаю думать о нем.       Продолжаю ненавидеть себя. Продолжаю будто гнить изнутри. Мир жесток, и я это давно поняла. Из головы все не выходит то, как он крепко зжимал мою ладонь, не собираясь отпускать. Как он споймал меня, когда я прыгала из окна. Мои мысли прерывает Наташа, со словами:       — Пошли поговорим? — неуверенно киваю и отхожу вместе с ней на пару метров от ребят.       Повисло молчание. Девушка медлит, будто собирается сказать что-то, что мне точно не понравится. Наконец, она спрашивает меня:       — Тебе нравится Кирилл? — этого вопроса я точно не ожидала. Качаю головой в разные стороны, а после отвечаю:       — Ты совсем? — в моих глазах читается страх. Страх, что кто-то узнает. Страх, что он посмеётся над моим жалким проигрышем.       — Ну смотри мне. — вздыхает, а после, приобнимая меня за плече, идет вместе со мной к компании возле лавки.       Кирилл странно смотрит на меня. Иногда улыбается, иногда тупо отводит взгляд. Что мне делать? Что говорить маме? Почему мои мысли так сильно перемешались? Почему я резко захотела умереть, не видеть всех этих лиц? Не смотря на это, я поддерживаю разговор с ними. Продолжаю улыбаться.       Продолжаю заливаться смехом вместе с ними. Продолжаю делать вид, что все хорошо. Внутри максимальная пустота, я стараюсь больше не смотреть на Кирилла, чтобы не получать очередных вопросов.       — Ребят, я наверное домой. — проговорив это, в моем горле становится невыносимо сухо, образуется ком.       — Ладно. — грустно сказала половина ребят, а другая половина лишь поменялась в лице.       — Пока. — говорит мне Даша.       — Пока. — отвечаю я ей, и уже собираюсь уходить, как слышу:       — Тебя провести? — до коликов знакомый голос за моей спиной заставил мое тело покрыться мурашками.       — Если не сложно. — бессвязно отвечаю я парню, поворачиваясь к нему лицом.       Попрощавшись со всеми, он подходит ко мне и говорит тихое:       — Пошли.       Идя за ним, я все никак не могу забыть его сияющие глаза, его низкий тон голоса, когда хочет меня вывести из себя. По телу пробежал холодок.        — Что интересного расскажешь? — спрашивает Кирилл, пока я поднимаю взгляд на его затылок.       — Ну, — пауза. — не знаю. — выдыхаю холодный воздух.       Глаза Бледного точно такие же как и мои — красные. Но это не то, на что стоит сейчас обращать внимание. Я не знаю, как вернусь домой, что будет говорить мама, брат... не знаю. Знаю лишь то, что совершила большую ошибку, познакомившись с ним.       — Понятно. — слышно, что он тоже не настроении.       Мы все ещё идем по парку. Кирилл смотрит куда-то вдаль, а я, в свою очередь, на него. Молчание между нами повисло быстро, что неудивительно. Я не знаю, что говорить, и он, очевидно, тоже.       Почему же он так не хочет выйти из моей головы? Кажется, засел там надолго. До моего дома идти не так уж и далеко, но время все равно продолжает тянутся, будто нервы. Холод начинает пробирать до костей, не смотря на то, что сейчас сентябрь. Я продолжаю смотреть на его затылок, краснея. Что со мной?       Наконец, мы подходим к моему подъезду. В голове крутится лишь одна фраза, которую я так хочу озвучить. Хочу увидеть реакцию парня. Хочу почувствовать себя смелее.       — За... — запинаюсь. Я слишком слабая. — Забери мои проблемы. — несу бред. И снова бред. Бред, бред, бред.       — Чего? — его глаза широко раскрыты, брови подняты вверх. Он, вероятно, думает, что я странная.       Думает, что влюблена в него по уши, но разве это не правда? Резко срываюсь с места и забегаю в подъезд. Так же бегу и по ступенькам, стараясь не упасть. В голове только одно: «Какая-же я тупая». Дергаю за ручку двери — заперто. Стучусь. Дверь открывает сонная, злая мама. Вот черт.       — Явилась. — с сарказмом говорит мне та, впуская в дом.       Я захожу и сразу же снимаю обувь. Хочу пройти в свою комнату, но не тут то было — мама перегорождает мне дорогу, со словами:       — Смотри мне в глаза. — я поднимаю свой уставший взгляд полного сожаления на неё. Будет скандал. — О боже, — мама закрывает рот руками. — кого я вырастила. — её тон заметно сменился, а мне становится безумно стыдно.       — Прости. — говорю ей я, собираясь обнять, но та оттлкивает.       — В комнату. — я стою и смотрю на неё, на то, как она поднимает на меня голос, на то, какие же прекрасные у неё глаза и на то, как она сейчас зла. — Живо!       Кривыми шажками я захожу в свою комнату и падаю на кровать. Мне до сих пор безумно стыдно, в голове все запутанно. Надеюсь, к утру мне не будет ещё хуже. В мыслях только одно слово: «Прости».