Спрятанное

      Как и обещал, возвращался с пирожными. Странное такое ощущение второй день наведываться к соседке, еще более странное ощущение, когда утром вообще в чужой квартире проснулся и ни капли ничего не волновало, пока не покинул то место. Как-то слишком нагло с его стороны. И сама девушка, как ему показалось, по этому поводу так-то не сильно волновалась. И завтраком накормила. Не пытается же понравится ему, хах? Ну, не суть. У него нет на это времени. Глупость какая. Вот оставит обещанные пирожные, потому что ее, хоть и маленькая, но травма все же на его совести, и уйдет восвояси. Нечего ему всякие шашни на стороне крутить... Даже звучит не очень!       Ему ведь не нужно знать всех этих маленьких деталей о ней. То, что акробатична, то, что вяжет, потому что скучно, а так и заработать чутка можно, то, что любит чай, что у нее аж столько разновидностей, то, что кружек тоже немало, наколлекционировала разных, потому что интересной формы. То, какое сладкое предпочитает.       Даже мог с легкостью представить: ножки под теплым котацу, сидит за столом, в широковатом беспорядочно разноцветном кардигане. Вокруг мягкие вязанные игрушки, на столе на блюдце кусочек торта и в руках большая кружка чая. Иддилия. Слишком тепло и уютно, чтобы думать о насущном. И такая разница с ее уличным видом.       Но и как вчера, столкнулся с ней на лестничной площадке. Еле-еле тащилась, прихрамывая. Все также одета в черное. А ведь даже и не заметил ее фигуры с воздуха, кажется, поднималась долго.       – О, мои пирожные! – приветствие оставляет желать лучшего, зато какой энтузиазм!       – Я вроде сказал тебе отдыхать?       – Я по графику всего три дня в неделю работаю, моя нога отдохнет завтра.       – Есть ли предел твоей беспечности?       – Волнуешься за меня? Как мило! – игриво рассмеялась, пока открывала дверь.       – Ах значит это меня развели на вкусняшки? – прошел следом за ней.       – А что, жалко стало? Жмотяра, – сняла куртку, вешая на крючок.       – Что?! Мошенница!       – Ах, даже ответственность взять не хочешь, – села на пол, стала аккуратно снимать ботинки, потому что нога все-таки болит.       – Да забирай ты свои пирожные! А я пошел, – всунул ей в руки коробку и развернулся.       – Э, нет, – ухватилась за край его куртки сзади, заставив остановиться. – Я их еще не пробовала. Или уже забыл? – посмотрел на нее через плечо, а в глазах ее недобрый огонек. – За каждое невкусное должен будешь еще три, ведь моя лодыжка еще болит. Возмещай ущерб, мистер Герой.       – Ну, попробуешь и скажешь потом, сколько не понравилось!       – Ишь какой умный! А как будешь знать, какое покупать не надо? Я этого тебе объяснить не смогу, – и выдала победную лыбу.       У него и глаз дернулся, хоть ей этого под его очками не видно.       – Должна будешь поделиться со мной.       – Порежу все пополам! – довольная отложила коробку и стала наконец расшнуровывать полностью ботинок на правой ноге, чтобы легче было снять.       Сам разулся за секунду, повесил куртку от геройского костюма на соседний крючок. Заметил на ее ноге не эластичный бинт, а специальный защитный бандаж для голеностопа, торчащий из-под яркого цветного носка (откуда ж?), да и вряд ли бы с бинтом получилось надеть обувь.       – Ты действительно с больной ногой свои танцульки танцевала?       – Обезболивающие творят чудеса.       – Так ведь наоборот станет хуже.       – Так ведь... завтра суббота же? И в воскресенье я тоже могу посидеть дома, – пожала плечами. – Всего-то пару часиков потерпеть, – поднялась, как утром, на одной ноге, а коробку перышками забрал Ястреб, унося ее на кухню. – Можешь поставить на котацу сразу.       – Денек другой спокойно посидеть не можешь?       – Хватит о моей ноге, день уже прошел! – обскакала его вокруг и подтолкнула со спины, – Садись иди, садись!! Хотя нет, сначала руки мыть!       В общем и целом, подождали потом еще, когда вода вскипятится, затем Ястреб заварил любезно предоставленный ею нежно пахнующий персиком чай, а сама аккуратно нарезала красивые пирожные на картонном подносике. Опасно выглядело, когда она с этим ножиком поскакала от кухни в гостиную, и когда, нарезав их, собрала остатки пальцами... Зато без отходов, и облизнула в конце!       – Они все вкусныеее!!! – пролепетала довольно и глаза сияли счастливо.       – Конечно, я же выбирал! – принес чайник с кружками.       Один кусочек фруктового торта, кусочек шоколадного, пирожное с малиновой начинкой, ягодно-желейный кусочек и пирожное с клубникой. Именно в таком порядке она их съела.       – М-м-м!! Вкуснотища! – запила чаем.       – Я тут тебе и не нужен был.       – Так-то да, но грех было самому не попробовать, а? Где ты их купил, я должна буду сходить туда!       Назвал название кондитерской. Проследил за ее ступором.       – Это на...       – Я знаю! – перебила его, и личико немного встревоженное. – Там же дорого!       – Зато отзывы отличные. А мне так вообще в подарок дали, хех.       И сидит довольный, с важной моськой.       – Знаешь, а удобно иметь в друзьях героя.       – Ах удобно значит?       Похлопала себя по губам.       – Мда-м, прозвучало не очень.       – Не думаешь, что проще завести парня, чтоб он покупал тебе все эти ништячки, да еще и за просто так?       – Хм... – и стала думать, по озадаченно бегающим глазам было видно, а Хоукс пока чаечек потягивал. Мысля замыслилась, будто лампочка над головой загорелась, она щелкнула пальцами, заговорщически улыбнулась и указала на него: – Может ты станешь моим парнем?       Подавился чаем, тот почти в нос ударил.       – Бхах- Кха-кха... Кхм! Ты как к такой идее вообще пришла?!       И засмеялась в голос, больно уж ей его реакция понравилась.       – Ахахах, ой не могу! Пффф!       – Тебе лишь бы поглумиться надо мной? – понемногу чувствовал нарастающее возмущение.       – Хехех. Так ведь, ты такой забавный, когда растерянный! А еще! Еще, это моя мстя за утро, – показала по-детски язык.       – Ну и шуточки у тебя, – вздохнул и выпил еще чаю. Вообще, вкусный чай, нежненький.       – А что, правда подумал, что предлагаю встречаться?       – Просто удивился.       – Всего лишь шутка. Хех.       Поднялась кое-как, стала убирать тарелки и приборы.       Поднялся следом, забрал с ее рук посуду и направился к раковине.       – Сядь, а то смотреть на тебя больно.       – Ааа, совесть мучает? – не послушала и пошла (попрыгала) за ним.       – Вот непоседа.       – Ну не переживай ты так! – похлопала его по плечу. – Всего-то, лодыжку подвернула.       – Я тут сейчас понял, что твой брат волнуется за тебя как раз потому, что ты так беспечна, – положил все в раковину, включил кран.       – А ты, оказывается, тот еще ворчун.       – А ты дите малое, – стал намыливать посуду.       – Паникер, – забирала полоскать ее.       – Ветренная.       – Нервный.       – Маленький пугливый котенок.       Посмотрела на него неверяще. Что ж, ладно. Тогда...       – ...Большая аппетитная птичка.       Завис с губкой в кружке в руках, посмотрел на нее сконфуженно.       – Хах?       – Хех, – и довольная победная лыба, забрала из его рук эту последнюю кружку и сполоснула.       И поди пойми, что она имела в виду.       – Оу, я сломала Хоукса, – забрала и убрала губку и подвинула его руки под воду. Пена смылась, и он тут же мокрыми руками ущипнул ее за обе щеки.       – Я правда не понимаю, как работает твой чертов мозг!       – Ау-ау-ааай!! – зажмурилась, положила свои ладони поверх его рук. – Ну нельзя же так с девичьим лицом!       – А мужчинам говорить такое можно?! – потянул за мягенькие нежные щечки. – Аппетитный, чтоб тебя!       – Ууу... – стала оттягивать его руки, но в итоге щекам еще больнее. – Отпустиии...       Отпустил. И на последок щелкнул по лбу.       – Действительно, такая ветренная, – пробубнил.       – Врееедина, – стала потирать свое бедное лицо. – Какие такие непристойные мысли в твою птичью головушку прокрались, несчастный ты извращенец... – отошла от него.       Но возмутиться он не успел.       Забыла совсем именно в этот момент, и эффект обезболивающих тоже прошел: наступила на больную ногу. Потеряла равновесие, с больным воскликом стала падать назад. Но так у героя ведь рефлексы ох какие! В тот же самый момент одной рукой схватил за запястье ее тянущейся руки, другой за талию, машинально притянул к себе, чтобы выровнялась. Крыльями тоже потянулся, немножко развернулись по бокам.       В лодыжке сильно стреляло, но в его руках было... до странного жарко. И тесно. Сильные цепкие руки: та что на ее спине, надавила достаточно, чтобы заставить выгнуться к нему, футболка впитала влагу; его крепкое тело против ее.       Ее тонкое запястье, казалось, могло сломаться в его руке, стоит только сжать сильнее пальцы. Ее тело казалось хрупким и податливым, ее мягкая грудь против его, черт бы побрал его тонкую обтягивающую футболку от геройского костюма. Ее лицо близко, глаза ярко сияют, но у обоих перехватило дух. Так и замерли, сначала от удивления из-за соприкосновения, затем от удивления из-за такой неприличной близости. Хоукс и думать будто бы перестал, мысли словно все разом притихли, просто смотрел на эти не менее изумленные чутка сиюящие голубые глаза. Всего несколько секунд, на самом деле.       Шион первая пришла в себя, потому что колики в лодыжке отвлекали. Отвела лицо в сторону, чтобы не говорить ему в губы, ее щеки ощутимо потеплели.       – Спасибо, конечно, что не дал мне упасть, но, может, отпустишь уже? – пролепетала высоковатым голосом на одном выдохе.       Его будто током пришибло, также быстро он от нее и отряпнул, разводя руки в стороны.       – Точно неуклюжая. Точно непоседа. Вот сидела бы спокойно, тогда бы не спотыкалась всюду! – упер руки в бока, голос нарочито строгий.       Как он сейчас рад, что она не видит, как горит его лицо. Зато он ее румянец на щеках видит четко.       – Да-да-да, прости за неудобства, – буркнула, выключила воду. Открыла верхний шкафчик сбоку, достала прямоугольную упаковку и протянула ему. – Вот, в качестве извинений.       Соленые хрустящие крекеры со вкусом зеленого лука.       Взял, покрутил в руках.       – Принимается.       Перышками забрал оставшиеся возле котацу перчатки, наушники и очки, сам направился к выходу.       – Уходишь?       – Естественно. Не хочу видить как ты ломаешь шею наутро.       – Справедливо. Не хочу еще одного сердечного приступа.       Проводила его до двери, проследила, пока не зашел к себе.       Чувствовал, что за ним робко наблюдают. Пока еще не закрыл за собой свою дверь, взглянул на нее. Помахала ему маленько, и он тоже в ответ махнул. Будто бы получив необходимое подтверждение, то есть прощание, наконец юркнула к себе и прикрыла свою дверку.       Что ж, бонусом: Шион, закрыв дверь, оперлась о нее и сползла на холодный пол порога, пытаясь собраться с мыслями.       Хоукс у себя сделал примерно тоже самое: тоже у порога, да просто сел на корточки, опустив голову, самого себя упрятал под собственными крыльями.