Темное пламя. Прошлое

      Лест, 15 лет (2002 год, начало лета)       — Ну я и говорю — парень. А ты все «девка, девка», — заржал один из гопников и хлопнул приятеля по плечу, — Проебал ты, Витек. Сотку гони!       Лест все еще панически бегал взглядом по гопникам и пространству за ними, пытаясь найти хоть какой-то выход. Но они стояли слишком близко — точно поймают, если попытается убежать. Можно упасть на землю и перекатиться под этой доской-качелями… но он же не Джеки Чан, чтобы такие неожиданные ловкие трюки проворачивать…       Сразу им мобильник отдать? И деньги тоже? Пятьсот рублей, только что заработанные собственной задницей. Жалко… Но может, хоть бить тогда не будут.       — А чего сидим? — с недоброй усмешкой спросил тем временем Витек, присаживаясь рядом, — Кого ждем?       Качели немного пошатнулись от его веса. А второй гопник продолжал с угрожающим видом стоять прямо над Лестом, почти вплотную.       — А может, вас и жду, — неожиданно для себя самого проговорил Лест тем самым высоковатым, почти не своим голосом и обезоруживающе улыбнулся, — Пивком угостите?                     — В ту ночь я понял неожиданную вещь, — рассказывал Лест, — Точнее, даже две вещи. Одну из которых лучше бы не понимал, наверное. Во-первых, если при встрече с быдлом не показывать страх и вести себя очень мило, уважительно и всячески демонстрировать интерес к ним, то они не тронут. Они будут просто общаться. Это была первая такая ситуация, но далеко не последняя. Не знаю, как мне это в голову пришло в тот момент — видимо, я был все еще достаточно пьян, чтобы интуитивно повести себя таким странным образом. В общем, ничего они мне не сделали. Наоборот, пивом угостили. Да еще и флиртовать со мной начали в ответ. И вскоре у меня возникло очень четкое ощущение, что я мог бы развести их не только на пиво в обмен на общение со мной, но и на деньги в обмен на отсос. Это как раз та вторая вещь, которую лучше бы я не понимал. Тогда я, конечно, не стал этого делать. Но вы даже не представляете, сколько их таких… Какая-то просто повальная бисексуальность, которая, по всей видимости, просыпается под воздействием алкоголя и моей андрогинной внешности. Конечно, только в том случае, если я начинаю флиртовать. И особенно, если этого никто не видит, кроме одного-двух таких же латентно-бисексуальных приятелей, которые тоже на мой флирт ведутся. Ну а потом можно убедить себя, что один раз — не пидорас. И вообще это не считается, потому что я же на мужика не похож, — со смешком подвел итог Лест.              — Бля, пиво кончилось, — вздохнул Витек, — Тох, у тебя есть че?       — Неа, — грустно покачал головой тот.       — Мое вот берите, — мило улыбнулся Лест и отдал им их же пиво — он только пару глотков сделал за целый час.       — А ты? — удивился Витек, но бутылку забрал.       — А мне домой пора, — Лест встал с качелей и с сожалением развел руками, — Простите, пацаны. Мамка заждалась.       Те только понимающе покивали, и Лест торопливо направился к ближайшим домам, где посветлее. Оказавшись на тротуаре, он боязливо оглянулся. Но гопники не преследовали — они уже вдвоем сидели на качелях, как-то грустно ссутулившись, и в печальной тишине допивали единственную бутылку пива.       Лесту даже немного жалко их стало — без его компании они явно заскучали. Но он тут же отвернулся и поспешил домой — хватит уже приключений на сегодня.                     Райан, 16 лет (2002 год по Земле, начало лета)       Примабера       — Да не так я хотела! — ныла Алма в трубку.       — В смысле? — шепотом возмущался Райан в ответ.       Он сидел перед началом конференции в небольшом помещении, специально выделенном для властителей. Но посторонние люди здесь тоже присутствовали — организаторы, помощники, сопровождающие… Очень не вовремя Алма позвонила с какими-то претензиями.       — Не понимаю, как ты меня уломал!       — Что?! — изумленно выдохнул Райан, — Я тебя не уламывал! Ты сама захотела, а я тебя еще спрашивал, точно ли ты уверена.       — Слушай, я провалами в памяти не страдаю, даже когда выпью, — невозмутимо сообщила Алма, — Не было такого!       Райан сосредоточенно нахмурился — вот он-то частенько не всё мог вспомнить после пьянок. Но он тут же встряхнул головой. Да нет, он же не забыл что-то. Наоборот, очень четко помнит и ее предложение, и свой вопрос.       — Было, — уверенно возразил Райан, — Ты сама начала. Это ты так решила.       В трубке послышался недовольный вздох, потом несколько секунд тишины, и, наконец, Алма неохотно согласилась:       — Ну ладно, может быть. Но я все равно не так хотела… Это все твое вино!       Райан сжал зубы, чтобы не ругнуться. Теперь вино у нее виновато!       — И Луна, да? — все-таки не удержался и подколол он.       — Да, и Луна твоя тоже, — Алма, видимо, не расслышала язвительность в его голосе.       Райан глубоко вздохнул пару раз, пытаясь унять возмущение.       — Хорошо, — выдохнул он уже спокойней, — А как ты хотела?       — Ну, чтобы красиво было. И уютно.       Райан не удержался и слегка стукнул головой в стену. На самом деле хотелось рвать и метать. Грушу бы сюда боксерскую. Очень не хватает.       Красиво, она сказала? А в поле не красиво ей было? А под теплым куполом не уютно?       На соседний стул присел отец и окинул его внимательным взглядом. Райан чуть отвернулся и в очередной раз попытался как-то успокоиться.       — Расшифруй, — процедил он, — Что для тебя красиво и уютно?       — Ну не знаю… — протянула Алма.       Райан еле удержался, чтобы не вдарить в стену кулаком за неимением груши.       — А чего ты от меня тогда хочешь? — злым шепотом зашипел он, — «Сделай то, не знаю, что»?       Отец мягко положил свою крепкую руку на плечо, пытаясь успокоить и поддержать.       — Ну, теплая ванна, свечи… кроватка мягкая, — додумалась тем временем Алма.       Вдох-выдох, вдох-выдох. Это же так просто — и ванна, и кроватка, и, блядь, сказать об этом! А он там поля фиолетовые выискивал и под суперлуние подгадывал. И даже при всем при этом ни на что не надеялся. А оказывается, надо было просто ванну ей налить!       — Хорошо, — устало прикрыл глаза Райан, — Алма, я сейчас занят и не могу долго это обсуждать, у меня тут… государственная херня. Но потом я что-нибудь придумаю.       — Да что теперь-то придумывать, поздно уже, — расстроенно вздохнула Алма, но вдруг в ее голосе послышалась улыбка, — Ладно, занимайся делами, мой принц.       Райана слегка перекосило. Стоило только порадоваться, что она вроде немного успокоилась, как она опять все испортила. Но сказать было нечего, да и некому — Алма уже скинула звонок.       — Знаешь, — тихо проговорил вдруг Стеллан, — Главное — когда все станет совсем плохо, не позволяй ей унижаться перед тобой. Особенно публично. Это может потом плохо обернуться.       Райан с изумлением воззрился на отца.       — Но, может, и пронесет, — невозмутимо пожал плечами тот.       В голове завертелся рой вопросов: с чего бы это ей унижаться? И разве это возможно — чтобы Алма унижалась? Алма! И вообще, кто сказал, что все обязательно должно стать плохо?!       — Проблемы? — еще и мама к ним подсела с заинтересованно-сочувственной улыбкой, — С Алмой?       — А она не нравится вам, да? — прямо спросил Райан, уже заранее немного оскорбленно. Он и раньше это подозревал, но теперь окончательно убедился.       — Ну это не так важно, — пожала плечами Феалин, — Ты же не жениться собрался. Так что встречайся с кем угодно.       — А я будто разрешения спрашивал, — процедил Райан и резко встал, — Пойдем. Нам на выход пора.       Время действительно подходило, и в комнате нарастала суета, а помощники уже ожидали у парадных дверей. Прежде чем отвернуться, Райан заметил, что родители переглянулись и улыбнулись друг другу с понимающим умилением.       Лучше бы злились. А то это их умиление только еще больше раздражает.                     Райан, 16 лет (2002 год по Земле, начало лета)       Примабера       — Какой же пошлой банальностью я занимаюсь, — Райан мрачным взглядом проследил за толосом, который занес в апартаменты пару корзин с лепестками роз.       Он сейчас поедет за Алмой, а толоссы в это время все тут подготовят в соответствии с самыми клишированными мелодрамами. Райан чуть склонил голову набок в задумчивости и сосредоточенно почесал затылок — если, конечно, он ничего не забыл им приказать, а то не особо-то он в этом разбирался… Очень не хотелось, чтобы что-то опять пошло не так.       — Какая же банальная пошлость, — недовольно покачивая головой, повторил Райан.       До чего докатился… чего только не сделаешь ради любви… Райан очень надеялся, что Алма оценит.       Одно радует — убирать это все потом не ему, а этим же самым толоссам.       

***

      — А почему не аэромобиль? — поинтересовалась Алма, садясь в обычную машину.       — Потому что их запретили, — сдержанно сообщил Райан и едва не добавил ядовито «если ты не заметила».       Пошлые лепестки, которые ждали их в апартаментах, раздражали уже заранее, и Райан никак не мог успокоиться из-за того, что ему пришлось такое организовывать.       — Я думала, тебе можно, — с претензией взглянула на него Алма, — Ты же принц.       — Закон един для всех, — твердо произнес Райан, заводя мотор.       Алма только фыркнула и отвернулась к окну. А Райан, кажется, начал понимать родителей, которые когда-то сказали точно такую же фразу ему. Если вот такие, как Алма, и прочие его друзья и подружки, да и он сам тоже, будут пользоваться особыми привилегиями, то настанет пиздец.       По дороге к вратам они попали в небольшую пробку — судя по информации на дисплее, минут на десять. Но Алма то и дело тяжело вздыхала и уже вся успела извертеться, всячески демонстрируя недовольство.       «На Землю бы тебя. В мегаполис, в час пик, — ехидно думал Райан, — Посмотрел бы я на тебя тогда».       Может, все-таки зря он это все затеял с лепестками? Есть у него вообще какой-то предел? Или он так и будет вечно пытаться угодить и задобрить эту капризную Алму?                     Райан встал перед входом в апартаменты, чтобы считалась биометрия, после чего распахнул дверь, пропуская Алму первой. Та сразу по-хозяйски уверенно направилась в гостиную, но вдруг с тихим вздохом замерла на пороге, прижав руку к груди.       Весь пол был устлан алыми и розовыми лепестками. И диван тоже. Смачные широкие дорожки из лепестков вели в ванную комнату и в спальню. И еще в обеденный зал — на всякий случай. Чем больше, тем лучше — решил Райан перед выездом, ну а толоссы сделали всё как было приказано.       Алма оглянулась — ее золотистые глаза искрились восторгом. С широкой улыбкой она подошла ближе к Райану:       — Мой принц! — и радостно обняла его за шею.       Райана даже не перекосило в этот раз — он был готов и только улыбнулся в ответ. Наконец-то она довольна.       Алма тем временем подпрыгнула и повисла на нем, обвив его бедра ногами. Райан подхватил ее под ягодицы и, посмеиваясь, донес до дивана. На столе уже были подготовлены бутылка вина, бокалы и фрукты. Алма разместилась на диване, небрежно скинув туфли, а Райан разлил по бокалам вино.       — Спасибо, Райан, — поблагодарила она с теплой улыбкой, — Я так рада, что ты принял мои слова во внимание. Это очень мило с твоей стороны.       Райан опять улыбнулся вместо ответа, сел рядом и расслабленно откинулся на спинку дивана. А Алма в очередной раз обвела глазами комнату, и ее взгляд чуть померк:       — Хотя мог бы предупредить…       — Зачем? — сразу напряженно нахмурился Райан, — Это же сюрприз.       — Ну, я бы надела что-то более подходящее, — вздохнула Алма, — Более красивое.       Райан непонимающим взглядом окинул ее легкое струящееся платье мятного цвета. И что в нем не так? Или она заявилась бы в коктейльном, каком-то более вычурном?       — Алма, ты выглядишь потрясающе, — уверенно сообщил он, — Всегда.       — Я знаю. Но спасибо! — звонко засмеялась Алма и заверила: — Здесь все классно, мне все очень нравится. И кстати, ты ведь можешь потом опять что-то подобное устроить, просто в следующий раз предупредить.       Райан тихо и незаметно, но очень тяжело вздохнул. Ну, ладно, не ему же это убирать, а пару вечеров можно потерпеть. Да и может, пронесет еще…       — А давай сфотографируемся? — предложила Алма со своей лучистой улыбкой.       Понятно, зачем — чтобы потом всем похвастаться им, принцем, и романтичной обстановкой с ним, с принцем… Но Райан был не против. Тем более что они с Алмой на фотографиях всегда получались очень счастливыми и оба неизменно сияли ослепительными улыбками, хотя в жизни уже не раз случалось недопонимание.       Алма полистала фото на коммуникаторе, показывая Райану, что получилось, а он в это время расслабленно положил голову ей на плечо. Они всегда смотрелись так гармонично и будто бы усиливали драматически яркую внешность друг друга — словно появлялась какая-то синергия, и вместе они казались еще красивее и ярче, чем по отдельности. Так что Райану очень нравилось впечатление, которое производили их общие фотографии.       Немного позже, когда к золотистым лучам закатного солнца начали примешиваться изумрудные и призрачно-голубоватые, они решили потанцевать. Алма приказала Дворцу включить примаберскую рок-группу, которая нравилась и Райану. Земную музыку она будто принципиально не признавала, зато в примаберской вкусы у них более или менее совпадали. На медленных композициях они кружились в обнимку, а на более энергичных отходили на шаг и просто танцевали рядом.       В какой-то момент Алма вдруг отступила еще немного и присмотрелась к Райану:       — А я и не замечала, что ты так чувствуешь музыку и так красиво умеешь двигаться, — слегка удивилась она.       Райан только рассмеялся вместо ответа: другие девушки — и не только девушки — часто говорили ему подобное.       — Хотя я прекрасно знаю, что ты поешь и играешь на гитаре, — добавила Алма и взяла со столика бокал вина, — А слух у тебя идеальный, вроде?       — Ну да, все так, — Райан последовал ее примеру, тоже взял бокал и присел на диван. Они почти час отплясывали, так что оба немного утомились.       Райан уже несколько раз пел и играл для Алмы, но ей, кажется, это было не особо интересно — ее внимания хватало только на две-три песни. Но Райана это устраивало, потому что его гитарный репертуар был так себе, а заниматься, чтобы повысить умения, было лень. Но все-таки сыграть для кого-то Райан обычно был не против — прежде всего для того, чтобы показать голос, который был и сильным, и разнообразным, и мог звучать очень эмоционально.       — Ну, как ты знаешь, — усмехнулась Алма, забираясь к нему на колени, — в роботах я разбираюсь лучше, чем в музыке.       Оба расхохотались.                     Когда окончательно стемнело, они переместились в ванную, где теплый трепещущий свет свечей смешивался с призрачными холодными лучами двух лун. Сама ванна была прозрачной и прилегала к панорамному окну, и они лежали в теплой воде и умиротворенно созерцали вновь вспыхнувшие всеми возможными огнями ожерелья городов внизу. Райан еще украдкой любовался Алмой, которая вся была в белой пене и алых лепестках, и ее светлая кожа словно мерцала и переливалась под изменчивым светом свеч и лун.       Действительно, все получилось очень уютно и романтично — как она и хотела. Но Райану все-таки больше по душе был будоражащий простор поля.       Хотя так тоже неплохо, если бы, конечно, не эти лепестки, которые от любого движения липли к коже, к мокрым волосам и к бокалам с вином. А когда Райан и Алма начали целоваться и ласкать друг друга, то эти лепестки стали оказываться вообще везде — на руках, на пальцах, на лице… даже почему-то во рту. И это стало последней каплей, после которой Райан вынул Алму из ванны и отнес в постель, надеясь, что это поможет.       На кровати лепестков не было — он предусмотрительно запретил толоссам трогать кровать. Но лепестки пришли из ванной вместе с ними. И продолжили оказываться везде — на ногах, на руках, в волосах, во рту, на ее груди, на его животе…       Алма все еще выглядела донельзя довольной — ее очевидно все устраивало, лишь бы смотрелось красиво. А Райан в какой-то момент дошел уже до того, что ему стало казаться, что завтра эти лепестки он будет доставать у себя из задницы, а не только изо рта. И блевать ими же будет.       Но это он, наверное, просто перепил...       А так ведь всё хорошо — Алме-то нравится. Значит, цель достигнута. Это главное.                     Лест, 15 лет (2002 год, начало лета)       Иван кончил и перевалился на другую сторону кровати. Лест встал и начал неторопливо одеваться.       — Слушай, тут это… — начал Иван, Лест оглянулся и вопросительно посмотрел на него через плечо, — Макс хочет встретиться с тобой опять.       Лест натянул футболку и только потом ответил:       — Ну, дай ему мой номер, — с едва заметной улыбкой разрешил он, внимательно следя за реакцией Ивана, — Пусть напишет.       — Хорошо, — тот лишь невозмутимо кивнул.       Лест забрал со стола пятьсот рублей и пожал плечами. Ну и хорошо, да.       У Ивана все просто, и у него тоже будет просто.