Государственные дела. Борьба за счастье. Часть 1

      Утром Улане осторожно выбралась из объятий госпожи и начала собираться. Она себя прекрасно чувствовала, но всё же решила убежать, пока Хандан не проснулась, но у неё ничего не вышло.       — Ты куда собралась? — услышав сборы пиратки, спросила спросонья султанша.       — К Дервишу-паше, валиде, — невозмутимо ответила та, завязывая накидку.       — Зачем? Ты больна, тебе нельзя!       — Я уже здорова, валиде. Я говорила, что больше одного дня не болею. Меня вчера не было на свадьбе, поэтому поеду поздравить пашу и сказать, чтобы он развёлся с Фахрие.       — Ты ведь несерьёзно? — с надеждой спросила Хандан.       — О нет, я абсолютно серьёзно! — довольно проговорила пиратка. — Я ненадолго. К завтраку меня не ждите, я не голодна.       С этими словами Улане вышла из покоев, а султанша не могла понять, почему её не остановила.

***

      Приехав во дворец паши, пиратка, узнав у слуг, где его покои, сразу же направилась туда. Дервиш только сел завтракать, когда Улане прервала его одиночество.       — Паша Хазретлери, не помешала? — с натянутой улыбкой проговорила воспитанница Хандан.       — Улане, добро пожаловать! — поприветствовал её Дервиш. — Присаживайся, позавтракаешь со мной.       Пиратка, хоть и не была голодна, всё же приняла его предложение и взяла со стола яблоко.       — Полагаю, причина веская, раз ты пожаловала в такую рань.       — Я вчера плохо себя чувствовала, поэтому не смогла приехать на твою свадьбу и поздравить тебя. Решила заехать сегодня. Думаю: дай посмотрю, как Дервиш-паша счастливый и довольный утешается в других объятиях…       Рука паши со стаканом шербета остановилась, едва он собирался сделать глоток. Он с подозрением посмотрел на пиратку, не понимая, к чему она ведёт.       — Что ты хочешь этим сказать?       — Это я и хочу знать, паша! О чём вы вчера говорили с валиде? Что ты ей такого сказал, что она вернулась вся в слезах? — Улане сменила язвительную улыбку на гнев.       — Хандан-султан вчера была у повелителя. Возможно, он стал причиной её слёз… — пытался оправдаться Дервиш.       — Я-то уж могу понять, из-за чего она плакала!       Паша посмотрел в сторону и задумчиво поморгал.       Он долгое время молчал, потом всё же решил спросить:       — Зачем ты приехала?       — Я хочу, чтобы ты развёлся с Фахрие-султан!       — Развёлся? — расхохотался Дервиш. — Ты думаешь, у меня есть такое право? А даже если бы и было, зачем мне это делать?       — А у тебя есть какая-то причина, кроме должности и власти, чтобы не разводиться? Вы не любите друг друга! Её сердце принадлежит Мехмеду Гирею, а твоё — Хандан-султан! И это не изменится ни-ког-да!       — Увы, нам не суждено быть с теми, кому мы отдали наши сердца, поэтому мы попытаемся стать счастливыми друг с другом.       — Ты действительно надеешься обрести с ней счастье? — рассмеялась пиратка. — Интересно, а Фахрие разделяет твоё мнение? Пойду спрошу!       С этими словами Улане встала и направилась в покои султанши.       — Ты ведь несерьёзно? — спросил Дервиш, но, поняв, что она абсолютно серьёзно, побежал следом.       — Улане! Остановись!       Но пиратка не собиралась останавливаться. Слуги подсказали, где покои госпожи, и она пошла прямиком туда.       — Фахрие-султан! — Улане бесцеремонно ворвалась в комнату.       Ей никто не ответил. Тогда Улане подошла к кровати, где лежала султанша, и сдёрнула одеяло. Хатун, лежавшая на месте Фахрие-султан, тут же вскочила. На лице пиратки застыло удивлении.       В этот момент в покои зашёл паша и, увидев вместо жены её служанку, недоумённо спросил:       — Как ты здесь оказалась? А Фахрие-султан где?       — Не знаю, паша, — ответила девушка. — Она приказала мне спать, а сама ушла.       — Выйди! И закрой двери! — приказала пиратка, и хатун, не став разбираться, кто эта девочка, подчинилась.       — Ну что, убедился? — съязвила Улане. — Видишь, как сильно Фахрие хочет жить с тобой долго и счастливо?! И дня не прошло, как она сбежала от тебя! Мехмед Гирей наверняка тоже уже сбежал.       — Проклятье! — выругался Дервиш. — Ну ничего, далеко им не убежать!       Паша собирался выйти из покоев, но пиратка крепко схватила его за руку и заглянула ему в глаза. В её зрачках полыхало пламя, от которого Дервиша почему-то бросило в дрожь.       — Даже не смей! — угрожающе прошипела она. — Оставь их, пусть бегут!       — Ты в своём уме? Как я могу это оставить? Что я повелителю скажу?       — Скажешь, что, когда уходил утром, она спала, а когда вернулся, её не было. И потом сделаешь вид, что начал искать.       — Это исключено! Я сейчас же отправлю отряд на их поиски!       — Нет, не отправишь! Фахрие, Мехмеду и Шахину известна твоя тайна. Будет лучше, если они сбегут, тогда больше никто, кроме нас, не будет её знать, а мы тебя никогда не выдадим.       Дервиш остановился возле двери. Глубоко задумавшись, он сел на кровать и долгое время смотрел в одну точку, размышляя над словами пиратки.       — Ну а что же ты предлагаешь делать дальше? А если Фахрие-султан отправит повелителю письмо и выложит там всё?       — Её выследят тогда с помощью гонца. Она не будет так рисковать. Повелителю скажешь, что отправил людей на их поиски, но их не могут найти.       — Ты не подумала о чести династии! И о моей тоже. Меня все засмеют после такого!       — Что поделать… — пожала плечами пиратка. — Ради спасения жизни иногда приходится чем-то жертвовать.       Раздался стук в дверь.       В покои вошёл слуга:       — Паша Хазретлери, пришли вести из дворца: вчера вечером у повелителя родился шехзаде.       — Спасибо, можешь идти, — бросил Дервиш, и слуга покинул покои.       — Какое счастье! Валиде наверняка уже танцует от радости! — воскликнула Улане. — Поеду во дворец и сообщу ей.       — Ей наверняка уже сообщили, не спеши. Поедем вместе. Я сейчас оденусь и приду. Жди возле покоев.       Через некоторое время паша уже был готов, и они с пираткой вышли из дворца.       — Ты понял, о чём я тебе сказала? — решила уточнить Улане и, чтобы паша не сбежал, схватила его за рукав. — В этом мире меняется всё! Но что бы ни происходило, одно точно останется неизменным: это твоя любовь и верность валиде Хандан-султан! Тебе ясно?       — Я и не собирался предавать валиде-султан, — решил проглотить её угрозу Дервиш. — Я лишь хотел…       — Это не то, что ты хочешь на самом деле! Ты пытаешься лишь заполнить пустоту в своём сердце. Если ты на место нарциссов в саду посадишь кактусы, то эти кактусы погибнут, а сад так и не зацветёт.       — Её любимые цветы, — усмехнулся паша неожиданному сравнению.       — Что? — спросила Улане.       — Нарциссы — любимые цветы Хандан-султан, если ты не знала.       Пиратка улыбнулась, убедившись, что паша не смог избавиться от своих чувств за одну ночь, ведь они живут в нём уже больше двадцати лет.       Ко входу подъехала карета, но не та, которую они ждали. Из кареты вышла Кёсем-хатун вместе с Хаджи.       — Паша, Улане, — поприветствовала их наложница.       — А что ты здесь делаешь? — сразу набросился на пиратку Хаджи.       — Я пашу приехала поздравить с женитьбой, а вот что вы здесь делаете?       — Я приехала к Фахрие-султан, хотела с ней поговорить, — ответила Кёсем. — Она во дворце?       — Ты немного опоздала, — пиратка прервала собиравшегося ответить Дервиша. — Она уже ушла. Мы столкнулись у выхода из дворца, когда я только приехала.       — А куда она ушла? — продолжала спрашивать фаворитка султана.       — Я пытался узнать, но она сказала, что не обязана передо мной отчитываться, — поддержал ложь Улане паша. — А в чём дело?       — Неважно… Хаджи, поехали обратно, — бросила Кёсем и села в карету.       Улане и Дервиш тоже сели в подъехавшую карету и отправились во дворец.

***

      Прямо у входа во дворец Топкапы Дервиша остановил какой-то ага. Он что-то прошептал ему, после чего паша отправил Улане в гарем, а сам сел обратно в карету и уехал.       Найдя султаншу в гареме, пиратка радостно бросилась к ней:       — Валиде, поздравляю! Наконец-то у вас родился внук. Иншалла, он вырастет сильным и здоровым.       — Аминь, Улане, — радостно выдохнула Хандан. — Я держала его на руках. Он такой маленький, а щёчки у него такие пухленькие. Хочешь посмотреть на него?       — Думаю, у меня ещё будет такая возможность. Вернёмся во дворец?       — Подожди, не торопись. Я хотела поговорить с Кёсем и зайти в свои покои…       — Валиде, не нужно лишний раз бередить свою душу, прошу вас.       — Госпожа, — прервала их беседу Кёсем, подошедшая вместе с Хаджи. — Я узнала, что скрывает Сафие-султан!       — Ну же, рассказывай скорее, — поторопила её султанша.       Фаворитка султана с подозрением покосилась на Улане.       Хандан, заметив это, тут же поспешила её успокоить:       — Кёсем, Улане — моя правая рука! Я доверяю ей, как себе. Можешь говорить спокойно.       — Дженнет-калфа призналась, что это Сафие-султан отправила к шехзаде палача для того, чтобы напугать шехзаде и подставить вас. А ещё она рассказала, что нашего повелителя и шехзаде Мустафу оспой заразила Фахрие-султан.       — Значит, ты была права, Улане, — тяжко вздохнула Хандан.       — Вы знали об этом? — удивилась наложница.       — Меня удивило, что с повелителем много кто общался, но мало кто заразился. И я подумала, что это наверняка яд, ведь помимо шехзаде и повелителя заразился чашнигир-ага — человек, который пробует еду падишаха, — Улане поделилась догадками. — Менекше приходила вечером с Мустафой к султану. Она сказала мне, что в тот вечер Фахрие-султан принесла ему лукум.       — Почему же вы молчали об этом? — напирала Кёсем.       — Мы хотели найти доказательства, но не успели, — с сожалением ответила валиде. — У нас была мысль пригрозить Сафие-султан, чтобы она не пыталась меня обвинить в покушении на шехзаде, но мы не были уверены, что она знает о грехе своей дочери, да и Ахмед вряд ли бы нам поверил.       — Дженнет теперь ненавидит свою госпожу за сожжённое лицо и захочет ей отомстить. Может, вам стоит пойти вместе с ней к повелителю? Расскажешь ему всю правду, а Дженнет, как свидетель, подтвердит это, — предложила Улане.       — Простите, но я не могу рассказать это. Повелитель засомневается во мне, если узнает, что я солгала ему, — отпиралась наложница. — И Дженнет лучше не вмешивать. Сафие-султан расправится с ней, если узнает о её предательстве.       — Мы из-за твоей глупости сидим в Старом дворце, Кёсем! — разозлилась пиратка. — Ты обязана всё исправить! Повелитель и так узнает правду. И лучше ты сама её преподнесёшь. Скажешь, что ошиблась, доверившись старшей валиде, а она оказалась подлой лгуньей, и что Хандан-султан ни в чём не виновата.       — Я обещаю, что верну вас обратно во дворец, но другим способом, — продолжала стоять на своём любимица падишаха. — Завтра я ещё раз поеду поговорить с Фахрие-султан. Думаю, Дервиш-паша не откажет мне в помощи, и мы вместе придумаем, как достать доказательства её ужасного преступления!       Кёсем поклонилась и ушла в свои покои. Хандан напряжённо заморгала, обдумывая её слова       — Госпожа, — осторожно обратился к ней всё это время молчавший Хаджи. — Что мы будем делать?       — Ничего, пусть делает, что хочет, — зло бросила султанша. — Улане, поехали обратно.       Вернувшись во дворец «плача», валиде велела слугам сделать ей и пиратке кофе.       Оставшись вдвоём, она наконец спросила:       — Ну что там у Дервиша? Рассказывай! Ты ведь не просто так спешила вернуться.       — Фахрие-султан сбежала от него, — заговорщицки улыбнулась её воспитанница.       — О Аллах! Как это, сбежала? Она в своём уме?       — Конечно нет! Это же Фахрие-султан! Чему вы удивляетесь? Я не знаю, куда спешно уехал паша, после того как привёз меня, но думаю, он получил новости, касаемые братьев Гиреев.       — Безумие какое-то, — не понимала Хандан. — Она в самом деле надеется сбежать?       — Я сделала Дервишу предупреждение. Он не будет искать её… надеюсь.       — Не будет? С чего ему вдруг слушать тебя?       — С того, что Фахрие и братья Гиреи знают его тайну. Нет их — нет тайны.       — Он не сможет долго скрывать их пропажу. Что если Сафие-султан захочет навестить дочь? Или повелитель?       — У них весь день и вся ночь впереди. Завтра Дервиш доложит об этом повелителю. Или даже Кёсем. Она ведь собиралась навестить её и сегодня, но я солгала, что видела, как та уходила. Надеюсь, она ничего не заподозрит.       — Дай Аллах, чтобы это плохо не кончилось, — проговорила госпожа, не зная, радоваться или огорчаться её побегу.

***

      Через два дня Дервиш-паша приехал в Старый дворец навестить Хандан-султан. Они, как обычно, вышли погулять вдоль стен дворца, но Улане потащила их в сад подальше от лишних глаз и ушей.       — Фахрие-султан так и не нашлась, Дервиш? — заинтересованно спросила Хандан. — Говорят, ты начал поиски…       — Пришлось, госпожа. Речь ведь идёт о чести династии. Да и о моей тоже. На меня и так уже все паши косо смотрят.       — Каковы шансы, что её найдут? — спросила Улане.       — Пока по моему приказу янычары обыскивают только Стамбул, но госпожа и ханзаде наверняка уже за его пределами, — ответил паша.       — Ты сам рассказал обо всём повелителю? — поинтересовалась валиде.       — Хаджи-ага рассказал. Они приезжали в мой дворец, когда у меня была Сафие-султан. Она соврала о побеге своей дочери и мне велела сделать так же. Но я сказал повелителю, что Фахрие-султан и Мехмед Гирей сбежали, а его брат Шахин был «случайно» убит при попытке бежать. Падишах был недоволен её ложью.       — Ты, кажется, собирался избавиться от него в ночь твоей свадьбы… — уточнила султанша.       — Я и избавился, но повелителю сказал немного другое.       — Кёсем теперь не сможет достать доказательства греха Фахрие, а от того, что она расскажет о нём повелителю, вряд ли её начнут искать усерднее, чем уже ищут, — заключила Улане. — Она теперь не сможет расправиться с Сафие-султан.       — Когда их поймают, Мехмеда Гирея ждёт смерть. Но какое наказание получит эта беглянка… — размышляла Хандан.       — Фахрие-султан глупа и слаба. Думаю, если Мехмеда Гирея казнят, она сама наложит на себя руки, — проговорил Дервиш.       — Теперь нам надо решить, будет правильнее поймать беглецов или оставить их в покое? — заявила пиратка. — Что думаете?       — Если вернуть Фахрие-султан, она заставит меня сделать всё, чтобы её возлюбленного не казнили, а иначе она расскажет о моей тайне повелителю. Даже если я расскажу о её преступлении, ей уже будет нечего терять, — высказал своё мнение паша.       — Значит, лучше им оставаться там, где они сейчас, — заключила султанша.       — Да, но боюсь, это лишь вопрос времени, госпожа. Но я буду держать вас в курсе и действовать по ситуации. С вашего позволения, — Дервиш откланялся и направился к карете.       Улане с валиде ещё погуляли какое-то время и вернулись в покои.       После обеда Хаджи-ага приехал в Старый дворец и зашёл к валиде.       — Госпожа, — поклонился евнух. — Я привёз фаворитку повелителя, Катерину-хатун. Кёсем сказала, что эта девушка шпионка Сафие-султан, поэтому она должна остаться здесь.       — Что? Как же так, Хаджи-ага? — разозлилась Хандан. — В дела его гарема вмешиваться нельзя!       — Дервиш-паша приказал, госпожа. Он исполнил приказ Кёсем и отправил хатун в Старый дворец.       — Дервиш слушает её приказы и исполняет их. Кёсем делает, что хочет…       — Что вы решили?       — Пусть пока останется. Сафие понесёт расплату за дочь, а потом и с Кёсем разберёмся. Наложниц ещё никто так не превозносил!       — Это разумное решение. Вы, как всегда, правы, — улыбнулся Хаджи. — Ах да, чуть не забыл: вам письмо от Дервиша-паши.       Хандан велела взять письмо Улане и выпроводила евнуха из покоев.       — Что он там пишет? Как оправдывается? — поинтересовалась султанша, но пиратка недовольно сморщила лицо.       — Я ничего, кроме имён, не могу прочитать, — возмутилась она. — Он будто на другом языке пишет.       Валиде-султан забрала письмо и попыталась прочитать. Поначалу она тоже ничего не понимала, но арабские буквы вдруг сложились для неё в знакомые, но давно позабытые слова.       — «Госпожа, Кёсем-хатун догадалась, что я намеренно допустил побег Фахрие-султан, и за молчание потребовала отправить Катерину-хатун во дворец «слёз». Она говорит, что её подослала к повелителю Сафие-султан и что она может навредить ему. Прошу, возьмите её к себе в услужение! Ваш верный раб, Дервиш-паша», — с трудом прочитала Хандан. — Как он только додумался до такого…       — Додумался отправить к вам фаворитку падишаха? — уточнила Улане.       — Да нет же! Додумался написать послание на сербохорватском арабским письмом!       — А не проще ли было написать сразу на сербохорватском?       — Ты же знаешь, у него было тяжёлое детство. Не думаю, что он даже читать научился, не то, что писать. Да и я сама едва читать умела. Поэтому он так сделал, знал, что я пойму его, — улыбнулась султанша, совершенно забыв о своей злости. — Что-то давно я ничего не читала. Принеси мне «Божественную комедию» Данте. Я давно хотела прочитать её, но как-то не до того было.       Улане быстро принесла ей нужную книгу, а сама вновь взялась читать историю Османской империи.       Вечером к султанше пожаловал повелитель.       — Валиде!       — Ахмед, — Хандан отложила книгу.       Улане бросила мимолётный взгляд на султана и снова уткнулась в книгу.       — Катерина-хатун, — сразу объявил о цели своего визита падишах. — Моя фаворитка… Вы взяли её к себе! Полагаю этому есть объяснение. Как и тому, что ваша служанка сейчас не соизволила встать в моём присутствии.       — Я не служанка! И я не склоняю голову перед тиранами! — твёрдо ответила пиратка, не двигаясь с места.       — Видишь ли, мой дорогой, — проигнорировав слова Улане, попыталась отвлечь сына госпожа. — Женщина, которая делает тебя счастливым, дорога и мне. Но к нашему сожалению, Катерина-хатун Сафие-султан прислуживала. Неизвестно, чем это закончится. Сегодня она опасается причинить тебе вред, а завтра они могут что-нибудь задумать. Безопаснее всего держать её подальше.       — Откуда взялись такие мысли, валиде? Кёсем-хатун вам напела?       — Хаджи-ага мне рассказал…       — Катерина-хатун сейчас поедет со мной! И если подобное повторится, я сошлю вас в Эдирне, и вы больше никогда не увидите ни дворец, ни внука! И приструните эту наглую девчонку, пока я не вырвал ей язык! — пригрозил повелитель и вышел из покоев.       — Так больше не может продолжаться, Улане! — Хандан устало опустилась на диван. — Я думала, что его гнев пройдёт. Но с каждым днём он всё больше ненавидит меня.       — У меня есть одна идея, но нужно ждать случая, валиде. Я постараюсь объяснить. Можно попробовать заслужить прощение повелителя. Знаю, с моей стороны это звучит странно, и придётся переступить через гордость, но вы не можете тут больше сидеть. Во дворце хаос, и только вы можете его обуздать.       — Как я должна заслужить его прощение?       — Вы должны сделать то, что не может сделать никто, помочь ему: вы должны найти Фахрие-султан. К несчастью, у нас нет в распоряжении людей, которые могут это сделать, но они наверняка есть у Сафие-султан. Надо узнать у Дервиша, задействованы ли её люди в поисках. Есть вероятность, что они найдут сбежавшую султаншу раньше людей повелителя. Сафие-султан прикажет привезти её дочь. Но отдаст ли она этот приказ, если здесь её будет ждать смерть? Навряд ли. Значит, Кёсем должна будет пригрозить Сафие-султан, что знает о преступлении Фахрие и что её ждёт смерть, когда та вернётся. Госпожа испугается и даст своим людям знак не привозить дочь. Она захочет отослать её подальше, туда, где её не найдут. Нам важно лишь перехватить какое-нибудь письмо, где будет написано о месте, где она будет скрываться. С этим письмом вы пойдёте к повелителю, и Фахрие-султан с Мехмедом Гиреем схватят!       Султанша, не отрываясь, смотрела на пиратку, а затем подошла и забрала у неё из рук книгу.       — Думаю, с тебя хватит истории на сегодня.       — Ну валиде, это ведь может сработать, нужно просто подождать и установить слежку за Сафие-султан…       — Мы ведь тогда рискуем потерять Дервиша… Но я, так уж и быть, завтра с ним поговорю. А сейчас давай поужинаем и пойдём отдыхать, — проговорила Хандан, и Улане нехотя согласилась.