Галерея преступников

Солнечные дни в Готэме бывают редко. Сегодня тоже было довольно пасмурно, но зато был выходной. Кэседи шагала по улице в своем черном платье, в котором теперь из раза в раз появлялась в клубе Освальда. Она стала ходить туда довольно часто. Это был лишний повод увидеться с ним. Даже если хозяина клуба не было на месте — она просто приходила выпить. Несмотря на то, что она была на каблуках, до заведения девушка всегда добиралась пешком. Здесь всегда было опасно. Что ночью, что при свете дня. Когда живешь здесь всю жизнь — привыкаешь к этому. Знаешь, где лучше пройти, чтобы не наткнуться на очередного бандита. Да, возможно, идти придется дольше, но зато безопаснее. Можно было бы и на такси доехать. Но постоянно находится в замкнутых помещениях… Иногда хотелось свободы. Даже если это была всего лишь прогулка на свежем воздухе. Проходя мимо знакомого ей холма, она вдруг осознала, что сегодня здесь все выглядит по-другому. Хм… Цирк? Приезжий? Раньше его здесь не было. Она рассматривала колесо обозрения, мимо которого всегда ходила. Большой шатер, украшенный огнями, что сейчас еще не горели. Маленькие палатки и трейлеры. Интересно, насколько здесь красиво ночью?.. Наверняка все это светиться, и привлекает внимание еще издалека. Показывают ли там представления? Я бы сходила. Пройдя уже чуть больше половины, она повернулась в другую сторону. Обычно, именно туда она и смомтрела. На реку. На город. На здания, что возвышались по другую сторону. Но в этот раз ее внимание привлекло что-то другое. На холме был человек. Рыжеволосый паренек, похоже, совсем молодой, со всей силы махнул топором. Тот во что-то воткнулся. Она стояла достаточно далеко, так что ей было плохо видно, во что именно. А он все не останавливался. Бил снова и снова с какой-то жуткой ненавистью, что выплескивалась через край. Это было видно в его уверенных движениях, в его замахе, в том, как крепко он сжимал рукоять топора. С каждым ударом крови было все больше. Она запачкала все руки и одежду незнакомца. С каждым разом брызги все больше покрывали его лицо и часть волос.       Кэседи застыла на месте, когда поняла, что происходит. И вопреки здравому смыслу — не смогла сделать ни шагу.       Парень закидывает топорик на плечо, и поднимает голову, чтобы убедиться, что он тут один. И смотрит прямо в ее сторону. Она на несколько секунд перестала дышать. Он смотрит на нее. Внутри все похолодело. Она будет следующей. Он спускается с холма, и целенаправленно идет к девушке, как-то жутко, но самоуверено ухмыляясь. Пока не слышит где-то в стороне голоса, и оборачивается посмотреть, в чем дело.       Кэседи срывается с места, и бежит со всех ног в сторону цирка, и прячется за ближайшей палаткой. До нее было не так далеко. Гораздо ближе, чем до холма. Парень вновь смотрит туда, где видел девчонку с рыжими волосами, и понял, что потерял ее из виду. Дерьмо… Куда делась? Но сейчас было не до нее. Он и сам бросился бежать в сторону цирка, к трейлерам, пока его тут никто не увидел и не узнал.       Благо, эти двое разминулись, и пошли в противоположные стороны. Кэседи осторожно скрылась с территории цирка, и затерялась среди серых и монотонных зданий. Дерьмо… Теперь мне точно нужно выпить.

***

Она зашла в уже знакомое здание, чувствуя, как ее все еще трясет от увиденного. В клубе было непривычно пусто. Кто-то играл на пианино меланхоличную мелодию. Раздался грубый мужской голос. — Мы закрыты. Девушка прошла дальше, и увидела, что все столики пусты, кроме одного посередине. За ним сидели четверо мужчин и играли в карты. Она их тут видела уже не раз. Оказалось, что за пианино сидел сам хозяин клуба. — Освальд?.. Он остановился и взглянул на гостью. А затем поспешно встал, и подошел к ней. — Не обращай внимания. Проходи. Тебе здесь всегда рады. Парни, что сидели за столом только молча переглянулись, и продолжили играть. — Пойдем выпьем. Они вновь отправились к бару. Она могла ничего не говорить. Он и так знал, что она будет пить. Как и всегда, когда приходит сюда. Освальд зашел за барную стойку, и достал бутылку. Привык он и к тому, что она каждый раз берет виски со льдом. — Ты в порядке?.. Он заметил, что она изрядно нервничает. Кэседи села на стул напротив него. — Да. Как твои дела? Ей не хотелось вспоминать тот ужас, который только что пережила. Как и делиться им с кем-то. Не сейчас. Хотелось наоборот забыть об этом и отвлечься. — Потихоньку. Как видишь. Сегодня выходной. Но ты, конечно, можешь приходить сюда в любое время. Он подвинул ей стакан с алкоголем. Она взяла его, и наконец-то посмотрела на парня. Они не сговариваясь чокнулись, и сделали по глотку. — Освальд… Я подумала. Подумала, что ты можешь оставить его себе. Девушка достала что-то из сумки, и положила на барную стойку. Он нахмурился, не понимая, почему она снова возвращает его ему. — Ключ? Она кивнула. — Если тебе что-то понадобится… Я всегда тебе рада. Вдруг пригодится. Недолго думая, он забрал ключ себе. — Спасибо, Кэседи.

***

В этот раз она напилась так, что на утро ничего не вспомнила. Кроме того, что проходила мимо цирка. Взглянув на часы, она поняла что до работы еще очень долго. Видимо она уснула рано вечером, и теперь спать больше не хочется. Никогда еще так не пила.. Она заметила, что уснула на диване в гостиной прямо в платье. С трудом встав на ноги, и заглянув на кухню девушка нашла в холодильнике бутылку воды. Похоже, уже привыкла, раз покупаю минералку… Чтобы привести себя в порядок понадобился час с небольшим, но идти на работу все еще было рано. Она вдруг вспомнила, что видела вчера постер. «Летающие Грейсоны». С сегодняшней датой. И время… Через полчаса. Эй… Выступление… В цирке. И я вполне еще успею его посмотреть. Улыбнувшись своим мыслям, она взяла ключи и вышла из квартиры, попутно вызвав такси. Оказавшись на месте минут через пятнадцать, ей удалось узнать, что еще даже осталась парочка свободных мест. Но ей за глаза хватит и одного.       Зрительный зал погружен в полумрак. Несколько прожекторов освещают его ярко-синим цветом. Вверху, под куполом, гимнасты и акробаты в цветном трико исполняли трюки прямо в воздухе. Висели вверх ногами на перекладинах, и ловили парня, что так умело прыгал от одного акробата к другому. Зрители то и дело охали и вздыхали, переживая за них, а когда все проходило успешно, то зал тут же заполнялся аплодисментами, награждая гимнастов за мастерство и ловкость. — Дамы и господа! Летающие Грейсоны! Поддержите их аплодисментами! Все выступающие спустились вниз, и выстроившись в одну линию стали махать зрителям и прощаться с ними. — Летающие Грейсоны благодарят вас! Вещал приятный женский голос. — Спасибо! Спасибо! Говорил и второй ведущий, вместе с ней. Раздался сигнал автомобиля и на сцену выехал клоун в одноместной, практически игрушечной машине. — Э, что такое?.. Ведущий явно был в замешательстве. — Разойдись! На сцену всей толпой вышли клоуны: кто-то жонглировал кеглями, кто-то ехал на моноколесе. Сначала зрители смеялись, пока не началась настоящая драка: кого-то ударили стеклянной бутылкой по голове, кто-то просто бил друг друга. Все превратилось в неразбериху и ведущий тщетно пытался успокоить выступающих. Вдруг в зале раздался знакомый голос, и Кэседи увидела ближе к арене знакомый затылок. — Полиция! Всем стоять! Он держал над головой свой значок, а затем поднялся к сцене, чтобы навести порядок. О… Джим Гордон. Не знала, что он тоже здесь. Из-за сорванного выступления всех зрителей отпустили. Джим остался, чтобы разобраться в происходящем. Девушка тоже поспешила уйти. Это работа детектива — ему она ее и оставит. У нее другая работа. На которую ей, к слову, уже пора. На улице все еще толпился народ. Пришлось аккуратно обходить людей, чтобы выбраться отсюда. Она только хотела достать телефон из куртки, как вдруг в кого-то врезалась. — Простите! — Смотри куда… Ты? Она подняла голову, потому что голос был ей не знаком и вновь застыла на месте. Его лицо… Это был тот самый парень с рыжими волосами, которого она видела вчера на холме. Точно… Холм… Этот парень кого-то убил там! Совсем недалеко отсюда! Вот дура! Почему я вспомнила об этом только сейчас?! Кэседи было резко дернулась бежать, но он оказался быстрее, и схватил ее за руку. — Э, нет. Ты никуда не пойдешь. Он усмехнулся, и в ее голове снова всплыл его образ с топором наперевес. — Пусти… Чего ты хочешь? Прошептала она. Ей не хотелось кричать. Мало ли что он может с ней сделать. — Кому успела разболтать? Он потащил ее за собой, но она не особо сопротивлялась, продолжая говорить шепотом. — Никому! Я не такая дура! Он тащил ее к одному из трейлеров. Похоже, к своему. — Отпусти меня! Здесь полиция! — Что? Он действительно отпустил ее, а затем схватил за воротник куртки, и притянул к себе. Парень оглянулся по сторонам, но на них никто не смотрел. — Здесь полиция. Еще не слышал? Выступление сорвалось, потому что ваши артисты подрались. Среди зрителей оказался детектив. Больше ничего не знаю! Он отпустил край ее одежды, и уставился на девушку. Полиция… Снова эта девчонка, но я опять не могу с ней ничего сделать. Она сказала, что никому не говорила, но… Есть толк ей верить? Черт. У меня нет выбора. Придется ее отпустить. — Вали, пока я не передумал. Ей не нужно было повторять дважды. Она быстро ретировалась, и поспешила убраться с территории цирка, поклявшись, что больше ни разу в жизни не будет даже рядом стоять с подобными заведениями.

***

Оказавшись в участке, она уже успела разнести несколько папок, когда на пороге показались девочки в пестрых блестящих костюмах с перьями. А за ними пришли и все те, кого она сегодня уже видела. Ух ты… Джим решил притащить сюда всю труппу? Как раз неподалеку послышался его бодрый голос. — Доброе утро, напарник. Не помешает твоя помощь. — Ты шутишь… Нет, ты ведь шутишь? Это розыгрыш какой-то, или… Что это?.. Где-то на фоне мерк растерянный голос Харви, когда во всей толпе тех, кого сюда привели, она вновь увидела того парня. У девушки словно мороз прошелся по коже. Она видит его уже третий раз. Народу было много, и полицейские рассаживали всех по участку. Кого-то вели в комнаты для допроса, или просто в свободные. Кэседи провожала его взглядом, и тот, словно почувствовав это — обернулся. Его взгляд изменился. Они были ближе, чем в первые раз, и дальше, чем во второй. Но сейчас, в такой суматохе, никто не заметил удивления, тенью пробежавшего по его лицу. Она… Что она тут делает? Он увидел, что она держит в руках папку с документами. Работает?.. В полиции? И ничего не сказала? Видела же меня вчера… Но если бы знали… Нет. Они не знают. Но… Почему? — Кэседи? Знакомый голос, прозвучавший совсем рядом, отвлек ее от незнакомца. — Эд? Нигма кивнул и немного улыбнулся. — Привет. Я видел, что ты уже пришла. И выглядела какой-то растерянной. Решил поднять тебе настроение. Он протянул ей небольшой бумажный пакетик. — О… Спасибо. Очень кстати. Я сегодня не завтракала. Что в нем? Она забрала десерт, и вновь посмотрела на Эда. — Пирожные. Сам испек. — Знаешь что? Я буду просто обязана пригласить тебя к себе, чтобы ты попробовал, как готовлю я. Эта ситуация заставила ее улыбнуться. Примерно чего-то такого он и добивался. — Хорошо. С удовольствием. Будем меряться навыками? Девушка слегка рассмеялась. — Нет, просто угощу тебя. — Как скажешь. Кажется, меня сегодня ждет много работы. Он окинул взглядом участок. — Расскажешь потом? — Конечно.

***

Нигма был прав. Сегодня было много работы. Так что они остались допоздна. Они случайно встретились в главном помещении, и у обоих в руках оказались стаканчики с чаем. Забавное совпадение, но Эд руководствовался тем, что пить кофе на ночь вредно, а девушка — тем, что просто не пьет кофе. Ребята решили сделать перерыв и передохнуть. Облакотившись на один из уже пустых столов они принялись болтать обо всем подряд. — Что интересного? Она частенько задавала ему этот вопрос, потому что его работа действительно была гораздо интереснее ее. Но ей не хватило бы знаний и навыков работать на его месте. Это была еще одна причина восхищаться им. И еще одна причина работать в архиве с бумагами, где не нужно так много думать. — Доктор Томпкинс разрешила мне помогать ей, она добрая, не то что прошлый патологоанатом. — Уже подружился с ней? — Возможно. Кэседи улыбнулась, и сделала глоток чая. Она была искренне рада за него. Ведь знала, как ему нравилась и «чужая» работа. А теперь ему никто не запрещал ей заниматься. Учитывая, что Эд действительно очень внимателен к мелочам — это могло бы хорошо помочь любому расследованию. Нигма тоже глотнул из стаканчика. — Я обещал рассказать про дело. Хочешь послушать? — Еще спрашиваешь? Конечно хочу. — Жертва — Лайла Валеска. Была убита большим ножом или топориком. Несколько ударов в голову и туловище. Это произошло вчера около трех дня. — Ух ты… Жестоко… Она поджала губы и меланхолично уставилась в свой стаканчик. Черт… Топориком. Три часа дня… Я была там вчера. Была. И я знаю, кто убийца. — Да, не то слово. Из допросной двое полицейских вывели уже знакомого ей незнакомца в наручниках. Он ухмылялся, но как-то болезненно, нездорово. Безумно.       Кэседи подняла голову на звук открывающейся двери, и подумала, что это какая-то злая шутка. Кто вообще допрашивает хоть кого-то в столь позднее время? Это не смешно… Почему?.. Чего он так… Лыбится? Наручники… Они узнали, что он убийца?.. А парень, усыпанный веснушками, повернул голову в сторону, и посмотрел на нее. Снова. Всего лишь на несколько секунд. Но он точно знал, в чьи глаза смотрел. В этот раз она не испытывала страх. Ему на смену пришло спокойствие. Не было ненависти. И это ее пугало. — Кэседи?.. — А? Девушка взглянула на Эда, отвлекаясь от своих невеселых мыслей. — Думаю, нам надо заканчивать с работой на сегодня. — Да. Да, согласна… Я что-то устала. — Может… Останешься у меня? — Хочешь… Чтобы я осталась? — Хочу. — Тогда поехали. Только куртку захвачу. Она мило улыбнулась, и положла руку на его грудь всего на несколько секунд. Но этого мимолетного жеста хватило, чтобы Нигма и сам расплылся в улыбке. Ей не хотелось оставаться одной после всех этих событий. После этого странного парня. Компания Эда была как никогда кстати. Хотелось просто упасть в его объятия и остаться там навсегда. Ну или хотя бы до утра.