Ветры из прошлого

      США встречают Этери солнечной погодой и лёгким летним ветерком, но хорошая погода не радует тренера. Здесь на неё накатывают приступы странной ностальгии о молодости но, как ни странно, Тутберидзе не чувствует здесь себя дома.       Но это ощущение испаряется, стоит только увидеть Диану. Девис широко улыбается и разводит руки в стороны, чтобы наконец обнять мать, с которой не виделась аж с февраля. Глеб сдержанно здоровается с новоявленной тёщей, не проявляя лишнего сентиментализма. Однако за возлюбленную, заметно скучавшую по матери, очень рад.       - Ой, мам, изменилась, похорошела, - счастливо обсыпает Этери комплиментами Диана.       - Да перестань, - с улыбкой отмахивается от дочери Тутберидзе. - Что во мне могло измениться за три месяца?       - Не знаю, но ты какая-то посвежевшая, повеселевшая…       - Это потому что тебя рада видеть, - почти в духе волка из «Красной шапочки» отвечает ей Этери, искренне не понимая о каких изменениях говорит дочь.       Молодые помогают женщине с вещами, попутно пересказывая последние события и принимая поздравления с бракосочетанием.       - Но тем не менее, всё-таки вы поторопились, - высказывает своё мнение Этери. - Чистая формальность, без торжества.       - Мам, мы с Глебом давно любим друг друга, и это заключение брака в принципе ничего особо и не значило. Оно лишь поможет Глебу получить гражданство США, чтобы спокойно продолжить тренироваться здесь. Не было бы такой потребности - можно было бы и не расписываться.       - А как же белое платье, музыка, гости, угощения? - продолжает настаивать на своём Тутберидзе. - Хотя бы небольшое торжество для самых близких.       - Мам, двадцать первый век на дворе. Кому это нужно вообще? - возмущается Диана.       - Как кому? Мне нужно, - пересекает её возмущения Этери. - У меня своей свадьбы толком никогда не было, лишь одна, и та фиктивная, ещё и своей хочешь меня лишить? - в шутку прибавляет она. - Но на самом деле, давайте сделаем красивое торжество, пригласим родственников, друзей?       - Это нужно обдумать. Затем составить список гостей, выбрать дату, место… - начинает рассуждать Глеб.       - Вот именно. Мы подумаем, мам, правда. Прикинем что к чему и потом решим: нужно нам это всё или нет.       Этери соглашается с такой позицией, не видя смысла больше спорить. Глеб же в свою очередь вдруг решает выгулять собак, но на самом деле лишь хватается за возможность оставить мать и дочь наедине, чтобы позволить им посекретничать без лишних ушей.       - А ещё мы с Глебом задумались о смене федерации, - будто бы между делом упоминает Диана, присаживаясь за стол. - Чай будешь? Или лучше кофе?       - С такими новостями лучше сразу коньяк, - отшучивается Этери, - то свадебное торжество вам не нужно, то федерацию вы менять собираетесь.       - Мам, у России сейчас нет выхода на международные соревнования, а мы живём и тренируемся здесь, нам на международные этапы летать удобнее, чем в Россию. И проблем с перелётом меньше. Да и хочется всё-таки завоёвывать медали международных соревнований, а не этапов кубка России.       - Ну допустим, идея неплохая, - соглашается Этери, не собираясь препятствовать планам дочери. - И куда вы переходить собираетесь?       - Да сюда же, за США, - предлагает Диана.       - А получше ничего придумать не смогли? - тут же отметает такую идею Этери.       - А как лучше-то? Мы живём и тренируемся здесь, у меня есть гражданство США, у Глеба тоже скоро будет, мне кажется это логично.       - И кому вы в американской федерации нужны? - довольно грубо отрицает рассуждения дочери Этери. - У них своих танцевальных дуэтов предостаточно. И как профессионал скажу, их дуэты зачастую посильнее чем вы будут. Можете конечно попробовать, но велика вероятность что вам откажут. Тем более, ты чья дочь? А я, чтобы я дальше не делала, крепко ассоциируюсь с Россией, российскими чемпионками и теперь уже, увы, с допинговым скандалом. Это тоже накладывает на вашу пару определённый отпечаток.       Диана заметно грустнеет после этих слов. Не согласиться с ними она не может, осознаёт отлично, что мать всё-таки права. Но в то же время чувствует себя так, будто до этого момента у неё были крылья, а мать взяла и отрезала их одним движением руки.       - Думаешь лучше воспользоваться израильским гражданством Глеба? - довольно тихо спрашивает она.       - Идея ещё лучше, - почти презрительно фыркает Этери, сложив руки на груди.       - А тут что не так? То что отец Глеба российский актёр? Так в Израиле сейчас половина России проживает. И известные, и не очень, и актёры, и певцы.       - У Израиля федерация слабая, - отзывается Этери. - А ты знаешь как устроены наши танцы на льду. Вы вчерашние юниоры без титулов. Да и по катанию пока не боги танцев на льду. Сами по себе на хорошие оценки не накатаете, вам поддержка нужна. Значит, нужно переходить в страну с более-менее влиятельной на международной арене федерацией.       - И что ты предлагаешь? - совсем поникла Диана. Она даже не понимала: что расстраивает её больше: то, что мама отвергает её варианты, или то, что она, увы, абсолютно права.       - Грузию, - ни секунды не раздумывая, отвечает ей Тутберидзе.       - Серьёзно? Мам, в Грузии и так уже филиал сборной России скоро можно будет открывать, - возмутилась Диана, явно не разделяя точки зрения матери.       - Это в нашем случае скорее плюс, чем минус. Половина сборной из России, федерации наши в хороших отношениях. Проблем не будет никаких: наши легко отпустят, грузины легко примут. И любые шероховатости перехода я помогу сгладить.       - Ну не знаю… - неуверенно жмёт плечами Диана.       - Нет, я конечно не настаиваю, вы можете попробовать попроситься и в Америку, и в Израиль, может чего и получится, - соглашается на небольшой компромисс Этери. - Но мой вариант самый беспроигрышный.       - Я поговорю с Глебом и мы решим, - неуверенно бормочет Диана, прекрасно зная, что мама говорит так только утешения ради, а сама всё так же уверена в том, что переход организовать получится только в Грузию.       Телефон Этери издаёт звук входящего сообщения, но она не придаёт этому значения, оставляя его без внимания.       - А у вас в Москве как дела? - тем временем интересуется Диана, решив уйти от неприятной темы.       - Как там могут быть дела? Как обычно. Работаем дальше, - Этери слегка улыбнулась. - Вот шоу откатали, пока отдыхаем. Чуть позже будем новые программы ставить.       - В том же составе? Никто переходить не собирается?       - Диан, не пугай меня так, а? Дай бог в том же конечно. По крайней мере, меня пока в известность о переходе никто не ставил. А что, с тобой кто-то поделился мыслями уже?       - Нет, это я сама придумала, - спешит успокоить мать Диана, - просто видела, что Саша Трусова в шоу у Плющенко выступает, подумала, она к нему опять ушла. Потом у тебя её увидела и ничего не поняла. Летом вроде ещё шоу Плющенко, Саша и там заявлена. И я совсем запуталась.       Ответом на эту речь стал новый звук входящего сообщения, также оставленный без внимания.       - А что, у нас какой-то закон есть, запрещающий фигуристам кататься сразу в нескольких шоу? - спокойно реагирует Этери. - Алина уже несколько лет выступает у Навки, Аня и Камила в этом году тоже собираются. Женя спелась с Авербухом. Это же не значит, что все эти девушки перешли куда-то?       - Ну там-то Авербух, Навка, они в основном на шоу специализируются. А тут Плющенко, у него своя школа, тем более, Саша уже у него тренировалась целый сезон, - попыталась объяснить свою точку зрения Диана.       - Своя школа и у Навки есть. Тоже не вижу проблемы.       - Ну вы же вроде как конкуренты, - снова ничего не понимает Диана. - Сколько гадостей друг про друга наговорили за всё время. Да вот даже на последнем чемпионате России инциденты были. А сегодня ты спокойно Сашу отпускаешь к нему в шоу? Мам, что-то точно очень изменилось, хоть и отрицаешь это.       Этери пожимает плечами, не собираясь больше ничего аргументировать. Мало ли, скажет чего лишнего. Диану она конечно любит и полностью ей доверяет, на всё же, приоткрывать для дочери двери в дебри своей личной жизни не собирается.       - Да кто тебе там всё написывает, не могу уже слушать, ответь, а? - реагирует Диана на очередное сообщение и передаёт телефон матери, случайно зацепившись взглядом за имя собеседника, высветившееся на заблокированном экране. - Мам, а кто такой П.С.11?       Этери хочется завыть от неудобства. А ещё по возвращении домой обязательно настучать пресловутому П.С.11 по голове, чтобы хоть думал иногда о том, что написание сообщений не всегда уместно. Но тем не менее, Тутберидзе старается сохранять невозмутимость, чтобы поскорее усмирить любопытство дочери.       - Да так, один старый знакомый, - отмахивается она.       - Твой старый знакомый тебе какое-то видео отправил. А ещё интересуется как ты долетела, - уже не скрывает своего любопытства Диана. - Как-то не очень похоже на просто знакомого. Мам, если что, я буду только рада тому, что у тебя налаживается личная жизнь.       Этери трогает такое отношение дочери к ней, однако назвать их с Плющенко связь «налаживающейся личной жизнью» у неё язык не поворачивается, поэтому она как обычно отнекивается:       - Да какая там личная жизнь, так, простое общение. Так что там с переходами-то? Кроме домыслов про Сашу, у тебя мыслей нет?       Диана удивлённо поднимает брови, но слова матери под сомнение не ставит.       - Не, на остальных я и не думала, только вот Саша у Плющенко меня смутила. Ещё и с учётом её реакции на серебро олимпиады, я вообще волновалась как бы она прямо в феврале не ушла. Но если нет, то нет, - Диана ненадолго задумывается, прокручивая в голове ещё детские, почти стёртые воспоминания. - Слушай, мам, а ты с Плющенко ведь когда-то неплохо общалась. Помню, он мне даже коротенькое видеопоздравление записывал году так в 2014. А потом вы общаться перестали и вовсе разругались. Это потому что он Алину переманить хотел? Или раньше что-то случилось?       - Диш, ну ты вспомнила, конечно, - наиграно небрежно отмахивается от дочери Тутберидзе, готовая уже проклясть Плющенко как минимум за то, что все разговоры так или иначе сводятся к нему. - Мы общались на фоне олимпиады и общего командника, потом олимпиада закончилась и мы больше не пересекались. Ну а потом да, был небольшой конфликт из-за предложения Алине и перехода девочек.       - Был? - цепляется за слова Диана, даже не подозревая, что попала в точку. - А сейчас уже нет что ли?       - Больше никто пока не переходит, вот конфликта и нет, - старается выкрутиться Тутберидзе, но Диане, кажется, этого не достаточно.       - Мам, я помню как ты через другие выходы старалась выходить, чтобы с ним не пересекаться. Как в его присутствии на тренировках находиться не хотела. А теперь это всего лишь «был конфликт»? Да и Сашу ты вряд ли отпустила бы так просто в шоу к человеку, которого на дух не переносила. Что-то изменилось. Знаешь, я наверное даже не удивлюсь, что вы заново общаться начали.       - А если и начали? Ты против будешь? - не понимает реакции дочери Тутберидзе. Она просто устала от того, что все считают своим долгом напомнить ей: с кем стоит общаться, а с кем нет. Ей надоело то, что только ленивый в её окружении непрестанно твердит про какие-то перемены и хочет докопаться до правды о её личной жизни. И эта усталость достигает такого уровня, что Этери едва ли не срывается на собственную дочь.       - Нет, почему сразу против… - заметно тушуется Диана. - Я за то, чтобы ты была счастливой. И за то, чтобы в твоей жизни появились надёжные друзья, подруги, и может даже любимый человек, который будет рядом. И если тебе комфортно с кем-то общаться - общайся…       - Спасибо, что разрешила, - саркастически хмыкает Этери, тут же извиняясь. - Прости, Диш, накопилось. Каждый считает своим долгом дать совет, высказать какие-то свои домыслы, предостеречь. Мне почти пятьдесят, я сама разберусь как жить эту жизнь. Тебя это, конечно не касается…       - Погоди… - делает свои выводы из этой речи Диана. - А что, правда вы с Плющенко снова общаетесь? Не гипотетически, а прямо по-настоящему? Может, ещё скажешь, что загадочный П.С.11 - это он?       Этери устаёт от этого разговора. Как и устаёт быть единственным человеком, который в курсе их общения. Плющенко и тот уже разделил эту долю с Липницкой. А может и не только с ней. И она решает, что всё-таки родная дочь достойна правды, какой бы она не была. Как и верит в то, что родная дочь не будет строить теории и сплетничать, как это делали её коллеги.       - Да, он, - коротко выдыхает она, чувствуя лишь некое опустошение и небольшое волнение от того, что впервые открывает кому-то этот секрет.       Диана молчит какое-то время, а после напоминает:       - Ответь, если человек спросил долетела ли ты, значит волнуется. Сидит там, в Москве, и ждёт от тебя сообщения. Только с Рудковской поосторожнее будь, она, мне кажется, женщина специфическая.       Этери мягко улыбается дочери, радуясь, что она не стала её осуждать и не спросила только ли это дружба, или с претензией на нечто большее. Всё-таки дочь она вырастила самую замечательную на свете, и эта ситуация только лишний раз подтверждает данный тезис. Но затем вдруг всё же хмурится. На последнем предложении.       - Причём тут его жена? Мы как ни крути коллеги, пересекаемся на соревнованиях. И можем нормально общаться. Или Глеб у тебя больше ни с кем из девушек не общается?       - Общается, но, мам, если бы Глеб у какой-то знакомой девушки интересовался долетела ли она куда-то, я бы начала волноваться.       - Значит, ты слишком ревнивая, - отзывается Этери, чуть было не прибавляя «как и Рудковская», но вовремя прикусывая язык. Ни к чему Диане знать, что Яна уже про всё прознала и высказалась. Как и ни к чему знать о том, что дружба у них слегка с подвохом в виде двух ночей, проведённых вместе. Потому что, как ни крути, с родной дочерью такое обсуждать как минимум странно.       На сообщения она всё же отвечает, как и смотрит видео с очередной репетиции шоу, которое отправил ей Плющенко. А после, чувствуя себя уже более расслабленно и свободно, обсуждает с Дианой всякую ерунду и составляет план на следующие дни: обязательно сходить на тренировки к Диане и Глебу, прогуляться по городу и выделить день на шоппинг с дочерью. Затем возвращается Глеб, и всей семьей в новом составе они ещё раз обсуждают перспективы на переход и тренировочные моменты. И Этери просто становится спокойно и хорошо, все тревоги временно исчезают и забывается. Как и забываются отсточертевшие разговоры про Плющенко.       Только вот он, в Москве, спокойно выдохнет, когда наконец получит ответ о том, что Этери благополучно долетела. И только после этого полностью переключится в рабочее состояние.