Отчаянный подарок под взорванной ёлкой

Академия «Пик Надежды» — японское чудо образования, до которого другим странам ещё плевать и плевать. По крайней мере, именно так восхищённо отзывалась о ней моя сестрёнка, поступившая сюда на год раньше меня. Конечно, не совсем в ту академию, где учатся самые-самые, а в её зарубежное отделение. Но принцип, в общем-то, тот же. Каждый год сюда набирают около сотни студентов со всего мира, кажущихся рекрутёрам особенно талантливыми в чём-либо. Нас, равно как и студентов главного корпуса, называют Абсолютными, хотя мы, разумеется, не настолько известные. Здание наше старовато, настолько, что о нём предпочитают не упоминать вовсе, но это ненадолго. Господин Мунаката — офигенный выпускник главного корпуса — сейчас как раз завершает постройку нового здания, и после новогодних каникул мы все переедем туда. Если быть точным, новогодние каникулы начинаются уже сегодня, первого декабря. Академии нужно время, чтобы перевезти оборудование и документацию, и гораздо легче с этим управиться без толпы во все стороны одарённых подростков. Так, по крайней мере, считает сестра. Лично я же просто рад провести почти половину зимы среди снега и родной русской речи. Да и самый сезон как раз — подзаработаю. Ведь я Абсолютный Дед Мороз. Будем знакомы, кстати. Дубравин Витя, прошу любить и жаловать. Спрашивается, кому нужен Абсолютный Дед Мороз? Как меня вообще сюда взяли? Ну, без сестрёнки бы ничего не вышло. Именно она выложила одно из наших выступлений в интернет. Несколько месяцев — и на пороге нашей петрозаводской двушки появилась улыбчивая японская девушка. Два часа разговоров (на чистом русском!) — и Света Дубравина становится Абсолютной Снегурочкой. Хотели забрать и меня, но паспорт меня подвёл. Пришлось ждать год, пока я не стану достаточно взрослым для японской старшей школы. Вот так я и оказался здесь. С почти стопроцентным билетом в светлое безбедное будущее. Вообще деньги — моё второе любимое явление. После снега, конечно. А зима в Карелии — отдельный вид магии, сами понимаете. На третьем месте брусничный щербет, если вам интересно. Вообще меня всегда считали недалёким, особенно, мол, на фоне сестрёнки. Но посмотрите, как далеко я забрался! Лучшая академия, ещё и за границей! Я давно смекнул, что если слушаться сестрёнку и делать то, что она говорит, то жить можно очень долго и счастливо, да и за умного сойти несложно. Знай себе повторяй за Светой, как попугай. А люди вокруг этого не замечают. Вот уж действительно недалёкие. Ещё один огромный плюс «Пика Надежды» в том, что из обязательных занятий у нас только английский и японский. Всё остальное можно прогуливать без зазрения совести, посвящая всё время развитию таланта. Ну, лично я зависаю с Абсолютным Пивоваром и Абсолютным Самогонщиком. Офигенные ребята. Даже удивительно, что не русские. Впрочем, Самогонщик казах — это же ведь почти как русский! А вот Пивовар зулус — наверняка дальний родственник нашего Пушкина! Душевные они. Если бы не Света, я бы от них и не вылазил. Вот и сегодня. Что я делаю в академии в первый день каникул? Вещи собираю? Ха, мимо! Сестрёнка нашла где-то на стендах, на которые я никогда не смотрю (на заборе тоже много чего написано), объявление о специальном семинаре для всех Абсолютных, связанных с зимними праздниками. Не сказать чтобы явка была обязательной, но моя умная Светка смекнула, что там наверняка скажут дельные вещи. Вот мы и сидим с ней у аудитории на последнем, десятом, этаже зарубежного отделения. Ждём. Сестрёнка читает книгу, её от этого занятия лучше не отвлекать. А я? А я скучаю. Гоняю по черепушке одни и те же мысли раз в двадцатый, наверное. О чём бы ещё таком подумать? М-м-м… Ну, мы в десятиэтажке посреди открытого моря. То есть не совсем, конечно. Мы на одном из бесчисленных японских островов. Площадь его небольшая, но здесь есть всё необходимое: собственно, академия, общага (пятизвёздочный отель), огромная библиотека (для сестрюни), пара-тройка круглосуточных магазов со всякой всячиной (для меня), небольшой парк с лавочками (самое то пиво пить)… Но это всё там, внизу. На верхних трёх этажах, насколько я знаю, только аудитории. Отсюда уже всё, что хотели, вывезли; оставили только деревянную мебель и доски в классах. Ну, и старенькие экраны системы оповещения. Впрочем, было ли раньше так же, сказать не могу. Я настолько высоко до этого не забирался. Английский у нас на четвёртом, японский на шестом, а остальное меня, знаете ли, не интересовало. Но вы не думайте, не один я такой. Всё, что требуется от нас, особо одарённых — сдавать экзамен раз в семестр. Собираются всякие важные дядьки и тётки, во главе — господин Мунаката, помощник директора «Пика Надежды» по зарубежному отделению. «Вот его запомни, — сказала мне как-то сестра, — и относись уважительно. Это господин Мунаката». Света сказала — я и запомнил. Она наверняка подумывает к нему клинья подбить, но это не моего ума дело. Так вот, экзамен. Мы выходим и демонстрируем свои таланты. У нас со Светой — традиционный новогодний праздник. Сестрюня говорила, что её первый экзамен вообще оказался зачётом по украшению ёлки. Да-да, я уже говорил, что мне нравится тут учиться? Правда, снега зимой нет. Только дождь. Серый. Надоедливый. И совсем не новогодний. Света отрывает голову от книги и говорит: — Сеня, идём, через десять минут начало. У сестры пунктик насчёт прийти заранее. С другой стороны, так мы никогда не опаздываем. В аудитории, конечно же, никого нет. Мы устраиваемся за первой партой. И опять ждём. О чём бы таком подумать? М-м-м… А! Почему Света зовёт меня Сеней? Нет-нет, я не настолько глуп, чтобы перепутать своё имя. Дело в том, что мама хотела назвать меня Арсением, но отец настоял на Викторе. Поэтому по паспорту и в обществе я Витя, а мама и сестра называют меня Сеней. Не то чтобы я против. Когда мои мысли совсем-совсем заканчиваются, к нам присоединяется Кирстен Кристенсен, моя одноклассница. Ожидаемо. Она ведь Абсолютная Снежная Королева. Правда, я думал, что она зациклена на своей внешности, а всякие интеллектуальные штуки не для неё… Впрочем, может, у неё тоже есть умная сестра? Следом подтягивается темнокожая девушка вместе с азиаткой (похожа на японку, но я не ручаюсь). Кажется, я видел их раньше на тусовке у Дингане (это Пивовар, если что. Говорю же, зулус!), но ни имён их, ни талантов не знаю. Даже не знаю, старше ли они меня, младше ли, а, может, вообще второгодки, как и я. Они обустраиваются недалеко от выхода, как и Кирстен. Тишину нарушают трое англоязычных парней. Они вроде бы первогодки. Перебрасываясь шутками, парни занимают последние парты. Понимаю их. Но денег там у них не платят и пива не наливают, так что я лучше тут, с сестрёнкой… 13:57. Три минуты до начала. К нашей странноватой компании присоединяется Хельга Гюннардотир — горячая третьегодка из холодной Исландии. Всё, что я о ней знаю — каждый парень в академии хочет с ней переспать. Я, честно говоря, думал, что в чём-то таком и заключается её талант. Видимо, нет. 13:58. Грек с моей параллели — не помню, как его, но талант у него какой-то греческий — почти бегом проносится мимо нас со Светой и садится у окна. И на что там смотреть? Дождь и дождь. 13:59. Всё, чем я могу себя занять — следить за секундной стрелкой на часах над доской, иногда отвлекаясь на других студентов. Кстати, мы как правильно называемся? Студенты или ученики? А может, учащиеся? Я подумал об учащихся, когда увидел Зюзю, то есть Тёмыча — одноклассника Светы из Беларуси. Вот у них там все были учениками, а вдруг стали учащимися. А у нас как было? Как это я умудрился забыть, спрашивается? Сестрюня сказала бы: «Один ветер в голове». 14:00. Ещё два азиата еле тащатся за не то испанкой, не то итальянкой, держащей их за руки. Картина напоминает маму с двумя детьми. Или буксир и два маленьких кораблика. 14:01. Ничего не происходит. Света начинает ёрзать на стуле, но пока держится. Я же говорил — пунктик… 14:02. Сестрюня нервничает. Стрелка ползёт. 14:03… 14:04… 14:05… Когда на часах было десять минут третьего, дверь распахнулась, и Света вздохнула с облегчением. Но зря. Это оказались всего лишь Жоржетта как-её-там — очередная моя одноклассница, она же Абсолютный Йольский Кот. А в костюме котика, кстати, она гораздо горячее Хельги, как по мне. Кажется, это стало для сестрюни последней каплей. Она встала, набрала в грудь воздуха, чтобы возмутиться… Но вместо этого почему-то опустилась назад, как мешок картошки. Я хотел протянуть к Свете руку, потрясти её за плечо, чтобы она пришла в себя, но ни руки, ни ноги меня не слушались. С огромным трудом я перевёл взгляд на доску и почему-то только сейчас обратил внимание, что на ней вообще что-то написано. Красивые ровные символы по центру тёмно-зелёной доски — в строку, как в европейских книжках.

明日起きられるかな。。。

«Смогу ли я вообще проснуться завтра…»