Ты моя слабость

      Оглядываюсь вокруг, тихий джаз и звон бокалов, шум разговоров.       Разминаю шею. Чёрт, я ужасно устала.       Давно не была на таких мероприятиях.       Может, тогда я была в таком возрасте, что не помню своих уставших ног и сведённых скул от улыбок, но что я точно знала, что у Камиллы из прошлого не было десятисантиметровых лодочек на шпильках, в которых она стояла уже несколько часов без возможности дать передышку ногам.       Только что ко мне подходила какая-то пара средних лет, говоря, что они рады нашему возвращению, может, я бы и поверила, но, клянусь, точно видела, как её щека грозилась лопнуть от силикона, когда она слащаво мне улыбалась. Они были слишком самодовольны и явно имели какой-то вес в городе, но, я словила себя на мысли, что мне было плевать. Я бы не помогла ей и не подала салфетку, если работа её пластического хирурга пойдёт на смарку.       Я просто отойду, чтобы моё идеально-белое платье не перепачкалось в крови, а после попытаюсь не рассмеяться, когда все начнут суетиться и пытаться ей помочь.       Может, это жестоко, но чего вы ожидали, если я даже не знала её фальшивого лица.       Моя детская наивность давно прошла, я избегала в стенах дома своего отца, почти ничего не говорила, только, если в комнате есть кто-то, кроме нас, чтобы создать образ идеальной семьи.       Все мы этим занимались последние полторы недели.       Кирилл был отстранённым, Настя съехала, а Кирилл объяснил, что это на какое-то время, потому что сейчас у нас в семье просто неразбериха, он даже не разговаривал со мной, хотя мы, вроде как, забыли все прошлые обиды.       Он был моим братом, а его маленькой сестрой, так что было глупо постоянно играть в кошки-мышки, ведь всё равно мы любили друг друга.       Так ведь должно быть?       Потому что таких чувств «розовых очков» я не испытывала к своему отцу, я могла судить его за собственные грехи в своей голове и иногда в лицо. Меня не отпускало его огромное предательство и ложь, из-за которой мы его похоронили.       Отчасти, его образ из детства был погребен вместе с пустым гробом много лет назад, сейчас…сейчас я вижу перед собой только человека, с лицом отца, но…но я не чувствовала тех былых чувств, привязанности.       И я надеялась, что это пройдёт со временем, что я смогу привыкнуть к тому, что мы живем снова полной семьёй, потому что не была уверена, что смогу притворяться так долго.       Тихий, завораживающий, такой знакомый голос выводит меня из размышлений и рокочет прямо над головой:       — Красная помада тебе к лицу. — Тут же поворачиваюсь к неожиданному собеседнику, чуть ли не роняя бокал из рук.       «Чёрт, нет, нет, нет»       Я испуганно бегала глазами по профилю молодого парня, что был слишком высок и на его подбородке была несколько дневная щетина, но даже она не смогла изменить лицо из прошлого.       Раскрыв рот от шока, я ещё несколько минут стояла в ступоре, пока мужчина довольно улыбался.       Он произвёл нужное впечатление.       — Стоп, что? — Вглядываюсь в лицо незнакомца и вижу в нём свой самый главный страх. — Какого Дьявола? —Хмурю брови и хочу сделать пару шагов назад и вовсе убраться отсюда, но меня охватило оцепенение, и я не могла сдвинуться и на миллиметр.       — Не ожидала меня увидеть, прошло ведь столько лет. — Высокий и уже совсем не худощавый парень ступает мне на встречу, пока всё моё тело передёргивает от страха.       — Как ты сюда попал? — возмущенно шиплю, сопротивляясь изо всех сил желанию попятиться назад.       Он сокращал между нами расстояние.       О нет-нет-нет, он не приблизиться ко мне.       — По приглашению, киса. — Ныряет руками в карманы и тянет довольно ухмылку.       — Убирайся. — В миг, ко мне возвращаются чувства, а руки стискиваются от ярости, нескончаемой ярости, подпитываемой страхом.       Он больше никогда не приблизиться ко мне.       Никогда.       Я пыталась выжечь это себе в мозгу, чтобы перестать бояться и почувствовать превосходство, но мои плечи начали дрожать, так же, как и ноги.       Я не могла это остановить.       Держа каменное лицо, внутри я уже забилась в уголочек и плакала сквозь молитвы, чтобы он оставил меня в покое и не превращал жизнь в кромешный ад, снова…       — Я тоже рад видеть тебя тут, выглядишь как настоящая женщина, — подмечает, оглядываясь меня с ног до головы, заставляя страх облепить всё тело.       Крупная дрожь передёрнула моё тело, когда я оглянулась, пытаясь найти помощь.       Мой брат стоял в другом конце комнаты ко мне спиной, отца нигде не было, а моя мать ушла улаживать проблемы с техникой.       Мы стояли там, где нас никто не мог заметить, я была совершенно одна рядом с монстром из моих кошмаров, без шансов на спасение.       Снова…       Я зажмурила глаза от отчаяния и напрягла всё тело, сдерживая слезы, я больше не покажу их, он не достоин такой радости.       Моя щека изнутри уже кровоточила от силы, с которой я прикусила её.       Чёртов сукин сын, какое право он имеет заявляться вновь в мою жизнь, не постыдившись того, что натворил пару лет назад?       — Тогда я могу не волноваться, ведь я больше не в твоём вкусе. — Решаюсь на колкость, оскаливаясь, так как мне нужен был любой способ высвободить эмоции, дать отпор, заставить его уйти.       В любой момент я могу закричать, а от него не останется и пепла.       Его губы тронула коварная улыбка, но я видела, как его челюсти были плотно сдавлены.       — Мне нравится, что ты обрела голос, киса, это сексуально, тебе говорили об этом? — Он сделал ещё шаг, грозясь соприкоснуться со мной грудью.       Я тут же прикусила язык, когда хотела закричать, а после сделала шаг назад, выставляя руку, чтобы установить дистанцию.       Хотя мы оба знали, что это не сработает.       — Убирайся, пока я не начала кричать, — предупреждаю, но уже чувствую, как к глазам подкатываются слёзы. Опускаю голову, чтобы он не видел, какой эффект оказывают на меня его медовые глаза.       — Тише, киса, не суетись, неужели ты решила, что я несу для тебя угрозу? — Он причмокивал эти слова, наслаждаясь своей тактикой запугивания, пока я пятилась назад.       Горько усмехаюсь, вновь слыша это унизительное прозвище, которое, думала, никогда не услышу.       Я надеялась. Я так яро надеялась.       — Время идёт, а ты не меняешься. — Вновь насмешка, наносящая новое ножевое ранение на моё новообретённое спокойствие.       Чёрт, боже, когда я смогу снова насладиться своей скучной жизнью без нападений, мафии, возрождений из мёртвых и возвращения монстров из прошлого?       Потому что по-другому я не могла его назвать. Монстр.       — Бумажная балерина подумала, что теперь оловянная, но стоит только подуть, она тут же рассыплется. — Он сделал последний шаг наступления, а я последний шаг отступления, но столкнулась со стеной, громко вскрикнув.       «О, Боже, я сама себя завела в тупик»       Глаза округлились, когда я выставляла вялые руки и пыталась оттолкнуть его, так как он находился слишком близко. Слишком близко.       И это было для меня невыносимо. Я не могла этого вынести.       Лёгкие сдавило без шанса на вздох, мне показалось, что вся моя кожа пылала огнём. Я не хотела вспоминать то, что отпечаталось на подкорке моего сознания позорным клеймом, ужасным воспоминанием, чёрной полосой в жизни.       — Убирайся, Марк, и больше никогда не приходи. — Вдруг, моё онемевшее горло начало издавать яростный, уверенный тон, а я запрокинула голову к его лицу, мужественно вынося его вид. — Иначе я тебя убью, клянусь, я заберу твой последний вздох, услышу твой последний стук сердца, а после собаки будут растаскивать твой труп несколько недель, пока ты окончательно не исчезнешь с лица земли.       Когда я закончила, то почувствовала слабость, будто выброс адреналина забрал все мои жизненные силы, а мои ноги вот-вот подогнуться, уронив меня на землю.       Прямо к его ногам.       «Как символично»       Он улыбнулся, по-доброму, без намёка на лукавость…фальшивка.       Мне было прекрасно известно, как отлично он играл свои роли.       — Витай в своих мечтах, Камилла, пока я не решил их снова развеять. — Теперь, он издевался, играл со мной. — И помни, что мне не составит труда снова это сделать, и тогда, киса, всё будет по-моему, можешь даже не сомневаться. — А после случилось то, от чего меня затошнило.       Он низко наклонился, я отчётливо видела его острый подбородок, и оставил холодный поцелуй на лбу, что у меня всё внутри сжалось в тугой узел.       Тошнота накатилась с новой силой, когда он отошёл на шаг, а я поняла, что он соприкасался со мной, пока я была не в себе от ужаса.       Он удалился так же быстро и незаметно, как и появился, оставляя за собой шлейф ужаса и отвращения.       На секунду мне показалось, что меня сейчас реально стошнит, но, я до сих пор не могла нормально дышать.       Я стояла одна, но до сих пор не могла дышать.       Схватившись за горло, я рванула с места, находя рядом дверь запасного выхода, а после слепо оглядевшись, смогла дать волю эмоциям.       Меня всю трясло, я не смогла остановить потоки горячих слёз, когда они выскальзывали из глаз и лились ручьями по подбородку, скрывались и пачкали белоснежное платье косметикой.       Только я думала, что начала новую жизнь, как прошлое вновь и вновь утаскивало мне в недра ада.

***

      — Кто это был? — В очередной раз пытался допытаться у меня, но я молчала. Продолжала молчать, пропуская его слова, пропуская всё на свете, не было концентрации.       — Камилла! — встряхнул меня Кай, но я лишь лениво повернула голову на него и посмотрела красными глазами, будто у меня не было сил даже дышать, даже моргать.       — Неужели в моей жизни всё так дерьмово? — апатично поинтересовалась, разглядывая красивые черты мужчины передо мной.       Чёрные короткие волосы, идеально уложенные в модную причёску, голубые глаза, окруженные чёрными ресницами, белая кожа, чёрный смокинг.       Он, как обычно, выглядел как золотой мальчик или кинозвезда.       Я выглядела, как будто сбежала из фильмов ужаса, моё платье было испорчено разводами от косметики, волосы спутаны, глаза жгло от слёз.       — Блять, что это было?! — Он терял терпение, но мне было всё равно, я просто хотела побыть одна, без всех, без шанса вторгнуться в моё личное пространство, без назойливых вопросов или попыток наладить контакт со мной.       Просто абсолютно одной.       Чтобы защититься. Чтобы подумать.       — Камилла, тебе что-то подмешали в бокал? Нужно найти твоего брата, — он поджал губы и расслабил хватку на моих плечах, но я остановила его, накрыв своей ладонью его руку на моем плече.       — Я просто хочу побыть одна, — вскинув брови, я переступила с ноги на ногу, а после зашипела от боли.       Вышагнув из туфлей, я наступала босыми ногами на асфальт, забыв про боль от высоких шпилек.       Я больше не хотела это терпеть.       — Ну уж нет, в таком состоянии ты точно не останешься одна, — возразил, сильнее сжимая мои плечи, но я не ощущала поддержки, я чувствовала только боль. — Ты можешь внятно рассказать, почему мы сейчас здесь, а не в зале. Почему ты вышла из себя? Снова паническая атака? — Сощурив глаза, он вглядывался в мои, словно полицейский, вглядываясь в зрачки и проверяя всё, что можно связать с моим состоянием.       — Н.нет, просто я… — Я помотала головой, а после запнулась, пытаясь переступить через отвращение. — Я встретилась с кое-кем, что это выбило меня из колеи. — Я умолчала личность, которую не знал брюнет, и он не узнает.       Никто не узнает этого.       Он поджал губы, размышляя над хоть какой-то информацией, которой теперь располагал.       — Мне нужно успокоиться, я приду в себя, можешь не волноваться, — я высвободилась из его рук и поднесла руки к лицу, промакивая пальцами под глазами, будто это поможет. — Дай мне время, Кай. — попросила я, пытаясь смотреть серьёзно.       Кайлер ещё какое-то время смотрел на меня с подозрением, но всё-таки кивнул в поражении, я благодарно улыбнулась.       — Спасибо, — тихо призналась, теребя пальцами цепочку своей сумки.       Он улыбнулся и кивнул — он всегда рад мне помочь.       — Мне нужно совершить звонок, ты…ты бы мог отойти или пойти в зал. Думаю, я вернусь скоро, — я попыталась скрыть виноватую улыбку, открывая свою сумку.       Нахмурив брови, он окинул меня подозрительным взглядом, но развернулся и отошёл, предоставляя мне личное пространство.       Вот он — благородный рыцарь в моей жизни. Но мои руки, всё ещё слегка дрожа, искали абонента, которого я хотела сейчас услышать.       Я ощущала, что без этого не смогу успокоится, я не могла даже нормально вдохнуть.       Нажала на «вызов» и стала ждать, слыша только гудки, но я точно знала, что мне ответят.       Он не мог успокоиться, когда находился слишком далеко, чтобы смочь помочь лично.       И, на той стороне послышался хриплый, взволнованный голос:       — Камилла?       Прикрыв веки, я попыталась собраться с духом и что-то ответить, потому что в этот же момент растеряла всё, что так хотела сказать ему.       — Ты меня слышишь? — немного громче интересуется, что я вздрагиваю и перекладываю телефон в другую руку.       — Да, прости, привет, Глеб, — зажмурив глаза, я сглотнула, понимая, как дерьмово звучала.       Я не хотела, чтобы он сейчас взрывался, я просто хотела успокоиться от его голоса, понять, что я не одна, и что у меня есть поддержка и защита.       Что я не так слаба, как себе казалась в критические моменты.       — Прежде чем ты что-то спросишь, я все скажу. - Переводя дух, я всхлипнула, подняв взгляд на стоящего в десяти метрах от меня Кая. — У меня сейчас случилась истерика, поэтому мне просто нужно, чтобы ты сказал мне, чтобы я успокоилась и перестала, нахрен, вести себя, как тряпка, — выругнувшись, я почти приняла факт своей беспомощности, когда меня начинали запугивать или реально действовать. И что моя новообретённая броня — была лишь бутафорией, чтобы отпугивать и предупреждать людей, что я не так проста, и что я могу постоять за себя.       Но на самом деле я разрыдалась только от одного вида парня из моего прошлого и теперь звоню своему парню, чтобы он успокоил меня.       — Где ты? — Единственный вопрос, который он задал, после того, как я всё сказала.       — Что? — удивлённо переспросила.       — Где ты, мать его? — раздражённо повторил, но я не напряглась, он был зол не на меня, я просто была тупицей.       — К чему это, Глеб? — Я не до конца понимала всей ситуации, он же сейчас не в городе, он точно не сказал, куда уезжает почти на неделю, но совершенно очевидно, что даже если он прямо сейчас закажет радиоактивный самолёт, то не сможет приехать вовремя и помочь.       — Чтоб ты понимала, я сейчас нахожусь в грёбаном Берлине, детка, и совершенно нихера не могу сделать, поэтому мне важно знать. И теперь, когда ты полностью поняла суть моей ситуации, то ты скажешь, где ты сейчас находишься. — Раздражение в его голосе пустило мурашки по моему телу, и я буквально почувствовала его присутствие рядом с собой.       И это придало мне силы.       — Продолжай, я уже ощущаю поддержку. — Пробормотала в неосознании, а после глубоко вздохнула, снова пытаясь успокоится. — Я нахожусь в центре Москвы в каком-то ресторане, который арендовал отец, чтобы провести мероприятие. В данный момент, если это тебя интересовало, я стою около запасного выхода и звоню тебе.       Далее послышались только тяжелые вздохи, но мне это могло и казаться, поэтому я судорожно спросила:       — Глеб, ты здесь?       — Почему ты в истерике? — более сдержано спросил, чем меня абсолютно обезоружил.       Я хотела позвонить ему, чтобы получить поддержку, но до конца не продумала, что он потребует причин, объяснений таким резким перепадам настроения, и я, конечно, все ему расскажу.       Но я испытала огромное желание молчать. Я бы не рассказала эту правду даже ему.       — Глеб, я не могу этого сказать. Просто, мать его, успокой меня! — прикрикнула я от безысходности ситуации. — Мне чрезвычайно плохо, и я думаю, что успокоюсь только из-за тебя, но я не могу тебе сказать, просто смирись с этим, пожалуйста. — Я почти умоляла, зная, что это не сработает.       Но надежда, что он закроет на это глаза из-за моего плохого состояния, все ещё побуждала меня на такие поступки.       На мои крики обратил внимание Кай, его тоже волновало моё психическое состояние, потому что он знал меня очень долго и точно понимал, что оставлять меня саму на себя в таком состоянии опасно.       Но всё же он продолжил терпеливо стоять и ждать.       — Включи камеру. — Вдруг, раздаётся решительный голос из телефона, отвлекая меня от немой перепалки с брюнетом.       — Что? Зачем? — нахмурив брови, я оглянулась по сторонам, а после нагнулась, чтобы поднять валяющиеся у моих ног туфли.       — Камилла,— раздражённо рявкнул.       О чёрт, он терял терпение.       — Ты мне не веришь? Я…       — Включи эту чёртову камеру, Камилла! — прорычал опасным голосом, который в живую, звучал чертовски угрожающе, но даже через трубку телефона предостерегал от ошибки.       — Тебе не понравится то, что ты увидишь, — просто предупредила, но точно знала, что ему было плевать на мой внешний вид. Он видел меня и в худшем состоянии, но до сих пор хотел именно меня.       — Мне плевать, сколько косметики ты в этот раз размазала по своему лицу, — устало прошипел, — он устал бороться со мной. А ещё устал от того, что не мог добраться до меня, когда я осталась в Москве, а он улетел в Берлин.       Всё ещё неуверенная в своих действиях, я включила камеру, тут же видя собственное отражение.       Честно, я думала, что будет лучше, но было поздно— Глеб уже видел меня, как минимум, уже увидел, чтобы давать заднюю и сбрасывать вызов. Он взбесится ещё больше и убьёт мой телефон звонками, даже если я заблокирую его.       Он был настолько настойчивым, что порой выводило меня из себя.       Но что больше повергло меня в шок, так это без предупреждений и каких-то слов, моё отражение перешло наверх в маленькое окошко, а на весь экран моего телефона высветилось его лицо.       Я замерла без дыхания на месте, не в силах отвести взгляд.       Чёрт, да почему все парни вокруг меня выглядели слишком прекрасно, чтобы быть знакомыми со мной?       — А теперь, когда ты видишь меня, то смотри на меня и запоминай, идиотка, — ласково прорычал моё прозвище он, но я не могла до конца сосредоточится на словах, бегая глазами по знакомому и до боли красивому лицу, мокрым волосам, что едва попадали в кадр, обнажённым плечам и краям груди, — он недавно принял душ. — Я имел в виду глаза, а не соски, — отдёрнул меня он, заставляя растерянно взглянуть в камеру и едва покраснеть от его слов.       — Я смотрю на тебя, что такое? — я попыталась привести своё лицо в порядок, небрежно проводя руками под глазами и по щекам.       — Я не знаю, что произошло, поэтому скажу то, что подойдёт для любой ситуации: Ты ведь знаешь, что находишься в первую очередь под моей защитой, поэтому даже если я не в городе, то ты всё ещё в безопасности. А если ты под моей защитой, то ты близкий для меня человек, Камилла, ты моя девушка, не забывай об этом. Я ненавижу видеть твои слезы, поэтому успокойся для меня, ради меня.       Я с замиранием сердца слушала эти слова, видела, как он обходил очевидного признания, что я дорога ему, но по его мнению, то, что я его девушка, это уже почти открытое признание в чувствах. Но я понимала, что это важно для его эго, которое не позволяет ему показывать слабость перед людьми, даже перед своей женщиной.       Я не спорила с этим, не стала бы.       Мы оба были неидеальны.       Он принимал мои замашки, я — его.       Кивнув, я попыталась улыбнуться.       — Ты сейчас вызываешь такси и едешь домой. — даёт распоряжение, на что я киваю.       Я всё равно не собиралась возвращаться назад.       Оторвав глаза от экрана, я взглянула на Кая и попросила подойти, он должен предупредить моих родителей, что я устала и уехала домой.       — Всё в норме? — интересуется, подозрительно смотря на телефон в моих руках.       Я лишь киваю и бегло смотрю на экран, но после снова на брюнета рядом.       — Предупреди родителей, что я уехала домой. Они будут искать меня, но мне нельзя возвращаться туда. Там СМИ, незнакомые люди, а мой макияж и платье испорчены. — Даю распоряжение, попутно кивая ему для большей убедительности.       — Хорошо.       Кай развернулся и начал уходить к запасному выходу.       — Ты не одна? — безэмоционально интересуется Глеб.       Я нахмурила брови и подозрительно посмотрела на него, а после просто ответила:       — Это Кай, он мой близкий друг.       — Насколько близкий? — Со странной улыбкой продолжил опрос, что мне хотелось рассмеяться.       Что за новый вид ревности, мистер Голубин?       — Очень близкий, Глеб, я сбрасываю, потому что собираюсь вызвать такси, — быстро тараторю первую отмазку, чтобы не попасть под гнёт убийственной ревности своего парня, потому что мне не нравилось то, как он отреагировал на брюнета.       — Ты не отключаешься, — предупредил он, что я задумалась, когда мой палец завис над кнопкой «отбой».       — Что? Как я смогу вызвать себе такси, если я не могу отключиться? — странно поинтересовалась, оглядываясь по сторонам.       — Пусть он вызовет его, не вешай трубку. — И снова что-то, из-за чего я не могу сбросить.       — Глеб, — предупредила его я.       — А теперь иди и проси его вызвать тебе такси, Камилла, он может даже подвезти тебя сам, но ты не завершишь вызов, пока не окажешься дома, не снимаешь с себя всю одежду и не нырнёшь в горячую ванну. — Он отдавал мне приказы, будто я не была его девушкой, и меня это безусловно выводило из себя.       — Обязательно снимать то, как я буду раздеваться? — уточняю я раздражённым голосом, пытаясь догнать Кайлера, что ещё не зашёл в здание.       — Не думал, что ты спросишь это у меня, — усмехнулся тот, что я почувствовала всю эту самодовольность, которая влияла на меня даже через телефон.       — Кай, стой! — кричу ему в спину, пони нагнав. — Вызови мне пожалуйста такси.       Он изучал меня несколько секунд, а после спросил:       — Ты не можешь?       Я поджала губы и указала глазами на телефон в своей руке.       — Я не могу отключиться. — Пожимаю плечами, не испытывая и толики стыда за выходки своего парня.       Его проблемы, что он не позволяет мне отключиться.       — Почему?       — Потому что я так сказал, — уверенно ответил за меня, чем едва позабавил, потому что он ни капли не звучал несерьезно. Его власть над людьми чувствовалась даже через телефон. На меня это действовало даже когда я просто о нём думала, но если взглянуть на Кая, то он тоже был настороже.       Этот парень просто так не сдастся, но не настолько железный, чтобы выдержать. Это не стыдно признавать, не все же люди самые страшные монстры Москвы.       Мои глаза пересеклись с взглядом брюнета, они умоляли его прогнуться, потому что мой парень мог устроить кучу неприятностей даже находясь за сотню километров отсюда. Тем более эта ситуация измотала меня так сильно, что трудно было удержать себя на ногах, а я тратила последние силы на конфликты.       Абсолютно бесполезные.       — Эй, твой дружок собирается что-то делать? — Спустя секунды молчания интересуется Глеб через экран, смотря мне точно в глаза и странно улыбаясь.       — Я вызову тебе такси. — Всё-таки уступил парень, громыхая слова, словно каждым словом, наносил кому-то удары.       — Ну вот и отлично, проблема решена, принцесса, теперь тебе осталось без происшествий доехать домой, — подстегнул он, заставляя меня едва улыбнуться и закатить глаза.       Всё-таки он знал на что нажимать, чтобы поднять мне настроение.       — Тебе не кажется, что ты слишком самоуверен, отдавая всем приказы через телефон? — Не смог выдержать и выпалил Кай, от чего я захотела разрыдаться на этом месте, потому что новые тестостероновые схватки моя больная голова не переживёт.       — Малыш, я в этом уверен, пока ты и другие прогибаются. Чуешь смысл? — Мои руки зачесались, чтобы нажать кнопку сбросить, потому что врезать ему у меня не получилось бы, так как он очень далеко, его доминантный и насмешливый тон заставил и меня вспомнить себя, которая прямо сейчас податливо выполняю его «приказ».       Когда он вернётся, я припомню ему то, что он сегодня устроил, вместо того, чтобы обрадоваться и расслабиться в его объятиях.       И, клянусь вам, он поплатиться за свою тщеславную задницу.       — Прекратите, я очень устала, — фыркаю и закатываю глаза, и начинаю идти назад, виновато улыбаясь Каю, который даже не шелохнулся после того, что сказал Глеб. Он уверенно кивнул и развернулся, уходя в помещение.       Я выдохнула с облегчением.       — Ты ведёшь себя отвратительно, — сообщаю, вновь держа телефон перед собой.       — Это упрёк или ты просто так это сказала? — спросил, хмыкая.       Закрыв глаза, мне потребовалось время чтобы перевести дух и совладать с эмоциями.       — Кай мой давний друг, тебе не стоило так говорить с ним. Мне плевать на твои соревнования со всеми особями мужского пола "у кого больше член", но тебе придётся смириться с тем, что в моей жизни есть и другие мужчины, помимо тебя. — Я вскидываю брови и возмущённо сообщаю, чтобы он заткнулся нахрен со своим странным видом ревности, хотя бы на сегодня.       Он нахмурил брови, будто обдумывал мою реплику, каждое слово. И тут я поняла, какую ошибку сообщила.       — Чёрт, нет, — зажмуриваюсь и мотаю головой, не желая ссориться и с ним (единственным человеком, который мог меня понять и успокоить сейчас). — Я не это имела ввиду, просто…просто прекрати это. — Не нахожу нужных слов и сдаюсь, прося в последний раз. Мне не очень хотелось сейчас выяснять отношения.       — Я забуду то, что ты сейчас сказала, детка, но когда я вернусь в Москву, мы поговорим. О твоей истерике, о всех друзьях детства и тем, что тебя во мне не устраивает. — Напряжённо заключил и я податливо кивнула.       Я готова была расплакаться от этого.       Пришло моментальное облегчение и расслабление такой силы, что я думала, будто вот-вот свалюсь на асфальт.       — Спасибо. — благодарно шепчу, блаженно улыбаясь ему и любуясь в какой уже раз.       — Я сказал бы, что ты это потом отработаешь, но, так как я пытаюсь быть «нормальным» парнем для тебя, то скажу «не за что». — Он загадочно улыбнулся и обнажил зубы, заставляя меня хрипло рассмеяться.       Перед глазами появились фары белой иномарки с чёрными квадратиками в шахматном порядке, она въезжала на задний двор ресторана.       — А я бы просто улыбнулась, но так как пытаюсь быть сильной и независимой, то скажу «пошёл ты». — Я лукаво улыбнулась и поднесла средний палец к губам, целуя его.       Не дожидаясь его реакции, добавляю:       — Спокойной ночи. — И сбрасываю, полностью удовлетворённая своим поступком, который немного потрепет Глебу нервы, чтобы он хотя бы на секунду задумался и понял, что я не его собачка, которая будет выполнять всё, что хозяин прикажет.       Я ценила его заботу, его доброту и внимание в мою сторону, но иногда он превращался в мудака, сам того не замечая.       Дам ему время на обдумывание всех вопросов, которые он хотел мне задать, и дам время себе, чтобы прийти в чувство и разобраться в хаосе, который назывался моей повседневностью в последние месяцы.       Я чувствовала приближение неизбежной катастрофы, но могла наслаждаться долгожданным умиротворением сейчас, отсрочивая момент.       Неспешно пересекла дорогу и подошла к задней двери машины такси, а после села в неё, наконец расслабляя всё тело.