Серая стрела

      — Я всё прекрасно понял, вопросов нет, — произнес Киан, глядя на Йена, после чего, затянув рукава, отошел от Анару на несколько метров. Таким образом образовался круг, в котором и будет происходить бой.       — Ой, не надо тут. Ты же знаешь, твои клыки хоть и опасны, но если по ним хорошенько вдарить голенью, то вряд ли они выдержат. — проговорил Киан, слегка разминая кулаки, замечая оскал Анару.       Тот на секунду перевел свой взгляд на Йена, ожидая сигнала.       — Ставки! — выкрикнула Игиру, и толпа заволновалась, многие хотели поставить.       Анару стащил через голову рубашку, обнажив заросший торс, и отдал ее Агнес, мягко улыбнувшись девушке.       — Ты предпочтешь, чтоб он остался цел и недолго провалялся в лазарете, или хочешь, чтобы я поднес тебе трофей? — немного заискивающе поинтересовался парень, наклонившись так, что волшебные фиолетовые глаза оказались напротив глаз девушки.       Агнесс тяжело вздохнула и встала на носочки, чтобы быть поближе к его ушам. Слова еле-еле собирались в предложения, однако ей всё же удалось собраться с мыслями и ответить абсолютно честно:       — Анару, прошу, не делай ему очень больно… Будь умнее. Он просто глупец. Ты намного сильнее его, и я точно знаю наперед, кто из вас победит, — сказала она, с беспокойством посмотрев ему в глаза, и добавила, покачав головой, — Не нужно никаких трофеев.       — Хорошо, — он взял ее за руку и поцеловал костяшки пальцев, едва-едва коснувшись теплыми мягкими губами.       Проклятый эльф выпрямился и вышел в круг, встав в экзотичную боевую стойку, подняв перед собой руки, чуть пошевелил пальцами. Улыбка сошла с его лица, и он чуть склонил голову на бок, глядя на соперника.       Константин отсчитал и, увидев, что оба готовы, крикнул: «Бой».       Атаковать проклятый не спешил, наблюдая, что будет делать монетный страж.       А тот лишь медленно подходил, не принимая никакой боевой стойки… Возможно, только пока. В его действиях не читалась никакая логика, а вдобавок и просчет дальнейших ходов. Но когда он подошел поближе, нанес резкий удар голенью правой ноги по левому колену противника, заставив того либо опуститься ниже и подставить свое лицо под колено. Либо потерять равновесие от удара. — Гх! — звук раздражения от нарастающего темпа. На удивление сильный удар, несмотря на существенную разницу в размерах.       Анару не стал отскакивать и не принял удара. Он подпрыгнул вертикально вверх, как легкая лисица, с совершенно звериной прытью, и ударил тяжелым кулаком в лицо сопернику, тут же разбив ему нос.       Киан попятился назад, прижав руку к носу. Отведя ее, увидел на пальцах кровь, после чего, сглотнув, выровнял каплю, что собралась в носу. — Гр… — злорадно фыркнул парень. В его взгляде читалась злоба.       Встав в стойку, он сократил расстояние между ними практически молниеносно, последовал удар ногой прямо в правый бок противника, заставший того не только потерять равновесие, но и сбить дыхание, довольно сильно задев внутренности.       Проклятый резко выдохнул, получив удар, и пошатнулся. До него дошло, что Киан в основном полагается на удары ногой, и, когда стражник попытался ударить снова, поймал его под колено и удержал, а потом начал крутиться вокруг своей оси, заставляя Киана прыгать на одной ноге, чтобы не упасть.       Толпа разразилась смехом и посвистами, однако там были и голоса, поддерживающие Киана.       Киан стремительно перехватил волосы своего противника, что удерживал его ногу, стоило тому на секунду отвлечься. Он с силой потянул его на себя и нанёс резкий удар ногой в грудь. Продолжая удерживать эльфа за волосы, Киан выставил колено, вынуждая Анару столкнуться с ним лицом. Пусть оттого он едва не шмякнулся на землю.       — Черт! — выругался Киан.       Анару ощерился в довольной улыбке, особенно странной из-за того, что кровь из разбитой губы окрасила зубы.       Он все еще держал соперника, и когда тот подобрал ногу для удара, то фактически держал его на руках. А сейчас он просто позволил весу стражника потащить их вниз, и они оба с грохотом свалились на палубу, причем Анару всем своим весом придавил стражника и навалился на него. Киан тянул его за волосы, и он, пользуясь этим во время падения, рванул к нему.       И вот теперь они лежали на досках палубы, и зубы проклятого сомкнулись на шее монетного стража.       — Смотри не загрызи его, — донеслось предупреждение капитана, но после этих слов зубы только сильнее сжались, мешая Киану дышать.       Парень тут же закряхтел, пытаясь вырваться из хватки. Однако от всех его попыток зубы Анару лишь сильнее впивались в шею, от чего кровь уже начала стекать на палубу.       Неожиданно послышался крик Агнесс, что протиснулась сквозь людей. Но подходить ближе она не осмелилась.       — Анару! Прошу, перестань! С него достаточно!       Но всего через несколько секунд Киан сам отключился, что означало победу Анару. И конец боя.       Агнес бесцеремонно взяли за плечо и оттащили обратно. Это был Мхету, он отвел ее в сторону и, удерживая за плечо, начал вполголоса отчитывать. Мол, бой не до смерти и не стоит мешать поединку, что парни взрослые и знают, на что идут, а сейчас она вступилась за Киана, он решит, что небезразличен ей, и снова начнет ее преследовать.       — Бой! — крикнул капитан и подал руку победителю, помогая подняться. К побежденному тут же подбежала Сен, свистнула двоих матросов, и его живенько понесли в лазарет.       Анару вытер лицо ладонью и посмотрел на руку, а после, пока остальные пошли забирать свои ставки, подошел к Агнесс, и Мхету прервал свой монолог. Он посмотрел на парня, покачал головой и ушел.       — Анару… — обратилась к нему девушка, заметив, что он подошёл. Она была очень рада видеть его почти невредимым, хотя и догадывалась, что так и будет.       Однако, заметив, что юноша всё ещё без рубашки, Агнесс покраснела и, отвернувшись, протянула ему аккуратно сложенную одежду.       — Это… Вот… Оденься, а то прохладно…       — Меня шкура греет, — он бесхитростно улыбнулся, но рубашку надел и затянул шнуровку на груди, чтоб не смущать спутницу, и в пару движений подкатал рукава. — Если он еще раз к тебе пристанет, скажи. Я больше не буду его бить, просто если он снова попробует, то это значит, что он не только дикий, как бродячий пес, но и не подчиняется нашим правилам, хотя знает их.       Агнесс тяжело вздохнула, облокачиваясь на перила.       — Да нет… Вряд ли он снова это сделает. Может, совести у него и нет, но вот опуститься до самых низов он себе не позволит, — сказала девушка и на секунду замолчала. — Мне ли не знать, — добавила она, теребя бантик платья на своей груди.       — Звучит так, будто он уже пытался, — Анару накинул куртку и оперся о перила рядом с Агнесс, глядя куда-то вдоль горизонта. — Расскажи мне… Каким был твой мир до того, как ты попала к нам? Кто-то ждет тебя на берегу?       — Ну… Не то, чтобы он пытался, но он не первый год зовёт меня замуж. А я, как ты понимаешь, отказываю, — ответила Агнесс, вырисовывая пальцами узоры на деревянных перилах.       — Мой мир… — она замолчала, пытаясь подобрать нужные слова. Однако… Язык никак не мог связать ничего дельного.       — Даже не знаю, как бы тебе объяснить, — начала девушка. — У меня нет родителей. Я выросла в окружении монетных стражей, а господин Лэньон — всего лишь мой опекун. Как ты понимаешь, и друзьями моими были монетные стражи. Ну и книги, конечно. Ох, я, наверно, до дыр прочитала эти четыре книжонки, которые у меня были, — захихикала Агнесс, мило улыбнувшись. — И, боюсь… На берегу меня никто не ждёт.       — Понятно… — он покосился на нее, облизал зубы под губой и улыбнулся.       У них за спинами снова заиграла музыка, послышался топот танцующих.       — То, что у тебя есть опекун, это не «всего лишь». На самом деле это очень много, поверь. За тобой присматривали, тебя берегли, ты выросла нежной и здоровой. Не все могут таким похвастаться.       — Конечно, я это понимаю… Я вообще очень во многом благодарна господину Лэньону. Он чудесный человек и хорошо воспитывал меня, хотя своих детей у него никогда не было, — она вновь улыбнулась, слушая музыку, что приятно ласкала слух и не надоедала. — На самом деле, никому раньше об этом не говорила… Но я хорошо владею мечом, ну и немного из лука стреляю. Просто потому, что когда за мной приглядывал кто-то другой, кроме господина Лэньона, стражники считали своим долгом научить меня драться и владеть каким-нибудь видом оружия.       — Если хочешь, то можно позаниматься. Если ты придешь на тренировку, тебя никто не погонит и даже подберут клинок по руке. На корабле каждый должен уметь защищать себя и остальных, — задумчиво проговорил Анару и подвинулся немного ближе, так что она чувствовала веющее от парня тепло, но при этом они не прикасались друг к другу.       Девушка немного призадумалась над его предложением, слегка нахмурив брови. Однако, выражение её лица быстро смягчилось, и она вновь улыбнулась.       — Да, думаю, я как-нибудь загляну на досуге. Мне интересно, как вы упражняетесь, и, может, смогу чему-нибудь научиться, — ответила наконец Агнесс.       — Ох, не могу… На самом деле, я очень сильно хотела спеть с кем-то… Или просто спеть! Пойдём, пожалуйста. Мне кажется, если я этого не сделаю, меня порвёт!       — Из меня так себе певец, но я уверен, что музыканты будут рады, если ты к ним присоединишься.       Он выпрямился и сделал приглашающий жест, и только когда Агнесс направилась к музыкантам, побрёл следом.       Агнесс улыбалась, ощущая прилив энергии. Ей хотелось петь от всего сердца, забыть о своих переживаниях.       «О, я же знаю эту песню», — вспомнила она, и её улыбка стала ещё шире. Поймав ритм и мелодию, она присоединилась к пению, слегка пританцовывая и повторяя движения за остальными. И у неё это действительно хорошо получалось.       Анару остался чуть в стороне. Подпевать он действительно не стал, только отбивал ладонями ритм.       Среди танцующих обнаружился и капитан, который никуда не ушёл. Он танцевал в паре… как ни странно, с Маатой, но Агнесс заметила, как к ним подскочила Игиру, тронув за плечо, и старпом отошёл, уступая девушке.       Заметив капитана, девушка улыбнулась, искренне радуясь, что он всё-таки пришёл на праздник. Он даже казался немного веселее, чем прежде.       Агнесс легко подстраивалась под каждую ноту и грациозно кружилась в танце так, словно он льётся из её души.       И смотря на это, Шаль, что сидел в стороне с кружкой в руке, даже присвистнул.       Так в танце в один момент Агнесс и Йен столкнулись, хотя были изначально по разные стороны.       Блондин извинился и сделал шаг в сторону, сейчас он танцевал уже с Сен.       Когда песня закончилась, он придворным жестом поцеловал лекарке руку и отошёл к общему столу. Казалось, он старался уделить время каждому человеку в своей команде.       Песня наконец закончилась, и Агнесс с победной улыбкой подошла к музыкантам.       — Хей, Райлаг, Гуанг. Я бы хотела спеть одну песню… Сможете сыграть ее? — она наклонилась и шепнула им название. — Она не очень популярная, но красивая.       Парни переглянулись.       — Начинай, мы подстроимся, — они кивнули синхронно.              Слегка прочистив горло, Агнесс глубоко вздохнула. Приложив ладонь к сердцу, она начала петь, отдаваясь песне всем сердцем, не стесняясь окружающих людей. Её мелодичный голос, словно проникая в самые глубины каждой души, разливался по всему океану.       — Волю птице дай скорей… Солнца свет сочится меж ветвей. Мужества огонь горит сильней...       Музыканты подстроились, поймав ритм, а те, кто еще не выдохся и был готов танцевать, закружились под песню.       Анару все ещё стоял на том же месте, периодически недоверчиво поглядывая в сторону входа в трюм, откуда мог появиться Киан.       Агнесс продолжала петь, слегка прикрыв глаза.

— Пусть тебя не запятнает судьба.

Отринь же страх, иди одна…

Волею мук должна

Ты без конца сражаться в руинах.

Но не сломить твой дух,

Жар в груди не потух.

Не шагай в объятья сна,

Бездонна тьма, а тропа длинна.

Искра в сердце твоём жива.

Пусть тебя не запятнает судьба.

Отринь же страх,

Иди, смотря лишь вперёд.

Скованы дух и плоть,

Но рубишь ты шипы вновь и вновь.

И не сломить твой дух,

Жар в груди не потух...

      Последние слова девушка пропела как можно громче, от чего воздуха очень быстро начало не хватать. Однако… Это спровоцировало то, чего ни она, ни присутствующие не ожидали. Море озарилось ярким, красивым свечением. Множество морских ангелов плыли за кораблём. И чем выше она брала ноты, тем больше беспозвоночных появлялось в поле зрения. Но до конца её песни это мало кто заметил.

— О, мужества огонь горит сильней.

И твой мир не падёт никогда.

Отринь же страх!

Под шрамами

Не запятнает пусть

Тебя судьба...

      Половину последнего куплета девушка пропела немного тише, а закончив, широко распахнула глаза, глядя на воду.       Команда захлопала, и скоро поднялся гомон. Все увидели, как осветилось море, некоторые подошли к борту, переговариваясь и уставившись на воду.       Агнесс почувствовала на плече руку капитана.       — Утром после отплытия я жду тебя на разговор, — проговорил он негромко, а потом добавил несколько слов на незнакомом ей языке. Агнесс разобрала только имя Анару.       — Хорошо?.. — ответила она, надеясь, что не случилось ничего такого ужасного. А затем, наблюдая за людьми глазами, она быстро скрылась в другой части палубы.       — Господи, как это было глупо! — сказала она себе, прислонившись к перилам. Девушка закрыла лицо руками, тяжело дыша, пытаясь успокоить нервы.       «Но я ведь не знала, что так будет… О нет! Незнание не освобождает меня от ответственности!» — от злости Агнесс пнула ближайшую бочку, тут же зашипев от боли.       Анару поспешил следом, как только Агнесс устремилась прочь. Подскочил к ней, немного неуклюже пытаясь помочь.       — Хэй… О, тени, что случилось? Что такого тебе сказал кэптен?       Он присел перед ней, глядя снизу вверх, но не решаясь дотронуться без разрешения. В конце концов, ее только что хватали, и мало как девушка теперь отнесется к прикосновениям, даже самым невинным.       — А, — Агнесс тут же вздрогнула. Анару подлетел к ней слишком быстро, не успела она и глазом моргнуть. Девушка неловко отпрянула, вжалась в перила, ощущая себя ещё более неловко, чем секунду назад.       — Да-да… Я в порядке, просто… — довольно нервно произнесла Агнесс. В её голосе ощущалась дрожь.       — Он сказал, что ждёт меня на разговор завтра… Ох, и я совершенно без понятия, чего ожидать! Я ведь не знала, что так будет! Хотя меня это не очень-то спасает… Но всё-таки, я без понятия, как работает эта сила. Что теперь делать и как оправдываться? Пора сменить имя, перекрасить и обрезать волосы и переехать на другой континент, — внезапно затараторила она, от чего её язык начал ещё больше заплетаться.       — Тихо, тихо… — успокаивающе загудел Анару. Парень накинул на Агнесс матросскую куртку, которая все еще была горячей, храня тепло его тела, запахнул и приобнял за плечи дрожащий кулек.       — Всё будет в порядке. Наш кэп добрый малый, если б было что-то действительно серьезное, то он бы не стал откладывать, — он присел напротив, заглядывая девушке в лицо снизу, фиалковые глаза смотрели ласково.       Агнесс тяжело вздохнула и обняла его в ответ, уткнувшись носом в широкую грудь. Она вдруг ощутила, как тревога постепенно отходит в сторону, сменяясь умиротворением. В глубине души Агнесс была бесконечно благодарна Анару за то, что он пошёл за ней.       — Наверно… Я… Я просто слишком разволновалась. Как будто попала в капкан и мне некуда деться… — она тихо шмыгнула носом, едва слышно всхлипнув.       — Ну, я могу тебя понять, с корабля действительно некуда деваться, — он уткнулся губами ей в висок и потерся носом о белые волосы. — Давай договоримся. Если что, ты всегда можешь прийти ко мне, хорошо?       Агнесс, ощутив прикосновение его губ к своему виску, сразу немного опешила, это застало ее врасплох. Она ярко покраснела, но отпрянуть не решилась.       — Хорошо, — ответила девушка, легонько прижавшись щекой к груди собеседника, прикрывая глаза.       В этом жесте не было ничего особенного, он просто проявлял расположение. Анару привык к обращению внутри стаи, где никто не стеснялся друг друга. Он на самом деле не понимал, почему люди так странно относятся к контакту, и даже сейчас почувствовал, как Агнесс вздрогнула, но решил ничего с этим не делать, а наоборот прижал ее чуть крепче.       — Спасибо, Анару… Мне стало намного легче. Не понимаю, это твоё обаяние, крепкие объятия или всё вместе, — девушка тепло улыбнулась, лишь немного отодвинувшись от него, глядя снизу вверх в его фиолетовые глаза. Очередной комплимент в его сторону, которого она сама от себя не ожидала, хотя на этот раз он все же был менее смущающим.       — Еще пара таких добрых слов, и я попрошу свой поцелуй, — он улыбнулся, однако никаких попыток ее удержать не сделал, как и склонить к поцелую.       Он поднял голову и посмотрел на горизонт.       — Если мы хотим первыми увидеть солнце, то пора подниматься в воронье гнездо.       Девушка тут же покраснела от его слов, на секунду поджав губы, а затем неловко улыбнувшись ему в ответ.       — Точно, нам пора подниматься… Так быстро время летит, — она кивнула, и они подошли к грот-мачте.       — А… Туда точно не опасно подниматься? Высоко же...       — Мы же на корабле, — хмыкнул парень, как будто бы это было ответом на все вопросы.       Он подхватил Агнесс, усадил ее к себе плечо и велел держаться крепче. Придерживая ее за ноги, пополз наверх по вантам с совершенно звериной ловкостью.       Только сделал лёгкий рывок, как Агнесс с тихим визгом резко вцепилась в его голову, не закрывая глаза, однако немного сжимая волосы на макушке. Она сгорбилась, вжимаясь в его тело, как могла, другой рукой цепляясь за его одежду.       — Мамочки… Уронишь, ну точно уронишь! — девушка зажмурилась, лишь бы не смотреть вниз.       — В тебе слишком много страха, маленькая птичка, — добродушно прогудел эльф. — Страх — это хорошо, но ты должна совладать с ним, а не он с тобой.       Они быстро добрались до самого верха, где располагалась небольшая огороженная площадка впередсмотрящего, и Анару поставил свою ношу на твердый пол, поправив на ней свою куртку. Здесь наверху было ветрено, однако не похоже было, чтобы остроухий мерз.       — Как же тут не бояться, когда так высоко… А если упасть? Мокрого места ведь не останется! — пробормотала девушка, облегчённо выдыхая, почувствовав под собой твёрдую поверхность.       Агнесс медленно подошла к опоре и облокотилась на нее. От легких порывов ветра девушка слегка прикрыла глаза, что начали слезиться из-за него же. — И все же, отсюда такой вид… Очень красиво, — пробубнила она.       — Но здесь немного прохладно… Даже через твою куртку чувствую. Как тебе не холодно?       — Матросу не бывает холодно, только свежо, — Анару легкомысленно пожал плечами и встал рядом, облокотившись ладонями о перила. Парень немного свесился вниз, разглядывая, как люди на палубе потихоньку собирают остатки празднества и начинают расходиться.       Агнесс слабо кивнула, укутываясь посильнее в его куртку и слегка подрагивая. Девушка быстро заметила, что в его словах есть истина, ибо в отличие от неё, Анару этот прохладный ветерок был в самом деле нипочём. В то время как она уже думала о том, что здесь бы не помешал ещё и вязаный свитер.       — Так быстро праздник прошёл, я даже как-то и не заметила.       — Ну, ты была занята немного другим, — прокомментировал проклятый и поднял взгляд к горизонту, который уже понемногу начинал розоветь. — Есть поверье, что если в ночь после праздника луны первым увидеть солнце, то можно загадать желание.       Девушка слегка распахнула от удивления глаза, глядя на постепенно заливающееся тёплыми оттенками небо. Затем она перевела взгляд на Анару.       — И… Что бы ты загадал? — спросила Агнесс, задумчиво тюкая пальцами, еле-еле виднеющихся из-под длинных широких рукавов куртки.       — Домой вернуться, но мне это не суждено. Да и… Там меня уже никто не ждет, и… Не дом это уже вовсе, — он слегка нахмурился, потом сделал шаг назад и уселся, опершись спиной о палубу. — Так что… Не загадываю ничего.       — Тоска по дому — это нормально. Но нельзя же быть таким пессимистичным… — проговорила девушка, глядя на юношу перед собой, а после, поправив на себе одежду, тяжело вздохнула. — Может, у тебя и правда есть желания, которые ты все же хочешь осуществить? — она надеялась развеять этот мертвый образ, добродушно улыбнувшись уголком рта.       — Я не пессимист, милая птичка, просто ты не знаешь некоторых вещей. Например, кто сейчас стоит тут рядом с тобой. Ну, помимо того, что это совершенно очарованный тобой матрос, — он смотрел на нее снизу вверх, улыбаясь. — И да, у меня есть желания, но я не хочу быть жадным или грубым, как Трехпалый или этот твой Киан.       — Мне все равно, кто стоит рядом со мной… Если я знаю, что этот человек добр сердцем, — произнесла девушка и повернулась спиной к парню, облокотившись на деревянные опоры и вновь всматривалась глазами в этот бескрайний горизонт, что веял голубизной. — Вода такая спокойная… А в моей голове всё ещё отрывки шторма, — проговорила она себе под нос, но не настолько тихо, чтобы матрос не услышал.       — А если он не добр и не человек?       Она хмыкнула, пожав плечами.       — Пока что я не заметила за тобой ничего зловещего. Но всё может измениться. Это зависит лишь от тебя, — она скрестила руки за спиной. — Человек или зверь — это не важно. Я думаю, что самое главное — это то, каким ты сам хочешь быть, — Агнесс повернула к нему голову, поглядывая на собеседника из-за плеча, а затем непринуждённо улыбнулась, прежде чем первые лучи восходящего солнца не озарили её лицо, а волосы не засверкали, будто идеально начищенный драгоценный камень.       — Кот не сможет питаться только хлебными крошками, а акула — водорослями. Мы те, кто мы есть. Что-то мы можем с этим сделать, а что-то нет, — проговорил Анару. Для него все было давно пережито, но для Агнес, в силу возраста, не все истины стали таковыми.       — Ты красива и нежна, пуглива, как маленькая птичка, и руки твои слабы. Ты человек, и как бы ни было добро твое сердце, ты не сможешь быть, например, одной из нас, из проклятых. Джуд вот пытается, но чтобы стать таким, он должен был быть с нами, когда все началось, — он вздохнул с ухмылкой.       Девушка вздохнула и подошла к нему, слегка наклонившись. Положила свою ладонь на его щеку, начиная мягко поглаживать её.       — И все же даже лев в сердце — маленький и милый котёнок, — Агнесс улыбнулась, немного склонив голову вбок, чувствуя подушечками пальцев едва отросшую щетину в области скул. — Даже если многое нельзя изменить, это не так важно, если ты уже пытаешься.       — Я не пытаюсь, маленькая птичка. Я пожинаю то, что посеял.       — Не думаю, что посеянное тобой так уж плохо. Может, я не очень хорошо тебя знаю и… Я осознаю, что многого не понимаю. Но вижу в тебе чудесного человека и настоящего мужчину, — она на секунду отдёрнула руку от его щеки, а затем едва ощутимо ткнула в неё указательным пальцем с возгласом — Буп.       Анару взял ее за кончики пальцев. Его пальцы были грубыми на ощупь, а ногти походили на собачьи когти. Парень чуть потянулся вперед и поцеловал выступающие бледные костяшки, по теплому сухому поцелую на каждую, и отпустил.       — Спасибо за такие слова.       Агнесс моментально покраснела до самых кончиков ушей и смущённо отвела взгляд в сторону, поджимая губы.       — Я… Я рада, что мои слова немного тебя подбодрили, — сказала она, неловко заикаясь и переминаясь с ноги на ногу.       — Прости, — он продолжал улыбаться, клыки чуть выглядывали из-под губы, а фиолетовые глаза весело поглядывали из-под густых ресниц. — Хочешь спуститься обратно?       — Если это возможно, я бы хотела ещё немного побыть здесь… Тут очень спокойно и… Красиво, — девушка подняла на него взгляд, невинно хлопая ресницами. В этот момент её можно было вновь сравнить с маленьким зверьком, который что-то просит.       — Конечно, оставайся сколько захочешь, до полудня нас все равно никто не хватится, — он подмигнул и поерзал, устраиваясь поудобнее, казалось, даже уши прижал, как довольный пес на солнце.