❄️Вальс во время зимы

             Морозное утро среды не предвещало ничего хорошего.

             Дилюк искренне надеялся обойтись без кровопролития. Однако Мари сделала свой выбор. На него он уже никак не сможет повлиять. И это разочаровывало юношу. Дилюк ощущал свою беспомощность на кончиках пальцев.              Карта в его руках была вся исписана росчерками символов. Север яростно заштрихован, там фронт борьбы с Бездной. Юг полнился точками расставленных многоуважаемым Одиннадцатым Предвестником патрулей фатуи. С запада бесконечная ледяная пустошь замёрзшего моря. С востока дорога, полнящаяся заставами. Без помощи им бы так не повезло тихо выбраться из деревни. Только вот тот, кто помог, теперь сам находится под подозрением. Рагнвиндр кривится от веса человеческих жизней, давящий на его руки. Хотя в руках была лишь потрепанная карта.              — Что ты застыл?! — доносится до него тяжелый мужской голос, — Мы недостаточно от них ушли!              — Это не правильно, — вкрадчиво заключил Дилюк.              Мужчины переглядываются. Они намного старше красноволосого мальчишки. Бородатые, рослые, способные кулаком выбить душу.              На поясе одного из них блеснул Пиро Глаз бога.              — Согласен, лучше по льду пройти, чем опять бежать по лесу.              — Ты разве сам не видел, что эта бестия сделала? Мы будем у неё как на ладони. Не говоря уже о этом чудовище.              — Мы бы прошли по пустоши…              — Я спастись хочу, а не сгинуть.              А Дилюк всё мрачно смотрел на карту и не понимал, как ещё Морепесок не эвакуировали точно так же, как и все остальные деревни.               Жители оставались в сладком неведении. Кто способствует этому?              Раньше Дилюк был уверен, что во всём замешен Тарталья. Мальчишка, только возведенный в Предвестники, был символом непоколебимой веры в Царицу. Монстр, о котором ходили легенды в армии. И от того косые взгляды смешивались с ядом сплетен.              «Почему не возвели кого-то действительно благородного? Воина, который заслуживает этого места?»              Но здесь, в Морепесок, Дилюку открылась иная сторона Чайльда Тартальи. Юноша уже успел обзавестись своими собственными сторонниками. Верными солдатами, которые с искренней верой шли за ним. Защищать своих родных и близких. Свой дом.              Одиннадцатый Предвестник является самым ярым защитником Морепесок. И от того Дилюк совершенно не понимал, почему Чайльд прямо сейчас не сражается в первых рядах, чтобы отбросить силы Бездны дальше от родной деревни. Вместо этого на протяжении масленичной недели оставался в деревне. Охранял всеобщий праздник, пока истинный враг подбирался всё ближе и ближе.              Таков приказ Царицы? Сражаться с людьми, а не с Бездной?              Выдохнув сизый пар, красноволосый юноша сворачивает карту. Та рассыпается золотыми искрами прямо в его руках.              Было роковой ошибкой трогать его семью. Рагнвиндр единственный это понимал в их троице. Зато сам факт, что им пора спасать свои шкуры — каждый.              Помощи им ждать не от кого.              — Давайте разделимся, — нагоняя своих старших товарищей, предлагает Дилюк.              До момента своей оплошности, Рагнвиндр чувствовал себя негласным лидером. Сейчас же он был в смятении, из-за чего и мужчины перестали считать нужным хоть как-то слушаться его. Или хотя бы скрывать собственного недоверия к нему.              — Ты просто хочешь нас кинуть. А сам сбежать по-своему, да? Твоя птичка не хочет всем нам сослужить службу?              — Черт, если бы не ты… Надо было их оставить скинуть в буране.              — Их двое, а нас трое, — сдержанно произносит Дилюк, — Один точно сможет выбраться и доставить документы.              — И кто это будет? Ты?              Взгляд, которым наградил своих товарищей Рагнвиндр, был страшнее смерти. Юнец, обладающий пугающей мощью и прозорливым умом. А главное — отвагой и чувством долга. По его мнению, жителям Снежной стоило у него поучиться.              Дилюк молча выполняет свой долг, а не говорит об этом в каждый подходящий и нет момент:       — Я хочу, чтобы мы все выбрались живыми. Но наше задание остаётся важнее.              — Тогда отдай документы.              — Именно! Они оба слишком хорошо знают твоё лицо. Твоя внешность слишком заметна. На заставе тебя так или иначе остановят.              — Вы хотите пойти через восток? По тракту, — всё так же осторожно, по растрескавшемуся льду доверия, — Хорошо. Тогда я пойду напрямую, через юг. В одиночку меня будет сложнее заметить, — всё так же медленно подходит Дилюк, но со свойственной ему стойкостью. Уверенностью. Силой.              В руках юноши появляются конверт с золотой сургучной печатью.              Рисунок распахнутой львиной пасти.              Мужчина с Пиро Глазом бога недоверчиво потянулся к письму. Он словно боялся, что Дилюк лишь играется. Не даст забрать. Но мужчине легко удается выхватить злосчастное письмо у юноши. И сразу же осматривает печать. Придирчиво, щуря глаза.              Дилюк спокоен. Так же он спокоен во время любого боя.              Юный Рагнвиндр в очередной раз понимает, что лучше ему работать в одиночку.              Товарищи разделяются, ничего не заподозрив. Однако тот, что по хитрее, всё же решился спросить перед тем, как окончательно их дороги разойдутся.              — Что ты задумал?              Дилюк знает, что причина беспокойства не в письме. Слишком просто он отпускает мужчин. Все они втроём следуют одной цели, но разным путям. Поэтому юноша натягивает капюшон ниже на голову. Его красные глаза блеснули искрами в тени.              Мрачный лес за его спиной распахивает свои объятия.              — Вы верно думаете, что сможете от них сбежать вдвоем… Я молюсь Архонтам за вашу правоту.              Мужчину уходят навстречу рассвету.              

Черный ворон пролетает над лесом.

      Царица — любящий Архонт. Благодаря её милости простые смертные могут становится свидетелями такой чудесной картины. Истинного совершенства зимы.              Солнце сквозь голые ветви деревьев. Полосы теней на заснеженной глади. Снег блестит словно усыпанный россыпью бриллиантов. Драгоценных камней, чью стоимость едва ли возможно оценить.              Но этот зимний шедевр безбожно рушат грубые шаги двух мужчин. Они пробиваются сквозь сугробы, не задумываясь о том, насколько длинный след за ними тянулся. Шли шаг в шаг, создавая видимость, что прошёл здесь только один охотник.              Охотников в утро среды было двое.              Горячее живое дыхание большими клубами пара выходило из их ртов. Им мороз, который не опускал даже с подступом календарной весны, был не страшен. Им глаза слепило яркое солнце.              У Марии Самсоновой на таком морозе дыхание было невидимым. На ресницах застыли снежинки. Они россыпью драгоценных камней поблескивали в солнечных лучах. Те по касательной ласкали её ледяное лицо.              Рядом кромешным мраком ощущался чужой гнев.              — Стой.              Напряженные мышцы послушно замирают, так и не два импульсу вырваться. Чайльд шумно выдохнул, не боясь, что с такого расстояния жертва их почует.              — Дай я просто их разорву.              Однако Мари совершенно не страшится этого чудовищного рокота прямо над своим ухом. Чайльда Тарталья нависает за её спиной, словно бы укрывая и от солнца, и от мороза. Мех его серого фатуйского плаща щекочет шею.              — Они нужны нам живыми.              Мария Самсонова думает о том, что эти люди смогут открыть ей правду о происходящем. Третья, независимая сторона.              Чайльд Тарталья, скрипя зубами, вспоминает о приказе Царицы.              — Если заполучим вещественные доказательства, то их сраные жизни уже не потребуются, — тоном голодного монстра, ищущий оправдание обнаженным клыкам.              — Это люди, Аякс. Такие же, что и живут в Морепесок.              — Они преступники.              — Это не означает, что ты имеешь право расправляться с ними по собственному хотению, — шипит раздраженно Лейтенант.              Только вот её попытки угомонить зверя не венчаются успехом. Мари знакома с этим монстром, испытывала его когти на своей шкуре, но теперь он словно злой пёс. Не прирученный, но пока что играючи бродит рядом.              Играется с ней своими когтями.              — О нет, Машенька, — ласково тот нашептывает, — Это оно и значит.              Так Бездна сводит с ума. Кошмарами подталкивает к неизбежному.              — Начинай, — раздаётся приказ Предвестника, а сам юноша растворяется где-то вне её поля зрения.              Трепещущий выдох.              Наивно было полагать, что Чайльд Тарталья, Одиннадцатый Предвестник, поступит благоразумно или хотя бы не настолько опрометчиво. Но Мари хочется верить в себя. В свою способность вырулить эту охоту к тому исходу, который нужен был ей в первую очередь. Чайльд хочет мести. Маша его понимала. Он её получит. Обойдутся малой кровью.              Поэтому Лейтенант Мария Самсонова, уже не знающая ни своего отряда, ни своего командира, натягивает тетиву лука.              Крио энергия бурлила в её жилах несмотря на недавнишнее полное истощение. Её элементальные потоки, словно забитое илом русло реки, вычищенное до болезненной чистоты. Сила, которую Мари уже и позабыла, какого ощущать.              Вдох.              Выдох.              Черный ворон, кружащий вокруг будущего поля битвы, вовремя набирает высоту.              Ледяная стрела с визгом проносится над головами убегающих жертв, попадает в дерево перед ними, а затем разрывает в щепки глыбой льда. Острые шипы пронзают копьями землю, всё нарастая и нарастая, становясь преградой для побега. Грохот и хлад.              Так в одночасье двое мужчин оказались в ледяной ловушке.              А дальше на арену вышел настоящий монстр.              Фиолетовой вспышкой Предвестник разрезает пространство. Копьё должно было сразу пронзить двоих. Насквозь. Быстро и чисто. Но у людей есть такая черта, как жажда жить. И порой это может быть сильнее таких страшных монстров, подобно ему.              Копьё Чайльд отбивают шипастой дубиной.              Взрыв от реакции Электро и Пиро отбрасывает обоих.              Серый плащ Предвестника взметнулся в воздухе. В сдерживаемой ярости Чайльд ещё пытался здраво рассуждать. Но после такой наглости, любое человеческое в нём отбрасывается. Монстр побеждает. И инстинкты берут контроль.              Убить.              Искры дождем осыпаются на разметавшиеся сугробы. Мужчина с дубиной и Пиро глазом бога кричит при каждом блоке, словно это ему придаёт сил и уверенности. Заглушает страх. А вот Чайльд был хладнокровным убийцей.              В прорезях красной фатуйской маски жутко горят глаза.              Копьё почти изящно танцует в воздухе.              А затем Тарталья с нечеловеческой силой метает его за свою спину, тем самым не давая второму скастовать заклятье. Трусливый каталист. Спасло жизнь человеку только сгусток Анемо, отклонивший оружие от своей изначальной траектории.              Фиолетовое копьё с грохотом вонзается в глыбу льда. Снег, лёд, обломки дерева — всё шрапнелями полетело в спину каталисту.              Чайльд сокращает расстояние с орудующим дубиной, переходя на сабли. Играется. Удары щекочут ему кости. Вибрация пробуждает Бездну внутри.              Глаз порчи блеснул, готовый положить конец этому фарсу.              Только под его ударом не оказалось человеческой головы.              Лёд.              Мария Самсонова просто выбивает рослого мужчину из-под летального удара. Снег взорвался, на мгновение лишая обзора.              — Маша! — зло заревел Чайльд в этой метели.              — Живым! Что тебе не ясно в этом слове?!              Свистящий вдох.              Рокочущий выдох.              Нет, с этим монстром Мари ещё не доводилось встречаться. Нечто подобное она ощущала, когда появился тот проклятый Чудовищный креститель, положивший весь её отряд. Но ведь Чайльд — человек. Да, люди, которые долго время на передовой контактируют с силами Бездны могут сходить с ума, обретать новые способности и мутации. Но это…              Мари не задумывалась о том, насколько на самом деле Аякс был чудовищем.              Но она ни за что не позволит страху владеть ею. Поэтому Лейтенант крепче сжимает дезориентированного мужчину за шкирку.              А ноги словно приросли к земле. Льдом покрылись. Напряженные мышцы канатами тянулись вдоль хрупких костей, готовые в любой момент сорваться с места. Крио глаз бога отчаянно сверкает на её груди. Единственная самая ценная её медаль. Она её душила нательной цепью и прожигала сквозь одежду.              — Мужик, — будто бы правда послушав её, Чайльд делает медленный шаг в их сторону. Как волк к загнанной добыче. А Мари блюдце с цветочной каёмочкой, — Ты к моему младшему братику полез? Это ты был?              Они так не договаривались. Всё должно быть не так.              Мари согласилась отправиться на охоту за этими людьми, чтобы найти истинный виновников. Не случившаяся трагедия с Тевкром и остальными не прошла мимо Мари бесследно.              Только вот она сражалась всегда против демонов. Монстров.              Сейчас монстр шагает к ней. А Мария его встречает с распростёртыми объятиями.              В реальности её руки лишь крепче сжимают капюшон и волосы мужчины, лежащий у её ног.              — Да нахрен мне сдался твой выблядок! — почти вырвавшись.              — Зря.              Не смея шелохнуться.              Не смея двинуться.              Замершая.              Маша моргнула, словно смаргивая попавшую в глаз соринку. Фиолетовая вспышка осталась выжженым клеймом на роговице.              Иней сходящего с ума Глаза бога покрывает белую кожу, золотые волосы и ресницы.              А человеческая кровь кипящим металлом полилась на снег. Тошнотворный запах ударил в ноздри, заставляя задержать дыхание. Лишь сердце колотилось в груди, ещё помня о том, что она-то оставалась в живых.              Мари пропускает момент, когда Тарталья оказался рядом с ней. Лишь заметила, как юноша брезгливо смахивает кровь с клинков.              Маша медленно опускает взгляд на свою руку.              В кулаке осталась висеть человеческая голова.              — Какого…              — Ты упустила второго, — сообщает ей Тарталья с таким будничным тоном, словно Маша поглядела момент, когда молоко убежало.              С таким же равнодушием Одиннадцатый Предвестник направляется по чужим следам. Серый плащ даже не замарался. Весь он такой же опрятный, невредимый, только глаза пустые. Да оружие в руках, которое только что отняло человеческую жизнь.              Обезглавленное тело исторгает из себя горячую кровь. Та льётся на ноги Мари, распахивает под ней кровавую бездну. Море. Результат её выбора.              Этой крови ему недостаточно. Монстр идёт дальше. Скрипит под его сапогами белый снег. Ярко сияет встречающее весну солнце.              — Обыщи его тело. С этим же ты справишься? — даже не обернувшись.              — Чайльд… В пекло тебя, — отбрасывая отрубленную голову к расколотой глыбе льда, — Какого хрена?! Тарталья! АЯКС!              Никто не отзовётся.              Ей нужно что-то сделать. Прямо сейчас. Остановить. Это безумие!              Чайльд ведь не хотел становится монстром как раз ради своей семьи, а не воимя неё.              — Стой! Подожди меня!              Пожалуйста.              Наивно полагать, что оказавшись на поле боя, он не отбросит всё мешающее. А с каких пор не поступает точно так сама Мари? С каких пор она не испытывает такую жгучую, всепоглощающую ярость? Потому что Тевкр не её семья? Разве внутри неё не клокочет страх за Яньцина? За Цзин Юаню?              Маша много ужасов поведала на войне с Бездной, но ей ещё не доводилось сражаться на стороне монстров против человечества.              Нет.              Мари тоже отбросит хотя бы на это утро свою человечность.              Потому что есть миссия, которую Мария Самсонова должна успешно выполнить. Это её вечный долг перед Генералом Самсоном.              Несмотря на безуспешные окрики юноши, Мари опускается к ещё трепыхающемуся телу. Рвотных позывов давно нет. Руки действуют на автомате. Прощупывают, заглядывают в карманы и под зимний тулуп. Пока руки не натыкаются на что-то подозрительное.              Конверт.              В повисший лесной тишине Мария ничего не слышит помимо своего барабанящего в виски сердца. Дыхание замирает.              Конверт медленно и неуверенно выуживают из кармана. Уголок успел пропитаться бурой кровью. Маша тупо уткнулась взглядом в письмо, а на неё в ответ смотрела сургучная печать с львиной пастью. Очень хорошо знакомый знак.              Символ защиты и семьи.              Теперь приносящий ей лишь метель и войну в душу.              Благодарить Архонтов нужно за то, что Тарталья его не увидел. Иначе бы в таком состоянии прямо бы сейчас сорвался в ставку командования и устроил бойню. И её похоронил под телами товарищей.              Проснулась, Маша?              Есть Аякс — милый юноша, готовый давать и защищать. А есть монстр — не вернувшийся из Бездны.              Мари не видит ничего между этими двумя общего. И в друг друге сходства игнорирует.              А может просто её демоны остались там, в Бездне? Осталась там наивная преданность Цзин Юаню? Осталась слепая верна в ничто. Содранная чужая шкура.              Лёд дал трещину.              Потому что прежняя Мария Самсонова никогда бы это гребанное письмо бы не открыла.              Не давая себе шанса пойти на попятную, она ломает сургучную печать и достает листок.              В которым было…              Ничего.              Совершенно пустой, испачканный кровью. Маша несколько раз вертит, со всех сторон осматривает, внимательно проверяет на наличие следов магии… Но ничего. Просто. Пустой. Лист.              С неподдельным ужасом взгляд серых глаз натыкается на отрубленную голову. Знал ли этот человек при жизни?.. И умер бы тогда?              Нет. Они все подписали себе смертный приговор, посмев помыслить о вреде семье Чайльда.              Это их роковая ошибка. Не в том, что трое спасли их в буран. Не в том, что ночью не перерезали им глотки. Ни в том, что в конечном итоге оказались в Морепесок.              Золотую сургучную печать уничтожают бесследно. Золотыми блестками воск посыпался на окровавленный снег.              Только Мария Самсонова знает о том, что было в кармане этого человека. И эту тайну она унесёт с собой в могилу.              Не может быть пустого листа. Кому отличить подделку от оригинала, кроме как не ей? Верному Лейтенанту Генерала Самсона.              Дилюк.              Двое мужчин — овцы на закланье. Настоящий трофей ещё только предстояло поймать.              Кто из них доберется до него первым?              Чайльд Тарталья, пронзающий сердце трусливому Анемо каталисту? Или Мария Самсонова, бегущая вслед за черным вороном?              

За кем будет победа?

             Дилюк считал себя честным человеком, но суровая Снежная научила его разнице между опрометчивой прямолинейностью и вынужденным увиливанием. Ты либо поступишься своими убеждениями, либо ничего не добьешься.              Но несмотря на то, что Рагнвиндр полностью осознавал правильность своих действий головой, сердце его болезненно сжималось. Ему не известная судьба товарищей — хотя едва ли он мог их таковыми назвать — предчувствие говорило однозначно о их исходе.              В силах ни Марии Самсоновой, ни в силах Чайльда Тартальи, у него не было сомнений. Поэтому, ради всеобщего блага, Дилюк всё бежал через лес, лишь бы эти воины не нагнали его.              Сила в вере в собственную правоту — искренне считает Дилюк. Он поступает правильно, и поэтому у него просто не было выбора, кроме как выбраться и доставить злополучную бумагу. Даже если из-за этого придётся пролить кровь.              Мари и Чайльд тоже считают себя правыми. Дилюк понимает, что Лейтенант просто запуталась. Она сбита с толку и брошена тут, наедине с монстром. Разумеется, от общения с таким человеком, здравый рассудок едва ли возможно сохранить. Но Генерал Самсон утверждал, что у неё сильной и честное сердце. Если такой человек так верит в свою воспитанницу, то Дилюк тоже будет верить. А вот Предвестник…              Он сражается из эгоистичной жажды сражений и утоления пустоты внутри.              Чьи желания окажутся сильнее? Дилюк не хочет проверять.              Верный сокол рассёк небо над головой. Он элегантно спорхнул на ветку, сбрасывая снег на землю. И смотрит левее.              Юноша замедляется. Тревожно вглядывается в пространства между деревьями.              Склон? Дорога! Не основной тракт, а одинокая просёлочная.              Слушает, всматривается, вникает. Его взгляд такой же напряженный, как у сокола на ветке.              Крик.              Высокий и женский.              Если бы Дилюка волновало только исполнение миссии, он бы проигнорировал и побежал дальше. Это могло быть как хорошим способом отвлечь внимание преследователей, так и опасность попасться на глаза. Только вот цель Рагнвиндра — справедливость и честь.              Как он может называться и дальше рыцарем, если проигнорирует крик о помощи?              

Ведь не только дама была в беде.

             Дама, между-прочим, почти справилась. Да только ручки оказываются не настолько сильными, чтобы выбраться из-под перевернутых саней. Она старается изо всех сил, на грани жизни и смерти, постоянно нервно оборачиваясь.              — Олег! — вырвалось у неё испуганно, когда монстр, похожий на огромного волка, дернулся в их сторону. Проверял на прочность.              А порча ядовитой кислотой лилась из его пасти. Укус такой твари может убить человека в считанные часы, если повезет и не разорвет органы. Таких раньше в окрестности Морепесок не возилось. Их деревня всегда была такой безопасной, никакая Бездна им не была страшна. Но вот демон прямо перед ними.              Лошадь давно не подавала признаков жизни. Монстр напал первым именно на неё, когтями пробив грудину и добравших до легких. Бедное, несчастное животное пронесло их по дороге и свалилось с неё, попутно и сани опрокинув.              Олег пострадал меньше всего. Извозчик лежал без сознания, ударившись во время падения головой. А рыжеволосая Катя оказалась наименее везучей. Ей придавило санями ноги. И Катя, как достаточно сдержанный человек, старалась не впадать в истерику, хотя понимала — она перестаёт ощущать ноги. И если не ноги её здесь в могилу сведут, так демон, который заставит её наблюдать за смертью родного брата, извозчика, и в конце — её самому.              Катя не могла такому позволить случиться.              Поэтому она истошно кричала. Звала на помощь, а если они единственные в лесу — так хоть попытается отпугнуть демона. Олег тоже кричит, размахивает большой палкой, словно демон испугается её, а не его огромных круглых очков. Те даже после падения остались целыми.              Родные леса отзываются только одиноким эхом. Даже птиц не было.              Хотя…              Сокол пронесся прямо над ней.              У Кати дыхание перехватывает. Умолкло сорванное горло, и всё наблюдает, как птица стремительно пикирует прямо на демона. Пытается выколоть то, что похоже на глаза. А когти у неё острые, мощный клюв.              — Это наши?! — уже обрадовался Олег, и в этот миг демон выбивает из его рук палку. Спасибо руки не оттяпал.              Молодому человеку приходится отступить к сестре. Он закрывает её собою, веря, что его хилая тушка будет значительной преградой от демона. А Катя метается между надеждой и отчаянием. Одна отважная птица не справиться с таким монстром. Не имея ни Глаза бога, ни фатуйской муштры за спиной, девушка продолжала ещё активнее попытки выбраться из западни. Она подкапывает снег под собою, вгрызается ногтями в лед под ним. Ей нужно хотя бы немного пространства. Чуть-чуть. Пожалуйста!              Гончей надоело отбиваться от глупой птицы. Она лишь её разадорила, разозлила. Мощные лапы вспахали снег в одном мощном рывке.              Это мгновение налипает на душу Кати как сумерки, как эта жгучая порча. Когда родной человек закрывает своим телом тебя, без раздумий или сомнений. Как стало в его тени темно.              Темнота всегда сгущается перед рассветом.              Пламя волной проносится над сжавшимися братом и сестрой.              Катя может поклясться, что видела крылья и хвост жар-птицы.              Свет заставляет зажмуриться ещё сильнее. Девушка сжимает брата в ответ, боясь, что, если не демон отнимет их жизни, так этот взявшийся из не откуда пал. Но огненная птица, подобная отважному соколу, врезается в демона и тянет за собою. Гончая визжит, порча закипает от жаркого пламени, а феникс, как и должен, подбрасывает на достаточно расстояние.              Дилюк выпрыгивает с холма, нанося сокрушающий удар своим клеймором точно по голове гончей.              Ударная волна была настолько сильной, что брата с сестрой замело снегом.              — Катя! Это наши! Нам помогут!              — Наши?..              Выкручиваясь из объятий, Катя видит направляющегося к ним юношу.              В маске и пламенными волосами.              А кто ещё может в маске ходить в Снежной, кроме Фатуи?              Только вот Катя не могла так быстро расслабиться. Олег вот, блестит мокрыми глазами сквозь большие круглые очки с налипшим на них снегом.              — Спасибо вам… — залепетал Олег, стоило герои подойти.              Только вот герой не был настроен на празднование победы.              — Помоги поднять сани. Бери с той стороны, я с этой.              Олег даже растерялся, когда получает команды. Но достаточно быстро берет себя в руки, забавно поправляя очки на переносице.              Парням нужно было лишь немного приподнять. Катя без лишних слов начала выкручиваться, ощущая покалывание в ногах от прилившей обратно крови. И может из-за адреналина, ведь ранее Катя никогда в такие передряги не попадала, а может из своих убеждений, но первым, что сделала рыжеволосая девушка после освобождения, так это поползла к лежащему извозчику.              Вместе с Олегом Дилюк опускает сани обратно на снег. Они оба последовали за ней следом.              — Живой, но ему нужна помощь. Я… — у девушки руки дрожат, но она всё правильно делает. Не спешит тащить мужчину, лишь осторожно голову поворачивает на бок, чтобы не задохнулся от собственного языка во рту.              — Лучше оставить его пока здесь, — спокойно отвечает Дилюк, а сам осматривает девушку, сидящая рядом с телом на снегу, — Ваши ноги…              — Мы не можем его так оставить! Здесь раньше никогда не было демонов, а значит… если один, значит может появиться другой. О Царица…              Дыхание девушки становится особо глубоким и частым. Постепенно её одолевает паника.              — Вы знаете, как добраться до деревни? — обращается рыцарь к Олегу, — Добраться сами сможете? Там позовёте помощь.              — А вы?              — Девушка права, тут может быть ещё монстров. Но не думаю, что они встретятся дальше по направлению к деревне. Как вы здесь оказались? Почему не поехали по тракту?              — Спешили… Извозчик хотел скосить по старой просёлочной, но…              На такое Дилюк мог только вздохнуть.              Бессмысленно сожалеть о прошлом. Нужно сделать всё возможное в настоящем. Поэтому рыцарь опускается на колено перед Катей. Да так, что девушка растерялась даже в таком состоянии.              — Позволите осмотреть ваши ноги? Вижу, что не всё так плохо, но позвольте убедиться для вашего блага.              Адреналин качает Катю как на детских качелях.              — Ой… Да… Конечно…              Не хорошо девушке вот так сидеть на снегу, но выбор у них был не велик. Катя была одета в изящное пальто, подбитое серым мехом, который очень красиво сочетался с её растрёпанным каре. Юбка была не в пол, на уровни колен. Сразу видно — из столицы. В Морепесок предпочитали юбки в пол, чтобы не мерзнуть.              Дилюк осторожно касается голени девушки, ощупывая. Та сразу завозилась.              — Больно? — тут же тревожно отозвался юноша.              — Покалывает. Всё хорошо. Синяки останутся, но это ерунда. Главное не сломала кости.              Девушка умная, воспитанная, милая, но Дилюку скорее было важнее убедиться, что нет крови. Бывает так, что на нервах даже не замечаешь ран. На кровь могут стянуться не только демоны.              — Попробуй подняться.              Маленькая, холёная женская ручка опускается протянутую ладонь. Дилюк не тянет её, а ждёт, чтобы убедиться, что девушка могла сама дойти до деревни. Только вот стоило Кате подняться, как колени за дрожали и она почти рухнула на снег. Благо рыцарь её вовремя подхватил под руку. Немного грубо, но он не позволял себе лишних касаний.              — Ты можешь донести её? — обратился он к Олегу.              Однако всё понял по растерянной реакции. У парня пускай и были достаточно широкие плечи, но совершенно отсутствовала физическая подготовка. Дилюк сразу понял — не боец. И едва ли может донести сестру…              — Смогу! Давай, Кать, на спине. Как в детстве.              А вот такой силы духа от него рыцарь точно не ожидал.              — Нет, мужчина…              — Я оставлю сокола присмотреть за ним. В любом случае, среди нас нет целителей, как я понимаю. Поэтому, от того, как скорее вы доберетесь до помощи, будет зависеть его жизнь. Вам стоит поспешить. На меня оставьте демонов. Молодая госпожой правда, гончие редко появляются в одиночку. Нужно найти стаю.              Катя не считала себя впечатлительной молодой госпожой, каких Столица полнится. Но даже она, спокойная и рассудительная, зарделась светской барышней. Незнакомец всё так же придерживал её, почти прижимал к себе, но даже взглядом её не удостаивал. Он силён и напряжён. Замершая Катя чувствует жар, исходящий от спасителя.              Крик сокола.              Дилюк оборачивается к лесу.       Катя судорожно сжимает рукав спасителя.       Олег прикрывает второй бок сестры.              Она должна себя чувствовать, как за каменной стеной. Её защищают такие сильные люди…              Черный ворон пронёсся мимо сокола. Он огибает деревья, резко уворачиваясь из-под лап появившейся гончей. И дальше, словно отмечая её цели.              Лейтенант Мария Самсонова врывается в бой с оглушительным грохотом. Так льдины сталкиваются в море. Так лавина сходит с горных вершин. С её губы не сорвется крика, лишь ледяное дыхание.              Потому что Лейтенант Рейнджеров знает, как нужно рубит демонов Бездны. Одним ударом ледяного меча он уничтожает демона, заковывая его останки в лёд.              Вместо человеческой крови Мария проливает порчу. Снег чернеет, но она не останавливается и метает меч между деревьев. Клеймор пронзает насквозь мелкую шавку. Её фатуйский плащ развивается в порывистом движении. У неё стойка на снегу уверенная, всё покрывается льдом, не давая провалиться. Изгибы годами натренированного войной тела.              Волосы золотыми нитями лезли в глаза, но они не скрывали той бури, что внутри творилась.              Да. Это её дом.              Война с Бездной.              Поэтому Мария подпускает главную, самую большую гончую к себе поближе.              Огромная клыкастая пасть разверзнулась перед ней. Порча брызнула ей на лицо, словно пущенная кровь. Два коротких клинка вонзаются в демона. Один в шею, под челюстью, второй между пастью.              Цзин Юань получил своё прозвище, разжимая подобную пасть голыми руками.              Мари имела не много заслуг. Она не позволяет себя ни укусить, ни сбить с ног.              А давит, давит, давит, словно идёт против всего гребанного мира. Глотка зверя хлюпает, он рычит и на грани смерти пытается котями ей порвать брюхо. Но Мария умудряется поднырнуть под демона и опрокинуть его.              Дальше только забив животного.              Очнулась Лейтенант, только когда монстр растворился в воздухе порчей.              Короткая победа. Но на опыте она могла смело заявить, что всё это лишь начало, пока они не найдут трещину и не локализируют ей. Демоны просто так не появляются. Наверняка где-то здесь истончились Артерии…              — Все в порядке?! — кричит Маша людям у перевернутых саней.              В грязи. В следах черной и красной крови. Лейтенант Рейнджеров выглядела по-особенному жутко. И этот ужас она видит в выражениях лиц людей.              Рыжеволосая девушка.       Рыжий парень с большими круглыми очками.       Дилюк.              И тут её порвало. С грустящим надрывом личность распадается на лоскуты.              Мария Самсонова должна продолжать сражаться с демонами.       Маша должна защитить семью Аякса.       Мари должна защитить Цзин Юаня и Яньцина.              Хоть что-нибудь из этого она сделала? Хоть в чём-то она преуспела?              Что она должна сделать? Как ей быть?              Люди в ужасе на него смотрят. Красноволосый юноша готов ни то бежать, ни то сражаться за свою жизнь. Он ведь не будет угрожать Кате? Правда ведь?..              Помогите.              Кто-нибудь, помогите.              Мари пытается жить по совести. Мари пытается поступать правильно. Но почему-то ничего из сделанного не приносит ей покоя.              Она просто хочет избавиться от этого треклятого одиночества!              Мари хочет к Цзин Юаню. Мари хочет к своему отряду.              — Катя?              Раздаётся на вершине холма голос.              Упомянутая Катя испуганно поднимает голову, чуть оборачиваясь. Их троица устремляет взгляды на возвышающегося над ними Предвестника. Красная маска всё так же покоилась на его лице, искажала голос. Но Мари точно знает — это он. Это не искажение, а самая настоящая его часть.              Чайльд скрывает окровавленное копьё за спиной, но не отпускает.              Дилюк замирает, поневоле сильнее сжимая запястье Кати.              — Брат?! — радостно воскликнул Олег, — Царица на нашей стороне. Какое счастье, что ты…              — Чайльд — нет!              Предвестник не кидается сразу. Он умело скатывается с холма, неся за собою маленькую лавину. Но стоило ему чуть тверже встать на землю, как он делает шаг к своей семье.              Олег слишком поздно заметил кровь.              На его лице так и застыла глупая улыбка. Радость от встречи с младшим братом Аяксом. Только вот тот, кто перед ним был — совсем не похож на маленького Аякса.              Олег даже не успел испугаться. Просто замер, на каком-то инстинкте самосохранения.              Мари крио-вспышкой появляется перед Тартальей и закрывает собою вид на его оружие.              Она становится защитницей того, что у него ещё осталось. И что тот хотел так сильно защитить. Нет, Чайльд им не навредит, то может напугать так… Что после смотреть в глаза не смогут. А Аякс ей такого не простит.              Поэтому Мари встаёт грудью перед ними. Не из-за того, что хочет защитить Дилюка. А потому, что понимает Аякса.              — Он не опасен. Он не причинит им вреда. Дилюк! — не оборачиваясь, — Прошу, отойди от неё!              — Ей нужна помощь, — противится рыцарь.              И черт возьми знает, как это выглядит. Словно эта девушка — его живой щит. Повезло ведь ему сегодня…              — Я в порядке. Просто ноги дрожат, — лепечет Катя.              — Олег! — продолжила твердо Мари, — Помоги сестре.              — Аякс, что происходит? Этот молодой человек нас спас…              У Кати такой чистый, приятный, светлый голос, что от него у самой Марии заныли зубы.              Ей необходимо вытянуть его из этого безумия. Вся надежда была на то, что Дилюк поступит благоразумно и послушается.              Мари заставляет Предвестника опустить взгляд на себя. Буквально обнимает его лицо своим ладонями. Маска словно прилипла к лицу. Желание вырвать ей было столь велико, что девушка уже потянулась пальцами за края.              — Здесь были гончие разрыва. Катя не пострадала, но всем лучше поскорее вернуться в деревню. Для этого мы должны успокоиться с тобой.              — Я убью его.              Этот шёпот…              Так же он ей шептал минувшей ночью, опьянённый песнями, теплом и усталостью.              — Пойдём домой. Мы даже не завтракали.              С этими словами Мари снимает с него маску Предвестника Фатуи. Сила Глаза порчи утихла, переставя подпитывать его внутреннюю Бездну. Личности сменяются от бурного течения, возвращая ей успевшего породниться Аякса. Мари хочется верить, что его-то она знает. Его любовь к своей семье.              Облегчение — самая опьяняющая вещь на свете. Огненная вода не сравнится.              — Я должен…              Девушка его понимает без слов.              — Бери Катю с Олегом и веди их домой. Направь сюда отряд с целителем. Вдвоём мы сани не вытащим, так тут ещё багажа…              — Нет, я…              — Подождите! — внезапно встряла Катя. Она уже окрепла, стояла на своих двоих, спешно поправляя свой внешний вид, — Вы знакомы с этим господином? Он нам с Олежкой жизнь спас! Не будьте столь грубыми, мы должны его отблагодарить.              — Катя, не лезь, — почти завелся Аякс вновь, но тут же был остановлен блондинкой.              Дилюк сам понимал, как важно ему всей поскорее сбежать.              — Нет нужды меня благодарить. Это мой долг. Я искренне рад, что успел вовремя и вы целы. Но правда, нет нужды. Я спешу, — и в подтверждение своего намерения уже накинул на голову капюшон.              — Ты подождёшь.              Все обернулись на Мари.              То, каким загробным голосом она это произнесла, напугало больше не случившейся бойни руками Тартальи.              — Я останусь здесь с тобой. Мы не должны дать извозчику замерзнуть здесь насмерть. А у тебя, так кстати, Пиро глаз бога. Ты ведь поможешь нам, верно? Ещё одна маленькая услуга.              Снег от повеявшего мороза заискрился на солнце.              Да, как Дилюк и предполагал. Ему основную опасность представляет не Предвестник, а Лейтенант Рейнджеров. Если он и будет сегодня биться, то именно с ней.              — Ну разумеется.              — Благодарю за сотрудничество, — так Фатуи выволакивают из домов преступников на расстрел.              — Прекратите!              Звонкий возглас пронёсся раскатом по опушке леса. Это Катя показала, где раки зимуют.              — Чтоже мы как нелюди. Нельзя здесь оставлять мужчину, ему нужна срочно помощь! Какая речь может идти о «замерзнуть насмерть»? К тому же, почему вы обращаетесь с человеком, который нам жизни спас, как к врагу?              — Потому что он и есть… — начала зло Мари.              Но теперь её уже успокаивает Чайльд.              — Ну разумеется, — дружелюбность вновь вернулась в его голос, но Лейтенант знала её фальшивость. Чувствовала по сжимающей плечо руке, — Катенька, не переживай, мы отблагодарим его. Чуть позже.              — Аякс, — строго, как учительница, начавшая отчитывать очень сильно зазнавшегося ребенка, — Мы воспитанная семья. Мы пример для Морепесок. Ты — Предвестник Фатуи. Прекрати.              Слова, произнесенные Катей, приводят в ужас не Аякса, а саму Мари. Ведь против она ничего не могла сказать этой рыжей девушке просто потому, что прямо сейчас рука её младшего брата сжимала до боли плечо. Мнимая власть, которой обладала Мари несколько мгновений назад, растворилась перед этой особой. И эта беспомощность злит Марию.              Не вовремя Катя включила свою праведность. Мари могла бы просто убить Дилюка прямо на этой опушке, забрать письмо и уже самой решать судьбу. Теперь же…              — Я благодарен вам за вашу признательность, — вновь начал воспользовавшийся моментом Дилюк, — Но моя скромная персона явно не пользуется милостью у ваших родственников.              — Бросьте. Моя семья всегда щедро отплачивает за оказанную помощь. А вы нас с Олежкой спасли. Мы просто не может отплатить вам. Тем более, Масленичная неделя. Блинами угостим вдоволь.              А Мари очень хочется ответить — «а меня, спасшую Тевкра, ты благодаришь этим?»              Вот сегодняшняя уплата её стараний — кровь на одежде, блестки золотой сургучной печати на ладонях и всепоглощающая беспомощность.              Ведь Аякс выбирает не Мари, а свою сестру.