𝘿𝙧𝙤𝙬𝙣𝙞𝙣𝙜 𝙞𝙣 𝘿𝙖𝙧𝙠𝙣𝙚𝙨𝙨

      Это было неожиданно. Их встреча была совершенна случайна.

      Они были ещё детьми, что лишились дома и семьи.

      Никто из них не ожидал и того, что целых семь лет они проведут бок о бок, а с их знакомства, пройдёт уже больше восемнадцати лет…

      Дождливый вечер весны, тусклый свет свечи и тихий вопрос:

«— Твоё имя?»

«— Урахара»

      Всё начиналось именно так, как и начиналась их тяжёлая история и немая ссора, что произошла между ними спустя семь лет после знакомства. Немое расставание, которое все перенесли по разному. Немая ненависть, отравляющая сердце одного, но что никогда не будет высказана.

***

      — Знаешь, иногда, я не понимаю людей и их поступков, — парень с тёмно-каштановыми волосами лениво поглядывал то на птиц в небе, то на людей, сидя на крыше одного не очень высокого, но давно забытого здания в городе.       — Но мы лишь мусор, Айзен. Наши слова всё равно ничего не изменят, — с печалью в голосе произнес блондин, что сидел полубоком шатену, пытаясь согреться в чужой кофте и попутно не дышать сигаретным дымом.       — Я знаю, — Айзен лёг на спину, выкидывая уже докуренную сигарету с крыши. Урахара перевёл свой взгляд на лицо парня. Взглянул прямо на это взлохмаченное безобразие, что на данный момент довольно ухмылялось, удобно устроившись на худых коленях блондина, — Вот поэтому я и хочу съебать из этого ада, из этой клетки. Давай махнем в Штаты, станем мультимиллионерами, купим виллу на берегу океана, — посмеялся Сосуке, складывая руки на груди в замок, вглядываясь в глубокие зелёные глаза напротив, ярко улыбаясь.       — Ага, размахнулся, у нас и паспорта то нет, — вздохнул Киске давая щелбан своему другу, — Пойдём домой, я замёрз, — тихо продолжил парень, невольно сам засматриваясь в его светлые и счастливые янтарные глаза, что сейчас в лучах холодного закатного солнца выглядели точно как мёд... Ровные белые зубы, небольшие клыки и чёртова улыбка, от которой порой перехватывало дыхание. Пора прекращать смотреть, пора сгонять паршивца со своих ног.

Урахара лишь отвернулся.

      Шатен фыркнул, но потом лишь ухмыльнулся, продолжая свою мысль.       — Хер там с паспортом, закончим эту шарагу и сможем сделать документы, имея ещё на руках законченное среднее образование, — Айзен ущипнул его за бок, наконец-то отомстив за щелбан, а потом резко подскочил, чтобы ему не врезали сильнее, — Ладно, пойдем мерзляк, сделаю сегодня нам чай, а может денег хватит и купим что-нибудь к чаю.       — Ах ты скотина, дожидался удобного момента… — прошипел Киске, но на лице тут же появилась улыбка, после которой он тихо спросил: «А кофта?»       — Оставь себе пока не дойдём, я не заболею, — всё улыбался парень, разминая свою спину.       — Да она вся воняет твоим куревом, придурок.       — Но ты всё равно её не снимаешь?       — Потому что тепло в ней. Заткнись и пойдём уже…       — Хах, да иду я… Может, зайдём в пекарню?       — Думаю две или три сотни иен можно потратить без особых терзаний совести, — обрадовался Урахара.       — Не разори меня, я ещё не получил выручку, — хмыкнул Сосуке.       — У меня и свои деньги вообще-то есть, — фыркнул блондин.       — За деньги сделал Йоруичи домашку?       — Сам говорил, любая монетка важна...       — А я имею что-то против? — посмеялся Айзен, — Наоборот продолжай, халявные бабки и еда.       — Ты не исправим, — Киске вздохнул.       — А то ты сомневался?       Парни спустились с крыши, направляясь под собственный гогот и подколы в свой район и в свою небольшую убитую квартиру, что смогли снять. Они цеплялись за фонарные столбы, убегая друг от друга от очередной тупой шутки, валялись на асфальте от смеха или от того что подставили друг другу подножки. Точно как дети. Пусть в стране и было беспокойно, рядом друг с другом, они чувствовали себя в какой-то странной безопасности. Рядом с друг с другом, не было скучно, не было страшно. Не было страшно думать о будущем. Не было страшно даже когда денег практически никогда не хватает. Они вместе. Они справятся обязательно, к тому же они не одни.       Уже прошло четыре года с их встречи, а в стране всё так же творится полный хаос, но конечно сейчас уже всё понемногу начинает улучшаться. Хотя вряд-ли хоть какая-то стабильность придёт к ним сейчас так быстро… Им уже по шестнадцать, но они всё такие же беззаботные дети, что любят дурачиться, что любят веселье и выпивку, пусть конечно некоторые и в меру…       Они дети, что не думали о своём будущем, проживая своё настоящее. Дети, что не думали взрослеть, даже в таком кошмаре.       А когда они добежали до дома после магазина, когда поругались и уронили друг друга в крохотной прихожей, пока снимали обувь, первым каким-то чудом смог вырваться Урахара и убежать на кухню, попутно показывая Айзену средний палец. Последний в свою же очередь швырнул в него свой тапок, что ещё не успел надеть. Совесть надо иметь, а Айзен имеет честь к себе любимому, другому он бы этот палец выкрутил. У Урахары явные привилегии.       — Твою-ж! — взвизгнул блондин, потирая лоб после неожиданного столкновения с домашней тапкой своего «бешенного» сожителя.       — За фак, за щелбан, за то что использовал меня, пока я снимал обувь, как подставку, — зазлорадствовал шатен, надевая на ногу второй тапок, — Отдай его кстати.       — Ты знал что ты мудак?       — Догадывался, а что, похож?       — Да вроде смахиваешь больше на сбежавшего из зоопарка шимпанзе с бешенством.       — Ну и я о том же, — Айзен усмехнулся и поймал свою, как Урахара называет, лаптю, и одел её на левую ногу, — Целься лучше, дорогуша, но было близко к тому чтобы ты попал мне в мой прекрасный нос.       — Пошёл нахер.       — Я тебя тоже обожаю, — засмеялся Сосуке, решая помыть руки в ванной, пока Урахара оккупировал кухню… Щас ещё и вспомнит про существование сковородки и совершит месть за тапок, такого счастья Айзен не хочет. Он слишком красив чтобы умирать от чёртовой сковородки, которой Урахара даже пользоваться не умеет.       — Вот же засранец… — пыхтел Киске, еле сдерживая свой собственный смех и идиотскую улыбку на пол лица, но как только его друг зашёл в ванную, сдерживать уже ничего не пришлось… Хохот сам вырвался наружу, пока он мыл руки в кухонной ржавой раковине.       Но лоб всё же болит, какая бы сейчас широкая не была бы его улыбка… Как бы сильно сейчас не жгло в груди от странного счастья, которое он ощущает с ним уже несколько лет, как бы он сейчас не смеялся, он ему припомнит этот тапок. Обязательно.

°°°

      Дальше всё было по классике и на удивление, без приколов. Чайник на плите, две кружки с чаем и уже съеденная напополам булочка с орехами из той самой пекарни…       — Айзен.       — М?       — У тебя сегодня же ночная смена, да?       — Нет, завтра, а что такое?       — В таком случае, поспи сегодня со мной, безумно холодно, — тихо сказал блондин, сжимая в руках кружку горячего чая, укутавшись с головой в плед.       — Хорошо, осень в этом году и в правду холодная… — Айзен оперся бедром о небольшую старую столешницу, делая глоток чёрного, дёшевого чая, что тут же обжег горло и язык, — Твою мать, кипяток.       — А мне говорил не торопиться… — хмыкнул Урахара смотря в окно.       — Нам же завтра ко второй паре?       — Да, завтра.       — Ёмае, значит завтра химия…       — Завтра же физика, нет?       — Физичка же на больничном, Шинджи говорил. Кьёраку потом ещё написал, что будет замена в виде химии в четверг…       — Я не видел, раскладушка разрядилась… Две пары химии в день? Мне кажется мы умрём.       — Иди ставь на зарядку, а то всю жизнь так не увидишь, темнота, — хмыкнул парень, — Но да тебе то будет нормально. Сдохнет у нас Кьёраку с Шинджи это сто процентов. Глист расстроился что физику заменили, поэтому не удивляйся если он там кабинет сожжет с горя, — тихо посмеялся шатен, поставив кружку на стол, прежде чем открыть холодильник и посмотреть на сколько дней ещё хватит еды.       — Зато поспит подольше, чем не доволен? Кошмар какой-то…       — Да он на парах спит, ему похер. Он физику только не пропускает вообще, — Сосуке закрыл холодильник, что работал с божьей помощью и достал оттуда два яблока, — Короче, на ужин у нас чай и яблоки, завтра сделаю суп, а то картофель вянет, морковь тоже, ну да и готовить сейчас чего-то мне в падлу.       — Давно ты суп не готовил, я уже думал решил меня голодом заморить.       — Да тебя Йоруичи и так подкармливает, поэтому сиди молчи, — фыркнул темноволосый, — Меня даже так не кормит никто, хотя вон, Кьёраку поит отлично.       — Ревнуешь что-ли? — ухмыльнулся Урахара, поворачивая голову к своему другу.       — Ага, размечтался. Наоборот жду когда ты ей предложишь встречаться.       — Ревнуешь же, — не унимался блондин.       — Больно ты мне нужен, продам тебя шейху при первой же возможности.       — Ну какой же ты жестокий… — грустно вздохнул парень, с опаской забирая свое яблоко из его рук.       — Я просто предприниматель, — парень хмыкнул, — Эх, твоя баба меня не любит совсем… Наверное и на свадьбу не позовёте... А как же пьяный лучший друг, который устроит драку?       — Не моя она, идиот, мы просто друзья. Ну, хотя ты ей действительно не нравишься.       — Ах ты предатель! На диване будешь спать.       — Айзен!       — Ну всё, променял своего лучшего друга на какую-то бабу, не ожидал я от тебя такого, Урахара, какой кошмар… Я то думал мы с тобой друзья… — Сосуке комично схватился за сердце.       — Неудивительно что ты в драматическом кружке работал, — скептически ответил Киске, глядя на него.       — Что ты хотел от актёра? Но я надеюсь что на свадьбу потом кинете повесточку. Бесплатно нажрусь, — хихикнул сразу же Айзен, принимая первичное положение, — Кстати принеси мне чай попозже, предатель нашего царства без-баб. Мне надо закончить грёбаный конспект по истории.       — Да ну ты серьёзно?       — Серьёзней некуда, — Айзен самодовольно улыбнулся, уходя с кухни в комнату вместе с уже надкусанным яблоком.       Урахара же, лишь проводил его сердитым взглядом, поймав себя на мысли, что всё же становится тепло и легко на душе, когда они вот так дурачатся. Когда видит эту наглую, но уже ставшую такой родной, рожу. Когда видит его яркую улыбку на лице и эти янтарные глаза, что смотрят прямо в чёртову душонку… Когда он беззлобно шутит и дразнится… Когда смеётся... Но он всё равно козлина, пусть подавиться своим чаем и яблоком.       — Эксплуатация моего труда.       — Неправда.       — Пусть тебя сожрут немцы.       — Спасибо, я сейчас как раз пишу об этом.       — Надеюсь в подробностях и вообще какого хрена ты снова всё делаешь в последний момент?       — Тшшшш, не мешай…       После этой небольшой и бессмысленной дискуссии, парни даже не заметили как время перевалило за двенадцать вечера. А закончив с подготовкой уроков на завтра, а так же и с конспектом по второй мировой, они начали готовиться ко сну.       Сегодня ночью действительно было крайне холодно. Урахара лёг под одеяло с головой, упираясь лбом в стенку, всё пытаясь согреться. Послышалось короткое копошение и тихий скрип старой кровати, прежде чем блондин почувствовал как сильные и искалеченные руки Айзена обняли его со спины, прижимая к себе.       — Доброй ночи, Урахара, если будет всё так же холодно, налей в бутылку кипятка, она на кухне, меня уже просто рубит, извини, — шепотом произнес темноволосый, находясь уже в полудреме из-за своей продуктивной недели, к тому же без сна, поэтому он и не почувствовал, как холодные пальцы сжали его ладонь. Он не услышал тихую фразу откуда-то снизу: «Немцы замучили, да?.. Доброй ночи, Айзен»       Может это выглядело странно, может быть даже неправильно, но было холодно, а отопления в такой трущобке особо то и не было…       Возможно Айзен и так слишком много делает для него, но сам Урахара уже прекрасно понимал, что он уже был полностью зависим от этого человека. Ведь этот самый человек спас его, он кормит его, он сделал столько вещей для него, абсолютно ничего не требуя взамен… Это уже была привычка, зависимость, такая же, как и у Айзена от сигарет.       Урахара понимал, что он сам ничего кроме учёбы не умеет делать, понимал что слишком доверяет ему, понимал что зависим, но не мог ничего поделать с этим, точнее, он не хотел. Просто зачем? Это не мешает ни ему ни Айзену самому… Пусть конечно сидеть полностью на его шее желания нет, поэтому он тоже старается работать и приносить хоть какие-то деньги.       Айзен его надежда, за которым он следует, которому так искренне и наивно доверяет. К которому так без сомнений тянется. Они всё друг для друга в этих руинах. С ним не страшно встречать новый рассвет, не страшно смотреть в будущее… Не страшно засыпать, ведь он рядом.

Странное чувство жжёт в груди. Урахара улыбается, сжимая чужую ладонь в своей.

. . . .       — Приём, Шинджи, ты жив? — усмехнулся Айзен глядя на то как блондин ударился головой об стол.       — Меня морально унизила химия.       — Я как-то в этом не сомневаюсь, — шатен сел на край стола, рассматривая каракули в тетради друга.       — Айзен, Шинджи! — Кьёраку с улыбкой зашёл в пустующий класс помахав рукой.       — Здаров лентяй, я тебя не видел сегодня на второй паре, — Сосуке склонил голову вбок, рассматривая Шунсуя с ног до головы. Вдруг подрался или нажрался без него.       — Я проспал, — виновато потёр затылок Кьёраку подходя к ребятам.       — Как обычно, — усмехнулся Хирако, поднимая голову с тетради.       — Сегодня пойдём куда-то? — задал после вопрос Кьёраку, вставая рядом с ними.       — Не, у меня смена, домой вернусь к трём как минимум. Шинджи, а ты?       — Я спать буду, химия убила меня. Две пары подряд с ней, вы угараете?       — Урахара?       — Он сегодня взял дополнительную работу в магазине, — вздохнул шатен, повернувшись к окну.       — А выходные?       — Выходные как раз.       — Да, если в пятницу не будет химии.       — Да вроде не должна быть. Ну тогда отлично, думаю и Таке поправиться.       — Пусть выздоравливает, а то мы сопьёмся без его нравоучений, — улыбнулся Айзен.       — А как же Урахара? Он прямо на ухо орёт тебе когда в хлам, что ты сейчас сдохнешь? — рассмеялись Шинджи с Кьёраку.       — Когда я пьян это не страшно, а когда ты спишь и он пишет конспекты по биологии и подходит к тебе — это страшно.       — Химбио в целом держат людей в страхе… — вздохнул блондин       — Не поспоришь, хотя вы с Айзеном не лучше.       — Спасибо, — хмыкнул Сосуке глядя на настенные часы, — Я опаздываю уже, твою мать. Я побежал пацаны, а то мне бошку начальница открутит! — схватив полу-убитую сумку со стула, шатен выбежал из кабинета, помахав друзьям рукой на последок.       — Как думаешь, опоздает? — с улыбкой спросил Кьёраку, смотря на открытую дверь класса, из которой только что и выбежал Айзен.       — Сомневаюсь. Щас устроит себе марафон бега и снесёт всех по дороге, — хмыкнул Шинджи сгребая свои вещи в сумку.       — Тогда похоже на него.       — Главное чтобы его машина не сбила.       — Действительно кстати, с кем мне потом обсуждать бэтмена в стрингах?       Шинджи засмеялся в голос, вспоминая историю от лица Укитаке. Хотя и от Айзена с Кьёраку это звучало не менее уморительно… ....       Тогда они были пьяными и сидели на квартире у Шунсуя, рассматривая его «лучшие» журналы. Укитаке и Урахара были на парах в колледже, записывая за двоих конспекты, пока эти пьянчуги в наглую прогуливали. В прочем, это не удивительно и было не в первый раз.       Подвыпивший Айзен, что позже чуть не выпал с окна третьего этажа, (но это можно пока упустить, ведь история о другом) ткнул тогда пальцем в глянцевый журнал, что явно имел ограничение в восемнадцать плюс, на женщин с пышными формами. На этот журнал его пьяный собутыльник так и уставился, что-то невнятно рассказывая до этого. Айзен уже почти ничего не понимал из речи обращенной к нему, поэтому делал вид что будто внимательно и с интересом слушает (переигрывал с эмоциями собственно), листая другой подобный журнал.       — Что ты нашёл в этих сиськах на ножках, совсем ослеп, — Сосуке щёлкнул пальцами перед его лицом, переворачивая страницу, — На вон, бэтмен на обратной стороне, с шибари и розами… Но мне кажется ему чуть яйца пережали… А-ахуеть! Он в стрингах, смотри!       Кьёраку пару секунд в непонимании смотрел то на своего друга, то на бэтмена в журнале, прежде чем в пьяную голову дошёл смысл слов. Хохот стоял тогда, скорее всего, на весь двор, так как Укитаке позже сказал что их было слышно на улице, когда он искал ключи. Тогда же он и застал ту картину, как Айзен чуть не выпал с окна третьего этажа, решая так встретить Укитаке, на которого чуть не наблевали, вместо этого самого приветствия. Кьёраку видимо аж протрезвел с той шутки про бэтмена, но как только его пьяный друг прекратил попытки рухнуть за перилла балкона и свою рвоту, Шунсуй просто упал на пол, начиная хохотать в голос, пока не начал болеть живот. Видимо тогда он себе и накачал прессуху...       Укитаке не особо оценил их выкидон, но всё же когда эти пьяницы с горем пополам уснули, он и сам начал смеяться с этого абсурда и с этого самого бэтмена из журнала… Надо же было это придумать…       Джууширо позвонил тогда Урахаре, рассказывая что случилось и то что Айзен сегодня остаётся у него, ведь куда он его в таком состоянии отпустит, к тому же он сейчас спит на ковре и его хрен разбудишь… Да и Кьёраку вместе с ним, только диван он отвоевал себе и храпит как танк, что стены дрожат… Ну, два сапога пара, какая ирония что Айзен самый младший из них, а Кьёраку самый старший...

....

°°°

      Долгожданные выходные и долгожданное потепление…       Ребята решили собраться в любимом местечке где-то за несколько километров от города у речки. Они давно не сидели у костра и не пугали друг друга, поэтому нужно было срочно исправлять ситуацию.       Почти все заготовки были от Кьёраку с Укитаке, так как у них единственных были деньги, ну или же просто лишняя копеечка в кармане. Взяли пару банок пива, газировку, минералку, мясо, специи и прочую мелочь. Обязанности как обычно распределили так: Айзен разбирался с мясом, на нём чаще всего лежала готовка, Шинджи и Кьёраку собирали хворост и сам костёр, Укитаке и Урахара обустраивали палатку. Они тут на ночь, так как скоро уже будет зима и у них не будет возможности посидеть вот так, все вместе, месяца четыре уж точно.       — Не ну конечно нашли время, пусть и сейчас достаточно тепло... Укитаке, ты не заболеешь? — спросил Айзен нарезая лук. Ох как же давно он не ел мяса… Он готов его сырым сейчас съесть.       — Сегодня намного теплее, да и костер будет гореть, сомневаюсь что снова простыну, — улыбнулся Джууширо, присаживаясь на траву около уже собранной палатки, которая пережила всё в этой жизни…       — Ну смотри, если что, могу Кьёраку в речке утопить.       — Ты не охренел? — выглянув из-за дерева спросил Шунсуй, осуждающе смотря на друга.       — Давно уже, а ты, я смотрю, внимательный, — ехидно сощурился шатен, скидывая нарезанный лук к мясу, оставляя мариноваться на пару часиков, как раз уже вечереет.       — Подеритесь ещё, вы и так задолбали пиздиться на последних партах и ржать, — вздохнул Урахара сидя рядом с Укитаке.       — Да он первый мне на пол тетради нарисовал член, — искренне возмутился Айзен.       — А ты меня со стула скинул, гнида.       — Поэтому я с вами и не сижу, — вновь вздохнул Киске, под приглушенный смешок Джууширо сбоку.       — Кьёраку, э, ты костер-то будешь разводить или как? — из-за кустов выглянул Хирако с охапкой неплохих и небольших бревнышек, — Я кому собираю вообще.

°°°

      — Я щас усну. Когда там мясо, курилка? — проныл Шинджи, сидящий около костра, поднимая голову на небо — а уже темно… Сейчас ещё минут тридцать и можно начинать рассказывать страшилки… Если конечно сейчас никого не рубанет, в особенности и самого Хирако.       — Сливаешься уже? Ну-ну. Сон для слабаков, — покачал головой ухмыляющийся Айзен, переворачивая мясо чтобы сделать корочку на другой стороне.       — Ну я не ты. Я хотя-бы не не сплю неделями, чтобы потом отрубиться на парах и попасть в медпункт.       — Ты щас один лук жрать будешь, глист.       — Да иди ты нахер, сам жри свой вонючий лук, отдай мне уже мясо.       — Хочешь сырое погрызть и обзавестись собратьями?       — Не горю желанием конечно, но готовь быстрее. Я сейчас отгрызу тебе руку.       — У меня бешенство.       — Подтверждаю, — сказал рядом сидящий Урахара.       — Скорее у тебя поздняя стадия долбоебизма, — скептически сказал Шинджи, чуть ли не вырывая из рук Сосуке готовое мясо на небольшом шампуре.       — А где «спасибо Господин Айзен?» — шатен недовольно сощурился на Хирако.       — Иди нахуй.       — Ладно, убедительнее звучит.       Кьёраку и Урахара засмеялись, пока Укитаке в свою очередь прикрыл глаза рукой, не в силах сдержать глупую улыбку на лице.

       — Вкусно.

— Согласен.

°°°

      —..А потом она вернулась, убив этого мальчика во сне… — Кьёраку зловеще оскалился, подкинув хвороста в огонь.       — Дерьмо история, не страшно, — Айзен лениво сделал глоток пива, кидая взгляд на палатку, в которой во всю храпел чуть подвыпивший Шинджи, — Он тоже не оценил твою историю, — шатен указал большим пальцем за свою спину, на спящее существо с погоняловом глист.       — Да тебе ничего не нравится, мистер душнила, — вздохнул Шунсуй.       — Да каким образом эта маньячка из глухомани Китая за пару дней оказалась в Нью-Йорке, да еще и в его квартире?!       — Ну она же по легенде призрак, ты чем слушал!       — Почему она тогда сразу не оказалась там! Призраки вообще привязаны лишь к одному месту, они не могут его покинуть!       — Да потому что ты слушал хер пойми чем!       — Да скучно и не логично всё равно!       Урахара сидел у костра с банкой газировки, наблюдая за этими двумя так, как будто он смотрит какую-то примитивную комедию. Хотя по факту, так оно и было. Укитаке же сейчас, вторым выбыл из строя и уснул прямо сидя у костра. Это заметили только когда он выронил стаканчик с водой.       — Эх, минус второй, уложи его спать, Кьёраку, — Сосуке неожиданно прекратил бессмысленный спор, задумываясь вместе с банкой пива в руке… Решая, чтобы такого им рассказать, ведь настала его очередь…       — Сейчас.       — Бедняга, утомился от ваших споров.       — Неправда, он просто устал от Шунсуя, — фыркнул Айзен.

°°°

      —..Потом тень вернулась за ним и… — Сосуке открыл глаза и заметил, что все ребята уснули, а Кьёраку нашёл в себе даже силы доползти целый метр до палатки.       Урахара уснул прямо на его плече, продолжая в руках держать пустую банку газировки и тихо сопеть.       Айзен хмыкнул и улыбнулся, осторожно забирая жестянку из его рук и убирая её же на импровизированную скамейку из бревна. После, Сосуке накинул на друга свою куртку, поднимая свою тяжёлую голову к звёздам…

...Небо сегодня так прекрасно…

      —…Потом тень спросила его, почему он пошёл против своей мечты, а он ответил ей — «Я не знаю», улыбнулся и приставил пистолет к виску... — парень грустно хмыкнул, прикрывая глаза, — Он застрелился, ведь окончательно сошёл с ума...       —..И знаешь, а ведь тень, не хотела сводить его с ума. Мальчика свели с ума сами же люди. Скажи ужасно, да? Паранормальное существо из наших грёз и кошмаров, было бессильно перед человеческой жестокостью…       —..Эта история пугающе-ужасна по своему, ведь она о жизни и самих людях. Она страшна тем, что это так есть и на самом деле... Мы страшнее монстров.

      «— Я не помню откуда я знаю эту историю, но мне кажется это не особо важно... Возможно и сам придумал...»

      — А небо сегодня, чертовски красиво… Согласен, Урахара?..

      «— Как жаль что времени осталось так мало. Как жаль что я вас скорее всего, больше никогда не увижу... Они придут за мной, а рисковать вами у меня нету желания, как бы сильно я не хотел идти с ними....» — шатен печально хмыкает, положив свою голову на чужую макушку, продолжая тонуть в собственных тревогах и переживаниях, глядя на бескрайнее и пугающе-красивое ночное небо.

      Глядя на далёкие звёзды.

Как жаль, что сейчас всё это лишь как отдушина, перед настоящим кошмаром... Как жаль, что он ещё не знал, что станет героем собственной истории, которую рассказывал у костра. Как жаль, что он не знал, что именно его ждёт впереди...