pumpkin spice latte.

      Снег падал хлопьями на мягкий белый покров. Раннее морозное декабрьское утро. Солнце ещё не взошло. Синяя пелена слоилась над городом, горящим желтыми огоньками праздничных гирлянд. Эссекс-стрит, протянувшаяся через линию домов от протекающей в центре Дублина реки Лиффи, так же сияла благодаря гирляндам в форме снежинок, привлекая туристов, уже в семь утра.              Найл прятал руки от холода в карманах пальто. Одноцветный коричневый шарф согревал шею, однако шапку он не надел, понадеялся на лучшее. Зря. Пар вылетал изо рта. Уши продрогли и покраснели. Широкими шагами он спешил к спасательной двери с надписью «Wonderland», сверху которого курсивом было приделано слово «Winter», дополнение к названию появлялось каждый год первого декабря и держалась до первого марта. Крохотная фишка.              Обычно он бы пролежал вплоть до восьми и спустился бы в кофейню аккурат к открытию встретить бариста. Однако вчера у него закончилась молотая корица, а без неё в праздничный сезон никуда. Вот он и потопал на рынок к знакомому продавцу в безбожно ранее утро.              Найл открыл дверь ключом и прошел в тёмное помещение, которое без теплого света казалось немного пугающим. Он прошел к двери, за которой скрывалась лестница, ведущая на второй этаж, поднявшись по которой можно было оказаться в уютном лофте с замечательной мягкой кроватью, но он остановился и включил свет в зале, освещая большие окна, с подушками на подоконниках, бархатные диваны, кресла, деревянные столики, стулья и полки с книгами, играми и сувенирами. Рядом с дверью стояли стойка бариста с привлекательными разноцветными конфетами, леденцами, печеньями и другой манящей выпечкой и высокие стулья. Дело его жизни. В следующем году ему исполнится четыре года.              Кто бы мог подумать? Точно не он. Найл бы соврал, если бы сказал, что ни разу не думал сдаться, думал сотни раз, пока в прошлом году кофейня наконец не вышла в плюс. Теперь он процветал и даже подумывал о расширении, но в более далеком будущем.              После школы он переехал из Маллингара ради учебы в колледже Тринити, учился предпринимательству и менеджменту, а также дополнительно посещал литературные курсы. Любил читать, но посвящал этому делу мало времени. Он знал, что хотел открыть свое уютное местечко, и усердно копил на него, подрабатывая в ресторане. Из-за чего он вообще редко показывался в общежитии. К тому же надо было оплачивать учебу, стипендия, вырванная зубами и упорным трудом, покрывала далеко не всё. Но он справился, а отоспаться так и не сумел. Собранные средства покрыли долги по учебе и почти ничего не оставили на покупку даже крохотного заведения. Вот он и продолжил работать в ресторане, а ещё устроился в кофейню, дабы узнать дело изнутри, ну и подзаработать. Экономил на съеме жилья, снимал ужасную квартирку на пару с другом, который на тот момент учился на магистратуре на адвоката. Родители предлагали помочь, вложиться, но он уперто отказывался. Он всего добьётся сам, пускай это и займет лет пять.              Через год упорной работы произошло несчастье. Дядя Девин по маминой стороне скончался. После звонка матери он отпросился с работы и направился в родной город на похороны. Он думал уехать сразу же, чтобы вернуться к работе, но его попросили остаться на оглашение завещания. Как оказалось, бездетный дядя оставил любимому племяннику немаленькую сумму. «На исполнение мечты. Горжусь твоим упорным трудом и тобой. Трать с умом», — говорил голос дяди со страниц завещания. Свой дом в Маллингаре он оставил Грегу, разделил нажитое поровну, так сказать. Подарок дяди его удивил и обрадовал. Он решил, что не потратит ни один цент напрасно.              После тщательного выбора, занявшего несколько месяцев, Найл остановился на недешевом заведении с лофтом наверху с видом на Лиффи на одной из центральных, а значит, прибыльных улиц. Он рискнул, выложил деньги и приобрел заведение. Теперь ему было, где жить, но денег осталось маловато, учитывая сбережения, поэтому он и пригласил к себе Лиама, за небольшую плату он спал на диване, что был мягче их предыдущих коек, и мылся в нормальном чистом душе. Да и соседство приятное. Он съехал в прошлом году, начал работать в фирме, зарабатывал больше.              Найл включил кофемашину, проверил запасы и, удовлетворившись полным холодильником, присел на секундочку и поставил чайник. У него было минут пять перед доставкой из кондитерской с пирожными, тортиками и другими вкусностями. И минут десять до открытия и прихода Лиама. Он заходил почти каждый день до работы, брал черный кофе, болтал с ним и, поняв, что «страшно опаздывает», в спешке убегал. Только кожаный портфельчик мелькал.              Лок, доставщик из кондитерской, приехал и постучался в дверь. Найл накинул пальто и вышел, оставив дверь нараспашку. Они поздоровались и пожали руки. Лок был вежливым и очаровательным для крупного мужчины ростом больше шести футов. Улыбка у него была добрая, и свитера зимой он носил милые с оленями и елочками, подарки от жены, которыми он искренне хвастался. Найл помог ему занести коробки с выпечкой в несколько заходов и распрощался со знакомым.              — Привет, Найл, — раздалась за его спиной, пока он расставлял кусочки тортиков на витрине.              Пришел его главный помощник — талантливый бариста по имени Гарри, для друзей, в том числе и Найла, Хазза. Ему было двадцать четыре. Он учился в университете на факультете английского и в свободное время сочинял стихи, правда он это занятие прятал и всегда закрывал кожаный коричневый блокнотик, когда-то кто-то подходил близко.              Найл развернулся к нему.              — Привет, Хаз.              Гарри стоял в забавной шапке бордового цвета с помпоном и огромном шарфе, покрытыми снегом, и улыбался, показывая ямочки. Он был человеком жизнерадостным, хоть и любил поэзию. Он шустро разделся, вымыл руки в уборной и предстал перед Найлом в черном вязаном свитере, широких темно-серых джинсах и с кудряшками, собранными в неаккуратный пучок.              — Что делать?              — Расставляй десерты. У тебя всё равно красивее получается.              Гарри улыбнулся комплименту.              — Ты просто спихиваешь на меня работу.              — На секундочку, — он поднял указательный палец, это жест босса обычно всех раздражал, — я тебе за это плачу.              — Да-да-да, — Гарри закатил глаза и отмахнулся, приступая к работе.              — Всем привет! — со звоном колокольчика в просторную кофейню ворвался запыхавшийся Лиам. — Вы представляете, я чуть не проспал.              — Доброе утро, Лиам, — улыбнулся Найл, Гарри просто помахал рукой из-за витрины, не отвлекаясь. Когда он наводил красоту, он погружался в занятие полностью. — Как дела?              — Замечательно. На работе завал. У всех горят задницы и дедлайны. Ничего нового. — Он сел за стул и заглянул за стойку. — Хазза, мне как обычно.              — Минуту.              Найл сел рядом с Лиамом.              — А у тебя как дела?              — Все так же, как вчера. — У Найла действительно ничего не менялось. Каждый день был похож на предыдущий. Его всё устраивало. Всё ведь было стабильно хорошо. — Ты спрашиваешь каждый день, и каждый день ответ один и тот же.              — О, смотри. — Лиам вдруг поглядел в окно, за спину друга. — Твоя книжница открывает магазин. Сейчас зайдет и попросит у тебя латте с тыквенными пряностями, как вчера, как позавчера…              — …и как позапозавчера, — продолжил Гарри и хихикнул, но, получив грозный взгляд босса, принялся делать кофе.              — Перестаньте. Она не моя.               Иногда его друзья напоминали старшеклассников.              Однако Найл встал со стула и подошел к высокому окну, рассматривая силуэт в окне дома напротив. Там, на первом этаже, расположился старенький книжный магазин. Месяца два назад в нём начала работать девушка (он не знал её имени). Незнакомка стала заходить к кофейню по утрам перед работой и заказывала один и тот же кофе — латте с тыквенными пряностями, да ещё и с сахаром. Декабрь начался, осень растворилась в гниющей листве, а сезонное тыквенное латте не исчезало из меню. Найл не мог заставить себя его убрать.              Незнакомка была очень красива и мила. Длинные волнистые волосы, переливающиеся золотом на свету, янтарные глаза, маленький рост, веснушки на носу и щеках и шоколадные ногти. У неё были прекрасные манеры, насколько он мог судить. Всегда здоровалась, благодарила, улыбалась и никогда не хамила. Хотя последний пункт было выполнить несложно. У него в «Wonderland» работал отменный персонал. Он сам их тщательно отбирал и гордился собой.              Найл был бы готов признать, что влюбился, но он не знал её, не общался с ней, потому не мог. Это было бы неискренне.              — Ты похож на сталкера. Перестань так делать. — Лиам нетерпеливо поглядывал на бариста. — За такое на тебя могут подать в суд, я-то знаю.              Вовсе он не сталкер, подумал Найл и фыркнул.              — Действительно выглядит не очень, — пробормотал Гарри. — Женщин такое пугает.              — Если это не происходит в книгах. — Гарри и Найл, нахмурившись, синхронно посмотрели на Лиама. Тот пожал плечами. — Вам стоит больше сидеть в интернете.              — Нет, спасибо, — отказался Гарри и поставил кофе в бумажном стаканчике перед Лиамом.              — Благодарю тебя, о великий Хазза, — Лиам улыбнулся. — Ну я побежал на работу. — Он подошел к Найлу и похлопал того по плечу. — Скажу то же, что и вчера, и позавчера, и так далее… пригласи её на свидание. Пока!              И он выскочил, чтобы не слышать ответа.              — Лиам прав. Тебе стоит пригласить её на свидание.              — А вдруг у неё есть парень? — он повернулся к Хаззе.              — А вдруг она не по мальчикам? — Гарри вздохнул. — Не попробуешь — не узнаешь. Ты не испугался завести бизнес, который прогорает в девяти из десяти случаев, а девушку пригласить на свидание не можешь?              — Откуда статистика?              — Из головы. Но суть ты же понял, верно?              Найл просто кивнул. Зашел первый покупатель с милым терьером. Гарри погрузился в работу, а Найл сел за свой излюбленный столик, отделенный от остального зала стеллажом, и открыл бухгалтерские книги на ноутбуке. Так с кружкой горячего чая с лимоном просидел он всего-то полчаса.              — Найл, мне нужно срочно отойти. Не мог бы ты подойти, пожалуйста?              Найл уже хотел начать возмущаться, но поднял голову и в окне увидел идущую к двери девушку.              — Не-е-е-т, даже не думай! — начал Найл.              — Убегаю в уборную, — проговорил Гарри и скрылся за дверью из темного дерева, помахав рукой.              Вот черт, подумал Найл и всё-таки подошел к прилавку, почесывая затылок. Он поправил коробочки на столе и усердно старался не смотреть на дверь. Прозвенел колокольчик. Он вдохнул и выпрямил спину.              — Здравствуйте, — раздался тихий мелодичный голос.              Он поднял глаза и, не удержавшись, оглядел незнакомку с ног до головы. Пальто, похожая на таксистскую кепка, длинная юбка с узором, длинный шарф и темная помада. Но кое-что изменилось. У неё появилась челка. Она ей шла.              — Здравствуйте, чего желаете?              — Как всегда. Тыквенный латте с пряностями. — Она стыдливо улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, желая её приободрить.              — Сейчас будет. Не хотите круассан или пирожное?              — Давайте шоколадный маффин, — не устояв перед сладким видом десерта, произнесла незнакомка.              — Прекрасно.              Найл поставил перед ней маффин и начал готовить кофе, изредка аккуратно косясь на девушку, разглядывающую пол. Кофемашина шумела. Его руки, кажется, немного подрагивали. Давай же, Найл, скажи что-нибудь, подталкивал он себя.              — Вы постриглись. Вам идёт, — перешагнув через себя, проговорил он.              — Спасибо. — Она покраснела, посмотрев на него, и укусила нижнюю губу. — Всегда хотела сделать челку, — её палец повертел у лба, — вот и решила попробовать, пока волосы ещё быстро отрастают.              — Эта была прекрасная мысль.              Как же неловко. Он давно не общался с девушками. Когда он расстался с последней? На втором курсе, кажется. Конечно, у него были недолгие ситуационные романы, но они не длились дольше месяца. Ты слишком много времени уделяешь работе Найл, говорили они и были правы. Тогда он не был готов к серьезным отношениям, но сейчас всё устаканилось, и желание было огромным.              — Меня, кстати, зовут Эмбер, — она заправила прядь волос за ухо.              — Найл, — он ткнул себя в грудь пальцем.              — Я знаю. Слышала от Гарри. С ним я уже знакома.              — О, — он сложил губы в форме «о», — понятно.              — Он милый.              Найл ощутил укол в груди. Это что, ревность? Не рановато ли? Он полного имени её не знает.              — Да, Гарри такой очаровательный, — выдавил он из себя.              — А вы тоже бариста?              — Нет, это моя кофейня. Иногда готовлю кофе, пока Гарри прячется в уборной, — последние слова он сказал громче, поглядывая на дверь.              — Серьезно?              — Да.              — Вот это да! Это большое достижение. Поздравляю. — Он поблагодарил её, смущаясь. — Я вот только учусь и подрабатываю в книжном напротив.              — Знаю, заметил. Я не следил… — поспешил оправдаться он, — просто увидел. В конце концов, не так далеко, — Найл неловко рассмеялся и поставил стаканчик перед девушкой.              — Спасибо, Найл.              — Пожалуйста, Эмбер.              — Ещё увидимся.              — До встречи.              И Эмбер ушла.              Гарри вышел из уборной и столкнулся с Найлом с руками, сложенными на его груди. Он понял, у него неприятности и натянул хилую улыбочку. Пальцы Найла отбивали ритм на плече.              — Ты знаком с Эмбер? — недовольным тоном спросил он.              — Да.              — Ты знал её имя всё это время?              — Угу, — он кивнул.              — Почему ты не сказал?              — Ты должен был сделать шаг сам. Будь смелее. — Гарри подошел к нему и взял за плечи, подбадривая. — Твоя судьба в твоих руках. Я всё слышал. Ты ещё не пригласил её на свидание. Дерзай!              — Мы только представились. Нельзя спешить. Отношения — это деликатно.              Прозвенел колокольчик, оповещая о новом посетителе. Разговор был окончен. Они вернулись к своим делам.              Только поздним вечером после тяжелого трудового дня и закрытия кофейни Найл позволил себе задуматься об Эмбер (он так радовался тому, что узнал её имя) ещё один раз. Он на скорую руку приготовил себе лапшу с жареной курицей, заварил себя чая с мятой и уселся за стол, что стоял рядом с окном, из которого открывался прекрасный вид на книжный магазин. Там, у двери, в сумерках стояла девушка с пушистыми волосами и гигантским шарфом. Эмбер закрывала магазин и уходила домой. Он отвлекся от еды и прилип к стеклу, опираясь на широкий подоконник. Если бы не удобное кресло, разделявшие две пары окон, с торшером рядом, он бы читал там.              Эмбер скрылась за углом, и Найл осел на подоконник, вздыхая, но глаз от здания, за которым девушка скрылась, не отнимал. Она была очаровательной и пахла маняще. Найл заприметил нотки ванили и корицы. Она сама была как латте с пряностями.              Ему стоило её проводить, стоило хотя бы предложить. Они бы разговорились, подышали морозным воздухом, понравились бы друг другу и договорись бы о свидании, возможно, бы даже поцеловались.              Найл мотнул головой. Он зашел слишком глубоко в свои мечтания. Отогнав свои мысли, он взял книжку с полки. «Ада, или Отрада» Набокова. И прошел к любимому креслу. Однако к полуночи его голубые глаза с синяками под ними стали слипаться, не успел он и пятидесяти страниц осилить, потому он выключил свет и лег спать.