Большой куш

Амен 

—  Уберите эту длиннобудылую суку с глаз моих, пока я не передумал. — Сказал я и потерял к ней всякий интерес.  — Подождите, стойте, куда вы меня ведёте? — она завопила белугой, трепыхаясь в руках моих подчинённых. — Я же не украла ничего…не успела!  Поганая девка. Я уже пропустил рейс и теперь вынужден разбираться с этим вместо того, чтобы заключить очередную сделку на поставку оружия. Перекладывая пачки долларовых банкнот в дипломат, прикидывал, как распорядиться судьбой трясущегося недоразумения.  — Тизиан, сколько она выиграла в покер?  — Э-э-э…— он достал телефон из кармана и заглянул в заметки, — порядка семи тысяч долларов только за карточным столом, а ещё… Цифра резанула слух. Как часто она посещала мои заведения и все ли обошла, прежде чем добраться до трёх шестёрок? Тиз опередил мои размышления, отвечая на не озвученный вопрос: — В двух из пяти казино была она, я сверил записи с камер видеонаблюдения, которые изучал тогда, одно и то же лицо, — он посмотрел на воровку, а потом на меня, — кудрявая возомнила, что за азартные игры это ты ей должен заплатить и посещала заведения пару раз в месяц. Может, мы её «того»? Уберём с дороги и бедам конец.  — Даже если ты её прикончишь сейчас, одной  жизнью убытки не покрыть, Тизиан. — Голос подал один из охранников, которым удалось проследить за её резвыми махинациями, — В рулетке она не мухлевала и наверняка знает какие-то алгоритмы, не стоит ли воспользоваться этим преимуществом? Он не отличался выдающимся умом, но был наблюдателен и силён, поэтому ещё юнцом начал работать на моего отца, а потом и на меня. После того, как один из игроков подставил нас, несколько лет приходилось выкарабкиваться из банкротства всеми возможными способами. Именно тогда я занялся торговлей огнестрельным. И не только. Когда я появился на рынке, все считали меня мелкой рыбёшкой, тыкая носом в неопытность, как маленького щенка. Указывали на недостаток ресурсов для того, чтобы тягаться со смертоносными акулами. Так и было, но юношеский максимализм и желание заработать сносили крышу не хуже красивых девушек, которые вились вокруг, как виноградные лозы. Финансовые проблемы семьи лишь замотивировали двигаться дальше, даже если путь мой лежал через головы, даже если приходилось их сносить с плеч. Отец взращивал семейный бизнес с нуля, вставал с колен и всегда шёл вперёд, а мать находила слова поддержки и безукоризненно была на его стороне. Сдаться и отступить в моём случае приравнивалось к самоубийству, а вместе с моим телом пришлось бы закопать гордость и родительское уважение.  Сдаться и отступить — это отпустить девчонку по доброте душевной, которая давно исчерпала себя, позволить дальше пользоваться своими данными и обогащаться за мой счёт. Что-то подсказывало мне, что оставив её подле себя, удастся содрать шкуру не с одного полудохлого депутата.  Может, удастся копнуть глубже и добраться до своего главного конкурента?  Мнения разнились, но решение принимать только мне. Я стал отстукивать пальцами по деревянной столешнице, поглядывая на девку, которая тряслась, попадая в такт незатейливому ритму. Глядя на неё в голову лезли вещи, одна извращённее другой: я мог бы её посадить на цепь, как собаку, или надеть на прекрасную длинную шейку ошейник и примотать к выхлопной трубе, заставив бежать следом за машиной. — Я всё верну, — сиплый голос привлёк внимание, — только отпустите, прошу. Никуда не денусь, клянусь… Мать говорила никогда не верить слезам, красивым женщинам и тем, кто однажды предал, и все три признака на лице у одной испуганной пигалицы, нервно хватающейся за подол платья. Я подошёл к ней ближе и очертил точёный подбородок дулом пистолета.  — Конечно не денешься, малышка, никуда не денешься, ты ведь не хочешь, чтобы твоё прекрасное тельце разорвали на куски сторожевые псы? — зрачки в испуганных глазах метались от меня к тем, кто крепко держал её за плечи, не давая пошевелиться, — И я сейчас не об этих амбалах.  — Н-н-астоящ-щие с-собаки?  — Д-д-а-а, са-а-амые настоящие.  Тёмные брови жалобно свелись вместе, искажая лицо длиннобудылой. Она молода и на редкость умна для своего возраста, сколько ей? На вид не больше двадцати пяти, но уже успела обвести меня и мою команду вокруг пальца, и не раз.  — Как тебя зовут? — спросил я, продолжая холодить сталью нежную кожу подбородка и шеи.  — Эв…Эвтида.  — Хорошо, Эв-Эвтида. Теперь тебе пора. Я отпрянул, кивком отдав безмолвный приказ. Новая знакомая не успела пискнуть, Шон занес руку и приложил её прикладом по голове, лишая сознания. Веки сомкнулись, она обмякла, точно кукла, и повисла на руках, по-прежнему крепко сжимающих её в тисках. *** — Почему ты везёшь её к себе? — сказал Тизиан, придерживая голову пигалицы, прижимая затылком к сиденью, чтобы та не свернула шею на кочках, — я понимаю, такие ножки кого угодно лишат рассудка, но… — Но не меня. — Я бросил брезгливо, наблюдая за подрагивающими чёрными ресницами. — Стоило отпустить, чтобы попыталась удрать? Тогда пришлось бы тратить ресурсы на её поиски и поимку, делать лишние ходы. Ты знаешь, я не люблю суету. — Ты сам-то веришь, что девчонка сможет отработать всё?  — Всё украденное — нет, но я думаю, что с такими внешними данными и навыками шулера, у нас получится словить рыбку покрупнее. Такой экземпляр нужно держать поближе. Друг кивнул и, наконец, заткнулся. Порой его бесконечные вопросы вгоняли меня в тоску по тем временам, когда существование было наполнено более яркими красками. Всё меняется: работа, окружение, материальное положение, но только Тиз оставался самим собой. Таким же болтливым. Остаток дороги мы провели в тишине, пока мелкая пакость лежала на сиденьях напротив и безмятежно спала, заставив кудрявого прижаться к двери минивэна. К удивлению для самого себя, она меня раздражала даже находясь в отключке. Дом состоял из комплекса строений Г-образной формы, площадь была огромной, поэтому думать, где разместить свою новую знакомую, мне не пришлось.  — Отнеси её в гостевую зону и выдели одну из комнат.  Бурча что-то невнятное себе под нос, Тизиан взгромоздил бессознательную девку на плечо и понёс в северное крыло, пока я отдавал распоряжение охране о возможности её перемещения по периметру. Мозг закипал от одной мысли о том, что кто-то станет жить со мной под одной крышей, кроме обслуживающего персонала. Может, подыскать ей еще и работу в своем штате, чтобы оправдать проживание незнакомки хотя бы в собственных глазах? Оставалось надеяться, что запугал я её настолько, что и носу не посмеет высунуть без надобности.  У входа в комнату я подозвал друга и сказал:  — Останься здесь и проследи, чтобы она не шлялась без дела, как очнётся. Покажи всё и расскажи, а потом узнай, откуда и чем занималась до того, как решила попытать удачу в моих заведениях.  — Почему я? У меня что, дел больше нет? — он заговорил тихо, будто боялся разбудить спящую красавицу.  — На ближайшие три-четыре дня о делах забудь, а пигалица пусть принимается за работу. Только приодень её и введи в курс дела, в моих казино она должна выглядеть так, чтобы не привлекать лишнего внимания, но достаточно соблазнительно.  — Да ты её видел? — почти криком возразил Тизиан, — как она может не цеплять лишнее внимание?  — Просто, очень просто.  Отрицать привлекательность было бессмысленно, но кудрявый был настолько впечатлителен к женской красоте, что часто приукрашивал действительность. На деле ничего особенного в ней не было: обычное лицо, обычная фигура, обычная сделанная кукла, целью которой было заграбастать в свои сети побольше таких, как Тиз.  — Но если станет дерзить или попытается сбежать — сделай то, о чём говорил в казино. — Он сглотнул и коротко кивнул.  Несмотря на угрожающий вид, кудрявый был мягкосердечным, по-моему, даже слишком, чтобы за обычное колкое слово наказать женщину, но в одном я был уверен: если упустит девчонку, получить наказание от меня он будет хотеть меньше всего, так что в его же интересах наставить её на путь истинный.  Похлопав взбудораженного друга по плечу, я бросил косой взгляд на недоразумение, распластавшееся на кровати, как медуза под палящим солнцем, развернулся и в спешке покинул резиденцию, надеясь попасть на следующий рейс до Нью-Йорка. 

Эва 

Я проснулась от дьявольской боли в голове. Разлепив глаза и поняв, что нахожусь не дома, подорвалась с кровати и стала озираться по сторонам, оценивая ситуацию.  Жива. Главное, что жива. Инстинктивно прошлась ладонями по туловищу и ногам, поняла, что на теле ни ссадин, ни других повреждений. Платье и чулки всё ещё были на мне, как и туфли. Какой недоумок додумался меня уложить в кровать в обуви? Боже…Но лучше уж так, чем…Пыталась вспомнить, что произошло, но головная боль не давала сосредоточиться. Она мигрировала из одного полушария в другое, от виска ко лбу, огибая весь череп и вонзаясь в затылок болезненной резью. Я коснулась кончиками пальцев приоткрытого рта, сминая нижнюю губу. Глаза беспорядочно метались по предметам интерьера, попытаясь ухватиться хоть за одну деталь, чтобы вспомнить.  У входа стояла скульптура Давида. Секунда-две-три, осколки воспоминаний беспорядочно врезались в стенки черепной коробки, прежде чем начали собираться в устрашающий пазл. Меня чуть не убили! Угрожали, хотели расправиться. Безжизненные зрачки каменного произведения искусства приобрели голубоватый оттенок. Ожили, смотрели так, как смотрел тот человек. С нескрываемым презрением и в то же время вселенским безразличием. Образ мужчины так чётко представился, что казалось, можно было коснуться бледной кожи и запустить пальцы в белые, как лунный свет, пряди.  Его голос забрался в голову и громом твердил лишь одно слово: «Беги».  Надо бежать. Убираться, где бы сейчас не находилась. Я сняла туфли и небрежным движением ноги пихнула под кровать, подошла к двери, прислонившись к ней ухом. Было тихо. Ни единого звука. Медленно пустив ручку вниз, толкнула дверь и та поддалась. Большой коридор показался бы совсем безжизненным, если бы не панорамное остекление, в котором я увидела…садовника? Молодой мужчина стоял напротив метрах в двадцати, увлечённо орудуя электрическими ножницами. Его вниманием завладела живая изгородь и, пользуясь случаем, я постаралась быстро прошмыгнуть мимо, чтобы не попасться садовнику на глаза.  Адреналин запульсировал по венам, тёплой надеждой разбредаясь по всему телу. Я ускорила шаг и наугад двигалась по нескончаемым смежным комнатам, словно маленькая мышка, остерегаясь кота. По виду из окон стало понятно, что я иду в правильном направлении и, опьянённая удачей, совсем перестала смотреть по сторонам. — Далеко собралась, Эвтида? — Чья-то рука коснулась моего плеча, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Я зажмурилась, не желая принимать поражение. — К тебе обращаюсь. — Тон мужчины стал грубее и настойчивее, призывая обернуться.   Перед глазами оказался Тизиан, недоверчиво отсматривая меня с головы до ног. В этот раз он был одет так, будто вышел к почтовому ящику за газетой: серые трико, синяя футболка и кружка кофе в правой руке. — Я…я…— мозг отказывался сгенерировать достойное оправдание, — Где я?  Спасибо, дура. Теперь тебе точно не выбраться.  — Ты в безопасности, красотка. Как и договорились, теперь тебе предстоит отработать украденные денежки моего босса. Это его дом.  Его? Дом?  — Белого человека? — Мужчина напротив не показался мне агрессивно настроенным, но я всё равно стояла, как вкопанная, с опаской ожидая ответа, но вместо него услышала заливистый гогот.  — Белый…ха-ха-ха, да ты с луны свалилась? Никогда альбиносов не встречала?  Он смеялся над моими словами так, будто это действительно было смешно. Не смешно и даже не забавно. — Не встречала! — фыркнула я, — А ты бы не хохотал так, услышит твой босс, и накажет обоих.  Он тут же замолк, принимая серьёзный вид. Подошёл ближе, поманил меня пальцем и наклонился, сказав:  — Тогда советую не разглядывать его, красотка. Амен этого не любит.  Амен значит? А-м-е-н.  Каждую букву имени я смаковала, несколько раз проговорив его про себя, будто хотела, чтобы оно отпечаталось на кончике языка. Мурашки пробежались по всему телу от мысли о том, что снова встречу его. Будь моя воля, и не виделась бы вовсе. Мужчина вызывал у меня животный страх и оцепенение своим видом. Но, судя по всему, встреч не избежать.  — Да ла-а-дно, расслабься. Здесь его не будет пару дней. Велено было ввести тебя в курс дела, рассказать и показать, где тут что, а вечером уже в казино отправимся, будешь грехи свои отмаливать. Но учти, — он нахмурился, — попробуешь бежать, и мне придётся тебя пристрелить, — и снова улыбнулся так, будто не угрожал секундой ранее. Внешне мужчина с гулькой больше походил на порядочного семьянина с двумя детьми, очаровательной женой и лабрадором, но внешность объективно шла вразрез с тем, что он говорил. Звучало это скверно, очень скверно, но радовало то, что не придётся пересекаться с белым человеком хотя бы сейчас. Побег откладывался на неопределённый срок, да и бежать мне, наверное, некуда. Через две недели нужно платить аренду за квартиру, но все чёртовы деньги я спустила на бесполезное право остаться инкогнито в чертовом казино.  Придётся принять правила игры и заняться тем, что я умею делать лучше всего — мухлевать. 

***

После того, как странный мужчина по имени Рей привез часть моих вещей из дома, его подручная Дия принялась приводить меня в порядок, охая и томно вздыхая, глядя на предметы гардероба.  — Милая, это никуда не годится. — отбросив длинную косу с плеча, Рэй брезгливо обхватил двумя пальцами ткань очередного платья и разрезал её, даже не моргнув, — вот так, теперь лучше.  — Не обязательно это всё резать! Ты знаешь, сколько оно стоит?! — возразила я, пытаясь выхватить остатки дорогой сердцу вещи из рук вандала.  — Не дороже, чем его кондиционер для волос, дорогая. Просто смирись и восхищайся тем, что мы тебе сейчас подберём. — Темноволосая девушка выглядела ухоженно и стильно, в отличие от меня. Она хихикала над нарядами, но не злорадствовала.  Рассмотрев их с ног до головы в ответ, я ощутила себя замарашкой, которую пытаются превратить в конфетку. Пряди моих волос слиплись, платье помялось, а чулки были все в зацепках. Ещё никогда не было так стыдно стоять перед людьми. И откуда столько денег у тех, кто работает в найме? Остаётся лишь гадать, кого ещё они обслуживают, и кем на самом деле является Амен, раз на его территории они себя чувствуют, как у себя дома.  — И как же ты умудрилась привлечь внимание господина? — заговорщицки сказал Рэй, прикладывая невероятной красоты юбку к моим бёдрам, — ты…Как бы помягче-то…не совсем в его вкусе.  — Я обокрала его. — Сказала я, скривив губы. Двое посмотрели друг на друга, на секунду замолкнув, а потом заржали, точно кони.  — Ха-ха-ха, ну чувство юмора у тебя отменное, дорогая.  Замарашка, теперь и клоунесса. Браво, Эва.  После часовых приготовлений мне подобрали платье, туфли и украшения, стоимость которых была эквивалентна стоимости человеческой жизни. С чего бы так выряжать какую-то воровку? Платье было похоже на моё, но ткань совершенно отличалась. Оно было чуть длиннее, а вырез — больше, приталенный крой выгодно подчёркивал плавные изгибы и даже Рэй не остался равнодушным к проделанной работе. Хотя, как мне показалось, женщины его мало интересуют. Они быстро собрались и покинули комнату, впуская Тизиана.  — И за что я им заплатил? — он выгнул бровь и сложил руки на груди, опираясь о дверной косяк, — Разве что-то поменялось?  Не понял бы, даже если попытаться объяснить, поэтому я недовольно фыркнула и плюхнулась на кровать, надевая туфли.  — По мне ты и прежде красоткой была, — он поспешил исправиться, вызвав на моём лице усмешку. Этот лис знает наверняка, как реабилитироваться в глазах женщины. — Идём, пора начинать. 

***

Ко мне была приставлена охрана, которая неустанно вторила каждому шагу, когда я покидала дом, и после — казино. Два огромных амбала, среди которых был уже знакомый мне Шон, и ещё один, не менее устрашающий, по имени Джон. В заведении они разбредались по разным углам и молча наблюдали за тем, как я обвожу вокруг пальца несчастных. Ещё никогда мои действия не вызывали  столько отвращения. Несколько дней азартных игр пролетели со скоростью света, каждый раз минимум три человека уходили банкротами, остальные возвращались с грошами к своим женам. Я обыгрывала их и оставляла ни с чем, протягивая билет в один конец к жалкому существованию. И на секунду, всего на одно мгновение, мне стало жаль этих людей. Может, во мне проснулась совесть, а может, это досада от того, что в качестве вознаграждения я получаю не круглую сумму на счету, а право жить, пусть даже очень неплохо. Кудрявый тонко намекнул на то, что Амен далеко не деспот, и всё, что мне следует делать — это слушаться, беспрекословно выполнять приказы, и будет мне счастье.  Не. Деспот. Едва ли можно спокойно сосуществовать в незнакомом тебе месте, с незнакомым мужчиной, который угрожал тебе и хотел отдать на растерзание своим псам.  Тизиан не стал мне устраивать экскурсию по огромному дому своего босса, но показал, где я буду спать, есть, уборную и места, куда ходить категорически запрещено. В отличие от казино, пристанище зверя выглядело мрачнее и выдержаннее, никаких тебе неоновых вывесок, никаких картин от непризнанных гениев забытого гетто, ни намека на то, чем занимается человек, живущий в нём. Лишь пара каменных изваяний, которые просто не поместились в заведении. Зато природных элементов было в изобилии: камень, дерево, живая растительность у панорамных окон и за пределами огромного здания. Непомерных размеров дом, как и его хозяин, наверняка отражал таких же размеров эго.  Еле передвигая ногами после очередной ночи в казино, я брела по длинному коридору, чтобы упасть на кровать, забыться сном до обеда, а потом снова играть до рвотных позывов от того, до чего я себя довела. Грезя о жизни в большом доме с прислугой, о дорогих нарядах и вкусной еде, я забыла уточнить, что хотелось бы при этом быть свободной. Чтобы добраться до своей комнаты, каждый раз приходилось идти мимо гостиной, соединяющей два отведённых для разных целей строения. Приглушённое, мягкое освещение клонило в сон, я практически не ощущала ног и рук, а челюсть, будто, вот-вот отвалится, если я произнесу хоть одно слово или выдавлю из себя фальшивую улыбку. — Эвтида.  Из ниоткуда послышался леденящий, пробирающий до самых костей тон. Сердце затрепыхалось в груди то ли от страха, то ли от  усталости, но оно стабильно рвалось из груди последние несколько дней. Я поняла, что он сидел у камина, когда услышала металлический треск в стакане, но не сдвинулась с места, ошибочно полагая, что мужчина побрезгует находиться наедине со мной. С момента разоблачения я ни разу не встречала белого человека, но безошибочно узнала его голос. 

Амен

Я сидел у камина в ожидании своей новой знакомой, пронося в воспоминаниях случившееся несколькими днями ранее:  До рейса оставалось три часа, когда ко мне вломился Тизиан со словами:  — Амен, там така-а-я куколка, — я лениво перевёл взгляд на подручного, перекладывая пачки с долларовыми купюрами, — и, кажется, она здорово тебя обокрала.  — Кажется или так и есть? Если это очередная шлюха с хорошеньким личиком, которое отвлекает клиентов, то я не против — пусть проигрывают. — Ага, личико хорошее, — подметил кудрявый, подходя ближе, — и карты она тасует хорошо, а ещё, если ты ничего не предпримешь, то прямо сейчас она заберёт весь выигрыш и свалит в следующее казино.  — Не понял? — Мне пришлось оторваться от сборов. — Что значит «следующее» ?  — А то, дружище, что пропустив пару бокальчиков она ляпнула, что не любит играть в одном заведении. Не удивлюсь, если и в остальных она успела побывать, нужно пересмотреть записи с камер видеонаблюдения. По правилам казино, посетители оставляли за собой право остаться инкогнито, если пожелают. Каждый из них вносил крупную сумму, чтобы их имена не фигурировали в моих базах данных. В противном случае игрок и вся информация о нём были у меня как на ладони.   Я напрягся. — Приведи её сюда.  Полгода несколько заведений несли убытки. Не настолько внушительные, чтобы я занялся этим лично, но неприятные, поэтому Тизиан решил самостоятельно отыскать виновника торжества, отступив от дела, которое приносило сорок процентов нашего дохода. Торговля оружием — единственное, что интересовало меня больше, чем благосостояние казино. Друг держал меня в курсе событий и сообщил о том, что за несколько дней моего отсутствия, девке удалось отыграть какую-то часть средств, даже не привлекая внимания большинства сотрудников охраны, которым о её роли в казино знать было не обязательно. 

🎶 Jetta — ILTCTW

Признаться, брюнетка вызвала во мне интерес, а неразбавленный виски лишь усилил его. Что она делала и как в действительности удавалось так виртуозно обводить всех вокруг пальца — оставалось загадкой. Я сделал глоток и услышал стук каблуков по полу. Ухмыльнулся. А вот и она.  — Подойди, — реакции не последовало, — ты оглохла?  Тогда в звенящей тишине были слышны лишь потрескивания сухой древесины в камине и многочисленные отстуки трепещущего сердца Эвтиды, медленно выходящей из тени. Она обогнула кресло и встала передо мной, спрятав руки за спиной. В свете огня лицо казалось еще более испуганным, чем перед страхом смерти несколько дней назад, но несмотря на это, соглашусь, девчонка была очень привлекательна. Желание поговорить ушло на второй план, я принялся блуждать глазами по её наряду, стройным ногам и декольте. Оно не казалось вызывающим, но было подчёркнуто сверкающими в пламени бриллиантами, пробуждая в недрах моей больной фантазии грязные мысли.  Захотелось узнать, настолько ли она хороша в обольщении, как в азартных играх.  — Тизиан хвалил тебя. — Хрипло протянул я, сделав очередной глоток.  — Я делаю, что велено. Ты же этого хотел? — Она приподняла подбородок, глядя на меня сверху вниз. Пытается храбриться, а у самой коленки ходуном.  — Тогда станцуй для меня, птичка.  Она схватилась за ткань платья, теребя её между пальцев. Я цокнул и провёл кончиком языка по ряду зубов, блуждая взглядом по изгибам ног, которые всё ещё не сдвинулись с места. Робость вперемешку со страхом начала утомлять.  — Танцуй, если не хочешь получить пулю.  — Пуля у тебя в голове. Не буду! — В зелёных глазах плясали языки пламени. Девчонка сжала свои маленькие кулачки, и уголок моих губ невольно взметнулся вверх. Она либо глупа, либо безумна, раз продолжает дерзить. Я достал пушку и шмальнул в нескольких сантиметрах от её ноги, надеясь, что девка отскочит в сторону, но она так и осталась стоять, как вкопанная. Будь у длиннобудылой реакция чуть получше, я бы не просчитался.  Это симпатичное недоразумение должно было отскочить по инерции и сгруппироваться в нужном мне направлении, тогда наверняка бы уже валялось на полу с подбитой конечностью. Но ей повезло. В этот раз. — На дерзость будешь получать соответствующие ответы, поэтому советую быть послушной. Она тряслась от страха, не зная, куда себя деть. Запугивать девку не входило в мои планы, но она слишком забавно реагирует, чтобы отказывать себе в удовольствии. Мокрота под большими зелеными глазами заставила смягчиться и убрать пистолет за спину. Я похлопал ладонью по подлокотнику, приглашая Эвтиду опустить свою прелестную задницу на него, и она, проследив за однозначным жестом, незамедлительно повиновалась.  Интересно, сколько раз мне придётся угрожать этой строптивой, прежде чем она действительно словит пулю? Сев на кресло, девушка выпрямила спину и сложила руки на бёдрах, совсем как прилежная ученица.  — Покладистость тебе к лицу. Если сделаешь всё красиво, кто знает, может, это можно будет считать за часть уплаты долга? — я провёл большим пальцем по линии подбородка Эвтиды, поворачивая лицо в разные стороны так, чтобы разглядеть получше.  Она молчала, неотрывно наблюдая за тем, что я буду делать дальше. Ноги были плотно сведены вместе, зажатая поза раздражала, поэтому быстрым движением я усадил длинноногую себе на колени, касаясь одной рукой поясницы, а свободную положил на бедро. Ощутив мягкую кожу своей, грубой, я скользнул ладонью под платье, не разрывая зрительного контакта. Она снова вытянулась, как струна, будто касания мои доставляют боль.  — Я вижу тебя насквозь, Эвтида, — она внимала каждому слову, — выряжаешься и выставляешь свои прелести напоказ: длинные ноги, — моя рука забралась под платье и почти коснулась белья, — упругую грудь, — наклонившись, я мазнул кончиком носа по зоне декольте девушки, вдыхая сладковатый аромат, — а макияжем подчеркиваешь глаза и пухлые губы, так черты лица кажутся ещё сочнее, и мужчины смотрят на тебя, желают быть ближе, и медленно…медленно сходят с ума.  Я чувствовал, как она трепещет, но не решается вырваться, послушно принимая нахальные манипуляции. Каждая клеточка тела была напряжена настолько, что воздух вокруг стал плотнее и гуще. В зелёных глазах плясали огненные черти, они плавились в пламени, а она — в моих руках. Подавшись вперёд, наше дыхание смешалось в жгучий коктейль, который впору было поджечь, выпить залпом и разбить склянку о пол. Приятно удивив, Эвтида осмелела и села верхом. Подрагивающими руками она расположила обе мои ладони у себя на талии, исправляя наглое вторжение в её личное пространство. Приглядываясь к её движениям, стал читать язык тела, в котором проскальзывала тихая угроза.  Алкоголь и запах этой девки усыпил бдительность, я откинулся на спинку кресла, когда она качнула бёдрами и коснулась грудью моего торса, скользнула рукой за спину и выудила оттуда пушку, приставив её к моей голове.  — Другие сходят с ума…а ты?  Она ликовала, ощущая своё превосходство. Было забавно наблюдать за её жалкими попытками. Я знал, что у молодой пигалицы кишка тонка, и этим глупым поступком она лишь роет себе яму, в которой я с удовольствием, без капли жалости закопаю это прекрасное тельце.  — У тебя есть три секунды, чтобы исчезнуть с глаз моих, — ухмылка пропала с девичьего лица, на смену ей пришёл уже привычный страх, — раз…, — она соскочила с моих колен, стараясь держать прицел, — два…время вышло.  Я выбил из рук оружие и поднял с пола, тогда Эвтида ринулась в сторону двери, пытаясь скрыться из виду, но азартные игры и мне были по душе. Сделав последний глоток, я выстрелил в новую знакомую и пошёл следом под сопровождение истошного крика, пока она валялась на полу в десяти метрах от меня, схватившись за руку, и корчилась от боли. — Постарайся не двигаться, птичка. Этот ковёр будет трудно отстирать.