Совершенное оружие

      Чхве Хану исполнилось семнадцать, когда его мир — вместе со всем остальным миром — перевернулся с ног на голову.       Но о том, что произошло на Земле-1, Чхве Хан узнал потом: по рассказам очевидцев и из новостных сводок… двадцатисемилетней давности.       Он помнил, как вернулся домой его дядя.       Помнил, как всего за пару месяцев до Второй катастрофы все заговорили о планете, которая всегда — всё то время, пока существовала Земля, — вращалась с ней на одной орбите.       Помнил, что после долгих споров с Чхве Чон Гуном они всё же решили всей семьёй остаться на родной планете — планете, которую уже по всем новостным каналам называли Землёй-1. Потому что повилась другая «родная планета» — Земля-2.       Чхве Хан не помнил лишь то, что было потом.       …Первое, что он увидел, открыв глаза на «Скале» — станции цвета космической пустоты, вращавшейся вокруг Земли-2, — это уставшее, почти измождённое лицо Розалин. Она почти уже не надеялась, что он вернётся к жизни: после такой долгой, мучительно долгой разморозки…       Альберу Кроссман и она — те, кто потом станет для него второй семьёй, — чуть не столкнулись со спасательной капсулой на самом подлёте к «Скале». Внутри неё ещё поддерживалась температура минус сто девяносто шесть градусов Цельсия, а защита от радиации пока не давала осечек, но резервные энергоблоки уже работали на полную мощь, чтобы поддержать основные.       Чхве Хан мог не проснуться.       Но проснулся.       Он не знал, как оказался в спасательной капсуле — и теперь, спустя тридцать один год, имя Чхве Чон Гуна могло стать ключом к разгадке: что случилось тогда с ним и его семьёй?       Он же…       Никого не нашёл.

━▼━━━

      Альберу Кроссман, медленно оглянувшись, посмотрел в потемневшие глаза Чхве Хана.       «Племянник… Чхве Чон Гуна», — эхом отдалось у него — у них обоих — в голове.       Собрав пальцы в щепоть — так, как будто хотел выпустить когти, — Альберу решительно повернулся к Деруту Хенитьюзу.       Ни он, ни Чхве Хан не успели даже опомниться: по экрану наручного коммуникатора, который отозвался на напряжение длинной ладонной мышцы, уже побежали строчки данных.       …Пара секунд показалась всем вечностью.       Кожа наследника CYB-company побелела. В тёмных волосах засверкали золотистые пряди — так, как будто за его головой всходило солнце. Глаза посветлели было до янтарного, но заполнившаяся глубина забрала с собой и тепло: радужку от самых зрачков затопило сначала серым, а потом — голубым.       Дерут Хенитьюз провёл по лицу ладонью. Он, проживший на Земле-2 большую часть жизни, ничего подобного ещё не видел — и, может быть, не потому, что Земля-1 развивалась совсем не так, как хотелось бы людям…       Альберу медленно опустил руку с погасшим коммуникатором. Он не изменял внешность с того самого дня, как они нашли в заброшенной лаборатории «Кейла Хенитьюза»: не хотел лишний раз провоцировать КибеРа — и хотел восстановиться сам. А теперь ему пришлось сдать одни карты, чтобы получить другие.       Он не знал, как глубоко копнули под него в Hand-company, но всё же сдаваться пока было рано.       Альберу отодвинул от стола кресло, чтобы сесть в него. Чхве Хан только проводил его напряжённым взглядом.       — Думаю, — наследник CYB-company как ни в чём не бывало улыбнулся Деруту Хенитьюзу, — мы с вами договоримся.       …До полудня оставалось пять часов и двадцать пять минут.

━━▼━━

      Напряжение, исходившее от электромагнитного силового поля, становилось ощутимее с каждым шагом: Кейл пока не видел его, но уже знал, что оно накрывает город непроницаемым куполом. Ни войти, ни выйти… ни подойти ближе. Цель, к которой они так долго шли, всё ещё была недостижимой — если не для органической, то для технической части системы…       Кейл даже не заметил, как вздохнул.       Зато заметила Розалин.       — Что такое? — Остановив Кейла за руку, она с беспокойством вгляделась ему в лицо. — Ты в порядке?       Кейл помедлил с ответом. Второй вопрос пришёлся ему по душе, то есть по системе, больше, чем первый: вместо того чтобы проговаривать: «Ответ положительный» (целых семь слогов!), — Кейл мог коротко кивнуть.       Что он, собственно, и сделал.       Розалин прищурилась.       Она сама с трудом держалась на ногах: от слабости всё сильнее кружилась голова, а к горлу подкатывала тошнота. Они шли уже целую вечность, и целая же вечность была у них впереди. Но влезать Кейлу обратно на спину, она не хотела ни в какую — уже полтора часа.       И виной всему стал их разговор.       «— Кейл? — пришла в себя Розалин.       Успокоившись, она незаметно для самой себя уснула, даже спросить ни о чём не успела.       Кейл не отозвался, но повернул к ней голову. Розалин, помедлив со вторым вопросом, оглянулась. Солнечные лучи ещё не прорывались сквозь переплётшиеся кроны „сосен“, но воздух весь пропитался густым запахом смолы — близился полдень?..       — Ты не устал? — спросила было она, но, спохватившись, тут же поправилась: — Сколько у тебя ещё осталось энергии?       С точки зрения технической части системы, Розалин задала два не связанных друг с другом вопроса (чтобы уставать, надо быть человеком!), а с точки зрения её органической части… Кейл, чтобы не отвечать, вызвал предупреждение об ошибке.       Но Розалин таким уже было не провести.       — Кейл? — Она ткнула ему пальцем в щёку и повторила: — Сколько у тебя ещё осталось энергии?       Кейл чуть поморщился. В этот раз ему пришлось ответить:       — Тридцать шесть процентов.       — Сколько?!       Остатки сна слетели с Розалин с той же скоростью, с какой она соскочила Кейла. Он с Хоном, которые не отставали от них ни на шаг, брызнули в разные стороны. — И ты всё это время нёс меня?! — накинулась она на него.       Кейл моргнул. Отклонил запрос системы на переход в боевой режим и с осторожностью ответил:       — Да.       Услышав „человеческий ответ“, Розалин и бровью не повела.       …Но говорить о том, что всего шесть с половиной часов уровень его энергии упал до критической отметки, Кейл всё же не стал. Вряд ли это успокоило бы „нейтральный объект“…       Розалин глубоко вдохнула и шумно выдохнула.       — Хорошо, — взяла она его за руку. — Долго нам ещё идти?       — Один час сорок две минуты, — нехотя ответил Кейл.       Розалин прикусила губу.       — Какой же ты… — пробормотала она. И ещё тише уточнила какой-такой.       Слух у Кейла был отменный — точнее, не у него, а у системы. Он не глядя отклонил ещё один запрос на переход в боевой режим».       — Сколько у тебя ещё осталось энергии?       — Тридцать два процента, — отозвался Кейл.       Они почти дошли — и дошли без происшествий. Шеритт сдержала слово: им никто даже не повстречался по пути.       …Когда Розалин войдёт в городские ворота, он заберёт Он с Хоном и вернётся назад, в Белый замок, чтобы там восстановить энергию.       А потом — сдержать уже своё слово.

━━━▼━

      Он запрыгнула Кейлу на руки. Ей было не по себе: они почти что дошли до города, но это всё нарастающее давление…       — Это?.. — Пальцы Розалин сжались на рукаве Кейла.       Впереди, в шагах двадцати, блуждали голубые отсветы: по высокой траве, по веткам и листьям кустов, даже по стволам и кронам деревьев…       — Энергетическое силовое поле, — последовал равнодушный ответ.       Розалин подняла на Кейла глаза.       — Мы?..       Он кивнул.       «Дошли».       Лицо Розалин посветлело, а Кейл посмотрел на шкалу жизнеспособности.

Уровень энергии: 31%

       Ещё процент, и — система больше не спросит, активировать ей боевой режим или нет… Кейл не мог этого допустить: второго раза он точно не переживёт.       — Кейл? — склонила голову набок Розалин, но он, не отозвавшись, сел прямо там, где стоял, под дерево, и откинулся на его ствол.       Розалин, потоптавшись рядом, всё же опустилась в траву рядом с ним — и с наслаждением вытянула натруженные ноги.       — Ты… мы не сможем пройти дальше? — со вздохом спросила она.       Кейл покачал головой. Если он подойдёт ближе… Электромагнитные волны могут вызвать сбои в работе технической части системы — или даже привести к её отказу.       — Тогда, — Розалин привалилась к его плечу, — будем экономить энергию? Пока не снимут силовое поле?       Кейл смерил её недовольным взглядом и, отвернувшись, ответил невпопад:       — Знаю.       Он, спрыгнувшая в траву, посмотрела на него с укором, а Розалин, покачав головой, устроилась поудобнее и прикрыла глаза.

До полудня оставалась одна минута.