Шрамы, оставленные тобой

«Никакие советы не помогут, когда сердце болит человеком.»

Дэвид.     Интересно, а что было бы, забеременей Вики от меня? Почему жизнь распорядилась так, что она родит ребенка именно тому, которого я годами пытался вытравить из ее головы и сердца. И делал это успешно, как мне казалось. Видимо, только казалось… Какой же я тогда лучший психотерапевт?.. Или дело не во мне и не в моей профессиональной деятельности, а они с Люцифером и правда созданы друг для друга? Как бы оно ни случилось.   Но ребенок — это действительно счастье. Вики будет замечательной мамой, я всегда это знал. Этот малыш или малышка очень ей нужен. Ее жизнь стопроцентно изменится в лучшую сторону. Они будут счастливы. А я буду смотреть со стороны. Я не знаю, что мне еще остается.    Тем временем, за всеми размышлениями, я даже не замечаю, как уже подъезжаю по адресу. Сегодня состоится оглашение завещания Майкла МакКейна. Дедушки.   Почему-то я совсем не переживаю. Этот слет родственников в надежде урвать хоть что-то от имущества того, кого большая половина семьи терпеть не могла. Цирк, да и только.    Поднимаюсь в кабинет адвоката. Здесь уже все собрались — отец, его пока еще нынешняя жена Летисия. Диана тоже тут. Они обязаны присутствовать, потому что официально были родственниками. Хотя не думаю, что дед так расщедрился и им тоже что-то оставил.    Я молча киваю присутствующим, чтобы не нарушать почти осязаемую тишину, сажусь в кресло. Нотариус, видя, что все в сборе, достает канцелярский нож и аккуратно, выверенными движениями, разрезает край запечатанного конверта.    — Мы собрались здесь, чтобы исполнить последнюю волю Майкла МакКейна, — наконец начинает речь юрист, захватив все наше внимание. — Я, как человек, которому выпала честь это зачитать, прошу максимального внимания от всех присутствующих нынче родственников.   Нудно, муторно, но таковы правила.    — Я, Майкл МакКейн, настоящим завещанием делаю следующее распоряжение: свою компанию, весь бизнес и относящиеся к нему акции и активы я завещаю своему сыну, Марку МакКейну.    На это даже никто особо не реагирует, всем и так было понятно, что отцу достанется весь бизнес. Он и при жизни уже им заведовал.    — Все мое состояние, какое ко дню моей смерти окажется мне принадлежащим, где бы оно ни находилось, я завещаю своим внукам, Дэвиду МакКейну и…    Длинная пауза нотариуса и его удивление на лице не остается без внимания. Мы все устремляем взгляд на тучного мужчину в коричневом костюме.   — Что за заминка? — отец спрашивает у того, нахмурив брови. — Что-то не так? — Прошу прощения. Сколько знал мистера МакКейна, сколько бумаг и документов ему подготавливал, не слышал никогда о таком человеке в его семье. — О каком человеке? Прошу вас, давайте побыстрее. У нас всех есть дела сегодня. — Да, верно. Все мое состояние, — он быстро пробегается глазами по бумаге, пропуская скопированные фразы, которые мы уже слышали и нужны только для содержания официального документа. — Я завещаю своим внукам, Дэвиду МакКейну и Люциферу Блэкберну в равных долях каждому. Содержание статьи Гражданского кодекса мне нотариусом разъяснено. Текст завещания записан юридическим лицом с моих слов и до его подписания прочитан мною лично в его присутствии. Настоящее завещание составлено в двух экземплярах, каждый из которых собственноручно подписан завещателем. Один экземпляр завещания хранится в делах нотариуса, а другой экземпляр выдается завещателю Майклу МакКейну.   Но последние фразы мы все уже не слышим. Просто белый шум. Диана что-то говорит, повысив голос, при этом активно жестикулируя. Летиция просто смотрит в одну точку, как будто находясь не здесь. Я смотрю на отца, он — на меня. Мы оба в шоке.    Люцифер… он и есть сын Марка? После смерти дедушки, отец рассказал мне о существовании внебрачного сына. Но больше ничего. Кто его мать — я до сих пор не знаю. Отец тогда был так шокирован этой новостью, ведь дедушка рассказал ему это перед самой смертью. И я решил, что для него достаточно шокирующей информации и не доставал лишними вопросами.   — Господа, у меня есть для вас еще кое-что, — нотариус держит в руках еще один конверт. — Мистер МакКейн попросил его передать после оглашения завещания своему сыну, чтобы мистер МакКейн-младший прочитал его один.   Отец слишком резко встает с дивана, забирает конверт, читает написанный текст и вдруг зажмуривается.    — Марк, что там? — Отец… — Дайте мне минуту.    Отец выходит из кабинета, мы все его ждем в немом молчании. Друг на друга даже посмотреть не можем. Наш всеобщий шок кажется, становится осязаем.    Спустя несколько минут, папа снова заходит, прикрыв за собой дверь, тихо садится на свое место и просит нотариуса и свою жену с Дианой выйти, потому что данное письмо является личным и он не хочет, чтобы его слышали лишние уши.    — Мне тоже выйти? — спрашиваю несмело.  — Нет, Дэвид, ты останься, эта информация для тебя тоже важна.   После того, как они выходят, отец склоняет голову и негромким голосом, словно боясь нарушить почти идеальную тишину комнаты, зачитывает адресованный только ему текст.    «Марк, сынок... Я виноват перед тобой. То, что я сделал с тобой, с твоей жизнью. У тебя все могло бы получиться иначе. Но я только сейчас понимаю, какую ошибку совершил. Я знал, что ты не отказался от Лилит. Я позволял тебе эту вольность. Закрывал глаза. Думал, что ты успокоишься. Но ваши отношения перешли все допустимые меры. Я узнал, что она забеременела. Это было уже за гранью, сын. Слишком, даже для тебя. В тот же день я приехал в вашу квартиру. Дал понять, что она должна уйти из твоей жизни, что она и ребенок только помешают тебе стать тем человеком, которого я пытался из тебя сделать долгие годы. Лилит не сопротивлялась, она отреагировала спокойно. Я даже был удивлен ее выдержке. Она ушла в тот же день и даже денег не взяла, которые я предлагал. Хотя там была крупная сумма, которая точно покрыла бы все расходы на первые пару лет. Видимо, Лилит была очень гордая. Я старался забыть об этом случае. Был уверен, что эта правда никогда не всплывет. Я видел, как тебе было плохо, как ты мучился, но упорно молчал. Решил просто не обращать внимание на то, как страдает собственный сын, как он живет с нелюбимой женщиной... но ты же знаешь, я никогда не отличался сентиментальностью и сочувствием. Холодный ум и расчет — вот мои главные качества.  И судьба сыграла со мной злую шутку — через много лет он появился у меня на пороге. Люцифер, мой внук. С первой секунды, как я увидел его, у меня не было сомнений, что это твой сын. Он был очень похож на меня в молодости, но его взгляд, повадки и манеры были один в один твои. Он пришел попросить денег на операцию для матери. И даже тогда я не смог побороть свою гордость, наговорил ему много ужасных слов и в итоге выгнал. Потом я сожалел об этом. И даже хотел помочь все же Лилит с операцией. Но Люцифер нашел деньги, и его мать была успешна прооперирована. Да и уверен, что после всего, что я ему сделал, он бы не взял ни цента. В нашу породу. Последние годы я хранил это в себе,  боялся тебе рассказать. Боялся, что потеряю тебя. Что моя давняя ошибка может стоить слишком дорого. Но когда смерть стучится к тебе в дверь, когда она стоит буквально на пороге, страх остаться одному еще больше. И тут тоже сыграл мой эгоизм. Наверное ты сейчас ненавидишь меня еще больше. Я заслужил. Я виноват перед тобой. Знаю, что никогда не говорил тебе об этом, но я люблю тебя. Прости, что был плохим отцом... прости, что забрал у тебя сына. Прости за Лилит... Я много плохого сделал в этой жизни, но больше всего я виноват перед вами. Нужно было тогда дать согласие на ваш брак. Наверное, тогда ты был бы счастлив. Надеюсь, ты все же найдешь Люцифера...  когда ты его увидишь, у тебя не будет сомнений что он твой сын. Он так похож на нас… Я еще раз прошу у тебя прощения. И пишу это так поздно... твой отец трус, которому легче написать письмо перед своей смертью, ведь смелости так и не хватило рассказать обо всем этом лично. Прости меня, сынок. Ты лучше меня...»   Немного погодя, когда мы оба чуть отошли от обрушившейся на нас информации, мы с отцом не торопясь спускаемся на парковку.    — Давай в твою? Совсем не хочется за руль, — говорит папа, когда я снимаю машину с блокировки.  — Твой сын — Люцифер. Он все это время был рядом. Все знал и молчал? Как ты думаешь? Что тебе сказал дедушка перед смертью? — Сказал, что это он причастен к исчезновению Лилит. И о том, что она была беременна… Моя Лилит.... Наш сын, — смотрю на отца и вижу, как он счастлив. Впервые вижу абсолютное счастье на его лице. — Люцифер ведь младше меня, значит Лилит была в твоей жизни во время брака с мамой? Она была твоей любовницей? — Да, она была моей запретной внебрачной связью. Но назвать ее любовницей у меня язык не повернется. Лилит — любовь всей моей жизни. — Расскажи мне всё, папа. — Лилит — та самая женщина, на которой я хотел жениться. Но отец был категорически против наших отношений, говорил, что она слишком проста для нашей семьи. Не дал нам разрешения на брак. Я тогда был молод и глуп, хотел угодить отцу. Так через некоторое время он нашел мне «выгодную партию». Я женился на твоей маме. Но Лилит была в моей жизни и дальше. Я купил для нас квартиру, чтобы не скитаться по съемным домам и отелям. По сути, жил на две семьи. — Так долго?! Как ты мог все эти годы обманывать маму? — Я думаю, она знала, женщины всегда такое чувствуют... мне жаль, но я любил другую женщину и ничего не мог с этим поделать. — Все эти годы моя мама была несчастна. — Я извинялся, множество раз. Не знаю, простила она меня или нет, я очень перед ней виноват. — Нелюбимая женщина родила меня… — Не говори так! Я люблю тебя. Ты мой сын. — Но не от той, которую ты любишь. — Это не имеет значения, Дэвид. Ты моя плоть и кровь. Мой сын. Моё наследие. Ты занимаешь особенное место. Так всегда было и будет. Я без колебаний отдам за тебя жизнь. — Папа… — Я люблю тебя и это неизменно, — отец на какое-то время замолкает, чтобы задать следующий вопрос как можно корректнее. — Ты ведь знаешь, где он живет сейчас? — Они живут в мастерской у Вики. — Можешь отвезти меня туда? — Прямо сейчас? — Я и так слишком много упустил. Хочу поговорить с ним, хочу узнать про Лилит, — он смотрит на меня извиняющимися глазами. — Хорошо, пап. И не смотри на меня так, я же все понимаю.  — Думаешь, мне будет легче? Он ведь все знает. Должно быть легче, — папа опускает голову. — Не знаю. Приедем — узнаешь. Давай не будем загадывать, просто делай что хочешь в данный момент.   Внезапно раздается трель моего мобильного. Вижу на экране фото Вики и тут же отвечаю на звонок:   —  Алло? — в трубке тишина. Не помехи, не проблемы со связью, а просто тишина, ни единого звука. — Алло, Вики? Все хорошо? Алло?     Но в трубке все та же тишина.    — Что случилось?  — Что-то не так, там молчание, это не похоже на Вики. Пристегнись, — я выжимаю газ и до мастерской мы доезжаем в рекордно короткое время.   Я набираю Вики, слышу звонок где-то неподалеку. Иду на звук и нахожу ее телефон в кустах. Это очень и очень странно, и сейчас моя тревога дает о себе знать. Я верчу головой из стороны в сторону, чтобы найти или заметить хоть какой-то признак ее присутствия здесь.    — Средь белого дня, представляешь? — Просто взяли и забрали? — Да. — Наверное нужно звонить в полицию? — Я не знаю, никогда с таким не сталкивалась.  — Как же страшно стало жить.    Я оборачиваюсь на женские голоса, доносящиеся из-за этих же кустов. Быстрым шагом подхожу к двум незнакомым женщинам.   — Добрый вечер. Что тут произошло? — А вы полицейский? — Нет. Но я, скажем, заинтересованное лицо. Расскажите, что случилось. — Да тут минут десять назад прямо перед моими глазами несколько людей взяли и затащили двоих в машину. — Вы смогли их разглядеть? — Похитителей — смутно. Они были во всем черном, темно. — Тех, кого посадили в машину. — Женщина и мужчина. Они вышли из этого здания. И на них сразу напали.   Я судорожно ищу фотографию Вики в телефоне и, наконец найдя подходящую, показываю этим женщинам.    — Она? — Да, очень похожа.   Отец выходит из машины и подходит ко мне.  — Что случилось? — Их кто-то забрал. — Кто?! Кто забрал? Объясни! — Я не знаю, эти женщины видели, как двоих людей посадили в машину и увезли. Я показал им фото Вики и они подтвердили, что это она. — Надо же позвонить в полицию? — спрашивает вторая. — Обязательно, мисс. Спасибо. Нам пора. — А вы их знаете?   Этот вопрос остается без ответа, потому что я забегаю в мастерскую, в надежде найти хоть какую-то зацепку, параллельно звоня Джону и объясняя ситуацию. Они с Виктором приезжают очень быстро.    — Я так и знал, что когда-нибудь они снова вернутся, — буквально залетает Джон, хлопая дверью.  — Кто? О чем вы? — Эти люди.  — Какие люди? — Пять лет назад Люцифер украл у них деньги на операцию матери. — Чего?! — Он связался с плохой компанией. С влиятельными, но опасными людьми. Люциферу нужны были деньги на операцию для матери. У него не было всей суммы и он решил пойти на крайние меры. Тогда, давно, мы решили эту проблему. Из-за этого он и уехал.  — «Мы»? — Я ему помог, — все в недоумении смотрят на Джона. — Насколько все серьезно?  — Они торгуют наркотиками. — Черт, черт, черт, — я хватаюсь за голову, сжимая волосы в кулак. — Почему я об этом не знаю?! — Потом с этим разберемся. Что нам теперь делать? — Виктор единственный разумный человек в нашей четверке, очевидно. — Я знал, что, если те люди узнают, что он вернулся, они не оставят его в покое. И вот, видимо так оно и произошло. Я предупреждал. Теперь у них МОЯ ДОЧЬ! — У них мой сын! — Что?  — Что?    Джон и Виктор ошеломленно спрашивают одновременно.    — Люцифер — твой сын? — Да. — Но как это?! — Я сам узнал об этом недавно, Джон. Давай пока без подробностей, нам нужно спасать детей. — И внука или внучку. — Что?! — Вики беременна. — Черт, черт, черт, — видно, папу тоже накрывает тревога. — Ты знаешь, где они, Джон? — Кажется, могу знать. Но нам нужны люди. Много людей. Они правда опасны, Марк. — Тогда соберем нужных людей и поедем. — Может вызвать полицию? — снова Виктор с правильными мыслями. — И их тоже.   Отец очень напряжен и даже зол. Он почти на грани. Это видно невооруженным взглядом.    — Марк? — мы оборачиваемся на женский незнакомый голос и видим красивую женщину чуть за пятьдесят. Брюнетка, высокая, статная, очень похожая на… Люцифера. — Лилит…    Они действительно очень похожи внешне. Нетрудно было понять, что это именно она — мать Люцифера и любимая женщина моего отца.   — Это правда ты? — отец подходит к ней и заключает в объятия, Лилит тоже обнимает его в ответ. — Когда ты приехала? — Два часа назад. Я приехала к... — К сыну. К нашему сыну, —  Лилит отстраняется.    Мне больно на это смотреть, учитывая, что я недавно узнал об их отношениях и роли в этом во всем моей мамы. Но отца я тоже могу понять — он всю жизнь любил только одну женщину и спустя столько лет она здесь, стоит перед ним. Представляю, какие чувства его сейчас обуревают.    — Как ты узнал? — Сколько ты еще планировала скрывать от меня существование моего сына? — отец отходит на несколько шагов, прищуривается. Сейчас он снова под влиянием тревоги и злости. — Ты даже и не собиралась мне рассказывать, да? Почему, Лилит? За что? —Твой отец все равно не дал бы нам жизни. Он мне угрожал. — Мою Лилит это не остановило бы! Ты всегда шла против правил. Наперекор всем! Что же случилось? Я хочу правды. Нет, я ее требую, — отец совсем на грани.  — У тебя уже была своя семья. Зачем тебе мы?! — Женщина, которую выбрал мне отец, а не я! — Но ты же согласился. Ты женился на этой женщине. — Тебя все устраивало. И после моей женитьбы. — Да! Потому что я любила тебя! Я не хотела тебя терять. Реальность была такова, что я готова даже на роль тайной любовницы, лишь бы снова и снова переживать эти яркие вспышки счастья.  — Я никогда не считал тебя своей любовницей. — А кем, Марк? Не пори чушь. Ты был женат, а я не являлась твоей женой. Значит кто я? — Лилит… — В момент все изменилось. После того, как я узнала, что беременна. Что-то изменилось в моем подсознании. Мне стало страшно. Не за себя, за ребенка. Твой отец был жестоким человеком. Я не хотела подвергать будущего малыша опасности. — Да, мой отец был очень жестоким человеком. Но он никогда не причинил бы вреда своему внуку. — Ты такой наивный, Марк. Ты серьезно так думаешь? — Лилит закатывает глаза. — Как ты могла, Лилит? Решила за меня? Кем ты являешься, чтобы забирать это право у меня?! Забирать право быть его отцом. Забирать у меня моего ребенка?! — отец уже кричит, он весь красный, пр щекам текут слезы. Мне на секунду кажется, что я никогда не видел его плачущим…   Я подхожу чуть ближе, чтобы, если что, успокоить… всех.    — Потому что ты… — Что?! — У тебя уже был сын. — Он тоже мой сын, Лилит! Ты совершила огромную ошибку! Самое несправедливое деяние. Скрывая свою беременность от меня! Еще и сбежала. Я все делал для тебя, потому что любил. Любил как безумный. — Нельзя смотреть на двух женщин одинаково, Марк. — Я в своей жизни ни на кого не смотрел так, как на тебя… — Мне нужно плясать от радости? Если хотел смотреть только на меня, нужно было просто выбрать меня. — Я всегда выбирал тебя! — Ты был со мной. В эти моменты я была самой счастливой женщиной. До того момента, пока ты каждый вечер не возвращался к другой. Когда-то ко мне просто пришло это осознание. — Мы говорили об этом много раз. Ты была не против таких отношений. — Была… — Вот значит в чем причина. Ты решила меня так наказать?! Из-за своей обиды сделала мне еще больнее?! — Мне нечего сказать. — Нет уж, скажи, будь добра. Неужели за столько лет ты не нашла в себе силы подобрать нужные слова? Ты поступила неправильно и крайне эгоистично. Ты никогда не думала, каково может быть мне?! — Я совершила ошибку, Марк, — теперь слезы текли у обоих. На это было почти невыносимо смотреть, зная, что эти люди потеряли тридцать лет своей жизни. Еще невыносимее было мне осознавать, насколько все плохо было на самом деле у родителей…   Отец смотрит на Лилит, поначалу на том же расстоянии, но через пару мгновений подходит и обнимает ее. Они стоят так некоторое время, пока Лилит не отстраняется от папы.   — Марк, — она заглядывает ему в глаза. — Люцифер не берет трубку.    Всеобщее молчание наверняка наводит Лилит на тревожные мысли.    — Марк? — Не переживай. — Что-то случилось? Марк? Не молчи. — Послушай меня. Сейчас ты сядешь в машину, и мой водитель отвезет тебя ко мне домой. — Ho… — Никаких «но». Поедешь туда, и будешь ждать меня и нашего сына с невестой. Ты поняла? — С Люцифером что-то не так? — Лилит, — отец целует ее, я отворачиваюсь. — Все будет хорошо. Не переживай. А теперь садись в машину.    Лилит уезжает, но по ней видно, что это решение ей дается с трудом. Джон за это время узнает адрес предполагаемого гавнюка, который забрал ребят, мы рассаживаемся по машинам и едем навстречу то ли спасению, то ли гибели…   Люцифер — мой брат… Я даже не понимаю, что сейчас чувствую. Я очень переживаю за Вики, и неожиданно за него тоже. Ведь в наших венах течет одна кровь… я должен спасти его. Я обязан. Как старший брат.