Шрамы, оставленные тобой

Не бойтесь снова встать, чтобы снова попробовать. Снова полюбить.

Снова жить и снова мечтать. Не позволяйте тяжелому уроку ожесточить ваше сердце.

Люцифер.

    С трудом разлепив глаза, сначала не понимаю, где я, кто я и какое сейчас тысячелетие. Очень темно, практически невозможно ничего разглядеть. Спустя пару минут наконец понимаю, что нахожусь в каком-то помещении. Еще через минуту приходит осознание, что я лежу… на ком-то. Моргаю, протираю глаза кулаками и понимаю, что вроде очнулся, но все еще словно в кошмарном сне. Приподнимаю голову.    — Люцифер! Слава Богу, ты очнулся! — оказывается, я лежу на коленях Вики. Это меня радует. Но не радует тот факт, что мы вообще оказались в этой ситуации. Вернее, она. Они… И этому риску я их подверг.  — Ты как? Они тебя не трогали? — спрашиваю обеспокоенно, ища на ее теле следы побоев или еще чего похуже. — Со мной все хорошо. Я не сопротивлялась. Решила, что это будет самым верным решением в сложившейся ситуации. Чего не скажешь о тебе. Вот они тебя и приложили. — Боже, родная, прости. Это все из-за меня. — Сейчас не это важно. Это те люди? Про которых ты рассказывал? — Да… Твой отец предупреждал. Какой же я дурак. От счастья совсем потерял голову. Стал таким неосмотрительным. Как я мог подвергнуть тебя такой опасности, — хватаюсь за голову, потянув волосы на затылке. — Успокойся, пожалуйста. Посмотри на меня, — Вики обхватывает моё лицо ладонями. — Помнишь, что ты сказал моему отцу? — Я смогу защитить себя и ее. — Верно. А сейчас мы должны защитить нашего ребенка.  — Да…  — Мы справимся, ты слышишь меня?  — Да, — смотрю на ее подрагивающие ресницы и, кажется, не дышу.   Отзеркаливаю ее движения, также двумя руками обхватывая лицо, сжимая щеки, и смотрю пронзительно, глаза в глаза.   — Я очень тебя люблю, — сгребаю Вики в охапку, целую. Последние остатки выдержки покидали мое сознание и разум. А она обнимала меня. Такая мягкая, податливая, нежная. Я чувствую, как она гладит мою шею, плечи, грудь. Лениво, с определенным наслаждением. Как будто это было ее талантом, который она отточила до совершенства. А я как дурак пытаюсь немного прийти в себя и вернуть уверенность. Ситуация-то у нас патовая. Но почему-то в данный момент я думаю только о том, что мне необходим был этот поцелуй. Как и Вики.    Она нужна мне. На земле, в воздухе, в воде. Жизненно необходима.    Она та женщина, которую я хочу утром больше, чем кофе, а ночью сильнее сна. Которую я обожествляю, как язычники своих богов и сжигаю в пламени страсти, как инквизитор грешную ведьму. Женщина, доводящая меня до безумия одним взглядом и укрощающая бурю эмоций одним жестом.   Женщина, которой я посвящу всю жизнь и на последнем выдохе произнесу ее имя.   — Я не знаю сколько мы тут. Но думаю нас уже ищут, — наконец немного оторвавшись друг от друга, произносит моя девочка. — Вряд ли. Никто ведь не знает. — Я выкинула телефон в кусты перед тем, как нас с тобой запихнули в машину. И успела набрать Дэвида.  — Дэвида? Почему его? — Да. Дэвид будет беспокоится. И когда я не буду долго брать трубку, он обязательно приедет узнать, как я. И найдет телефон. Он умный. Он поймет, что что-то не так. — Умно.  — Ты многого не знаешь обо мне. Как и я о тебе, как оказалось…  — Я все расскажу правда, все-все. Обо всем, что ты спросишь. Но после того, как выберемся отсюда.  — У нас есть время. Можешь начинать. — Вики…  — Люцифер. Сейчас мы с тобой в такой заднице. И неизвестно, выберемся ли. Я имею право знать обо всем. В конце концов, я мать твоего будущего ребенка, — это было сказано слишком громко, так, что в помещении по стенам прошлось эхо.  — Ты права, — я тяжело вздыхаю и потираю виски, смотря уставшим взглядом куда-то перед собой. — Как ты уже знаешь, я внебрачный сын Марка МакКейна. Узнал я об этом пять лет назад, когда мама заболела. Она думала, что умирает и решила, будет неправильно, если я так и не узнаю о своем отце. И обо всем рассказала. Она не хотела продавать это чертово кольцо, который он ей подарил, хотя оно стоило целое состояние и этой суммы с лихвой бы хватило на операцию. Но это ведь было его подарком. Эта побрякушка была важна для нее, даже важнее собственной жизни. Мама взяла с меня обещание, что я не продам это кольцо. После ей временно стало лучше. Но я же уже узнал правду и решил поехать к отцу, чтобы обо всем рассказать. Мне хотелось посмотреть ему в глаза. Но на месте его не было, зато я застал Майкла МакКейна. И я рассказал ему. Он тогда был спокоен. Он все знал, он понял, что я — именно тот ребенок. Его внук. Но этот мудак вышвырнул меня из кабинета. После этого я не хотел иметь дело с МакКейнами. Совсем. Никогда. Нашел эту работу, вернее аферу. Быстрые деньги за короткий срок — все, что мне было нужно. Я знал, что стабильное состояние мамы временно и операция все равно потребуется. Ну а дальше ты уже знаешь.  — Почему ты приехал снова?  — Когда мы познакомились с Дианой, я не знал, какая у нее фамилия. Нам было хорошо вместе. Я не хотел чего-то серьезного. Потом со временем она стала рассказывать про свою семью. Так я и узнал, что она — МакКейн. И вот тогда мне стало интересно, как семья МакКейнов смогли принять женщину с ребенком и воспитывать ее как свою, давая все самое лучшее. А меня с мамой выбросили, как ненужную вещь. Просто хотел понять это, убедиться лично. И увидеть отца… И, к моему удивлению, чем больше я проводил время с этой семьей, тем больше они мне нравились. Они казались не такими, как их старший член семьи. Они более… человечные что ли. Потом  встреча с тобой. С Дэвидом… я не смог его возненавидеть, даже зная, что вы помолвлены. В моих глазах он был моим старшим братом… Но спустя какое-то время мне все же стало любопытно встретиться и с Майклом МакКейном. Я все думал, вспомнит ли он меня. Так ждал тот семейный ужин. И, когда все сорвалось и мы приехали к нему в больницу, я был удивлен. Я сразу понял, что он вспомнил меня, по его выражению лица. Тогда он попросил прощения и даже назвал внуком. А я не испытывал к этому человеку ровно ничего. Даже когда он умер буквально на моих глазах. — Так он тогда обращался к тебе, а не к Дэвиду…  — Да…   Вики молча обнимает меня, ничего не говоря, не спрашивая. Так мы сидим какое-то время.    — Это все.  — Значит я в твои планы не входила?  — Все, что я говорил — что любил тебя все эти годы и скучал — правда. Я думал, буду наблюдать за тобой со стороны. Но, когда увидел, понял, что просто наблюдать не смогу. — Ну здравствуй, Люцифер.  — Ты! — моргаю несколько раз, не веря своим глазам. — Я.    Джереми Саливан. Тот самый отвязный ублюдок, который когда-то попался на моем пути, из-за которого моя жизнь пошла под откос, снова появился спустя столько времени, чтобы наверняка попортить мне кровь. Он не умеет по-другому. Он как слизняк — портит все, к чему прикасается.   — Что тебе нужно? Я же все вернул.  — Вернул. Но осадок все-таки остался. А крыс я не прощаю.  — Что ты хочешь?  — Кое-что интересное.  — Давай решим этот вопрос между нами. Отпусти девушку, она здесь ни при чем.  — Не указывай мне, что делать, — гад хмурится и потирает пальцами небритый, но ухоженный подбородок. — Рассказывай, зачем ты решил вернуться в наши края? Мои люди следили за тобой с самого первого дня твоего отъезда. Это мой город. Я тут главный. От меня не скрыться. Я знаю все. И наша Виктория Уокер останется тут.  — Откуда?..  — Виктория, я знаю все и про всех.  — Если ты тронешь ее, клянусь, я… — Люцифер, ты не в том положении, чтобы угрожать мне. Ты ничего не сможешь сделать. Смирись. — Просто скажи, чего ты хочешь.  — Скоро сам все увидишь. Хотя, если будете вести себя хорошо — так уж и быть, расскажу. Нам некуда спешить. Еще есть время. — Да ну брось. Тебе есть куда спешить. Ты забрал Вики. Значит скоро ее отец узнает, что она пропала, что вместе с ней пропал и я. Не сложно будет все сопоставить. Как ты думаешь, он уже догадался, где нас искать?  — Ооо! Старина Джон ищет меня, я уже в курсе. И самое главное, он не один, все МакКейны вместе. — Что? — тонкий женский голос. — Мне стало интересно, что тебя связывает с этой семьей?  — Ничего, — стараюсь сохранить невозмутимое выражение лица. — Это неправильный ответ. — Если ты знаешь, расскажи сам.  — Я тоже пока не знаю. Но хотя знаешь, какая разница?! Все равно вы все сегодня умрете. — Тебе лучше отпустить нас, сами МакКейны ищут нас. Влиятельная семья, с кучей людей на подмоге.  — Хм… ты такой смешной. Даже если у него много людей, моих все равно больше.  — Зачем тебе это? Ради меня одного, не много ли чести? Убил бы меня там, и дело с концом. — Сначала я просто хотел убить тебя и твою барышню. Причем, сначала ее, чтобы ты это видел. Но теперь планы изменились. Я хочу убить не только тебя, но и Уокера, и МакКейна. Всех… — Нет, не трогай моего отца! — Вики на грани истерики. — Тихо, тихо, Вики. Тебе нельзя волноваться. — Я убью твоего отца за то, что он помог твоему хахалю. Подорвал мой авторитет. Тогда я был слабее и мне пришлось поддаться. Сейчас же сила на моей стороне. Так еще и лакомый кусочек в виде МакКейнов едет. — Зачем они тебе? — переключаю внимание Джереми на себя, не нужно Вики с ним общаться. — Ты не знаешь? Они большие акционеры. Буквально все в этом городе принадлежит этой семье.  — Я думал, ты в этом городе главный, — голосом, полным ехидства и ненависти, выплевываю эту фразу.   И тут же получаю рукояткой пистолета прямо в нос.    — Люцифер! Господи, ну что же ты… Прошу, не надо, — мотает головой Вики, разметав волосы. — Вот-вот, послушай свою мадам и не перебивай меня. Сегодня я стану всецело главным. Я убью Марка и его сына. И все их состояние перейдет его жене. А женщинами легче управлять. Сечешь?   — Так ты хочешь убрать их, а потом выкупить у его жены все их акции.  — Бинго!    Пока я с ужасом осознаю, что этот подонок Джереми задумал, ему на телефон приходит сообщение.    — Ммм, как вовремя, прелесть, — и, отвернувшись от нас, дает команду своим людям. — Наши гости подъезжают. Уберите все наши машины, пусть они думают, что нашли пропажу. Игра начинается. Будет эпично.  — Ты сукин сын! Не смей трогать их! — кричу ему вслед. — Бла-бла-бла… Люцифер, ты не изменился. Все такой же шумный и очень буйный, как пять лет назад.  — Я убью тебя!  — Попробуй. Или просто признай, что ты проиграл.    Зажмуриваюсь от злости к этому человеку и одновременно от какого-то… внутреннего бессилия. Я не верю, что сегодня может все закончиться.    Только не они… Не так…  

Дэвид.

  Мы подъезжаем к зданию на окраине. Именно отсюда был сигнал с телефона Люцифера, который мы отследили с помощью знакомых в IT-компаниях.  — Давайте здесь все осмотрим. Что-то тут слишком тихо. Это подозрительно. Это очень подозрительно. А мы с тобой пойдем в здание, — говорю я Виктору. — Ты подозреваешь, что они там? — А у нас нет выбора. Нам не пришлось искать Вики и Люцифера слишком долго. В одной из комнат мы обнаруживаем их сидящими на полу. Но они не связаны, нет никаких следов борьбы. Разве что у Люцифера на лице кровь, кажется, у него сломан нос. Люцифер…он мой брат. Теперь я понимаю смысл его слов, которые он сказал в больнице. «Как именно мы могли влюбиться в одну девушку.»  Два брата полюбили одну девушку. Мда уж… у судьбы ужасное чувства юмора.  — Вики, ты в порядке? Она же беременна. И вряд ли кто-то заботился об этом, когда волокли их сюда. — Да, Дэвид, все нормально. Но… — Я помогу вам встать, — Виктор быстро к ним подходит, пока я туплю и неотрывно смотрю на Люцифера. Другими глазами… — Дэвид, тут опасно. Это ловушка. Вам всем надо валить отсюда. Только Вики заберите. Я разберусь, я сам заварил эту кашу, мне и расхлебывать. — Ну нет, кровь за кровь, — наконец, я отмираю и неожиданно сам для себя обнимаю Люцифера за плечи. — Зачем еще нужны старшие братья, как не спасать младших? Да, Вик? — Дэвид?  — Что? — отстраняюсь, бегло смотрю, нет ли никаких ран на теле Люцифера. — Ты как? Не ранен? Ну, кроме носа. — Ты все знаешь?!  — Да. И наш отец тоже.  Замечаю смесь удивления и радости на его лице и в следующее мгновение ощущаю руки Люцифера уже у меня на плечах. — Потом будете обниматься, надо валить отсюда, — звучит голос Виктора в полной тишине. Мы быстро выбегаем наружу. Там мой отец и мистер Уокер. Вся эта ситуация похожа на сюжет какого-то пресловутого боевика. — Это западня. Как вы понять не можете, — причитает Вики с пугающей усмешкой. Но у нее сильный стресс, это все объяснимо. — Мы все понимаем, но стоять там просто так мы не будем. — Вы целы? — спрашивает Джон и в этот же момент мы видим подъезжающие машины. Черные большие джипы. Ну точно боевик в реальности. Мы оказываемся прижаты с двух сторон. — Забери ее. Уезжайте, — говорит Люцифер Виктору. — Эй, я не крыса. Я до конца буду с вами. — Подумай о ней, о будущем племяннике или племяннице. Этот чувак — безбашенный, представь, что он может сделать. Ему плевать на пол, возраст, положение, статус. Он не пожалеет никого. Рядом с Вики должен быть кто-то. И желательно в безопасности. Если нет, она не будет стоять в стороне, ты ведь ее знаешь. Вижу, как Виктор на пару секунд задумывается, мешкает.  — Ладно, — голос разума, видимо, побеждает. — Вики, пошли, нам пора. — Видишь, та улица свободна, она еще не перекрыта. Уходите этой дорогой, — Люцифер кричит им вслед. — Нет! Я уеду только вместе с тобой, — Вики вырывает руку Виктора и кидается к Люциферу, он обнимает ее. Я смотрю на это со стороны, хотя мы на расстоянии каких-то пяти метров. Я слышу каждое слово, но все равно словно являюсь наблюдателем чего-то личного, интимного. Не предназначенного для моих глаз и ушей. — Ты должна уехать. Мы должны спасти нашего ребенка.  — Но мы должны спасти тебя!  — Послушай меня, — Люцифер говорит тихо, вкрадчиво, смотря Вики в заплаканные глаза. — Со мной все будет хорошо. Я вернусь к вам.  — Нет-нет-нет, — мотает головой. — Не проси меня об этом, Люцифер. Я не оставлю тебя.  — Родная моя, прошу, услышь меня, — брат тяжело вздыхает и трёт виски, смотря уставшим взглядом. — Тебе нужно уходить, здесь небезопасно для нашего малыша. Подумай об этом. Я не прощу себе, если с вами что-то случится. — Дай мне слово! — выкрикивает Вики, находясь уже на грани обморока. — Все будет хорошо. Я вернусь. — Дай слово!  — Даю слово!  — Ты должен его сдержать! Ты слышишь меня?! — Я сдержу слово. Когда почувствуешь себя одиноко, положи руку на сердце — я там. Я рядом с тобой, — Люцифер притягивает Вики к себе, целует. Я не могу на это смотреть и отворачиваюсь. Слышу только тихий женский плач. Я бы мог подойти и попробовать ее успокоить, но, думаю, что это пока что бесполезно, да и время терять не стоит, машины уже слишком близко. Вики справится, она выкарабкивалась и не из такого. Виктор чудом успевает забрать Вики. Надеюсь, они успеют уехать отсюда. Мой отец подходит к Люциферу, обнимает его. Своего сына… Сына от любимой женщины. Я рад за них. Это правда. Слишком они настрадались. Оба. Раздаются звуки стрельбы. Они мгновенно нас отрезвляют. — Когда приедет подкрепление? — обеспокоенный голос мистера Уокера. — Они уже едут. Нам нужно немного продержаться. — Это ловушка. Они хотят убить вас. — Нас? Зачем мы ему, Люцифер? — Это долгая история. Надо защитить тебя и отца.  Я вижу улыбку на лице Марка. Конечно, ему приятно, что Люцифер назвал его отцом. Снова звуки стрельбы. В этот раз очень близко. А через пару секунд чувствую удар чем-то тяжелым по голове. И, пока не отключился, слышу крик Люцифера. — Отец! Это было громко, но я словно в тумане. Звуков стрельбы становится еще больше. Запах пороха и крови. Вокруг полный хаос. Я теряю из виду отца и брата. И отключаюсь. Прихожу в себя и понимаю, что нахожусь в другом месте. Какое-то очень маленькое помещение, железные стены, похоже на контейнер. Сквозь пелену оглядываюсь и вижу, что происходит вокруг. Отец, Люцифер и мистер Уокер — на коленях, руки крепко перевязаны за спиной. Перед ними вооруженный мужчина примерно такого же возраста, как я. Он поворачивает голову и смотрит прямо на меня. — Наконец-то очнулся. Давай его сюда, Колин. Мистер МакКейн наверняка соскучился по родным. Тут меня резко хватают сзади за руки, которые оказываются тоже связаны за спиной, тащат несколько метров и ставят на колени рядом с Люцифером. — Так значит он твой сын… становится еще интереснее. Теперь все МакКейны в сборе. Видимо, когда Люцифер крикнул отцу, их главарь все и узнал. Может, там было еще что-то, но я тогда сразу же отключился. — Не трогай их, мудак ты чертов. Разбирайся со мной, по-мужски. — Чш-ш-ш… Люцифер, не вмешивайся, когда взрослые влиятельные люди разговаривают, — говорит таким жутким тоном, что даже я за свою практику встречал мало таких психов. — Когда я выкрал его, я даже не представлял, что он — твой сын. Но теперь… Какая удача, сразу оба твоих сына у меня. Теперь главная интрига — кого из сыновей хочет спасти мистер МакКейн? Нет, это неправильная постановка вопроса. Чью смерть ты не хочешь видеть больше? Старшего или младшего? Ведь я все равно убью вас всех в любом случае. — Да ты чертов ублюдок. Сегодня умрешь только ты!  — Неправильный ответ. В следующую секунду дуло пистолета зияет чернотой прямо перед моим лицом. Я мигом прихожу в себя на все сто процентов. — Нет! Не смей! — Так значит все-таки его? — теперь дуло пистолета направлено на Люцифера. — Никого из них!  — Ммм, нет… ну так неинтересно… — Ты просто больной, — я не выдерживаю и включаюсь в этот безумный разговор. — Оу, а вот и мистер психотерапевт подключился. Но мы не у тебя в кабинете, не стоит ставить мне диагнозы, — медленно произносит он, глядя почему-то на Люцифера, — Марк, этот бандит — полный неудачник. Если я его убью, ничего не изменится. Я бы на твоем месте выбрал сына-доктора. Мир потеряет такого первоклассного специалиста. Что он несет, боже. — Тик-так, тик-так, Марк. Выбирай быстрее. Либо я их обоих убью прямо сейчас, а тебя оставлю напоследок. Чтобы ты видел, как жизнь покидает их тела.  — Ты больной маньяк. — А с вами, мистер Джон Уокер, я разберусь после них. Твоих детей скоро перехватят, и привезут сюда же. Тогда и мы с тобой поиграем в эту игру. До тебя тоже очередь дойдет. Терпения.  — Ублюдок, не тронь, — Джон не успевает договорить, его вырубает второй человек, по приказу этого сумасшедшего. — Слишком шумный. Пусть пока отдохнет.  Я понимаю, что он настроен решительно и, если мы ничего не будем предпринимать, он правда нас всех убьет. Счет идет на минуты. Не думаю, что он будет церемониться. Я пытаюсь развязать себе узлы на запястьях. Благо, в университете на медицинском этому учат еще в самом начале.  — Ну что, Марк, ты решил? Ну кто же, кто?! Мне не терпится услышать твой вердикт, — наш псих не унимается и доканывает отца дальше. — Тебе нужны деньги? Я дам столько, сколько попросишь. Убей меня. Но только отпусти детей.  — Это, конечно, заманчивое предложение, но… У меня совсем другие планы. Да и денег хватает. — Ты конченный урод, Джереми. — Ах вот как тебя зовут. А то так близко уже контактируем, а я и имени твоего не знаю. — Не заговаривай мне зубы, терапевтишка. Я не ведусь на такие приемы. А вот твой братец совсем не знает норм приличия, — Джереми подходит к Люциферу и ударяет его рукоятью пистолета. — Я же сказал тебе заткнуться! Люди важные разговаривают. — Люцифер?  — Ничего, я в норме. — Прекращай пиздеть.  По лицу Люцифера стекает кровь. Это стимулирует меня еще быстрее развязывать руки. Вообще ситуация патовая. — Вы ведь слышали игру под названием «Русская рулетка»?  Он серьезно сейчас?! — Я возьму одну пулю, заряжу пистолет и прокручу магазин. Буду приставлять каждому к голове, по очереди, и нажимать на курок. Шанс умереть — один из шести. Шансы выжить — пять из шести. Звучит не так плохо, да?  Замечаю, что отец белеет. Это видно даже в столь темном и маленьком  помещении.  — Тебе что-то не нравится, Марк? Я ведь давал тебе шанс выбрать, но ты так и не смог решить. Значит теперь играем по моим правилам.  Джереми действительно заряжает пистолет, выглядит он при этом как маньяк. Плохи дела. — Таааак…. Начнем со старшего, — он резко подходит ко мне и направляет пистолет прямо в висок. Прикосновение холодного металла к коже заставляет вздрогнуть. — Раз, два, три… Зажмуриваюсь. И в то же мгновение раздается выстрел, после которого в тиши этой железной коробки слышится отчаянный визг боли и испуга. Это отец. А я понимаю, что остался жив, если все это еще слышу. — Повезло, — ликует подонок. — Теперь у младшего шансы пять к одному.  Подойдя к Люциферу, он взводит курок, прицеливается. Дуло пистолета, направленное прямо в лицо, выражение ненависти и презрения в позе и во всей фигуре Джереми.  — Раз, два, три, — спуск пистолета. — Оууу, да вы везучие, ребята. Значит играем дальше.  Как же долго тереть эту веревку. И я даже посмотреть не могу, на какой я стадии своего освобождения. — И снова здравствуйте, Дэвид. Ваши шансы умереть уже четыре к одному. Продолжаем? Раз, два, три. Выстрел. — А вы везучие ребята! Играть все интересней.  — Ублюдок, прекрати это, — просит отец, заметно побледнев. — Кстати, насчет ублюдков, очередь твоего младшего сына. Шансы умереть все больше и больше. Три к одному. Готов?! Быстрое нажатие на курок, снова выстрел в упор. Тишина. — Тебе снова везет. Но это пока что, — и опять этот безумный взгляд, оскал. — Ну вот и снова старший брат. Почему старшие дети всегда должны отдуваться за младших? Это несправедливо. Дэвид, у тебя  шансы пятьдесят на пятьдесят. Если ты сейчас выживешь, следующий выстрел точно убьет твоего братца. Честно признаюсь, я за тебя. — Тебе лечиться надо.  — Да, да, да. Я это все слышал. Но ведь это весело? Не хочу тянуть. Давайте закончим побыстрее, ведь ваше подкрепление уже в пути, верно? Мы должны успеть улизнуть до их прибытия.  Следующие действия происходят по наитию, на адреналине. Я даже подумать не успеваю, ничего просчитать. Я развязываю до конца веревку, стараюсь как можно незаметнее освободиться. Счет идет буквально на секунды.  В мгновенье ока Джереми перезаряжает пистолет, взводит курок. И в этот момент Люцифер нападает на Джереми и валит его на землю с такой силой, что они оба вылетают на улицу, снеся дверь. Он что, тоже все это время развязывал себе руки? Ладно, сейчас некогда думать. Я выбиваю оружие из рук второго человека, который все это время стоял рядом, стреляю ему в ногу и помогаю освободиться отцу, пользуясь всеобщим замешательством. Слышится выстрел. Мы с отцом выбегаем на улицу и видим, как Люцифер падает на землю, держась за грудь. С такого расстояния не понимаю, насколько всё серьёзно.  Отец выхватывает у меня пистолет, целится в пытающегося встать с земли Джереми и стреляет в него. Еще два громких хлопка — один за другим в мгновение ока последовавших выстрелов — и этот подонок Джереми дрогнул, даже не вскрикнув, и замер. Из зияющей в виске раны сочится кровь. Возвращаю свое внимание в другую сторону. Туда, где лежит мой раненый брат. Он не двигается. Отец подбегает, садится рядом с ним. Я тоже подхожу к ним. Времени разбираться, что произошло, совсем нет.   — Помоги ему, спаси его, Дэвид.  Хмурюсь. Картина, которая предстает передо мной, не радужная. Плохо, все очень плохо. Из грудины Люцифера вытекает кровь, много крови. Отбрасываю эмоции на второй план, собираюсь с силами. В голове перебираю все полученные когда-то знания об оказании скорой медицинской помощи. — Сожми его рану, папа. — Вот так?  — Да, так. Все правильно. Держи так руку, не отпускай ее.  — Все плохо, да? — раздается хриплый слабый голос Люцифера.  — Не разговаривай. Не трать силы зря. — Я по выражению твоего лица вижу — все плохо. — Заткнись. Все будет хорошо. С тобой рядом все же врач.  — Так ты еще и хирург.  — Сейчас — да. Помолчи. Пап, кажется, у него пробито легкое, — констатирую с ужасом.  — Послушай его, сынок.   — Папа, — Люцифер головой лежит на моих коленях, но его взгляд устремлен на отца. У него изо рта хлынула кровь.  Вот теперь точно все плохо.  — Нет-нет-нет! Дэвид, пожалуйста, сделай что-нибудь. Ты же врач! — Пульс падает.  — Ты же любил мою маму? — обращается Люцифер к папе.  — Да да. Любил и люблю… никогда не переставал. Вижу улыбку Люцифера. Из-за крови это зрелище кажется жутким. Но мне радостно одновременно. Он захотел спросить у отца именно это и ему наверняка стало спокойнее.  — Я умираю, Дэвид  — Нет, пожалуйста, не говори так, сынок…  — Я знаю это, я чувствую. Дэвид… брат… не показывайте меня ей, — он говорит о Вики, я прекрасно все понимаю. — И позаботься о них, хорошо? Больше я их никому не могу доверить.  — Нет, ты все сделаешь сам. Ты выкарабкаешься, слышишь? — говорю, а сам вижу, что Люцифер теряет сознание.  Все это время я с ним разговариваю, держу его за руку, сжимая запястье, чтобы считывать его пульс. Хочу быть убежденным, что он есть, что его сердце бьется. Пускай слабо, но все же пульсирует. И он сжимает мою руку в ответ.  Трагедия в том, что буквально через минуту я больше его не чувствую… его хватка ослабевает и рука выскальзывает из моей. — «Скорую», надо вызвать «скорую», немедленно, — кричу куда-то в пустоту, надеясь, что кто-то всё-таки сможет ему помочь. — Нам нужна «скорая»!  Какой-то шум. Поворачиваю голову и вижу людей, нашу подмогу, которая наконец поспела. Мельком замечаю, что Джон уже на ногах и вроде цел. — Там почти чисто, — обращается один из людей к отцу. Папа на какое-то время отворачивается к прибывшему подкреплению, чтобы наверняка выяснить какие-то детали. Но мне плевать. У меня на руках умирает брат. — У кого есть телефон? Срочно вызывайте «скорую». Быстрее!  Я делаю Люциферу массаж сердца. Где-то на задворках сознания понимая, что это бессмысленно и бесполезно. Но я не могу не делать, не могу не пытаться. Люцифер не реагирует. Вернее, его тело. Оно все также не подает никаких признаков жизни.  — Дэвид! Дэвид, все, — Джон останавливает меня. — Нет! Еще чуть-чуть. — Дэвид? — слышу тихий голос подошедшего отца. Не могу смотреть ему в глаза. — Дэвид, только не говори, что… — Пап… — Нет, нет нет, — отец отпихивает меня и берет бездыханное тело сына. Прижимает его к себе. Со стороны Люцифер выглядит как кукла, висит на руках отца, у которого из глаз текут слезы. Первый раз вижу, как папа плачет. — Нет! Нет! Мой сын не умер! Он не может. Мы же только нашли друг друга. А что я скажу твоей маме? Нет. Помогите ему! Он жив. Он будет жить. Он сейчас очнется. Все хорошо, сынок. Папа рядом. Папа теперь всегда будет рядом. Я не могу тебя потерять… я ведь только тебя приобрел… Стирая кровь с его лица, отец будто бы начинает баюкать своего взрослого сына, как маленького. Гладит по голове, по волосам. У него явно истерика. Я и сам еле держусь, чувствую, что на губы стекает соленая капля. Ком в горле. Этого не должно было произойти… Не в силах больше смотреть на душераздирающую картину, поднимаюсь с колен, под нездоровым действием адреналина и кортизола. Осматриваюсь по сторонам. Много людей, шумно, снова отвратительный запах пороха и крови, снова звуки стрельбы и драки. Я не знаю, что теперь делать. Я ничего не могу сделать. Не смог спасти брата... Посреди всего этого мракобесия вижу Вики.  — Нет! Люцифер, ты обещал! — Она вырывается из рук Виктора и бежит прямо навстречу.  — Виктор, не показывай ей, — размахиваю руками и кричу что есть мочи, чтобы он услышал. По выражению его лица понимаю, что он обо всем догадался.  И тут чувствую, что в меня будто бы попадает камень. Прямо в бок. Я обращаю внимание на слабое жжение в области живота, словно множество маленьких иголок проходится по всему моему телу. А дальше — боль. Она накатывает волнами. Дико хочется спать…  Сквозь пелену вижу, что Виктор успевает схватить Вики за локоть и оттаскивает ее подальше от всего этого хаоса. Она падает на колени, истошно визжит и плачет. Бедная девочка… Как можно столько всего пережить… И наконец последнее, что я слышу — это отчаянный крик отца, мое имя. И звуки сирены скорой помощи и полиции.  «Слава Богу. Они успели, смогут спасти оставшихся». А после — только сплошная чернота.