Волчье

      А в настоящем остаются считанные дни до Нового года. Это осознание нервно проникает в одно очередное мрачное утро, когда Сакура недовольно тянется на кровати и планирует лежать до вечера, но со стоном сползает на пол и идет умываться.       Внешний вид последние полтора месяца оставляет желать лучшего: синяки под глазами, серый цвет лица, губы с постоянно опущенными уголками и пустой взгляд. Не такой она была, и не такой себе представляла взрослую жизнь. Харуно, конечно, догадывалась, что со временем жизнь возьмет свое, но чтобы так рано забрать все радости бытия – это слишком.       Девушка хлопает себя по щекам, возвращая тем былую краску, и натянуто улыбается, заставляя себя жить.       В обед она договаривается встретиться с Ино и провести совместные закупки. Ино обожает шоппинг, умеет поднять себе настроение этим рутинным занятием, поэтому Сакура надеется не зачахнуть в первую секунду выхода на улицу.       Снег снова идет, ложится слоями на землю, полную горьких ожиданий. Земля – голодное чрево, принимающее и трупы, и новые чистые жизни. Снега в этом году очень много, он скрывает все происшествия и дурные помыслы и стремится к своей идеальной цели – очистить эту грешную землю. Но пока получается только пособничать её ненасытности, подчищая все улики.       Яманака машет рукой, подзывая подругу:       – Черепашки должны двигаться быстрее, иначе они не доживут до конца зимы и умрут.       – Почему-то в природе они спокойно выживают, – хмыкает Сакура.       – Потому что зимой они спят на дне водоемов, зарывшись в ил, а не ползают на поверхности в поисках приключений.       Неприятные и темные воспоминания снова погружают в холодную черную воду, из которой выход спрятан под семью замками.       У Ино никогда нет цели задеть или обидеть, это происходит у нее само по себе, словно её ртом и телом управляет кто-то извне, а она не имеет никакого отношения к происходящему. Яманака даже не знает, что произносит что-то, что делает больно. Либо просто жизнь Харуно в последнее время стала полной вещей, из-за которых её тянет на дно.       Сакура кривится и берет подругу под локоть, сейчас не время тонуть.       Ино счастливо прыгает около нее, рассказывает про Сая, его успехи, про их совместные проекты, которые они планируют реализовать уже в новом году. Яманака всегда живет сегодняшним днем, радуется событиям, происходящим здесь и сейчас. И даже если день ужасен, Ино стремится не унывать, а просто взглянуть на жизнь под другим углом.       Харуно невольно улыбается, глядя на воодушевленное выражение лица подруги, сообщающей о том, что они с Саем придумали для их большой компании в сёгацу.       – Надеюсь, вы с Хинатой и Тен-Тен уже договорились не работать в этот Новый год, потому что прошлый был безвозвратно испорчен. Надо же было всем троим согласиться на работу.       – Если ты забыла, тогда не только в нас была проблема, многие работали, – Сакура недовольно толкает подругу локтем в бок. – И мы потом вообще-то встретились.       – Оо, – Ино закатывает глаза и фыркает, – это было уже не то.       – Это было уже не то, – Сакура смешно передразнивает её, и они обе хихикают, заполняя улицу своим смехом.       Пусть сегодня пасмурно, холодно и идет снег, Харуно знает, что лучшее лекарство – это смех. Смех от всех болезней и напастей, плохого настроения и ужасной погоды. А особую силу он получает только в кругу близких людей, напитываясь их энергией и теплом.       Девушка с любовью смотрит на Ино и сейчас боится только одного – потерять её.       Они обходят все ближайшие магазины с одеждой, посудой, сувенирами и даже мебелью. Набирают несколько больших пакетов и счастливые идут в кафе восполнять потраченные силы.       – Ты купила подарки всем, кроме Сая, – произносит Сакура, просматривая меню с напитками. – Или дома его ждет что-то особенное? – вскидывает хитрый взгляд на подругу.       Ино, поддерживая её незамысловатую игру, щурит глаза:       – О да, от этого он будет в таком восторге, что ему и не снилось, – и, не сдержав желания похвастаться, радостно тараторит. – Ты бы знала, что я сделала! Договорилась на контракт с одной знаменитостью. Теперь Сай будет личным визажистом актрисы, которую он просто обожает! Пересмотрел всю её фильмографию, обзавелся автографом, скупил журналы с интервью и прожужжал мне все уши, что хотел бы сам работать с ней. Фух, чувствую, я выполнила самую сложную задачу в этом году, – Ино театрально вытирает воображаемый пот со лба и откидывается на спинку диванчика.       – Это идеальный подарок, а ты – идеальная девушка, – смеется Харуно.       – Я знаю.       – Да после такого Сай должен сделать тебе предложение.       – После такого он, скорее, сделает предложение этому контракту, – закатывает глаза Ино, не переставая улыбаться.       Иногда для счастья нужно так мало: порадовать близкого человека, увидеть его улыбку или просто знать, что он есть на этом свете. Быть счастливым не значит делать что-то исключительно для себя. Собственное довольство жизнью строится из разных частей. И одна их таких частей – счастье другого человека. Сакура понимает это, глядя на искрящуюся Ино. Её волны тепла, исходящие из глубин души и сердца, заставляют Харуно чувствовать себя лучше, полнее.       Девушки мило болтают, перескакивая с одной темы на другую, рассказывают смешные истории с работы, вспоминают университетскую жизнь, глупые поступки друзей, их знакомство.       С одной стороны такие разговоры пусты и бессмысленны, но с другой – именно они приносят в жизнь радость. Совместные воспоминания – то, что сближает людей, делает их друзьями, возлюбленными. Прошлое всегда лежит в основе настоящего.       – И вот он хочет схватить Хинату за руку, чтобы не ходила туда, но спотыкается и хватает её юбку, – Ино не выдерживает и заливисто смеется. – Ты помнишь, с каким треском порвалась юбка, с каким лицом тогда Наруто смотрел на ткань в руках и трусики Хины? Хьюга тогда была краснее помидора. Ками, как же долго мы успокаивали её.       – Это фееричное падение до сих пор перед глазами, как в замедленной съемке, – подхватывает Сакура и замолкает, уставившись куда-то за спину Ино. Яманака недоуменно смотрит на опустившиеся уголки губ и немного напряженный взгляд, ожидающий какого-то подвоха.       – Что? – выдыхает она на повороте и сама хлопает глазами.       – Добрый день, Ино-сан, Сакура-сан, – мужской голос понижает градус веселья, заставляя девушек притихнуть. Замолкают не только они, но и люди, окружающие их. – Прошу прощения за беспокойство.       Везде, куда бы он ни приходил, возникала мрачная, тревожная атмосфера, заполняющая всё пространство. Люди всегда замолкали, отвлекались от своих дел и с опасливым любопытством поглядывали на него. Высокая статная фигура в классическом костюме привлекала внимание, а низкий, словно далекие раскаты грома, голос заставлял замирать испуганной жертвой. Было в этом глубоком голосе что-то чарующее.       Сакура, наиболее привыкшая к его темному присутствию, оживляется первой, вежливо улыбаясь:       – Добрый день, Мадара-сан. Какими судьбами? Не ожидали вас здесь увидеть.       – Через дорогу цветочный магазин, заходил оформить доставку и…       Учиха не успевает договорить, потому что Ино воодушевленно перебивает его, наплевав на правила приличия:       – Ой, для девушки цветы? Хотя я бы удивилась, если бы у вас её не было. Такой мужчина не должен находиться один! – Яманака рукой обводит фигуру, а Сакура приглаживает бровь пальцем, ибо чувствует, как та начинает нервно дергаться.       – Для девушки, но не совсем моей.       – Тогда, получается, вы одинок? – Ино стреляет глазками, откровенно заигрывая.       – Да, получается так, – его улыбка больше похожа на снисхождение. Улыбка взрослого человека ребенку, который сделал какую-то пакость, а теперь наслаждался этим.       – У меня есть кое-кто на примете, не хотите познакомиться?       – Не хочет! – шипит Сакура и пинает Ино под столом, чтобы та перестала так себя вести.       – Сакура-сан, вы имеете что-то против? – Мадара спрашивает серьезно, но во взгляде пляшут черти, наслаждающиеся ситуацией и реакцией девушки на нее.       Харуно стонет и просто закрывает лицо руками, слушая, как Яманака и Учиха беззлобно смеются над ней.       – На самом деле цветы для вас, дамы. Скажем, это акт извинения за случай с вторжением в ваш дом, Ино-сан. Я явно напугал вас, приведя подругу в полуобморочном состоянии. Неизвестный мужчина, ночь и близкий человек почти без сознания. Любой на вашем месте напрягся бы и даже вызвал полицию. Поэтому прошу простить меня, – подает голос Мадара, словно из ниоткуда вытаскивая белые каллы.       Девушки одновременно охают. Ино с восхищением смотрит на букет, нюхает и тихо произносит:       – Мои любимые. Как вы угадали?       – Рад, что понравились. Это, скорее, интуиция. Каллы вам подходят.       Первые секунды Сакура тоже приятно удивлена, однако в следующее мгновение переводит подозрительный взгляд на мужчину:       – А как вы узнали, что мы здесь?       – Сакура-сан, неужели вы думаете, что я специально следил за вами, чтобы просто отдать цветы?       – Вы отвечаете вопросом на вопрос.       – А вы подозреваете меня в страшном, хотя я пришел исключительно с благими намерениями.       Теперь Яманака пинает Харуно под столом, и вторая с фырканьем замолкает.       – Мы будем рады, если вы составите нам компанию и выпьете чай, – предлагает Ино и освобождает место рядом с собой.       Учиха вопросительно смотрит на Сакуру, и та понимает его без слов:       – Пожалуйста.       – Конечно, – соглашается мужчина и достает второй букет темно-фиолетовых эустом. – Отвечая на ваш вопрос, я обычно сам покупаю цветы и собираю букеты. После этого хотел отдать курьеру, но увидел вас, заходящих в кафе через дорогу. Подумал, что отдать лично в таком случае будет лучше.       Мадара наклоняется вперед, передавая цветы Сакуре в руки, прядь длинных волос спадает с плеча и щекочет кисть девушки. Харуно чувствует, как второй раз за день краснеет, но не подает вида.       – Это не мои любимые цветы, но всё равно они мне нравятся. Благодарю.       – Угодить такой строптивой девушке хотя бы на 50 процентов уже достижение, – улыбается одними уголками, что больше напоминает ухмылку, и разливает чай в кружки, похожие на ракушки с их изогнутыми краями.       Сакура смотрит на их странную компанию, спокойно выпивающую чай и болтающую на отвлеченные темы, и недоуменно моргает. Как получилось так, что в последнее время её жизнь изменилась на 180 градусов? Зачем показывают темную сторону мира? Какую роль она играет во всём этом? Действительно ли является той деталью, без которой рухнет структура мироздания? Хочется уйти, буквально вытащить себя из этой картины, стереть ластиком, закрасить белой краской, чтобы заново нанести другие цвета. Но понимание того, что след уже оставлен и его ничто не уберет, тяжелым раздражением вьется в сознании. Сможет ли она когда-нибудь забыть всё как страшный сон?       Нет.       Девушка испуганно дергается, и пара капель напитка срывается на шереховатую поверхность стола. Рука касается влаги, впитывающейся в дерево. Оно в свою очередь разбухает за секунду, и пальцы погружаются в вязкую жижу. Текстура предметов кажется инородной, Сакура буквально каждой клеточкой тела ощущает окружающий мир. Что-то движется, заставляя воздух колебаться, дотрагиваться до кожи. Атмосфера вокруг давит, прижимает к земле. Ощущение, будто всё происходит в замедленной съемке. Две пары глаз напротив прожигают дыры в сердце. Губы шевелятся, словно зовут куда-то. Пространство сужается до одной точки, которая резко расширяется и схлопывается над головой неприятным щелчком.       Ино щелкает пальцами перед глазами Сакуры:       – Эй, мы вообще-то с тобой разговариваем!       Возвращаться в реальность странно, но уже будто бы привычно. Такие уходы куда-то в небытие происходят достаточно часто. И то, что это небытие, Сакура уверена. Другой мир похож на родной, но это иллюзия. Иллюзия, которая нужна для того, чтобы поглотить очередную жертву.       Девушка привычно улыбается и качает головой:       – Извините, задумалась.       Уходить в свои мысли опасно. Стоит только приподнять завесу, водоворот тащит дальше без возможности выбраться. И Сакура уже не замечает, когда сама делает первый шаг.       – О чем? – в голосе дежурное любопытство, в черных глазах – нечто большее. Эти глаза видят и знают больше, чем говорят.       – В честности вся правда, да? – усмехается Харуно. – Мне кажется странной наша компания. Мадара-сан словно из другого мира, который нам сложно понять.       – Сама ты странная, – отмахивается Ино и поворачивается к Учихе. – Простите её, иногда она несет ерунду.       Мужчина молчит, лишь ровно дышит. На лице вселенское спокойствие. Харуно уверена, что его ничто не заденет и не выведет из себя. Но эта уверенность не мешает ей говорить вещи, которые лучше держать при себе.       – Да, однако не вся правда в честности.       Они смотрят друг на друга и понимают без слов. Взгляды сталкиваются и искрят. Яманака чувствует себя лишней, но не глупой. Этих двоих связывает нечто большее, чем работа. Девушка щурит глаза, всматриваясь в их поведение и сопоставляя некоторые моменты. Не хватает одной детали, жирного мазка, чтобы завершить картину. Только где получить ответы, если собственная подруга не желает говорить правду, а этот мужчина настораживает? Ино боится одного – не успеть.       Напряженную обстановку сглаживает официант, который приносит еще один десерт, хаотично украшенный лепестками цветов. Ино умело пользуется моментом и интересуется:       – Мадара, а какой ваш любимый цветок? Мужчинам вообще нравятся цветы? Вы до этого сказали, что сами выбираете и собираете букеты. Это неожиданно, потому что мужчины часто не разбираются в таких тонкостях.       – Ну почему же? Всё зависит от человека. Умение чувствовать людей, их эмоции, желания и предпочтения необходимо, особенно если ты врач. Согласитесь, Ино-сан, вам будет гораздо приятнее, если человек сам поймет, что вам нравится, нежели вы скажете об этом напрямую. Порой такое умение можно использовать не только в положительном ключе, – на последних словах Учиха хитро улыбается и втыкает вилку в десерт.       – И вы уже так делали? – девушка воодушевленно подается вперед, подпирая ладонью подбородок.       Сакура тяжело вздыхает и качает головой. То, как Яманака флиртует и даже не замечает этого, поражает. Возможно, Харуно тоже хотела бы уметь пользоваться всем своим женским обаянием, однако искусственное включение кокетки дает совсем другой эффект – отрицательный, а Сакура итак в минусе во всех смыслах в последнее время. Поэтому девушка оставляет мужчину подруге, у той получается естественно, так пусть развлекается.       – Неоднократно.       – Расскажите, мне интересно.       – Вообще-то, вопрос изначально был в другом, – встревает Харуно, не желающая слушать подробности чужой жизни. Слишком лично, слишком близко. Опасно. Словно этот ответ мог бы открыть тот самый ящик на пыльном чердаке, куда бабушка закляла даже не смотреть.       Учиха выгибает бровь и расплывается в улыбке:       – Сакура.       – Что?       – Любимый цветок. Сакура.       Эта секунда была бы самой тихой за всю жизнь Харуно, если бы она в очередной раз не фыркнула чаем, забрызгав сидящих напротив. Ино то ли пискнула, то ли крякнула, но данный звук явно означал максимальное негодование.       – В прошлый раз вы были аккуратнее, по крайней мере, окружающие не пострадали, – всё также с улыбкой на губах произносит Мадара и вытирает с лица остатки напитка.       – Да вы смеетесь! – шипит Сакура, стряхивая капли с руки. – Ну серьезно, ни в какие ворота. Постоянно издеваетесь, за словами не следите. Вам что, это удовольствие доставляет?       – Думаю, вы преувеличиваете, Сакура. Это просто цветок. Маленькое совпадение, которое вы – почему-то – приняли на свой счет.       Эти слова остужают похлеще ледяной воды в морозную ночь, и девушка прикусывает язык. Мир действительно не вращается вокруг нее. Осознание нагоняет на щеки розовый румянец, который плавно заливает всё лицо и кончики ушей. Сакура поджимает губы и отворачивается к окну, признавать свою вину всегда трудно и неприятно, но Харуно верит, что это поступок взрослого человека, поэтому тихо произносит:       – Простите.       – Ничего, главное, что вы поняли.       Мужчина встает из-за стола и надевает пальто. Стоит, смотрит на девушек с высоты своего роста. Мрачный, опасный, хищный. Он словно та глубокая черная дыра в космосе – засасывает в свое нутро звезды, планеты, время, людей. Её.       Он – то место, из которого не возвращаются.       Мадара разворачивается к выходу и произносит через плечо, сверкнув глазами:       – Сакура ассоциируется с зарождением жизни, началом пути, всем светлым и правильным, что есть в этом мире. Поэтому она мне нравится.       Его ответ как-то странно отдается в груди: лучом тепла по холодному мрамору.       И только когда Учиха выходит из кафе, девушка осознает еще одну вещь: он всё-таки открыл тот ящик с пыльного чердака без её согласия. Только вот согласие человеку, видящему её насквозь, не требуется.