Мåндитский драйв

      К магнитной доске была пришпилена карта Округа, маленький грушевидный кусочек Рима, обнесенный пунктиром - стеной. Итан оторвался от ее разглядывания, только когда вокруг внезапно стало так тихо, что это порезало слух. Он неловко оглянулся и едва не вздрогнул, потому что все смотрели на него. Дамиано, привалившись бедром к одному из диванов, сощурился и уточнил: — Какие-то возражения? — Нет, — медленно произнес Итан, — Простите, мысли вслух.       Дамиано кивнул, хотя явно хотел добавить что-то еще, но не стал.       Через три недели Рауль повезет товар, который прибудет грузовозом из-за стены, и Дамиано планировал перехватить его в районе Фиден, и конкретнее на Виа Дотто, широкой улице на четыре автомобильные полосы. Итан нахмурился, снова посмотрев на карту. Привычный к аналитическим задачкам мозг генерировал идеи. — Хотя нет, — сказал он, пока еще не было все решено, — возражений нет, есть предложение.       Он замолк, когда все снова посмотрели на него. Вик дернула бровями и предвкушающее переползла поближе на диван, хотя до этого скучающе сидела в дальнем кресле. Дамиано сложил на груди руки: «ну? Удиви меня» — так и говорил его вид. Остальные просто смотрели. Итан сглотнул, прокрутив во вспотевших пальцах маркер и, чуть глотая «р» от волнения, бросился объяснять. — Вот тут, — он провел маркером по глянцевой карте вдоль главной дороги, — Тут, под трассой, проходит тоннель…       Когда Округ Б закрывали, стена обрубила кусок строящейся подземной линии метро Рим-Витербо. Строительные работы так и законсервировали, а тоннель под линией стены закрыли решетками и залили бетоном, но сам тоннель со стороны Округа остался, и был вполне доступным, если точно знать откуда зайти. И было бы очень кстати, если бы грузовик с товаром по пути случайно провалился под землю. — Чего? — вытаращились все, когда Итан высказал свою идею.       Зачем угонять грузовик, вести его по шоссе, а потом пригонять его сюда практически у всех на виду? Почему бы просто не сделать так, чтобы он исчез, испарился — рассуждал Итан. Ведь так же намного надежнее. — Хорошо. Я не спрашиваю, как взорвать асфальт под грузовиком, — терпеливо сказал Томас, взлохматив вихры на затылке, — Я спрошу только одно. После взрыва, в асфальте останется дыра… Итан нахмурился, судорожно соображая. — Закрыть ее железным листом сразу после взрыва. Лист можно подготовить заранее. — …и потом всё загрузить на наши машины и выехать из тоннеля с другой стороны? — Да.       В нависшей тишине, когда все обдумывали предложение, Итан свистяще вздохнул, чувствуя, как нервозность расползается по всему телу. Он крутил маркер между пальцами, выжидая их решения как кары. — Мне не нравится, — фыркнул Томас, откидываясь на спинку дивана. Не успел Итан испугаться, как с другого края зала подал голос Лео. — А я за. Хрен нас так отследишь. — Слишком сложно, — продолжал спорить Томас, — Тоннель один. Если что-то пойдет не так, нас закупорят и перестреляют. — Тоннелей два, — осторожно вклинился Итан, — По схеме туннелей два и еще один технический тупиковый. Эта ветка поездов должна была разветвляться, если бы ее достроили. — и, поймав множество заинтересованных взглядов, смущенно тряхнул волосами, быстро поправился и пояснил, с какого перепугу он это знает: — Об этом выпустили документальный фильм. О влиянии закрытых округов на экономику Рима… и… — И ты достаточно ботан, чтобы это посмотреть, — добродушно засмеялся кто-то. — Я все равно против, — отрезал Томас. — Ой, да брось ты, классно же придумано, — пихнула его в бок Виктория, — Кому еще придет в голову такая муть! Не обижайся, Итан.       Итан принял ее слова со спокойным вздохом, все также нервно прокручивая в пальцах маркер. Томас закатил глаза, посмотрел на него, склонив к плечу голову, как любопытная птица, и сдался: — Решает Дамиано, — сказал он, и все посмотрели на главу.       Молчавший все это время Дамиано потирал подбородок костяшками пальцев в задумчивом, зацикленном движении. Он задержал взгляд на Итане, и тот затаил дыхание. Все-таки он рисковал, очень. Надо было промолчать, но ему показалось, что вполне можно… — Торкио, ты веришь в удачу? В судьбу? — внезапно спросил глава, и Итан оторопело моргнул.       Не дожидаясь ответа, Дамиано кивнул в угол холла, где зиял провал, и куда вела лестница, видимо, в подвал. Итан пока ни разу не видел, чтобы туда спускались. Вся банда, будто уловив что-то и поняв, воодушевленно зашебуршилась. Но Итан ничего не понимал, и оттого дикое обреченное предчувствие навалилось на него, как бетонная стена. — Пошли, — безапелляционно практически приказал Дамиано, направляясь к лестнице, спускаясь вниз, и Итан будто на веревочке последовал за ним, обзывая себя последними словами, что вообще открыл рот. Банда, как веселая, жадная до зрелищ река, потекла за ними.       Спускаясь, Итан был уверен, что сейчас увидит серый склеп с выщербленной штукатуркой на стене от выстрелов и пятнами застаревшей крови. Какого же было его удивление, когда он попал в спортивный зал.       Яркое освещение, не слишком новый деревянный пол, но разлинованный по баскетбольным правилам, два кольца, и даже имелись трибуны, на два яруса из не слишком длинных скамеек. Половину баскетбольной площадки занимали тренажеры, стойка с гантелями и блинами для штанги, а вот другая половина больше была приспособлена для игры и ею явно активно пользовались. Когда Итан обернулся на Дамиано, у того в руках уже был мяч, а банда растянулась по стеночке и на трибуне. Итан успел заметить в первом ряду Вик. — Так ты фаталист, Торкио? — спросил Дамиано, перекидывая мяч из руки в руку, и Итан честно сказал, что нет, — Тогда все равно предлагаю уговор. Бросаем трех-очковый с одной попытки. Попадешь и переплюнешь меня — рассмотрим твою идею. Не попадешь — будешь дальше свои бумажки перебирать и в тактическую часть не лезть. Идет?       На секунду, Итан решил, что его разыгрывают, потому что большей глупости он не ожидал. Но глава был серьезен, а банда тоже ждала, чем все кончится. Итан поймал себя на мысли, что никогда бы не подумал, что такой как Дамиано может быть настолько отбитым фаталистом. — Идет, — согласился он.        Дамиано оскалился и, встав на дугу, плавно расчерченную на полу, постучал мячом об пол, настраиваясь на нужный лад, и сделал бросок. Итан проследил, как мяч чисто прошел в корзину, всколыхнув сетку, и бухнулся об пол, мелко подпрыгивая. Торкио перевел взгляд на ликующего самодовольного Дамиано. — Капитан школьной команды по баскетболу, — не без удовольствия пояснил глава на его вопросительный взгляд и бросил ему подобранный мяч.       Итан поймал, мысленно радуясь, что успел немного покрутить запястьями и размять пальцы, и покачал головой, кусая губы, чтобы не усмехнуться. Нет, никакой Дамиано не фаталист. А вот первоклассный жулик — да!       Вставая на трех-очковую линию, Итан сделал вдох-выдох, прокрутил в ладонях мяч и бросил. Мяч прошелся по мягкой плавной траектории и нырнул в кольцо, как к себе домой, а Итан облегченно выдохнул, чуть улыбаясь. Вышло лукаво. — Я тоже играл в баскетбол в школе, — не удержался и сказал он, поворачиваясь к резко притихшей банде. Получилось слишком пафосно, и вообще стоило помалкивать, но Итан не смог сдержаться. Оценивающие и удивленные глаза Дамиано того стоили. Кто-то заржал и засвистел, и Дамиано осклабился. — Еще по разочку? — Ты сказал с одной попытки, — напомнил Итан. — Вторая для интереса, — отмахнулся он, азартно щурясь, — Спорим, тебе просто повезло?       Фаталистом он не был, зато азарт от него так и бил во все стороны. Видимо Итан попал под его влияние, потому что он неожиданно согласился и не менее азартно. Броски повторили и остались при той же твердой ничьей, хотя Итан немного волновался — во второй раз могло и не повести, и вообще, последний раз он играл в выпускном классе. Дамиано, распаляясь, предложил по третьему разу, потом по четвертому, а потом их тормознул Лео, сказав, что пусть они потом на выходных здесь собираются один на один и играют хоть до морковкиного заговенья. А нормальным людям еще работать надо. — Пошли, Торкио, — сказал Дамиано, ловко и мастерски раскручивая на пальце мяч, — Разберем твой гениальный безумный план. *       Нужна была подготовка, определенно. Железный лист, который бы закрыл дыру в асфальте, потом что-то, что эту дыру сделает, несколько легковых машин, но с высоким клиренсом, чтобы спокойно ездить по проложенным в туннеле рельсам. — Чё по взрывчатке? С-4 или нитроглицерин? — А у нас что-то из этого есть? — Не-а. Покупать надо. — На какие шиши, интересно?       Вик уперлась, когда Томас быстренько и не особо напрягаясь прикинул, что им нужно, и заявила, что от них одни траты. Дамиано бегло посмотрел список, перегнувшись через нее. Он теребил резиновый мячик, иногда стукая им об пол, и думал. Рядом Лео по телефону уже договаривался с кем-то о большом и прочном куске железа. — Просто угнать грузовик будет дешевле, — со смешком протянул Томас. — Нам все равно нужно пополнить боезапас, — подумав, признала Вик, и сказала, уже глядя на Дамиано, — У нас кончаются гранаты, и нины, и вообще надо бы ревизию сделать. Так что звони своей фригидной сучке. Дамиано стукнул резиновым мячом об пол, принимая к сведению и согласился. — Хорошо. Тогда с вас сегодня список. Лео! Прошерсти всех, пусть тоже подключаются. У нас большая закупка, кто профукает, будет оружие себе сам лепить, — и поднялся, попутно набирая номер. Итан успел услышать, как в трубке прозвучал учтивый женский голос, и Дамиано легко ответил: — Чао, Джо! Поздравляю с выходом новой книги… — и отошел, настраивая собеседницу на деловую беседу. Итан повернулся к Томасу. — О ком вы говорили? — спросил он. — О фригидной сучке? Есть одна, Джорджия Соллери. Сука редкостная, — отмахнулся он, — Но зато в продаже оружия — просто богиня. — Прям уж богиня, — фыркнула Вик, нарочито обидчиво надувая губы, и Томас даже почти умилился и потыкал ей пальцем в щеку, чтобы не дулась. — Ну, по крайней мере, закупаемся только у нее. Они с Дамиано давние знакомые, на форуме каком-то списались, — продолжал Томас, — Так что она в нем души не чает, и единственное, что ее спасает от этой ревнивой заразы, — он снова потыкал Вик в щеку, и та, повернув голову едва не цапнула его пальцы зубами, — это то, что она живет в старой Италии. Он приложил руку к сердцу, тяжело вздыхая, и продолжил: — Потому что, вот честно, она даже меня бесит. Хотя я самый терпеливый на свете человек. Вернее, мне просто влом беситься, из-за ай!.. — Вик таки добралась до его пальцев, и впилась в них, как пиранья, гортанно хихикая и не разжимая челюстей, пока Томас вопил и пытался спасти свои конечности.       Итан тактично отвернулся, упираясь глазами в Дамиано, который ходил взад и вперед, прижимая к уху телефон, бросал и ловил резиновый мячик и что-то втолковывал Джорджии Соллери, редкостный суке, но богине оружия.       Лео уже умчался по делам, остальные тоже давно разошлись, и Итан опять попал в тот пересменок, когда эти двое (трое?) остались одни и чувствовали себя в достаточной безопасности, чтобы проявлять свою привязанность друг к другу. Нет, он конечно понимал, что к нему относятся, видимо, как к молчаливому предмету мебели, но не хотелось бы заигрывать с таким расположением дел. — Я, пожалуй, пойду, — предпринял попытку побега Итан, но Вик быстро переключилась на него. — Куда? Ты, что, оставишь меня один на один со складом и описью того, что нам нужно закупить? — возмутилась она, и пришлось остаться. С этим списком крупно- и мелкокалиберных покупок они провозились до вечера.

***

      На территорию фабрики несколько легковых автомобилей въехали как по часам, без трех минут пять. Хотя Итан и так успел понервничать достаточно, чтобы Дамиано в машине хлопнул его по колену и сказал, чтобы он перестал трястись, а то уже сиденье под ним вибрирует. Итан тогда вздохнул, расслабляясь, и вытянул вперед ноги, насколько хватило размера прохода. Они тогда уже выехали на поверхность, бросив распотрошённый грузовик в темном тоннеле.       Для Итана все было как в тумане, хоть он и помнил, каждую деталь их операции. Раздался взрыв, грузовик рухнул вниз, под землю, вместе с куском дороги. Он мощно спружинил на колесах, как игрушечный. Стеклянное крошево брызнуло во все стороны, в столбе света с поверхности медленно оседала пыль и асфальтовое крошево, пока дыру наверху не закрыли железным листом, как крышкой. Разом опустилась темнота. Это было даже завораживающе, и Итан слегка потерялся в ощущениях восторга и прыснувшего в кровь адреналина от осознания и гордости, что это была одна из самых гениальных его идей. Оцепенение длилось несколько секунд, пока Дамиано не скомандовал по рации «так, все, работаем» — и они заработали. Грузовик позволили открыть Итану, как рождественский подарок, который он заслужил. То, что находилось внутри, трепета не внушало, и Итан вернулся в реальность, в которой он помог бандитам угнать у других бандитов грузовик с наркотой.       …люди Дамиано распахнули широкие производственные ворота в цех, который примыкал к диванному холлу. Здесь Итан не был и когда зашел, невольно застопорился, рассматривая обстановку. Внутри было, как в гигантской душевой, только без разделения на кабинки. Белые кафельные стены, пол с вмонтированными широкими сливами, накрытыми решеткой с широкими проемами. И разумеется, с шлангами вместо душевых леек. — Давай, давай, чего застыл, — мягко подтолкнул его в спину Дамиано, и Итан шагнул в эту импровизированную душевую.       Волнение снова его охватило. Забилась параноидальная мысль, что в таких помещениях легко было смывать кровь, но когда из боковой дверцы сюда шагнула Вик, волнение сменилось удивлением. Вик держала в руках две пары резиновых сапог, синие и розовые. Сама она уже была переобута в желтые. Дамиано не долго думая схватил синюю пару, и пока переобувался в сторонке, ворота в душевую раскрыли шире и к ним почти вплотную придвинули одну из машин, заполненную брикетами с кокаином. Дамиано взглянул на Торкио. — Советую переобуться, — сказал он насмешливо, и Вик, весело скалясь, протянула ему розовые сапоги. На них еще обнаружились цветочки и бабочки. — Я не совсем понимаю…- пробормотал Итан, рассматривая веселенький рисунок. — Сейчас поймешь. Переобувайся.       В строгом пиджаке и рубашке, выглаженных брюках с педантичными стрелками и в ярких розовых сапогах Итан выглядел феерично, особенно с потерянным выражением на лице. Вик откровенно хихикала над ним, и даже Дамиано дернул уголком губ, глядя на него, закатывая рукава водолазки и открывая крепкие предплечья.       Лео тоже рассмешила розовая обувь. Он зашел в цех и поднял дверцу багажника. Упакованные брикеты с порошком заполняли весе пространство, и он вытянул один из них, достал нож, и под совершенно ошеломленным взглядом Итана, разрезал целлофан. Кремовый порошок брызнул на кафель как мука, и Торкио растерянно смотрел, как Лео окончательно вытряхивает содержимое брикета на пол. Вик взяла шланг и включила воду. Под струей воды горка порошка потемнела, просела, и мутным ручейком потекла в слив. Лео тем временем потрошил другие брикеты.       Итан то раскрывал рот, то закрывал, не веря своим глазам, а потом беспомощно посмотрел на Дамиано. Тот наблюдал за ним внимательно, цепко, и Итан встряхнулся под его взглядом. — Это же миллионы евро, — выдавил он из себя, и Дамиано оскалился. — Ага, а еще тысячи жизней, — сказал он и кивнул на весь процесс, — Проблемы? — Определенно никаких, — выдохнул Итан и шагнул к свободному, прикрепленному к стене шлангу, — Хочу попробовать. Какого это сливать миллиарды в канализацию? — О, это охрененно, — усмехнулся в ответ Дамиано. *       Фабрицио чесал затылок с таким озадаченным видом, будто решал сложнейшие уравнения. — Винченцо, слушай, там это, кокс закончился, и в общем, пошла какая-то малиновая бурда.       Вик заинтересованно насторожилась, и очень сильно напомнила какого-то активного неугомонного зверька.       Они смывали наркоту в канализацию уже часа три. К этому времени Лео утащил Дамиано по делам, прихватив большую часть банды, а из своего закутка приполз Томас, лохматый и зевающий, но тоже в сапогах, твердым намерением помогать и со шваброй в руках, которой легко было загонять размокший испорченный кокаин к решеткам слива.       Это пошла уже четвертая машина из четырех, и теперь Фабрицио тягал в душевую не мелкие брикетики, а сначала бутыли, подписанные как уксусный ангидрид (который тоже безжалостно вылили), а теперь и мешки, по пять килограмм каждый. В них действительно обнаружился черный кристаллический порошок, который при смывании становился малиновым. — Марганцовка, — определил Итан, — Ее можно не смывать. Если она чистая, конечно. — И куда нам столько марганцовки? — спросил Фабрицио, косясь на машину, — Там еще килограммов двадцать. — Себе оставим. В хозяйстве пригодится, — прикинул Томас, и Вик ахнула. — Такую кучу! — Ну, если, там, живот прихватит. Ну или вымыть нужно будет что-то. — Так одной крупинки будет достаточно! А это двадцать килограммов! Да, этого же на вечность хватит! Томас тоже прикинул и озадаченно взъерошил пушистые патлы. Все посмотрели на мешок марганцовки, который все-таки куда-то надо было девать. — Раздать страждущим? — фыркнул Томас, — Ну, в добровольно принудительном порядке. По полкилограмма на человека. Это уже минус половина партии. А остальное… — он задумался, балансируя, перекатываясь с мысков на пятки, и все посмотрели на него со всем вниманием, — Ну, а остальное так будем раздавать, по возможности. Ну, знакомым.       Вик захихикала, запрокидывая голову, и остальные тоже весело оживились. Банда, которая раздает марганцовку — это конечно забавно, но серьезно: на что можно мирно и законно потратить двадцать килограмм марганцовки? *       Итан чувствовал, что еще немного и свалится спать прямо в хлипком, скрипучем кресле в кабинете, если дойдет до него. Этот день вымотал его настолько, что он даже не расслышал, как его окликнул Томас со своего места, крутясь на офисном стуле. Он кивком указал на мелкие пуфики на колесиках, и Итан послушно сел. — Не успел сказать. Это был крутой план, — оповестил Томас, легко и беззастенчиво, как не каждый смог бы после того, как активно был против идеи Итана, — Голова у тебя варит будь здоров. Нет, серьезно, это было безумно гениально!       Итан сдержанно поблагодарил, хотя ему было приятно, что работу оценили. Томас все крутился то вправо, то влево, но не делая на кресле полный оборот. Как вечный, гипперактивный двигатель. Итан дернул уголком губ. Потом подумал о, том, что не давало ему покоя весь день, зудело и раздразнивало его любопытство. — Почему вы не продаете наркотические средства? — быстро спросил Итан, пока благодатный для вопроса момент не прошел. Томас резко перестал крутиться и посмотрел на него как-то излишне внимательно. Итан стушевался и пояснил: — Просто все продают, и гребут большие деньги, а вы нет, и это странно, но… я не против, если что, только за. Просто интересно. Томас помедлил, озадаченно хлопая глазами, а потом расслабленно отмахнулся. — Это Дамиано, у него с наркотой личные счеты. Так что мы этим не занимается. И даже противостоим, блин, — он усмехнулся, как будто ляпнул не смешную шутку. Потом досадливо дернул щекой, — У Дамиано брат сейчас пытается слезть с героина. Ну, как пытается. Его пичкают какими-то опиоидами, типа заменителями, мета…метадоном, вроде, или типа того. Но, это, сам понимаешь, один хрен. Что героин, что эта херня. А подсел он по глупости и с первой же дозы.       Томас пожевал губы и, похлопав себя по карманам, достал сигареты. Покрутил их, но закуривать в помещении не стал. Так и сунул обратно в карман. — Так что Дамиано не терпит наркоту, — заключил он, — И если она к нам попадает, то ей одна дорога — в мусор.       И потребляющим людям, видимо, тоже, — подумал Итан, невольно вспоминая предупреждения Лео. Хотя был слегка удивлен — организации, да еще преступные, обремененные моральными принципами были чем-то диковинным, и Итан не думал, что такие бывают в реальной жизни, а не в романтизированных книжках. * Время перевалилось уже за полночь, и после насыщенного дня хотелось только в мягкую постель, желательно часов на двенадцать. Вокруг было тихо. Томас любил эти моменты, когда все расходятся и их база погружается в тишину, густую, мягкую, которую как будто можно было потрогать. Это помогало думать, и он прокручивал в уме разговор с их бухгалтером снова и снова. Томас легонько побарабанил пальцами по пластиковому корпусу мыши, случайно нажал, чертыхнулся, когда на мониторе открылось какое-то окно, и побарабанил пальцами снова, но уже по столу. — Что с тобой не так? — спросил он вслух сам себя, и полез на рабочий стол, в конкретную папку с конкретным досье. — Что не так? — спросил сзади Дамиано, и Томас едва не подлетел на стуле к потолку. — Мадонна, что же ты подкрадываешься-то, а? — пробормотал он, держась за сердце, — Если я умру от инфаркта, сам будешь всем технику настраивать, а я буду смотреть с небес и ржать над тобой. — Ну, ну, — усмехнулся Дамиано, легко оглаживая его плечи, чуть разминая затекшие от долгого сидения мышцы, — Что там не так? — Вот как раз пытаюсь понять.       Дамиано нахмурился, выкатил из-под стола пуфик и, вместо того, чтобы по обыкновению лечь Томасу на колени, просто сел рядом, рассматривая фотографии на экране. Вот отсканированная из школьного альбома, на которой он Торкио едва узнал — тот был тем еще замухрышкой, мало того, что с жуткими усиками, так еще и стоял в самом заду; вот фото семьи, матери, отца, братьев, сестер, явно старшего брата с его семьей, потом общее семейное фото, сделанное где-то в гостиной, на фоне книжного шкафа с какой-то мелочевкой, которая была кое-как видна через стеклянные дверцы — в общем неплохой им попался архив. Фотографий самого Итана тоже было несколько — на одной Дамиано с Томасом зависли, жадно рассматривая юное, породистое лицо — выраженные скулы, волосы собраны в хвост, виски выбриты. — Ушей острых не хватает. — Ага, и лука со стрелами, — глубокомысленно изрекли они, и Томас перещелкнул фотки.       Текст досье тоже ни капельки не изменился с того раза, как Томас его впервые посмотрел и дал добро на новичка — все так же, где жил, учился, переехал, закончил колледж и тд. Сухая, скучная и обычная информация. Таких обыкновенных людей — целый земной шар. Да, и если бы Итан не попал к ним в Округ, работал бы себе и работал в конторишке бухгалтером, как обычный человек, офисный планктон. — А что все-таки не так? — еще раз вдумчиво спросил Дамиано, не имея привычки отмахиваться от замечаний, даже оброненных вскользь, — У тебя какие-то подозрения? — Нет, — лениво протянул Томас, морщась. — Чутье? — Да, не-е-ет. — Он тебе просто не нравится? — Нет.        Дамиано замолчал, уже не зная, что спросить, а Томас пялился в монитор, постукивая пальцами по краю мыши. — Вот скажи, как по-другому называется наркота? — не выдержал он, оборачиваясь к Дамиано так резко, что тот невольно напрягся, но потом расслабился. — Ну, наркотики, — задумавшись, ответил Дамиано. — А еще? — Дурь. — Еще? — Не знаю, мет, кокс, зомби, трава, соль для ванн? Тебе по каждому пройтись? — нетерпеливо передернул плечами Дамиано. Томас нахмурился и задумчиво вытянул губы в трубочку. — А если очень-очень умничать, как можно назвать наркоту? — спросил он, и Дамиано серьезно так задумался, перебирая в голове все возможные варианты. — Наркотики. Ну, вещества. Наркотические вещества? Дамиано поднял брови, и Томас снова задумчиво постучал пальцем по столу, поджимая уголок губ. — Больше идей нет? — уточнил он, и, удостоверившись, что Дамиано сказал все, что ему пришло в голову, снова поджал губы, думая, смотря, будто внутрь себя, — Во-от. Нормальный человек так и скажет. А Торкио… Торкио назвал их наркотическими средствами. — Ну и что? — А то, — протянул Томас, — Это настолько нетипично. Что даже слух режет. А знаешь, что еще? Это официальное название наркоты, в законодательстве. Дамиано всматривался в его лицо, замечая явные сомнения, и пожал плечами. — Ну, это же Торкио, — легко сказал он, будто назвал неизлечимый диагноз, будто то, что Торкио является Торкио, может объяснить любую причуду, — Томи, он втирает Вик про черные дыры и какие-то туманности так, будто мы не бухгалтера наняли, а астрофизика. Он сам по себе чудной. Если еще думать, над каждым его словом ни одной подозревалки не хватит. — Но наркотические средства, — покачал головой Томас, — Сколько людей вообще знают этот термин? — Черные дыры, Томас, — с усмешкой произнес Дамиано, успокаивающе поглаживая его по тощему колену, — Не забывай, что этот экземпляр окончил колледж. Так что он много каких терминов может выдать.       Томас покивал и вслед за поглаживающей рукой сполз в кресле ниже. Дамиано медленно растянул губы в ухмылке, продвигаясь ладонью выше, но не достигнув паха, вернулся обратно на колено. Томас нетерпеливо выдохнул и поерзал. — Ну, хочешь, я его пристрелю? — Чего? — не понял Томас, разомлевший от поглаживаний и уже забывший, о чем шла речь, — Вик с нас голову снимет. И обидится. Даже не знаю, что хуже. — Но если ты подозреваешь Торкио, то ради безопасности… — Да не подозреваю я его! — всплеснул руками Томас, и со вздохом стукнулся затылком о мягкую высокую спинку кресла, — Он странный. Не пойму, что у него в голове. — Ладно, — мягко согласился Дамиано, — А то смотри, могу пристрелить, если нужно. — Кого ты там уже хочешь пристрелить? — сварливо спросила сзади Вик, и Дамиано почувствовал, как на спину навалилась ее тушка, а в щеку пришелся поцелуй. Он только усмехнулся, упираясь Томасу в колени, чтобы окончательно не прогнуться под ее весом. — Поехали уже домой, — проныла она ему в ухо, — Я с ног валюсь. — Я заметил, — сказал Дамиано, заводя за спину руку и нащупывая ее ребра. Вик взвизгнула, подорвалась и отскочила на метр, как взъерошенная кошка. Это пробивало на смех. — Пошли, — заканючила она, начиная виснуть уже на Томасе, — У меня даже бухгалтер ушел зевая. Хотя я думала, что он вообще не спит и не устает. — И что вообще человек, — поддакнул Томас, приобнимая ее за талию, — У меня, кстати, есть идея, куда девать марганцовку. Можно выдавать ею премию! — Премию марганцовкой? — Поздно. Я уже выдала каждому по банке просто так, — фыркнула Вик, и Дамиано засмеялся.