Предай меня, если сможешь

      Лаки не знает, куда бежит. Всюду голые деревья и кустарники, редкие овражки и огромные камни. Она не знает, сбилась ли она с пути и куда именно направляется. Слёзы брызгали из глаз, застилая и без того трудную дорогу. Вдруг, запнувшись о какую-то кочку, Лаки кувырком падает вниз, по каменистому склону, и больно ударяется головой о камень. Она услышала несколько громких голосов. Нарастающий гул в голове не позволял разобрать и слова, но девочка понимала — нужно бежать.       Переложив шкатулку подмышку, она вновь побежала вперёд, чувствуя, как кто-то идёт за ней по пятам. Близко, они слишком близко! Она вскрикивает, когда кто-то резко хватает её и уводит прочь. Ей закрыли рот и что-то зашептали на ухо, но из-за усилившейся головной боли она ничего не разобрала и продолжала попытки выбраться из захвата. Наконец её поставили на землю, и она посмотрела на своих похитителей — две молодые девушки. На стражников не похожи, значит…       — Вы Бора и Шиён? — хватая ртом воздух, спросила Лаки.       — Откуда ты знаешь? — спросила девушка с длинными и блестящими чёрными волосами, напряженно оглядываясь.       — Я — Лаки, меня послала Рубена Рыбник! Она сказала, что вы — её друзья.       — Рубена? — переспросила девушка с длинным мечом на поясе и взглянула на свою спутницу.       — А зачем она послала тебя? — вновь спросила чёрноволосая.       — Чтобы отдать это, — Лаки вручила девушке с мечом свёрток. Та его развернула и обнаружила в нём кусок какого-то торта. Глянув вопросительно на Лаки, разломала его на куски, обнаруживая внутри нечто очень красивое и блестящее.       — Бора, это Шкатулка Одена!       Шиён наклонилась, чтобы рассмотреть поближе, и подтвердила свою догадку.       — Тогда… — Бора вдруг улыбнулась. — Рубена — это Юхён! У неё получилось достать шкатулку! — Шиён улыбнулась в ответ и облегчённо выдохнула.       — Похоже, это конец…       — Ещё нет, — поменявшись в лице, произнесла Бора. Она вдруг вытащила меч. — Лаки, возьми шкатулку и сядь в тот овражек, — кивком указала Бора. — Не высовывайся, пока мы не закончим, хорошо? — Лаки кивнула и послушно засела в овраге. Она слегка выглянула и заметила несколько мужчин в красном, обнаживших свои мечи и топоры.       Бора приняла стойку, крепко сжав в ладони рукоять меча, и посмотрела в бок — на Шиён. Мать-Исповедница уже вытащила из голенищ сапог два кинжала, и, кивнув Боре, они вместе ринулись в бой. Бора парировала первый удар, тут же готовя ответный: пнув д’харианца в грудь, она увернулась от топора второго и пронзила мечом его открытое горло, тут же развернулась и одним ударом сокрушила первого, смертельно ранив того в незащищённый латами бок. Сжала в кольцо невысокого третьего со спины, прочно сковав его движения, и Шиён, кинув кинжал в горло приближающегося мужчины, резко подалась вперёд и схватила обездвиженного Борой д’харианца за горло.       — Отпускай!       Бора послушно отпускает и отходит назад, прикрывая Шиён от очередного врага. Они сплетаются мечами, когда беззвучный гром проносится по лесу, и Искатель ощущает уже знакомую боль. Д’харианец отвлекается на долю секунды, и Бора, воспользовавшись этим мгновением, сильным ударом ноги заставляет того осесть на колени. Обходит его со спины, оттягивает голову назад и проводит острым лезвием по его горлу. Оглядывается: исповеданный воин сражается с двумя, Шиён справляется с третьим.       Когда бой закончился, девушки тут же рванули к рыжей девчушке. Та послушно сидела на месте, крепко сжимая Шкатулку Одена.       Шиён обратилась к исповеданному Д’харианцу:       — Твоё имя?       — Торсон, моя госпожа.       — Какой у тебя приказ?       — Догнать сбежавшую девчонку и доставить её к Лорду Ралу.       — Он знает, что Шкатулка у неё?       — Догадывается, моя госпожа.       — Нужно немедленно уходить отсюда, — говорит Бора, укладывая шкатулку в свой походный рюкзак. — Не думаю, что Рал ограничится парочкой кводов.       Шиён кивает и кидает на Лаки озабоченный взгляд. Она только сейчас заметила, что у девочки рассечена левая бровь. Она присаживается перед девочкой на колени и достаёт из рюкзака какую-то мазь.       — Нанесём пока это, а промоем и по необходимости зашьём позже, хорошо?       Девочка кивает и слегка шипит, когда Исповедница принимается наносить целебную мазь.       — Скажи, Лаки, известно ли тебе что-нибудь о пленниках королевы Милены? — с надеждой спрашивает Искатель, когда Шиён заканчивает.       — О пленниках? — не понимает Лаки.       Бора лишь вздыхает. Вдруг из-за спины девочки раздается мелодичный женский голос:       — Искатель!       Лаки достаёт из-за пазухи свою деревянную куклу.       — Это Сара! — улыбнулась девочка. — Мне её подарила Рубена. Она снова говорит!       Шиён и Бора переглянулись и подошли ближе к кукле. Та вновь заговорила:       — Твоя семья несколько часов назад бежала из дворца. Через Южные ворота. Скорее всего, вы где-то разминулись.       — Как мне их найти? — нетерпеливо спрашивает Бора.       — Я сказала им на случай, если вы всё-таки не встретитесь, где ждать вас. Там же будет и Марта — женщина, что позаботится о Лаки.       — Марта! — радостно воскликнула девочка.       — И куда нам идти? — спросила Шиён, выводя парочку лошадей из-за дерева.       — Я сориентирую вас по пути, — почему-то задыхаясь, проговорила Сара. — Я сама сейчас на пути туда. К вам выйти не получится, в вашу сторону направили ещё несколько кводов. Так что убирайтесь оттуда немедленно!       Дважды говорить не пришлось. Шиён быстро оседлала свою лошадь, Бора вторила ей, усаживая Лаки перед собой. Торсон уже стоял готовый со своей лошадью, и путники пустили их галопом вперёд, отдаляясь от разъярённого Даркена Рала всё дальше и дальше.

***

      Смеркалось. Грозовые тучи накрыли небо сплошной пеленой, закрывая собой сияние одинокой луны. Идти дальше по такой темноте было опасно, но Бора не желала останавливаться — они практически добрались до пункта назначения. Несколько часов тяжелой дороги сказались на каждом, но жаловаться никто не спешил. Лаки перекочевала на лошадь Шиён и вскоре уснула. Исповедница несколько раз на пути наносила ей целебную мазь, и не зря — со слов самой девочки, бровь уже не болела, лишь изредка немного отдавала слабой пульсацией в висках и жжением в месте рассечения.       — Впереди разбит лагерь, — доложил ранее исповеданный Д’харианец, несколько минут назад ушедший на разведку. — Три женщины и семеро детей. До них меньше мили.       — Наконец-то, — облегченно выдохнула Бора.       — Едем скорее! — радостно воскликнула девочка, желая как можно скорее обнять Марту.       Бора кивает, и они продвигаются дальше, пока впереди не показывается тусклый огонёк меж ветвей.       — Я уже давно вас почувствовала, — крикнула Юхён, призывая друзей не медлить и наконец показаться.       Оставив лошадей за деревьями, трое путников выходят на свет, оставляя четвёртого патрулировать территорию. Огонёк осветил их лица, и Минджи, со слезами на глазах, крепко обнимает Бору. Лаки бросилась к Марте и повесилась у той на шее, радуясь, что они действительно теперь все вместе. Искатель, не веря своему счастью, и сама заливается слезами, отстраняется от старшей и тут же заключает в объятия сестёр Юци и Минни. Следом обнимает и Чонгука. Чимин сдержанно сжал её плечо, от него веяло печалью и горьким сожалением. Бора судорожно осмотрела всех присутствующих: помимо двух сестёр и двух братьев, здесь присутствовали ещё трое неизвестных ей мальчиков. И больше никого.       — Где Гахён и Сынмин?       Треск хвороста и шелест листьев прозвучали Боре в ответ.       Минджи мягко берёт руку Боры в свою и крепко сжимает.       — Гахён забрали. Мы пока не знаем точно, куда именно, но мы её обязательно найдём.       Бора зажмурилась. Рано она понадеялась, что самое трудное позади. Шкатулка у них, оставалось только воссоединиться с семьёй, где-нибудь спрятаться на некоторое время, а потом… Всё должно было закончиться.       — Что с братом? — уже заранее зная ответ, Бора смотрит на Чимина. Мальчик подтверждает додумку сестры кивком. — Как… как это случилось? — уже не сдерживая эмоций, Бора закрывает лицо руками. Шиён мягко притягивает её к себе и прижимает к груди.       — Он… он был очень слаб, — вытирая слёзы, проговаривает Минджи, — и не выдержал изнуряющей дороги.       Бора падает на колени, сжимает кулаки и винит себя в собственном бессилии. Она потеряла одного брата, не смогла спасти и сестру, позволяя врагам увезти её прочь — сколько ещё она должна потерять?       — Обсудим позже, сейчас необходимо всем отдохнуть, — тихо проговаривает Волшебница. Она вдруг обращает внимание на своего маленького друга и подзывает к себе. — Где-то ударилась, дитя? — Лаки кивает, дотрагивается до брови и тихо шипит. — Сейчас исправим.       Шиён поднимает Бору, отводит в сторону, чуть поодаль от лагеря, и усаживает на камни. Садится рядом, не выпуская её холодные ладони.       — Я не могу выразить, насколько мне жаль, Бора, — осторожно начинает Шиён, когда Бора перестаёт шмыгать. Она смотрит куда-то вперёд — в никуда.       — Это я виновата, — надломленным от долгого плача голосом произносит Бора. — Если бы мы ещё тогда, в Племени Тины, узнали, что они находятся в той темнице…       — Не вини себя понапрасну, — приобнимая Искателя за плечи, говорит Шиён. — Мы не могли знать, предатели хорошо скрыли свои злодеяния под нашими носами.       Бора качает головой.       — Если бы я могла повернуть время вспять…       — Я тебя понимаю. Я потеряла обеих сестёр и… Мне их очень не хватает.       — Ты упоминала только одну сестру, — вспоминает Бора.       — Денни, — кивает Шиён. — Мы должны были отправиться на твои поиски вместе.       — Её убили Д’харианцы?.. — осторожно спрашивает Бора, Шиён вновь кивает и отводит взгляд в сторону. — Что насчёт… другой сестры? Ты о ней никогда не рассказывала.       — Её убили. Ей было всего шесть, а мне — три. Денни не было и года.       — Мне очень жаль, — сжимая крепче руку Исповедницы, говорит Бора.       — С тех пор прошло пятнадцать лет, — продолжает Шиён. — Я её практически не помню… Знаю лишь, что она была очень красивой и, несмотря на свой юный возраст, умной и сильной Исповедницей.       — Прямо как ты, — еле слышно говорит Бора. Шиён лишь горько улыбается.       — Хоть мне и было всего три года, я помню, что долгое время винила себя в смерти сестры. Я была маленькой, хилой и недостаточно сильной. Я поклялась, что буду упорно учиться и развивать свою силу, стану сильнейшей Исповедницей и отомщу за сестру.       — У тебя вышло? — с интересом спросила Бора.       Шиён покачала головой.       — Нет. Со временем ситуация в мире изменилась. Уже в пятнадцать лет я отправилась на войну, помогать своим названным Сёстрам-Исповедницам. Отмщение и старые обиды ушли на задний план.       — А теперь ты — Мать-Исповедница, и забот стало ещё больше, верно? — с толикой грусти спросила Бора. Слёзы высохли, голос казался безжизненным, но её вытянутая спина и сосредоточенный взгляд дали понять — Бору так просто не сломить. Шиён понимала, что потеря брата могла подкосить Искателя, заставить её делать необдуманные шаги и принимать неверные решения. Заставить забыть о вверенной ей миссии, о надежде людей и даже добрых духов. Она могла забыть, но никто бы её в этом не смел винить и упрекать. Бора — Искатель, и Шиён по-прежнему готова отдать за неё жизнь, каким бы ни было уготовано для них будущее.       — Ну, как минимум на одну заботу точно стало больше, — с улыбкой ответила Исповедница. Бора улыбнулась в ответ.       — Спасибо тебе за этот разговор, Ши. Мне стало легче.       — Я радом, Бора, — обняв крепче за плечи, ответила Шиён.       В это время Юхён, излечив рану Лаки, указала рукой на компанию детей.       — Лаки, ты можешь подойти и подружиться с сёстрами Боры — Юци и Минни. Уверена, они будут рады с тобой познакомиться.       Лаки широко улыбнулась и, не забыв поблагодарить Волшебницу, направилась к девочкам.       — Кто она? — спросила подошедшая к Юхён Минджи.       — Можно сказать, тоже пленница.       Минджи кивнула и, заметив на себе долгий взгляд Волшебницы, спросила:       — Что?       — Ты не собираешься рассказать ей правду о себе?       Минджи качнула головой.       — Пока рано. Бора только узнала о смерти брата. Если она узнает, что я ей не сестра, это ударит по ней.       — А я говорила не о Боре, Минджи, — многозначительно ответила Юхён.       — Ты… ты знаешь? — нервно спросила девушка, касаясь руки Волшебницы. Та лишь подняла бровь в усмешке.       — Знаю ли я очевидные вещи? Не недооценивай меня, Исповедница.       — Тише ты! — шикнула Минджи и огляделась. К ним как раз направлялись Искатель с её Исповедницей.       — Как ты? — спросила Юхён Бору.       — Буду в норме, — отмахнулась Бора. Волшебница кивнула. — Нам нужно обсудить, что делать дальше и где искать Гахён.       Минджи с Юхён переглянулись.       — Мы как раз обсудили это недавно, пока ждали вас, — начинает Волшебница. — Но сначала я должна поговорить с Шиён наедине.       Шиён одарила Волшебницу удивлённым взглядом и, переглянувшись с Борой, отлучилась вместе с Юхён. Бора непонимающе смотрела им вслед.       — Не волнуйся, тебе Юхён позже всё объяснит, — обещает Минджи.       — Ты знаешь, о чём они говорят?       — Нет, но я верю Волшебнице.       Бора вдруг нахмурилась.       — Объясни мне, как так получилось, что вас похитили и увезли прочь? И как ты могла допустить смерть Сынмина?       Минджи опустила взгляд, не выдерживая укорительного взгляда Искателя.       — Поверь, я делала всё возможное, чтобы уберечь их. Их всех.       Бора кивнула, но взгляда не смягчила.       — А что насчёт тебя, Бо? — Бора скривилась. Минджи всегда называла её раздражающим сокращением «Бо», когда была недовольна поведением или проделками младшей. — Где была ты всё это время?       — Я была ближе, чем ты думаешь… И чем думала я.       Минджи вдруг покачала головой и осторожно дотронулась до Бориного плеча.       — Прости, я не должна ни в чём винить тебя. Я ведь всё прекрасно понимаю.       — И ты прости, — сжала руку в ответ Бора. — Трудно представить, что было бы с семьёй, не будь тебя рядом.       Минджи улыбнулась.       — Сынмин говорил о тебе часто. Очень гордился тем, что его сестра — Искатель.       Бора улыбнулась сквозь слёзы.       — Он всегда был очень искренним… Скажи мне, он ведь не страдал?       Минджи отрицательно качнула головой.       — Наш Сынмин теперь среди добрых духов, он воссоединился с мамой и папой.       Бора посмотрела наверх. Тучи медленно расходились, открывая вид на небо, усыпанное миллиардами ярких звёзд. Бора представила, как Сынмин поселился на одной из звёздочек, рядом с родителями, и теперь наблюдает за ними, оберегая на их тяжёлом пути.       — Что насчёт Гахён? — вернув взгляд к сестре, спрашивает Бора. — Кто и где её забрал?       — Гахён с остальными сидели в отдельной от меня темнице, — начинает Минджи. — Но дети говорят, что её забрали некие женщины в коричневом.       — Женщины в коричневом? — не понимает Бора. — Кто они?       — Хотела бы я знать, — пожимает плечами Минджи. — Юхён сказала, что сначала ей нужно поговорить с Шиён.       Бора хмуро посмотрела в ту сторону, где ранее скрылись их спутницы.       — И что они скрывают?..       Вопрос Боры остался без ответа — из-за кустов показались Шиён и Юхён. Бора мысленно отметила отстранённый вид Матери-Исповедницы, которая явно была чем-то расстроена.       — Что-то случилось? — тут же спросила Искатель.       — Пока ничего, — отвечает Юхён. — Бора, шкатулка у тебя? — Искатель кивает, снимает рюкзак с плеч и достаёт шкатулку, демонстрируя Волшебнице. Та её критически осматривает, убеждается, что это действительно она, и кивает. Бора вновь скрывает её в стенках своего рюкзака. — А теперь слушаем меня внимательно.       Бора с каждым новым словом хмурилась всё сильнее, не понимая, чего именно добивается Волшебница. Её план не имел никакого смысла, ни капли логики. Вдобавок ко всему — она приплетает к своему великому плану и Шиён, которая, к огромному разочарованию Боры, не сказала против Юхён и слова. Когда внутри Боры не осталось места для ещё большей ярости, она не выдерживает:       — Да это безумие! Как ты можешь предлагать подобное, Юхён? О чём ты думаешь?       — Бора, это необходимо сделать! Позволь мне объяснить…       — Шиён, — игнорируя Волшебницу, Бора с последней надеждой обращается к своей спутнице, — хоть ты скажи, что мы не станем рисковать ни чьими жизнями.       — Ты хочешь спасти свою сестру или нет? — не давая Шиён вставить слова, вновь наседает Юхён. — Ты даже не пытаешься меня выслушать, Бора!       — Что тут понимать? Ты предлагаешь мне позволить тебе отдать на растерзание этим Д’харианским животным Юци и Минни, да ещё и Мать-Исповедницу преподнести им прямо на блюдечке!       — Всё не так, — потирая лоб, вздыхает Юхён.       — Бора, — Шиён взяла в свои руки ладонь Боры и крепко сжала, — я понимаю, что план тебе кажется безумным. Отчасти так и есть. Но только я могу помочь вызволить Гахён из места, куда её доставили.       — Откуда вам точно известно, куда именно её увели? — уже спокойнее спросила Бора. — И почему только ты можешь помочь?       — Юхён сказала мне, что твою сестру похитили некие «женщины в коричневом». Это Морд-Сит, сомневаться не приходится.       — Кто они такие?       — Элитные воины, самые приближённые к Даркену Ралу. Женщины, что были созданы, чтобы защищать своего магистра от людей или существ, обладающих магией.       — На них не действует магия? — уточнила Бора.       — Не совсем так, — качнула головой Шиён.       — Морд-Сит опасны тем, что могут обратить любую силу своего врага против него самого, — продолжила за неё Волшебница. — Моё волшебство, любая магия и даже сила твоего меча — Морд-Сит в два счёта обратят их против нас.       — Но они опасны не только для людей, обладающих магией, — вновь заговорила Шиён, — их оружие, эйджил, способно сломить волю даже самого сильного духом человека. Они пытают его до полусмерти, пока их пленный не поклянётся служить им верой и правдой до конца своих дней.       — Какой ужас… — еле слышно проговаривает Бора. — И вы действительно собираетесь пойти к ним, в самое логово? Что вы сможете сделать, если вашу магию использовать против них нельзя?       — Есть лишь один тип магии, против которой Морд-Сит уязвимы, — продолжает Юхён.       — Сила Исповедницы, — подтверждает Шиён.       — То есть ты сможешь их исповедать? — уточнила Бора.       — Не всех, конечно, но шанс спасти твою сестру определённо есть.       — Кстати говоря, зачем им Гахён?       — Пожалуй, здесь кроется одна из причин, почему к Морд-Сит я не испытываю ничего, кроме жалости, — говорит Юхён и вздыхает. — Да, они жестокие, хладнокровные убийцы. Идеальные палачи, не имеющие ни жалости, ни сочувствия, ни сострадания. Но путь их начинается с детства: очень многих девочек уже в пятилетнем возрасте забирают из семей и подвергают жесточайшей учёбе. Подробно я не расскажу, так как больше знают лишь сами Морд-Сит, но точно скажу одно — лишь одна девочка из десяти доживает до данного статуса и становится элитным воином, присягнувшим на верную службу к своему Лорду Ралу.       — Значит… они хотят сделать из Гахён Морд-Сит?!       Юхён кивнула.       — Именно поэтому нам нужны твои сёстры, Бора. Повторю план ещё раз: Шиён, под видом Морд-Сит, отправится в Побочную Башню Морд-Сит, где как раз и проходит обучение девочек. Но прийти с пустыми руками она не сможет — для этого ей и нужны твои сёстры.       — Ты же можешь как-нибудь наколдовать их присутствие, — вновь попыталась Бора отказаться от этой затеи.       — Морд-Сит далеко не глупы, Бора, — твёрдо ответила Юхён. — Они сразу нас раскусят и убьют твою Исповедницу.       Бора сжала кулаки, но смиренно промолчала.       — Мне лишь одно неясно, — обратилась Шиён к Волшебнице, — зачем Минджи пойдёт с нами? Это слишком опасно. В случае нашего раскрытия она не сможет себя защитить.       — Морд-Сит никогда не ходят по одиночке, — ответила Юхён, переглядываясь со старшей Ким. — Это их кодекс. А Минджи сама вызвалась помочь, я же, за отсутствием альтернативы, отговаривать не стала. Минджи нужна нам.       Бора качает головой, с грустью осознавая — лучше плана, чем у Юхён, она не придумает. Но опасность и риск буду преследовать их на всём пути его реализации, потому Искатель сомневается, не желает рисковать невинными жизнями родных.       — Я согласна далеко не совсем, — вздыхает Бора, — но осознаю, что иного выбора у нас нет. План хорош, но почему в нём нет меня и Юхён?       Юхён и Шиён переглянулись.       — Потому что мы с тобой, Чонгук и Чимин отправимся в сторону Вестландии, на твою родину, Бора. Необходимо спрятать шкатулку.       — Появляться вблизи Башни Морд-Сит, пусть даже побочной, тебе крайне опасно, Бора, — согласилась Шиён. — Твоё лицо известно каждому, кто служит Лорду Ралу.       — Я думала, мне безопаснее держаться рядом со своей Исповедницей, — тихо проговорила Бора, замечая, как дрогнула Шиён.       — Не в этом случае.       Бора долгое время смотрела в зелёные глаза Шиён, и она могла бы поклясться, что видела, как в ней борются два разных чувства и желания — разлучиться с Борой и отправиться в совершенно противоположную от неё сторону или же вновь отправиться на практически невыполнимую миссию вместе и помочь друг другу с нею справиться. Но почему-то Исповедница всячески пытается скрыть это желание, и Бора с грустью отмечает замеченную ранее холодность. Очевидно, по какой-то причине она выбрала первый вариант.       — Тогда мы спрячем шкатулку, и я тут же отправлюсь к вам на подмогу. Там будет уже всё равно, узнают меня или же нет. Для меня главное одно — чтобы Гахён вернулась домой здоровой и невредимой.       Шиён кивнула и поспешила отвернуться. Бора успела заметить блеснувшую слезу, которая поставила «жирную точку» в твёрдом решении Искателя отправиться вслед за своей Исповедницей.       — Давайте отдохнём, — устало проговорила Волшебница, устраиваясь на покрывале подле костра. — На рассвете отправимся в путь.       Бора легла неподалеку и повернулась на бок, утыкаясь взглядом на спину Шиён. Она сидела, смотря куда-то наверх — на небо — и Бора вдруг почувствовала, как что-то сжимается в груди, а ком обиды застревает в горле. Она позволила отправить Шиён и Минджи в логово сильнейших подопечных Рала, войти в самое их сердце и подвергнуть себя смертельной опасности. Бора не уточнила детали плана: как именно они проберутся в башню, как смогут разыскать Гахён и как после сумеют покинуть это место целыми и невредимыми. Если судить по рассказам Юхён, сделать это будет практически нереально, но Бора доверяла Шиён всецело и знала, что она не взялась бы за такое дело, если бы не была уверена в своих знаниях и силах. А их, судя по всему, было предостаточно. Она знает Срединные Земли как свои пять пальцев и училась быть Исповедницей всю свою жизнь. Она определённо знает, что делает и чем рискует. Но это не отменяло все риски и вероятный провал, который может поджидать на конце их пути.       Бора вдруг решила для себя одно — так и быть, она отпустит их и будет действовать согласно плану. Первое время. Но затем попытается заговорить Волшебницу и уговорить отпустить её по их ещё горячим следам. Она пообещает, что не будет соваться на рожон и обязательно свяжется с ней, если будет такая необходимость. Она окажет всю необходимую и целесообразную помощь своим спутницам, если таковая будет требоваться. Так будет надёжнее и гораздо спокойнее. Если же Юхён воспротивится, Бора найдёт способ вырваться и отправиться вслед за сестрой и Матерью-Исповедницей. Либо так, либо никак.       Бора не покинет Срединные Земли без Гахён и Минджи. Не уйдёт прочь и без своей Исповедницы.