Грозный таранак

      Новость о Рэйчел, вызвавшая бурю чувств во Фрэнке, заставила его вспомнить прошлое и пересмотреть то, что он уже успел обдумать и даже частично забыть. С великой болью он осознал причину, по которой на самом деле ушел из дома, - грязь, порочащая теперь образ его матери. Он видел ее в ней и когда жил в Дрохеде, но не винил за это, а винил лишь отчима, похотливого старого скота, с которым она вынуждена была предаваться этим порочным действиям, ибо являлась его женой перед богом и людьми… Но, когда Фрэнк узнал, что до Падрика мать была с другим мужчиной, с которым даже не состояла в браке… Получается, она может быть еще грязнее, если пошла на это добровольно? Или ее силой вынудили к этому? Все хорошее, что Фрэнк находил ранее в этом известии, - отсутствие родства с Паддриком, - теперь кануло в лету, как и такой же положительный интерес к тому мужчине, от которого он родился, вызывая все более горькие чувства. Или это все проклятая женская натура, о которой он ничего не знает, и, должно быть, никогда не узнает? Может, все женщины просто развратны не менее мужчин по своей природе?...       Фрэнк долго не мог сомкнуть глаз, все лежал и думал... Гнев немного прошел, и наступила стадия торга. Может, Рэйчел все же эти занимается по другой причине? Вообще он слышал, что многие женщины продают свое тело из простой нужны, когда нечем кормить семью или когда срочно нужны большие деньги, например, на лечение... Кое-что Фрэнк узнал из разговора родной сестры отчима, миссис Мэри Карсон, с приятельницей, когда ремонтировал шкаф в гостиной по просьбе первой; тогда они обсуждали какой-то роман , где женщина отдала свою дочь в другую семью, а сама ушла на панель и высылала деньги на содержание ребенка. Может, у Рэйчел похожая ситуация? Но вряд ли: слишком уж она жизнерадостна для такой ноши, да и к тому же у нее есть вторая работа. Оставить все, как есть и вновь попытаться забыть о ней? День и ночь колотить груши, и все пройдет? Но нет, само не пройдет; груши будет явно мало, и Фрэнк вновь начнет кидаться на людей, что произошло сегодня после долгого времени. Ах, еще и Кэгни, какая досада... Попался под его горячую руку... Из-за своего вспыльчивого нрава, помноженного на недовольство жизнью, Фрэнку было трудно устанавливать дружеские связи, но за время боксерских гастролей он понял, что глупо ссориться из-за каждой мелочи с окружающими, ибо для относительно благополучного существования необходима взаимовыручка и поддержка. В этом большом мире нет матери, нет Мэгги, на чье сочувствие Фрэнк мог бы положиться, а с Кэгни было реально легко, как с Симмонсом. Оба куда лучше Фрэнка знали жизнь, и следовало бы их держаться (ну, в данном случае - только Стивена), а не кусать руку, которая кормит. Ведь когда Фрэнк поведал Кэгни о своих чувствах, ему и правда стало легче. Надо будет перед ним извиниться, но простит ли? Вроде как он не похож на злопамятного человека, но это будет видно уже завтра.       В полдень Фрэнк пришел в тренировочную; Кэгни пока не было.       - Ну ты и дал вчера! - возмущенно произнес Маршалл Дэнс.       - Как он? - спросил Фрэнк. - Надеюсь, не покалечил?       - Да нет, слава богу, отделался легким ушибом! Вроде как даже придет сегодня. Но что на тебя нашло?       - Да, неважно! - махнул рукой Фрэнк. - Как думаешь, простит?       - Если позволишь ему набить себе морду в ответку и будешь при этом паинькой, то, может, и простит! - ответил из дальнего угла Майкл Морис и грубо рассмеялся.       - Да хоть бы и так, - произнес Фрэнк.       Через несколько часов появился Стивен Кэгни в крайне свирепом настроении. Фрэнк подошел к нему и тут же получил крепкий удар в нос, который принял с достоинством, как должное.       - Надеюсь, мы в расчете? - прогнусавил он, вытирая кровь.       - Псих долбанный, - сквозь зубы произнес Стивен, но Фрэнк заметил знак Мориса, намекающий, что скоро тот обо всем забудет.       И правда, - уже на следующий день Фрэнк и Стивен помирились, и Кэгни начал расспрашивать, почему тот на него накинулся, выражая при этом догадки, что дело явно в той возлюбленной.       - Да нет! - отмахнулся Фрэнк.       - А в чем же? В том, что Рэйч тебе не дала? - насмешливо спросил Стивен. Фрэнк опешил. Рэйч, Рэйчел... Он ее, что, знает?       - Ну та девчушка, с которой ты вчера кое-как отжигал чарльстон, я все видел! - пояснил Стивен, заметив его замешательство.       - А ты с ней знаком? - с трудом сдерживаясь, спросил Фрэнк.       - Конечно! Это же малышка Рэйч, одна из девочек Асси, хозяина «Мемфиса». Он вроде как египтянин, поэтому у клуба такое название, да и интерьер тоже. Я у нее был пару раз. Скажу, что не самый лучший выбор, но она вроде как там просто подрабатывает, далеко не каждый день, точнее, ночь.       Фрэнка разозлило то, как Кэгни отзывается о Рэйчел, и даже сжал кулаки, но понимал, чем может быть чревата новая ссора, поэтому просто спросил:       - А по какой причине она пришла туда? Не знаешь?       Стивен усмехнулся.       - Ей-богу, странный ты парень, Клири! Нет, чтобы спросить, какова она в деле! Хотя… я вроде уже сказал, что не особо, но да ладно. Когда я был у ней второй раз, мы выпили шампанского, ну и она начала мне плакаться о своей тяжкой долюшке, как у нее с работы выгнали мать из-за болезни, сестра нарожала кучу детей и не работает, муж сестры тоже не черта не хочет работать, и там еще одна мелкая сестра, школьница. То бишь, она одна содержит всю семью, как я понял. Нет, я все понимаю, но я заплатил ей не для того, чтобы выслушивать ее жалобы. Проститутки должны развлекать, приносить радость. Предстать, я выйду на ринг и начну исповедоваться зрителям, как мне тяжело из-за того, что меня в детстве бросила мать. Это, по меньшей мере, непрофессионально. Надо сказать, я и сам хорош тогда был, - это же я принес шампанское. Но я не думал, что оно на нее так подействует, с другими девочками все иначе, - они становились еще более веселыми и заводными. Ну, в итоге так себе прошла ночь, и больше я к ней ни ногой.       За эту минуту, пока Стивен говорил, Фрэнк впитал слишком много боли, настолько, что ему хотелось разнести весь зал, заодно и вновь размолотить наглую морду Кэгни, но вместо этого он начал бить грушу.       - Вот правильно! Пусть все уходит в эту кожу, а не в эту! - указал на свое лицо Стивен. Ага, не в эту! До поры до времени. Фрэнк узнал все, что ему было необходимо, и больше ему даром был не нужен такой друг, как Кэгни. Как мерзко он раскрылся!       Потом он начал думать о том, что узнал о Рэйчел. Все-таки он не ошибался: она это делает не из-за развратной натуры, а ради того, чтобы помочь семье... Но как тяжело ей приходится… от этих мыслей и у Фрэнка на душе стало паршиво. Он-то все клял свое пребывание сначала в Новой Зеландии, затем на ранчо в Австралии, думая, что все так плохо, как и быть и не может... А нет, оказалось, - может. Продавать себя, чтобы помочь семье, терпеть в эти минуты рядом с собой не лучших представителей мужского пола – пьяных, толстых, потных и далеко немолодых… Смог бы он так ради матери и сестры, будь он женщиной? Скорее всего, смог бы, но только что бы он чувствовал при этом... Как же быть с Рэйчел? Она так добра и благородна, и этого достаточно, чтобы попытаться ей помочь. Да, надо вытащить ее из этой грязи, он может, у него уже теперь неплохой заработок, а уж какой будет потом... Но как к ней подступиться, с чего начать? Он чувствовал, что неправильным будет сразу вываливать ей предложение о помощи, тем более на ее месте он бы отказался и был недоволен, что посторонний человек вмешивается в его жизнь. Наверное, надо ее куда-нибудь пригласить и начать ухаживать, чего он ранее никогда не делал. Но тогда, скорее всего, придется признаться в симпатии, ведь с чего бы он куда-то ее приглашает? Да еще и о семье ее откуда-то узнал… Она может заподозрить, что он за ней следит. Эх, где его смелость, которая всегда проявляется во время боя? Хотя, неудивительно, что сейчас он так боится, - сокрушить неприятеля куда проще, чем расположить к себе друга.       После тренировки Фрэнк все же решился и пошел к редакции, попросив Мориса порекомендовать ему какое-нибудь кафе в том районе, ведь он был только в нескольких пивных. Может, она его и не отошьет... Фрэнку казалось, что Рэйчел была к нему скорее расположена, - и во время интервью, а в "Мемфисе" она и вовсе первой его окликнула, даже предложила потанцевать!       Рабочий день закончился. Встав поодаль, он тщательно вглядывался в каждую выходящую из здания женщину, но среди них не было Рэйчел Лейн. Фрэнк думал, что мог ее пропустить, не узнать, ведь на головах всех этих женщин были шляпки, придающие лицу совсем иной вид, нежели когда их нет. После того, как вышла основная толпа работников, Фрэнк простоял еще час, думая, что Рэйчел, возможно, задерживается, как он иногда задерживается на тренировках. В конце концов, он вошел в здание и спросил вахтера, есть ли у нее информация, ушла ли Рэйчел Лейн или нет.       - Нет, она еще здесь, - проведя пальцем по листу, где числились фамилии сотрудников, ответственных за ключи своих кабинетов, ответил тот. - Бывает, задерживается, сидит до восьми, а то и чуть ли не до девяти.       Фрэнк вернулся на место, с которого выглядывал Рэйчел, и вновь стал ее дожидаться. Вот она выйдет, и что дальше? Просто к ней подойдет и пригласит в кафе? Она же точно начнет спрашивать, как он здесь оказался и заподозрит, что он намеренно ее выслеживал.       «Пройду мимо, будто я шел здесь случайно!» - осенило Фрэнка.       Примерно через час из здания вышла какая-то женщина. Уже смеркалось, и Фрэнк толком не видел ее лица. Еще в «Мемфисе» он отметил, что Рэйчел очень маленького роста, наверное, еще ниже его матери, а вышедшая вроде как похожа по фигуре и прочим параметрам. Он все равно решил пройти мимо нее; обознается, так обознается, но если это правда Рэйчел, то ее нельзя упустить.       Вышедшая направилась к рынку. Фрэнк перебежал на другую сторону улицы и, пронесясь по ней параллельно тому, как шла женщина, вновь очутился на этой же стороне и уже шел ей навстречу.       Да! Это была Рэйчел.       - Здравствуйте, - сказал Фрэнк.       Она выглядела несколько уставшей, но все же остановилась и взглянула на него.       - А, здравствуйте, - произнесла она, будто бы даже несколько повеселев. – Это который раз мы уже видимся?       - Вроде как, третий, - ответил Фрэнк. – А если посчитать встречи за последнее время, - то второй.       - Да, и правда… Второй, - согласилась Рэйчел.       Фрэнк почувствовал, что если он быстро не сообразит, что сказать ей еще, она пойдет дальше.       - Вы не голодны? – выпалил он. – Я иду после тренировки, так есть хочу, что сожрал бы буйвола! Может, составите мне компанию? Тут неподалеку есть очень милое кафе.       Рэйчел озадаченно посмотрела на него и, немного подумав, ответила:       - Да… пожалуй, пойдемте.       Фрэнк был очень рад, что она ему не отказала, но она повела его в несколько иную сторону, тогда как примеченное им кафе находилось в другом месте.       - А я хотел предложить «Шарм», - сказал Фрэнк.       - Это тот, что здесь, на Шулман-стрит? – спросила Рэйчел. – О нет, там недешево. Я в обеденный перерыв хожу в столовую по типу кафе. Там гораздо дешевле, и интерьер почти такой же милый, как в «Шарме». Если вы не против, можем пойти туда.       - Да… как пожелаете, - ответил Фрэнк, подумав, что Рэйчел может не захотеть, чтобы за нее платил малознакомый человек, так как бедняки в большинстве своем очень гордые люди, - он хорошо это знал по себе.       Они вошли в столовую. Это было просторное помещение, оформленное довольно просто, но в целом выглядевшее далеко не как нищенское; если бы не сидевшие за столиками посетители в потертой, а то и рабочей одежде, то и нельзя сказать, что это заведение было предназначено прямо для бедных.       Рэйчел повесила свое явно старое пальто с потертой меховой оторочкой на вешалку, сняла голубую, под цвет глаз, шляпку и пригладила перед зеркалом несколько растрепавшиеся волосы. На ней была светлая блуза и коричневая юбка.       Они подошли к кассе, заказали еду и отнесли ее на подносах к своему столику. Фрэнк подумал, что здесь и впрямь очень неплохо кормят, - не хуже, чем в пивных, да и не дорого.       - Как вам «Мемфис»? – спросила Рэйчел.       Ее вопрос всколыхнул во Фрэнке неприятные воспоминания, но, с другой стороны, даже хорошо, что она его задала, - может, их беседа выведет ее на откровенный разговор, суть которого побудит его к действиям.       - Здорово, мы хорошо повеселились, - ответил он. – Только жаль, что вы так быстро исчезли.       - А… Мне домой надо было, - быстро произнесла Рэйчел.       Лжет… Но ее можно понять, - не первому же встречному-поперечному о таком рассказывать. Хотя не такой уж он первый встречный.       - Вы говорили, что часто там бываете… То есть, просто приходите туда танцевать? Рэйчел с некоторым подозрением взглянула на него.       - Ну да… А для чего еще, по-вашему, ходят в клуб? Иногда нужно расслабиться после всей этой беготни и суеты, что нередко царит в редакции.       Фрэнк заметил, что под её глазами лежат тени. "Не досыпает", - подумал он. Рэйчел достала портсигар и закурила, что не вязалось с её нежной, утонченной внешностью. Но в городах вообще много курящих женщин...       - Вы у других боксеров тоже будете брать интервью? - спросил Фрэнк, все переживая, что беседа особенно не клеится, и, что еще хуже, - он может раздражать Рэйчел, ведь она на него почти не смотрит.       - Я присутствовала при беседе с Питером Вашингтоном, с которым вы дрались, стенографировала его ответы.       - Правда? – удивился Фрэнк.       - Да. И еще с другими спортсменами, - теннисистами и регбистами в основном. Но лично я не беру интервью, а просто быстро фиксирую их ответы. А потом печатаю полностью начисто на машинке. Нет, может, мне и велят еще лично кого-то собеседовать, но это будет очень не скоро, а точнее...- тут она осеклась, заметив взгляд Фрэнка, полный непонимания, и продолжила: - В общем, я и не журналистка как таковая, да и не знаю, стану ли здесь ею. Мне все говорят, что не стану, потому что нужно иметь образование, а еще лучше - связи, поэтому зря стараюсь. Но я считаю, что не зря. Капля камень точит.       - Конечно, не зря! - оживленно поддержал ее Фрэнк. - Надо идти к своей цели, пусть и маленькими шагами.       - Я думала, что мне неплохо было бы попасть в какую-нибудь газету, связанную, например, с искусством, но как-то уже прикипела к спорту. Сколько я узнала за это время про эту область, - мама не горюй!.. Ваши-то, оказывается, еще не так давно боролись в железных перчатках, почти как рыцари!..       - Насмерть, что ли? – спросил Фрэнк.       - Наверное, раз их в итоге заменили на кожаные. Ну, вроде как не насмерть, но бокс был куда более травмопасным. Весь ринг, наверное, был в кровищи.       - Ну, если он и так бывает в кровищи, но после битвы железками – и подавно.       - И сейчас? А я думала, сейчас не так жестко.       - По-всякому бывает. Иной раз так вкрячишься головой в угол ринга, что заделаешь кровью, - мама не горюй! – с каким-то вожделением проговорил Фрэнк, чувствуя заинтересованность Рэйчел.       - И вам серьезно нравится вот все это? Кровище, сломанные носы, выбитые глаза или что еще? – спросила она.       Фрэнк удивился, - неужели он ошибся в ее заинтересованности, и на самом деле она не понимает, что есть бокс? А на интервью, казалось, она его очень хорошо понимала. Хотя… он не припомнит ее вопроса, чем ему именно нравится этот вид спорта.       - Ну, сломанные носы и иже с ними, - это просто часть работы, точнее, следствие, - пробовал пояснить он. – Бокс полезен для здоровья, я живу так, чтобы поддерживать себя в форме. Стараюсь следовать режиму: по расписанию - душ, обтирание, тренировки, здоровое питание, не курю и пью алкоголь лишь изредка; другими словами, не занимаюсь ничем, что может мне навредить. Чистота для меня — это не просто мытье, а, как бы это сказать… крепкость, твердость. Каждая вена, каждая капля крови и каждый мускул — абсолютно чисты до самой косточки. Это не просто поверхностная гигиена, а полное, глубокое состояние чистоты. Я это ощущаю всей своей сущностью. Когда я утром встаю и иду на тренировку, вся моя кровь, все сосуды словно кричат о своей чистоте.       Глядя в горящие глаза Фрэнка, Рэйчел была ошеломлена таким потоком красноречия.       - Вы никогда не были на боксе? – спросил он.       - Нет, не пришлось. А теперь уже даже захотела побывать, после такой вашей, так сказать, рекламы, - улыбнулась она.       - Так приходите на следующий матч! Буду ждать с нетерпением! Я думаю, только увидев боксеров со стороны, можно понять многое…       - Приду, тем более, у меня точно появится после этого много идей. Я вот тут думаю о том, чтобы сделать повторное интервью с вами… Интересно, что вы тут сейчас рассказали, сравнив силу с чистотой. Пусть его в этот раз и возьмет мисс Пламмер или кто еще, главное, я буду знать для себя, что идея была моя. Ладно, мне пора, - сказала Рэйчел, глядя на часы. - Скоро у меня последний трамвай.       - Я провожу, - произнес Фрэнк, вставая.       - До трамвая ведь, да? - уточнила Рэйчел.       - Могу и до дома, - пожал плечами Фрэнк. - Уже темно, да и я предложил вам задержаться. Вы где живете?       - В Дерримут, пять остановок. Но я бы предпочла доехать сама. Я взяла документы и хотела в трамвае еще кое-что посмотреть по работе.       Фрэнк решил не навязываться, ибо понимал, что хорошего должно быть понемножку. По крайней мере, значительные шаги сделаны, но стоит еще прощупать почву.       - Может, завтра вечером снова поужинаем здесь? - спросил он, когда они пришли на остановку.       - Я не знаю, во сколько закончу, - ответила она. - Всегда по-разному. Но я почти всегда обедаю здесь в час дня. Правда, обедаю с коллегами.       Через несколько минут трамвай, увозящий Рэйчел в ее бедняцкий квартал, скрылся за поворотом. Фрэнк, пытаясь упорядочить в голове все мысли и впечатления от этой встречи, отправился домой.