Тяжело быть ангелом...

Меня поджимало время. И как бы меня не пугала мысль о том, что я могу покалечить себя даже до того, как за это возьмётся Кэссиди и Кубрал… Надо было рискнуть. Бумаги занимали всю поверхность стола, иногда зачёркнутые, иногда нет. Результаты моих расчётов и профессионального мнения бабушки Кары, как одного из лучших оставшихся артефакторов. Она подсказала, как сжать несколько цепочек, но даже с её помощью проект оставался крайне масштабным и, что гораздо страшнее, деликатным. Я заняла один из свободных классов после уроков смертных, не рискуя заниматься этим в наших спальнях, где ангелы запросто могли меня прервать и испортить весь мой труд. А паники в моих мыслях и так было достаточно, чтобы переживать ещё и за это. На часах было шесть тридцать вечера, и я надеялась, что смогу поработать хотя бы три часа перед тем, как сделать паузу. По крайней мере, это будет лучший исход. Энергии в моём ядре должно хватить на такое время, но я больше переживала, что останавливаться придётся из-за моей болевой реакции. Учитывая, что время сейчас было на вес золота, подобный расклад меня не радовал от слова вообще. Вздохнув и вытащив из инвентаря мою иглу и чернила пустоты, доставшиеся мне как награда от некоторых заданий, я поставила их на стол и взяла первый лист бумаги. На одной стороне были расчёты, на другой уже полностью расчерченные рисунки рун и все нужные мне круги. Так, последняя проверка. Аптечка? Есть. Таз с водой и салфетками? Тоже есть. Бинты? Даже не обсуждается. — Поверить не могу, что я это действительно делаю… Я проверила всё, что только могла, но тот факт, что мне надо спешить, постоянно заставлял меня сомневаться в этом. Мне нужно было несколько месяцев для того, чтобы руны активировались от моей энергии — тянуть время дальше просто глупо. Зажав между зубов моток ткани, я поставила левую руку на стол и обмакнула иглу в чернила, начиная подавать ей свою энергию. Опыта с татуировками у меня не было никакого, и по сути я больше выжигала на себе нужные руны, усиливая их чернилами, но другого варианта у меня не было. Не просить же кого-то из моих друзей это делать, когда я знаю об их отношении к урокам рун и артефакторики! Я сделала глубокий вдох и опустила иглу на большой палец, начиная выводить первые линии. И да, это было больно. Сморгнув первые слёзы боли с ресниц, я сжала ткань во рту ещё сильнее и упрямо продолжила кромсать кожу. Точнее жечь её. Было бы лучше поместить всю рунную цепочку на спину, но опять же, вопрос стоял в том, что мне некому было доверится в плане выполнения этой задачи, а сама я не могла так выворачиваться, чтобы каким-то образом быть успешной в данной идее. Приходилось помещать её кусочки на все пальцы рук, линиями тянуть их по внутренней стороне запястий до локтя, через подмышки и до центра груди, соединяя всю это богадельню с ядром. Что ж… Как говорится, через тернии к звездам? Или это не применимо в данном случае..? Подавив скулёж и пытаясь вытереть слёзы об собственное плечо, я наконец вывела первую руну и тут же провела по ней влажным бинтом, чуть охлаждая кожу.Что хорошо и плохо одновременно так это то, что у этой тушки длинные пальцы, что позволяло мне не мучить себя ещё более мелкими рисунками. Но. Они были достаточно костлявыми, и как же больно было, когда я случайно задевала кость иглой! Если бы не ткань во рту, я бы точно начала материться. Громко. Во всю глотку. Когда с большим пальцем левой руки было покончено, она уже начинала мелко дрожать, хотя по времени прошло только чуть больше получаса. Пришлось делать первую паузу, чтобы не запороть всю свою работу раньше времени. Кокс тихо сидела на столе, наблюдая за мной. Мои внезапные мазохистские замашки она не одобряла, но больше не пыталась меня куснуть каждый раз, когда я заводила об этом разговор. Я решила, что это так помогли мои ораторские навыки. Мой наркодилер уверяла, что она потеряла надежду на мои мозги. Ну и ладно. Пора снова приниматься за работу. В итоге паузу пришлось делать каждый раз, когда я заканчивала руны на одном пальце, и к восьми часам у меня так тряслась рука, что я даже не стала обращать внимание на моё опухшее лицо, убаюкивая простреливающую болью кожу. Ох пожалуйста, пусть это сработает. Я отказываюсь думать, что вся эта боль может быть за зря. Как я буду всё это проделывать на правой руке? Мало того, что она не доминантная, так ещё и игла трястись будет! Кожа у меня покраснела, чуть вздулась на местах линий чернил и противно пульсировала по ощущениям. Подождав, пока смогу хоть немного сжать пальцы, я обернула руку в чистые бинты, натянула на неё рукав толстовки и для верности ещё надела перчатку, чтобы не травмировать никого раньше времени. Заняло это у меня куда дольше, чем хотелось бы признать, и когда я наконец скрыла все линии, мне снова пришлось вытирать лицо от слёз. Эх, сейчас бы пригодились крылья Мики — лёд для моих опухших глаз не помешал бы. Я закрыла глаза и мысленно поставила таймер. Мне нужно было подождать, пока я снова буду казаться нормальной… по крайней мере физически, перед тем как вернутся в комнату. Двадцать-тридцать минут должно хватить. Ури, конечно, начнёт допрашивать, где я была весь вечер, но она знает, что иногда мне нужна тишина для работы. Сложней будет скрыть правую руку. Миссии по спасению вселенных и раскрытию интриг — это, конечно, хорошо, но я всё ещё была ученицей и мне надо было писать на уроках. А с такой дрожью и болью… Как бы я не спалила свой план на первых же этапах. По плечам поползло что-то чёрное, и я откинулась на стуле, лениво наблюдая, как смолянистые следы приобретают объём, скручиваются на моей коже, и в конце концов формируются в гигантские руки. Аагуран не стал полностью их заканчивать, и на виду только внутренняя часть его ладоней была достаточно твёрдой, чтобы её можно было чувствовать как касания. Всё остальное дрожало и менялось как густая жидкость. Я подула на один из его пальцев, подавив смешок, когда его поверхность заволновалась как желе, и божество нависло надо мной чуть сильней. Твёрдая голова прислонилась к макушке, сгоняя с неё Кокс, и мой наркодилер тут же враждебно раскрыл в его сторону жвала. — У меня там скоро вмятина будет из-за вас, — ворчливо пожаловалась я, смотря, как Аагуран опускает руку на мои бинты, и чуть ниже, полностью поймав мои собственные ладони в одну свою. — Исправим, — низко мурлыкнул Аагуран. Когда я глянула назад, его силуэт мерцал, как дым, — сотканный не полностью, всего лишь маленькие части чего-то куда больше. Если так подумать, то я даже представить не могла его истинный размер. Когда он вытягивал меня к себе во снах, он казался бескрайним, но в темноте мироздания сложно понять, где что-то начинается и где кончается. Мой истинный размер мне тоже был неизвестен. Как у странницы физической формы у меня больше не было, только отголоски от неё, и я предполагала, что должна быть куда меньше, чем себя помнила в прошлой жизни. В конце концов, те огоньки душ, что я видела, спокойно помещались в мои ладони — почему я должна отличаться? — Потому что ты моя странница, — ответил на мои мысли Аагуран, поглаживая меня поверх следов чернил, что прятались под бинтами. — Потому что ты уже меняешься. — Неужели. И как я буду выглядеть? Божество низко загудело. Я не смогла понять, было ли это выражение его задумчивости или смеха. — Через несколько десятков жизней сможешь увидеть. Время плохой показатель для таких, как ты. Вы слишком цепляетесь за смертные понятия. Ага, то бишь для того, чтобы посмотреться в зеркало, мне надо подождать несколько вечностей. — Вроде того, — покладисто согласился Аагуран. Его пальцы потянулись к игле на столе, что выглядела смешно и даже как-то нелепо в его огромной хватке, и на мгновение подняли её на уровень моих глаз. — Не привлекай никого другого. Я помогу тебе выжечь руны там, где тебе будет сложно. Я сделала шумный вдох и едва удержала себя от того, чтобы не треснуть по этой самодовольной чёрной жиже. Сама же себе больно сделаю в таком состоянии. — А ты не мог мне это предложить, когда я думала о том, что всё это можно было поместить на спину? Божок завибрировал где-то в груди, странно переместил свои потоки материи с одного места в другое, и вес его головы стал чуть ощутимей. — Я думал, ты сама попросишь, но какой же ты бываешь упрямой, — низкий гул, с которым он это издал, наверняка бы заставил меня бежать с воплями о помощи в прошлой жизни. В этой же мне хотелось только треснуть его сильнее. Чувствуя волну явно нелестных мыслей о нём, Аагуран тут же вытянул своё тело, оборачиваясь вокруг меня плотным одеялом темноты. Его форма была ещё более… жидкой сейчас, и кроме ладоней в ней больше не было ничего очерченного. Даже они начинали таять и теряться в его основной массе. Как-то по змеиному его голова зашевелилась на темноте, потоком стекая с моей макушки, пока ромбовидное переплетение корней не оказалось прямо напротив моего лица, размером с длину моей руки — от плеча до самых кончиков пальцев. — Сволочь, — прошипела я. — Твоя сволочь, — самодовольно вернуло божество, мешая мне двигаться. Мой мозг со скрипом притормозил. Обычно это ведь работало в другую сторону! Аагуран по собственнически рычал надо мной, как над писанной торбой, и я думала, что так сказывается его комплекс… Э-э-э, то есть божественная натура. Он сам был моим богом, но больше в плане того, кто стоял надо мной, и чьи прихоти надо было выполнять. Его же слова заставляли меня думать о наших отношениях больше как о… равноценном обмене. И я пока не могла объяснить почему. Я, конечно, не была образцовым последователем: веру не распространяла, жертвы не приносила, молитвы не читала. Но… Чёрный тонкий отросток, больше напоминающий щупальце или конечность насекомого, легко ткнул меня в лоб. — Ты слишком много думаешь. Я подозрительно прищурилась, уставившись на него со всей строгостью, которую только нашла в себе. Аагуран даже не дёрнулся, паразит такой. Игла зависла над моей грудью, и я вспомнила все линии рун, что должны быть выжжены на моей коже. — Да ты издеваешься, — неверяще вырвалось у меня. — Такой шанс, — опять низко мурлыкнул он, и я хотела потереть переносицу, да не смогла. Ещё я хотела его пнуть, но это тоже пришлось отложить на тот момент, когда меня выпустят из этого кокона. — Ты же всё и так видел! — Видеть и трогать — разные вещи! — возразил он, и я обречённо ткнулась головой в его чёрную жижу. Вот и верь потом в неприкасаемый и «священный» образ богов. Такие же животные, как и мы все. — Я даже могу тебе это доказать, — вот теперь его голос точно звучал соблазняющим. Дожили. Меня цепляет божество. А я, вроде как, и не особо против. Аагуран явно мои мысли услышал, потому что вибрация черного океана вокруг стала сильнее. Такая реакция на моё внимание была странной. В полной картине я была ничем более, чем развлечением для кого-то настолько всепоглощающего. Всего лишь крупицей, чьё присутствие почти ничего не меняло. Так почему же он так за меня держался? Странники, может, и были редкими, но не настолько, чтобы так дорожить кем-то вроде меня. И это не пессимизм во мне говорит, — это факты. Мне дали возможность прожить ещё одну жизнь, и ещё столько, насколько меня хватит, но подобный подарок не должен был быть доказательством фаворитизма со стороны богов. Всего лишь удача, ничего более. Аагуран почему-то продолжал мне доказывать обратное. Может, потому что по их мерках, он был ещё совсем молодым..? — Не настолько, чтобы не знать самых простых вещей. — Его голова чуть наклонилась в бок и ткнулась вперёд, упираясь в мою собственную. — И я достаточно терпелив, чтобы подождать, когда ты наконец придёшь к правильному осознанию. Наверное, мне надо было обидится. Вместо этого я просто выдохнула и устало обмякла в его материи, закрывая глаза. Костяные корни ощущались твёрдыми, но каким-то образом умудрялись приносить с собой ощущение комфорта. Возможно, так начиналось проявляться моё сумасшествие. — Тебе надо пойти спать. — Аагуран чуть потёрся об меня головой, как огромный бесформенный кот, и его потоки стали двигаться, унося меня с собой. — А завтра я помогу тебе с рунами. Даже не буду распускать руки! — А остальные конечности? Щупальца там, или что ещё ты обычно формируешь? Божество низко и гулко засмеялось. — Хорошо, ангел, ты меня поймала. Буду вести себя прилично. Аагуран не умел улыбаться. Для этого у него не было лица, и всё же… я чувствовала улыбку в его голосе, каким бы странным он не был. — Но ты всё ещё паразит. — Я ничего и не отрицал! Огромные ладони легко подняли мою тушку и уронили через пару секунд на мягкую кровать под моей аркой цветов. Телепорт сервис моего личного божества ещё никогда не подводил…