Нелепый, умный, влюбленный!

— Гуки, Гуки, а где президент Ким? — влетел в кабинет взъерошенный Тэхёни. — У него деловая встреча, он будет после обеда, — Гук оторвался от компьютера, увидев, что тот стоит с небольшим ярким пакетом, перевязанным большим красным бантом. — А что ты собственно хотел? — Мой начальник Хосочек улетел в Париж и велел передать этот пакет лично в руки президенту Киму. — Тэхёни потряс пакетом перед носом Чонгука. — Если хочешь, давай я передам. — Гук немного удивился такому странному подарку. — Нет! — Тэхёни спрятал пакет за спину. — Хосок велел передать лично в руки, а если я засуну туда свой нос, то так и сказал: «Уволит, к чертовой матери.» Поэтому я должен передать лично, но после обеда меня не будет. У меня запись к стоматологу. Ума не приложу, как теперь быть? — Давай, так! Ты просто оставишь его на столе у президента, а я прослежу, чтобы никто его не трогал. Хорошо? — предложил Гук. — Ладно! Похоже, ничего другого не остается, — нехотя согласился тот. — Только чур, пакет не открывать, а то нам обоим влетит. — Опасения оправданы, так как Чон Хосок слов на ветер не бросает. — Не переживай! Я не лезу в чужие дела. — Гук же порядочный омега или где? **** Если вам скажут, не думать о слоне, вы обязательно будете о нём думать. Уж так устроен наш человеческий мозг. Так было и у Гука. Как только было сказано — не открывать пакет, то желание сделать наоборот возрастало с каждой минутой. Он несколько раз подходил к столу, глядя на злосчастный пакет. «Да, что там может быть такого важного?» — любопытство так и толкало засунуть нос туда, куда его никто и не просил. «Наверняка, какой-нибудь прикол от Хосока.» — Ведь, они часто так делают с Тэ. Отправляют друг другу всякую ерунду, а потом вместе угорают, кто кого круче разыграл. Однажды Хося прислал Тэ чернильную бомбу. Которая так бабахнула, что пришлось вызывать клининговую службу, чтобы устранить последствия. А Хосок ещё долго угорал над синим лицом друга. Но Тэ не остался в долгу и подложил ему пакет с мадагаскарскими тараканами. Которые разбежались по кабинету, как только Хося его открыл. Его испуганный визг как у свинки, слышал весь «Хайб». Вот и сейчас, Гук думал, что там тоже что-то подобное. «Я только одним глазком посмотрю. Вдруг то, что там лежит может как-то снова навредить моему любимому медвежонку.» Осторожно открыв края, плотно заклеенные канцелярским скотчем, молясь, чтобы там не было очередной чернильной бомбы, он заглянул внутрь. Но содержимое его немного удивило. Там лежало несколько шоколадок и штук пять разноцветных зайцев. Где-то глубоко в душе шевельнулось неприятное подозрение. Сверху лежал в несколько раз сложенный листок. Гук хотел уже закрыть пакет, но любопытство пересилило. Он достал листок и стал читать. По мере прочитанного, его сердцебиение участилось до тахикардии, готовое вот-вот остановиться и больше никогда не запускаться. «Мой дорогой друг Тэ! Так как твоё душевное состояние находится в плачевном состоянии и ты не можешь адекватно мыслить, я решил тебе немного помочь. Хочу напомнить, что акула по имени Ким Намджун, всё ещё плавает вокруг нашего финансового благополучия, стараясь с помощью нашего монстрика, оттяпать его. Хоть ты и приложил достаточно усилий по его соблазнению, риск опасности всё еще существует. Продолжай в том же темпе. И обязательно не забывай радовать Гуки мелкими подарками, которые я, кстати, очень любезно для тебя приготовил. Ты найдёшь их в пакете, по одному на каждый день. Не забывай про сладости (Говорят, все монстры любят сладкое!) Наверняка, ты, черствый сухарь, до этого не додумаешься. И ещё маленький совет. Для секса не вези его в отель, найди более подходящее и романтичное место. (Хотя до сих пор не понимаю, как ты выдержал секс с ним, я б наверно не смог.) Можешь даже использовать мою квартиру, там как раз имеется всё для романтики. Не вздумай появиться с ним на людях, особенно там, где много наших знакомых. Если узнает Бо — тебе крышка. И помни, в данный момент он для нас очень опасен, ведь у него почти все наши деньги, так что не вздумай даже словом его обидеть, а то я знаю твой переменчивый характер. Почаще говори комплименты, таким как он нравятся подобные вещи. Р. S. Я понимаю, как тебе тяжело, поэтому крепись, друг, скоро всё закончится и мы снова обретём финансовую независимость от этой парочки. Целую в носик, твой Хосик.» Гук обессиленно сполз на пол, раз за разом перечитывая это послание, не желая верить, что все его мечты оказались жестоким фарсом. Он слышит оглушительный треск, это рушится построенный им воздушный замок. Все кирпичики, которые укладывались с такой любовью, сцеплённые тёплой улыбкой, нежным взглядом, трепетными касаниями, страстными поцелуями, все они раскололись, посыпались с неба острыми осколками, пробивая в душе Чонгука болезненные бреши, оставляя кровавые незаживающие раны в сердце. В глазах больно защипало и из глаз покатились слезы нескончаемым потоком. Воздух в легких практически закончился, оставив тяжесть в груди. Чонгук не мог дышать, он задыхался, руки хаотично хватались на ворот рубашки, он трясущими руками пытался расстегнуть верхние пуговицы в стремление увеличить доступ кислорода в лёгкие. Всё тело потряхивало и крупная дрожь охватила всё тело. Его снова обманули. Обманули жестоко, ни на секунду не задумываясь о его чувствах. Он чувствовал себя растоптанным, униженным, оскорбленным. Сердце говорило, что всё это злая шутка. Но мозг повторял: «Ты сам всё видел. Ты до сих пор держишь в руках это чертово письмо.» «И зачем только я открыл этот пакет? Зачем всё это прочел? И вообще при чем здесь Моня? Неужели, они и правда думали, что мы хотим забрать их деньги. Что за бред?» И ещё куча других вопросов метались в его голове и ни на одной он не мог сконцентрироваться."Как же ты был прав, Намджун! Тэхён не Джихён. Он во сто крат хуже. Монстр, под маской прекрасного принца.» И тут Чонгука накрыло. Ярость и гнев охватили его. Он не позволит ни кому играть на его чувствах, больше не позволит. «На этот раз я не буду слабаком. Раз они хотят поиграть, что ж посмотрим, кто выйдет из этой игры победителем.» Как говорится: «Смеется тот, кто смеётся последним!» На ватных ногах он кое-как поднялся. Сняв копию с письма, запихнул все обратно, заклеив всё как было, и пошел к себе в каморку. Как бы он не старался держаться, но слёзы всё равно предательски текли. Увидев на столе того самого зайца, запихнул его в дальний ящик стола, подальше от глаз. — Будь ты проклят, Ким Тэхён! — в изнеможении он упал в кресло и уткнулся головой в стол, стараясь хоть как-то привести свои мысли в порядок. Но выходило плохо. Очень плохо. **** Из лифта вышел дорого одетый и весьма привлекательный омега. Про таких обычно говорят — «голубая кровь». Он вальяжно подошёл к стойке ресепшена, доставая из позолоченного портсигара тонкую ментоловую сигарету и закурил ее. — Милый! — обратился он к листающему очередной глянец Джину, при этом выдыхая ароматный дым в виде колечек, — Я бы хотел увидеть вашего президента. У меня назначена с ним встреча. — Он не говорил, а мурлыкал, как чеширский кот, улыбаясь примерно так же. — У нас не курят, — наконец оторвавшись от своего «тяжёлого» занятия и слегка закашлявшись, вдохнув запах ментола, ответил тот. Но увидев лицо говорившего, застыл в изумлении. — Господин Ли? Простите, я вас не узнал. Конечно, курите на здоровье, — извиняюще бормотал он. — Так что насчёт моего вопроса? — снова затянувшись и выпуская в лицо Джина ароматный дым, спросил тот. — Президент Ким сейчас отсутствует, но скоро должен вернуться. Вы можете подождать его у него в кабинете, — ответил секретарь, не переставая пялиться на этого импозантного омегу. — Хорошо! — высокомерно кивнул Ли. — Тогда, будьте столь любезны, проводить меня и захватите что-нибудь горячительное. А то на улице жуткий холод и я немного замерз. — Мурлыкнул он. — В кабинете президента Кима отличный бар. Вы найдете там всё, что пожелаете, — ответил Джин, всё ещё не веря, что разговаривает с самим Ли Чо Соком. Ли Чон Сок был одним из самых именитых и востребованных актеров-омег в стране. Его влияние в сфере шоу-бизнеса было практически безграничным. Все режиссеры и рекламные агентства мечтали заполучить его. Но тот был человеком с большими странностями и запросами, поэтому удавалось это далеко не каждому. Каким волшебным образом Тэхёну удалось заманить его в «Хайб», оставалось для Джина загадкой. Он, конечно, слышал слухи о том, что якобы Ли Чон Сок согласился сняться в рекламе их новой коллекции, но он думал, что это всего лишь слухи. И вот теперь он ведёт эти «слухи», дымящие ментоловой сигаретой, в кабинет своего шефа. **** Господин Ли, комфортно пристроился на небольшой уютный диван в кабинете, налил себе в стакан односолодовый виски и снова расслабленно затянулся сигаретой, погружаясь в пучину своих странных мыслей. А мысли его действительно были странными. Например: Почему никто и никогда не видел птенцов голубей? Или, как называются поцелуи по-французски во Франции? Но больше всего его интересовало: Мы живем или медленно умираем? Из этих очень важных раздумий его вырвал странные стенанья, идущие из кладовки. Как-будто кто-то плакал, хлюпающие звуки неприятно резали слух. Он поднялся и направился в сторону заинтересовавшего его шума. Кладовка оказалась вовсе не кладовкой, а небольшим кабинетом, правда без окна. За компьютерным столом сидел странного вида омега и шмыгал носом, вытирая платком заплаканные глаза. — Простите! У вас что-то случилось? — участливо спросил он, тем самым напугав омегу своим неожиданным появлением. Гук увидев незнакомца в своей каморке, попытался взять себя в руки. — Извините, пожалуйста! Я не заметил, как вы вошли. Не беспокойтесь, со мной всё в порядке. Просто аллергия замучила. Господин Ли подошёл ближе и уселся на стол, заглядывая заплаканному омеге в глаза. — Не пытайтесь меня обмануть, милый. Такая аллергия бывает только в двух случаях. Либо от безвыходности положения в которое попадаешь. Либо от разбитого сердца. Так какова причина вашей аллергии? — очень по-доброму спросил он. Гук не смог сдержаться и слезы снова покатились по его щекам. — Обе! — он окончательно зашёлся в рыданиях. — Ну, ну, милый! Я уверен, что не одна из этих причин не стоит слез такого прекрасного омеги, — успокаивающе погладил он Гука по голове. — Вы сейчас серьёзно насчёт прекрасного омеги? — с недоумением посмотрел на него Чонгук красными опухшими глазами. — Разве вы не видите, что это далеко не так? — ложь Гук воспринимал сейчас особенно остро. — Абсолютно серьёзно. Все люди по своему прекрасны. Так почему ты должен быть исключением? — вот! Выпей и успокойся. — Ли протянул ему стакан с виски, который всё ещё держал в своей руке. — Затем мы сходим умоемся и ты расскажешь мне о своей беде. Хорошо? — участливое внимание постороннего человека подкупало. Гук залпом маханул весь стакан, сразу же закашлявшись от обжигающего горло напитка. — Меня, кстати, Ли Чон Сок зовут. А ты, по-видимому, Чонгук, помощник президента Кима? Это ведь с тобой я договаривался о встрече по телефону? Я узнал тебя по голосу. Я очень хорошо запоминаю голоса, — тепло улыбнулся он. Гук спохватился, наконец поняв кто перед ним, низко поклонился. — Простите, господин Ли! Я вас не узнал. Простите ещё раз, не хотел вас напрягать своими проблемами. Я сейчас обязательно возьму себя в руки. Президент Ким скоро вернется. Давайте, я принесу вам кофе? — затараторил он. — Ну вот, снова здорово! И почему моё имя вызывает у людей такую паническую реакцию? — задумчиво произнес тот. — Давай так! Для тебя я просто Чон Сок. Мы сейчас пойдем и сделаем, что планировали, а твой президент подождёт. Хорошо, милый? — он сжал руку Чонгука в качестве поддержки. — Хорошо! — кивнул Гук. Хлопнула дверь кабинета. Очевидно, вернулся его хозяин. — Чонгуки! Скажи, господин Ли не появлялся? — громко крикнул Тэ. — Джин сказал, что он в кабинете. Но что-то я его не вижу. Куда мог деться этот странный омега? Гук услышав голос Тэхёна, запаниковал, что не ускользнуло от глаз ЧонСока. — Он не должен видеть меня в таком виде! Только не он! — его начало мелко трясти. — Не переживай, милый! Я всё улажу. Просто иди за мной и не говори ни слова. — Этот странный омега, как вы выразились, пытается помочь вашему помощнику, — широко улыбаясь и ведя за собой Гука, сказал он, выходя из каморки. — Господин Ли? — увидев его, Тэ поклонился. — Простите мне мою небрежность! — он обеспокоено посмотрел на Гука, который тщательно прятал от него лицо. — Чонгуки? С тобой что-то случилось? — с тревогой в голосе спросил Тэ. — Ему резко стало нехорошо, ну знаете, омежьи дела и всё такое, — ответил за него Ли. — Сейчас я провожу его в уборную, а затем мы вернемся и продолжим встречу. — Чонгуки. — Тэ хотел ещё что-то сказать, но ЧонСок уже хлопнул дверью, уводя за собой заплаканного омегу. **** — И так! В чём твоя беда, милый? — спросил ЧонСок, как только Гук привел себя в порядок. — Я… я не знаю с чего начать, — мялся Чонгук, не зная стоит ли вообще что-то рассказывать. Его доверие к людям сегодня было окончательно утеряно. — Начни с главного, а там разберемся, — мягко взял его за руку Чон Сок. — Дело в том, что я любил одного человека, а он меня предал… — Гук замолчал, сглатывая слёзы. — И об этом ты узнал сейчас? А ещё, похоже, что этот человек работает здесь, — закончил за него Ли. — Как вы догадались? — удивился Гук. — Ну, это легко! Красноречивые взгляды президента Кима говорят сами за себя. Да и твои тоже, — окончательно подтвердил свои догадки актёр. Гук поражался проницательности омеги, не часто встретишь человека, который практически на ходу смог понять суть проблемы. — Можешь дальше ничего не говорить. Меня абсолютно не касается, что между вами двумя произошло. Но хочешь маленький совет? — актёр немного тянул слова, чтобы до Чонгука лучше дошло то, что он хочет донести до него. — Может, стоит поговорить? Ведь, я так понимаю, он пока не в курсе того, как сильно тебя обидел? — вздохнул Чон Сок. — Нет! Я не хочу! — мотнул головой Гук. — Единственное, что я сейчас хочу — уйти отсюда и никогда не возвращаться. Вот только и этого я не могу сделать. С моей внешностью найти новое место работы очень трудно. — Чонгук опустил голову, реальная оценка его внешних данных самим им сейчас воспринималась довольно болезненно. — Дело конечно твоё, — покачал головой Чон Сок. — Но вот насчёт работы, думаю, смогу тебе помочь. Через пару недель я улетаю в Италию. Буду ведущим на конкурсе красоты и как раз ищу помощника. Я уже наслышан, что ты не плох в этом. Поэтому, если захочешь, можешь поехать со мной. — Спасибо! — всхлипнул Гук. — Но вы и так уделили мне слишком много своего времени. Я разберусь сам. — Как знаешь! Если что, мой номер у тебя есть, я буду ждать твоего звонка. А пока соберись и как ни в чем небывало вернись к работе. И не вздумай никому показывать свою слабость. Договорились? — он серьёзно посмотрел на Гука. **** Тэхён очень беспокоился. Ему не понравилось то состояние, в котором был Гук, когда уходил с этим странным омегой. По тому, как он старался не смотреть на него, с ним явно что-то произошло. Внезапно взглядом он наткнулся на яркий пакет на своём рабочем столе. Он открыл его, увидел там игрушки, шоколад и записку от Хосока. — Ну, что за идиот? Шутник хренов! — прочитав записку, разорвал ее и бросил в мусорное ведро. В его голове, закралось сомнение: «А не мог ли Гук открыть пакет и прочесть это послание?» По спине поползли липкие мурашки страха. В кабинет вошли Гук и ЧонСок. Первый, не глядя на Тэ, проскользнул в свою каморку. — Господин Ким! Сегодня у меня назначена ещё одна встреча. Поэтому перенесем нашу на другое время. — Да, конечно, — кивнул Тэ, всё время пялясь на каморку. Ему тоже сейчас было не до деловых разговоров. — Тогда встретимся в другой раз, — господин Ли покинул кабинет. Как только он вышел, Тэ бросился в каморку. Гук сидел с невозмутимым видом и что-то печатал. О том, что он не в порядке, говорили только слегка опухшие глаза и натертый докрасна нос. Тэ подошел сзади, положив руки тому на плечи. — Не хочешь рассказать, что происходит? — Тэхён осторожно стал массировать шею Гука. Гук дернулся, как будто его ударило током. — А разве что-то должно происходить? — Чонгук напрягся, ему хотелось скинуть эту руку, которая продолжала гладить его кожу. — Со мной всё в порядке. Просто легкое недомогание. Простыл, наверное. — Эта пытка нежными прикосновениями закончится когда-нибудь? — Ты уверен? — наклонившись, Тэхён положил голову ему на плечо. — Скажи, зайчонок! А ты не заглядывал в тот пакет, что стоит на моём столе? — голос стал немного дрожать, когда он задавал этот вопрос. — Тот, что принес секретарь Хосока? Нет, не заглядывал. У меня, знаешь ли, нет привычки лазить по чужим вещам. Или ты мне не доверяешь? — Гук собрал всю волю в кулак, чтобы повернуться и заглянуть Тэ в глаза. — В нём что-то важное? — Да так, очередной прикол Хосока, — натянуто улыбнулся тот. — И ты прекрасно знаешь, насколько я тебе доверяю. Практически как себе. «Доверяешь? Как же. Прикол? Хороший прикол! Я заценил!» — Гук до скрипа зубов сжал челюсть. «Вмазать бы тебе по твоей подлой физиономии. Строишь из себя влюбленного? Что ж, я вытяну твоё истинное нутро наружу.» — Он еле сдерживал себя, чтобы не вцепиться в это прекрасное лицо и не оставить на нем пару синяков. — Наши планы на вечер не изменились, зайчонок? — Тэ поцеловал Гука в носик. Отчего у того побежали мурашки. Только на этот раз не от любви, а от отвращения. — Если ты плохо себя чувствуешь, мы можем всё перенести на другой день? — беспокойство так и сквозило в его голосе. — Зачем же, дорогой, переносить? Мы обязательно сегодня куда-нибудь пойдем, — пересилив себя, он тоже чмокнул того в нос. — Прекрасно! Я нашёл для нас одно тихое местечко, — немного расслабился Тэ. Мысль о том, что Гук читал письмо, отпустила его. — Зачем же тихое? Я хочу, чтобы было громко. Пойдем в тот клуб, куда вы обычно ходите с Хосоком? — Чонгук, не отрываясь, смотрел в удивленные глаза. — Но с тобой я хочу побыть в более уединенном месте. Где будем только ты и я, — пытался выкрутиться Тэ, понимая, чем ему может обернуться такой поход. «В уединенном? Как же! Квартира Хосока, по-видимому, весьма уединенное место? Не дождешься, Ким Тэхён!» — Ты что, меня стесняешься? — обиженно надул губы Гук. — Нет, конечно! Хочешь в клуб, поедем в клуб, — сдался Тэ, моделируя в голове, как он сможет из этого выкрутиться. — Тогда до вечера, дорогой. А теперь извини, но мне надо работать. — Гук отвернулся, снова уткнувшись в компьютер с невозмутимым спокойствием. В душе же бушевала буря, готовая вырваться наружу в любой момент. — Тогда, поцелуй и я ухожу! — Тэ снова повернул его к себе, припав к его губам. На секунду Гука выключило и он расслабился, поддавшись поцелую. (Не так просто начать ненавидеть то, что до этого было так ценно в твоей жизни.) Но он взял себя в руки, быстро разорвав поцелуй. — Тебе пора! — махнул он рукой, указывая на дверь. Тэ по-детски обиженно надул губы. — И это всё? Вечером я спрошу с тебя за это, — и он, потрепав Гука по волосам, напоследок вдохнув их шоколадный аромат, вышел из каморки. Гук рухнул головой на стол. Из глаз снова потекли слезы. «Лицемерный ублюдок! Красивый сука, лицемерный ублюдок! Я снова поддался на эти чары, но больше этого не повторится никогда!»