Ошибка президента.

Утро понедельника началось слишком активно. Хёнджин соскочил с постели и, осознав, что уже четыре раза отключал будильник, с тихим матом убежал в ванную. Одевшись, омега выскочил из квартиры, пообещав возмущённому желудку, что обязательно в него что-нибудь сегодня положит, только чуть позже. В кабинет он попал с опозданием на двенадцать минут и тут же включился в работу, затыкая возмущение желудка горячим кофе. Временно. Спустя несколько минут раздался тихий стук и на пороге появился Минхо. Как и прежде, аккуратный, в выглаженном костюме, но с красноватыми глазами. Хёнджин, поздоровавшись, принял из его рук тонкую папку. Альфа, не задерживаясь, вышел из кабинета. — Обиделся? Серьёзно?.. — омега вернулся к работе, стараясь не обращать внимания на ноющее чувство вины. Он же ничего не сделал, почему тогда переживает? Перебрав документы, Хёнджин внёс данные в таблицу и отправил своему гендиректору, который появился в его кабинете уже через минуту. Сынмин, уловив горький шоколад, перевёл взгляд на омегу, заваленного бумажками, папками, ручками, одновременно печатающего что-то в ноутбуке. С таким завалом ему точно не до рабочего флирта. Альфа успокоился и сел напротив, пододвинув поближе к нему стаканчик с чаем и прозрачный контейнер с чем-то мясным. — Добрый день, спасибо, — не отрываясь от ноутбука, ответил омега, — получается, я снова должен вам ужин? Сынмин, следя за задумчивым взглядом, бегающим по экрану, едва заметно улыбнулся. — Доброе. Получается, должны. — Как же быть? Совсем нет времени. — Воспользуемся доставкой. — Вы всегда добиваетесь того, чего хотите? — усмехнувшись, спросил омега. — А чего, по вашему мнению, я хочу? — улыбаясь, спросил Ким. — Как минимум, снова со мной поужинать, — ответил Хёнджин и перевёл взгляд на него. — Разве? — Вы сейчас начнёте говорить, что вам важно, чтобы ваши сотрудники хорошо кушали и выполнял свою работу? Сынмин тихо засмеялся и, закинув ногу на ногу, откинулся на спинку стула. — Один-один. Омега. — Я не играю в игры. Альфа. — Поиграйте со мной. Будет интересно. — Обещаете? — Торжественно клянусь. Хёнджин закатил глаза и вернулся к таблицам, увидев его наглую улыбку. Альфа снова засмеялся и, протянув руку, отобрал ноутбук. — Обедай. Я знаю, что ты проспал и не успел. Омега, скользнув взглядом по столу, с одной стороны заваленному бумажками, оценил ущербность второй пустующей половины из-за пропажи ноутбука. Где-то внутри оживился перфекционист, заставляя быстрее выполнить условие и вернуть на рабочее место необходимый баланс. — Не стоило. Я мог сам о себе позаботиться, — сказал Джин и открыл контейнер, неслышно втягивая запах. Альфа, заметив довольный блеск в чужих глазах, благоразумно промолчал, позволяя омеге чуть-чуть почувствовать себя главным. Счастлив, ест, не кусается. Отлично. Хёнджин, видя, как тот возится и рассматривает таблицы, успокоился и принялся есть нормально, не стесняясь. Сынмин, чувствуя на себе долгий взгляд, продолжал молчать. Но недолго. — Неужели понравился? — не отрываясь от экрана, спросил Ким. — М-м, очень, — иронично протянул омега и взялся за чай. — На свидание пойдём? — Думал, не предложишь. Давай сразу в ЗАГС. — Ну давай. Чего время зря терять… Хёнджин, поймав его взгляд, засмеялся. Альфа усмехнулся, внутренне расцветая от мелодичного смеха. На пороге кабинета возник Джисон, застав картину воркующих голубков. Наградив обоих холодным взглядом, омега оставил на столе толстую папку и вышел из кабинета, чуть громче необходимого закрыв дверь. — Как страсти кипят… — протянул Сынмин и, потянувшись за папкой, коснулся пальцев омеги, который так же потянулся к документам. Хёнджин убрал руку. Альфа тоже. Оба уставились друг на друга, взглядом говоря «Ты совсем что ли?». Сдерживая смех, оба отвели глаза. Хёнджин вернулся к чаю, позволяя забрать сраную папку. Джисон злился. Ему тоже хотелось давить тупые улыбочки с кем-то. А этому омеге вечно везёт. То с одним альфой, то с другим. И всё у него хорошо и прекрасно. Влетев в свой кабинет, Хан упал в кресло и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза. Спустя очень долгую минуту внутренней борьбы и тихой ненависти, в кабинет вошёл альфа, который и был виновником всех этих эмоциональных переворотов. Минхо, оглядев тушку омеги, закатил глаза и сел напротив, молча сверля его взглядом. Выкрашенная чёлка упала на пушистые ресницы вредного омеги и он, хоть и бесился, молча терпел, неслышно вдыхая запах горького шоколада. Успокаивало. — Лопнешь сейчас. Пойдём на обед, — сказал Ли, рассматривая дрогнувший веер ресниц. Джисон, приоткрыв глаза, осмотрел альфу, задерживаясь на странном взгляде. — Хёнджина повози, — безразлично ответил Хан. — Тебя зову, — так же ответил Ли. — А надо его. — Кому надо? — Тебе, наверно. — Цирк заканчивай, — альфа, тихо зарычав, протянул руку и коснулся чужих пальцев. — Устал выступать? — Омега, не беси, — несильно сжав чужую руку, зарычал Минхо. Джисон замолчал, смотря в его глаза. Тепло чужой руки медленно расходилось по его, заставляя внутри всё переворачиваться, скручиваться в спираль, и под мощным цунами цвести. Альфа, прищурившись, скользнул выше и коснулся пальцами внутренней стороны запястья. Джисон поёжился, ощутив разлетевшуюся по всему телу толпу мурашек. Кошачьи глаза напротив медленно моргнули, пальцы поднялись выше, поглаживая и вырисовывая узоры. — Омега?.. Пойдём? — хитро улыбаясь, спросил Ли. Джисон отвёл глаза и потянул руку к себе. Минхо, перехватив, не дал уйти. — В чём дело? Давай просто пообедаем и поговорим. — Не хочу. — Я знаю, что ты врёшь. — Ты ничего не знаешь. — Так расскажи. Джисон отвернулся и снова безуспешно попытался отнять руку. Альфа зарычал. Хан, медленно поднявшись, обошёл стол и потянул альфу к себе, вынуждая подняться. Тот замер в нескольких сантиметрах от омежьего лица, всего раз опустив взгляд на губы. Джисон, покачав головой, повёл его к выходу. Минхо, хоть и был рад, не показал этого. Джисон, сделав заказ, отпустил официанта и отвернулся к окну, собираясь с мыслями. — Ты нравишься мне. Даже больше, чем просто нравишься. Но я не хочу отношений. Альфа почувствовал, будто упал со скалы. После долгого подъёма, он забрался на самый верх и неожиданно рухнул вниз. — Почему? Это из-за… Чего? — Из-за меня. Есть причины. Две. То есть одна, — быстро исправился омега, но, наткнувшись на пристальный взгляд, сдался. — Ладно, две. Но я пока не готов всё рассказать. Не здесь. — Поехали ко мне. — Сейчас?.. — Нет, дурашка, сначала поешь, — мягко ответил Ли и снова подцепил чужую руку, аккуратно поглаживая. Джисон опустил глаза, смотря на его пальцы. Длинные, красивые, нежно поглаживающие его собственные. Внутренний омега тихо заскулил, на грани отчаяния умоляя подсесть к альфе ближе, но Джисон терпел. Не впервой. Официант принес заказ, ушёл и вскоре снова вернулся. Оставив на столе две чашки кофе с рисунком в виде двух волков и парящим над ними сердечком, смущаясь, добавил: — За счёт заведения для милой пары. Джисон проводил его взглядом и закусил губу, переводя внимание на альфу, смотрящего на него с самой нежной улыбкой и полным любви взглядом. — Видишь, мы с тобой милая пара, — сказал Ли, понизив голос. — Перестань, ты меня смущаешь, — прошипел омега и, пытаясь спрятать розовые щёки, опустил голову и уткнулся в тарелку. — Мне нравится, когда ты такой. Когда ты омега, а не пытаешься быть альфой. Но, если признаться, я люблю тебя любым, — спокойно ответил Хо, приступая к еде. Джисон, подавившись, закашлялся, но к его огромному счастью никто не обратил внимания. Кроме альфы, пришедшего на помощь. Похлопав омегу по спине, он вернулся к еде, будто ничего не случилось. Джисон, замерев, уставился на него. — Кто вообще так в любви признаётся? — Ты это и так знаешь. А все эти сопливые детали, служащие фоном, для тех, кто об этом не знает. Создание атмосферы для более благоприятного исхода, не более. — Может я тоже хотел бы сопливые детали? — Ты совсем недавно сказал, что тебе это вообще не нужно. — А зачем ты вообще начал? — раздражённо спросил омега. — Тебя позлить. А если серьёзно, то не знаю. Захотел озвучить очевидное, — как ребёнку, пояснил альфа. — Да ну тебя, — обиженно фыркнул Хан и вернулся к еде, больше не реагируя на долгие взгляды альфы. — У тебя сегодня сокращённый день, поздравляю, — радостно сообщил альфа, выходя из заведения и, взяв омегу за руку, повёл к своей машине. — За какие заслуги? — А это уже не важно. Сейчас мы поедем ко мне, поговорим и, я надеюсь, ты останешься у меня, — сев за руль, ответил Ли и завёл двигатель. Джисон замолчал, принимая правила игры. Пора разобраться во всём, даже если это будет стоить карьеры. Просторная квартира встретила прохладой. Омега поёжился и, не снимая куртки, прошёл на кухню, отгоняя воспоминание о прошлой ночи, где он, сидя на столе, целовал лицо плачущего альфы. Минхо, настроив температуру помещений, нашёл омегу на кухне и, подойдя, без слов обнял. — Сейчас потеплеет, потерпи, ладно? Джисон, неуверенно обняв в ответ, кивнул. Запах альфы мягко окутывал, создавая уютный кокон для двоих, из которого совсем не хотелось выбраться. — Если бы я сделал что-то плохое, ты бы уволил меня? — как можно осторожнее начал омега. — Я бы попытался найти тебе оправдание и спасти твою жопку, но если дело слишком серьёзное, то, извини, да, я бы тебя уволил, — ответил Хо, прижимая к себе пару и чувствуя, как довольно урчит внутренний волк. Вместе с ним. — А… Дальше? Ты бы… Полностью от меня отказался? — слушая новый непривычный звук, тихо спросил Джисон. — Я не знаю, Соник. Зависит от обстоятельств. Но я бы не хотел. — А если это касается не нас, а корпорации?.. Минхо, перестав урчать, мягко отстранился и осмотрел опущенный веер влажных омежьих ресниц. Поддавшись порыву, Ли поцеловал его в лоб и обе щёки, погладив по спине. — Не расстраивайся раньше времени. Пойдём в спальню, там теплее. Джисон кивнул и двинулся за альфой, активно размышляя над тем, как лучше ему преподнести информацию. Альфа, пропустив его в комнату, закрыл дверь и принял лёгкую куртку, пытаясь понять, к чему ему сейчас готовиться. Омега, опустившись на постель, посмотрел на него. Хотелось снова спрятаться в надёжных объятиях, но вместе с тем хотелось сбежать подальше, чтобы не расстраивать альфу, который вообще не заслужил ничего плохого. — Я виноват в том, что Чимин и Юнги скручивают процент. Минхо, хлопнув глазками, тихо засмеялся и не верящим взглядом уставился на омегу. Откуда он вообще знает об этом?.. Хёнджин выскочив из кабинета, быстро его закрыл и двинулся к выходу. Сынмин ещё работал и из его кабинета доносились голоса. Омега, отпустив водителя, решил немного пройтись, но, выйдя на улицу, был пойман своим гендиректором. — Убегаешь? А как же наш ужин? — обнимая поперёк живота со спины, спросил альфа и ткнулся носом в мягкие волосы, тихо вдыхая персик. — Кажется, ты работаешь. Зачем отвлекать буду? — Хёнджин, вспомнив, где они, вырвался из объятий и осмотрелся по сторонам. — Я хочу, чтобы отвлекал. К тебе, ко мне, в ресторан? — окольцовывая чужую талию, спросил Ким. — К тебе, — усмехнувшись, ответил омега и, закатив глаза, двинулся в сторону машины альфы. Хёнджин, прикрыв глаза, сидел спереди, думая над тем, как он так быстро привык к альфе, что уже и целовать и обнимать позволяет. Сынмин, вывернув руль, обогнал несколько машин и пролетел на жёлтый цвет светофора, оставляя позади плетущихся со скоростью улитки зевак. Скосив глаза на дремлющего омегу, он вернулся к дороге, пряча дурацкую улыбку и вспоминая недавние объятия. И ему было абсолютно всё равно, кто что скажет, кто что подумает и как посмотрит. Омегу хотелось обнимать всегда и везде. С этими мыслями он и прожил весь сегодняшний день, молчаливо надеясь, что ему позволят обнять. Ну, и поцеловать. Хёнджин, не открывая глаз, отвернулся к окну. Так было удобнее прятать улыбку, копаясь в воспоминаниях, неслышно вдыхая яркий бергамот. Сынмин, уловив отголоски кровавой орхидеи, едва заметно улыбнулся — омега его принимает и расслабляется в его присутствии, не скрывая запах. Машина остановилась на парковке. Альфа, выйдя, открыл дверь и улыбнулся закатившимся глазкам довольного омеги. Хёнджин, копаясь в телефоне, пошёл за ним и, оказавшись в тёплой квартире, был тут же прижат к стене. — Ты чего? — улыбаясь, тихо спросил омега. — Если я скажу, что соскучился, это будет «слишком»? — так же тихо спросил Ким и потянул собачку вниз, расстёгивая молнию на чужой куртке. Хёнджин, освободившись от куртки, игриво прильнул к альфе и, засмеявшись, вывернулся из объятий. Сынмин проводил его взглядом и, повесив куртку и пальто, пошёл за ним, придумывая план мести. Уже спокойный Хёнджин, стоя к нему спиной, мыл овощи, балансируя в позе цапли. Сынмин, уперевшись плечом в дверной косяк, наблюдал, о чём-то размышляя. Милый омега, почувствовав себя единственным омегой на чужой территории, расслабился и вёл себя, как дома. Это радовало. Как и то, что тот вроде как перестал стесняться. Сынмин, подойдя, обвил руки вокруг чужой талии и, не встретив негативной реакции, поцеловал мягкую щёчку, улыбаясь лёгкому смущению омеги. — Хочешь, я сам приготовлю, а ты отдохнёшь? — предложил альфа, снова прикасаясь губами к омежьим щёчкам. Хёнджин, улыбаясь, покачал головой и, отложив овощи в сторону, откинул голову на плечо альфы. Сынмин, тихо вдыхая сладкую орхидею с нотками крови, улыбнулся и лёгким поцелуем коснулся открывшейся шеи, заставив омегу слабо дёрнуться. — Не бойся, я ничего не сделаю из того, чего ты бы не хотел. Никогда, — тихо сказал Ким и, поцеловав в щёку, выпустил его из объятий. Хёнджин, проводив его взглядом, решил умолчать о том, что дёрнулся он не от неприятных ощущений, а совсем наоборот. Ужин был готов спустя два с половиной часа готовки, по большей части занимающей игру в догонялки вокруг стола и бой на морковках. И чуть-чуть поцелуев. Хёнджин, сидя на столешнице пил вино, смотря на то, как альфа раскладывает по тарелкам горячий ужин. Внутри было слишком спокойно и хорошо. Так, как не было уже очень давно. Омега, закусив губу, едва слышно вздохнул, неожиданно поняв, что принял альфу, несмотря на страшные слухи об опасности доминантного гена. Это и был ответ на вопрос, почему он позволяет себя касаться, целовать и обнимать в любое время и почему перестал огрызаться и недовольно урчать. Альфа, почувствовав странные эмоции, будто навязанные, не свои, повернулся и посмотрел на Хёнджина, беззвучно роняющего слёзы глядя в окно. Оставив тарелки, Сынмин, секунду помявшись, подошёл и, встав между ног омеги, аккуратно обнял. Хёнджин, поставив бокал на столешницу, обнял его в ответ и закусил губу, сдерживая жалобный всхлип, пока альфа, поглаживая по спине, думал, почему почувствовал его. Это оно? Установление связи? Сейчас? С этим омегой? Так внезапно? Чувствует ли он так же чужую растерянность? Или не заметил? Хёнджин почувствовал. Что-то новое, не своё, будто бы он, открыв любимую книгу, увидел совсем другой сюжет, написанный поверх старого, привычного. Тихо всхлипнув в последний раз, омега притих, пытаясь разобраться в своей грусти и чужой растерянности. Как и альфа, который, кажется, понял, в чём причина затишья. — Ты тоже чувствуешь? — тихо, будто боясь, спросил Ким. — Мгм… — выдавил из себя Хёнджин и отстранился. Сынмин почувствовал его страх, накрывший омегу волной. Хёнджин поднёс к губам бокал и, сделав глоток, отставил в сторону. Неожиданно вспомнился альфа. Тот самый, который делал всё, чтобы омега улыбался. Тот, который вставал каждое утро пораньше и готовил завтрак. Тот, кто тихо рычал, когда омега специально не надевал шапку. Тот, кто подарил кольцо и сделал своим. А сейчас перед ним стоит другой альфа и напуганный омега, задевший старую рану, точно так же чувствует его эмоции, как чувствовал когда-то давно своего мужа. — Не бойся, я никогда тебя не обижу. Мы уже обсуждали это, помнишь? Я не буду тебя заставлять делать что-либо. Всё происходит по твоему согласию, — стараясь успокоить его, мягко сказал Ким и аккуратно протянув ладонь, взял омегу за руку. — Я просто… Это неожиданно. В последний раз я чувствовал это так давно и… Отвык. Все эти три года у меня никого не было и для меня вообще всё непривычно. Хотя… Один альфа был, но это длилось всего неделю… Сынмин, видя, как тот начинает нервничать ещё больше, отвлёк омегу лёгким касанием костяшек пальцев к щеке, заставив замолчать. — Извини, я несу ерунду. Мне не стоило… Ким, прервав поток слов, оставил короткий поцелуй на его губах. — Это не ерунда и если ты хочешь о чём-то поговорить и что-то рассказать, то я буду рад тебя выслушать. Продолжишь? Хёнджин, вдохнув, задержал дыхание и неуверенно кивнул. — Мы познакомились на моей прошлой работе и я несколько раз ходил с ним гулять, и всё такое, чтобы отвлечься и, возможно, если получится, построить что-то большее. Но спустя несколько дней, когда мы сидели в машине, он начал приставать по мне и когда понял, что ничего не выйдет, перешёл к более активным действиям и оскорблениям. Он запер меня в машине и ушёл в аптеку, в это время я успел позвонить своему другу и он мне помог. С тех пор я не подпускал к себе ни одного альфу, потому что им всё равно, что я чувствую. Для них я просто красивая кукла, с которой можно делать всё, что только вздумается. А ты… Такой… — омега отвёл глаза, не решаясь продолжить. — Ты нравишься мне. Очень нравишься. Мне нравится твой смех, твоя улыбка, твои невероятные глаза, волосы. Нравится, когда ты ворчишь и упрямишься, когда кусаешься и урчишь. Нравится видеть тебя здесь, в своей квартире, такого мягкого и домашнего. Нравится, что мы можем поговорить о больном, кроме чего-то лёгкого или веселого, — альфа, задержавшись, оставил поцелуй на его лбу. — Я сделаю всё, что ты пожелаешь. Всё, что захочешь. И обещаю, что приложу всё усилия, чтобы тебе было хорошо. Хёнджин, ткнувшись носом в его шею, прерывисто вдохнул бергамот с тонкими нотками сигаретной мяты и обвил ногами чужую талию, прижимая альфу к себе. Сынмин, чувствуя крепкие объятия, понял без слов. Омега, хоть и боится, готов дать им шанс. — Пять лет назад, когда я только влился в крупный бизнес вместе с Минхо, у меня были отношения. Это были серьёзные отношения и я уже начинал думать о предложении, создании семьи, щенках. Но в один день он сказал, что хочет прекратить всё это, объяснив тем, что у него уже как полгода есть другой альфа. Я отпустил, конечно, хоть и было очень тяжело. Старался забыть, выкинул все вещи, но долгое время не получалось. К счастью, мне помог курс терапии и я смог, наконец, перешагнуть это и начать жить нормально. И, давай будем честными до конца, этот альфа работает на меня в отделе айти. Это тот самый Юнги, замешанный в воровстве моих денег, — ответил откровенностью на откровенность альфа, нежно обнимая омегу. Хёнджин завис от количества информации и, залпом опустошив бокал, скривился, будто увидел что-то мерзкое. — Если бы не ты, я бы так и не узнал об этом. Так что, я твой должник, — закончил альфа и поцеловал озадаченного Хёнджина в щёку. — Это грустно… А он конченый мудак. Я надеюсь, ты не станешь его жалеть и он получит по заслугам, — проурчал злой омега и наполнил бокал. Сынмин улыбнулся и, кивнув, забрал из его рук бокал. — Ужин стынет. Успеешь ещё выпить. Хёнджин, глянув на часы, перевёл взгляд на альфу. Уже поздно, но домой ехать так не хочется. Сынмин, к счастью, его взгляда не заметил, увлечённый фильмом. Омега, устроившись у него под боком, прижался плотнее, чувствуя поглаживания по плечу, и едва слышно заурчал. — Останешься сегодня? — тихо спросил альфа, будто прочитав его мысли. — Не знаю… Домой надо… — неуверенно ответил Хёнджин. — Оставайся. Полежим вдвоём, в тепле, — заурчал Ким, целуя пушистую макушку и борясь с желанием привязать омегу к себе навсегда. Хёнджин, перевернувшись, посмотрел на него, утопая в чёрных глазах, отражающих происходящее на экране и немного смущённого омегу. — Выделишь мне что-то, в чём я смогу спать? Невероятно довольный омега, выбравшись из-под горячих струй воды, быстренько обтёрся и влез в футболку и штаны альфы, отмечая, что тут поместится ещё один омега. Но лучше не стоит. Пусть все омеги держатся от этого альфы подальше. Уложив мокрые волосы, насколько это было возможно, Хёнджин вышел из ванной и, потоптавшись, вошёл в спальню. Кажется, спать они собрались вместе? Разнеженного омегу встретили тёплыми объятиями, улыбкой и нежным поцелуем. Хёнджин, переплетаясь с ним всеми конечностями, тихо урчал, раз за разом захватывая чужие губы. Сынмин, скользнув рукой по спине, остановился на пояснице, не позволяя себе зайти дальше и сдерживая волка, почуявшего игривого омегу. Хёнджин, чувствуя появившееся в воздухе напряжение, на секунду замер. Этого хватило для того, чтобы альфа вернул руку на спину и просто обнял, прерывая поцелуй. Омега, подняв на него глаза, неслышно сглотнул, утопая в ониксе глаз напротив. Тот ответил тихим успокаивающим рычанием и поцеловал в лоб, укладывая к себе на грудь. Но у Хёнджина планы стремительно поменялись. Погладив альфу по щеке, он притянул его ближе и втянул в ещё один нежный долгий поцелуй. Сынмин снова выдерживал дистанцию, тихо порыкивая в его губы. Омежья рука мягко скользнула ниже и остановилась на груди, чувствуя, как бьётся о грудную клетку сильное сердце. Хёнджин, окончательно приняв решение, одним движением забрался на чужие бёдра и, почувствовав его руки на своих, скользнул языком по чужому, улыбнувшись в поцелуй. — Не играй, — глухо прорычал альфа, совсем чуть-чуть поддаваясь желанию волка и отвечая на глубокий поцелуй. — Не играю, альфа, говорил уже, — прервавшись, ответил омега и поёрзал, задев чужое возбуждение. — Я, конечно, не говорил, но у меня на тебя крепко стоит, омега, и не только сейчас. Повторю ещё раз: не начинай, если не готов. — Готов и хочу, — повторив движение, ответил Хёнджин, покрываясь острыми мурашками от глухого рычания. — Только если я буду единственным партнёром. Для меня это очень важно. — Согласен. — И ты будешь моим единственным, — прошептал альфа и, привстав, мягко подтянул омегу к себе, ткнувшись носом в запаховую железу. Хёнджин шумно выдохнул, прижимаясь ягодицами к твёрдому органу. Руки альфы мягко сжали талию и, поглаживая, опустились на бёдра. Хёнджин едва слышно застонал от почти забытых ощущений и откинул голову, подставляясь под горячие поцелуи в шею. Альфа, прихватывая кожу губами, то спускался, то поднимался, распределяя поцелуи то по одной стороне шеи, то по другой. Тихие звуки чувствительного омеги и его слабые поступательные движения тазом, заставили волка сбавить обороты и включить нежный режим, о котором раньше он и не догадывался. Хёнджин, теряя связь с реальностью, тихо заскулил, уже зная, что придётся выпрашивать новые штаны. Пальцы альфы забрались под футболку, рука обхватила талию, мазнув большим пальцем под рёбрами, вырывая ещё один тихий стон. — Какой красивый, чувствительный… Мой омега. — прошептал Сынмин, бережно укладывая его на спину и нависая сверху. Хёнджин, обхватив его талию ногами, потёрся пахом об чужой, тихо поскуливая. Свободные штаны легко соскользнули с омежьих ног; Сынмин, наклонившись, оставил несколько поцелуев на каждом колене и, разведя ноги в стороны, стал поцелуями медленно спускаться всё ниже. Растекаясь под поцелуями лужицей, Хёнджин прокручивал в голове «Мой омега… Мой омега…». Почувствовав спускающиеся вниз пальцы, он развёл бёдра шире, позволяя альфе испачкаться в вязкой смазке и, забравшись под бельё, медленно погрузиться в горячее и мокрое нутро. — Расслабься, мой хороший… Хёнджин, выдохнув, запустил пальцы в его волосы, чувствуя, как поцелуи переместились на живот, обжигая кожу и всё больше распаляя желание. Омега расслабился, впуская в себя второй палец, затем третий и, когда альфа поднялся, завороженно уставился на него, любуясь постепенно открывающимися мышцами рук, плеч, живота. Он призывно заскулил и вытянул руку, цепляясь за горячее плечо и притягивая к себе. — Потерпи, нежный… — Прошептал альфа, поцеловав мягкие, чуть влажные губы. Хёнджин, опираясь на локти, привстал, смотря на то, как альфа достаёт откуда-то презервативы и, скинув с себя штаны, подползает ближе, устраиваясь у омеги между ног. Раскатав защиту, Ким цепляет порцию смазки и, распределив по резинке, плавным толчком проталкивается внутрь и замирает, следя за реакцией. Хёнджин, расслабляясь, кивает и с протяжным стоном принимает альфу одним слитным движением. Тот снова замирает, чувствуя, как сокращается вокруг члена мокрый и горячий омега, и очень жалеет о том, что нужно использовать проклятую резинку. Хёнджин, поглаживая его плечи и грудь, обвивает ногами тонкую талию, прижимая к себе плотнее. Альфа рычит и едва слышно стонет, войдя по основание. — Мне нравится твоё тело. Удобно, — сквозь стон говорит омега и, позволив себе несколько фантазий, чувствует, как снова течёт смазка. — Альфа… — Мой омега… — раскатисто рычит он и медленно толкается, вдыхая яркий запах кровавой орхидеи. Смешиваясь с бергамотом, кровь постепенно исчезает, оставляя витающий в воздухе насыщенный фруктово-цветочный запах. Хёнджин, заметив, долго об этом не думал и, быстро переключившись, развёл бедра пошире, максимально глубоко впуская альфу. Сынмин, закинув одну ногу на плечо, вторую отвёл в сторону и, опираясь на омежье бедро, волнообразно качнул тазом, вырвав тихий всхлип и сладкое урчание. Крупная головка, нежно проходясь по чувствительной точке, заставила омегу чаще скулить, сжимая в себе твёрдый орган альфы. Ким, любуясь невероятно красивым и чувствительным омегой, сохранял медленный темп, заставляя Хёнджина извиваться, впиваясь пальцами в простынь. Сынмин, едва заметно улыбнувшись, погладил его ногу, бедро и, наткнувшись на пальцы, сцепил руки в замочек, поймав удивлённый, поплывший взгляд. — Альфа… Альфа… — Я с тобой, детка. Видишь? — Сынмин, поднеся их руки к губам, мягко поцеловал чужие костяшки пальцев. — Мой нежный омега, самый красивый. Нужный… Любимый… Хёнджин, выгибаясь, сжал его руку и, прикрыв глаза, позволил одинокой слезинке скатиться по щеке, пропадая в волосах. — Мой альфа, я принимаю тебя. Хочу быть твоим… Сынмин, прервавшись всего на секунду, поменял их положение, устроив омегу на своих бёдрах. Хёнджин, тут же продолжив медленно двигаться, втянул его в нежный поцелуй, обвивая руками шею. — Я принимаю тебя, мой омега, — прервавшись, ответил Ким и склонившись к его шее, принялся осыпать её нежными поцелуями, толкаясь навстречу. Хёнджин, громче обычного постанывая, впился короткими ногтями в его плечо, выгибаясь. Альфа, заурчав, тихо застонал, стискивая в объятиях тонкую талию. С хнычущими стонами омега дёрнулся и сбился с ритма, чувствуя нежные руки альфы по всему телу и горячие поцелуи, рассыпающиеся по шее и плечам. Сынмин, погладив упругие ягодицы, аккуратно сжал и, вырвав ещё один стон, скользнул по бёдрам и обхватил омежий член, истекающий предэякулятом. Хёнджин покрутил задом, чувствуя, что нормально двигаться больше не сможет. Альфа, вытянув чужие ноги за свою спину, погладил омегу по щеке и, целуя, растёр большим пальцем вязкую каплю по головке члена. — Хочешь узел? — Видя, как задыхается омега, предложил Ким, придерживая дрожащее тело. Хёнджин неуверенно кивнул и прерывисто выдохнул, чувствуя приближение оргазма. Альфа, накрыв его губы поцелуем, продолжил движения тазом, подбрасывая извивающегося омегу на своих бёдрах. Ким тихо зашипел, когда омега, кончая, до боли зажал его бёдрами и с громким криком выгнулся, пачкая пальцы альфы белесыми каплями. Дрожащий Хёнджин, продолжая сжимать его бёдрами, прильнул к груди альфы, частыми прерывистыми стонами оповещая об ещё одном оргазме. Альфа, аккуратно куснув его шею, с грудным рычанием излился в презерватив и толкнулся максимально глубоко, придерживая омежьи бёдра. Хёнджин, виляя задом, так же прикусил его шею, второй раз пачкая чужие пальцы вязкой жидкостью. — Какой же ты красивый… — сбивчиво прошептал альфа, любуясь его яркими эмоциями. Хёнджин, чувствуя пульсацию узла, ответил скулежом и, задыхаясь, излился в третий раз, хватая губами воздух. Сынмин, не выходя из омеги, несколько раз толкнулся навстречу, с протяжным стоном кончая второй раз. Обессиленный и уже чистый омега завалился на постель. Сынмин, расправив одеяло с только что надетым чистым пододеяльником, забрался в постель и притянул Хёнджина к себе, с наслаждением вдыхая смешавшийся с цитрусом цветочный феромон. — Мой омега… — Мой альфа… — Засыпай, я буду рядом. Хёнджин прикрыл глаза, прижимаясь к его груди и обнимая альфу за талию. Сынмин, целуя влажные волосы, так же закрыл глаза, прижимая к себе расслабленное тело.