Змеиное логово

      Казалось, весь замок сошел с ума, особенно студенты пятого и седьмого курсов, которым предстояло сдавать СОВ и ЖАБА. Май уже был на подходе, и с ним — финальные экзамены. Кто-то предвкушал долгожданную свободу, а кто-то — новые проблемы.       Свадьбу Вальбурги Лорд Блэк решил отложить в связи с надвигающейся угрозой Гриндевальда. Вся страна замерла в ожидании удара: границы были закрыты, но спасет ли это от Тёмного Лорда? Гарри в этом сильно сомневался. Ему казалось, что тот играет в одну известную только ему игру — опасную игру, в которой под ударом окажутся все. Интересно, какова его истинная цель? Безумие? Власть? Одержимость?       Юноша не понимал, что могло вызвать такую бурную реакцию у когда-то одного из самых талантливых студентов Дурмстранга. Томас, наблюдая за стенаниями Поттера, произнес:       — Нам не понять его истинных мотивов. Нам не суждено знать, как и что произойдет в будущем.       — А ты бы хотел это знать? Заглянуть туда? Что-то изменить? — спросил Поттер.       Реддл вздохнул:       — Нет, чему суждено случиться, того не изменить. А ты?       — Меня устраивает моя жизнь, — ответил Гарри. — Я не нуждаюсь в остатках семьи, которая почти за восемнадцать лет ни разу не появилась на горизонте.       — Глупо отказываться от своих корней, — заметил Томас.       — Возможно, но я не хочу, — произнес Поттер.       — Предчувствие? — спросил Реддл.       — Нет, факты, — ответил Гарри, уверенно смотря в будущее.       — Но что если случится что-то ужасное? — с тревогой произнес Томас.       — Мне достаточно того, что у меня есть ты, Абраксас, Вальбурга и наш легион, — ответил Поттер, стараясь придать своим словам уверенность.       Том тяжело вздохнул:       — Будет тяжело.       — А когда нам было легко? — продолжил Гарри. — Когда мы попали в приют, полный безразличия и ненависти? Когда нас закинули в мир магии, который был нам еще более чужд, чем мир маглов? Нас никто не посвящал в тонкости мироустройства. Мы были мусором, никому не нужным, и вряд ли что-то изменится, если мы сами этого не захотим.       Реддл кивнул, его лицо выражало решимость:       — После окончания школы я хочу наведаться в Гринготтс. Я чувствую, что это важно. Я знаю это.       Гарри сжал его руку в знак поддержки:       — Если ты считаешь, что так будет лучше, помни — я с тобой.       Новый мир пугал их обоих. Они знали, что всё хорошее когда-то заканчивается, и остаётся лишь боль и пустота.       — Ты уже решил, когда проведешь ритуал привязки фамильяра? — спросил Реддл, его голос звучал с легким интересом.       — Да, на Литу, — ответил Гарри, с улыбкой вспоминая о своем питомце. — Аспи очень хочет стать еще ближе ко мне.       Поттер слегка улыбнулся, его глаза светились теплом.       — Тебе тоже стоит выбрать фамильяра, — добавил он, — особенно если окажется, что ты наследник какого-то древнего рода. Тебе понадобится тот, кто будет уравновешивать твою магию.       Томас кивнул, но в его голосе звучали ноты сомнений:       — А если я просто сирота от двух сквибов?       Гарри пожал плечами, его уверенность не ослабевала:       — Ничего не изменится. Всё будет как раньше.       — Как раньше уже никогда не будет, — произнес Реддл, его слова были полны горечи.       Поттер, вспомнив о том, что их связывает, тихо сказал:       — Помни кроваво-красные розы и...       — Зима, — продолжил Томас, его голос стал мягче. — Я помню, самый счастливый день в нашей жизни, которому только стоит состояться.       К ним приблизился Малфой, усевшись в кресло напротив.       — Я только что узнал, что Дамблора вынудили подать в отставку, — начал он, его голос звучал с любопытством. — Экзамены будет принимать новый преподаватель из Америки — женщина средних лет. Диппет уходит на пенсию, не выдерживая давления попечительского совета. Замену ему пока обсуждают, но велика вероятность, что его отдадут Мастеру по проклятиям из Румынии.       Гарри скептически приподнял бровь:       — А Слизнорт?       — Вернется в новом учебном году, — ответил блондин, пожав плечами, словно это не стоило его драгоценного внимания. Затем он задал вопрос, который его действительно интересовал: — Куда вы собираетесь?       — Есть место в Лютном переулке, — сказал Поттер, его голос был полон уверенности в сказанном.       — Но там небезопасно, — заметил Абраксас с озабоченным выражением лица.       — Как и везде, — вмешался Томас. — Передай остальным, чтобы все следовали намеченному плану. Нельзя допустить осечек — на кону стоит слишком многое.       Малфой кивнул:       — Я всё сделаю. Главное, помните: одно ваше слово, и мы вновь соберемся вместе, чтобы отразить удар и нанести смертельный ответ.       Томас и Гарри кивнули в ответ:       — Мы помним, Абраксас. Скоро настанут темные времена.       — Но за черной полосой всегда наступает белая, — добавил Малфой, его голос звучал с надеждой.       На плечо Поттера легла изящная девичья рука.       — О чем сплетничаете? Грязные секреты и без меня? — спросила она с игривой улыбкой.       Малфой закатил глаза:       — Ты практически замужняя леди, а все о своем.       Вальбурга хихикнула:       — Ну, ты тоже почти невеста, а потом станешь прилежной женушкой, которая должна ублажать мужа и дарить ему удовольствие.       — Тоже верно, — согласился Абраксас.       — И даже не будешь придираться? — продолжала Блэк, смеясь. — Гарри, где же твоя колдокамера, когда она так нужна? Такое событие происходит раз в жизни или даже реже!       — Малфой согласился со мной! Ты можешь в это поверить?! — воскликнула она, её глаза светились восторгом.       Реддл взглянул на Вальбургу с пониманием:       — Все просто, Вэл. Мы взрослеем слишком быстро под давлением обстоятельств.       Вальбурга опустила голову, её голос стал тихим:       — Если каждую свободную минуту думать об этом, можно сойти с ума, Том.       Реддл, сдерживая улыбку, добавил:       — Я этого не отрицаю, просто констатирую известные факты.       Гарри, задумавшись, произнес:       — Когда мы еще сможем так собраться?       — Разве что Слизнорт пригласит нас на собрание своего клуба, — усмехнулся Малфой.       — Нет, только не это! Я туда больше никогда не пойду, даже если вы усыпите меня и попробуете протащить моё бессознательное тело, — воскликнул Поттер, его глаза были полны решимости.       Томас, погруженный в раздумья, произнес с глубокомысленным выражением лица:       — Люди меняются, Гарри.