ZUGZWANG

      Тэхён с трудом подавил судорожный всхлип, чтобы не выдать себя, когда Чонгук поцеловал его в лоб, прошептав «спи сладко, француженка». В груди возникло мучительное тянущее жжение. Не стоило им было сближаться. Не стоило идти на поводу своих желаний и всё настолько усложнять.       Чем ближе был день презентации, тем сильнее он терзался сомнениями и в итоге был загнан в угол собственной совестью. На душе было так мерзко и противно, что он едва мог держать маску спокойствия перед альфой. Последние дни и вовсе избегал любого разговора — знал, что не смог бы, глядя в глаза, солгать, но и правду бы сказать тоже не смог.       На шее чувствовалось спокойное равномерное дыхание — Чонгук уснул. Тэхён сильнее зарылся в объятия крепкой руки, что собственнически обнимала его за талию, и, пустив одинокую слезу, которая тут же исчезла в складках подушки, сплёл их пальцы в замок. Тёплое дыхание, жар тела, полюбившийся аромат пачули — он пытался запечатлеть в памяти каждую деталь, чтобы потом жить этими воспоминаниями.       За окном уже начинало потихоньку светать, но омега, погружённый в свои мысли, так и не сомкнул глаз. Тихо вздохнув, Тэхён осторожно выпутался из объятий и медленно, стараясь не издавать ни звука, чтобы не разбудить Чонгука, поднялся с кровати. Ступни коснулись чего-то мягкого, и на лице появилась лёгкая полуулыбка, когда взгляд упал вниз. Рубашка альфы, которую он же с него и скинул, пока они добирались до кровати, целуясь, в следующую секунду окутала его нагое тело. Сзади раздался шорох, и омега резко обернулся.       С замиранием сердца Тэхён наблюдал, как Чонгук, не просыпаясь, шарил рукой по кровати. С каждой секундой его брови всё больше хмурились. Закусив губу, он осторожно подложил под его руку свою подушку и облегчённо выдохнул, когда альфа притянул её к себе, обняв, а затем и вовсе зарылся в неё носом.       «Не стоило...» — бегущей строкой пробежало в сознании, и он отвернул голову вбок, поджав губы в тонкую линию. После уже привычно подошёл к столу в другом углу комнаты, где дрожащей рукой приподнял крышку ноутбука, сразу поставив его в беззвучный режим, а затем и понизив яркость экрана до минимума.       Да, он не первый раз собирался залезть в ноутбук Чонгука посреди ночи, как какой-то воришка. Выбросив из головы все мысли о подлости своих действий, Тэхён быстро ввёл пароль и напрягся, когда тот не подошёл. Проморгавшись, омега опустился на стул и повторил попытку, внимательно смотря на каждую кнопку, что нажимал на клавиатуре.

«Неправильный пароль. Попробуйте ещё раз»

      Пальцы мелко затряслись, и он занервничал. Зачем Чонгук сменил его? Он же не мог ничего заметить?.. Или мог? Рой мыслей предательски закрутился в голове, с неподдельным испугом в глазах Тэхён обернулся на альфу, но тот продолжал беззаботно спать. Тогда он прикрыл глаза, сжав руки в кулаки, чтобы унять дрожь, и сделал пару глубоких вдохов, а после вновь посмотрел на клавиатуру и принялся перебирать в голове возможные варианты. Предыдущим паролем было альфье жизненное кредо: «верьвсебя», и сейчас омега был в откровенном ступоре.       Тэхён попробовал различные варианты мотивирующих выражений и после нескольких попыток тихо выругался: «Чёрт!», сверля глазами экран. Закусив губу, ввёл собственное имя — снова не то. Попробовал вместе с фамилией и тут же нервно усмехнулся своему мимолётному помутнению. Неужели он действительно подумал, что..? Сглотнув от пришедшей мысли, быстро набрал «француженка» и вовремя успел прикрыть себе рот, чтобы не вскрикнуть в голос, когда началась загрузка системы.       Всё это время Тэхён уверял себя, что между ними не было ничего, кроме дикого желания и тяги их сущностей, и от осознания обратного стало просто невыносимо. Нескончаемый поток чувств, который он так усиленно отрицал, омыл слишком быстро. Крупные капли горячих слёз упали на ладонь, мгновенно застелив глаза влажной пеленой, губы задрожали, а сердце болезненно сжалось.       Ну почему же Чонгук оказался таким? Таким правильным, таким милым, таким понимающим... Таким, к которому невозможно было остаться равнодушным. Как бы омега ни старался, не смог. Он даже не понял, как позволил альфе настолько сильно проникнуть в свою душу, просто в один момент осознал, что пропал. Целиком пропал в этом мужчине, напрочь забывшись в ощущениях, испытываемых рядом с ним, и сейчас бы всё отдал за то, чтобы они встретились при других обстоятельствах.       Страдать, как и что-то попытаться исправить, было слишком поздно — их встрече изначально был предрешён несчастливый конец. И он прекрасно об этом знал. Только вот не думал, что будет настолько больно.       Утерев влажные дорожки рукавом и продолжив безмолвно всхлипывать, Тэхён открыл рабочую папку с проектом курорта, скопировал из неё последние версии всех файлов себе на телефон, а после без колебаний нажал «Shift + Delete», удалив их, и с помощью утилиты очистил пространство на жёстком диске, отведённое для удалённых файлов, полностью исключив возможность восстановления данных. Вот бы и в жизни всё было так просто: нажал на кнопку — и конец сердечным терзаниям. Прогнав прочь ненужные сейчас мысли, омега перенёс на ноутбук файлы разработанной им концепции проекта курортного комплекса, беззвучно рассмеявшись своему бесстрашию, и закрыл крышку.       Откинувшись на спинку стула, он прикрыл глаза руками. Его самодеятельность полностью перечеркнёт план господина Мина и изрядно подпортит ему жизнь, однако поступить иначе, поступить так с Чонгуком, он не смог. Не представлял, как будет оправдываться и чем в итоге всё это для него обернётся, но у него банально не поднялась рука настолько сильно всадить нож в спину альфы, как того от него требовалось.       «Глупый... — покачав головой. — Глупый омега!»       Тэхён взъерошил волосы, после чего провёл ладонями по щекам, немного оттягивая их вниз. Тихо вздохнул и поднялся на ноги. Первым делом он подменил флешку с презентацией, затем подошёл к тумбе, чтобы отключить будильник на телефоне Чонгука, собрал с пола свои вещи и тихо покинул спальню, уже на пороге обернувшись и позволив себе в последний раз взглянуть на альфу. Так хотелось подойти и поцеловать, но он знал, что если сделает это, то не сможет уйти так, как того планировал: сбежать, не попрощавшись.       Исчезнуть, как какое-то мимолётное мгновение, показалось ему лучшим решением. Вероятность встретиться в Сеуле у них невелика, а после того, как он вернётся в Штаты, каждый и вовсе продолжит проживать свою жизнь.       «Ты навсегда останешься в моём сердце... — стиснув ручку собранного накануне чемодана, прошептал Тэхён одними губами и, поглубже вдохнув запах пачули, добавил: — Будь счастлив».       Перед уходом из квартиры, которую они снимали последний месяц, дабы больше не краснеть перед персоналом и клиентами отеля, Ким быстро приготовил сэндвичи с творожным сыром и лососем, оставив их на столе, и усмехнулся со своей заботы — будто она будет нужна альфе, когда он всё поймёт. Как только захлопнулась дверь такси, омега больше не мог сдерживаться и дал волю эмоциям, сорвавшись на тихие рыдания, чем обеспокоил водителя, но тот тактично промолчал всю поездку до порта, лишь изредка кидая на него короткие взгляды через зеркало заднего вида.       Тэхён как в прострации купил билет на первый паром до Афин, откуда уже забронировал себе билет на самолёт до Дубая, а оттуда до Сеула, и прошёл в зал ожидания, где, роняя слёзы, по кругу стал пролистывать фото на телефоне, всхлипывая на совместных селфи — удалить их рука не поднялась, поэтому он просто достал одну из сим-карт и уставился в окно. По стеклу быстро стекали извилистые струи дождя, искажая и без того неясный вид, а вместе с ними и вся его боль.

˖♕˖

      Тэхён сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и ответил на звонок:       — Алло!       — Ты думал, я не замечу твой почерк в представленном моим племянником проекте? — стальным голосом ворвалось в уши. — Что за самодеятельность?       Конечно же, он так не думал.       — Я выполнил поставленное условие, — сухо произнёс в ответ, поднимаясь по трапу в очередной самолёт. — Разработанный им проект оказался у вас.       — Нет, дорогой, так не пойдёт. Имя и репутация его компании должны были пострадать, а не стоять сейчас рядом со мной в заголовках статей на первых страницах! — От услышанного после рыка сердце ушло куда-то в пятки, ему даже думать не пришлось, кому тот принадлежал, когда его сущность сжалась до мельчайших размеров.       Поджав губы, омега показал билет стюарду, прошёл к своему месту и опустился в кресло, даже не убрав ручную кладь в багажный отсек. Он проиграл собственную войну разума с сердцем. Позволил чувствам проникнуть в свою душу так глубоко, что впервые решил, что может сам распоряжаться своей жизнью. Заблуждение! Очередное заблуждение... На экране высветилось уведомление о новом сообщении:

От кого: Господин Мин

Зря ты это сделал, детка...

      Тэхён судорожно сглотнул. Весь его внутренний мир вмиг перевернулся, а сердце пропустило удар, и он чётко осознал: действительно, «зря». Тело покрылось мурашками, ему стало не по себе. Кончики пальцев заледенели, и руки опали от бессилия, выронив телефон.

˖♕˖

Сеул, Южная Корея       Чонгук чувствовал себя ужасно паршиво. Возвращение в Сеул прошло для него как в тумане. Разум отказывался воспринимать реальность, отчаянно пытаясь пробудиться от затянувшейся спячки. Не верил. Ему до сих пор казалось, что он видит какой-то бесконечный кошмар, а так уже хотелось проснуться! Проснуться от ласковых касаний нежных рук, почувствовать лаванду на своих губах, а открыв глаза, вновь увидеть милую, чуть смущённую улыбку на сонном личике.       Истерический, нервный смех отразился от влажных стен душевой кабинки, создав громкое эхо, звучащее словно насмешка над его попытками сохранить самообладание. Понимание действительности медленно пробиралось в сознание, не оставляя сомнений в явственности этого кошмара. Осколками обманутых ожиданий царапало душу и беспощадно обрывало все попытки закрыться. Альфа закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться на своём дыхании и успокоить взвинченные нервы. Постепенно остатки смеха, ещё звучавшие в его ушах, сошли на нет, и он смог вырваться из лап охватившего его безумия.       Не открывая глаз, Чонгук нащупал регулятор температуры и, повернув вправо до упора, запрокинул голову назад. Ледяные капли упали на лицо, словно нежные прикосновения зимы, пробуждая от оцепенения, водяные струи скользнули по телу, смывая усталость и напряжение, унося с собой все тягостные мысли.       После освежающего душа рассудок заметно прояснился, и он смог хоть немного осмыслить произошедшее. Слова дяди никак не давали покоя и не выходили из головы ни на секунду, а ещё его взгляды... Телефон завибрировал, привлекая внимание. Чонгук усмехнулся высветившейся на экране иконке и, приняв вызов, сразу задал не дающий ему покоя вопрос.       — Что это было?       — Даже не поздороваешься?       — Я сейчас не в том состоянии, чтобы обмениваться приветствиями, дядя.       — Небольшой урок, Гук-и.       — Урок?! — прыснув нервным смешком.       — Ты должен понимать, что бизнес такого уровня не терпит оплошностей. Твоя мягкость и излишняя доверчивость рано или поздно сыграли бы против тебя, и раз уж ты собираешься полностью заменить отца, то должен стать хищником. В противном случае тебя просто сожрут.       Дядя, как и всегда, видел в нём лишь зелёного юнца. Чонгук нервно рассмеялся и опустился на кровать. Снова он попался на его уловку, снова проиграл, а так хотелось доказать, что старший неправ, но кто же знал, что омега... Чёрт! Злость стала по-новой завладевать им.       — Ну так и не жалел бы тогда, — на эмоциях чуть повысил голос Чонгук. — Урок был бы куда поучительнее, не подкиньте вы мне свой проект, не думаешь? Убил бы двух зайцев сразу: и меня носом ткнул, и себе урвал новое дело.       — Эй-эй! Не горячись-ка с выводами, дорогой. Я совсем не хотел урвать победу таким грязным способом. Твоя идея была изначально проигрышной по всем параметрам, так что я и мысли не допустил, что она так заинтересует Кумара Адани, в мои планы никак не входил тот факт, что он проникнется греческой мифологией. Это же абсолютно нерентабельно, Гук-и! Ты хоть подумал над тем, сколько сил придётся вложить в реализацию твоих дизайнов?       — Подумал! Но какой теперь в этом смысл?       — Удивляешь меня с каждым разом всё больше и больше. Боюсь даже представить, что ты там «подумал». Ты хоть показывал проект отцу?       — Нет, — цокнув языков.       — Ну что ж, одной проблемой меньше... — задумчиво. — Думаю, ты сам понимаешь, что Хоби лучше не знать о случившемся. Ты же не хочешь разочаровать его, верно?       — Да я и не собирался ябедничать на тебя.       — Боже, — рассмеялся Юнги. — Скажешь тоже. Ладно, поработаем немного вместе, глядишь, и научишься чему.       — Будто у меня остался выбор, — со вздохом, закатив глаза.       — Да брось, Гук! Было весело, согласись.       — Не сказал бы. У тебя странные предпочтения к веселью. — Чонгуку точно не было весело, и вообще вся эта ситуация его сильно напрягала, внутреннее чутьё так и предвкушало подвох, а он привык доверять своим инстинктам. Он устало вздохнул и, поднявшись на ноги, подошёл к окну, спросив: — Ну и как же ты видишь наше сотрудничество? Бросишь свой бизнес в Штатах на помощников? Или мне предлагаешь новую командировку? Отец тогда точно будет не в восторге, я и так долго отсутствовал, а проект займёт явно не пару месяцев.       — Давай завтра встретимся и всё обсудим. Уверен, тебе понравится моё предложение.       Чонгук промычал в согласии и, выслушав адрес ресторана, отключил вызов. Лично он уже был ни в чём не уверен. Всё казалось ему зыбким и ненадёжным, словно мир, который он знал, вдруг утратил свои контуры и растворился в тумане сомнений. И только альфа хотел отбросить телефон на кровать, как на иконке входящего вызова высветилось фото отца.       — Алло.       — Ничего не хочешь мне объяснить? — Голос старшего был как никогда серьёзен, с толикой возмущения. А они, к слову, не созванивались уже порядка пары недель.       — И тебе привет, отец, — вздохнул Чонгук и саркастично добавил: — Я тоже скучал.       — Чон Чонгук! — тут же осадил Хосок. — Почему во всех новостях говорят о нашей коллаборации с «ArtDes»? Что произошло в Греции? — Всё как он и предполагал: отец недоволен подобному сотрудничеству. Чонгук ещё раз вздохнул и постарался сделать голос как можно ровнее:       — Заказчик просто не смог определиться с выбором и предложил нам поработать в тандеме.       — Вот как... — резко сменив тон голоса на задумчивый и мягко поинтересовался: — Думаешь, это хорошая идея?       — Проекты действительно прекрасно бы сочетались, — признался альфа, — так что я в какой-то степени понимаю господина Адани.       — Что ж, если ты уверен, тогда я не против, — подытожил старший, чем действительно удивил. — Но, Гук, было бы неплохо, если бы ты сам сообщал мне о таких вещах.       — Прости. Хотел рассказать при встрече, не думал, что новости так быстро распространятся.       — Ещё бы! Такая сенсация! Боюсь, придётся поберечь своё нижнее бельё, жёлтые газетёнки не упустят шанса в нём покопаться.       — Твоё уже давно выставлено на всеобщее обозрение, — рассмеялся Чонгук.       — Ты прав, — подхватил настрой старший. — Ладно, — успокоившись продолжил Хосок, — увидимся завтра, сынок. Или тебе нужен выходной на перестройку?       — Было бы неплохо, но времени на отдых нет. Я приеду ближе к обеду после встречи с дядей, в Греции нам не удалось обсудить детали.       — Мин в Корее?! — с удивлением спросил отец, и Чонгуку даже показалось, что он услышал скрип зубов.       — Вы вообще не контактируете друг с другом лично?       — Я просил не поднимать этот вопрос, Чон Чонгук! — поучительным тоном. Чонгук поджал губы и тихо цокнул. И отец, и дядя постоянно обрывали тему своей затяжной ссоры, держа его в полном неведении, словно маленького ребёнка, хотя сами были не лучше. Это было ужасно раздражающе, но сделать он ничего не мог, в голову же к ним не залезешь, поэтому в очередной раз смирился:       — Да, прости... До завтра.

˖♕˖

      — ...не забывайся, детка! — предостерёг альфа. Тэхён выдохнул, опустив взгляд в пол. — Ты... — Юнги остановился, подняв взгляд на голоса из открывшейся двери.       Чонгук поблагодарил проводившего его хостеса и направился к указанному столику, однако, пройдя три метра, остановился и чуть не поперхнулся воздухом, почувствовав лаванду. Его альфа сразу встрепенулся, а пульс участился. Изо рта вырвался нервный смешок, а потом что-то очень горькое стало подниматься по пищеводу и впрыснулось в кровь, словно яд; змеёй поползло по венам, а добравшись до сердца, скрутилось в давящий ком. Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, пытаясь успокоиться и сдержать свои эмоции, но тщетно. Сердце забилось чаще, заходясь уже на бешеный темп, кулаки непроизвольно сжались, а запах вмиг потяжелел.       — Гук-и! — радостно воскликнул Юнги, резко переменившись в лице, и вышел из-за стола. — Проходи, дорогой, ты как раз вовремя.       Тэхён сначала вздрогнул, а затем замер, боясь обернуться. Так и сидел неподвижно, чувствуя, как к горлу медленно подступал комок тошноты, пока господин Мин не поднял его голову за подбородок.       — Детка, погуляй пока, закончим наш разговор позже.       Ким посмотрел в тёмно-карие глаза альфы с вопросом: «Вы намеренно? Намеренно позвали нас в одно время?». Ответ был более чем очевиден.       Найдя в себе силы, Тэхён медленно поднялся и обернулся к Чонгуку. Взгляд антрацитовых глаз, направленных на него, убивал без надежды на спасение. Острый, как кинжал, тяжёлый и пропитанный ненавистью. Омега шумно сглотнул и, не выдержав, опустил глаза в пол. Его подтолкнули в спину, и он, как в прострации, поплёлся к выходу с летней веранды, с трудом перебирая ногами, а проходя мимо альфы, чуть не задохнулся его феромонами и, почувствовав, что больше не может, бегом сорвался в уборную, как только переступил порог.       Юнги, довольный собой, повернулся к столу и достал из резного деревянного хьюмидора кубинскую сигару.       — Не возражаешь? — вежливо осведомился и, не дождавшись ответа, чиркнул спичкой. — Присаживайся, Гук-и, в ногах правды нет.       Чонгук прикрыл глаза на секунду и шумно выдохнул, разжав кулаки.       — Что он тут делает? — не удержался от вопроса по пути к мягкому диванчику, на который грузно опустился и выжидающе посмотрел на дядю.       — Тэхён-и? — с наигранным непониманием уточнил старший, сделав затяжку. И, пожав плечами, сразу ответил: — Рабочие вопросы. — После подошёл к ограждению и, опёршись на него бёдрами, внимательно посмотрел в ответ: — Злишься? — кивнув подбородком в сторону, куда ушёл омега.       — Злюсь? — хмыкнул Чонгук. Нет, блядь! Он просто в восторге! — Вы выставили меня клоуном перед серьёзными людьми. И я до сих пор не могу понять, какого хрена? Ты вообще в курсе, что это подсудное дело?       — Всего лишь неплохой урок в виде маленькой безвредной шутки, — цыкнул старший.       — Шутки?! — не сдержал смешка Чон. — Пиздец, дядя! У меня просто нет слов...       — Поаккуратнее с выражениями! — сощурил глаза Мин. — И хватит уже причитать, ты выступил достойно, и мы оба по итогу остались в выигрыше. Но, честно, я очень огорчён тем, что ты так легко повёлся. Это же так банально: ночь с незнакомцем, а наутро он исчезает вместе с твоим кошельком, — старший сделал театральную паузу, — или проектом. Ну а после запускается цепь событий, от последствий которых ты будешь отмывать себя ещё долго.       — Ночь... — почти беззвучно протянул Чонгук, покачав головой.       — Фантазия людей безгранична, знаешь ли, — продолжил Юнги, не обратив внимания на тихое бормотание младшего, — не все придерживаются принципов добросовестной борьбы. Уже говорил, но повторюсь: бизнес — ничто иное, как поле боя, а на войне, как известно, все средства хороши. Я не раз просил тебя сохранять холодный рассудок даже в пылу самой жаркой схватки. За этими дверьми, — махнув рукой на деревянное полотно, — мы с тобой по разные стороны, и, зная твои слабости, я могу с лёгкостью проворачивать вот такие трюки. Узнай о них кто-нибудь другой, и ты опустишься вниз быстрее, чем успеешь моргнуть, перечеркнув все старания своего отца. Добраться до вершины не сложно, сложно там задержаться, Гук-и.       Чонгук сидел и не знал, смеяться ему или плакать. Нет, он, конечно, знал, что у его дяди специфический подход ко всему, но, блядь... У него просто не было сейчас цензурных слов для описания своих чувств.       — Что ты хотел обсудить? — откинувшись на спинку, спросил, уже не видя смысла пытаться понять ход мыслей старшего.       — Вот так бы сразу, — потушив сигару, заметил Юнги. — Что ж, — альфа обогнул стол и опустился на диванчик напротив младшего, — для этого дела предлагаю создать отдельную команду, которая будет заниматься исключительно проектом курорта — некая сборная солянка из специалистов твоей и моей компаний. Ты займёшься предпроектной проработкой и её согласованием с заказчиком, после, соответственно, всей проектной документацией и её обеспечением, а я возьму на себя все юридические вопросы, экспертизы, разрешения, ну и прочую сопутствующую белиберду, а также пиар-группу. Как смотришь на такой вариант?       — Как на самый рациональный, учитывая, что ты мне явно задолжал.       — Вот и замечательно, — хлопнул в ладоши и потёр их друг о друга. — Тогда подбери архитекторов и дизайнеров, есть у вас свободные?       — Найдутся.       — Я, как понимаешь, сам остаться не смогу, но в качестве своего заместителя отправлю тебе прекрасного специалиста, — продолжил старший. — Все ресурсы моей компании в твоём распоряжении, если нужны будут ещё люди, дай знать. У тебя есть две недели на составление эскизного проекта в обобщённой концепции. Пресс-релиз не должен задержаться, так что постарайся не оплошать со сроками.       — Думаю, этого времени будет более чем достаточно.       — Вот и хорошо. Только Гук-и, прошу тебя, не увлекайся. Кумар Адани, конечно, готов платить за всё, но всё же постарайся, чтобы бюджет проекта увеличился только по существу. И перед согласованием с ним отправь мне глянуть окончательную смету.       Они обсудили ещё несколько важных вопросов и договорились начать работу с новой недели. Сегодня была среда, так что до понедельника у них было достаточно времени всё подготовить. Весь их разговор Чон пытался уловить хоть один намёк, который помог бы ему понять причину поступка дяди, но ничего не видел; старший вёл себя обыденно, говорил спокойно и по делу, такое ощущение, что и в правду решил показать значимость своих поучительных речей.       — Позавтракаешь со мной? — поинтересовался Юнги, когда они закончили обсуждение рабочих моментов.       — Нет, спасибо. Мне пора ехать в офис.       — Тогда до связи. И, Гук, передай привет отцу. — Чонгук прищурился и с усталым выдохом спросил:       — Вам ещё не надоело? Как дети же малые, что игрушку в песочнице не поделили.       — Игрушка была слишком ценной.       Чонгук вздохнул и, попрощавшись с дядей, поспешил к выходу. Он был уверен, что за время его командировки дел в бюро накопилось немерено, и хоть отец и уверял, что справлялся, одному вести контроль сразу за всем было сложно. Нового заместителя они так и не нашли, отправив старого в декретный отпуск, так что старший наверняка вновь задерживался допоздна, если не ночевал в офисе.       — Чонгук, подожди... — раздался позади тихий голос, как только он вышел в лифтовый холл, и альфа остановился. Он уже и забыл об этом. Злость внутри вскипела, словно в адском котле. Чон резко обернулся и, пронзив приближающегося к нему омегу взглядом, заставил его остановиться в трёх шагах от него.       Они смотрели друг на друга не моргая.       — Весело было играть со мной? — Чонгук нарушил тишину первым.       — Нет... — дрожащим голосом.       — Да что ты? — резко повысив тон. Руки инстинктивно сжались в кулаки.       — Выслушай меня.       — Зачем? — усмехнулся альфа. — Всё и так предельно ясно.       — Чонгук, пожалуйста, — быстро затараторил Тэхён, сделав шаг в сторону альфы. — То, что было между нами...       — Заканчивай! — грубо отрезал Чонгук, останавливая. — Жалко выглядишь, пытаясь оправдаться. Омега, продающий своё тело за информацию... — внимательно осмотрев с ног до головы. — Часто таким занимаешься? — У Тэхёна от услышанного ком встал поперёк горла, он часто заморгал и уже хотел было опровергнуть:       — А... — но его вновь перебили.       — Не ту специальность ты выбрал, актёр бы из тебя вышел выше всяких похвал, — выплюнул с презрением и, похлопав в ладоши, добавил: — Браво! Очень убедительно сыграно... Много альф повелось на невинную овечку? Хотя не отвечай, не хочу знать. — Он развернулся к открывшимся дверям лифта и, не глядя, бросил: — Ниже некуда, Ким.       Тэхён, закусив губу, проводил альфу взглядом и нервно усмехнулся, пока сердце разрывало на части. Ожидаемо? — Да! Рассчитывал ли он на другую реакцию? — Нет... Однако, как оказывается, был совершенно к ней не готов. Но надеялся, в глубине души надеялся, как наивный ребёнок, что после всего, что между ними было, его, по крайней мере, выслушают и, возможно, когда-нибудь смогут простить. Хотя... Что он может сказать? Все извинения прозвучали бы действительно жалким оправданием, да и не нужны они Чонгуку. Огонь желания и ни к чему не обязывающие отношения — вот что их связывает. Связывало... Чувства? Если ещё два дня назад омеге и казалось, что им есть место быть, то сейчас его убедили в обратном. Он для альфы не более чем приятное времяпрепровождение и не значит ровным счётом ничего, а после раскрытия его первоначальных намерений так и подавно.       — Это только начало. — Тэхён вздрогнул и, стерев выступившие слёзы с лица, обернулся. Юнги усмехнулся, заметив потекший макияж: — Какой же ты, оказывается, ранимый... — Он медленно приблизился, а его тёмно-карие глаза вмиг стали чернее тучи. — Ты испортил мне такой идеальный план, — покачав головой, с трудом сдерживая злость. — Но преуспел в том, на что я даже не надеялся. Чёрт, — с усмешкой, — со вкусом у моего племянника однозначно проблемы... Насколько далеко зашли ваши отношения? — Тэхён молча смотрел в непонимании, что сильнее злило альфу. — Ты знаешь, как я не люблю повторять, детка. Насколько?       — Не более чем курортный роман с сексом без обязательств.       — Вот как, — задумчиво повторил Мин и пробормотал себе под нос: — Что ж, прекрасно... Прекрасно, — повторил уже громче. — Не такой уж ты и бесполезный. — После внимательно оглядел омегу и с прищуром глаз спросил: — Влюбился?       — Что?! — расширив глаза так очевидно, что большего подтверждения не требовалось.       — Значит, за своё своеволие заплатишь сполна. — Видно было, как дёрнулся кадык омеги. Альфа несколько секунд молчал, прежде чем вынести вердикт: — Будешь исправлять допущенную ошибку в качестве помощника своего ненаглядного, курируя проект от моего лица здесь, в Корее.       — Что? Нет, — замотал головой омега, — нет, прошу вас...       — Поздно, — остановил Юнги. — Значит так, подтираешь свои сопли и включаешь холодную стерву, чтобы мой племянник и мысли не допустил, что дорог тебе, чтобы возненавидел тебя. А когда я решу, как исправить созданную тобой проблему, то ты сделаешь всё, что тебе будет сказано.       — З-зачем вам всё это? За что вы его так ненавидите?       — Это тебя уже не касается. И перед тем, как ещё раз меня подвести, — стиснув зубы, — настоятельно рекомендую подумать, сколько Джин-и протянет без моей помощи. Минуту? — с усмешкой.       — Вы не имеете права снова использовать этот приём! — с болью в глазах выкрикнул Тэхён. — Вы ведь обещали, что перестанете, а я выполнил поставленное условие...       — Ты подставил меня! — отрезал Юнги, и омега поджал губы. — По твоей вине всё так завертелось, детка. Так что наш уговор обнуляется. Ты решил, что можешь играть по своим правилам? Очень зря... Это моя партия, а ты в ней всего лишь никчёмная пешка.       — Это подло, — тихо, но твёрдо, глядя прямо в глаза.       — Подло?! — Рассмеявшись, Мин сделал шаг вперёд, и омега инстинктивно отшатнулся назад. — Кусать того, кто заботился о тебе с пелёнок, — альфа подошёл вплотную, нависнув сверху, а его лицо резко изменилось, — вот что подло, Ким Тэхён. — Он намеренно стал подавлять своей сущностью, прожигая взглядом. — Если ещё раз посмеешь сделать что-то за моей спиной, — медленно, выделяя каждое слово, — или, не дай бог, ляпнешь что-то моему племяннику, простым разговором это не закончится. — А вот теперь Тэхёну стало действительно страшно, он напряг каждую клеточку, но дрожь его тела всё равно была заметна. — Будь хорошим мальчиком, не заставляй меня делать то, о чём после горько пожалеешь.       Юнги быстро обогнул омегу и зашёл в лифт, а Тэхён, судорожно выдохнув, осел на пол и закрыл лицо руками. Он словно между двух огней, куда ни шагни — сгоришь заживо. Откажись он, и господин Мин его полностью уничтожит, и ведь даже мускулом не дрогнет. Согласись, и это сделает Чонгук. Даже просто смотреть на альфу и видеть, как того коробит при одном только взгляде в ответ, было невыносимо больно, а представить, что будет, когда они начнут работать вместе, он боялся даже в самом страшном сне.

˖♕˖

      Чонгук в спешке покинул здание. Убегал прочь от едкой лаванды, ядом стекающей в самое сердце, убегал от себя. Когда он вновь увидел омегу, внутри всё сжалось болезненным спазмом и уже в следующую секунду взорвалось злостью, которая, пройдясь по телу ударной волной, оставила после себя жгучий след.       До этого времени он не думал, что быть преданным настолько больно. Он открылся, доверился, а в итоге попросту добровольно вручил ниточки в руки кукловода, что так умело завлёк в свои сети. Хоть они и никак не комментировали свои отношения, они были! Они, сука, месяц прожили вместе, как пара, и если для него это что-то значило, то для Тэхёна было просто слишком удобным, чтобы исполнить свою цель. Актёр из него действительно получился отличный. Альфа невольно вспомнил, как тот дрожал, когда он узнал об его течке во время морской прогулки, и рассмеялся так громко, что словил несколько косых взглядов прохожих.       Чонгук открыл дверь своего серебристого Genesis GV80 и, усевшись в салон, сразу же откинулся на спинку сиденья. Он провёл ладонью по лицу с шумным вдохом и, переведя её на шею, так же шумно выдохнул. Затем покачал головой, нервно усмехнувшись воспоминаниям их первой полноценной близости:

˖˖˖

      — Холодно? — спросил Чонгук, подойдя со спины практически вплотную.       — Немного, — тихо ответил ему Тэхён, продолжив смотреть на быстро чернеющее небо. Они вовремя вернулись в Хору.       Альфа сделал последний шаг и обнял омегу со спины, сцепив руки на животе и уложив подбородок ему на плечо.       — А тебе?       — Уже нет, — улыбнулся и коснулся своей улыбкой омежьей щеки, сразу почувствовав, как дыхание того сбилось с ровного ритма. Он поднял руку и коснулся заострённого подбородка, повернув голову Тэхёна к себе, огладил кончиками пальцев по щеке, а когда опустил ладонь на шею, то удивился: под пальцами с какой-то невероятно бешеной скоростью пульсировала сонная артерия. Чонгук поднял взгляд, поймав чужой, и в непонимании спросил: — Ты боишься меня?       — Нет... Я боюсь себя.       Медленно наклонившись, Чонгук накрыл омежьи губы нежным поцелуем, и Тэхён сразу закрыл глаза, ответив на него: всё так же робко и неумело.       — Пойдём со мной, — позвал альфа и, взяв за руку, повёл за собой. Омега ничего не спрашивал ровно до того момента, пока они не свернули с набережной во двор.       — Чонгук, — тихо позвал его Тэхён, остановившись.       — Мы почти пришли, француженка, — обернувшись, Чонгук заметил, как омега нервно осматривал белоснежное здание его отеля. — Эй, — Чон шагнул ближе, встав практически вплотную, и положил свободную руку на талию, — не дрожи ты так. Я хочу тебе кое-что показать, тебе понравится, — улыбнулся и слегка сжал омежью руку, почувствовав, как под ладонью второй прошлась лёгкая дрожь.       Они поднялись на открытую террасу на крыше, откуда открывался вид на ночной город, порт и море, и страх в карих глазах Тэхёна сразу заменился на блеск.       Видимость заметно ухудшилась — тяжёлые облака уже полностью затянули небо, образовав гряды, однако ещё можно было разглядеть очертания города. Ветер усилился, принеся с собой запах соли и свежести, и вечерняя прохлада приняла омегу в свои объятия, но тело не успело почувствовать температурных колебаний — альфа вновь обнял и прижал спиной к своей тёплой груди. Мягко укутал своим феромоном, бережно укрыв от опасности, чтобы беспокойство, ощущаемое всеми живыми существами перед неконтролируемой силой природы, моментально стихло.

˖˖˖

      Тэхён с великим трудом соскрёб себя с пола и покинул здание. Город кипел жизнью, а омега ничего перед собой не видел, бредя в сторону парковки. Перед глазами стоял образ стеклянных антрацитовых глаз, в носу — горечь альфьего феромона, а в ушах — отголоски ледяного тона. Он два дня не видел Чонгука, а по ощущениям — вечность, и лучше бы это так и оставалось. Лучше бы не видел ни сегодня, ни завтра... Никогда. Продолжал бы жить с греющими сердце воспоминаниями, где был желанен всегда, как в первый раз:

˖˖˖

      Одурманивающая пачули заставила собственную бурю внутри разгораться. От неё не укрыться, как корабли в гавани, от неё не сбежать — Тэхён в самом эпицентре.       Альфа развернул его в сторону небольшого бассейна:       — Искупаешься со мной? — волнующим шёпотом вместе с поцелуем за ухом.       Омега повернул голову через плечо, сразу поймав чужой взгляд. Тёмное пламя, бушующее в антрацитовых глазах, несло с собой то же разрушение, что и надвигающаяся стихия. Волны становились всё выше и выше, разбиваясь о берег с оглушающим грохотом. Тэхён терял себя всё больше и больше, сдаваясь альфе с завидной смелостью.       Чонгук, прикусив мочку уха, принялся неторопливо расстёгивать свою же рубашку, которую одолжил ему ещё на катамаране. Тэхёну вмиг стало жарко, кровь запульсировала сильнее, отдаваясь гулким шумом в ушах. Веки опустились сами, когда кончик влажного языка скользнул по линии челюсти и провёл по сухим от частого прерывистого дыхания губам. Секунда, и альфа накрыл их своими — тёплыми, мягкими, желанными. Плотнее прижал к себе, и было слышно, как он через нос рвано вдыхал первые сладкие нотки цветочного аромата лаванды. Ему самому же удавалось лишь прерывисто вбирать в себя воздух, между тем как его губы по очереди ласкали, посасывая и прикусывая.

˖˖˖

      Чонгука с первого поцелуя зацепила робость Тэхёна, которую он изначально обманчиво принял за обычную застенчивость, но когда узнал, что омеги ранее никто не касался, то пробудил в себе настоящие животные инстинкты самца, жаждая вкусить этот плод первым. И в тот момент он впервые осознал, что не просто хочет этого омегу, а хочет его себе.       Неопытность и неискушённость юного тела помогали альфе не потерять над собой контроль на катамаране, но когда они оказались в воде, то он больше не смог себя сдерживать. Влажные капли, поблёскивающие на ключицах, горящие глаза и лаванда, ещё слегка хранившая в себе манящие сладкие нотки после течки, свели с ума. Весь омега свёл его с ума.

˖˖˖

      Оба, не произнося ни слова, смотрели друг на друга, изучая. На лице альфы заметно подрагивали мускулы. Щёки омеги постепенно наливал румянец. С каждой секундой становилось всё жарче, то ли от тёплой воды, то ли от рыскающих по телу взглядов.       Тэхён не выдержал первым, отвернувшись. Положил руку на металлический поручень, но побег был остановлен крепкой хваткой за запястье, заставив легонько вздрогнуть и уставиться в одну точку перед собой.       Внутреннюю выдержку альфы сорвало мощным и неукротимым потоком, подобно тому, который с волнами играл в каких-то менее семистах метрах от них, заставляя оживать и танцевать под его музыку.       Чонгук коснулся загорелого плеча подушечками пальцев, медленно очертив его изгиб — идеальный, как и весь омега. Добравшись до шеи, провёл костяшками между лопаток и услышал шумный выдох, как только рука добралась до поясницы.       — Я исполню твоё желание, — глубоким голосом, наполненным силой, заставил омежье тело всколыхнуться, вызвав дрожь и трепет.       — Какое? — ответили ему одними губами, затаив дыхание.       — Возьму тебя, — прохрипел альфа в самое ухо.

˖˖˖

      Тэхён с каждым шагом, с каждой прожитой и оставленной позади секундой всё явственнее ощущал пустоту внутри. Он будто лишился частички себя. Чонгук успел стать для него воздухом. Его запах, касания и взгляды, хрипловатый шёпот и тепло стали чем-то необходимым. Тем, без чего лёгкие отказывались работать.

˖˖˖

      Тэхён громко сглотнул слюну, когда ладони альфы обожгли кожу на талии, отпустив его запястье, и сильнее стиснул металл, ощутив пламенное дыхание на своей шее. Судорожно втянув воздух, наклонил голову вбок, и горячий выдох, а после чувственный лёгкий укус в момент вскружили голову.       Чонгук тяжёлыми ладонями повторил изгибы его талии, стиснул её пальцами и прижал к себе ближе, сильнее, с желанием поделиться сжигающей его жаждой. А Тэхён и сам горел. Внутренности будто пламенем терзало. Сладостное напряжение росло, сознание быстро мутнело.       Омега откинул голову на сильное плечо, испустив немой стон из приоткрывшихся губ, дав возможность насытиться собой. Каждое ласковое касание к телу приносило невероятные ощущения. Поцелуи сползли на ключицу, ладони, огладив тазовые косточки, поднялись к выделяющимся рёбрам, а потом из уст вырвался жалобный всхлип — альфа прикоснулся к набухшим соскам.

˖˖˖

      Погружаясь в воспоминания глубже, Тэхён задыхался.       Продолжая думать об этом, Чонгук заводился.

˖˖˖

      Альфа упивался вкусом чужой кожи с привкусом невинности и ласкал омежье тело, не слыша ничего, кроме собственного бешеного биения сердца. В ушах бомбой взорвался сладко-молящий стон, и сущность сошла с ума за миг.       — Иди сюда, — прорычал он диким зверем, в момент развернув к себе. Перевёл свою ладонь на затылок, зарывшись в светлые пряди, и крепко сжал.       Тэхён ничего не успел понять — в его губы вгрызлись с жадностью и необъятным желанием сокрушить. Так же, как и неотъемлемая часть жизни моря поступить — разрушить. Собственное тело целиком покрылось сумасшедшими мурашками, а коленки подкосились, когда он ощутил властные руки. Его целовали голодно и не сильно-то осторожно, царапая тонкую кожу о выпущенные клыки. Омега растерялся, но, прикрыв веки, всё же ответил: несмело. Пытался угнаться за чужой страстью — помутнением.       С утробным рыком Чонгук резко скользнул ладонями к ягодицам и подхватил омегу на руки, больно впившись пальцами в кожу. Тэхён тут же вцепился в широкие плечи, обхватив ногами крепкий торс, и позабыл, как дышать, почувствовав чужое возбуждение на промежности. В следующую секунду мягкая головка коснулась сфинктера, и он судорожно схватил ртом воздух, широко открыв глаза. Прежняя уверенность сменилась страхом. Паника заставила оцарапать ногтями широкие плечи, оставив красные полосы, и заскулить в чужой рот, сжавшись и зажмурившись.       Как только до чуть не погрузившегося в забвение сознания дорвался надорванный всхлип, Чонгук с трудом подавил в себе порыв немедленно овладеть омегой. Перевёл одну руку на спину, вторую под бедро и прижал напряжённое тело к себе плотнее, услышав два отрывистых выдоха. Уткнулся носом в сгиб плеча и размеренно глубоко задышал.       Ветер, жаждав свободу, набирал силу. Альфа, вспомнив себя, усмирял пыл.       — Прости, француженка, — тяжело дыша и прижимая к себе всё ближе и ближе, будто слиться телами хотел в одно целое. — Господи! Ты просто с ума меня сводишь, лишая контроля.       Тэхён подался назад. Чонгук посмотрел на него с толикой вины несколько секунд, а затем опустил глаза на израненные губы и тихо прорычал.       Альфа злился на себя. Хотел было отпустить, но ему не позволили. Омега подался вперёд и коснулся напряжённых губ мягко и трепетно, негромко прошептав:       — Поцелуй меня, — и обвил руками шею.       Чонгук ответил с тем же настроем, несмотря на разрывающее тело желание. Мокрыми ладонями вновь заскользил по телу, облизал ранки языком, извиняясь, и медленно пробрался им внутрь, шумно дыша через нос.       Жестокость и беспощадность остались в море. Ласка и нежность вернулись на берег.       — Ты ещё хочешь, чтобы это был я? — уточнил альфа, плавно лаская пальцами пульсирующее мышечное колечко. — Мы можем остановиться...       — Хочу, — вышло с придыханием, потому что чужие губы скользнули на шею, затянув кожу. — Пожалуйста, альфа, — выдохнул Тэхён вместе с дрожью, — возьми меня.       — Чёрт, француженка! — агрессивно прорычал Чонгук в шею. — Не своди меня с ума ещё больше. — И поцеловал потерявшие свои очертания губы, утоляя новый приступ голода.       Тэхён прижался теснее и ответил с той же страстью.       — Расслабься, — попросил Чонгук и осторожно проник одним пальцем в горячее нутро. Плавно ввёл по фалангу и глубже. Внутри было слишком мокро — омега успел хорошо возбудиться.       Тэхён уткнулся носом в линию острой челюсти альфы и протяжно простонал. Как же он изнывал от желания вновь ощутить в себе эти пальцы. После того срыва в начале течки Чонгук не давал ему ничего, кроме коротких поцелуев и крепких объятий.       Чонгук слушал тяжёлые вздохи, стоны, всхлипы, чувствовал дрожь в конечностях омеги и сильнее стискивал зубы, обещая сам себе, что больше не посмеет сорваться, не причинит боли...

˖˖˖

      И сейчас это чертовски бесило! Он, ломая себя, боялся причинить боль, старался быть нежен, а омега просто играл с ним! Чонгук вновь засмеялся, как сумасшедший.

˖˖˖

      Альфа, возбуждённый до предела, держал омегу за бедро и толкался внутрь уже тремя пальцами, правильно растягивая под себя. Головка его крупного члена сильно покраснела и истекала горячей тягучей смазкой.       Терпкий аромат пачули засел в лёгких, адски обжигая чужим желанием. Омега от переизбытка ощущений хныкал в забытье. Эмоции штормили, точно волны, захлёстывая целиком. Не щадя, кидали в пучину.       — Ч-Чонгук... — проскулил Тэхён, уже натурально задыхаясь в его феромоне.       Чонгук вынул пальцы и, торопливо целуя, уложил омегу на большую ступеньку. Сам навис сверху, разместившись между ног и уперевшись рукой в твёрдую поверхность, скрытую водой.       Взгляд глаза в глаза в течении нескольких секунд.       — Я буду нежен, — прохрипел в губы и, держа осаду последними силами самообладания, взял пульсирующий член в ладонь, слабо надавив головкой на девственный вход.       Альфа выпустил свой феромон, намеренно воздействуя — успокаивая. Считывая каждую проблёскивающую эмоцию на прекрасном лице, стиснул зубы и крайне осторожно вошёл глубже.       Тэхён закусил нижнюю губу, промычав, и прикрыл веки, привыкая к новым ощущениям. Незначительная боль не вызвала страх, только доверие. Доверие, возникшее ещё в первый день их встречи.       Чонгук, совсем не ощущая сопротивления тугих мышц, изнывал от открытости омеги под ним и медленно входил глубже, сжимая ладонью талию. Тэхён, умирая от желания, выгнулся дугой навстречу и разбавил стоном свист ветра. Ладонь тут же скользнула под спину, альфа надавил ей на поясницу и, чувственно заполнив собой до конца, накрыл своим телом.       Сердца забились в унисон — шторм добрался до берега. Захватил в свою стихию, разрушил и погубил!

˖˖˖

      Горло сдавил раненый скулёж: как же сильно он нуждался в том, кого предал.       По салону раздался рваный выдох: каким же слабым он являлся перед тем, кто играл.