Вас проводить?

***

      Джин неторопливо идёт по коридорам компании в сторону приёмной заместителя директора, с которым у него назначена встреча. Напевая себе под нос незамысловатую мелодию, Ким раздумывает о делах насущных. И, пожалуй, главный вопрос, что нон-стопом крутится в его голове — это:       «Какого хрена понадобилось Чонгуку от моей бедной и невинной души?»       Увы, ответ Сокджин может получить только от самого Чонгука, к кабинету которого он уже подходит.         — Чимин, я пришёл не слишком рано? — задаёт вопрос в никуда мужчина. Ведь, обернувшись, наблюдает отсутствие секретаря на рабочем месте.       — И где... — начинает было Джин, как его прерывает оглушительный грохот дверей и вылетающее из-за этих самых дверей существо, что буквально сбивает Кима с ног, ни чуть не теряя при этом скорости, и как ни в чём не бывало, уносится дальше.       Сказать, что Сокджин в шоке, это ничего не сказать. Сказать, что он в тотальном ахуе — это пискнуть. Спустя долгие минуты мозгового штурма Джин осознаёт, что сие лихо Чимин, а разбудил его тот, кто сейчас агрессивно пытается натянуть узкие брюки на всё ещё колом стоящий член.        — Он чего, в спринтеры заделался? А-а! Чон Чонгук! Какого хера! — орёт вторично охуевший Ким, когда заходит в кабинет, и его взору открывается невероятная картина. Чонгук, красный как рак, стоит посередине кабинета с абсолютно разбитым выражением лица и наполовину застёгнутой ширинкой офисных брюк, из которой выглядывает требующий продолжения банкета Чон-младший.         — Я-я… Х-хён, я сейчас всё объясню, — нервно проговаривает Гук, всё ещё пытаясь застегнуть треклятую ширинку. Сокджин, как воспитанный омега, отворачивается, пытаясь сдержать рвущийся наружу ржач, пока Чонгук, хрен знает с какой попытки всё же застегивает брюки.       — Он что, за презиками так драпанул? — неожиданно спрашивает Ким, так и стоящий к Чону спиной.         — А? Что? Нет! Конечно, нет! И мы вообще ничего такого тут не делали! — горячо заявляет Чон Чонгук, что ещё пятнадцатью минутами ранее беззастенчиво дрочил на собственного секретаря.         — Да ладно, господи, все мы люди. Правда, место вы всё же выбрали не самое удачное… да и время тоже, — с задумчивым видом тянет Сокджин, ещё больше вгоняя замдиректора в краску.         — Хён! Мы ничего тут не делали, — резко выделяя каждое слово, произносит Чонгук, стараясь успокоиться и привести мысли в порядок. В голове полная каша, из которой выхватить хоть одну здравую мысль невозможно. Все они крутятся вокруг одной темы:       «У меня встал на моего секретаря. Мой секретарь это увидел и убежал. Твою мать! Это полная задница!»       Из очередного самобичевания Гука вырывает голос Джина. Чонгук поднимает на него растерянный взгляд, что до этого буравил всё ещё топорщащуюся ширинку.       — Раз вы тут «ничего не делали», то я с удовольствием выслушаю причину, по которой Пак Чимин чуть не снёс к чертям двери кабинета и меня, — спокойно говорит Ким, при этом весьма ехидно улыбаясь.       И вот что в таких ситуациях делать? К такому Чон Чонгука жизнь явно не готовила. Пока Сокджин неторопливо обходит парня и хаос, что царит вокруг него, чтобы удобно устроиться на кожаном диване, Чонгук пытается думать. Он внутренне борется между тем, чтобы рассказать правду и придумать какую-нибудь отговорку. Но за не имением достойных и хотя бы чуть-чуть адекватных вариантов почти сразу отбрасывает второе. Тяжело вздохнув, Гук разворачивается на пятках, неуклюже идёт к диванам, стараясь не наступить на один из множества документов, валяющихся на полу.       — Хён, тут такое дело. Это вышло случайно, — неуверенно начинает свою исповедь грешник Чон.         — Я просто сидел и пил кофе, как меня ни с того ни с сего так накрыло! Я даже не знаю почему. Это было настолько болезненно, что мне не оставалось ничего, кроме как дро... То есть подручными способами избавиться от проблемы, — запинаясь и смотря взглядом куда угодно, только не на собеседника, говорит Чонгук.               — А потом внезапно зашёл Чимин. Он хотел позвать Намджуна-хёна. Ну ты сам посуди, что бы тот подумал. И мне не оставалось ничего, кроме как встать и попытаться его остановить… — на этой части исповедь грешника прерывает дикий хохот «святого отца», что издает звуки чаек, не в силах остановиться.       — Подожди, подожди. То есть ты побежал его останавливать без штанов? Боги, Чонгук! Как ты до этого додумался? — в перерывах между смехом спрашивает Джин, смахивая навернувшиеся на глаза слёзы.       — У меня не было выбора! Иначе бы этот белобрысый побежал за Намджуном-хёном.       — Ну вот я и подбежал к нему, а он всё увидел, заорал, дал мне коленом в пах, благо чуть промазал и попал в бедро. А потом как драпанул, что я даже и пискнуть не успел! — с очень возмущённым видом, будто если бы он пискнул, что-то поменялось, заканчивает Гук. Он вперивается взглядом в уже задыхающегося от смеха Кима и нервно теребит рукав рубашки. Сейчас Чонгука можно сравнить с пробудившимся вулканом, что вот-вот расхреначит и зальёт лавой всё окружающее пространство. Сказываются неудовлетворение, тотальный проёб с Паком и всё ещё бодрствующий Чон-младший, что своей головкой мешает думать голове.       — Ох, ладно, ладно. Не кипятись. Я никому не скажу. Подрочи там или попроси Чимина реально сгонять за презиками, — не может не подъебнуть Джин, но тут же поднимает руки в примирительном жесте, получая убийственный взгляд Чона.         — Я попрошу перенести встречу. Скажем, на следующую неделю. Завтра пятница, и вечером мы идём на корпоратив. Так что поговорим обо всём в понедельник, — говорит Джин, поднимаясь с дивана. Кажется, ему сейчас нужно в экстренном порядке потушить уже во всю действующий вулкан под названием Пак Чимин. Иначе им всем кранты.       Уже на выходе из кабинета Ким натыкается на что-то маленькое, лежащие у порога. При более детальном осмотре он понимает, что это упаковка виагры и уже было поворачивается к Чонгуку, чтобы каверзно пошутить, но, увидев нервно вздрагивающую спину, решает не будить второе лихо и молча удаляется, морально настраиваясь на борьбу с первым.

***

      — Ну и какого х**?! — возмущенные вопли встречают Сокджина у входа в собственный кабинет. Все сотрудники лишь поражённо смотрят на беснующегося за стеклянной дверью Чимина, что с адово красным лицом и маниакальным взглядом ходит из стороны в сторону, яро при этом жестикулируя и не скупясь на слова (в большинстве матерные). Джин глубоко вздыхает, мысленно готовясь к самому худшему исходу, где Пак пламенными речами поднимет всех омег компании, и они дружно сожгут Чонгука на костре инквизиции.       Всё же, зайдя в кабинет, как раз в тот момент, когда пухлые губы являли этому миру ранее ещё неведанные им матерные конструкции, он лицезрит ещё одного участника сего представления. Ким Тэхён собственной персоной развалился на светлом диванчике и горящим не поддельным восхищением взглядом наблюдает за лучшим другом, даже не думая его останавливать.       — Так, детишки, а ну цыц. Хватит открывать обычным клеркам новые матерные горизонты, — спокойно произносит Джин, глядя на замолчавшего Чимина. И вот, казалось бы, можно радоваться — вулкан уснул, и у всех всё будет замечательно. Но…       — Хён! Вот ты сейчас был у Чонгука? Знаешь, что этот озабоченный извращенец сделал?! — с ещё большей силой взрывается вулкан, грозя уничтожить всё в радиусе пары метров от себя.       — Конечно, знаю. Ты же меня и снёс вместе с дверьми, когда вылетал из его кабинета, — хмыкает Ким, как внезапно свою лепту вносит и Тэхён:       — А, так это ты тот самый окаменелый придурок, что мозги свои забыл в приёмной? — ржёт Тэ, пока Джин со стремительно вытягивающимся лицом смотрит на и бровью не ведущего Чимина.       — Пак Чимин! Да ты в край ахуел! — вопит возмущенный до глубины души Сокджин, уже забывая, что собирался успокаивать лихо, а не драконить ещё больше.       — Это всё Чонгук! И вообще хён, домогался он, а кричишь ты на меня. Я же ничего не сделал! Это этот ненормальный на меня напал, — уже практически в слезах говорит Пак, тут же подбегая к Тэхёну и искусно изображая рыдания ему в плечо. А Ким, сутенёр, Тэхён также искусно подыгрывает, обнимая друга и поглаживая его вздрагивающую спину.       — Кстати, как мы будем его наказывать?       Всю трогательность момента снимает как рукой, когда Чимин отлипает от Тэ с уже горящим адским пламенем взглядом. Джин на это лишь закатывает глаза.       — Ничего ему не будет. Я с ним поговорил, и он признался, что не имел никаких насильственных целей, а всё произошедшее — чистой воды случайность, — говорит Сокджин и вытаскивает коробку таблеток, бросая её на стол, после устало плюхаясь в кресло.       — А это ещё что? — тут же любопытно высовывает нос Тэ и, получая в ответ «Виагра» ехидно сощуривает глаза — намеревается что-нибудь спошлить, но ему не дают.       — Нашёл у кабинета Чонгука. Страшная штука. Если выпить три таблетки, разнесёт так, что мама не горюй, — вздыхает Джин и лишь усмехается на выражение полного «обломинго» на лице Тэхёна.       — Надо было ему три таблетки в кофе добавлять, — бездумно бубнит под нос Чимин, как спустя минуту гробовой тишины понимает, что сказал это вслух.       — Чимин, ты что ему в кофе виагру добавил? — с выражением полного ахуя на лице спрашивает Джин. И старший уже было подскакивает, что бы влепить блондинистому гению смачного подзатыльника, как последний со скоростью света вылетает из кабинета, прокричав напоследок:       — Ох, у меня ещё столько дел! Ни пуха, ни пера, хён!

***

      В квартире Чимина царит полный хаос. На барной стойке одиноко лежит уже пустая бутылка вина, с горлышка которой тоненькой струйкой стекают остатки напитка. Все плюшевые игрушки и подушки с мягкого диванчика разбросаны по просторной гостиной и на время забыты хозяином, что сейчас активно создает ещё больший беспорядок в спальне. Большинство ранее аккуратно сложенных и лежащих в шкафу вещей сейчас беспощадно раскиданы по светлой комнате и нещадно мнутся попами и стопами двух омег — демонов.       — Я думаю, она мне не подойдёт, — произносит один из «демонов» плюхаясь на заваленную разнообразной одеждой кровать и бросая очередную блузу в неопределённом направлении.       — Почему же? Ты не сильно крупнее меня. Да и она такая красивенькая. Хосок просто слюной подавится, когда тебя в ней увидит! — заговорщически хихикает другой «демон» зачёсывая блондинистые волосы назад, и в задумчивости жуёт губу. Повелители хаоса уже несколько часов не могут определиться с луком на вечерний корпоратив. Они перерыли весь гардероб Чимина, так и не остановившись ни на чём конкретном. Парни, конечно, предполагали, что такое ответственное дело займет не мало времени и предусмотрительно ушли с работы пораньше, но это...       — Пиздец, — измученно выдыхает Тэхён. — Мы даже с цветовой гаммой не определились, а часики то тикают.       — Предлагаю выпить ещё вина, — хмыкая, говорит Пак и, не сомневаясь в согласии друга, идёт к бару за новой бутылкой.       — Ты хочешь наклюкаться до того, чтобы стало похер, в чём идти? — смеётся Ким, чокаясь бокалом с Чимином, как резко его осеняет идея, и он несдержанно дёргает рукой вверх, задевая чужой фужер.       — Ай! — вопит возмущённый Пак, потирая пострадавший нос, в который врезался бокал, и осматривая когда-то белую футболку, по которой сейчас стремительно расползается красное пятно.       — Замри! Не двигайся! — восклицает Тэ, с горящими глазами рассматривая ошеломлённого друга.       — Точно! Точно, точно. Сейчас, сейчас! — причитает Ким, начиная активно рыться в ещё оставшихся в шкафу вещах. Ничего не понимающий Чимин так и стоит истуканом, лишь недоумённо наблюдая за взбудораженным чем-то Тэхёном.       — Нашёл, — облегчённо выдыхает Тэ и чуть ли не вприпрыжку возвращается к Паку. В руках у синеволосого гения смутно знакомая Чимину алая материя, что в мгновение оказывается прижата к его телу. Ким, оценивая, поднимет предмет гардероба то выше, то ниже, в конце удовлетворённо выдыхая:       — Восхитительно! Чимин. Вот в чём ты пойдёшь разрывать эту унылую вечеринку.

***

      Как таковой корпоратив начался лишь к десяти вечера. Заумные речи Джуни-хёна в актовом зале компании с публикой в виде двух сотен разношёрстных сотрудников и мини фуршет с шампанским не в счёт. Для шилозадого Чимина эти несколько часов формальностей были наискучнейшим адом. Но вот когда урезанная почти в четыре раза компания нормальных ребят (читать как: не унылых тюленей) достигла ночного клуба, началось реальное празднество. Итак, не шибко большая группа человек разбилась на своеобразные «кружки по интересам» и тусовалась по отдельности. Чимин с Тэ вошли в кружок омежек. Там собрались влиятельные омеги компании, что являлись источником большинства бесспорно достоверных и свежих сплетен. Они заняли себе стратегически важное для их специализации место с обзором на большую часть клуба. Планировка заведения позволяет свободно просматривать танцпол и барную стойку, прячась при этом за живой стеной из растений.       Когда Пак с Кимом подходят к столику, то тут же получают порцию восхищённых взглядов и свиста. Ещё бы, ведь оба парня выглядят поистине шикарно. Блондинистые волосы Чимина, уложенные назад, открывают лоб, что смотрится невероятно сексуально. Лисьи глаза подведены карандашом и подчёркнуты тенями на пару тонов темнее медовой кожи. Плюшевые губы блестят от вишнёвого тинта и растягиваются в самодовольной ухмылке, когда слуха касается волна восторгов. Подтянутое тело омеги облачено в алого цвета костюм, что состоит из шёлковой рубашки, туго подпоясанной лентой в тон, из-за чего выделяется хрупкая талия. Волнующие воображение всех альф в радиусе пяти метров бёдра и ягодицы скрыты тканью чуть расклешенных книзу брюк, что плотно облегают все выпуклости, не оставляя места для фантазии. Чимин так идеально вписывается в атмосферу клуба, выполненного в чёрно-красных тонах, и так контрастирует с остальными посетителями, что смотрятся как дешёвые проститутки на фоне самого лучшего любовника.       Ким тоже от друга не отстаёт. Синие волосы аккуратно уложены и создают подобие нимба над головой. Молочно-белая блуза с V-образным вырезом и россыпью нежно-голубых цветов на плечах выделяет тонкий омежий стан. А кремового цвета расклешенные от бедра брюки подчёркивают длинные стройные ноги. Омеги выглядят как две противоположности: как демон и ангел, как страсть и скромность, как порок и праведность.       — Вау, Чимина! Ты шикарен! — восклицает Хана, миловидная девушка из бухгалтерии, что является глазами и ушами Сокджина.       — Опять решил пойти против всех норм и правил. Но, признаюсь, это и правда выглядит невероятно, — хмыкает Юнги, довольно скрытный и немногословный парень из отдела разработок.       — Вы оба выглядите на все сто, поэтому прекратите светить своими соблазнительными пятыми точками и расположите их уже на диванах, — говорит Джин, хлопая ладонью по месту рядом с собой.       Когда все уселись и пропустили уже далеко не по одному бокалу винишка, виски или другой непонятной коктейльной мути, Хана неожиданно просит Сокджина рассказать что-нибудь о новом заместителе директора. После нескольких минут уговоров и откровенного шантажа девушке, яро поддерживаемой уже пьяным Тэхёном, удается добиться своего.       — Что ж… Там и рассказывать-то особо нечего. Чонгук всегда был примерным ребёнком. С отличием окончил школу и после поступил в сеульский университет на направление по ведению бизнеса. Выпустился, будучи лучшим на потоке, и практически сразу был сослан своим отцом в Штаты, — спокойно рассказывает Сокджин, пока его не перебивает возмущенное:       — За что? — Хмурит брови Хана.       — Этого мне уже неизвестно, но как таковых поводов не было. Гук всегда был спокойным и порядочным, но суть не в этом. Ныне являющийся главой самого крупного заграничного филиала компании, Чон Чонхён отправил сына в только отстроенный офис в Бостоне. Отец, не дав никаких инструкций, просто сказал Чонгуку сделать филиал известным, чтобы KN Corporation была в топ пять лучших машиностроительных компаний Америки.       — Но это же невозможно! Как только выпустившийся студент, не имеющий практических знаний, с нуля поднимет целый филиал? — негодует Тэхён.       — Я не знаю, но факт остается фактом. Чонгук за три года на посту исполняющего директора вывел Бостонский филиал в топ три в Штатах, обогнав всевозможных конкурентов, — произносит Джин, а за столом слышится череда восхищенных вздохов. Даже Юнги потрясено присвистывает, а челюсть Тэхёна и вовсе встречается с полом.       — Да-да, это мой племянник, — горделиво поднимает голову Ким.       — А что было дальше? — впервые за весь разговор подаёт голос Чимин. Что до этого, неспешно потягивая любимое винишко, внимательно слушал хёна.       — Ну а потом Чонхён заступил на пост генерального директора KN Corporation в Бостоне и отправил сына на родину к своему брату в Сеульский филиал. А директор Ким только обрадовался, узнав, что такой золотой сотрудник будет работать у него, — завершает рассказ Сокджин, и на некоторое время за столом повисает тишина. Все обдумывают услышанное. Но тут Джин, оживившись, растягивает губы в заговорщической улыбке и продолжает:       — Но говорят, что Чонхён отправил Гука в Корею не просто так.       — И зачем? — тут же загорается интересом Хана.       — Чтобы найти себе возлюбленного корейца, который после станет ему мужем.

***

      Хосок выцепляет знакомую синюю макушку на танцполе и танком продвигается в её сторону, расталкивая дрыгающиеся и проспиртованные тела на своём пути. Подойдя к омеге, Хо в очередной раз отмечает про себя невероятную красоту этого ангельского создания и, уже почти забыв изначальную цель своих поисков, хочет было предложить Тэхёну потанцевать вместе, но вовремя приходит в себя.       — Тэхён, — пытаясь перекричать орущую музыку, говорит Чон и поворачивает парня к себе лицом, тут же подвисая на его волшебных глазах.       — Да? Хо? Хосок, чего завис? — усмехается Ким, наблюдая полный контакт с космосом на лице напротив. Но альфа резко возвращается в реальность, спрашивает:       — Ты видел Чонгука и Чимина?       — Видел, – спокойно кивает Тэ.       — И где они? — следует вполне логичный вопрос.       — Да сосутся в клозете, — беззаботно отвечает Тэхён.       — А-а понятно. Стоп… ЧТО?!