Вас проводить?

***

      В кабинете генерального директора KN Corporation  Ким Намджуна царила напряженная тишина. Конечно, не каждый же день к тебе приходит любимый племянник и жалуется на твоего лучшего сотрудника. Впрочем, к выкрутасам последнего все уже привыкли. Ну, или почти все…       — Это ж как можно?! Я его непосредственный начальник, а он… — ходит из стороны в сторону Чонгук, не в силах сдержать своего недовольства.       Оно в принципе и понятно, ибо Пак подложил зам. директору крупную такую свинью, но зная Чона, что сто процентов не оставил бы упавший на него завтрак секретаря без мести, а также зная Чимина, что в свою очередь весьма вспыльчив и "малость" злопамятен, Намджун сделал логический вывод: «Не лезь в чужой огород, покуда он не ебанёт».       — Ты уверен, что вот вообще никак его не провоцировал? Да и с чего ты взял, что это именно Пак Чимин? Может, ты сам случайно стёр? — не пойми зачем пытается оправдать Чимина Намджун, ведь сам он прекрасно понимает, что это дело рук белобрысой стервочки.       — Нет, я точно уверен, что не стирал сам! К тому же рядом стояла коробка йогурта, которую я на него уронил… — резко замолкает Чон, округляя глаза до размера блюдца, понимая, что сам себя и выдал.       Намджун, в свою очередь, также округляет глаза, но уже от понимания масштаба пиздеца и того, что Гук ещё очень легко отделался.       — Я тебя поздравляю, Чонгук. Можешь считать сегодняшний день вторым днём рождения, — тянет всё ещё шокированный Ким, — Я удивлён, что ты ещё жив.       — Вообще-то он первый начал! — делая вид «обиженного кролика» и дуя губы, бубнит Гук.       — Боюсь, как бы он это всё не закончил… — бормочет еле слышно Намджун, когда племянник уже скрывается за дверью кабинета. Уж ген. директор прекрасно понимает, какую опасность представляет бомба замедленного действия в лице Пак Чимина, если на неё постоянно выливать литрами керосин. А что Гук именно это и сделает, Ким не сомневается. #дасбережётгосподьжопуЧонЧонгука       Чонгук бредёт по коридорам компании, находясь в глубоких раздумьях.       «И, всё же, как он меня спалил? Как только я увидел этого паренька-подосиновика, сразу драпанул. Да и вроде внимание особо не привлекал. Рассказал кто? Но кто? Тот красный? Так он меня тоже не видел. Хмм, странно это… Или это он просто на меня подумал? Вот же наглец! Надо бы его проучить за беспочвенные подозрения к начальству (тот факт, что Чон самолично кинул этот йогурт, мы забудем)», — неторопливо тянулись мысли в голове Чонгука, как боковое зрение зацепилось за две знакомые макушки, что скрылись за ближайшим поворотом.       — Пак? Подосиновик? Куда это они намылились? — в лучших шпиЁнских традициях Чон прижался к стене, «слившись» своей чёрной рубашкой с идеально белой стеной, и перебежками, прячась то за горшком с фикусом, то за спиной проходящего мимо и знатно прихуевшего сотрудника, добрался до приоткрытой двери переговорки, в которой и уместили свои попы омеги. Просунув в щёлку свой любопытный нос и выпятив (издержки производства), свой накаченный зад, Чонгук прислушался к диалогу парней.       — Айщ, этот Чон! — только и успел услышать «названый Чон» до того, как ему прилетел смачный пендаль. Чуть не защемив свой бедный нос в двери и не выматеревшись, Гук разъярённой гориллой развернулся в прыжке и уже хотел было дать наглецу в печень (скажите спасибо, что не ниже, а то от такого удара можно и без маленьких обезьянок остаться), как на месте оного увидел лицо улыбающегося во всё тридцать два горячо любимого старшего брата.       — Хо?! — возмущённо шепчет парень, все же собираясь задать брату взбучку, но вовремя вспоминая, что прямо за спиной сейчас, возможно, происходит заговор.       — Чони, ты чего тут забыл? — также шёпотом (ещё один шпиЁн) отвечает Чон-старший.       — Да подожди ты. Тут эти двое меня обсуждают. Наглецы! Послушать хочу (стыд? не… не слышали), — шепчет младший с таким видом, будто его собеседник сказал невероятную глупость.       — Ты подслушиваешь? — вытягивает лицо в удивление Хо, во все глаза глядя на брата.       — А? Ну… — тянет, придумывая нормальное оправдание, Гук, как его хватают за руку и бесцеремонно тянут в другую сторону.       — Шпион ты недоделанный! Идём лучше обедать. И возражения не принимаются. Я знаю, что ты сейчас свободен, — безапелляционно произносит Хосок, беря направление в сторону кафе, расположенного на этаже ниже.       Все столы в заведении были заполнены сотрудниками, из-за чего над ними то и дело проносились смех и особенно громкие восклики. Особо есть, несмотря на достаточное время, прошедшее с завтрака, Чонгук не хотел, о чём и сказал Хоупу. Сейчас парня больше интересовали оставленные в переговорной без присмотра сплетники, но был и другой способ удовлетворить любопытство.       — Хо, слушай, можешь мне побольше рассказать о моём новом секретаре, а то всё никак не получается с ним по душам поболтать, — как бы невзначай (ага, так мы и поверили) просит Чон, не особо заинтересованно ковыряя салат в своей тарелке.       — А что рассказывать-то? Чимин омега, двадцати пяти лет отроду, работает тут около двух лет. Та ещё заноза в заднице со стервозным характером, но парень в целом хороший, пусть и со своими закидонами, — шутливо отвечает Хо, жуя свой сэндвич. — Мы с ним в ладах, так что особо не цапаемся, да и если не лезть к нему никогда, то вообще будет сущим ангелом.       — Никогда, это как? — недоумевает Чон-младший.       — Ну, там: ни провоцировать, ни говорить, ни смотреть. Если у него и так настроение не очень, то лучше вообще на глаза не попадаться от греха подальше, а то было у меня как-то… Бррр, даже вспоминать не хочется, — ёжится Хосок, вспоминая, как имел неосторожность столкнуться с разъярённым Паком в коридоре.       — И что вы все ему подчиняетесь? На цыпочках вокруг него бегаете, а штрафы и увольнения для кого придумали? — возмущается Гук, искренне не понимая ни Намджуна, ни остальных сотрудников компании.       — Так он, считай, лучший работник с момента устройства! Да и ничего грандиозного пока не сделал. Так пакостит по-мелкому, и то не всем, а только тем, кто сам к нему лезет или всякие пакости говорит. Так-то он нормальный и даже в какой-то мере добрый, — на последних словах, понижая громкость голоса и как-то неуверенно говоря, заканчивает свою характеристику глава безопасности.       — Ага… А что скажешь про его красного дружка? — что-то обдумывая, (ох не нравится мне это) со странной улыбочкой (ох как не нравится!) на лице, небрежно бросает Чонгук.       — Тэхёна, что ль? А что такого? Славный парень. У Джина в маркетинге работает. Они с Чимой друзья детства, два сапога пара. Хотя Тэ всё же поспокойней, но вот вместе они просто гремучая смесь. А так Тэхён милый, красивый, весёлый, интересный, да и работает хорошо… — всё перечисляет и перечисляет Хосок.       — Он те чё нравится? — встревает, недоумённо выгнув бровь, Гук.       — А? Что? Д… Нет, с чего ты взял? — краснея, как рак и давясь куском сэндвича, отвечает Хоуп.       — Ты чего такой красный? Подавился? — участливо спрашивает Чон-младший брата, наконец, выплывая из своих радужных мыслей.       — Мне это пора. Дел ещё куча. Ты тут сиди, кушай, не торопись, — красиво сливаясь, говорит Хоуп и, не дождавшись ответа, ускоренным шагом направляется на выход из кафе.       Чонгук, также ещё немного поковыряв несчастный салат, ретируется в загадочном направлении с не менее загадочной улыбкой и созревшим планом Барбаросса (ещё один!).

***

      Чимин неспешно брёл по коридору. Заканчивался обеденный перерыв, а значит, пора было возвращаться в его любимое, удобное и самое лучшее кресло в приёмной многоуважаемого, всем сердцем любимого заместителя директора Чон Чонгука (нда сарказм — наше всё). Ничего не подозревая, Пак, как прилежный сотрудник, просмотрел ближайшее расписание своего нового начальника и, не заметив ничего нового и срочного, уютненько устроился в своём кресле, как...       — Секретарь Пак, зайдите ко мне в кабинет, — неожиданно, так, что тот аж подпрыгнул с перепугу, раздался голос из спикерфона.       — Ну, что ещё? У меня вообще-то ещё законный перерыв, — поднимаясь, недовольно пробубнил Чим, как неожиданно для себя получил ответ.       — У меня есть для вас поручение, и ваш перерыв закончился ровно пять минут назад, — ехидно проговорил всё тот же голос спикерфона.       — Вообще-то я ушёл на перерыв на пятнадцать минут позже вашего, — передразнивая голос Чона, сказал Чим, открывая дверь и заходя в кабинет.       — Что вы хотели, Господин Чон, — продолжая пародировать голос босса, как бы учтиво поинтересовался Чимин с наглой улыбочкой на губах. Впрочем, она тут же исчезла, как только парень услышал «поручение» замдиректора.       — Во-первых, отнесите эти документы на подпись в маркетинг, а эти — в бухгалтерию. Во-вторых, назначьте на сегодня встречу с Ким Сокджином в удобное для всех время. В-третьих, получите у генерального директора разрешение на ремонт кабинета. Подберите и предоставьте мне на рассмотрение несколько вариантов перепланировки в стиле Лофт и групп рабочих, что могут эту перепланировку осуществить, — ненадолго замолчав, будто в задумчивости, на самом деле наслаждаясь выражением полного ахуя на лице Пака, Чонгук продолжил: — А ещё не забудьте подготовить документы к скорому совещанию, заранее показав их мне. И сделайте, пожалуйста, капучино с миндальным молоком без сахара, предварительно сходив в архив, найдя и принеся мне документы о доходах и расходах прошлого периода.       Сказать, что Чимин в шоке — ничего не сказать. Можно, конечно, определить его состояние и некоторыми нецензурными словами, но даже они не могут раскрыть ту степень его «счастья» глубину «любви» к глубоко уважаемому господину Чон Чонгуку и «желанность» тому долгих лет здравия. Сейчас глазами, способными в размерах соревноваться с блюдцами изящного сервиза из китайского фарфора, что когда-то, хвастаясь, показывал ему Джини-хён, наблюдая выползающую на лицо вышеупомянутого замдиректора довольную ухмылку, секретарь понял две вещи: во-первых, его новый босс не так уж и прост, явно умея грамотно играть, и, во-вторых, что он, Пак Чимин, примет условия этой игры, с удовольствием обыграв Чонгука на его же поле. Поэтому на данный момент, всеми силами подавив уже вовсю рвущую и мечущую внутри него стерву, натягивает на лицо лёгкую улыбку, как ни в чём не бывало кивает Чону, забирая указанные им документы со стола, и, любезно поинтересовавшись, нет ли каких ещё поручений, походкой от бедра выходит из кабинета, гаденько улыбаясь.       Сгоняв до Сокджина, отдав документы и обговорив время встречи, Чимин успел за тридцать минут отнести также документы в бухгалтерию, назначить встречу с Намджуном, перекинуться парой слов с Тэ, сбегать в архив и, поняв, что забыл кое-какие бумаги, вернуться к себе на рабочее место. Стоя весьма в интересной позе (жопой кверху), Пак искал куда-то им засунутые бланки, настолько увлёкшись процессом, что не заметил, как, негромко скрипнув, открылись двери кабинета, и пару минут на его смотрящую на солнышко выпуклость беспардонно глазели два постепенно темнеющих глаза.       — Нашёл! — победно воскликнув, Чим разогнулся и, повернувшись, замер, недоумённо смотря на зависшего взглядом где-то ниже спины Чонгука, что внезапно отмерев, поднял затянутые какой-то поволокой глаза на лицо парня.       — Господин Чон? Вы что-то хотели? — ехидно хмыкнул Пак, прекрасно поняв, куда именно пялился Гук.       — А? А, да, где мой кофе? — отмерев и, видимо, отойдя от зрительного оргазма, спросил Чонгук.       — Вам принести его прямо сейчас? Я думал, что сначала должен выполнить весь список ваших поручений, — кося под дурачка, отвечает секретарь и, получив кивок на первый вопрос, пожимая плечами, направился к лифту.       «Надо бы заскочить в аптеку по пути в кофейню. Валерианочки Джуни-хёну прикупить», — размышляет Пак с выражением полной невинности на лице. И мы опустим тот факт, что каким-то поистине магическим образом в кофе заместителя директора оказалась растворена волшебная таблеточка и чересчур довольное лицо отдававшего сей чудесный напиток Чимина. Впрочем, это всё мы опустим, ведь совсем скоро наши головы будут занимать абсолютно другие мысли и проблемы.       *Несколькими часами ранее*       — Чимин, приветик, — к неторопливо обедающему секретарю подсел симпатичный парень с ярко-красными волосами цвета спелой вишни.       — И фебе не хфофать Тфэ, — промямлил с полным ртом Чимин. Собственно, ничего на первый взгляд удивительного. Сейчас парня гораздо больше интересовал обед, нежели ехидная улыбочка на лице друга, что, кажется, опять что-то придумал.       — Чима-а, — и всё же эта улыбочка не предвещала ничего хорошего, в частности для задницы самого Пака, но когда его это останавливало? — Я придумал план по взятию Бастилии, — загадочно протянул Тэхен.       Чимин даже голову от тарелки отнял и изумлённо воззрился на довольно улыбающегося Тэхёна. Последний лишь ещё больше задрал подбородок, снисходительно кивнув а-ля «да-да я такой» Пак, в свою очередь, также сделал какой-то непонятный для остальных людей жест, что в переводе с чиминотэхёновского на обычный человеческий означало нетерпеливое: «Ну и? Рассказывай уже».        — Ан нет, не всё так просто. Тут слишком много ушей. Идём лучше в переговорную на втором этаже, — с каждой секундой улыбаясь всё шире, пропел Тэ, подгоняя активно жующего Чимина.       Ещё через двадцать минут парни, как два шпиЁна, с заискивающими улыбочками направились в ранее упомянутую переговорную. Хотя, если на чистоту, хреновые из них шпионы, раз хвоста они так и не заметили.       — Ну! Давай уже, выкладывай! — заинтересованно воскликнул Чим, как только дверь комнаты закрылась, и они уместили свои драгоценные попы на стульях.       — Айщ, этот Чон! Ну почему он так чертовски горяч? Чима, ну вот скажи, как же мне жить? Если, как только он появляется в поле зрения, у меня во всём теле пожар! — ныл Тэхён, изображая великого страдальца.       — Как жить? Счастливо и припеваючи. Забив х… фиг на всё и вся, — запнулся на слове, увидев гневный взгляд Кима, Пак, но всё же фразу закончил. — Впрочем, ты же вроде что-то там придумал, так что харе ныть и рассказывай мне уже что-нибудь новое!       — Так вот, у нас же скоро намечается грандиозная попойка в честь юбилея Намджуна, там я и возьму быка за рога! И… — воодушевлённо вещал Ким, но так как перечисленные далее действия явно не предназначены для людей с пока ещё нормальной психикой, мы их упустим (там под конец даже Чимин уши закрыл! Даже Чимин!).       Всё перечисление заняло у Тэхёна добрых тридцать минут, и из всего услышанного Пак мог сделать только один вывод, что его друг мог бы вполне себе спокойно и не напрягаясь написать книгу. Аналог Камасутры, только гораздо извращённее.       — Ну что ж я всё о себе да о себе? Ты теперь расскажи, как у вас с новым замом? — растянув губы в гаденькой улыбочке, спросил после своего длинного монолога Тэ.       — В смысле как? Никак! Он на меня йогурт чуть не вылил, да потом ещё настолько в себя поверил, что по заднице шлёпнул! Не, ну ты прикинь! Может его в домогательствах обвинить? — сделал задумчивый вид опять вспыхнувший, как спичка при упоминании о Чонгуке, секретарь. Видел, конечно, в этом Тэхён некую закономерность, но решил пока свои мысли при себе оставить. Мало ли ещё и ему прилетит.       — Страсти накаляются... У вас там целый мексиканский сериал! Ещё потрахаться для полной картины и можно в прокат пускать! — стебал друга Ким, видя, как Пак, стремительно краснея и пыхтя, поднимается со стула, после срываясь вслед удирающему и ржущему во всё горло Тэхёну.

***

      Чонгук сидел в своём кабинете, неспешно попивая кофе и читая отчеты, что с неимоверно довольной рожей предоставил ему его секретарь.       «Что же он такой довольный-то был? Радовался, что почти всё сделал? Так я ему ещё дел придумаю! Или… он заметил, что я на нём залип. Да ну не. Быть не может! Да и вообще сам виноват! Выпятил там свою шикарную задницу и думает, что охуительно горяч. Хотя он и правда горяч… Очень. А задница! Да это просто шедевр! Так и хочется её по жамкать и покусать. Да и сам он тоже… Прямо на лбу написано, что надо валить и трахать!» — уплыл в своих похотливых мыслях Гук. Он так бы и продолжал мечтать о всякого рода извращениях (ему бы будущую книжечку Тэ почитать! Вот уж где воплощены все самые грязные извращения!), если бы не одно НЕ большое, но сейчас очень ощутимое "НО" упирающееся ему в ширинку.       — Какого ху… — комментарий в пустоту и Чонгука накрывает. Вот прямо махом! Вот прям не по детский!       «Чё за нахуй? Откуда блин…» — хаотично бьются мысли в голове замдиректора, а собственный член уже больно упирается в брюки.       Безуспешно пытаясь понять природу сего пиздеца, Чон вынужден уже через пару секунд сдаться, прекратив любую мозговую деятельность, кроме рисования пошлых картин разного содержания, в которых неизменным остаётся только одно — блондинистое чудо в эпицентре событий.       Не мудрствуя лукаво, Гук решил прибегнуть к простому и проверенному способу решения всех проблем — дрочке. В связи с такой проблемой, как отсутствие в кабинете личной уборной, сделать это в комфорте не получиться, а быстренько добежать до туалета для сотрудников не позволяет хорошо заметное дуло в штанах, ну и последние крохи здравого смысла. Поэтому, не придумав ничего лучше, Чон решил расправиться с неожиданностью прямо на месте, на том самом многострадальном стуле.       Только Гук вошёл во вкус, как внезапно раздался громкий стук в дверь...       А сейчас мы сделаем небольшое отступление. Представьте, вы, как сотрудник компании, заходите в кабинет к непосредственному боссу с важным отчётом, а выше упомянутый Босс сидит в своем кресле, красный как рак, со спущенными штанами и, пыхтя, водит рукой по-своему не менее красному и стоящему по стойке смирно агрегату. Представили? Что ж, теперь можно вернуться к реальности.       «Да какого?!» — всё, что успевает пронестись в голове горе-начальника, прежде чем массивные двери открываются и за ними показывается мордочка светловолосого секретаря.       — Господин Чон к вам сейчас... — успевает начать Чимин, как внезапно осекается, обводя внимательно взглядом Гука, что успел доехать на стуле до рабочего стола и благополучно спрятать нижнюю часть тела под ним. — Э-э, у вас всё хорошо?       «Лучше не бывает», — огрызнулся в мыслях Гук, в слух же сказав, — Да-да, ты что-то хотел?       — Ну-у, вообще-то у вас через пятнадцать минут встреча с Ким Сокджином, главой отдела маркетинга, но вы не очень выглядите. Хорошо себя чувствуете? Что-то болит? Голова? Тело? Руки от дрочки? — любезно спрашивает Пак.       — Что ты сказал?! — выпучил глаза Гук на непроницаемого Чимина.       — Я говорю, руки от побочки не болят? Не холодные? Пальцы не колет? Вы какой-то красный. Может, у вас температура? Давайте я проверю, — с этими словами он двинулся в сторону стола, грозя раскрыть чоново прикрытие.       — Нет! Нет, нет! Стой там! Не дай бог, ещё заражу тебя! — протараторил Чонгук, выставляя руки вперёд. Пак послушно замер.       — Может, гендиректора позвать? Он бы вас домой отпустил, на больничный — всё ещё с максимально участливым лицом (актёр года!) спрашивает Чим.       — Не-не-не! Всё в порядке! — от перспективы встречи с Намджуном у Гука пробежал холодок по спине, и неосознанно он привстал, о чём тут же пожалел.       —Господин Чон! — выпучив глаза, заорал, наверное на весь этаж Чимин. И тут-то Чонгук понял — настал тот самый пиздец и ни какие хэштеги его жопу не спасли. Глядя на стремительно бледнеющего секретаря, заместитель директора также понял и то, что действовать нужно быстро и по возможности рационально. Поэтому, не найдя ничего умнее, просто вскочил из-за стола, подлетая к уже развернувшемуся и собирающемуся дать стрекоча Паку. Зажав не успевшему увернуться парню рот рукой, про себя всё же отметив охренительную мягкость Чиминовых губ (даже в такой момент мысли только об одном!), шёпотом протараторил:       — Тише, тише. Я тебе сейчас всё объясню. Ты всё не так понял.       В это время член замдиректора ОЧЕНЬ компрометирующе упирался аккурат в зад секретарю (ну хоть штаны бы одел!). Пак в свою очередь тоже не промах. Уж незнамо как извернувшись, дал Чону напоследок коленом по яйцам (рискует пацан!) и, развернувшись на каблуках, пулей вылетел из кабинета. Но, увы, чуть не снеся к чертям дверь, не заметил, как из кармана брюк выпала коробочка уже знакомых нам волшебных таблеток.