В плену жестокого чувства

      Было несколько вещей, о которых я не подумала, соглашаясь на званый вечер у семьи Сон:       1. В список гостей были включены Чоны;       2. Дедушка Сон ещё сто лет назад завёл правило, что на его званые вечера гости обязаны приходить с парой;       3. Минги не мог быть моей парой на вечер, потому что дедушка уже решил за него, что наследник составит компанию Ким Хигён, которая приходилась ему троюродной сестрой;       4. У меня не было ни времени, ни возможности, чтобы подобрать себе подходящий наряд.       Примерно такой список пронёсся в моих мыслях, когда я встретила Чон Уёна вечером того же дня у своего дома. Он стоял, опираясь спиной на свой Мазерати, и его взгляд блуждал где-то на горизонте, пока я не подошла. Когда же взгляд Чона сменил направление, я невольно опустила глаза. Лишь на мгновение я встретила его взгляд, и он был жёстким, убийственным. Совсем не таким, как тот, что я встретила, когда его лицо было в паре сантиметров от моего.       — Я выбрал изумрудный костюм. Тебе нужно съездить в ателье на примерку и уточнить детали. Хотелось бы, чтобы платье оказалось впору, согласна?       Я немного растерялась.       — Сейчас?       — Нет, утром, — Чон сделал полшага в мою сторону, но остановился, нахмурившись, словно сделал то, чего не стоило. — Сонхва отвезёт тебя. Сегодня они ещё работают над нарядом. Меня заверили, что к утру останутся лишь несущественные детали…       — Хорошо, я всё сделаю.       Чон, стоило ему только услышать согласие, резко развернулся, открыл машину и сел на водительское место. Спустя несколько секунд его уже не было, а я осталась плавать в этом коктейле из странных чувств.       Я не бралась анализировать, сблизились мы или отдалились за время, прошедшее с моего дня рождения. Однако было трудно увернуться от мысли, что недавно наши отношения сделали уверенный шаг назад. И это при таком-то «тёплом» старте!       Примерка была самой обычной. Я немного переживала о том, что нужно будет провести время с Чоном в ателье, но это было зря: он даже не появился. Почтение от сотрудников ателье было на грани благоговения, и я каждую секунду считала до тех пор, когда покинула эту обитель поклонения настоящим и будущим Чонам. Как же всё-таки замечательно, что я всё ещё Кан!       Вечер у Сонов прошёл с должным размахом, хотя Минги и утверждал, что дед собирал план вечера на коленке, непрерывно сетуя на то, что внук не вовремя запросился домой. В двери особняка Сонов мы с Чон Уёном вошли под руку, но встретились лишь за пять минут до этого на парковке. Он ни слова не сказал, пока с нами обоими не стали здороваться уже внутри.       Было трудно понять, в каком настроении мой кавалер сегодня, и я спустя полчаса вежливых приветствий и поклонов вдруг осознала, что непрерывно смотрела на Чона уже несколько минут. Осознав это, я подумала, что резко дёрнуть головой было бы подозрительно. Но, не успев отвести взгляда, я встретилась глазами с Чоном. Сердце провалилось куда-то в желудок, и я тут же опустила глаза.       — Ох, вот ты где! — услышала я голос Минги где-то сверху. — Хигён, это — третья четверть моей души, госпожа Кан Суён, наследница…       Я перебила поток титулов от Минги, вмешавшись:       — Просто Кан Суён. А ты, должно быть, Ким Хигён?       Она улыбнулась и аккуратно пожала мою руку. Взгляд Ким Хигён тут же скользнул мимо меня куда-то в сторону, и её зрачки немного расширились. Я не сразу поняла, что она смотрела на Чона, который дал мне немного пространства, отойдя в сторону.       — Кто это? Твой брат? Вы чем-то похожи…       — Очень сомневаюсь, — я постаралась улыбнуться, в уме прикидывая, с мозгами или со зрением у этой Ким проблемы. — Это — Чон Уён, моя пара на этот вечер.       Глаза Хигён округлились. Честно говоря, я сама не знала, зачем добавила последнюю подробность. В конце концов, если она действительно вознамерится заигрывать с этим каменным человеком, не мне её останавливать. Одного из них точно ждало разочарование…       Чон, видимо, услышав своё имя, завершил разговор с престарелым господином и шагнул обратно ко мне. Я познакомила его с Хигён, и мне очень хотелось узнать его реакцию на это знакомство, но я не посмела взглянуть Чону в лицо. Тон его голоса был обычным, разве что немного более непринуждённым, чем я ожидала, и мысленно я отнесла это на счёт Хигён. «Она ему понравилась?» — мысль была странная, но избавиться от неё не получалось весь оставшийся вечер, ведь из-за лёгкой беседы этих двоих нам с Минги тоже удалось отвлечься и занять себя непринуждённым разговором. И пусть я несколько раз ловила недовольные взгляды мамы и дедушки Сона, в общем все остались довольны.       К концу вечера меня уже тошнило от каждой интонации Ким Хигён. Её смех был резким, как аккорд, что выдавала порванная струна, а шутки — не смешными. И пусть она болтала без умолку и шутила невпопад, Чон не осаживал её ни разу и даже улыбался её бестолковому юмору. Так как он при всех возможных недостатках был умён, пришлось сделать вывод, что всю эту тупость он очевидно терпел только потому, что девушка ему понравилась… Эта мысль вызвала что-то непонятное внутри меня, сродни внезапной дрожи или рвотному позыву. Я в этот момент сидела за столом напротив пустого кресла, потому что Минги куда-то позвал его дед. Нечем было заглушить словесный поток Ким, и я стала мысленно перебирать пункты плана на завтра.       «Утром главное забрать обувь из химчистки… Он смотрит на меня или мне кажется? Так, чемодан уже собран, косметичка в верхнем кармане, любимые духи стоят на краю туалетного столика… Это действительно так смешно, что она ржёт на весь зал? Купить фотоаппарат… Он что, протянул ко мне руку?!»       Я резко повернулась, и моя щека соприкоснулась с пальцами Уёна. Он тут же отдёрнул руку, обхватив ею верхушку моего кресла.       — Тебе нехорошо, Кан Суён? Ты так побледнела…       — Здесь дышать нечем, — я постаралась улыбнуться, впервые за долгое время встретив взгляд Чона. — Я, пожалуй, выйду на несколько минут…       — Хорошо, — чему-то обрадовалась Хигён. — А я пока попрошу подать ещё тарталеток, они такие вкусные!       — Отличная идея, — ровным тоном ответил Чон, когда я стала уже отходить от стола. — Перекуси, а я пока выйду подышать с Кан Суён.       Я даже обернулась, чтобы увидеть, как фальшивая улыбка слезла с лица Ким Хигён. Уже одно это зрелище сделало моё самочувствие чуть лучше.       Оказавшись на улице, мы тут же были окружены троими парнями в костюмах, очевидно, из охраны Чона.       — Вернитесь на периметр, — жёстко произнёс Чон, а затем повернулся ко мне, уже спустившейся с крыльца, чтобы отойти от здания. Он дождался, когда мы отошли достаточно далеко от его людей, и только потом спросил: — Кан Суён, тебя тошнит?       — Лучше бы тошнило, — проворчала я. — Пару минут на свежем воздухе, и я буду в норме.       Я повернулась к Уёну и взглянула мельком на его побледневшее лицо, но тут же отвернулась. Осколки обретённой смелости разлетелись в разные стороны. Я чувствовала себя одновременно и неловко, и небезопасно. Невольно я стала оборачиваться в поисках кого-то, кто мог бы стать свидетелем нашей встречи. Вокруг не было никого, кроме охранников Чона, и это пугало.       — Насчёт Франции, — Чон остановился передо мной и сложил в замок пальцы. — Тебе обязательно уезжать? Если дело в нашей грядущей помолвке, то это вряд ли её отменит…       Я закатила глаза, отвернув голову так, чтобы не видеть Чона.       — Не всё вертится вокруг вашей семьи, Чон Уён! Я не из-за помолвки улетаю, а для учёбы и ради себя самой, — мой голос был твёрже, чем я ожидала, но таким тихим, что стало стыдно за себя: я не собиралась оправдываться перед Чоном!       Чон тяжело выдохнул, словно вместо меня перед ним стояла сложная проблема, решение которой он пытался найти.       — Нам всё равно когда-то придётся обсудить это: ты не хочешь за меня замуж…       — И с чего ты это взял! — я переплела руки на груди, осознав, что в этот раз тон вышел почти таким едким, как я хотела.       — Если ты действительно боишься за свою жизнь, когда находишься рядом со мной, нам нужно решить, что с этим делать, до помолвки, — Чон потёр переносицу и заговорил тише, словно вообще ко мне не обращаясь. — Моя невеста не может постоянно бояться…       — Завтра у меня самолёт, так что нам незачем это обсуждать. Тем более что улечу я в любом случае!       — Предпочитаешь поговорить после того как вернёшься из Страсбурга?       Чон спросил серьёзно, но мне в ответ быть серьёзной не хотелось. Выразительно посмотрев на свои часы, я ответила:       — Мне в любом случае нечего тебе сказать. Если у тебя есть для меня что-нибудь важное, то я вся во внимании!       — Не вся, — ответил Чон и шагнул мне навстречу.       Оказавшись совсем близко, он аккуратно взял мой подбородок и приподнял лицо так, что я не могла на него не смотреть. Странные мысли проносились одна за другой, и на мгновение я даже представила, как он опускал свои губы на мои, но эта мысль тут же исчезла.       — Вот теперь твоё внимание действительно у меня, — произнёс он с торжественной серьёзностью. — Я не убийца, Кан Суён. Ты спрашивала меня об этом, и я отвечаю: я никого в своей жизни не убил.       Я не ожидала сейчас получить ответ на этот вопрос, но всё же он меня заинтересовал. Ища намёк на ложь или недосказанность, я внимательно смотрела на лицо Чон Уёна: ни одна мышца на нём не дрогнула, лишь зрачки немного расширились. Моё сердце забилось чаще, но отчего-то мне не хотелось прерывать этот зрительный контакт.       Вернувшись внутрь, я с некоторым удовлетворением обнаружила, что Ким Хигён куда-то исчезла. Заказанные ею тарталетки стояли на столе, никем не тронутые. Я съела одну, глазами ища Минги, пока не услышала, как он начал произносить речь в микрофон. Когда Минги говорил что-то, во что сам не верил, его тон становился бесцветным и скучным, что мешало мне воспринимать слова как информацию. В конце концов, он поднял бокал, и все выпили. Однако и после этого он не смог вернуться на своё место за столом, отвлечённый своим дедом на какие-то важные дела.       С Минги мы больше не говорили, только пару раз пересеклись в зале перед окончанием вечера. Обычно я бы осталась до утра, лишь бы у нас было время ещё немного поговорить, но в этот раз…       — Прости, милая, я правда надеялся, что мне удастся провести с тобой больше времени…       — Ничего, у нас ещё будет время. В конце концов, я не в армию ухожу: у меня с собой будет телефон. Звони мне, ладно?       Минги обнял меня так, словно я не просто в армию, а на войну ухожу. За его спиной я увидела дедушку Сона, который скривился и что-то пробубнил себе под нос. Я различила что-то похожее на слова «глупость» и «молодых».       Спустя три часа я сидела у себя в комнате, держа в руках последний предмет, что нужно было взять с собой во Францию — косметичку с изображением розового облака. Стоило завершить свои сборы, и мысли нестройным потоком ворвались в мою голову. Взгляд Чон Уёна, занятость Минги, отстранённость родителей и отсутствие причин гордиться собой хоть по какому-нибудь поводу… Дыхание стало прерывистым, а в груди сжался комок неясной боли и неприязни к себе. Всё это навалилось одним сплошным потоком, и я не сумела сдержать накатившие рыдания.       Как ни странно, утро принесло спокойствие и удовлетворение. Родители попрощались со мной дома, потому что им нужно было успеть на встречу с партнёрами. С остальными я попрощалась прошлым вечером, так что нахождение в одиночестве в аэропорту было скорее закономерностью, чем неожиданностью.       Регистрация, перелёт, такси из аэропорта… «Интересно, — подумала я, глядя в окно на незнакомые здания, — у меня получится хотя бы ненадолго стать француженкой?»