После подмены в браке немой становится заветным сокровищем в руках магната/After a Substitution in Marriage, the Mute Becomes the Cherished Treasure in the Magnate’s Palm

Когда Хэ Юшэнь прибыл в старый особняк после работы, Лин Ран уговорил его остаться на ужин. Когда они покинули особняк, было уже 8:30 вечера. Доехав до дома и освежившись, было 22:30. Пока Нань И, борясь со сном, возился со своим телефоном в руках Хэ Юшена, Хэ Юшену позвонили. Это был Ян Ань, о котором он давно не слышал. «Хе Юшен, Сун Цзин хочет тебя видеть». Нань И: ............. — Тебе лучше не идти. Как только Ян Ан закончил говорить, Нань И нахмурилась. Почему после всего этого времени Сун Цзин все еще задерживался здесь? Теперь он и Хэ Юшен были в законном браке. Он не собирался позволить Хэ Юшену встретиться с кем-то, кто питал к нему безответные чувства. Почему Хэ Юшен привлек столько романтического внимания? "Так раздражает." Нань И снова недовольно проворчала. «Янь Ань, я не пойду». Хэ Юшен успокаивающе взъерошил волосы Нань И. «Сун Цзин вырос вместе с тобой. Я знаю, что ты всегда считал его младшим братом. Пожалуйста, познакомься с ним хотя бы один раз». Тон Янь Аня был умоляющим, его можно было услышать даже по телефону. Нань И напрягся, с удивлением глядя вверх на Хэ Юшеня, который сидел в изголовье кровати, отвечая на звонок, положив голову на живот альфы. Нахмурив брови, Хэ Юшен спросил: «Где он сейчас?» «У меня дома». Хотя Ян Ань не вдавался в подробности, оба чувствовали, что что-то не так. «Сегодня вечером это невозможно». — Как насчет завтра? Приходи рано утром, пожалуйста. В голосе Ян Ана была настойчивость. "Хорошо." С согласия Хэ Юшеня Ян Ань быстро повесил трубку. «Пойдем со мной завтра». Прежде чем Нань И смог прийти в себя от оцепенения, Хэ Юшэнь переместился ближе к центру кровати, прижимая к себе голову, которая только что лежала на животе. «Это уместно?» Хотя Нань И не был в восторге от встречи Хэ Юшена с Сун Цзин, судя по тону Янь Ана, он чувствовал, что вопрос не терпит отлагательств. — А почему бы и нет? Спи сейчас, а утром пойдем вместе. Хэ Юшен положил руку на глаза Нань И, уговаривая его заснуть, и Нань И послушно закрыл глаза. «Хе Юшен, почему ты так добр к Сун Цзин?» Как получилось, что сын дворецкого жил с основной семьей на верхних этажах особняка, обедал с Хэ Юшенем и даже имел одежду, сшитую на заказ? Кроме того, Хэ Юшен дал ему деньги на расходы. «Когда мы были детьми, он спас меня». "Что?" Ранее закрытые глаза Нань И распахнулись, его ресницы задели ладонь Хэ Юшэня, вызывая ощущение щекотки. Вдруг отбросив руку, закрывавшую глаза, он уставился широко раскрытыми глазами в кромешную тьму комнаты, полный изумления. Хэ Юшен тихо усмехнулся, прижав его к себе и прошептал: «Когда мне было около семи или восьми лет, я в гневе убежал из дома. Я не осознавал, что Сун Цзин преследовал меня. Будучи всего два года в пути, он сильно отставал». «Я помню, как находился в темном, уединенном переулке. Откуда-то из ниоткуда появилось несколько человек. Мне на голову накинули черный мешок, погрузив меня во тьму. Я понятия не имел, куда они меня забрали». Нань И крепче обнял Хэ Юшена за талию и спросил: «Зачем им тебя похитить?» Хэ Юй Шен: «Кто бы мог знать? Семнадцать или восемнадцать лет назад общество было неспокойным. Эти люди видели меня с Хэ Чжаном в газетах и ​​хотели похитить меня, чтобы вымогать у него деньги». Нань И: «Как Сун Цзин спас тебя? Он был так молод». Хэ Юй Шен снова закрыл глаза рукой и медленно, слово за словом, объяснил: «Он двигался медленно. Эти люди на самом деле прятались в переулке. Это был сырой и темный подвал, но в тот момент я был с завязанными глазами и ничего не осознавал. ." «Я не знаю, как такой маленький ребенок проследовал за мной на такое расстояние. Увидев, как меня завели в здание, он вернулся по своим следам и пошел обратно на виллу самостоятельно. Это заняло у него полдня. Хэ Чжан нашел меня, похищенного, следуя его указаниям». Нань И: «Значит, тебя спасли вовремя?» Хэ Юй Шен: «Да». Нань И уткнулась носом в его шею, ее голос был мягким, как шепот комара: «Эти люди плохо с тобой обращались?» Хэ Юй Шен прижала голову к своей груди, нежно поглаживая Нань И по спине: «Нет, я просто никогда не видела света, у меня не было воды для питья, и каждый малейший звук казался необычайно ясным». «Я был молод и немного напуган». По правде говоря, Хэ Ю Шен лгал. Когда его похитили в этом переулке, его яростное сопротивление привело к тому, что его повалили на землю. Удары и пинки взрослых были непосильными для семи-восьмилетнего ребенка. После возвращения на виллу Хэ Юй Шен неделю пролежал в постели. Его тело было покрыто синяками, на лице не было ни единого клочка неповрежденной кожи. Но он не чувствовал необходимости делиться этим со своим омегой; он не хотел видеть боль в глазах Нань И. Нань И была настроена несколько скептически, но в темноте она не могла ясно видеть глубину глаз альфы. «Но похитители по телевизору всегда такие злобные. Ты уверен, что они не причинили тебе вреда?» Хэ Юй Шен чувствовал себя немного беспомощным. Как интуиция этого малыша оказалась такой острой? Он крепко обнял Нань И. Кондиционер в комнате был выключен, и они не чувствовали тепла, обнявшись друг с другом. «Они надеялись передать меня Хэ Чжану в обмен на деньги. Они не посмеют причинить мне вред». Нань И на мгновение задумался, думая, что слова Хэ Юшена имеют смысл. Учитывая богатство Хэ Чжана, очень немногие осмелились бы причинить вред Хэ Юшэню. — Как долго ты был взаперти? Нань И спросил дальше. «День и полночи». "Боитесь ли вы темноты?" Нань И протянул руку, чтобы коснуться глаз Хэ Юшена. «Не боюсь. Единственный страх — это то, что тебя не будет рядом со мной». «Неудивительно, что ты относишься к нему по-другому», — тихо пробормотала Нань И. «Я всегда видел в нем младшего брата», — пояснил Хэ Юшен. Нань И еще глубже зарылся в кровать, уткнувшись головой в одеяло. — Понял, сонный. Пока это не была первая любовь или какие-то уникальные эмоции, Нань И не волновалась. Более того, узнав, что Сун Цзин косвенно спас Хэ Юшена, он стал меньше презирать его. "Спокойной ночи." Нань И уютно устроился в объятиях Хэ Юшена и заснул. На следующий день они вдвоем бездельничали в постели до восьми. После простого завтрака они направились в резиденцию Янь Аня. Нань И впервые увидел дом Янь Аня, даже более грандиозный, чем особняк Хэ Юшена, великолепный, как замок. Нань И был так поражен, что мог бы положить яйцо в открытый рот. "Вам это нравится?" Нань И поспешно покачал головой: «Нет, я просто подумал…» — он замолчал. «Что думаешь?» — спросил Хэ Юшен, испытывая любопытство. «Неужели у всех богатых людей нет ни одного бедного друга? Неудивительно, что говорят, что вы дружите с теми, кто находится на вашем уровне», — заметил Нань И, понимая, что богатые держатся за себе подобных. С мягкой улыбкой Хэ Юшен взял Нань И за руку, не отвечая на его комментарий, и повел его к уже открытым дверям дома. Издалека они вдвоем заметили фигуру Яна Аня, рядом со стоящим омегой, которого можно было описать только как кожу и кости. Казалось, он держал на руках младенца. Несмотря на изнуряющую жару, он был одет в темно-серую толстовку на молнии с длинными рукавами. Его видимые пальцы были пугающе тонкими. Его худое лицо, бледный цвет лица и впалые щеки говорили о том, что даже на ключицах под одеждой не осталось плоти. В тот день ветер был сильный, и Нань И почувствовал, что, если бы не объятия Янь Аня, омегу могло бы унести. Глубоко-серая толстовка с капюшоном и белые пижамные штаны развевались на ветру, обнажая, насколько неестественно тонкими стали его ноги под свободными штанами. В этот момент враждебность Нань И к Сун Цзин значительно уменьшилась до такой степени, что он даже не мог вспомнить, насколько ему не нравился этот омега. «Шэнь гэ», — тихо позвал Сун Цзин, его голос был слегка хриплым.