Не хочу учиться — хочу жениться!

***

      — Хёнджин, ты привёл себя в порядок? — врывается папа в комнату сына, пока тот с голым торсом застёгивает брюки.       — Ещё нет! — раздражённо кричит Хëнджин, а омега побыстрее прикрывает дверь, чтобы сын привёл себя в порядок.       Альфа быстро застëгивает ремень на брюках, надевает белую рубашку в мелкую полоску, оставляя одну пуговицу расстёгнутой, и какое-то время расправляется с запонками. В конце Хёнджин быстро заправляет рубашку в брюки и накидывает пиджак, пшикнув на себя парфюмом, и бежит вниз — на первый этаж дома, где почти все приготовления к сватовству завершены.       Папа приготовил шикарный ужин — он обладал прекрасными навыками готовки, а ещё имел даже квалификацию профессионального кондитера. Их семейный дом был прибран и блестел, а каждая комната первого этажа была украшена букетами свежих весенних цветов.       Несмотря на то, что в разговорах фигурировала фраза «тихий семейный ужин», одеты все были как на званный ужин у какого-нибудь политика или чеболя. Хёнджин и отец в парадных смокингах, папа одет в один из лучших костюмов и крупные украшения.       — Кимы уже подъезжают. Хëнджин, — папа поправляет причёску сына, заправляя пряди за уши. — Ты должен очаровать Сынмин-и и его родителей.       — С Сынмином-то я может и справлюсь, — застенчиво признаётся Хёнджин, хотя его слова звучат самонадеянно, — но родителей мне каким образом очаровать?       — Улыбайся, много не пей, расскажи про дела компании, про учёбу, про стажировки. Будь милым и презентуй себя как надёжного альфу. Не разочаруй нас.       — Хорошо, пап. Но надо ли оно, если отец и Ким Минхён уже обо всём договорились?       — Но нам очень важно, чтобы ты произвёл на семью Ким хорошее впечатление, чтобы вы с Сынмин-и понравились друг другу и создали крепкий союз. Мы ведь внуков хотим, и компании нужны наследники, чтобы дело твоего отца процветало.       — Нет, ну внуки это пока реально слишком! Я не готов вот так сразу становиться отцом!       В общем с браком Хван был уже согласен — с перспективой отцовства пока смириться не мог и не сможет в ближайшее время.       Хёнджин все дни утешал себя мыслями, что есть много стран, где молодожёны видятся только в день свадьбы, что Сынмин безумно привлекателен и что, может, он сможет по-настоящему влюбиться в омегу. Всю ночь он не мог заснуть думая о том, как пройдёт первая встреча? Хёнджин боялся непонятно чего: вдруг Сынмин окажется стервозной и избалованной омегой, хотя его внешний вид говорил альфе об обратном, вдруг сам Хван напортачит и произведёт плохое впечатление на жениха?       За последние дни альфа окончательно свыкся с мыслью, что ему подобрали пару. Он безумно ждал знакомства и боялся его одновременно. Образ Сынмина оставался загадочным и даже мистичным. Альфа не мог перестать думать о его глубоких чёрных глазах, белой коже и заманчивых губах. Как он умудрился втюриться по фотографии? Сам не знает, но в груди что-то тихо ёкало, когда он думал о предстоящей встрече, которая необратимо приближалась, ведь к особняку Хван уже подъезжали гости.       Семью Ким встречает отец, проводя альфу и омег в гостиную, где их ожидают Хёнджин, нервно закусывающий губу, с восторженным папой. Младший альфа сначала оказывает уважение супругам Ким, низко кланяется альфе и омеге, а после жмёт руку Ким Минхёну, обмениваясь вежливыми приветствиями. Отец его жениха добродушно похлопывает молодого альфу по плечу, улыбается заботливо и отходит в сторону.       — Рад познакомиться, Хёнджин. Позволь представить тебе моего младшего сына. Сынмин-и, подойди ближе, — альфа Ким подзывает к себе омегу, который стоял за родителями. Сопровождаемый тихим стуком каблуков по паркету из-за спины старшего омеги Ким вышел тот, кого Хёнджин очень ждал.       Сынмин оказался точно таким же, как на фотографиях: статный и элегантный, атласный брючный комбинезон красиво обтягивал его тонкий стан, белую шею украшало жемчужное колье, тонкие руки обвиты браслетами…       Но одна деталь Хёнджина удивила: омега был практически одного с ним роста. Сам Хван, особенно по сравнению со своими друзьями, был почти великаном, присоединяясь к категории «выше среднего». Неспеша и застенчиво подходя к своему жениху, Сынмин смотрел в пол, но как только между ним и альфой осталось лишь пара десятков сантиметров, внезапно резко поднял голову, сталкивая их взгляды.       Хёнджин дрогнул: благодаря росту они с Сынмином легко смотрели друг другу глаза в глаза. Глубокие чёрные очи омеги как будто пыталась приоткрыть дверь в сердце альфы, заглянуть ему в душу и завладеть всем внутренним миром. Сынмин смотрел на жениха изучающе, завораживающе — так, что Хёнджин хотел под землю от смущения провалиться, но надо же быть альфой? Он собрался с духом, расправил плечи и поприветствовал своего жениха, который ответил ему тихим «Здравствуй, Хван Хёнджин», снова потупив взгляд в пол. После чего альфа осторожно дотронулся пальцами до тонкой белой ладони Сынмина, чтобы заботливо поднять его лёгкую ручку к себе и как подобает джентльмену оставить на коже невесомый поцелуй.       Нежные руки омеги пахли лавандой. Возможно, это был крем, а возможно и масло, но Хёнджину понравилось: он сам часто любил класть в своей квартире или комнате в родительском доме мешочки с расслабляющей лавандой.       Рука Сынмина дрогнула, прежде чем Хёнджин отпустил её и выпрямился.       — Я ждал нашей встречи.       — Я тоже, — тихо отозвался омега, пытаясь быть беспристрастным и взглянув куда-то в сторону. Галантный жест ему понравился, хотя и попытался это скрыть.       Ощущение, что на несколько мгновений они выпали из реальности: для Хёнджина уже не было родителей рядом с ними, был только прекрасный омега.       Эйфория быстро заканчивается, когда к омеге подходит папа Хёнджина, чтобы тоже его поприветствовать и обнять. Сынмин тоже смущается, но по-другому — хихикает и улыбается как образцовый сын, пока омега Хван восторгается, какой он красивый, как он вырос и так далее.       Потом две семьи перемещаются в столовую, где рассаживаются за круглым обеденным столом, который уже готов к трапезе и накрыт на шесть персон. Сынмина и Хёнджина, конечно же, сажают рядом.       Во время не очень весёлого ужина родители расхваливают своих детей — упоминают успехи в учёбе и спорте. Хёнджина и Сынмина презентуют как образцовых сыновей и обсуждают, когда лучше назначить помолвку и само свадебное торжество. А сами женихи ничего толком сказать не могут: разговор ведут их отцы, которых как-то невозможно прервать.       — Помолвку хорошо бы назначить на конец мая или начало июня — прекрасная погода для торжества.       — Я вот думал, что можно устроить помолвку за городом, у господина Чхве курортный комплекс на озере, — предлагает альфа Ким. — там будет достаточно мест, чтобы мы смогли пригласить всех важных персон и друзей. Мы с мужем уже начинаем составлять списки гостей.       — Отец, — подаёт голос младший омега.       — Да, Сынмин-и?       — Не думаете ли вы, что не надо так спешить с помолвкой? — осторожно спрашивает Сынмин. Омега нервно бегает пальцами по своим коленям, что может увидеть только Хёнджин, сидящий рядом.       — Полтора месяца — хороший срок для подготовки.       — Ты не хочешь за меня замуж? — как-то расстроено вырывается это у Хёнджина из груди. Сынмин удивлённо оборачивается к нему, опять сталкивая их взгляды. Омега мгновенно краснеет.       — Нет… Я не это имел ввиду. Мы же только сегодня впервые увиделись, может дадите нам время узнать друг друга?..       — Я безумно хочу узнать своего жениха поближе, — вырывается у младшего альфы, который ловит удивлённый и даже немного ошарашенный взгляд сидящего рядом омеги.       В итоге, после этого и Хёнджина, и Сынмина выпинывают из столовой, чтобы альфа показал жениху их сад, который папа выстраивал не один год. Заодно и пообщались бы наедине.       Хёнджин просит Сынмина идти за ним, чтобы всё же показать сад. И, когда они ушли подальше от столовой по коридору, альфа совсем не ожидает, что его жених сделает что-то… Ну, по факту неожиданное.       — Чёрт! — Сынмин пытается развернуть Хёнджина за плечи и прижать к стене. Однако попытка оказывается ничтожной — Хван вовремя реагирует и не даёт себя сдвинуть с места, хватая омегу за тонкую талию. Омега смущённо и раздосадованно смотрит на жениха, ощущая поражение, и выпаливает:       — Я не могу тебя раскусить!       — Ну, я был бы не против, если бы ты меня укусил, — Хёнджин улыбается своей самой соблазнительной улыбкой, заставляя омегу широко раскрыть глаза и вырваться из «объятий» альфы. Белые щёки Сынмина стремительно краснеют и он резко отходит от альфы на шаг.       — Да как ты?!. Не говори так! — смущённо кричит на него омега, прикладывая ладонь к пылающей щеке.       — Прости, — торопливо извиняется Хёнджин. — Я думал, что шутка разрядит обстановку. Так зачем ты хочешь меня раскусить? — Хван делает максимально дружелюбное выражение лица, хотя внутренний альфа воет от вида смутившегося омеги, который обнимает свой стройный стан.       — Почему ты так легко согласился на этот брак?       — Ты мне понравился.       Хёнджин отвечает честно и видит, как глаза Сынмина снова удивлённо расширяются.       — Ты… Мы же едва знакомы!       — А что мешает нам познакомиться? Меня зовут Хван Хёнджин. Я безнадёжный романтик, люблю рисовать, смотреть мелодрамы и фотографировать. В последнее время занят семейным бизнесом.       Альфа протягивает омеге руку в приветственном жесте. Тот смотрит на Хёнджина с неким подозрением, словно в голове идёт борьба: согласиться или нет?       — Ким Сынмин — студент юридического, люблю современные романы, тихие прогулки по паркам и тоже фотографирую, — омега немного смущённо ухмыляется, вкладывая свою руку в ладонь альфы.       Хёнджин снова целует ладонь Сынмина, по-настоящему наслаждаясь этим. Поцелуй уже менее формальный, скорее в нём есть немного флирта и обольщения.       — Реально что ли безнадёжный романтик? — альфа слышит смех. Лёгкий, беззлобный, даже воодушевлённый. Сынмин прикрывает рот рукой, чтобы смех был тише.       До сада они идут в уютной тишине. Ким весь красный после того, как Хёнджин снова поцеловал его ладонь.       В саду, окутанном воскресными сумерками, очень приятно, приходит вечерняя свежесть. За многочисленными клумбами и вишнёвыми деревьями располагается небольшой пруд с разноцветными карпами, рядом с которым стоит скамейка, на которую Хёнджин вместе с Сынмином присаживается. Рыбки плавают практически у их ног, раскрашивая тёмную воду своими яркими спинками. На мгновение альфа и омега застывают, любуясь милым прудом.       — Я люблю бейсбол и теннис.       Хëнджин моргает, резко разворачиваясь к омеге.       — Что?       — Я люблю бейсбол и теннис, а ты что из спорта любишь? — внезапно спрашивает Сынмин.       — Футбол.       — Я был на матче Кореи и Италии в этом году.       — Правда?       — Да, с семьёй посетили. Я люблю ходить на спортивные мероприятия, особенно на бейсбол.       — Тогда я обязан тебя пригласить на бейсбольный матч!       — Я не против, — хихикает Сынмин, снова прикрывая рот красивой ладонью с белыми пальцами.       Лëд, если он между ними был, окончательно тает.       Сынмин оказался кандидатом в мастера спорта по лёгкой атлетике, а Хëнджин — капитаном университетской футбольной сборной. Они рассказывают о жизни друг друга. Оказывается, что им приятно разговаривать друг с другом. Альфа рассказывает смешные истории, связанные с его друзьями: занозой Минхо, крутышкой Джисоном, брутальным Чанбином и его милашкой Феликсом. Сынмин лишь хохочет от рассказов о студенческих похождениях его жениха.       Через какое-то время наглянул якобы случайно папа, у которого в руках оказался поднос с чайничком, чашечками и печеньем. Ага, случайно. Ещё также случайно из окна второго этажа на Сынмина и Хёнджина пялились чета Ким и Хван Соджун. Как только эти трое поймали взгляды женихов, то сразу зашторили окно, явно перемещаясь в другое место слежки.       — Не буду вам мешать — болтайте, — папа быстренько разливает им по чашкам чай, который альфа и омега пьют вприкуску с вкуснейшим шоколадным печеньем.       — Чувствую себя как в проекте «за стеклом», — Сынмин ставит на поднос свою уже пустую чашку и загадочно улыбается. — Хёнджин, давай сбежим?       — Что?! Куда?!       — Гулять! Я чувствую себя как в реалити шоу. На нас смотрят, как на рыбок в аквариуме. Ты хороший альфа, давай узнаем друг друга ещё лучше, но наедине? — Сынмин улыбается вызывающе, словно бросая вызов Хёнджину: «Давай, покажи свой свободный альфий дух! Докажи, что не папенькин сынок! Не разочаруй меня».       — Пошли, — Хван решает, что это шанс, который он не может упустить. Он встаёт, бросая взгляд на особняк и не замечая там любопытных лиц, хватает Сынмина за ладонь и тянет его к выходу из сада, стараясь прятаться под раскидистыми вишнями. Они топчут газон, пробираются сквозь кусты пионов и роз… И это даже романтично?       Светлые туфли Сынмина пачкаются травяным соком, Хёнджину прилетает по голове веткой вишни, но они как можно быстрее пробираются через сад, глупо хихикая, чтобы на выходе с участка, уже не скрываясь, выбегать из главных ворот, где Хёнджин жестом показывает охране с удивлёнными лицами, чтобы мужчины молчали.       — А ты оправдываешь ожидания! — смеётся омега, пока они, держась за руки, бегут, подгоняемые вечерним ветром, подальше от особняка семьи Хван.       Хёнджин собой доволен! А ещё он доволен тем, что Сынмину хорошо — его глаза горят, он крепко сжимает ладонь альфы в своей и прям светится от нетерпения.       — Куда хочешь? — спрашивает Хёнджин, когда они замедляют шаг, чтобы альфа вызвал такси, которое увезёт их подальше из района, где сплошные особняки.       — Хочу посмотреть огни ночного города — давай погуляем на реке Хан?       — Для тебя, что угодно.