Camellia

*POV:Jennie*

      Я глубоко вздохнула, меряя шагами небольшую спальню. Знакомый запах цветов и старых книг витал в воздухе, но это не помогло успокоить бурю, назревавшую внутри.       Разум метался от недоверия, когда я время от времени поглядывала на неподвижно лежащую на кровати фигуру.       Девушка, которую я никогда раньше не видела, спала, как забытая кукла, её длинные волосы ниспадали вокруг неё, как тёмный нимб. Сердце сжималось всё сильнее с каждым шагом, каждое мгновение наполнялось гневом и смятением. Как всё дошло до этого? Всего несколько часов назад я намеревалась отпраздновать нашу годовщину, делясь этим со всей страной, но мне известная авантюристка вновь сыграла по своему.       Пока я размышляла, дверь нашей спальни открылась, и зашла моя жена, как ни в чём небывало, проверяя состояние лежащей девушки.       — Ладно в особняк, но ты решила её ещё и в нашу спальню заселить? — со смешком спросила я тихим голосом, но с оттенком настойчивости.       — Я всё объясню, — бросилась она вперёд, но я подняла руку, останавливая её и держа расстояние.       — Ты хоть немножко подумала, прежде чем привести эту в особняк? — я кинула взгляд на девушку, чувствуя, как кипит во мне кровь. — В особняк, где сегодня собралась вся шайка влиятельных шишек и куча журналистов!       Лиса дышит через нос и скрипит зубами. Она всегда так делает и реагирует, и я могу понять, что она начинает вскипать.       — Дай мне всё объяснить.       — Объяснить что? Что ты привела чужую в наш дом? На нашу годовщину?       Глаза её расширились от шока, но не было никаких отрицаний, никаких оправданий, которые бы смягчили тяжесть ситуации. Вместо этого она бросила взгляд на потерявшую сознание девушку, и на мгновение я увидела в её глазах проблеск уязвимости.       — Я её нашла по пути домой. Она как вышла мне навстречу, и я чуть не задавила её, — начала она, её голос дрожал. — Я вышла из автомобиля, и она, пыхтя, невнятно сказала, что за ней гонялись. Спустя время она просто потеряла сознание в моих руках. И у меня не было других мыслей, кроме как забрать её с собой.       — Домой, где проходило огромное мероприятие? Прекрасное решение, Лалиса Манобан! Ты попала во все новостные строчки сегодня! — я похлопала в ладоши, и она мгновенно нахмурилась.       — Я не специально.       — Не специально? Ты знала, что сегодня за день, и прекрасно понимала, что так делать не стоит! — сказала я на громких тонах, но на секунду заметила, как она отвела взгляд. И да, как иронично... — ...ты ведь забыла, да?       В конце тихо спросила я, и взгляд она не вернула, что послужило ответом.       — Я...       — Что "я"? Ты забыла, ещё и хотела, чтобы я чувствовала себя потерянной там, внизу? — я чувствовала, как во мне нарастает жар разочарования.       — Я не могла просто так оставить её, — защищалась Лиса, теперь убирая волосы назад. Ещё одна её привычка. Она не могла доказать своё, так что бесилась.       — Правильно! Ты же у нас героиня! Всех спасаешь! Мне что делать?! Пост сдан — пост принят?! — я перешла на крик и рукой указала на девушку.       — О чём ты вообще говоришь?! — сорвалась она тоже. По больному.       Было что-то прекрасное в наших ссорах — страстный танец огня и дождя — но он всегда заканчивался разочарованием.       Наши гляделки продолжались, пока тихий стук не нарушил напряжение. Это был наш верный слуга — Луи, с мягким выражением лица, он обратился к Лалисе.       — Госпожа, глава семьи ждёт вас в своём кабинете.       Я перевела взгляд со слуги на жену, у которой в миг напряглись плечи.       — Я сейчас буду, — сказала она ему, а после того, как дверь закрылась, вернула своё внимание на меня. — Мы ещё поговорим.       Когда она повернулась, чтобы направиться к кабинету старшего господина, разочарование моё переросло в глубокую боль. Я хотела понять, принять героическую сторону Лисы, но были моменты, когда её импульсивность заставляла меня чувствовать себя исключённой и невидимой в том, что должно было стать нашим общим делом.

***

      Особняк, который раньше сиял, теперь вновь обрёл свой вид из теней. Из-за ситуации казалось, что атмосфера всё больше накалялась.       Я вышла на террасу внизу, чтобы подышать свежим воздухом. Знала, что в любой момент кто-то нарушит мой покой, так что наслаждалась каждой секундой в тишине.       Когда я спускалась по богато украшенной лестнице, я чувствовала тяжесть взглядов всех членов семьи, которые никогда по-настоящему не одобряли наш брак. Им легче в этот момент свалить всю вину на меня.       Я прислонилась к балюстраде, медленно выдыхая, наблюдая за танцем листьев, пойманных легким ветерком. Но покой ускользнул от меня, сменившись мыслями о событиях ранее. Разве этот брак ничего из себя не представлял?       Я отчётливо помню тот день, когда Лиса надела маску и строила из себя счастливую, хотя за день до этого предлагала мне сделку, в которой говорилось, что этот брак — плата за моё спасение, и в будущем она может обеспечить всю мою семью.       Лиса — человек слова. Она настроена лишь на карьеру. А ведь тогда она умоляла молча согласиться на брак с ней, потому что одно неверное действие могло лишить доверия её дедушки. И как бы всё хорошо не сработало, ведь в следующие несколько недель она была избрана директором арт-отдела.       Но вот где мы сейчас: вместо сплочённости переживаем уродливое зрелище, превращая свою годовщину в скандальный заголовок.       — Довольно запутанно, не правда ли? — раздался голос рядом со мной. Я обернулась, будучи испуганной. В нескольких шагах от меня стоял парень, явно не принадлежащий к семье или нашему кругу. Он был в клетчатой рубашке и тёмно-синих джинсах, которые казались слишком повседневными на фоне роскоши особняка. А на шее висел бейджик, имя на котором резко ударило в голову. — Репортёры немного жестоки при таких обстоятельствах.       Выражение его лица было сочувствующим, но с оттенком беспокойства.       — Не то слово, жестоки, — я вернула взгляд на улицу, расслабляясь, так как не видела в парне угрозы. — В один момент милые и добрые, а в следующий — мы словно пушечный выстрел для их следующей статьи в таблоиде.       Он посмеялся, затем подошёл ближе, но не слишком близко, сохраняя то критическое пространство, которое иногда казалось щитом.       — Такие действия госпожи Манобан объяснимы, да?       — Так ты хочешь выдавить из меня информацию, Ли Дохён? — я вновь бросила взгляд на его бейджик и усмехнулась, когда он нервно покачал головой.       — Нет, вы что, если не хотите — то не говорите. Я просто искал тему для разговора. Но в любом случае я уверен, что госпожа Манобан привезла ту девушку без плохих мыслей.       Я расслабленно улыбнулась, затем с любопытством изучила его. Дохён не казался тем человеком, который суёт микрофон кому-то в лицо или топчет чьё-то личное пространство.       Пока я контактировала с ним, я почувствовала себя неважно. Будто кто-то прожигал мою спину — то ли взглядом, то ли кажется лазером, так как я действительно ощущала, как кто-то был готов сделать во мне дыру своими глазами.

*pov:Lisa*

      Сердце моё забилось быстрее, когда я встала перед дедушкой; морщинистое лицо нашего старика было портретом разочарования. Я никогда не хотела разочаровывать его, но моя импульсивная натура часто сбивала меня с пути. Сегодняшний день не был исключением, и когда строгий голос деда окутал меня, словно удушающий плащ, я почувствовала, как растёт давление эмоций.       — С каких пор ты начала так открыто самовольничать? Неужели после твоей женитьбы с Руби я разрешал так свободно распоряжаться своими желаниями? — спросил он, но я знала, что это риторические вопросы, на которые мой ответ не нужен.       Я почти слышала, как моё собственное сердце бьётся в знак протеста. Его слова размывались на заднем плане, когда росла паника. Мои пальцы зудели, чтобы схватить что-то — что угодно — чтобы высвободить неистовую энергию, растущую внутри моего тела.       Всегда одно и то же: я не могла или же не имела никакого права.       Дисциплина.       Дисциплина.       Дисциплина.       Острые углы комнаты, казалось, смыкались вокруг меня, напоминая о моём собственном заключении. Не в силах выдержать взгляд дедушки, я резко повернула голову, ища утешения у окна. Стекло было прохладным, что было заметно из-за пара местами.       Снаружи свет позднего полуденного солнца окутывал всё тёплым сиянием. Но прямо за окном мой взгляд упал на сцену, от которой по венам пробежала холодная льдинка. Там, на террасе, стояла моя жена, мило воркуя с одним молодым человеком.       Гнев. Первое, что я почувствовала, это гнев. Я не помнила такого парня, и незнакомцы, заставляющие Дженни так расслабленно улыбаться, сводили меня с ума.       Их улыбки расплавили мои внутренности, заставив рациональную часть моего разума кричать в знак протеста.       В вихре ярости мои ногти впились в ладони. Это самонаказание за мою неспособность контролировать бурю, назревающую внутри. Я сжимала кулаки, пока не почувствовала, как собственная кожа рвётся, кровь встречается с воздухом — болезненное напоминание о своих же безрассудных эмоциях.       — Лалиса! — голос дедушки прорвался сквозь дымку ярости. Он со всей силой ударил по своему рабочему столу, и я вздрогнула всем телом, переведя взгляд в его сторону. — Вот так ты меня слушаешь?! Где твои манеры? Где твоё уважение?       Я мгновенно склонила голову, теперь чувствуя боль в ладонях. Разум пришёл в себя.       — Прости, дедушка. Я отвлеклась.       Он долго молчал, а из моих рук стекала капля крови и пачкала его паркет, что я быстро скрыла, наступив ногой.       — Завтра же выйдут статьи про то, как ты не оставила бедную девушку и спасла. А её также не должно быть у нас, и ты сделаешь так, чтобы её завтра же не стало. Поняла?       Я медленно кивнула, а после, с его же позволения, покинула кабинет. Прямо я прошла в свою спальню и заметила, как неизвестная девушка всё ещё находилась без сознания. Сразу же выхожу на балкон и открываю верхние пуговицы своей белоснежной рубашки. Гляжу на небо, где уже начали показываться море звёзд. Мой взгляд безосознанно цепляется за Дженни и парня, которые беседовали внизу.       Дженни. Она была моим якорем, моим партнёром, которая за последний год сильно меня поддержала, и я не хотела, чтобы мимолетный взгляд и мои необдуманные действия усложнили нашу связь.

Flashback:

      Я тихо закрыла дверь своей спальни; мягкий щелчок нарушил тишину большого поместья, которое всегда ощущалось больше как позолоченная клетка, чем как дом. Я взглянула на стену семейных портретов, которые запечатлели родословную богатства и привилегий, вместе с моей фамилией. Груз этих ожиданий всегда тяжело давил на мои плечи. В ту же минуту моё внимание переключилось на молодую девушку, сидящую за столом, сжимающую в дрожащих руках дымящуюся чашку чая.       Она подняла глаза, когда я зашла; в её ярко-зелёных глазах было смятение. Она резко контрастировала с элегантной обстановкой — видно, девушка из бедной семьи; её одежда была простой и поношенной, но искусно заштопанной, что свидетельствовало о находчивости, отточенной в лишениях.       После того как я вытащила нас из-за напасти толпы репортёров, я привезла её в наш особняк, ведь дедушка сразу сказал, что ждёт от меня пояснений за этот случай.       Сейчас, перед встречей с главой семьи, я закрылась с неизвестной мне девушкой в своей комнате, чтобы всё прояснить.       — Что вы от меня хотите? — девушка подняла глаза, словно кошка, и я прочистила горло, пытаясь донести свою мысль.       Выхода у меня не было. Я знала, что слова вернуть нельзя, и как говорил мне дедушка: женитьба — это не игрушка. Каждый брак заключается на небесах.       То есть дедушка не простит меня за то, что я отступлю от своих же слов.       — Стань моей женой.       Глаза напротив расширились — смесь недоверия и надежды, когда она встретилась с моим взглядом.       — Но я думала, вы сказали про невесту просто чтобы избежать репортёров, разве нет?...       — Да, но я не могу сказать своим родным, что это было ложью. Они все думают по-старому, и если я представила тебя перед всей страной, то я обязана сдержать своё слово. Я не могу очернить своё имя в данный момент и потерять доверие своего дедушки.       Я видела, как она хмурилась и явно не понимала то, что я хочу донести.       — Это также защитит тебя, — искренне сказала я. — Ты получишь безопасность, крышу над головой и наше фамильное имя, которые защитят тебя от тех, кто захочет навредить тебе. Это выгодно нам обоим.

***

      И какой бы странной ни была эта идея, Дженни обдумала её, взвесила против своих скудных вариантов и в конце концов согласилась. У неё, наверное, были свои причины, но я не могла осуждать, ведь понимала, что деньги и власть никогда лишними не могут быть.       То, что изначально казалось сделкой, расцветало в дружбу. Я обнаружила, что дорожу этими общими моментами — вечерами, наполненными смехом, когда мы пытались научить друг друга чему-то, тихими днями, проведёнными в домашней библиотеке за чтением.       Но также присутствовали ссоры из-за обычных пустяков, где она брала на себя много.       Я понимаю, что долго смотрю на этих двоих, и, сжимая края перил, отбрасываюсь назад и иду в душ, чтобы после отдохнуть. Другое сейчас не должно было меня волновать.

***

*pov:Jennie*

      Я проснулась утром и тут же почувствовала, как на плечи опустилась тяжесть усталости. Моргнула от мягкого света, пробивающегося сквозь занавески, но это не помогло прогнать тени предыдущего дня. События вчерашнего дня скручивались в только что пробудившемся сознании.       Я повернула голову и взглянула на пустое место на диване — знакомое зрелище, но сегодня оно казалось особенно пустым. Вчера я не хотела заходить внутрь особняка и долго разговаривала с Дохён, после чего выпроводила его незаметно и пошла к спать. Я попросила поместить ту девушку в гостевую комнату. После этого сама рухнула без сил. И мы с Лисой так и не продолжили свой разговор.       Побрызгав холодной водой на лицо и приведя в порядок волосы, я собралась с духом для завтрака. Я спустилась по лестнице, а шаги эхом отдавались в тишине огромного особняка. Воздух был неподвижен, в нём царило напряжение.       Стоило мне повернуть в помещение для приёма пищи, как я услышала знакомый свист сзади себя. Свист, который встретил меня, заставил улыбнуться, хоть и устало. Я повернулась, и Дин стоял возле главной гостиной, прислонившись к дверям с озорным блеском в глазах. У него светлые, слегка волнистые волосы, которые всегда выглядят немного небрежно, подчёркивая его игривый характер. Он всегда был проказником в семье, скорым на шутку и ещё быстрей на поддразнивание. Сегодняшний день не был исключением.       — Доброе утро, соня! Ну ты даёшь, даже я встал рано, — взглянул он на выдуманные часы и после улыбнулся.       — Думаю, тебе нужно желать спокойной ночи, так как вижу по твоим глазам, что ты ещё даже не ложился спать, — скрестив руки, сказала я, и он, не удерживаясь, рассмеялся.       — Ты же моя умная и красивая невестка, — он подошёл ближе, потом вытаскивает из-за спины одинокую розу, — надеюсь, она украсит твой скучный день.       — Наверное, в другой раз, — я оттолкнула медленно его руку, и он корчит рожу, выглядя обиженно.       — Ты всегда не принимаешь мои розы!       — Приму, когда ты перестанешь вырывать их из нашего сада, — сказала я, и он рассмеялся, пряча розу вновь за спиной, слегка покачиваясь.       — Ты, как всегда, раскусила меня, невестка, — сказал он, пожав плечами. — Но, думаю, после вчерашнего сестра подарила тебе огромный букет. Видел и слышал, что вы весело провели время на годовщине.       Он усмехнулся, и я сжала губы.       — Твоя сестра — герой нашего времени, — сказала я с сарказмом, и он тихонько усмехнулся, и я наконец почувствовала, что напряжение немного ослабло.       — Жаль, что я пропустил всё. А так хотелось взять попкорн и сесть где-то на краю, чтобы посмотреть на всю картину вживую, — рассмеялся он, подрагивая плечами.       — Ох, Дин, думаю, мы будем свидетелями этой драмы ещё долго, ведь наша Дженни никак не может привлечь внимание своей же жены, — рука с ало-красными ногтями легла на плечо парня. Это была Фрейя, жена Хуго. Блондинка с британской внешностью, с выразительной фигурой и неимоверно острыми клыками, которые она могла показать лишь мне.       Внутри меня вскипела кровь. Я так ненавижу слушать бред этой женщины.       — И тебе доброго дня, Фрейя, — я хотела просто уйти, но её голос остановил меня.       — Ты подтверждаешь? Нам стоит подготовить закуски? Знаешь, так интересно наблюдать за вашими недоотношениями.       Я сглотнула, потом повернулась, встречаясь с взглядом Дина, который выглядел виноватым.       — Наши отношения прекрасны, Фрейя. Мы предпочитаем говорить о наших чувствах, а не кричать о них всему миру. Лучше позаботься о Хуго, — выражение её лица быстро сменилось, и я продолжила путь. Настигая комнату, я увидела всех жителей особняка, которые присаживались и начинали свой завтрак.       Взгляд прицепился к Лисе, которая, как ни странно, всё ещё была дома. Обычно она предпочитала позавтракать вне дома или взять перекус с собой, чтобы не терять время, но сегодня всё было не так обычно.       — Где вы все ходите? Разве время приёма пищи меняется? — холодно спросил глава семьи, после осмотрев всех, пожелал приятного аппетита.       Все знали, о чём будет разговор.       — Вчера был непонятный инцидент. Наша добросердечная дочь помогла одной девушке и привезла её в особняк как убежище от напастей, — начал он. Я взглянула на Лису рядом, и мои глаза упали на её бинтованные руки. — Мы ценим её поступок и разъясним эту ситуацию, так что, лишний раз, чтобы никто из вас и не заикнулся по поводу этого.       Все за столом кивнули, включая меня. Как быстро и легко она оправдалась перед дедушкой. Я поражена и прежде всего чувствую боль в груди, так как никто не спросил меня про мои мысли о её героизме, про испорченную годовщину и про то, как в тот момент мне было плохо.       — Лиса, ты не пойдёшь сегодня на работу? — спросил Хуго с чёрными волосами, среди которых было несколько седых. Он выглядел внушительно и мудро. У него прямая линия подбородка и уверенный взгляд, который вызывает уважение. А в его манере общения чувствуется забота и поддержка, что делает его надёжной опорой в семье.       — Только во второй половине дня, — она взялась за мою руку за столом, после показательно подняла их и сжала. — Думала посвятить время Дженни.       Жест был милым, но ощущался как очередное фальшивое представление. В этот момент я чувствовала взгляды всех, направленные на нас, отчего чувствовала себя уязвимой.       — Вообще-то, — быстро подала я голос, даже слишком быстро, — я собираюсь навестить своих родителей.       Выражение лица Лисы изменилось, удивление на мгновение промелькнуло в её глазах, прежде чем сменилось пониманием.       — О, — тихо сказала она, озарившись, — я понимаю. Хорошо.       Она опустила взгляд в тарелку, явно обескураженная, но сделала серьёзное лицо. И вот снова я чувствовала напряжение, исходящее между нами, как осязаемая стена. Стена, которую кирпичик за кирпичиком строим мы сами.