За гранью понимания тебя

Тэхён стоит перед дверью в палату и, глубоко задумавшись, смотрит на имя пациента. Ким Минхо, двадцать девять лет, мужчина. Тэхён застыл глазами на возрасте, припоминая, что его погибшему другу должно было исполниться тридцать в год его смерти. Парень закусил губу и открыл дверь. В палате прохладно и темно, из окна льётся холодный свет, а рядом на койке сидит худая фигура. Ким Минхо медленно обратил потухшие глаза на Тэхёна, который выглядел не менее равнодушно. Минхо попытался натянуть улыбку, но его треснувшие губы отказались изображать радость. Минхо был избит, его лицо было фиолетовым, запястья перебинтованы, а при движении тот морщился и скулил. Минхо не мог даже сидеть, делал он это, терпя острую боль в районе поясницы и ягодиц. Тэхён вошёл вглубь, остановился чуть дальше от единственной койки с больным и обратил пустые стеклянные глаза на окно, за ним небо становится всё пасмурнее. — Не знал, что вы решите меня навестить, — с иронией прошептал Минхо. Он поморщился, когда попытался проглотить слюну, но у него не вышло, и ему пришлось ту сплюнуть в стакан на тумбочке. Тэхён глянул на тот, заметив, что жижа на дне стекла была кровавой. Он посмотрел на мужчину, подметив: «Цвет волос такой же насыщенно красный, как и его слюна». — Я пришёл, чтобы удостовериться, — ответил Тэхён, глядя безэмоционально на мужчину. Минхо изогнул брови. — В чём? — прохрипел он. Теперь Тэхён понимает, что у того изранено не только тело, но и горло. — Вы пришли посмеяться надо мной, потому что я виноват перед вами? — его голос был настолько тихим, что казалось, будто он и вовсе пропадёт. Минхо всем своим существом вызывал жалость, и Тэхён не смог не почувствовать к нему сочувствие. — Если оно так, уйдите… — Это не так, — перебил писатель. Его взгляд был колючий, Минхо не понимал ни цели визита, ни посыла его взгляда. Тэхён смотрел на него, как на жалкую пораненную собаку, которой срочно нужно было тепло и помощь. — Я хотел убедиться в своём суждении. Это с тобой сделала Ча Суа и её охрана? — тэхёнова интонация не облегчала страдания Минхо. Мужчина надломленно прохрипел и покачал болезненно головой. Что эти твари с ним сделали?.. Тэхён нахмурился и подошёл к изножью постели. — Мне нужен ответ. Кто отдал тебя им на жатву? Чимин? Ки Хун? Кто? — Даже если я вам отвечу, что это изменит? Что вы собрались с этой информацией делать? — не понимает Минхо. Ранее Тэхён ещё ни разу не проявлял настойчивости, тогда что же произошло сейчас? Тэхён отступил. Он не понимает себя. Не понимает, отчего всю грудь обожгло при виде Минхо. Неужели из-за имени? Будет смешно, если так оно и есть. — Я уже сказал, что хочу убедиться в своих суждениях, — сказал Тэхён, обведя всю фигуру мужчины взглядом пустых глаз. — От тебя требуется лишь ответить на вопрос. Так кто это был? — Чимин сказал, что есть женщина, которая хорошо заплатит… Я всего лишь хотел, чтобы дедушке сделали операцию… — мужчина ломается. Он схватился за грудь и сжал больничную рубашку. Тэхён следил за ним молча, не излучая эмоций. Будто хищник за добычей, которую уже кто-то истерзал, но не доел. — Он договорился с Ки Хуном, а потом передал мне, в какой день и где пройдёт встреча… — продолжил выть Минхо, сгибаясь над одеялом, роняя слёзы на ткань. — Сначала мне завязали глаза и что-то дали выпить. Оно было горьким. Кроме горечи больше ничего не чувствовал. Через короткое время моё тело перестало шевелиться, я не мог ничего сделать. Ни отбиться, ни убежать, — говорил он и плакал. Завывал трогательную мелодию, которая громко отдавалась в ушах Тэхёна, хищника, и ему было жаль жертву. — Я не видел лиц. Слышал глухо голоса мужчин, их было не много, двое или трое, но все они были огромными и сильными. Они насиловали меня и смеялись. Пускали по кругу, терзали и били. А потом отдали на съедение женщине. Она трахала меня до потери пульса. Брала меня сзади, садилась сверху… та ночь была слишком долгой. Я думал, что умру… Под конец Тэхён сжал кулаки, спрятанные в карманы джинсов. Он не упускал ни одного слова. Не пропустил ни одной слезы и ни одного нервного вздоха. Минхо раскалывается перед ним на маленькие, почти не видимые взгляду человека, осколки, и казалось, что собрать его не удастся. Тэхён напрягся, когда осознал для себя одну мысль. Ему так обидно за этого мужчину, что в груди воспылало желание причинить такую же боль его обидчикам. Эта обида была впервые за пять лет такой сильной и ярой, Тэхён бы не смог её проигнорировать. Она распирает его грудную клетку. Такую несправедливость и в прошлом терпеть не мог, и думал, что больше такие сильные эмоции для него недостижимы, но нет. Он чувствует досконально каждую нотку, что горит и обжигает его изнутри. Чувствует, как по жилам побежал ток. — Когда я очнулся, то был уже тут. После операции под капельницей. Эта больница часто становится свидетелем таких жертв, как я. Оказывается, персонал этой больницы уже принимал жертв изнасилования той женщиной и теми мужчинами, — вновь заговорил Минхо. Тэхён кивнул головой. Он растерян. Совсем не знает, почему он так реагирует на беду чужого ему человека. Этот Минхо — никто. Он просто человек, который работает в той же компании, что и сам Тэхён. Почему же тогда его всего разрывает от несправедливости к этому человеку? — Ты злишься? — задал он вопрос мужчине, который отреагировал на его слова замедленно с неверием в услышанное. — На Чимина? Он твой друг? Мне казалось, вы довольно близки. — Это не так, — Минхо слабо улыбнулся, и Тэхён на секунду вскинул брови. — Мы с ним познакомились, только когда генеральный директор собрал всех нас в одном отделе для работы над вашим проектом, — отрицательно заявил мужчина. Теперь Тэхён видит Минхо намного старше, чем ранее. Этот молодой человек сохранил невинность, какая она есть. Таких людей мало, и все тэхёновы чувства к этому человеку стали ещё острее. Ведь он на мгновение захотел очернить невинность мужчины тёмным желанием отмщения. — Он казался мне общительным и добрым… Но когда дело коснулось вас, я понял, что ошибался на его счёт. Выяснилось, что он очень хочет заменить Ки Хуна и стать ближе к Ча Суа, — выдал Минхо. Тэхён слегка вскинул брови, заинтересовавшись. Значит, Чимин готов идти по головам… от него этого стоило ожидать. — Так что вы собрались делать со всем этим?.. — растерянно спросил мужчина, взглянув на Тэхёна. — Я… не уверен в том, что вообще хоть что-то предприму, — дал он глухой ответ и развернулся к двери из палаты. Но как только он открыл дверь, за спиной его послышался глухой удар. Минхо упал с постели, протягивая к парню руку, будто пытался остановить того. Он хрипел и глубоко дышал. Он боролся с болью во всём теле. Тэхён посмотрел на мужчину и ничего не сделал. Не помог. — Ты сможешь справиться со всем этим и сам. Но если хочешь помощи, тебе стоит попросить об этом. Если ты злишься и ненавидишь, если готов побороться за своё израненное тело, тебе стоит попросить о помощи. Навряд ли ты захочешь сам марать руки… — Тэхён к Минхо безжалостен. Его бесчувственный голос и стеклянный взгляд пугали жертву, но даже так тот не ответил. Тэхён вышел из палаты и закрыл за собой дверь. Минхо из-за своей невинной стороны ни за что не признается вслух, что на самом деле хочет причинить боль своим обидчикам. Тэхён знаком с этим безнадёжным чувством в своей груди. Он тоже когда-то не решился попросить о помощи, стерпел и познал отчаяние от своего молчания. Когда он вышел из больницы, то остановился и вскинул голову вверх. Он наконец-то понял, что это были за чувства в его груди, и чем они были вызваны. Не Минхо стал причиной его бурной реакции. Тэхён просто на несколько минут впал в то состояние, когда до дрожи сжимал кулаки и боролся с ненавистью в груди. Он ненавидит несправедливость. Сам был хорошим исполнителем, который творил беспредел, и потому ему захотелось что-то предпринять. Он захотел заставить обидчиков Минхо почувствовать вес вины за содеянное над мужчиной. Это его личное желание. Его личный смысл, в который он вложил аж пять лет. Правда он сам ещё не прощён. И, наверное, прощение ему уже и не заслужить. Ведь тот, перед кем он виноват больше всего — давно мёртв. «Интересно, когда я перестану винить себя, будет ли это значить, что ты меня простил? — подумал он и выдохнул. Ему пора на работу. — Знаешь, даже если мне придётся жить с виной до конца своих дней, я благодарен тебе. Будучи очень далеко душой, ты, Минхо-я, всё равно живёшь во мне и не даёшь оступиться вновь. Спасибо».

***

Он продолжает по выходным работать курьером. К Минхо он заскочил в свой перерыв и только потому, что больница находилась недалеко от места, куда он доставлял товар. Сейчас время подходит к концу рабочего дня, на часах начало десятого вечера, и он, добираясь на специально выделенном мопеде, как раз доставляет последний на сегодня заказ. Остановившись в стороне от входа в многоэтажное здание, Тэхён снял шлем и достал из курьерского портфеля квитанцию и сам товар. Здание офисное совмещённое с отелем на самом верху, ему нужно было подняться выше двадцатого этажа, чтобы оказаться в вестибюле отеля. Поднявшись, Тэхён вышел к коридору с номерами, остановившись возле нужной двери, он позвонил в звонок и начал ожидать. Дверь распахнулась, а из неё с криком выскочил молодой человек, тот наспех одевал футболку и застёгивал брюки, его лоферы были не завязаны, но того человека шнурки совсем не смущали, как и весь его внешний вид. Тэхён отошёл в сторону и пропустил молодого человека к лифтам, но того одёрнул мужчина, который почти сразу же показался из номера. Он был обнажён. Тэхён вскинул брови, оглядев двух людей, которые о чём-то спорили, но он быстро потерял интерес. Мужчина, который с растрёпанными волосами и в одних трусах вышел вслед за собирающимся молодым человеком, взывал к тому, говорил что-то про тоску, а тот отнекивался и отбивался от мужчины в трусах. Забавная так-то ситуация, которая привлекла даже внимание зрителей. «Будь я соседом этих мужчин, сошёл бы с ума, не прожив тут и недели», — заметил Тэхён, пока ожидал клиента. А клиентом был мужчина в трусах. — Ты бросаешь меня, как и все остальные! Вы все одинаковые! Как же мне верить в любовь, если человек, в которого я влюбился, так поступает со мной?! — всё не успокаивался мужчина с растрёпанной головой. Тэхён смотрел на него, такого грустного и искренне обиженного. Ему не было дела до всей этой драмы, что развернулась перед ним, но он задумался над словами клиента. — Как ты можешь уйти после всего, что было между нами в нашу первую ночь?.. — Дебил, ты хоть бы задумался, что вообще несёшь! — зло ответил ему молодой человек. — Ты сумасшедший! Напоил меня, силком в номер затащил, и теперь говоришь, что влюбился? Что эта ночь была наша первая? Да ты больной! Она была худшая и, благо, последняя! — Ты обвиняешь меня в изнасиловании, не имея оснований и доказательств! — заплакал от безысходности мужчина в трусах. — Как ты можешь меня обвинять?.. Я же всё для тебя сделал… — Да что ты сделал?! Поухаживал да трахнул! Ничего хорошего! Это не влюблённость! Это чистой воды использование и ложь! Больной, отпусти меня! — крикнул молодой человек и с силой толкнул растрёпанного в Тэхёна, который стоял позади и смиренно ждал, когда на него обратят внимание и уделят секунду. — Ты… — выдохнул тот и уставился на уходящую фигуру молодого человека. Мужчину поддерживали руки Тэхёна, который случайно стал ещё и участником ссоры. Полуголый разрыдался в голос и уткнулся в грудь парня, который держал пакет с квитанцией и другой рукой придерживал того, кто смачно мочил слезами ткань белой футболки. — …Ушёл… Все так поступают… Все меня бросают… — выл он и крепко сжимал пальцы на плече Тэхёна, который порядком устал и хотел избавиться уже от этого груза, одетого лишь в трусы. — Все… одинаковые… — Просто распишитесь тут, и я уйду, — сказал Тэхён, пытаясь отстранить тяжёлое тело. Мужчина замолк и поднял голову на писателя, который подался назад и выглядел серо. — Расписаться? — удивился он. Тэхён нахмуренно взглянул на него, промолчал. — Как же я смогу заставить его дать согласие, если он наговорил столько ужасных слов обо мне?.. «И вправду, как… стоп, что?» — Тэхён удивлённо уставился на того и поджал губы. Что этот растрёпанный человек вообще несёт? — Я отдам вам ваш товар, но вы должны расписаться в квитанции, — строго отчеканил Тэхён, пребывая в недоумении от поведения человека возле себя. Мужчина выпрямился и отошёл от парня, что сжал в кулаке ручки пакета и квитанцию. Он окинул Тэхёна заинтересованным взглядом, задерживая глаза на долгие секунды, когда разглядывал фигуру и черты лица парня. Мужчина быстро приободрился и порозовел, он схватил курьера за запястье и потащил за собой в номер, заперев дверь. Тэхён оказался прижатым спиной к двери, стоя перед мужчиной, что заулыбался и больше не строил обиженного и несчастного. Тэхён нахмурился. — Отойди, — как только они оказались наедине, парню больше не было смысла держаться официального стиля речи. — Ты довольно хорош, — оценил мужчина. Он проигнорировал слова Тэхёна и принялся изучать его. — Телосложение спортивное, но худое, — он за подол футболки потянул вверх и обнажил торс, закусив пухлую, будто кукольную, губу и блеснув взглядом. — Черты лица… — быстро отпустив футболку, мужчина взялся за подбородок Тэхёна и принялся вертеть его лицом из стороны в сторону, с прищуром обдумывая увиденное. Тэхён сжал челюсти и свободную руку в кулак. Этот человек нарывается быть отметеленным. — Прекрасные черты, которые с первого взгляда совсем не кажутся красивыми. Простой, я б даже сказал, неброской внешности, но чем больше смотрю, тем сильнее начинаю тонуть, как будто засасывает. Как будто затягивает, — говорил мужчина сам с собой, да так медленно и учтиво, будто вёл беседу с великими ценителями чего-то странного на первый взгляд. Тэхён на всякий случай посмотрел за спину этого человека и убедился, что помимо них в номере больше никого нет. — Ты же знаешь, что самый обычный? — обратился он к Тэхёну. — Прекращай эту чушь и прими уже посылку, — он смог сдержаться, чтобы не ударить клиента. Мужчину прямо перед ним бросили, и он не мог позволить себе обидеть его своим грубым пинком за такие проделки. А полуголый отошёл и задумался. — Ты меня задерживаешь… — Хорошо. Я приму посылку. Но могу ли я попросить тебя об одолжении? — Нет. — Подумай хоть немного. Ты же не знаешь, что я хочу попросить, — учитывая то, что произошло ранее, Тэхён уверен, что просьба окажется такой, что она ему точно не придётся по душе. — Нет, — вновь дал он резкий отказ. — Поучаствуй в моей авторской фотосессии, — продолжал напирать мужчина, нагло и откровенно игнорируя курьера. Тэхён мотнул головой. И всё же ему кажется, что он не удержится и ударит мужчину в трусах. — Ты не пожалеешь. Я лучший фотограф, и очень знаменит. В интернете много обо мне пишут… — Заказ. Прими, — устало выдохнул Тэхён и протянул в руки растрёпанного квитанцию и подарочный пакет, который был слишком тяжёлым, чтобы так долго его держать на весу. Мужчина согласился и быстро расписался на листке с информацией, он принял посылку, и когда писатель уже хотел выйти, его резко остановили за плечо. — Что ещё? — Ким Сокджин. Моё имя, вбей его в интернет и почитай обо мне. Если решишься на фотосессию, приходи сюда. Я буду ждать. «Больше никогда здесь не появлюсь», — подумал парень и покинул отель.

***

Он не стал интересоваться фотографом. Он быстро забыл о всей ситуации, что произошла в его доставку. Выходные закончились с мыслью, что он отныне будет аккуратно выбирать адреса доставки, чтобы случайно больше не оказаться в том отеле. В понедельник в компании его встретила суета, на этаже с сотрудниками, работающими над проектом, витало напряжение. Все готовились к дедлайну. Тэхён тоже начал подготовку, он уверен, что Чон потребует от него участия, и потому парень заранее принялся изучать все презентации и написанную речь, которую произнесёт Джи Су, как начальница отдела. Тэхён был полностью погружен в работу, его голова была свободна от лишних мыслей, он за процессом изучения проекта забыл даже о том, что все выходные провёл в размышлениях о Чоне и Минхо. Он, когда только зашёл в офис, заметил за собой, что искал взглядом Чимина, но так и не найдя того, он полностью обо всём забыл. «Принт» больше не скалился в тэхёнову сторону. Писатель, встретившись с мужчиной, подумал, что такое поведение того связано с их последним разговором, но в обеденный перерыв Тэхён перестал искать причину странного поведения. «Принт» пригласил его на обед. Они были вдвоём, сели в кафетерии на первом этаже, заказав по напитку. Мужчина был по-странному подозрителен, он часто застывал глазами на Тэхёне, молчал, просто смотрел и ничего не предпринимал. Тишина длилась до того момента, пока в кафе не зашли «мушкетёры» с Чимином. Тэхён ожесточился, глянув на Пака, но не стал подавать особого вида, что напрягся. «Принт», правда, оказался внимательным. Он поймал то секундное замешательство на тэхёновом лице, и потому заговорил: — Пак Чимин довольно занятный персонаж, — его тон был смешан с насмешкой и очевидностью. Тэхён и так знает, что Чимин не последний человек во всей ситуации, которую разрешает Чон. — Он хитёр. Та ещё сволочь, — решил дополнить сотрудник. Он поднял кружку с капучино и взглянул на пену. Тэхён потягивал чёрный чай через трубочку, никак не отреагировав на чужое замечание. Он смотрел на «мушкетёров», думая, как бы ему поступить в такой ситуации. Чимин явно пытается что-то вынюхать у коллег парня. — И я бы не советовал тебе с ним связываться, если не имеешь надёжный тыл, — вырвал голос «Принта» из раздумий. Тэхён посмотрел на него, вскинув брови. Мужчина ложечкой отломил кусочек орехового с шоколадной глазурью торта и погрузил ту с тортом в рот. — Директор Чон позволил нам испортить твои макеты, но именно Чимин был тем, к кому обратился директор. Тот уже влияет на него, тебе нужно лишь дождаться момента, когда он отрежет последние нити от марионетки с именем Пак Чимин… — Вы тоже его кукла. Тоже являетесь тем, кем директор манипулирует, — сказал Тэхён. Мужчина усмехнулся. — И всё же мы с Чимином разные в этом плане. От него хотят избавиться так, чтобы это повлекло последствия, а я просто буду наказан. Я никак не связан с Ки Хуном, но Чимин с ним водит дружбу, и директор Чон прекрасно осознаёт их связь. — Кто вы во всей этой путанице? Почему и от вас хотят избавиться, если не являетесь таким же человеком, как он? — От меня не избавиться хотят, Тэхён. Я всего лишь человек, через которого провернут махинацию. Обе стороны меня используют для своих целей, но только директор Чон заключил со мной договор, в котором главным условием было административное наказание, — он отпил кофе и склонился над столом, подперев щеку рукой и взглянув на Тэхёна с усмешкой. — Я продолжу работать, будучи опозоренным тем фактом, что тоже помогал шестёркам Ча Суа. Это пустяк… — Не в нашем обществе, — перебил Тэхён. Он прекрасно знает, как чужие порицания действуют на человека. Он был тем, кого ненавидели, кого обсуждали и требовали скрыться с глаз людей. Тэхён знает вкус людского осуждения. В их стране лидирует информационное пространство, всё, что пишется в интернете, может навсегда уничтожить личность, которую возненавидели. — Я бы не был на вашем месте так уверен в том, что вы сможете справиться со всем негативом, который на вас обрушится, — он мотнул головой и отвернулся от мужчины, который перестал выглядеть насмехающимся. Тэхён смотрел на спину Чимина, который смеётся с Ёной. Их голоса были слишком громкими. Тэхён не мог отделаться от неприятных ощущений в своей груди. Им завладели сомнения. — Даже если оно так, я продолжу занимать должность, а он, — «Принт» хмыкнул и уставился на столик с «мушкетёрами», указывая пальцем на спину Пака, — потеряет всё, над чем так усердно рвёт свой зад сейчас. И это забавно, — он прищурился, допил капучино и к губам поднёс руку с ложечкой, на которой был последний кусочек торта. Тэхён проследил за ним и дождался последних слов, которые мужчина произнёс с особой таинственностью и предвкушением: — Забавно то, что как бы сильно кто-то из нас не пытался выбить себе местечко в этом огромном мире, используя самые разные способы, всегда появится человек, который будет способен обломать крылья, забрать возможность подняться выше, оставить навсегда на дне. Чимин обязательно познает ту боль, когда директор Чон начнёт по-настоящему действовать. — Нет. Обламыванием его крыльев займётся не сумасшедший… — еле слышно проговорил Тэхён. Он поднял взгляд на мужчину перед собой и сказал: — Его падением займусь я. «Чимин, как и Ки Хун, должен понять, что ничего в этом мире не остаётся безнаказанным. Сломав одну личность, виновник обязан понести наказание за сотню». Для Тэхёна, живущего с одной мыслью и единственным убеждением, давно стало ясно, что за каждую ошибку человек несёт ту или иную обязанность. На работе виновник лишается премии, получает выговор и смиряется с тем, что налажал; в школе ошибки всегда наказывали оценками и вызовом родителей; а в повседневности человек становится объектом обсуждения и осуждения; преступников сажают в тюрьму — всё это закономерность, всему этому есть название. Тэхён познал всю свою вину и принял её, он начал жить так, как жил бы любой другой человек, который больше не хотел бы сталкиваться со своим гнилым. Чимин обязательно познает всё это. Он обязательно заплатит за то, что позволил Ки Хуну представить Минхо «Вороне» и её тварям.

***

— Тэхён, давай выйдем, — позвала Джи Су парня, который уже заканчивал работу и был готов собираться покинуть здание компании. Они молча вышли на крышу, женщина прикурила тонкую сигарету с ментолом и обратила взгляд перед собой. Тэхён убрал руки в карманы джинсов и смотрел на начальницу, ожидая разговора, ради которого Джи Су его сюда вывела. Но она не торопилась. Джи Су медленно делала затяжку за затяжкой, смотрела вдаль возвышений построек и молчала. Тэхён отвернулся от неё и выдохнул. Он вдруг вспомнил, что уже сегодня возвращается Чон, и завтра они вновь увидятся. Он готов. Ко всему, что случится на их встрече, Тэхён готов, но даже так, будучи уверенным в своих силах, он предчувствует тяжесть от их скорой встречи. Что-то в его груди ему подсказывает, что рядом с мужчиной ему придётся ой как не сладко. — В пятницу наш отдел предстанет перед руководством, мы должны будем показать начальству результаты нашей работы над проектом. И мы готовы, но сегодня директор Чон определился с выбором модели для постеров и рекламных щитов, — принялась рассказывать женщина. Она сложила одну руку на груди, а во второй держала почти дотлевшую сигарету. Она безотрывно смотрела перед собой, произнося лишённым чувств голосом слова. Тэхён вскинул брови, не понимая, что именно Джи Су пытается всем этим сказать. — Тэхён, ты станешь моделью. — У меня есть возможность отказаться? — расстроенно тут же спросил парень. Он почувствовал, как жар от переживаний в груди сменился на холод. Тэхён сжал кулаки и заиграл желваками. «Этот ублюдок ещё даже не вернулся, а уже смог выбесить меня», — подумал он, скрипнув зубами. — Нет. Ты не можешь отказаться, — сказала очевидное начальница и выпустила дым. Она наконец-то обернулась на парня, который еле-еле сдерживал грозный рык, женщина улыбнулась и смягчилась. — Он сказал, что именно так ты и отреагируешь. Я не хочу знать, что у вас за игры, но, Тэхён, ты должен себя держать в руках, — Тэхён нахмуренно усмехнулся. О да, он должен. Чёрт возьми. — И тут даже не сам приказ начальства важен, а то, что директор Чон имеет полное право поставить тебя перед объективом камеры, заставить позировать хоть весь день, и ты обязан промолчать, обязан заткнуть своё раздражение, — всё сказанное ни что иное как истина. Джи Су либо очень внимательная, либо эти слова принадлежат сумасшедшему. — Таков был твой выбор, когда ты решил, что директор Чон может тобой пользоваться, — с этими словами Тэхён полностью отпустил злость на Чона. Джи Су заметила всё. Она увидела каждую мгновенную эмоцию на лице парня, и убедилась в том, что тот всё же не камень. — Когда будут съёмки? — он потух. Тэхён уже знает, что для него будет значить выбор Чона. Он писатель, который пять лет назад исчез из интернета и перестал издавать свои книги, он писатель, который снял с продажи все свои произведения, удалил все свои аккаунты из соцсетей и стал жить, как обычный, не имеющий ничего общего с популярностью человек. Но реклама музея официально станет концом его тихой жизни. Он и раньше-то не приветствовал позирование перед прессой, но в этот раз всё иначе. Тэхён зол. — Съёмки завтра. Я дам тебе адрес чуть позже, попрошу не опаздывать. Фотограф знаменит своими работами, он серьёзный человек и довольно пунктуален, и будет не очень культурно, если ты припозднишься, — Джи Су прекрасная начальница. Она строгая и ответственная. Для Тэхёна это огромный минус. Чон Чонгук знал, кого выбрал в руководители. Женщина посмотрела на парня, тот стоял с поджатыми губами и опущенной головой, она хмыкнула и положила свою ладонь ему на плечо, слегка сжав то. Тэхён поднял на неё пустые глаза, и она сказала: — «Не смей сожалеть. Ты — мой билет. Я — причина твоих страданий. Не убегай, не прячься, не лги, и тогда я ослаблю свою хватку на твоей шее, Ким Тэхён», — писатель улыбнулся и кивнул. Джи Су опустила руку с его плеча и выкинула окурок в урну. — Адрес пришлю в сообщении. На этом всё. Женщина ушла. За ней хлопнула дверь, а Тэхён даже не отреагировал. Он стоял, облокотившись на перила, и смотрел перед собой. Директор всегда даст ему знать о своих намерениях, всегда напомнит о своих желаниях и целях. Он всегда вовремя остудит голову злого парня резким напоминанием о себе. Тэхён его птица в клетке, которой вечно суждено сидеть запертым. Тэхён его должник, а Чон шикарный кредитор, он ни за что не отпустит того, кто уже однажды сбежал. Чон опасный, но не для Тэхёна. Чон его карма, его напоминание о тяжести вины, его наказание. «Ублюдок… если решил оставить меня ни с чем, зачем же так жестоко? Почему продолжаешь настаивать на своём? — выдохнул мысленно Тэхён и взглянул в небо. Летнее дуновение ветра приятно гладит его кожу, хочется остаться тут и больше никуда не идти. Хочется навсегда остановить этот момент и больше не думать о другом. Но опустив взгляд, он мутно увидел несколько людей, и в голове всплыли «мушкетёры» и Чимин. Тэхён не может остановиться сейчас. Не может, ведь ещё не достиг своей цели. — Ты обязательно пожалеешь, что решил вмешаться в мой выбор, сумасшедший ты грубиян».

***

После аэропорта Чон вместе с президентом Чоем направился на закрытое мероприятие, проходившее в заведении Мин Юнги. Президент Чой казался немного осунувшимся, в понимании Чона, мужчина выглядит уставшим потому, что все две недели, которые он отсутствовал, президента не мало так поднагрузила Ча Суа с оппозицией. Мужчина улыбнулся пожилому человеку и отвёл взгляд к окну, шофёр вёз их аккуратно, не торопясь, и Чонгук бы с удовольствием хотел заставить того вдавить педаль газа, лишь бы они поскорее оказались на месте. Президент Чой сжимал кулаки и жевал губу, он разгневан. — Чонгук-а, я знаю, что не должен торопить, но как там дела с твоим планом? — мужчина пребывает без сил, он больше не находит даже минуты на то, чтобы выдохнуть и позволить себе мысль о спокойном. Отъезд генерального директора дал почти сразу же знать о себе, и в такой момент из щелей решили показаться тараканы со своей королевой. Чон обернулся на него и усмехнулся, его взгляд ощущался холодно, он был колючим и до жути прямым. — Всё готово. Я уже действую, президент Чой. Вам не о чем волноваться, — дал он тихий ответ. Говоря о волнении, Чон наверняка имел в виду ситуацию, но президент поймал себя на мысли, что насторожен он по отношению к самому Чонгуку, а не к происходящему. На данный момент Чон Чонгук вызывает больше переживаний, нежели какая-то оппозиция или та же Ча Суа. Чонгук раздражён, и его эта притворная улыбка лишь сильнее заставляет вжаться в кресло и больше даже не думать. Чой так и поступает. — В таком случае я желаю тебе хорошей партии, — усмехнулся пожилой человек и взглянул в чёрные дыры напротив. Чонгук подхватил его усмешку и смягчился. — От меня нужно что-нибудь? — Верьте мне. Это всё, чего я требую от вас. После этих слов они весь оставшийся путь преодолели молча. Атмосфера больше не была тяжёлой, оба мужчины молчали, думая о своём. Чой предвкушал тот момент, когда он станет свидетелем громкого падения его врагов, а Чон немного сожалел, что, вернувшись из-за границы, ему пришлось сразу же заняться работой, а не встретиться первым делом с писателем. Было бы интересно посмотреть на его реакцию от переданных им слов. Джи Су наверняка была невыразительной, когда говорила каждую фразу, но даже если оно так, Чонгук уверен, что Тэхён отреагировал именно так, как он задумывал. На мероприятии собрались высокие начальники из их сферы деятельности. Чон остановился возле одного из столиков и попивал из высокого стакана воду. Он смотрел на присутствующих исподлобья, так, чтобы никто не смел к нему подходить, дабы поточить лясы без цели, а таких желающих с начала приёма уже немало было. Руководители из других компаний были со спутниками, кто-то ходил со своими секретарями, у некоторых за спиной стояли охранники, и только трое человек привели своих жён. Чонгук, пока летел в самолёте, изучил досье каждого гостя, и потому сейчас он мог спокойно представить себе, кто кем является, кто какую роль может сыграть, кого стоит сразу отсеять. — Директор Чон, приятно познакомиться, — подошёл низкий мужчина, под руку придерживала его жена, она была красива, в приталенном платье и на низких каблуках, из мочек её ушей свисали тонкие серёжки, а лицо было чуть приукрашено косметикой. Чонгук поклонился и поднёс стакан к улыбающимся губам. — Моё имя Джун Те, я президент архитектурного бюро, — продолжил он, представившись. Чон сощурился и припомнил короткую информацию об этом человеке и его маленькой фирме. — Приятно познакомиться. Я представляться не стану, раз уж вы и так знаете, кто я, — выдал он притворное. Женщина рядом с президентом улыбнулась Чону и быстро окинула всю его фигуру взглядом. Чон хмыкнул. — Слышал, вы начали новый проект, — сказал мужчина. Джун Те неловко выдохнул и согласно кивнул. Их проекты довольно хороши, у них всегда получалось удовлетворить заказчика, и сама работа выполнялась с серьёзным подходом. В будущем фирма Джун Те может пригодиться Чону. — Я обязательно приеду на церемонию открытия объекта, — лёгкое вырвалось из уст мужчины, которого нагло пожирали глаза чужой женщины. Чонгук посмотрел на неё и еле заметно подмигнул. Такое внимание ему не претит, наоборот, воодушевляет даже. Джун Те шире ему улыбнулся и поблагодарил. — Это честь для меня, — искренне проговорил мужчина, но Чон лишь кивнул. Честь, как же. — А вы, я слышала, также вскоре приметесь за работу над парком, — вставила слово женщина. Чонгук состроил снисходительное выражение лица и взглянул на неё с простодушием. — Слухи ходят вокруг музея, который спроектировал какой-то молодой человек, — она посмотрела на своего мужа, будто впервые делится с ним этой информацией. Тот поджал губы и смотрел на неё вопросительно. Чон хмыкнул и сделал глоток воды. — Конкуренты уже дождаться не могут, чтобы увидеть план здания… — Ждать осталось недолго. Обещаю, вы все будете удивлены, — сказал Чон. Он задержал чёрный взор на лице женщины, мгновение помолчал, после усмехнулся и сказал, будто по секрету: — Но удивлены вы будете не изобретательностью моего архитектора, а тем, кем этот молодой человек является. Приготовьтесь, это будет громко. И таких разговоров было бесчисленное количество. Чонгук устал. Он к концу мероприятия уже не мог сдержать жестокости в своём взгляде, не мог двигаться плавно, без резких действий и слов. У его тела тоже есть свой предел. И тот был достигнут. Ему хотелось скорее уехать, написать одному человеку и ожидать его прихода. Но даже когда сборище топ-менеджмента закончилось, а президент Чой уехал, Чон так и не смог написать парню, он вернулся в заведение и, бросив на диван пиджак и сумку, сел за стол и закрыл глаза. Расслабив галстук и откинув голову назад, он выдохнул и задумался. Ким Минхо — сотрудник дизайнерского отдела, водил какую-никакую дружбу с Пак Чимином, и тот его передал Ча Суа для того, чтобы он заработал быстрых денег, да побольше. Глупость-то какая. Чон шикнул и раскрыл глаза, он вонзил взгляд в потолок и тупо смотрел на бетон. Тэхён изъявил желание узнать такого глупого человека… чтобы что? Зачем Тэхёну понадобилось навещать того в больнице? О чём был их разговор? Что творилось в голове у писателя, пока он смотрел на человека с тем же именем, что и у его мёртвого друга? — Бесит, — сказал сиплое он и схватил телефон. >Ким: Приезжай ко мне. Сейчас же. Время на часах показывало начало десятого вечера. Для Тэхёна это лишь время, а для Чона возможность отдохнуть. Он убрал телефон и вновь прикрыл глаза. В эту же секунду дверь в кабинет отворилась, и на пороге остановился Юнги. Чонгук кинул на него быстрый взгляд и отвернулся. Юнги держал в руках упаковку с тонизирующим напитком. Отчего-то Юнги в какой-то момент принялся заботиться об организме брата, спаивая ему тоники для здоровья. — Когда будешь уходить, возьми с собой, — попросил Юнги, оставив упаковку из шести напитков на столике. — Ты только вернулся, небось уставший. Езжай домой, не сиди тут, Чонгук-а, — призвал мужчина, потирая от волнения руки. Чонгук раскрыл глаза и вонзил их в кузена, который вновь принялся за старое. — Дед доставал тебя звонками? — попытался он догадаться о причине внезапной нежности старшего. Юнги выдохнул и нахмурился. — Дядя наверняка негодует. Он же больше ничего не значит… — Даже если оно так, ты не должен быть жесток к нему, — прервал Юнги. В их семье последнее время много конфликтов. И Юнги является объектом злости его отца. Чонгука выбрали преемником семейного бизнеса, и отец Юнги, работающий всю жизнь ради расположения своего папы, узнал, кто станет следующим президентом компании, и начал много срываться и на сыне, который вопреки словам родителя всё равно принял сторону кузена, и на Чонгуке, от которого слишком легко отвернулся, как от своего родственника. Отец Юнги многое потеряет, когда вся власть перейдёт Чонгуку, он это осознаёт и потому ведёт себя так боязливо. — Нет никакой жестокости. Юнги, ты же понимаешь, что ничего он не получит, даже если встанет на колени и начнёт умолять, — озвучил Чон и поднялся с кресла. Его тон, взгляд и аура были хладнокровными, чёрными и давящими. Юнги хотел бы привыкнуть к особенности своего младшего, но он понимает, что не дано ему этого. Чонгук вправе злиться на дядю, на деда и тётю. Все они отказались от него, когда ему нужны были крепкие объятия и любовь. И теперь вся семья Мин умоляют Чонгука сжалиться над ними, умоляют не уничтожать на корню. — Я сполна наслажусь их кривыми рожами. Они все ещё не раз пожалеют о том, что когда-то сочли верным. — Чонгук-а, — попытался Юнги дозваться и остановить мужчину, тот раскрыл дверь и обернулся на одинокую фигуру кузена. Юнги был преисполнен сочувствием к нему. Ему бесконечно жаль и того маленького мальчика, и этого взрослого человека. — Я не стану тебя останавливать. Даже если ты решишь перейти границы, я останусь на твоей стороне. — Знаю. Кто-то же должен понести вину за содеянное, Юнги-я, — улыбнулся Чон и покинул кабинет. Юнги схватился за предплечье и сжал на нём пальцы. Чонгук прав. Во всём. Но как же неприятно осознавать, что Чонгук настолько ненавидит семейство Мин. Юнги боится, что чонова ненависть и на него тоже распространилась. — Чёрт… тоники забыл же, — перед тем, как уйти вслед за младшим, Юнги взял упаковку с напитками и пошёл за кузеном. — Чонгук-а, тоники, — позвал он того, остановив его в дверях лифта. — Не забывай заботиться о себе, — его выражение лица было мягким, а губы искренне растянулись в улыбке. Чон смотрел на него пустыми глазами, не понимая такого поведения. Юнги же слышал, что он ему сказал в кабинете, тогда как он может ему улыбаться? Неужели он правда переживает за такого человека, как Чон Чонгук? Больной, если так оно и есть. — Ки Хун последнее время зачастил сюда приходить. Не зови какое-то время Тэхёна.

***

Тэхён стоял перед механическими дверями и заканчивал сигарету. Он убрал одну руку в карман джинсов и смотрел перед собой, на жилой комплекс, в котором уже однажды был. После разговора с Джи Су он так больше ничем себя и не занял, направился к дому, и когда уже стоял под струями душа, ему пришло сообщение от Чона. Тэхён надеялся оттянуть момент их встречи, надеялся, что директор прибудет в страну поздней ночью, когда он будет спать, и встретятся они только завтра. Но Чон и тут решил поступить внезапно. А Тэхён просто не нашёл достойной причины для отказа, как себе, так и Чону. Поднявшись на этаж с квартирой директора, Тэхён остановился перед дверью и позвонил в звонок. Тишина. Этаж был таким пустым, что казалось, будто тут и вовсе никого нет. Директор вновь опаздывал, и Тэхён не стал сдерживать себя от желания присесть на пол и прикрыть глаза. Он согнул ноги в коленях и упёрся затылком в стену, вытянув одну руку на колене. За думами он уснул. Тело требовало должного покоя, и парень не стал сопротивляться. Он заснул так быстро, что даже не успел задуматься о желании. Причиной его пробуждения стал резкий звук мелодии звонка. Тэхён раскрыл глаза и ощутил себя лежащим на кровати, прижатым к чему-то крепкому и горячему. За его спиной послышались шевеления, и вскоре слуха коснулся низкий баритон: — Чёрт, почему не выключаешь звук? Тэхён вздрогнул и расширил глаза. Он лежал на боку, за его спиной Чон потянулся за телефоном и выключил устройство, после чего он обратно лёг и прижал парня к себе ближе. Он дышал ему в шею, и казалось, что мужчина был готов вновь уснуть, но Тэхён ощущал его улыбку, а рука на талии напряглась и поползла под футболку. Чон не собирался спать. — Какого чёрта я делаю у тебя в койке? — нервно сглотнув, спросил Тэхён. Ему в ответ хмыкнули, а после его резко положили на спину, Чон навис над ним и заглянул в глаза. За окном уже светало, это значит, что Тэхён проспал тут больше пяти часов, и это настораживало. Директор должен был его разбудить, сказать, зачем так срочно позвал, а потом прогнать. — Скажи уже что-нибудь… — выдохнул Тэхён. Он не знает, что ему чувствовать, о чём думать. Ситуация вышла из-под контроля. Зачем он уснул? — Я знаю, что ты хрен кладёшь на свой отдых. Видел тебя засыпающим во время обеденного перерыва, да и не раз становился свидетелем твоего сна у себя в кабинете, — принялся тихо, чуть ли не шёпотом объяснять Чон, сопровождая свои слова лёгкими касаниями к телу парня, что был зажат им. — Я хоть и не понимаю твоего такого наплевательского отношения к себе, но разбудить тебя после того, как ты за все выходные поспал считанные часы, я себе не позволил, — подняв руку к лицу Тэхёна, мужчина усмехнулся и взялся за его подбородок. Чонгук его изучал. Взглядом, касаниями и ментально. — Тэхён, я же уже тебе говорил, что, если и собираешься страдать, то делай это по моей воле, — его тон стал холодным, низким и до мурашек опасным, а взгляд чёрным и бездушным. — Сегодня я спущу это тебе с рук, но не смей продолжать действовать в том же духе. Ты мне нужен сильным… — Сумасшедший, ты хоть слышишь себя? На кой чёрт требуешь от меня этого? Сам-то когда последний раз нормально спал? — убрав руки от себя, Тэхён попытался возразить и отстранить от себя Чона, но тот шире ухмыльнулся и сильнее навалился на парня. — Слезь с меня, — шикнул Тэхён. Он предчувствует ужасное, когда директор ведёт себя таким образом. Обычно, когда Чон был тих и спокоен, Тэхёну приходилось потом терпеть от него много неприятных ощущений. — Ублюдок… — Тихо, — выпустил смешок мужчина и сел в ногах писателя. Он развёл колени того и положил свои ладони в паху, хитро сощурившись, Чон сказал: — Ты сам написал, что готов. Как думаешь, мы управимся за час? — проведя пальцами по лобку парня, Чон указательным подцепил резинку от штанов и оттянул ткань, внимательно следя за реакцией застывшего Тэхёна. — Я очень хотел сделать это ещё вчера, но работа не позволила, а сейчас ты лежишь в моей одежде, пахнешь гелем, весь такой готовенький, будто пирожок, что только вытащили из печи… — Руки прочь, сумасшедший ты ублюдок, — громко возразил Тэхён, привстав на локте, он оттолкнул Чона и попытался сесть, но мужчина потянул его за лодыжку и повалил обратно на простыни. Он склонился над Тэхёном, уперевшись в матрац руками по обеим сторонам головы того, Чон нахмурился и ожесточился во взгляде. Тэхён сглотнул и поджал губы. — Тэхён, сколько ты ещё будешь игнорировать мои слова? — вдруг серьёзным пустым тоном поинтересовался Чонгук. Его флегматичность заставила Тэхёна сжаться и отвести взгляд. — Сколько ещё раз я должен повторить, что ты мой? Сколько раз я должен тебе сказать, что тебе от меня не отделаться? Мне причинить тебе боль? Мне нужно избить тебя, чтобы ты забыл о мысли сбежать? — его голос был настолько стеклянным и острым, что с каждым произнесённым словом под кожей парня словно появлялось всё больше ран. Тэхён не мог притвориться, что ему не страшно, что ему не неприятно от ощущений, которые вызывал Чон своими словами, своим голосом и взглядом. Говоря всё это, Чонгук выглядел так, будто скажи Тэхён: «Избей, всё равно это ничего не изменит», и Чон примется за жестокую расправу. Мужчине не было дела до посыла своих слов, он прямым текстом заявил, что правда побьёт, если парень ответит положительно. Его невыразительное лицо вводило в страх, Тэхён правда насторожился, лёжа под спокойным и невозмутимым человеком, который мог равнодушно его сейчас же задушить, он думал над тем, как бы не задрожать. Чон единственный человек, который мог лишь взглядом внушить Тэхёну мысль защищаться. И эту мысль всё-таки заглушила его вина, которая выступила из глубин израненной души. Тэхён прикрыл глаза, перевёл дух и обратил пустой взгляд на мужчину. У него давно ничего не осталось от гордости. У него давно ничего не осталось от мыслей, что он должен держаться инстинкта самосохранения. Тэхён смотрел на Чона нескончаемые секунды, и взгляд его совсем ничего не выражал. Протест? Против кого? Против собственной кары, что настигла его и наконец-то решила наказать? — Избей. Это хотя бы будет дарить боль. Но не смей трахать, — подал парень голос, что звучал сипло и тихо. Тэхён потух. А Чон вспыхнул. Он оскалился и сжал в кулаках ткань простыни. Тэхён увидел, как желваки на лице директора заиграли, а на шее проступили толстые вены и жилки. Чон в бешенстве, и Тэхён не хотел с этим ничего делать. — Потому что против приятных ощущений не попрёшь? — рыкнул раздражённо Чонгук. Он потемнел. Тэхён смотрел на него тупым взглядом, молчал и поджимал губы. Он был полностью расслаблен. Чонгук хмыкнул, он разжал кулаки и взялся за подбородок Тэхёна, наклонился к его лицу и, быстро поцеловав, шёпотом приказал: — Давай, разворачивайся на живот. Обещаю, приятно не будет. — Ты говорил, что не хочешь наделать ошибок. Что постараешься над тем, чтобы я тебя не боялся. Если ты правда хочешь достичь своей цели, тогда не делай этого. — Не делать чего именно? Не трахать или не бить? — Не делай того, что привяжет меня к тебе эмоционально. Тэхён повернулся спиной к Чонгуку, который стянул с себя футболку и спустил шорты, высвободив свою возбуждённую плоть. Он и Тэхёна раздел, поставив его в позу и уложив руки на талии. Тэхён повернул голову к Чону и столкнулся с его чёрным голодным взглядом. Мужчина добился ответной реакции парня, заставив его возбудиться, после он свёл бёдра того и вставил свой член между ног писателя. — Тэхён, ты не вправе отказываться от того, что я тебе дам. Забыл? Будь паинькой, давай закончим вовремя.