с тех пор

***

Ну, наверное, Раззлу не нужно было лишний раз вообще заикаться о финской бане просто потому, что сейчас он полуголый сидит на скамейке в окружении ещё четырёх полуголых парней с пивом и вениками... Звучало бы даже хорошо, если бы он не предвкушал очень скорое своё падение прямо в холодный снег на улицу с температурой намного ниже нуля после ещё нескольких минут сидения в ужасной жаре. Если бы это было единственным. — Итак, Раззл! тебе лучше подняться со своего местечка, сейчас будет конечный этап! — с торжественностью подзывал барабанщика Монро, размахивая банным веником около входной двери бани. На самом деле, выглядело устрашающе... Дингли сначала попробовал опешить, оглядывая остальных мальчиков, сидящих возле него, но когда Ник всё же начал вставать, а другие между собой заразительно смеяться, он понял, что процедура будет неизбежна. — Я первым хочу быть! — присоединился ещё и Сэм, поднимая бутылку в своей руке. Раззл тем временем по-тихоньку начал пытаться найти объяснение, на кой случай он вообще в принципе когда-то связался с финнами... — Ну, херачь! Ай. — Энди, поаккуратней... Ой. — Да не, возьми побольше веник, на! Ай. — Иди открой, щас будет. И стоял Раззл прямиком на границе душного зноя и такой мерзлоты, что любая влажная вещь почти тут же покрывалась льдом. Он не знал на самом деле, сможет ли пережить его тело такие температурные перепады, но и деваться некуда уже было. Один удар веником пришёлся слабо и быстро по плечу, а ко второму почему-то решили приготовиться... — Kolme... — он услышал голос Майкла позади, а ещё шуршание веника. — Kaksi... Yksi! Лупок был настолько сильным, что на и так уже разгоряченной коже появился ещё более красный, ползучий след от связки листьев. В тот же миг последним, что Ник почувствовал, это были руки, много рук, и, наверное нога, толкающие его за порог лицом прямо в сугроб. А дальше будто кадр вырезали. С тех пор, Раззл Дингли оффициально был посвящён в финны.

***

Где-то на начальном этапе записи для Back to Mystery City. — Блин, Энди, наш новый альбом — это охренительно! Я, типа, правда начинаю любить то, что делаю с тобой! "Beating Gets Faster" будет хитом, видишь, иногда можно позволять мне писать текст! — со всей неумолимой радостью в предвкушении записи для грядущего альбома, Монро восклицал, перебирая черновики с текстами песен. — Ага... Так, мы уже записали прекрасный инструментал для этого, держи, ты справишься. — Маккой говорил, протягивая певцу бумагу с текстом. — Ой, а чего ты раньше мне не показал? Так, что тут... Ага, э-э... По мере того, как глаза блондина бежали по тексту всё ниже, выражение его лица менялось из прямо светящегося в радости до недоумённого в отвращении. — Я написал её об Анне, она обязана быть на альбоме. — Погоди, а... "Я слижу этот сл-" фу, Энди! Как ты можешь сочинять такой ужас, ещё и о своей любви! Я не знаю, как буду петь это... — причитал Майкл, держа лист на расстоянии от себя. Он всё-таки совсем не был близок к разврату. — Это отвратительно! С тех пор, "Lick Summer Love" благополучно была издана, а Монро больше не сомневался в том, достаточно ли Маккой учитывает мнение своих коллег.

***

Зима восемьдесят четвёртого. На самом деле, говоря, что Дингли оказался в группе соединяющим звеном, это имеется в виду почти буквально, потому что, ну, если так посмотреть... Ещё вчера Сэми не опять, а снова повздорил с Энди насчёт... Ладно, насчёт чего они вообще ещё не вздорили? Между ними всегда была какая-нибудь неприязнь, а после ругательств они лишний раз даже друг на друга не смотрели, а если смотрели, то так, будто у них перед глазами нечто настолько мерзкое и противное, что их хочется выколоть или промыть святой водой. И это случилось снова. Логично считать, что взаимоотношения участников группы такими путями не поспеют налаживаться, если не будет чего-то или кого-то, сводящих их снова. И когда спустя короткий срок времени Раззл понял, что алкоголь, наркотики, концерты, записи на студии и вылазки на фотоссесии или интервью только разгорячали и так накалённый металл, он решил, что всё-таки на что-то ещё пригодится в этом социуме, всё равно никто больше их даже не разнимает, максимум "Хватит собачиться, наостопиздели уже!". — Давай, Энди, так не может продолжаться больше двух суток, иначе пойдёт цепная реакция! — пытался вразумить гитариста барабанщик, заставив того сесть за один стол с Яффой (что было уже тяжёлой задачей). — Да я на него смотреть не мо- — Маккой прервался, когда его вдруг схватили за запястье и зачем-то приблизили к сэмову. — Обещание на мизинчиках, бегом! — Дингли чувствовал, что мирил двух неугомонных детей. — Разз, это бред! — протестовал Сэми, пытаясь вырвать свою руку, но хватка барабанщика оказалась сильной. Ещё несколько минут ворочения друг от друга и проклинания Дингли прошли успешно, и теперь, сдавшись, басист с гитаристом просто страдающе друг на друга пялились, даже ничего больше не говоря, а их руки всё ещё были в раззловой хватке. — Ну, давайте: "Ты мирись, мирись,"... Ну, продолжайте! — Ты мирись, мирись, и больше не дерись... Нарушу слово — буду проклят, а мой хер сгниёт и лопнет... — медленно, но верно прозвучали два голоса. С тех пор, Николаса Чарльза Дингли вскоре не стало и это принесло некоторые убытки.

***

Самой ужасной проблемой у Майкла на данный момент был спящий Стив. В особенности из-за того, что тот упоролся настолько, что не может проснуться даже после десятка хороших шлепков, и теперь благополучно задерживает свой же концерт, а его менеджер безостановочно долбится во входную дверь. Ну, зато утро сегодня добавило в их рутинную неделю немножко разнообразности... Монро почти чувствовал себя парадемиком, спасающим человека из клинической смерти, когда поспешно открывал новую иглу для шприца и искал вену на предплечье другого певца. Этому придурку спиды не помогли проснуться, может быть внутривенно... "Ну, ну, ну!" бормотал про себя блондин, вводя наркотик Баторсу. Три, две... Хвала небесам! Певец с видимой тяжестью начал по чуть-чуть открывать глаза, как только шприц опустел. — Стив! Стив, собирайся, твой менеджер сейчас выбьет нам дверь или окно, если ты не встанешь сейчас же! — кричал Монро ему на ухо, одновременно с этим шлёпая его бесперестанно по щеке. — Ой... Твою мать, Майк, ты, нахуй...Божий сын... — первое, что Баторс сумел сказать сонным голосом, поднимаясь с кровати и отталкивая блондина с себя. — Но ты не забывай, что я это только для тебя и вообще, героин, спиды — это вредно всё. — напоминал ему Майкл, вытаскивая истраченную иглу из шприца и метая её в мусорное ведро, словно дротик... Попал! Стив цокнул. — Вредным бываешь только ты. Подай мне штаны вообще, вон, там в углу валяются... С тех пор, Майкл делал каждый плохой день Стива Баторса ещё хуже.

***

Восемьдесят шестой. Если говорить честно, то Майкл сам не полностью осозновал, о какой перспективе он тогда говорил, когда собирался лететь в Нью-Йорк совершенно один, без денег и без жилья. Нет, конечно, может, в этом перспектива и заключалась, но быть выселенным из квартиры, делённой с другом, за долг, превосходящий его чёртов годовой доход, а потом почти совсем без единой пенни лететь в другую страну звучало отвратительно. Не верится, что это было его реальностью. Но Майк Монро мог принять уже, кажется, любой исход, и наверное именно поэтому он сидел где-то в очень сомнительном районе этого штата, опираясь на стены заброшенного здания и дожидаясь вечера, когда можно будет прийти хотя бы переночевать на студии у Джуд. У него осталась Джуд, в конце концов... Проходящие люди иногда даже узнавали его на улицах после его всемирной славы года два назад, но никто, скорей всего, и не задумывался, что певцу буквально негде жить. Ну, у него даже иногда просили помиловать денег, он ведь ещё выглядел богатым... Сказал ему однажды бездомный мужик. "Ой, а я такой же, как и ты!" А в штатах начинало холодать. Монро не знал, кого благодарить — судьбу, Бога, саму Вселенную или Джуд за то, что теперь он мог находиться в тёплом помещении, на диване и с чашкой травяного чая. Иногда он не понимал, над ним либо издеваются либо проверяют. Но больше всего ему было непонятно, почему Уайлдер вообще обращалась с ним хорошо, Майкл даже чувствовал вину за самого себя! Он был будто корабль, потерпевший крушение — разрушенный и лежащий на дне моря, не подлежащий восстановлению. И тут он кому-то оказывается ещё нужен, тьфу... Монро еще не знал, как далеко они вдвоём зайдут. С тех пор, Джуд Уайлдер стала майкловым проводником.

***