Рассвет

      Даже после самой темной ночи наступает рассвет, а сильный дождь заканчивается радугой.

Николь Рейш

      Северус Снейп измождённо прислонился к шершавому стволу старой ивы, что росла на территории Хогвартса, устало вытягивая свои длинные тонкие ноги в рваной тени высокого дерева. На его бёдрах покоился раскрытый учебник по трансфигурации, но Северус едва ли мог заставить себя сосредоточиться на его пожелтевших от времени страницах, то и дело его взгляд отрывался от скучного материала урока, чтобы скользнуть в сторону, к мирно сидящей рядом с ним девушке. Солнце дивно сияло в её рыжих, свободно рассыпанным по хрупким плечам волосах, и Северус был заворожён этой незатейливой и прекрасной игрой красок.       Словно почувствовав его пристальный взгляд, девушка ловко заправила непокорную прядь за мило торчащее ушко и, подняв лицо от лежащего перед ней учебника, широко и ярко улыбнулась Снейпу. Северус тут же отвернулся, румянец разлился по его обычно бледным щекам. Он вновь взглянул в книгу, пытаясь читать, но это было тщетной попыткой — строки плыли перед его глазами от волнения, а смысл только что прочитанного ускользал от него.       Солнце замерло на безоблачном небосводе, упрямо зависнув в зените, и его лучи нещадно палили землю, раскаляя сухой июньский воздух. Даже пятнистая тень раскидистых ветвей ивы не могла дать достаточной прохлады и укрыть от зноя, было нестерпимо жарко.       Северус резко дёрнул тугой высокий ворот чернильно-чёрной мантии, морщась от неприятной липкой влажности под пальцами. Его взгляд снова вернулся к Лили. Девушка также не устояла под давлением летнего зноя: её мантия покоилась рядом, аккуратно сложенная на траве, а белоснежная блузка была призывно расстёгнута на несколько верхних пуговиц, обнажая кремовый участок молочно-белой кожи. Северус засмотрелся, пленённый этой притягательной и, несомненно, запретной картиной. Сердце неожиданно гулко застучало в груди, разгоняя пылающую кровь, во рту пересохло, а дыхание сбилось, вырываясь изнутри короткими судорожными вдохами.       — Хочешь взглянуть поближе?       Тихий мягкий голос коснулся его слуха, заставляя тут же отпрянуть и стыдливо отвести глаза. Как неловко вышло! Вздохнув, Северус постарался успокоиться. Конечно же Лили не могла знать об его ужасных мыслях, наверняка она имела ввиду что-то другое, возможно, непонятный абзац в книге, а не… не это.       — Ч-что?.. Что ты имеешь ввиду? — спросил Северус, безуспешно пытаясь придать нервно дрожащему голосу твёрдость.       — Взглянуть на меня, глупышка. Что же ещё! — озорно рассмеялась Лили, и её руки взметнулись к вороту ранее расстёгнутой близки. Изящные пальцы медленно и томно надавили на ряд мелких пуговиц, расстёгивая их, и Северус замер, поражённо застыл, не смея и на миг закрыть глаза, моргнуть. Возможно ли..?       Распахнутая ткань едва прикрывала упругие холмики нежной молодой груди, дрожа под ленивыми порывами летнего ветерка, и оставляя так мало воображению.       — Ну же, смелее, — ласково прошептала Лили, чуть наклонив голову и прикрывая глаза. Тень от её ресниц легла на скулы, смешиваясь с золотой россыпью веснушек. — Прикоснись ко мне, Сев.       Северус забывает, как дышать. Кажется, что само время застыло вместе с ним, лишь сердце отчаянно колотится в груди, неудержимо стремясь вырваться наружу и, окрылённое, улететь ввысь, к небесам, чтобы парить там. Он медленно поднимает руку, ещё не совсем веря своему неожиданному счастью, пальцы мелко дрожат, и чтобы это скрыть, побороть, он делает глубокий вдох. Сладкий, манящий аромат, пропитанный теплом дикого луга, заполняет его лёгкие — естественный омежий аромат Лили, и это заставляет его гореть. Полыхать, сгорая от любви и желания, кровь устремляется вниз, к собственному паху.       Северус кладёт свою руку поверх руки девушки, отводя тонкую ладонь Лили в сторону. Ткань соскальзывает с округлых плеч…       Настырный звонок будильника вырывает Снейпа из его прекрасного влажного сна, вынуждая того досадливо застонать и, перевернувшись на бок, уткнуться горящим лицом в угол смятой за ночь подушки. Его тело всё ещё гудит от неутоленного плотского желания, и Северус с досадой понимает, что это не пройдёт само собой. Раздраженно вздохнув, он тянется рукой вниз, проскальзывая под пояс пижамных брюк. Несколько быстрых, отчаянных движений рукой, и вот он кончает, выгибаясь острой угловатой дугой и глуша собственный хриплый крик, крепко вцепившись зубами в край несчастной подушки. Белёсая жидкость пачкает бедра и простыни, и Северус тут же избавляется от неё заклинанием чистоты.       В большой зал он входит вовремя, его лицо холодно-нейтрально, даже замкнуто, и ничто не выдаёт в нем горячности утреннего сна. Коротко кивнув сокурсникам, Северус занимает крайнее место за длинным столом уже заставленным множеством блюд. Положив себе несколько ломтиков поджаристого бекона и щедрый ломоть воздушного омлета, он механически начинает завтракать, не чувствуя особого голода, когда в Большом зале раздаётся характерный звук, вещающий о прибытии множества сов. Пронзительно крича и шумно махая крыльями, они проносятся под самым потолком, выискивая нужных нужных им адресатов в людской толпе, чтобы доставить почту. В основном это письма из дома и мелкие посылки, но так же и новостная корреспонденция.       Северус вздрагивает и что-то бормочет об раздражающей некомпетентности общественных сов, когда одна из птиц роняет рядом с ним свежий выпуск утренней газеты, при этом едва не угодив в стоящий на столе соусник, Северус едва успевает отодвинуть его в последний момент, избегая аварии.       Проводив глазами глупую птицу, он уже было потянулся к газете, желая её прочитать, как перед ним оказалась ещё одна сова. На вид совсем обычная, ничем не примечательная, как и множество других сов, но завидев её Северус не смог сдержать волнения — это была одна из сов Малфоев. Недовольно ухнув, она протянула Северусу небольшой конверт, украшенный фамильной гербовой печатью, который Снейп тут же спрятал в складках мантии, предварительно скользнув быстрым и внимательным взглядом по Большому залу. Впрочем, страхи его были безосновательны — все студенты привычно галдели, обсуждая свои подарки и письма, а так же делясь свежими новостями и сплетнями, и до одинокой неловкой фигуры за столом Слизерина не было никому дела. Острый уголок рта Северуса цинично дёрнулся вниз — быть отшельником имело свои преимущества.       Снова порывшись в складках мантии, он достаёт из кармана несколько угощений и протягивает их сове. Та, щёлкнув клювом, быстро их проглатывает, и улетает, сделав прощальный круг под крышей зала вместе с остальными совами.       Плеснув себе тыквенного сока, Северус наконец разворачивает утреннюю газету. На первой полосе — пожар в магловском Лондоне, унёсший жизни пяти человек. Полиция предположила взрыв газа, но для волшебников причина была очевидной — Пожиратели смерти. Приспешники Волан-де-Морта совсем распоясались, не получая достойного отпора от авротата, и каждый выпуск «Пророка» начинался с перечисления их бесчинств. Конечно, больше всего под удар попадали грязнокровки и маглы, но и сочувствующие волшебники так же подвергались нападениям. Никто не мог больше считать себя в безопасности.       Северус лишь удручённо покивал головой, читая о многочисленных бесчинствах. Да, методы Волан-де-Морта нельзя было назвать чистыми и безукоризненными, но разве историю пишут не победители? А в том, кто победит в этой войне, у Снейпа оставалось с каждым всё меньше сомнений, в нужный день он хотел быть на верной стороне.       Покончив с завтраком, он быстро поднялся и поспешил покинуть зал в числе первых, не желая толкаться в толпе студентов — того и гляди отдавят ногу или задвинут локтем в бок. В расписании у него числился урок трансфигурации, однако до него ещё оставалось прилично времени, которое Северус использовал, чтобы спокойно прочитать письмо Люциуса Малфоя, всё ещё покоящееся в его кармане.       Длинные ноги несли его быстро и уверенно, мраморные лестницы сразу выбирали нужное направление, и Северус в момент оказался в одном из пустынных коридоров верхних этажей замка, где нырнул за тяжелый тёмно-синий гобелен, скрывающий за собой довольно просторную и удобную нишу — частое место его уединения.       Произнеся «Люмос», Северус принялся читать адресованное ему послание, пробираясь через тернии витиеватого языка Люциуса Малфоя. Тот, в присущей ему манере бахвальства и снобизма писал о последних новостях в магическом мире, высказывал обеспокоенность происходящим, а так же интересовался его, Северуса, делами, хваля за прилежную учёбу. И да, самое главное — приглашал на встречу в поместье, обещая познакомить с нужными людьми.       Северус был бы глупцом, отвергни он подобное предложение. Знакомство с Малфоями открывало ему множество дверей, кои он, будучи простым студентом Хогвартса, не смог бы отворить самостоятельно. Как бы он ни был хорош в учёбе, но связи и деньги по-прежнему решали очень многое в этом гнилом мире. Кто-то рождался с золотой ложной во рту, а кто-то — начинал свой путь в Паучьем тупике. Северус невольно содрогнулся, когда его мысли скользнули к прошлому, унося во времена безрадостного детства. Мрачный дом, мрачная улица, мрачный город… Единственным его утешением стала встреча с Лили, соседской девочкой-ведьмой.       Лили Эванс.       Одно её имя наполняло его светом и теплом, заставляя дрожать от избытка странных и таких новых чувств. Было ли это влюблённостью? Чувством, которое веками воспевали поэты, обещая великое блаженство единства и горькие муки ревности. Северус не знал, но то, как вскипала его кровь, кружа голову безумными мечтами, стоило ему только заметить рыжий проблеск в коридорах Хогвартса, наводило на определённые мысли.       И пусть Лили была омегой, а он бетой, это ничего не решало. Браки омег и альф превалировали, но и отношения омег и бет, как и альф и бет не были совсем уж не мыслимыми. Да, он не мог дать Лили комфортных течек и детей, но он мог бы предложить ей надёжность и заботу. А возможно, и достойное положение в обществе, если всё сложится с Пожирателями смерти.       Северус уничтожил письмо и поспешил на занятия. Однако в кабинете он никак не мог сосредоточится, его непокорные мысли то и дело возвращались к рыжеволосой девушке, рисуя в радужных мечтах их идеальную семейную жизнь. Сердце Северуса дрожало при мыслях о том, как Лили встречает его по вечерам, нежно целуя и обнимая, когда он усталый возвращается домой после работы. В доме было тепло и уютно, пахло свежей выпечкой, и Лили ласково улыбалась ему, приветствуя.       Эти глупые мечты не покидали его весь день. Лишь когда он оказался вечером в библиотеке, он с радостью смог сосредоточиться на окружающем — за одним из столов сидела Лили, что кропотливо выводя на пергаменте. Тонкие пальцы изящно сжимали большое ярко-розовое перо, и Северус невольно залюбовался, отмечая природную красоту девушки. Однако это же и сыграло с ним злую шутку — засмотревшись, он на летел на один из столов, споткнулся, взмахнув руками, и совершенно нелепейшем образом растянулся на грязном каменном полу. Книги рассыпались, и Северус бросился их собирать, яростно игнорируя пылающий румянец на собственных щеках а так же насмешливые смешки, летящие в его сторону.       Заслышав шум, Лили подняла голову и помахала ему:       — Привет, Сев! Ты как, не ушибся?       — Всё хорошо, — сухо отозвался Северус, занимая место подле Лили и водружая на стол собранные книги. — Запутался в мантии. Неловко вышло.       — Ну да, тебе следует быть осмотрительнее, — Лили протянула руку и поправила чёлку Северуса, одновременно ласково коснувшись его лба. Сладкий аромат цветов вспыхнул перед ним, соблазняя, и Северус глубоко и судорожно вдохнул, желая ощутить его как можно ярче. Ароматы омег были просто восхитительными! — Не хочу, чтобы ты пострадал.       — Прости, постараюсь в следующий раз не причинять тебе беспокойства, — заверил Северус, прежде чем раскрыть перед собой одну из книг и приступить к выполнению домашнего задания.       Так они учились в тишине и спокойствии, иногда переговариваясь и даря друг другу трепетные робкие улыбки, пока носа Северуса не коснулся новый запах. Горький, резкий и агрессивный — знак приближающегося альфы.       — Привет! — стул по другую сторону стола сдвинулся, и на него упал Поттер, занимая совершенно развязную позу. Волосы его были в беспорядке, а на губах застыла нахальная отвратительная улыбка, альфа не сводил глаз с Лили. — Как дела, красавица?       Лили кинула на него быстрый оценивающий взгляд, а затем вновь вернулась к изучению книги, лаконично ответив:       — Спасибо, хорошо. Мы учимся.       — О, да? — Джеймс быстро приподнял лежащую книгу, чтобы узнать её название, и его улыбка стала ещё шире. — Трансфинурация. Знаешь, я довольно искусен в ней, могу помочь, если что-то непонятно. Обращайся, я весь твой.       Лили откашлялась, неловко поёжившись словно от холода, и произнесла:       — Не нужно, мне уже Северус помогает. Он хорошо разбирается в трасфигурации.       Джеймс медленно перевёл взгляд на застывшего рядом с Лили Снейпа, словно и в самом деле только сейчас заметил его присутствие.       — Действительно? — уточнил он, насмешливо растягивая слова, отчего Северус почувствовал, как внутри него вспыхивает колкая злость, приправленная щепоткой страха. Поттер слыл школьным задирой и балагуром, часто издеваясь над ним, превращая его жизнь в кошмар. Северус расправил плечи, стараясь казаться больше, и презрительно вздёрнул подбородок, не желая выдать свой страх. Только не перед Лили. — Да, я слышал… Я бы сказал, что не только трансфигурации, а вообще в Тёмных искусствах, не так ли?       — Любые знания ценны, — процедил сквозь зубы Северус. — Изучение Тёмных искусств не является чем-то запретным, ты должен это знать, Поттер.       — Да, если не обращать внимание на контекст. Пожиратели смерти совсем обезумели, нападают на маглов и других волшебников.       — Но Северус не Пожиратель смерти, — вступилась за друга Лили, её голос задрожал от плохо скрываемого гнева, — и никогда им не будет! Он такой же ученик, как и все мы, я не потерплю подобных высказываний в его адрес. Он мой друг.       — Я тоже хочу быть твоим другом! — тут же сменил тему Поттер, ухватившись за последние слова девушки. — Я милый… — услышав это, Лили фыркнула, а Северус едва не подавился воздухом, закашлявшись в кулак, — красивый, умный, молодой и богатый альфа. Что ещё нужно?       — Чувство такта? Уважать других людей? — подсказала Лили.       — Эх... Виноват. Исправлюсь, буду работать над поведением, — Поттер принял покаянный вид, который, впрочем, довольно быстро сменился лукавой улыбкой на его губах. Северуса передёрнуло, а Лили, что странно, внимательно посмотрела на него, словно и в самом деле размышляя над сказанным.       — Хорошо, ты можешь остаться и позаниматься с нами, — наконец произнесла она, пододвигая Поттеру один их учебников.       — Конечно, — Поттер вновь улыбнулся.       Северус попытался было возразить, но Лили бросила на него предостерегающий взгляд, дающий ясно понять, что она не потерпит никаких споров и склок между ними, и ему пришлось проглотить своё недовольство. Он вновь склонился над книгой, пытаясь читать, или хотя бы делать вид.       Острый неприятный запах настойчиво терзал его ноздри, вызывая дурноту. Разве студенты не должны были пользоваться блокаторами, подавляя собственные запахи? Поттер делал это нарочно? Наверняка так и было, учитывая отвратительный характер альфы. Почему он, Северус, будучи бетой, стирал все возможные следы собственного слабого запаха, в то время, как Поттер сидел здесь и вонял феромонами? Очередная несправедливость!       Северус резко поднялся из-за стола, тяжело опираясь на дрожащие руки.       — Мне нужно отойти, — извинился он, прежде чем скрыться за массивными дубовыми стеллажами с книгами.       Самый дальний ряд, куда не добредёт ни один из скучающих студентов, граничащий с запретной секцией. Здесь царил относительный полумрак, скудного света из высокого и узкого окна едва ли хватало, чтобы осветить полки, сплошь заставленные книгами, и Северус нырнул в его серость, чувствуя себя жалкой летучей мышью, ищущей защиты ночи.       Злые слёзы жгли его глаза, а отчаяние сжимало грудь. Не зная, что с собой делать, он скрестил руки на груди, жёстко вцепившись всё ещё дрожащими пальцами в предплечья, и глубоко и часто задышал. Даже многолетняя пыль древних фолиантов была приятнее, чем горький запах ненавистного альфы.       О, он мог бы проклясть Поттера! Применить к нему одно из множества заклинаний, что он изобрёл, исследуя магию. Мог бы заставить его корчиться и умолять о пощаде, мог бы приделать ему ослиные уши, чтобы все смеялись с глупца, мог бы зачаровать его подштаники, мог бы… мог бы...       Мерлин, кого он обманывает! Это ничего не решает глобально. Поттер — альфа, и этого не отнять и не изменить. Он всегда будет превосходить его, потому что так заложено самой природой. Более смелый, более сильный, более привлекательный в сексуальном плане самец. Как Лили могла отказать такому?       Северус нервно провёл рукой по собственным волосам, когда с его губ сорвался сиплый вздох, опасно похожий на всхлип.       Он не мог чувствовать феромоны так многогранно, как это делали омеги или альфы, но он не был дураком. Нечестная игра Поттера, пытающегося завлечь Лили запахом, не осталась им не замеченной, но что он мог сделать?       Северус вновь глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Он ещё посчитается с Поттером, поставит его на место, не позволит заполучить Лили. Поттер поймёт с кем связался, но будет поздно, он не пощадит наглого альфу! Ни-за-что!       Рисуя яркие картины расправы в собственном воображении, он ещё некоторое время ходил вдоль стеллажей, измеряя тени неровными шагами, пока не успокоился настолько, чтобы вернуться в читальный зал и увидеть… совершенно пустой стол. Ни Поттера, ни Лили, только одиноко лежащий учебник, уныло ожидающий его.       Очередной удар по его самолюбию. Сколько он ещё выдержит, прежде чем сломаться?       Закинув учебник в сумку, Северус резко развернулся, взмахнув полами мантии, и покинул библиотеку, избегая общаться с кем-либо.       Он пропускает ужин в этот день.