Провидение

Двое барменов, оба в выцветших фирменных передниках, о чем-то коротко и явно матерно переговорили с вызывающе курящим Томмо, один из них закатил глаза, но всё-таки оба нехотя потащились в дальний угол зала, откуда под локти привели к стойке поразительной взлохмаченности субъекта, который едва не путался в собственных длинных ногах, но цепко не выпускал из рук почти пустую бутылку вискаря и — надо же, вот и он — отломанный гриф гитары. — Men of power telling lies, shifty hands and thirsty eyes! — преувеличенно весело рассказывал в манере какой-то прилипчивой песенки этот тип. Вокруг него витало такое облако перегара, что Винни заморгал. Бармены сгрузили его на высокий стул у барной стойки, и странный парень удивительно запросто занял вертикальное положение, — And they can smell your fear like blood! Вот, сука, прицепилась, — он отмахнулся от песни и сам от себя, и присосался к бутылке, так легко, будто там был всего лишь крепкий холодный чай. Немая сцена, как говорится. Бармены набычено смотрят на Томмо, Джей-Джея, Карди и Кэрол, которые скромно толпятся чуть не за километр от места основного действия, где, собственно, замер Винни, воззрившись на необыкновенное, блять, явление. — Я реально вот так выгляжу? — попялившись на него секунд тридцать, он с каким-то детским возмущением взмахнул руками, оглянувшись на друзей. — Вот так же, — подтвердила Кэрол. — Только с волосами, — вставил Томмо. Винни осуждающе покосился на него, затем медленно приблизился к незнакомцу, который то ли не хотел их замечать вовсе, то ли давно заметил и выжидал реакции, и опустился на высокий стул рядом, глядя тому в лицо, наблюдая за тем, как дёргается во время глотков кадык, как сверкают не слишком-то пьяные зелёные глаза, как изгибаются подвижные брови. Да ладно, блять, невозможно. Отодвинулись на потом все проблемы и дрязги. Даже МакКан казался какой-то совсем пустяковой, неважной ерундой. — Ты… — Винни задохнулся, так и не найдя слов, которые бы не звучали так же дебильно, как в индийских фильмах про внезапное воссоединение семьи. К тому же, блять, этот человек отправил Морриса в больницу, какое там «ты мой потерянный в младенчестве брат?»! — Ого, нихуя, — уверенно отозвался тот, наконец ставя опустевшую бутылку и весело отрыгивая, тем не менее с любопытством разглядывая Винни, — Такого у меня ещё не было. Видимо, тип всё-таки слишком много выпил. Учитывая, что он только что запросто выхлестал четверть бутылки вискаря… так, стоп. Это получается, он тут сидит со вчерашнего вечера, с тех пор, как измутузил Морриса?! И что самое отвратительное, под расстёгнутой курткой явственно были различимы следы запекшейся крови — аж тошнота к горлу поднимается. Барменам реально поебать, что у них тут психопат полсуток как расселся? Винни помотал головой, приводя себя в чувство — да, да, именно, ведь речь сейчас идёт вообще не об их внезапной внешней схожести. Идентичности даже, наверное. Хотя и трудно перестать об этом думать, когда прямо перед тобой сидит и ухмыляется без капли удивления твоя же копия. — Так, слушай щас меня. От твоих ебучих рук пострадал мой друг, пострадал очень сильно, и… — Моррис? Э, а почему из-за меня-то только? — тот возмущённо с размаху ткнул пальцем Винни в грудь, и изумлённо уставился на свою руку, — Бля, я думал, призрак. Видение. Этот самый… Бр-р-р-р. — Не отвлекайся давай! Да, Моррис. Моррис Абигайл. Всё остальное… потом обсудим. Хотя и хочется ужасно спросить фамилию. И имя. А ещё про то, как звали его родителей. Где он вырос. Что делает в Хоули. Короче, дохуя сентиментальных вопросов, аж голова кругом. И, что самое хреновое, злость на уёбка, который опиздюлил друга Винни, неосознанно притворяясь самим Винни, реально начала отходить на второй план. — Мор-р-рис-с-с? — парень невыносимо протянул «р» и «с», прежде чем наконец заговорить по делу, — Ну, если человек по жизни ебантяй, что тут скажешь, однажды придёт жизнь и надает ему по ебантяйской жопе. Закон сохранения энергии. Карма, во. Сколько дал говна, столько получил. Что посеешь, то сожрёшь, понял? — Что он тебе сделал? — перебил этот фестиваль охуительных метафор Винни. — Мне? Да пока ничего, — с искренним удивлением ответил тот, — А тебе? — Так, ясно, — Винни сошёл со стула и кивнул Джей-Джею, который топтался с остальными в сторонке, — Пошли, протокол «Вытрезвитель». Типу в окровавленной одежде холодная вода в раковине барного толчка не понравилась — он зашипел, заматерился, с неожиданной силой вырвался, плеща мокрыми патлами, и вжался в стену, как в «Астрале» (разве что не под потолком), сверкая гневно оскаленными зубами и почти трезвой ненавистью и обидой в глазах: — Ну и бляди же вы! — Значит, ещё и мылом придется, — невинно вставил Джей-Джей, но Винни жестом приструнил его таланты и подошёл ближе к похожему на него самого мужику, который, тяжело дыша, тряс мокрой башкой: — Угомонился? — За что, блять?! — прорычал тот. — Заебал просто, — признал О’Нил, — Не серчай. Тебя как звать? — Кэссиди, — тип, удивительно быстро сбрасывая гнев, утер лицо ладонью. — Винсент, Вин, — он протянул руку, и Кэссиди пожал её своей мокрой с громким хлопком, прищурившись и оскалившись то ли в усмешке, то ли в угрозе, — Чё за дела с Моррисом? — Друг попросил дать ему пизды. Заслуженно, между прочим. За плату. Делов-то на полтора дня, — нехотя пробухтел Кэссиди. — Мы видели, что ты с ним сделал! Там камера висит, — Винни заметил, что тот на мгновение замер, выпрямившись и напрягшись, будто впервые за весь разговор задумался над серьёзностью происходящего, — Это нихуя не просто «дать пизды», это почти «в могилу вогнать». И если бы ты не был, сука, моей копией, я бы… — А ты настоящий? — Кэссиди, отвлекшись, вертко обошёл его несколько раз по кругу, разглядывая, словно какую-то диковинку — ощущение не из приятных, но Винни и сам никак не мог перестать пялиться на одновременно знакомое и чужое лицо, не мог прекратить подмечать все эти повадки, наравне привычные и непредсказуемые, — Хотя да, я бы в жизни ни под каким антифризом не выдумал бы себе лысину. — Да блять, — Винни недовольно взъерошил свой ёжик волос, — Не отвлекайся, нахуй. Что за друг? За что пизды? — Это называется «вдовий мысок», Винни, — авторитетно сообщил Джей-Джей со стороны двери, а когда О’Нил красноречиво оглянулся на него, тут же с извиняющимся видом ретировался, прикрыв дверь и оставляя их одних в неприятном, пропахшем столетней мочой полумраке толчка. — Винни, — повторил Кэссиди, останавливаясь, покачиваясь на длинных ногах в совершенно ебланской манере; Винни с неудовольствием узнал в ней себя — опять, сука, — А-а-а-а-а-а! — он замахал руками, вытянув лицо в непередаваемом выражении запредельного прозрения, — Винни! Так вот чё тот мужик, Моррис, меня так назвал. — Ага, спасибо тебе огромное, блять, — скептически поморщился тот, — Он теперь при виде меня в штаны ссытся, а мы вообще-то друзья. — Старые счета, нас не касается, — почти дружелюбно ответил Кэсс, с размаху хлопая его по плечу, — Оттает твой мужик, поймёт и простит. За прощение я вообще могу нормально раскидать, по фактам! — горделиво и практически бессвязно добавил он, будто внезапно вспомнив какой-то важный факт из своей биографии, и снова тряхнул мокрой головой, шлёпая на досадливо скривившегося Винни целый веер брызг, — У меня друган проповедник. Так что кое-что в церквях я понимаю. — Что там тебе лучше не появляться? — Винни отвёл взгляд от слишком знакомого лица, тяжело и натужно вздохнув, и сжал пальцами переносицу, — Причём тут церкви вообще? Мне вообще с тобой сейчас пиздеть тут не к месту, мне надо, сука, вора искать, и древний самотык ещё, и короче… — Ты что, легавый? — Кэссиди задал этот вопрос с таким недоверием, что даже немного обидно. — Нет! Неважно вообще, короче, не пизди больше никого. Понял? Не надо пиздить людей в Хоули. Ещё и от моего лица. И с моим лицом, — рвано закончил он. — Да без бэ, я уезжаю уже ночью, я ж так, проездом. Чисто Моррису пиздов вломить, — бесхитростно ответил Кэссиди, и Винни против воли усмехнулся его простосердечию. Разговор вроде как близился к логическому завершению, а главные вопросы так и не заданы — почему они двое стоят в толчке какого-то хренового бара без единого зеркала, и при этом ясно как день видят себя самих? Но Кэссиди и сам прекрасно догадался, о чём его хотят спросить: — Тебя, кстати, как по фамилии? — О’Нил, — с вновь воспрянувшей надеждой ответил Винни. — Ирлашка, — одобрительно закивал Кэссиди, — Всё ещё. Не попортили кровушку! Горжусь, — он хлопнул его по плечу, скалясь, и Вин от недоумения уже практически забыл, что этот уебан всего двенадцать часов назад довел его друга до больницы и крайней степени ужаса, и что его самого совсем скоро ждёт почти что смертная казнь, — Я и не думал, что генетика так работает, вон, прям одно табло. Будто бы и не было всех этих посредников. — В смысле, ты… — Хотя это надо ещё посчитать, сколько поколений-то было, — Кэсс призадумался, — Ты мне… правнук? Не, внук. Хотя хрен знает. А, наверное, какой-нибудь двоюродный ещё. — Чё… Мы же одного возраста, — Винни немного засомневался, и допустил: — Ну… Плюс-минус. — А тебя на видосе с камеры ничего не насторожило? — почти самодовольно поинтересовался тот. — Ты про то, что моего другана отмандошил бомжатской гитарой чел, выглядящий как мой единоутробный брат? Гитару, кстати, зря разбил, — добросовестно добавил Вин, — Тому деду теперь нечем зарабатывать на жизнь. — Есть же тебе дело до всякой хуйни, — осуждающе отозвался Кэссиди, и указал на свою почти бурую, сморщенную от давно засохшей крови одежду, — Подсказка раз. Подсказка два, — он смешливо оскалился удивительно крепкими зубами, совершенно не тушуясь, — Назовёте всё слово целиком? — Какое слово? «Еблан»? — Вы угадали одну букву! Вторую в загаданном слове, четвёртую в «еблане»! — Кэссиди подобрал с пола так и валяющийся среди комков туалетной бумаги огрызок гитарного грифа, закинул его себе на плечо и направился на выход. — У меня дислексия, мудак! — в спину ему гаркнул Винни, — Какую букву? Чё ты несёшь вообще? — Да вампир я, баклан, — положив руку на ручку двери, но не открыв её, ответил Кэссиди совершенно будничным тоном, — Только не как в сериалах, а нормальный. Мне сто девятнадцать лет, и я твой какой-нибудь, ну, скорее всего, дедушка. Генеалогическое древо за давностью времён уже не восстановишь. К тому же я не всегда помню, с кем его продлевал… И нет, ты не как я. Ну, кроме ебала. Не вампир, короче. Но клёво, конечно, что всё так совпало! Было бы странно, если бы тебе было уже, типа, семьдесят, например. Я и в такую ситуацию попадал, кстати, — жизнерадостно трещал он, почесывая спину обломком грифа и не замечая растущего на лице своего родственника недоумения, — А мы сейчас прям почти одного возраста как будто. Ну реально братишки-близнецы. — Ты нахрена сейчас вот эту херню несёшь? — Винни еле поймал в его тираде паузу, и уже начинал по-настоящему нервничать — ну да, они родственники, ежу понятно, ну да, оба в различных векторах ебанутые, как иначе-то, но зачем всё усложнять какими-то тупыми сказочками? Не смешно же. — Потому что это правда, — Кэсс отпустил дверь и с нескрываемой усталостью наклонил голову на бок, прищурившись, — Тебя грызануть, чтоб доказать? И что-то в его словах, в его тоне, в котором продрались какие-то жестокие, кровожадные, любопытствующе-угрожающие нотки, заставило Винни вдруг вспомнить — и правда ведь, когда они все в «Гнезде Ворона» смотрели запись происшествия с Моррисом, пару минут потратили на обсуждение, что это за странный метод борьбы с практически неподвижным захватом лицом к лицу, и почему у Морриса разодрана шея (хотя было бы логичнее, что его душили, учитывая сцену на видео), и почему у него такая дикая кровопотеря… И та кровь, что Винни видел в проулке, и та, что засохла на майке Кэссиди… И его клыки, и эти странные огоньки в глазах… — Да ну нахер, — только и выдал Вин, совершенно не признавая правоты неожиданно объявившегося родственника, но и не особенно сопротивляясь. — Во-во, — Кэссиди вальяжно махнул рукой, распахнул перед ним дверь, и жуткое наваждение исчезло — он снова был грязным, странноватым ирландцем с мокрыми волосами и залихватским видом. Винни почувствовал, как по рукам запоздало пробежали неприятные мурашки, — Потопали, бахнем по пивку, перетрем за жизнь. Не верилось совершенно. Но где-то в душе… Во всяком случае, проходя мимо него обратно в бар, где томились в ожидании друзья, Винни бессознательно потёр ладонью свою шею, будто стремясь её прикрыть. Кэсс это заметил и не преминул шутливо клацнуть зубами, после чего расхохотался. — Мне щас не до посиделок, — морщась от необходимости возвращаться в реальный мир, сказал ему Винни, когда они остановились возле барной стойки. В помещении было темно, у дальних диванов при виде них подскочили на ноги друзья — и предательски заныли от воспоминаний о грядущем кошмаре член и виски, — Ты вроде нормальный мужик, не делай больше хуйни в Хоули, ладно? — Ладно, — Кэссиди с грохотом положил обломок грифа на столешницу и неожиданно полез обниматься — Винни из вежливости сдержал очередной порыв отбиться и закрыть шею руками, ведь справедливо рассудил, что укусить можно и в руку (да и не верил, не верил он по-настоящему в то, что Кэссиди вампир!). Так что просто расслабился и отдался судьбе, слушая, как тарахтит его вроде-бы-родственник, стукаясь костями о кости, — Будешь в Техасе, заглядывай в Энвилль, там церквушка такая есть, ну она одна там, вот я либо там, либо, если ночь, где-то поблизости, — он наконец отольнул и с размаху хлопнул О’Нила по плечам, аж до боли, радостно сверкая глазами, — Ну спросишь, если чё, прохожих, я там своего рода распиздяйская знаменитость. — Да просто спрошу, где найти вот этого вот, — Винни, фыркнув, картинно обвёл своё лицо пальцем, и Кэсс снова искренне заржал. Как-то легко получалось. Будто, и правда, всю жизнь друг друга знали, и дело не только в одинаковых еблетах, будто с объявления «Розыск! Награда 10000 фунтов. Живым или мёртвым, желательно мёртвым» — и эта уверенность укладывалась в голове точно в нужные пазы, успокаивая совершенно невероятной, нерациональной убежденностью, что они ещё обязательно увидятся. Может, и правда, пора посмотреть на заграницу? Съездить в Техас?.. если удастся сохранить себя в целости, конечно. Может, вообще туда и свалить, скрыться от гнева МакКана?.. Ладно, это всё мечты. Разбираться надо, а не валить куда подальше. К тому же в Техас. Свою помощь в их непростых делах Кэссиди предлагать не стал, и на том спасибо. Отказать ему в потугах спасти положение Винни бы не смог, а его присутствие явно бы смешивало, отвлекало и сбивало с толку всех остальных, и самого Винни в том числе — а времени на обсуждения и угар не было. К тому же, ну… он вампир, серьёзно? Может, это сленговое обозначение какой-нибудь там психической болячки? «Привет, я Винни, и у меня биполярка» «Привет, я Кэссиди, и я вампир» Охуенно просто. Поржал бы, да член на кону. — Поехали обратно, — сказал Винни друзьям, и те с очевидным недоумением покосились на Кэссиди, который после обнимашек уверенно уселся за стойку и заказал себе пива. — А он с нами не поедет? — взялся уточнить Томмо. — У меня гелиофобия, — вместо Винни отозвался Кэссиди, — Солнца боюсь, умираю. Как вы не ссыте ходить, когда в небе огроменная огненная поебень летает? Судя по выражению лица Карди, он всерьёз задумался над этим вопросом, и пока в компании не началась односторонняя паника, Винни поскорее вытолкал всех на улицу, напоследок оглянувшись — но вампир уже был полностью поглощён пивом. Вернее, конечно, это пиво было поглощено им. И всё же… Может, чуйка не подводит, и они ещё встретятся? В нормальное время, при адекватных обстоятельствах, без кровищи и угроз. Может же такое быть? — And we've given up before we even try, — мурлыкал в пенный бокал Кэссиди, щурясь каким-то своим мыслям, — And oh, my weary soul… we've met your kind before…