Всё для Рики

— О, Рауль!!! Он заглушил его крики ударом по рту, с трудом удержал его рядом и несколько секунд смотрел на Катце и Кэла, лежащих на балконе. — Ясон, — ему удалось расслышать своё имя из модулированного голоса брата, медленного, отчётливого, резкого и смертоносного. Доказывая этим единственным словом, что его мужество не подорвано. Тишина пропасти позволяла чувствовать детали, несмотря на расстояние. — Без Катце нет Рики. Он услышал, как после этих слов Рауль закрыл оконную раму, не применяя своей силы. Очевидно, он не собирался просто стоять и смотреть в пустоту… от пропасти и от его рук. Ясон наморщил лоб при этой угрозе. Ярость, охватившая всё его тело из-за того, чего он только что избежал, и за смелость Рауля сохранять стойкость, вместо того чтобы взывать к милосердию… уравновешенное поведение Рауля сводилось к тому, чтобы лишить горящий огонь кислорода. В конечном итоге это окупилось бы само собой. Но он посмотрела на Катце на полу, у его ног, на красный водопад его волос, падающий на его туфли, и сразу понял, что Рауль ничуть не отошёл от ужаса того, что должно было произойти. Он мог притворяться, но это не умаляло того, что у него было преимущество. В конце концов он рывком разорвал ремни, опоясывающие талию и ноги Катце, и бросил их в пустоту, не теряя выражения ужаса на лице Катце. Тот не потерял сознания, просто у него закружилась голова от слабости; он попытался защититься, оттолкнув руки Ясона от себя. Но одним рывком Ясон зажал волокна его одежды, разорвал и бросил их в пустоту. По инерции Катце снова упал на землю и увидел, как остатки одежды разлетаются по балкону, обдуваемые ветром. Катце испытал кошмар — он был так близок к Раулю! Он знал, что это бесполезно, но продолжал взывать к нему голосом, который отражал все его ощущения от того, что он находится во власти Ясона Минка. Он почувствовал, что его снова поднимают и ведут в этот дом. Он метался, брыкался и даже пытался укусить своего похитителя. Он был похож на рыбу, вынырнувшую из воды, избегающую смерти… возвращение в ту комнату означало бы это. — РАУЛЬ! — он не переставал истерично выкрикивать это имя, громко, не обращая внимания ни на боль в горле, ни на грубость Ясона, которая усиливалась от борьбы в его объятиях. — РАУЛЬ! Возможно, это его зубы пробили слои его одежды, когда ему удалось укусить Ясона в плечо, заставив немного ослабить свою сжимающую хватку, этого было достаточно, чтобы Катце забился в отчаянных конвульсиях. Это было то, на что он израсходовал последние силы, прежде чем снова пройти через эту дверь. Ясон, которому надоела ситуация, с силой швырнул Катце на низкий столик в углу комнаты в гостиной. Удар взрослого тела о деревянный параллелепипед был сокрушительным. Катце упал на бок, сменив свои крики хриплыми вздохами. В результате столкновения удалось опрокинуть и стол, его маленький ящик открылся, и несколько предметов вывалились наружу. С затруднённым дыханием из-за потока крови, льющейся из его носа, Катце попытался отодвинуться на ладонях и коленях, но не смог полностью встать. Ослеплённый всеми эмоциями, которые означали приближение Ясона к нему, он обшарил пол, желая поймать какой-нибудь предмет, который помог бы ему как-то защититься. Ручка, ножницы, что угодно! Но единственное, что он успел схватить, прежде чем Ясон схватил его за шею, было что-то маленькое, что он крепко сжал в сжатом кулаке. Это было овальной формы, без каких-либо острых концов или чего-то подобного. Ясон вернулся с Катце, которого держал за шею, по коридору в комнату, из которой он никогда не должен был выходить. Он держала его высоко, чтобы предотвратить ещё один укус, и воспользовался моментом, чтобы посмотреть ему в глаза. Несмотря на то, что он был ужасно напуган, во взгляде Катце мелькнуло что-то ещё, это было что-то новое… абсолютный гнев и ярость. Ясон никогда не видел ничего подобного в покорном взгляде Катце. Сдержанная решимость и ум были на его стороне, но такого — никогда. Теперь там горел огонь… значит, в этом мусоре был дух бунтарства! Как интересно! Он небрежно бросил его. Тело Катце покатилось по поверхности матраса, а затем обмякло. Предмет без наконечника или лезвия, который он успел схватить раньше, выскользнул из его руки, Катце услышал звон, прежде чем он затерялся где-то в комнате. Он не успел разглядеть, что это было, он не мог остановиться, чтобы посмотреть. Первое, что сделал Катце, несмотря на всю боль в каждом суставе, — это сфокусировал свой взгляд на Ясоне, золотые глаза, похожие на горящее золото, расплавили его цель, у него были длинные волосы на лице; как только у него хватило дыхания, он не усомнился в своих словах. — Чудовище! Ты лгал мне всё это время! Рауль никогда не бросал меня! — Он шёл вразрез со своими собственными инстинктами, кричать так на Ясона было равносильно тому, что он переходил все границы. Яростная гримаса его плотно сжатых губ и узкие, как ледяные кинжалы, глаза хотели парализовать Катце на месте и закрыть ему рот, как предписывали все протоколы, но накопление чувств, бурлящих в его жилах, было сильнее его. Он мог так ясно понять ситуацию, в которой оказался его Блонди, его Рауль. — Ты сошёл с ума, Ясон Минк! Почему всё это? Рауль был твоим другом! Чёртов сын тысячи шлюх! Выпусти меня! Выпусти меня! Это было последнее, что он успел сказать, Ясон приблизился на шаг и сбил его с ног ещё одним ударом по черепу. Катце не потерял сознания, он остался с ошеломлённым лицом, с прижатыми к телу руками и слегка вывернутыми ногами. Ясон хотел отделить его голову от тела, выворачивать его суставы, пока он не сойдёт с ума от боли, но его разум, который нашёптывал ему с нажимом, не мог не разобрать голос Рауля: «Без Катце нет Рики». Едва произнеся эти несколько слов, он внёс ясность во всю свою густую ярость, которая преследовала его мысли… На грудь наковальней легло воспоминание о том, что жизнь Катце находится под угрозой, у него уже течёт кровь из носа и между зубов, ещё немного давления или один неосторожный удар — и он умрёт. Самым важным было последствие… Рики. Он должен был вести себя холодно! Конечно, он не собирался его убивать. Он мог сделать с ним многое, не убивая его. Он хотел наказать Рауля, он хотел наказать Катце… он слишком хорошо знал, каким будет худший путь для них обоих. Поскольку у него не было намерений приближаться к грязному матрасу, Ясон взял Катце за плечо и поднял его, с удовольствием наблюдая, как тот стискивает зубы, сдерживая свою агонию, не издавая ни звука, указывающего на боль. Как интересно было бы его растоптать! У него ещё было достаточно времени, прежде чем его отсутствие на важной встрече, куда он направлялся, могло стать чем-то предосудительным. Ещё всего несколько минут. Несколько минут — это всё, что ему было нужно, чтобы надёжно довести Катце до невообразимых страданий. Он не включил свет в комнате, но и не закрыл единственную дверь. Он собирался сделать это с открытой дверью, чтобы Катце увидел свою свободу перед его насмешливыми глазами. Свет из коридора, проникавший матовыми вспышками лишь на полпути, оставил другую половину фона, где находился матрас, в более мрачном состоянии, чем обычно. На среднем расстоянии между матрасом и дверью он прижал Катце так, чтобы хрупкая спина оказалась прижатой к его широкой груди, спереди был тусклый свет снаружи. Он освободил переднюю часть своих брюк и слегка сдвинул их толчком бёдер в спину Катце, он оказался очень близко к нижней части его тела. Они тёрлись друг о друга. Чтобы положить конец жалким попыткам борьбы, он сцепил обе его руки за спиной в нерушимой хватке за запястья. Это удержало бы Катце в нужном положении, если бы он не хотел вывихнуть руки, и даже если бы он это сделал, он бы никуда не смог деться. Он чувствовал, как дрожит его покрытая мурашками кожа.… Катце мог стиснуть зубы, чтобы сдержать каждый болезненный звук, но напряжение в груди при дыхании и слабость в коленях были выше его сил сдержать панику, которую вызывало в нем одно только представление о том, что должно было произойти дальше. Он почувствовал ещё одну жёсткую хватку Ясона за волосы на своём затылке, следя за тем, чтобы он смотрел в направлении своей свободы, именно в этих обстоятельствах. Катце закрыл глаза и попытался сделать глубокий вдох… Рауль… Рауль… Рауль… Ничто не могло предотвратить того, что должно было произойти, это было сделано с того момента, как Ясон, любимец Юпитера, решил это. Но у Катце оставалась власть контролировать, как действовать дальше. Он не собирался ни плакать, как в прошлый раз, ни умолять прекратить. Ничто не заставило бы его тело корчиться от боли. Он собирался получить то, что должен был дать Ясон, как статуя. Это была не просто гордость, это был высший инстинкт. Его интеллект сумел уловить, почему его Блонди, Рауль, произнёс эти слова. Погасить огонь слепого возмездия Ясона. Он посмотрел на свет на полу в коридоре, он выглядел белым и светящимся; он сжал челюсти, пока не почувствовал, как каждая жилка на его шее подпрыгнула. Его лицо стало горячим от прилива крови и учащения его пульса перед лицом вспышек боли. Пальцы его ног и рук были сжаты, и он судорожно сглотнул, но ему удалось сохранить свою цель нетронутой, даже когда его тело начало ритмично раскачиваться. Он уже терпел это раньше, он сможет сделать это снова. Решимость Катце была одним, его физическая выносливость — совсем другим. Ясон не хотел рисковать убить его из-за ректального кровотечения и из-за этого остаться без своего любимого питомца, пока длится обида Рауля. Если Катце умрёт, Юпитер должен будет исправить Рауля, а это потребует слишком много времени для выздоровления Рики. Ясон, ставя своего питомца на первое место, превыше своего желания наказать этих двоих, осторожно выбрался из избитого нутра Катце и снова бросил его на кровать. Прерывистое дыхание было всем ответом, который он получил, Катце поднял голову с мягкой поверхности, и разъярённый золотой взгляд сверкнул из-за его рыжих волос, пристально глядя на Ясона. Он сосредоточился на этом, несмотря на головокружение, которое начинало его одолевать от потери крови, но в его мыслях многие части нашли своё место. Он понимал, что вся его физическая агония теперь несёт в себе другой смысл. Определённо, тот, кто стоял перед ним, не был его обожаемым Господином, нет. Это было чудовище, которое причиняло Раулю ужасные страдания. Его Рауль. Ясон криво улыбнулся яростной гримасе Катце. Кольцо пэта, окружающее пенис Катце, наверняка заставило бы его очень быстро потерять сознание, но у Ясона не было времени, чтобы тратить тратить его впустую, ожидая реакции. Он мог бы даже обойтись без кольца и оставить его без наказания. Он понял причину холодности Рауля к ситуации и слабой реакции Катце. Но если и существовал кто-то, кто действовал, просчитывая его шаги, так это он, не лучше ли было возмездие, освобождающее от его непосредственного участия и заботящееся в процессе о жизни Катце? — Я вернусь с андроидом, который вылечит твоё тело. И, конечно же, я также позабочусь о том, чтобы оставить тебя так, как ты всегда должен был оставаться. Не сводя с него спокойного взгляда и лёгкой гримасы его искривлённых губ, только с одной стороны, он подошёл к Катце. Ясон собирался позволить себе только один крик. Катце не отступил, несмотря на то, что каждый его слабый мускул напрягся под холодной от пота кожей от надвигающейся близости. Два движения: взять и повернуть. Катце упал на спину, чувствуя себя так, словно ему собирались оторвать ногу. Он зажмурил глаза от невыносимой боли, в то время как жар, похожий на жидкий огонь, обжёг его конечности, поднимаясь по спине, пока не лишил мозг мыслей. Была только боль. Он издал душераздирающий крик, который пронзил все стены. — Так ты не сдвинешься с места. Дверь закрылась за спиной Ясона Минка, когда он пересёк её, он ни разу не оглянулся, когда уходил по коридору. У него на примете был человек, который мог заставить его кричать во весь голос. Неплохо было бы даже затащить его в комнату Катце и вывернуть перед ним все кости. Было бы очень полезно потратить время на то, чтобы использовать его страдания, чтобы разрушить надежды Рауля, бунт Катце и жизнь Кэла. Это шоу придётся отложить до его возвращения. До тех пор, поскольку ему так нравились сцены, разворачивающиеся на балконе, он собирался оставить Кэла привязанным там. Болтаясь на руках, не имея ничего, кроме пропасти под ногами. Холодный воздух на его щеках заставил Кэла очнуться. Он несколько раз взмахнул ресницами, прежде чем сосредоточиться на своих мыслях о том, как он оказалась на полу, лицом вверх, на балконе. Кэл не мог не пошатнуться, прежде чем встать на ноги, и ему удалось устоять благодаря опоре на перила под локтями. От полученного удара у него возникла острая головная боль, из-за которой он потерял сознание. Рядом с тем местом, где он упал, валялись обрывки верёвки и инструменты, упавшие с потолка, но не ремни, которыми он привязал Катце, их следов не было. Вид с его позиции на внутреннюю часть гостиной показал ему перевёрнутый нижний стол с разбросанными по нему различными предметами. Только это… А потом — ничего. В доме было слишком тихо, Катце..? Может быть, Ясон… Удалось ли ему связаться с Раулем? Он молился, чтобы удалось… и мастер Ясон, уходя, мог в досаде опрокинуть стол. Значит, его оставили? Его сердце сжалось, когда он вспомнил ледяной голос Ясона Минка, шепчущего ему на ухо: «Если ты не подчинишься мне, я сдеру с тебя шкуру живьём». Сжимая грудь, испытывая беспокойство и почти поддаваясь ужасу своих догадок, он шагнул в дом. Коридор, обманчиво тихий, показался ему длиннее и у́же, чем когда-либо. Он делал шаг за шагом, опираясь на дрожащие колени, когда увидел, что дверь в комнату Катце открыта. Он был уверен, что закрыл её после того, как ушёл, — в его побеге каждая минута была на счету, и Ясон должен был ничего не подозревать до самого конца. Напряжённое хриплое дыхание достигло его ушей, оно проникало сквозь свет, как мольба из тёмного нутра. Сдерживая слёзы своей очевидной неудачи, он подошёл достаточно близко, чтобы увидеть, что там происходит. Он прикрыл рот рукой, чтобы никто не услышал, как он задыхается, и выбежал той же дорогой, что и пришёл. Образ своего Хозяина за спиной Катце… Кэл буквально почувствовал, как в его голове что-то сломалось, хрупкая стена или простая нить. Его рассудок разлетелся на тысячи частиц, отскакивающих от дна, пока он не провалился в чёрную, пакостную яму. Видеть капающую на пол кровь, выступающую между бёдрами Катце, выражение лица которого было искажено болью… и холодный взгляд его Господина, наслаждающегося агонией, которую тот испытывал… Он собирался убить его! Катце умрёт без возможности спастись, и это ещё не все. Он будет пытать их обоих! Вечно и бесконечно. Споткнувшись на кухне, он упал, повредив колени и руки. В этот момент Кэл был нервным комочком, который не мог устоять перед тем, что должно было произойти. Прошлое и будущее жгучими пульсациями пробегали по его коже. Тишину разорвал крик, похожий на гром, раздавшийся в доме. Это продолжалось слишком долго, пока эхо продолжало грохотать в его висках, оно вибрировало так, как будто никогда не закончится, реплика за репликой. Он знал, что это доносилось из задней комнаты, и это был голос Катце, воющий от боли. «Я следующий», — подумал Кэл, тут же решая, что делать дальше. Дом превратился в замкнутую клетку с того дня, как его Хозяин начал это безумие с Катце. Взаперти оказался его друг, но для него это тоже была пытка. Ад, который сломал все его доспехи, защищавшие его от самого себя и других в повседневной жизни покорности и послушания. Никто не мог жить так… в таком страхе и при этом считать, что жизнь стоит того, чтобы её прожить. Его не ждало ничего хорошего. По крайней мере, на этот раз, на этот раз Кэл собирался принять решение, и с извращённым удовольствием он почувствовал, что лишает Ясона Минка права принимать решение за него. Только один раз. И он будет свободен навсегда. Он сожалел о судьбе Катце, у которого не было такого выбора. Кэл чувствовал, что там, где дружба и любовь потерпели неудачу, победила сокрушительная сила, он больше никогда не сможет помочь и Рауль не войдёт в дверь, чтобы спасти кого-нибудь. Было безнадёжно понимать, что, даже имея все возможности своего ранга, он беспомощен и во многих отношениях загнан в угол. Он вышел на балкон, где ветер высушил его слёзы. По глупости он думал, что может просто прыгнуть, но боялся причинить боль, упав на невинного… Взяв один конец верёвки, которую он нашёл валяющейся рядом, он обмотал её вокруг определённой и жизненно важной части своего тела, быстро, но точно, чтобы не ошибиться, хороший узел, чтобы сделать это мгновенно… другой конец верёвки он привязал к перилам, которые по иронии судьбы защищали кого-то от падения. Он посвятил последнюю утешительную мысль Катце и извиненился за то, что больше не имеет отношения к Раулю Аму, прыгая в пустоту, обнимая себя. Это было не мгновенно, но ему это удалось. В любом случае он опоздал бы на встречу. Скрестив руки на широкой груди, он молча наблюдал, как андроиды заканчивают вытаскивать труп Кэла. Как неприятно было оставаться с желанием раздавить что-то или кого-то. ______________________________________ Ясон посмотрел на выражение лица Кэла, у него были приоткрытые глаза, они выглядели тусклыми, и хотя в них не было характерной текстуры и блеска, он смог найти прозрачность, которая всегда подчёркивала индивидуальность его молодого фурнитура. Самоубийство отвлекло его от желаний Хозяина, от исполнения цели его существования. Хорошо! Так думал Кэл. Ясон всё ещё мог наслаждаться этим. Это была возможность, которую он не упустит. Он отдал точные приказы андроидам, они действовали в соответствии с указаниями, у них не было в протоколе вопросов к элите; на своей конечной остановке они передали Кэла ответственным, и началась обработка, которой подвергались все человеческие тела на органной ферме Танагуры. Рауля Ама не было на объекте, поэтому подчинённые продолжали, не задавая никаких вопросов, приказы есть приказы. Пройдя через переработчик, то, что просил Ясон Минк, было забронировано, убрано и отправлено в его отдел. Новый «предмет мебели» должны были доставить, в списке всегда имелись кандидаты в фавориты, таких неудобств никогда не возникало. Позже, когда он, наконец, приблизился к своему дому, он почувствовал себя воодушевлённым хорошими встречами и сделками в его пользу, всегда заботясь об интересах Юпитера. Как он и ожидал, он нашёл посылку, которую ему прислали, консервированную коробку с охлаждённым содержимым. Он отдал распоряжения своему новому анонимному фурнитуру и выждал необходимое время. После этого, оставшись один в своём кабинете, с инструментальной музыкой на заднем плане и включёнными экранами, он рассматривал через них интерьер комнаты Катце. Рыжеволосый мужчина недавно вышел из бессознательного состояния. Медленно соображая, он заметил, что на безопасном расстоянии от его головы стоит глубокая тарелка, полная еды. Еда была густой, и ему пришлось есть её пальцами, поскольку он остался без ложки. Потягивая губами сладкое красное вино, Ясон поглаживал свой бокал, с чувством удовлетворения в груди наблюдая за остроумным возмездием. Даже попытка спасения не достигла Кэла, Катце выпустит себе кишки, когда узнает, а Рауль ещё раз убедится, что он не способен ни на что и никогда! В то время как Катце, голодный жаждущий, погружал пальцы в смесь и сосал их, ловя различные кусочки мяса разных размеров. Рауль… Рауль, наверное, впадал в истерику, видя, как его любимый рыжий кормится, не имея возможности быть хоть как-то предупреждённым, едой, приготовленной из остатков Кэла. Альтернативное название: «Без Кэла».