Вопрос сторон

      В течение всей рабочей недели у Каркарова лукавая расположенность к Сириэль сменялась на буквальное: «Я твоё присутствие с трудом переношу». Чёрт знает, что из себя строил. И зачем?       К субботе Сириэль отметила, что его отношение к ней менялось в зависимости от публики. При дурмстранговцах и особо больших скоплениях людей он холоден. При Батшеде, мадам Пинс или Помфри — медово-сладок. При Снейпе… что-то между, присыпанное прикрытой агрессией.       Сириэль не знала, какое его состояние ненавидела больше всего. Кажется, ложью было всё.       Так во вторник прокрался к ним в лабораторию посреди рабочего дня и завёл беседу с вопросом о том, как они вдвоём тут развлекаются.       Скривившись от двусмысленности в его улыбке, Сириэль демонстративно провела рукой над несколькими кипящими котлами. Снейп и вовсе отбрехался от всех развлечений разом, назвав тех, кто их жаждет, пустоголовыми раздолбаями. Стоя за его спиной, Сириэль закатила глаза — ей развлечений не хватало.       — Что же, я, по-твоему, раздолбай? — с риторическим вопросом Игорь лисьим шагом обошёл Снейпа, приблизившись к Сириэль. — Или, может, мисс Матей с её идеальным аттестатом пустоголовая?       Не выпуская его из вида, Снейп развернулся и к Сириэль, за спину которой скользнул Игорь. И по спине которой скользнула его рука.       — Пустоголовая или нет, но безделие ей не чуждо, — сухо ответил Снейп, увернувшись от сверкнувшего в гневе взгляда Сириэль.       — Когда это? — упёрла она руки в бока. — И что мешало вам сказать это раньше?       — В прошлом году. Находили же вы время бегать в Хогсмид.       — В прошлом году у меня был иной договор найма, в котором было чётко прописано количество часов отдыха, — Сириэль дёрнула плечом — Игорь обогнул указательным пальцем лопатку, вызвав мурашки. Не до него. — В этом году Дамблдор почему-то решил убрать конкретику из этой строчки. Но он поднял зарплату и дал доступ в запретную секцию библиотеки, хотя теоретически она мне по долгу службы не нужна. Поэтому и я оставила размытость пункта о выходных без внимания.       — Может, тебе так нравится компания мисс Матей, что ты не замечаешь, как она проводит с тобой восемьдесят процентов своего времени? — с ухмылкой поддел Игорь. — Мне бы потребовалось колоссальное терпение для подобного подвига.       Синхронно с Сириэль Снейп скептично фыркнул и отвернулся от Игоря к котлам.       Вечером в четверг Игорь подловил их у теплиц за обсуждением.       — Валериану и наш драгоценный лесничий пока ещё в состоянии вырастить, нет смысла просить о посадках профессора Стебль, — возражал Снейп чёрство.       — У Хагрида хорошие тыквы, но не валериана, — в том же эмоциональном диапазоне спорила Сириэль. — Я говорю о качестве, а не просто о факте наличия.       — И для каких нужд вам высочайшее качество понадобилось?       — Не мне, а «нам», — поправила Сириэль, заметив приближающегося Игоря и повернувшись к Снейпу сильнее. — Мы всё ещё вместе работаем.       — Какие речи, — колко вцепился Игорь в их разговор. — Вашу приверженность делу, мисс Матей, да в школьные бы годы.       — О да, а то я мало отдала в школьные годы.       — Вы, как всегда, ориентируетесь лишь на себя, — с пренебрежением Игорь отвлёкся на немытые стёкла теплицы, деревянные рамы которых были покрыты мхом. — Тогда как вокруг множество людей куда более талантливых и развитых. Вот хоть Северус. Профессор с двадцати одного года, Мастер зелий, ещё и декан самого выдающегося факультета.       Сириэль и Снейп вновь синхронно приподняли по одной брови, уставившись на Игоря в недоверии.       — О, — первой ожила Сириэль, — в таком случае, оставлю вас наедине. Двух талантливых и развитых людей. Для высокоинтеллектуальной беседы, — начала отступать в сторону лестницы, выводящей к тропинке до дома Хагрида.       — Скромность не в вашей манере, — оглянулся на неё Снейп, злым взглядом умоляя остаться. — Признаться, я вполне смирился с невзрачностью вашего интеллекта.       — Уверена, что за сегодня я успела достаточно пренебречь вашим колоссальным терпением, профессор, — продолжая пятиться быстрее. — Согласна на валериану Хагрида, — прощалась Сириэль взяткой.       Взгляд Игоря был всепонимающим и оттого раздражённым.       Через пару часов она извинилась перед Снейпом за то, бросила с Игорем. Но он только отмахнулся, признавшись, что сделал бы то же самое, если б проявил расторопность. Примирение состоялось.       В пятницу Игорь вновь выбрал их дуэт в качестве забавы. Завтрак и обед сидел молча, а после ужина, когда они вдвоём из зала вышли, чуть ли не подскочил. И, не обращая внимания на пищащих в испуге хогвартских детей, протолкнулся к выходу за удаляющейся парой зельеваров.       Ни Снейп, ни Сириэль на его грубость внимания не обратили. Надеялись даже, что он запнётся о какого-нибудь ребёнка, и потому разочарованно вздохнули, когда он таки нагнал их.       — И часто ваш милый ансамбль засиживается в мрачных подвалах даже после вечерней трапезы? — с подозрительной бодростью в голосе водрузил Игорь руки им на плечи. Приобнял фактически.       Оба попытались отстраниться, Снейп наткнулся локтем на летящий рядом с ним посох.       — С какой целью интересуешься? — глянула Сириэль на руку, что паучьим шагом подобралась к шее, сминая воротник рубахи.       — Да вот намедни посетила мысль, что вам, должно быть, тоскливо в обществе друг друга. У мисс Матей увлечения в одной плоскости, а у тебя, Северус, из-за способности мыслить о высоких материях наверняка давно не было достойного собеседника.       — Счастлив тем, что имею, — саркастично изрёк Снейп и Баубиллиусом уколол руку Игоря на своём плече, тем самым убрав и вторую с Сириэль — заставил потереть ужаленную жёлтой молнией.       — Ты и счастье — разные конечности одного диапазона, — хлёстко поставил диагноз Игорь и подался к Сириэль, уже натягивая улыбку, будто та могла как-то помочь. — А что насчёт вас и вашего счастья, мисс?       Эта его «мисс»… будто едва знакомы. Какой вздор и фарс! Уже всем очевидно обратное — даже Синистра попыталась вызнать у Сириэль, как Игорь относится к астрологии. Но отчего-то ей не понравился усталый ответ: «Никак, как и ко всему прочему, кроме себя».       — Я довольна увлечениями в одной плоскости… — пропустила Сириэль вздох, потому что пальцы на талии сжались крепче. Неизвестно, когда они там оказались. — …в плоскости рабочего стола, — отстраняясь от лица Игоря, только сильнее вжалась в его ладонь.       — Постараюсь запомнить, — натянутая предупредительностью улыбка обещала. И он резко отвернулся к Снейпу, толкнув Сириэль вплотную к стене, вклинился между ними окончательно.       — Позволь выманить вас хоть на один вечер. Ваши котелки никуда не сбегут, а Альбус, я уверяю, впадёт в экстаз от мысли, что ты, как прилежный приверженец его взглядов, соблюл единственную неподвластную тебе традицию знаменательного Турнира. Когда ещё выдастся столь чудесный вечер? — указал на последнее окно, проплывшее мимо них в конце коридора перед спуском в подвал.       Не то чтоб за окном было что-то чудесное — намечался дождь, тяжёлые тучи скрыли звёзды и нависли над согнутыми под ветром макушками деревьев. Сириэль недоумённо уставилась на Снейпа, который остановился и вздохнул с усталым смирением.       — Если обещаешь оставить нас в покое на следующую неделю.       — Конечно, обещаю! — совсем ненатурально улыбнулся Игорь, разворачивая их обратно. — Когда я не сдерживал свои обещания? — риторический вопрос.       — Никогда? — скептично выдохнула она.       — В вас, мисс, говорит ресентиментность, — ласково пожурил Игорь, притянув растерянную перед незнакомым словом Сириэль. — Неделю без ваших кислых мин я уж как-нибудь переживу, не сомневайтесь. Благо в этом замке прозябает ещё несколько человек, способных связать пару слов. Даже куда более удачным образом, чем вы двое вместе взятые.       — Чем же в таком случае мы умудрились привлечь твоё бесценное внимание? — спросил Снейп утомлённо. И пошатнулся, когда мимо, едва не задев лицо, пролетел посох.       Перехватив его, Игорь ухмыльнулся.       — Вы осведомлены, что мне на вас плевать.       Сириэль согласилась бы с этим куда охотнее, если бы Игорь убрал руку уже с её бедра.       До Хогсмида добирались под жалобы Игоря о том, как трудно стало внушать детям главные ценности жизни: послушание, молчаливость и щедрость. Эти новые веяния о важности умения говорить «нет» и что-то там про личное пространство приводили его в недоумение. Снейп молчал хмуро, а Сириэль — радостно — Игорь-таки убрал руку с её тела для яростной жестикуляции.       Но настроение вновь подпортилось, как только Игорь уселся рядом с ней за столиком в «Трёх мётлах». А после ещё и осудил её выбор алкоголя и отказ Снейпа от алкоголя. Чем Игоря не устроил её смородиновый ром, Сириэль не поняла. Сам Игорь остановился на медовухе — не изменил предпочтению сладких алкогольных напитков.       Расстраивало, что она помнила это до сих пор.       Ещё с десять минут он толковал о бездарности здешней поварихи, но Снейп оказался равнодушен, а Сириэль сдержана. Попытка подцепить их обсуждением бездарности хоть кого-нибудь, Игорь прошёлся по всем профессорам, но участия от компаньонов так и не добился. Только Сириэль начала сильнее притопывать и быстрее пить.       — Что у вас, мисс, нервы не в порядке? — прицепился Игорь хоть к крохе внимания, взвалив руку на спинку лавки за Сириэль.       — А как по-твоему?       — По-моему, вам обоим не мешало бы немного расслабиться. Сидите, как в воду опущенные.       — А я всё не могу взять в толк, — размеренно начал Снейп, — отчего ваши обращения друг к другу так разнятся? И если мне ещё не составляет особого труда поверить в искреннее нахальство мисс Матей, то вот твоя, Игорь, манера выглядит… самое меньшее — поддельно.       — И каким же образом я должен к ней обращаться? На твой вкус, — усмехнулся Игорь, накрутив кончик бороды на палец.       — Не впутывай меня в это, — Снейп склонил голову, как зверь перед ударом по носу.       — А как же мне без твоего мнения разобраться с тем, как называть бывшую ученицу? — слабо разыграл Игорь растерянность.       — Она тебе не только ученица, но и дочь друга, — скривил полуулыбку Снейп. — Мисс Матей сказала, что формальности обращений соблюдала лишь в школе.       Игорь медленно перевёл тяжёлый взгляд на Сириэль, припавшую к стакану. Давление с его стороны с трудом дало протолкнуть ром в глотку.       — Как мило, что мисс Матей своим любимым методом, именуемым «Мутные мазки», ввела тебя в курс дела. Уж не она ли нащебетала про мой дом? — Игорь поддался к Снейпу, повалившись локтем на стол. А Снейп не отрывал от него взгляда.       — Мисс Матей сложно считать за достоверный источник, а мне и без мисс Матей есть где добыть информацию. Да и кроме того… ты же сказал, что с рождения дома не менял. К чему волнения?       Сириэль мысленно выдохнула — не выдал. Хоть для Игоря, конечно, и так было всё понятно. А даже если и не понятно, Сириэль в любом случае будет крайней. Надо морально готовиться к его нападкам. А то и к прямым нападениям.       — В самом деле есть? Где же эти люди? Толпы, надо думать, твоих обожателей, — Игорь выпил. Из-за того, что он уже спустил руку на плечи Сириэль, ей приходилось отклоняться к стене, чтобы уменьшить контакт. — И с кем же ты поддерживаешь столь небезопасный для человека, за которого поручились лишь словом, контакт?       — Не сомневаюсь… — протянул Снейп напряженнее, — что ты и сам общаешься с теми же. К чему пустой обмен одними и теми же именами? Тем более, что за тебя никто так и не поручился.       Сириэль сжалась под рукой каменеющего Игоря.       — За меня поручалось больше людей, чем за тебя, — выпил он опять. — И обмен был бы ни к чему, если б не происшествия на турнирах. Неужели ты не видишь, как меняется мир?       Игорь был спокоен, и улыбка его была легка, но Сириэль чувствовала столько дрожащей тревоги в его теле. Как бы она не отодвигалась (стараясь делать это незаметно), но на пути была стена, а Игорь, разбухая волнениями, будто опухоль, заполнял всё пространство. Припекал ей плечи. Наваливался на них.       С разгоняющимся топотом сердца, Сириэль впитывала его эмоции. Такие знакомые, понятные и ясные, будто прямо с полотна.       — Мир не меняется, — отвёл от них взгляд Снейп. — Никогда не изменится.       — Фаталист, — с раздражением откачнулся от стола Игорь, из-за чего Сириэль окончательно оказалась прижата к нему. — Это твой минус — плывёшь по течению, в которое втолкнул тебя Альбус, и даже не пытаешься трепыхаться.       — Все, кто трепыхались, оказались в могиле или Азкабане, — тихо огрызнулся Снейп, крепче сжав стакан.       Сириэль заняла себя ромом и мыслями об Игоре и Блэке. Кого имел в виду Снейп? Обоих? А про могилу?       — Всему есть цена. А цена свободы выше прочих. — Много чего указывало на бешенство Игоря, несмотря на холодящий безразличием голос. Искривлённая линия губ, взгляд, бегающий по тонкостям мимики Снейпа, сдержанные вдохи, что норовили стать глубокими, стук пальцев по столу и её локтю. От последнего вообще хотелось дёрнуть рукой, но она не смела так ярко обращать его внимание на себя.       — Свобода… — бросила пренебрежительно, поставив пустой стакан. — Любопытно, и чего же она тебе стоила?       Ничего не стоила. Ему было плевать на всех своих сторонников. Продал, не задумываясь, как продал её и её отца только для того, чтобы подлизаться к Малфою. Единственное, что его тормозило от выдачи разом всех имён приспешников Волдеморта — трусость перед последующей расправой.       Интересно, в курсе ли Снейп этой прелестной схемы?       Игорь удивлённо приподнял брови в секунде замешательства.       — Два с небольшим года, — лживо пояснила она потаённое обвинение, — очень скромный срок за геноцид.       — Геноцид? — скептично дёрнул бровью Снейп.       — Оставим полемику о том, как называть ваши развлечения в семидесятых, — Сириэль качнула в его сторону рукой, осаждая. Ей не было дела до того, как обе стороны оправдывали свои стремления проявить силу.       — Мне свобода стоила два с лишним года в Азкабане, — великодушно уточнил Игорь. — Но благо справедливость восторжествовала, и мне удалось доказать, что всё совершаемое мной происходило под Империусом.       «Мелочный лжец», — разозлилась Сириэль, желая поставить в пример дюжину Блэка. Даже после этого он не стал вымаливать и выкупать свободу. Свобода ведь заключается не в том, чтобы бегать, где хочется.       — Как же тебе удалось доказать это? — продираясь голосом сквозь бурю ярости, Сириэль старалась звучать с любопытством. — Помнится, нам, школьникам, ты хвастался как раз обратным. Мол, ещё в военное время научился противостоять контролю и чтению разума.       — Глупости какие. Не говорил я ничего подобного, — усмехнулся Игорь по-доброму. Доброта его лапками смертоносных муравьёв по спине бежала.       — Ещё скажи, что не запрещал нам учиться противостоять Империусу и Легилименции.       — Так и скажу.       С раздражением и расслаблением одновременно Сириэль фыркнула и отвернулась от него.       Снейп выгулял взгляд между ними и остановился на Игоре.       — Насколько же глубоко ты посвятил учеников в изучении непростительных?       — Нашлось несколько уникумов, что изловчились в покорении непростительных, — с неохотой признался Игорь, отодвигаясь от сытого оскала Сириэль.       — Так теперь я уникум? Каков прогресс. А ведь ещё вчера была недоразвитой и неталантливой.       — Единственный недо-Империус едва ли даёт вам право нарекать себя особенной, — мгновенно скривился в презрении Игорь.       Не выдержав его двуличия, Сириэль рассмеялась под пристальным взглядом Снейпа.       Выторговав у жадности и для Снейпа ещё парочку оскорблений, ставящих его боевые умения под большой вопрос, Игорь, заскучав, удалился из паба.

***

      На субботний урок БЛЕСКа почти все ребята притащились с дурацкими значками, восхваляющими Диггори и унижающими Поттера. Похоже, конфликт разрастался.       Не то чтобы у Сириэль чувство справедливости зачесалось на это ребячество, но яркая и рябящая бредятина с низкопробными стишками раздражала просто своим существованием. А это раздражение уже было не первым в чаше терпения — Крам крайне тяжело шёл на контакт. Не говоря уж о том, что рядом постоянно ошивались рыжий Поляков и второй его дружок — Петреску.       — На моих уроках эту дрянь снимайте, — отчеканила она холодным тоном, отмечая присутствующих в журнале. К чести ребят, пропусков пока не было.       — А что? Вы против Седрика? — с подозрением поинтересовалась когтевранка.       — Десять дополнительных отжиманий, мисс Одли, за провоцирование преподавателя. — На опешившего Вильяма даже не взглянула. — Я не против мистера Диггори, я против подстрекательства себя. Друг друга подстрекайте сколько душа велит, но вне моего урока, ибо я вам в гневе не понравлюсь. Вперёд, двадцать отжиманий. У вас минута. Опоздавшие получат ещё десять, — взглядом на наручные часы засекла время.       Больше возникать никто не стал, и урок прошёл пусть и в напряжении, но ровно. Выдав по бутафорскому мечу, Сириэль взялась обучать самым основам ведения боя.       За исключением тех, кто играл в квиддич, она разочаровалась в физической подготовке подростков. О чём им прямо и сообщила в конце занятия, предложив по утрам заниматься зарядкой вместе с ней.       В утро воскресенья своими сонными глазами порадовали только Маркус Флинт и Седрик Диггори.       — Пришли те, кому меньше всех это было бы полезно. Отлично, — выплюнула Сириэль. Настроение, как и погода, солнечных проблесков не получила. Вчера вечером Крам от её попытки втереться в доверие откровенно сбежал.       — Свободная разминка десять минут, и побежим вокруг Хога.       На следующее утро уже подтянулись когтевранка Оливия Одли и двое гриффиндорцев, Вероника Уильямс и Райли Рейнольдс. Неожиданно гриффиндорцы притащили с собой заветную троицу дурмстранговцев: Крама, Полякова и Петреску.       Стало шумно, но Сириэль терпела, а иначе что она за учитель и стратег. Всё же важнее было улучшить физическое состояние хогвартских ребят. У всех собравшихся оно правда было весьма крепенькое.       Вторая по важности задача — подкрасться к доверию Виктора, чтобы окончательно не провалиться в паутину Игоря.       Вероника Уильямс уже долгое время увлекалась футболом. Летом ездила на какие-то соревнования по небольшим городам Британии. И ноги её не страдали после часовой пробежки, приседаний и прочего, зато удерживать меч в руках дольше пятнадцати минут было занятием нелёгким. Ей Сириэль дала дополнительные упражнения на спину и руки и запретила Рейнольдсу таскать её учебники.       У Райли Рейнольдса проблем вообще будто не было никогда и ни в чём. Круглый отличник спокойно выдерживал все испытания на выносливость. Вот только шумный и больно активный. Сириэль он раздражал, но претензий не имела, оценивать по заслугам труда не составляло.       Оливия Одли плюс-минус справлялась — ей были переданы упражнения общего комплекса.       Парни из Дурмстранга отличились не техникой, но упорством сделать всё как можно быстрее. Сириэль узнавала в этом себя и своих бывших сокурсников. Выглядело глупо.       Если бы не дополнительные упражнения дома, она бы после каждой физической активности так же нещадно дышала ртом, распаляя щёки до состояния переспелых томатов.       Что-то приемлемое вытягивал только Крам. Подманив его рукой, подобно тому, как это в своё время делал Каркаров, Сириэль удалось оторвать его от группы.       — Мистер Крам, вас кто-то тренирует дополнительно? — спросила она, когда они вернулись к старту в конце тренировки.       — Отец занимается в свободной спортивной секции. Он подсказал кое-что. Хотя Каркаров не очень…       Сириэль приподняла брови, давая понять, что слушает.       — Нет, ничего, — передумал он и качнулся в сторону друзей.       — Вы хотели сказать что-то про Каркарова?       Чувствовала, что Крам, как и она, при мысли об этом человеке разрывался в противоположных желаниях: выдать всего его секреты или унести в могилу.       Забегавший взгляд Крама выдал опасения.       — Ладно, не хочешь — не надо, — сорвалась она перекопленным раздражением, сбившись с дисциплинарно положенного уважительного обращения. — Но страх лишь укрепляет его контроль. Не смейте перед ним мямлить как передо мной. Я пытаюсь сделать как лучше, убрать ошибки человека, тело которого никогда не знало такого напряжения, как тела его учеников. Иди.       В глазах юноши вспыхнула та самая вина, которой Игорь годами травил всех окружающих его людей. Сириэль прикусила язык. Но приказ был отдан, и Крам вернулся к дурмстранговцам. Они что-то сказали ему, но он лишь отрицательно помотал головой, и они расслабились.       Соврал. Не произошло ничего, что могло бы привести к расслаблению. И это вселило в Сириэль надежду — наконец отделился от свиты, не доверил переживания. Привык к манипуляции виной, в которую она случайно ударилась.       Ей стоит выбрать золотую середину. Извиниться за свою несдержанность — Игорь бы этого никогда не сделал. Даже не признал бы. Но стоило оставить ошибку с «тыканьем», которым постоянно пользовался Игорь и с которым Крам, несомненно, сможет привыкнуть к ней быстрее.       Во вторник он подошёл первым, пока Сириэль убирала на библиотечную полку книги после работы со Снейпом. А заодно и те, что Игорь назвал «глупым увлечением». Сириэль только глаза закатила на «глупые» руны.       — Добрый день, мисс Матей.       — Добрый, Виктор.       Она не обратила на него внимания, поэтому парень, постояв несколько секунд в проходе, развернулся и направился вглубь зала.       Закусив губу, Сириэль оставила книги на парте и пошла за ним, оглянувшись на всякий случай на выход из библиотеки.       — Виктор, — нагнала у дальнего стеллажа предпоследней секции. Заговорила шёпотом, чуть нагнувшись в его сторону — разницы в росте особо, как у неё с Игорем, не было. — Я должна извиниться за то, что вспылила в воскресенье. А ты не должен винить себя за то, что не хотел делиться со мной подробностями тренировок, да и вообще чего угодно. Я повела себя непедагогично, — прижав руку к сердцу, она кивнула, — приношу извинения.       Как и ожидалось, он даже шока скрыть не смог.       Не желая больше смущать и давить, Сириэль поспешила оставить его, предполагая, что раз он смог подойти раз, то теперь точно сможет ещё.       И словно бы сделала это вовремя, потому что со стороны приёмного стола мадам Пинс на неё смотрел профессор Грюм.       Подогнанная неожиданным к себе вниманием в неподходящее время, Сириэль ускорилась и свернула за стеллаж, где оставила книги. Но сколько бы долго ни ждала, когда экс-аврор подойдёт, чтобы начать выяснять про её пронырливость, так и не дождалась.       Ещё раза два она ловила его взгляд на себе. Из-за искажённого шрамами лица не могла толком определить характер этой слежки. То ли недоверие, то ли любопытство, или вовсе презрение.       На третий раз, в вечер пятницы, когда людей за профессорским столом оставалось совсем немного, Сириэль дала понять, что видит Грюма. Подловила направление его магического глаза на себе, прищурилась и пожала плечами, мол, «что тебе нужно?», но голубой глаз только отвернулся, а Грюм продолжал ужин.       К несчастью, на этот немой вопрос ответил Каркаров, прикрывшись ширмой румынского языка.       — Надо же… впервые не я самый подозрительный в глазах аврора. — Насмехался без смеха. — Две недели прошло, а вы уже будто нажили себе проблем, мисс Матей.       Да, две недели, а Сириэль уже устала от этого его «мисс Матей», которым не называл тогда, когда это действительно требовалось.       А ещё недели не прошло, как он начал ей незримо угрожать меж строчек. То на лестнице заденет и спихнёт на пропавшую ступень, то кольнёт комментарием о невнимательности, то даже выдал Снейпу совет по обращению с её «острым язычком». Через омерзение Снейп ответил, что проблем в их рабочей деятельности из-за остроты языка не возникало.       — Может, поэтому в вас проснулось сочувствие к мистеру Поттеру, оттого и покрываете его?       С тенью дружелюбной усмешки Сириэль обратилась к его вопросительному взгляду.       — Я уже сказала всё, что думаю по этому поводу. Тебя же интересует какой-то другой аспект истории. Так говори, Снейпа нет, — поддержав разговор на родном языке, указала на свободное место слева от себя. Сегодня Снейп ушёл пораньше, прикрывшись разболевшейся головой.       На деле же в профессоре Стебль от стопочки креплёного разыгралась болтливость. Профессор МакГонагалл нашла уместным шикнуть на коллегу аж через пять мест, и в этот просвет тишины Снейп улизнул.       Что не могло не злить: если бы Стебль покрепче достала Снейпа, он потом меньше трепал нервы уже Сириэль. Бурчал бы себе под нос и, может, на следующий день отыгрался на детях, но зато не стал бы ей каверзных вопросов задавать.       — То, что Снейп сказал про влияние тёмной магии на Поттера… правда? Блэк околдовал его?       — Нет. Блэк — противник тёмной магии.       — В самом деле? — притворно удивился Игорь, расслабленно отпив вино из кубка. — Откуда же эти ценнейшие познания? Неужто в погоне он крикнул вам, мисс, нечто подобное?       Дружелюбие ушло из ухмылки Сириэль.       — Уж наличие тёмной магии на мальчишке я бы заметила, не думаешь? Если не веришь мне, спроси мадам Помфри, она занималась его лечением.       Игорь насмешливо фыркнул и неаккуратно отставил кубок.       — Если её профессиональный уровень отражён в преподавании колдосестричкам, то я вынужден отклонить правомерность такой проверки.       — О, — с лёгким изумлением отклонилась на спинку стула Сириэль.       — Когда вы бросили зелье медсестре, она так и не совладала с поставленной задачей.       Приятно, когда он насмехался над кем-то другим. Наконец-то.       — Очень уместно, наверное, в этот момент смотрелась твоя похвала ей, — ехидно подшутила Сириэль.       — Вы прекрасно осознаёте, с какой целью я был вынужден хвалить её. Вам бы лучше задуматься о том, как пóшло со стороны выглядела ваша ревность.       — Да-да, — как на муху помахала рукой Сириэль, нисколько не удивившись, что он вновь приписал ей те чувства, которые она и в помине к нему не испытывала. — Продолжай тешить себя иллюзией нужности.       Игорь хотел ответить, но его осадило приближение к их части стола ученика. Сириэль узнала Маркуса Флинта.       — Добрый вечер, — коротко поклонился он обоим и встал ровный, как стрела. — Мисс Матей, я хотел предупредить… попросить о возможности опоздать завтра на пятнадцать минут. Я пока не хочу сообщить причину, — он мазнул взглядом по плечу Игоря, — но завтра я всё смогу объяснить. Понятно, что он сохранил небольшой секрет из-за Игоря, что теперь буравил её висок дулом взгляда.       — Если сможете передать всем факультативщикам, что урок начнётся на… пусть на тридцать минут позже, то разрешаю. Грубо обязывать всех ждать. Не считаете?       — Предупредить всех? Сегодня? — пусть он и держал ладони за спиной, Сириэль была уверена — не одна она поняла, что он сжал те в кулаки. Игорь спрятал ухмылку за кубком вина.       — Конечно, сегодня и, конечно, всех, — качнула она рукой, изображая нарастающее раздражение. — Ступайте, мистер Флинт.       Уже в открытую он посмотрел в глаза ей, затем Игорю, и вернулся к ней. Быстро поклонился и отошёл обратно к слизеринскому столу. Сириэль с упоением наблюдала, как он потом подходил к каждому факультетскому столу и замирал там на какое-то время. Даже перед Гриффиндором его физиономия не окислилась.       — Возвращаясь к Поттеру… — вновь на румынском обратилась она к Игорю, но тут же замолчала — неожиданное выражение лица остановило. Спокойное изучение, какое он проявлял только к диковинкам, что она по просьбе отца передавала ему.       Если почта учеников Дурмстранга приходила точно в руки, то для профессоров существовала отдельная башня, которую необходимо было посещать. А там уж требовалось надеяться, что конверт не был подвергнут вскрытию при посещении государственных проверок.       — Давайте лучше вернёмся к Блэку, — воспользовался Игорь её заминкой.       — Что ж он всех вас так волнует… — отвернулась она к своему бокалу с клюквенным соком. Хотелось уже чего покрепче.       — Стало быть, вы занимались его преследованием?       — Так точно.       — Как долго?       — С полуночи до десяти утра.       — И где же след затерялся?       — В Терсо.       — Где он сказал, что не был на чемпионате?       Сириэль вздохнула. Ну в самом деле, ей же уже не семнадцать, когда можно таким простым трюком автоматизма вытянуть ответ. Она на него так и посмотрела. Игорь ответил извиняющейся улыбкой.       — Раз за разом вы натыкаетесь на этот тупик, — мягко протянул он. — Думаете, отсутствие ответа безынформативно? Зря.       — Я так и не думаю, — утомлённая беседой, Сириэль поднялась из-за стола. Обойдя Игоря со спины, дёрнула его за кончик кудри и, положив руку на плечо, посмотрела в расширившийся зрачок.       Выждала с пару секунд и сказала уже на английском и громче:       — Но я думаю, что у правды есть цена.       Рука соскользнула, Сириэль отвела взгляд к знакомому ощущению. Грюм. Он уже даже не скрывал наблюдения — сидел вполоборота к ним.       Уходя уверенной походкой, Сириэль с весельем подмигнула ему через плечо.

***

      В утро субботы Сириэль поняла, что Флинт сумел справиться с заданием, и, как и было оговорено, урок по БЛЕСКу начался на полчаса позже. Большинство учеников выглядело чуть более бодрым. Ещё и бабье лето рассыпало солнечных зайчиков по округе, заставляя тех прыгать под быстро летящим ситом облаков.       Сириэль назначила разогревающую тренировку и подошла к Флинту. Как она и прикидывала — сам он подходить с объяснениями не стал, по-слизерински решив, что, пока не спросят, нечего и упоминать.       — Кажется, вчера вы обещали объясниться. Или вы уже запамятовали, мистер Флинт? — с ухмылкой поддела она его, уперев руки в бока.       Замерев в полуприседе упражнения, Флинт с некоторой растерянностью взглянул на неё.       — Приказа останавливаться не было, — не теряя ухмылки, настойчиво напомнила она. Со стороны гриффиндорцев послышались смешки.       — В самом деле, — выплыл голос Игоря из-за мостовой арки. — Командирша велела упражнять тело, стало быть, это для чего-то да понадобится.       Теперь уж остановились все — обернувшись на нежданного гостя, который улёгся в сознании хогвартсев чем-то несильно безопасным. Слишком длинная и чёрная тень высокого волшебника, тяжёлый стук посоха с едва заметным эффектом эха, паучьи пальцы, которые он частенько клал на плечо своего мрачного ученика — всё это несомненно напрягало их.       Хлопнув в ладоши, Сириэль привлекла внимание учеников к себе, а ярость в глазах приказала то же, что и Флинту.       Выполнять-то начали, но старание стало чем-то второстепенным. А Игорь приблизился к Сириэль и Флинту.       — Мне тоже было бы любопытно узнать, что за причина может освобождать хогвартских учеников от обучения такому важному умению, как владение мечом. Не поделитесь, мистер?.. — со своим елейным тоном Игорь чуть наклонился к юноше, вынужденному не забывать про дыхание во время приседаний.       Конечно, он помнил имя. Она его называла. А Флинт, сам того не зная, и вовсе прервал директора во время контратаки. Игорь не мог его забыть.       — Флинт, — вставила Сириэль, в упор глядя на Игоря. — Не поделится. Попрошу не вмешиваться в учебный процесс.       — Как и мадам Максим, я обладаю правом посещать любые… так называемые уроки. Обмен опытом — позволю напомнить.       — Но нет права спрашивать с моих учеников и нет права в завуалированной форме занижать значимость изучаемого. Если есть сомнения по поводу необходимости предмета, направь их профессору Дамблдору, а не вводи эти сомнения в умы молодых людей, подрывая мой авторитет.       Все застыли.       Сириэль говорила громче диапазона вежливости, смотрела горячее строгости, вдыхала больше, чем требовало бы спокойствие. Душа трепетала от страха перед прилюдным обнажением его манипуляций. Словно бы она обнажила что-то куда интимнее обычных инструментов — оголяла его суть. Стало и стыдно, и жадно.       А Игорь отчего-то стоял ближе, чем приемлемо в рамках субординации. И смотрел глубже, в рану, которую сам вырезал, а недавно раскрыл вновь. Земля под ногами поплыла топким болотом. Это иллюзия. Не иллюзией было чувство, как внизу живота будто кнут затянулся в пламенный гордиев узел.       Вечность, наверное, прошла. Но Игорь отстранился. И пошёл прямо через группу, которая вынуждена была расступиться под взглядом, назначившим каждому статус мебели.       Даже когда он спустя минуту скрылся за колоннами, держащими крышу моста, ему всё ещё смотрели вслед в немом оцепенении. Но и оживление пришло мгновенно — синхронный выдох и за ним вдохи вразнобой и мятежные перешептывания.       Гриффиндорец Рейнольдс первым обратился к Сириэль.       — Ваш авторитет в наших глазах подорван не будет, — горячо заверил он.       — О, не зарекайтесь. Тем более говоря за всех, — отмахнулась Сириэль, думая о том, что месть прилетит к ней очень скоро. И распалит она не только злость, но и то, что может столкнуть в куда большую пропасть.       — По крайне мере, это, — указала Одли большим пальцем на мост, — было круто.       Диггори одобрительно закивал вместе со слизеринцами, среди которых только Флинт набучился хмурой тучей.       — Проехали. Продолжим, — потёрла Сириэль лоб.       Уже дважды она оставила последнее слово за собой. Игорь в бешенстве. Он зароет её, когда поймёт, что она ещё и к Краму пыталась подступиться. И будет дальше подступаться.       Отвернувшись от учеников, она сжала переносицу, яростно зажмурившись. Будто кислорода мало, а в лёгких в принципе для него слишком мало места. Паника требовала выплеска.       Снова ей семнадцать, когда единственными способами избавления от переизбытка уже гноящихся эмоций был крик и крушение всего, что под руку попадалось.       Как она пережила этот урок и не поломала никому руки, обучая выдерживать удары меча по мечу? Сириэль чётко не помнила. Факт только в том, что она так надышалась, что чувствовала себя курильщиком с многолетним стажем, который вдруг избавился от всех лёгочных последствий такого образа жизни.       Мечась по лабораторной зелий, она панически записывала недостающие ингредиенты, которые можно было бы найти в Запретном лесу.       — Не мельтешите, — довольно терпеливо попросил Снейп, нависший над проверкой контрольных работ.       — Я уйду на пару дней.       — Куда?       — В лес.       Снейп поднял голову.       — А в чём причина столь поспешного решения? Кажется, мы запланировали вашу экспедицию лишь на следующее воскресенье. В этот понедельник первое собрание совета учителей, на котором с этого года и вы должны присутствовать.       — Да-да, я всё помню, — забив на аккуратность, впихнула Сириэль список в карман как мусор. — Но обстоятельства сложились таким образом, что мне требуется слить излишки раздражения на чём-то, что не потребует впоследствии починки, лечения и извинений.       — Ранее не замечал за вами столь пагубных проблем с контролем гнева.       — А ранее некому было меня так гневить. Но Каркаров… — заткнув саму себя, Сириэль присмотрела на парочку пустых колбочек — можно будет убить паука, чтобы достать яд. Про запас, почему нет?       — Опасно иметь такие слабости.       — У всех свои слабости, — внутренне соглашаясь с ним, Сириэль опустила глаза в пол.       — Я так не считаю.       Не так давно она уже натыкалась в его тоне на ту же уверенность. И едва ли она имела под собой существенные основания.       — Давайте не будем начинать по второму кругу нашу прошлую беседу. Один волшебник — не показатель несостоятельности каких-либо теорий. Если вам сейчас пришла в голову мысль привести в пример себя, я бы и рада согласиться, сами знаете — мне только дай повод подмазаться, — усмехнулась над собой же. Улыбки у Снейпа не было, но в уголках глаз появились тонкие линии насмешки. — Но я всё же осмелюсь напомнить вам о Сириусе Блэке. Вот что для вас — Блэк, то для меня — Каркаров. И давайте остановимся на этом.       Несколько секунд Снейп смотрел на неё слишком пристально. А затем вяло качнул кистью — эдакое полусогласие, и уткнулся обратно в контрольные.       Так по щиколотку в лесной грязи Сириэль провела выходные там, куда редко проникали солнечные лучи. И откуда сложно было вырваться боевым кличам освобождающихся эмоций.       Кладовка составляющих зельеварения пополнилась на утро понедельника. А Сириэль без душа и сна в стенах Хогвартса прибыла на назначенную учительскую планёрку и заняла место рядом со Снейпом. Несмотря на участившиеся разногласия, к нему она привыкла более, чем к остальным.       — Оно жёлтое, — проговорил Снейп на изменившееся под Сириэль кресло.       — Как эйфорийный эликсир, — согласилась она, глянув на кресло, точь-в-точь копирующее из гостиной её дома.       Снейп продолжал смотреть. Что-то в его голове, видимо, не вязалось.       — Я ожидал увидеть по меньшей мере костяной трон.       Сириэль тихо рассмеялась, покосившись на собравшихся.       — Мама любит позитивные цвета. Она выбирала обивку.       После этого Снейп отвернулся, поглубже усевшись в своё старое кожаное кресло с высокой спинкой и массивными подлокотниками. Форма кресла Сириэль была изящнее, спинка по лопатки, подлокотники узкие и с деревянными завитками на внешней стороне.       Множество кресел, заколдованных на максимальный уют садящихся в них, были расставлены в свободном порядке по кабинету, три у камина, остальные по периметру прямоугольной комнаты на перекрёстке коридоров. Высокие окна напротив камина — солнце хорошо освещало пространство, обрамляя преподавателей тёплой дымкой.       Когда все собрались, совещание началось.       Ещё раз обсудили конфуз с Поттером, перепроверили расписание, распределили время для контрольных, мельком прошлись по организации предстоящих праздников и отругали профессора Грюма, который успел продемонстрировать четверокурсникам непростительные заклятия.       Сириэль показалось, что она стала единственной из всего педсостава, кто одарил Грюма восхищённо-весёлым взглядом, а не строгим или осуждающим.       Незамеченным это не осталось.       — Мисс Матей! — возмущённо воскликнула МакГонагалл. — Разве произошло нечто смешное?       Сириэль прикрыла улыбку пальцами. Как ни старалась — сдержать её не получалось. Контроль над телом дал трещину.       — Приношу извинения, это не улыбка. Ногу свело.       Дамблдор посмотрел на неё с шутливым укором, и Сириэль отвернулась к Снейпу, покровительственно задержавшим руку у её плеча.       — Не будем обращать на неё внимания, — ровно проговорил Снейп. — Лучше сверим расходы бюджета.       Довольная его защитой, Сириэль пришлось совсем прикрыть ухмылку ладонью, притворяясь, что это нос зачесался — не слишком грациозное для венерийки движение.       МакГонагалл не сразу оставила своё наблюдение за ней, но вскоре всё же, видимо, решила, что оно того не стоило. Завела разговор, настаивающий на том, чтобы все учителя следовали программе, даже если их уроки могут прерывать посещения гостей.       — Также, конечно, стоит относиться к ним уважительно… И я снова обращаюсь персонально к вам, мисс Матей. Ваше оружие стоит оставлять только на случай проведения урока, в остальные часы надлежит придерживаться и так довольно широких рамок рабочего дресс-кода.       Приподняв бровь, Сириэль лениво подняла взгляд на хмурое лицо деканши.       — На меня поступила жалоба от кого-нибудь?       Линия челюсти МакГонагалл выступила чётче — сжала. Сириэль тоже так делала.       — Неофициальная, — крайне сухо проговорила деканша. — Профессор Каркаров в неформальной беседе упомянул, что вы несколько препятствуете обмену опытом и преподавательскими методиками, — на последнем она едва не закатила глаза. — А ваш меч выглядит настораживающе недружелюбно.       Сириэль поняла эмоцию как скептицизм по отношению к тому, что у такой молодой преподавательницы в принципе могут быть какие-то методики. Это правда — их и не было. Она просто копировала своих учителей и родственников. А в таком случае — уж чего там Игорь мог не знать? Смешно. Он просто для красного словца ей это привернул.       Про оружие и того яснее — он действительно видел в её мече угрозу. Основания так думать были. Но стало обидно — Сириэль и мысли не допускала, чтобы хоть один из её клинков коснулся его.       — Каким образом препятствую? — спросила холодно, про себя занимаясь расценкой дальнейшего удержания Игоря в страхе перед её оружием.       — Это я вас должна спросить.       Раздражившись, Сириэль фыркнула. Минерва ждала оправданий? «Да щас…» Обычно Михай огораживал её от оправданий, объяснений и сплетен.       — Если профессора Каркарова не устроило что-то конкретное, ему стоило сообщить об этом напрямую мне, а не разносить в виде сплетни, конструктив из которой вычленить весьма затруднительно.       — Это в самом деле больше похоже на сплетню, если позволите, профессор МакГонагалл, я очень извиняюсь, что вмешиваюсь, — обратилась к ней Батшеда. — Я лишь хотела отметить, что примерно то же самое профессор Каркаров… вскользь, если правильно выразиться, поведал и мне. Но теперь я задумалась, и в самом деле конкретики не было.       На зубах Сириэль скрипнуло терпение. Он начал подкапывать на мозги окружающим её людям. Козлина!       — Я видела, хотя и не думала проявлять заинтересованность, как мисс Матей и профессор Каркаров беседовали в пятницу за ужином, — заметила мадам Стебль очень осторожно. Но взгляды всё равно обратились к ней с чрезвычайным любопытством.       — Прошу простить, но я не слышала никаких грубостей, хотя не понимала, о чём разговор — он шёл на румынском, если не ошибаюсь. Но… может, всё-таки вы сказали нечто, что могло его обидеть? — аккуратнее прежнего спросила она Сириэль.       — Может и так, — терпение лопнуло, и тон сменился на хруст ледяных глыб. — Но это, опять же, нужно уточнять у профессора Каркарова. Его обиды — не моя ответственность.       — Ведите себя сдержаннее, — стукнув ногтем по столику, заявила МакГонагалл. — Вопреки моим желаниям, молодые леди будут брать пример и с вас.       — Пойдёт на пользу, — шикнула себе под нос Сириэль, прикрыв глаза — ей много раз говорили, что те выдавали злость.       Едва МакГонагалл открыла рот с ещё большим возмущением, как её прервал Дамблдор.       — Оставим эту бодрящую дискуссию. Я поддержу доводы мисс Матей. Стоит дождаться, когда профессор Каркаров официально изъявит своё недовольство. В противном случае, сочтём это за не самое доброе расположение духа. У всех бывают плохие дни.       — У Игоря их триста шестьдесят пять ежегодно, — чуть повернув голову, шепнул Снейп Сириэль и получил вялую улыбку в ответ.       Так все перешли на тему жалоб родителей учеников на тот или иной вопрос. Исходя из этого, корректировали бюджет или назначали дополнительное задание кому-нибудь из коллектива.       Помимо привычной помощи Снейпу в организации пространств под зелья Сириэль досталась в качестве помощницы ещё и мадам Трюк, которой и самой, помимо подбора и заказа нового инвентаря для квиддича, пришлось брать на себя помощь в Совиной башне.       Сириэль же выпала часть пересчёта и проверки старого, что появлялось и вновь терялось, а ученики несильно следили за повреждениями и возвратом всего этого на положенное место.       После собрания все поспешили разойтись. Видимо, мало кто желал торчать вместе дольше необходимого. Особенно во не вполне здоровой атмосфере издёвок, создавшейся уже под конец стараниями Грюма. Сириэль ощущения коллег улавливала, но не разделяла. Ей мужик показался занятным. Особенно из-за того, что её он колким словом не трогал.       Но у Сириэль были и свои дела, а потому спешила выскочить из комнаты раньше всех, чтобы потом не топтаться лишние пару секунд в очереди на выход.       Далеко ускакать не дал Снейп.       — Мне нужно знать… — начал он в полушёпоте, строго глядя на неё. Но тут его перебил прихромавший Грюм, перехватив из руки профессора девичий локоть.       — Я украду у тебя девчонку, Северус, — буркнул он, скорее уводя Сириэль, приятно изумлённую внезапно нахлынувшей на неё популярностью.       Они прошли метров десять, скрылись за поворотом, где профессор ЗОТИ уже отпустил её, но не остановился, ожидая, что за ним и так будут следовать. Такое нахальство растормошило в Сириэль любопытство. Потому и проследовала за ним аж до кабинета, где они скрылись от посторонних глаз.       — Пьёшь? — захлопнув дверь, спросил профессор, в раскоряку топая до шкафа.       — Как и многие, — она оглядела изменившуюся после Люпина комнату.       Значительно мрачнее. Но вместе с тем и занятнее. У предыдущего преподавателя бюджет был поскромнее, и комната мало чем выделялась. Уж монстров в клетках она не могла назвать чем-то уникальным. А вот разнообразные шпионские артефакты… С таким она сталкивалась только в журналах. Витиеватая золотая загагулина — детектор лжи, на столе вредноскоп блестел прозрачным куполом, а вот зеркало, показывающее глаза врагов, Сириэль видела такое и у Игоря в Дурмстранге. На последнем курсе Борис случайно его сломал.       Надо прощупать почву.       — Ты мне показалась менее чванливой, чем весь этот профессорский сброд, — Грюм поставил на стол бутылочку огневиски, помогая ей выложить карты незаметным приглашением приложиться к алкоголю.       Время близилось к обеду — Сириэль посчитала такое приглашение к беседе приемлемым.       Ногой пододвинув табурет к столу, она уселась. Грюм сел за своё более удобное кресло с кожаной спинкой и махнул в сторону бутылки. Сириэль бросила взгляд на предложенное угощение, но отодвинула к новому хозяину кабинета.       — Стаканов нет, — предупредил он, вероятно, догадываясь, что многие бы побрезговали пить из одного горла после него.       И, хотя подобным образом Сириэль ещё ни с кем не знакомилась, останавливало её не его экзотическое уродство или поддержание благопристойного поведения преподавательницы, а элементарная осторожность. Что ей там подсовывали? Не понятно. Так что пусть первым хлещет неизвестность.       Грюм пожал плечами, откупорил бутылку, сделал два неоспоримых глотка и, разведя руками, продемонстрировал сохранность жизни. Сириэль переняла бутылку и обожгла глотку. Фыркнула.       — Сколько ты уже тут, Сириэль?       Сириэль усмехнулась — будто про тюремный срок спрашивал. Ещё и на имена перешёл так скоро. Обычно это раздражало, но сейчас при всех прочих составляющих скорее веселило.       — Второй год.       — Ты из Дурмстранга?       Вопрос слишком «в лоб». Постаравшись не выдать своего удивления его скорой догадке, она прикинула, что за прошедшее время он вполне мог справиться о каждом преподавателе хоть у того же Дамблдора.       — Так и есть, — улыбнулась. — Как узнали, сэр? — соблюла субординацию. Хочет ей «тыкать» — пускай, она пока по старинке.       — По всей вероятности, тебе плевать на тёмную магию и у тебя их выправка, — указал он в её сторону пальцем.       Это была лишь констатация факта, но без задержки в груди Сириэль разлилось горделивое тепло, а на лице проступила довольная ухмылка. Грюм на это проявление искреннего патриотизма хохотнул, закашлявшись.       — Что слышала от Каркарова? — в его гаркающем голосе мелькнули заговорщицкие нотки. — Может, что-то о метке на чемпионате?       Тут уж Сириэль прорвало на «ха-ха». Ох как резво он полез по её «связям»! Ещё и с такой уверенностью, будто они и вправду были.       — С чего бы мне от него что-то слышать? — подняла она в нервном смешке брови. — Касательно метки… Мало ли кто вытворил. Провели экспертизу, что метка настоящая?       — Кончай, я не слепой, хоть и почти одноглазый, — указал на механический глаз, и снова сквозь кашель был слышен смех. — Метка настоящая. Это уже подтвердили по заклинанию палочки, пустившей его.       — Каркаров мне ничего не сообщал, — с внешним спокойствием отрезала Сириэль и потёрла шею, напряжённо размышляя о метке. — Скорее это он пытается вытянуть из меня неведомо-какую информацию.       Уж не об отцовских ли знакомых он пытался узнать? Кто мог оставить метку и по чьей инициативе? Пусть заклинание настоящее, другое дело — кто его произнёс.       — Ага, — криво кивнул Грюм, — допустим, я поверил. Но Поттера всё равно нужно будет тащить, а для этого требуется информация о том, что происходит за чужими кулисами, — заговорщицки прокряхтел, ухмыляясь. «Ага, — протянула Сириэль про себя и отклонилась, скрестив руки в замок у груди. — Вон к чему он клонил, спаивал и вообще пригласил».       Она порылась в чувствах — каково это — свидетельствовать против директора любимой школы? Да ещё и рыться в его грязном белье, выведывая тайны. Одно дело — поддевать Крама, чтобы он выпутался из-под контроля. Игорю назло. Другое — выяснять конфиденциальную информацию о Турнире.       А каково на вкус бездействие по отношению к ребёнку, попавшему в затруднительное положение? Невиновный человек. Сирота. Не её ли это долг как ведьмака — защищать людей, попавших в беду по вине слишком опасного мира? Что-то она ведь могла выяснить для Поттера. И заодно для Диггори. Молодняк всегда жалко. А этот Турнир уже нельзя было назвать безобидным из-за четвёртого участника.       Но как ещё что-то выяснить?       Михай в силу привычки уже подозревает её в чем-то. Каркарова тоже растрясти вряд ли получится. Хотя он может быть с ней неосторожен, но не до такой степени, чтобы самолично что-то рассказывать.       — Может, что и выясню, — задумчиво пробормотала Сириэль, отпив немного из горла, глядя в пустой выявитель врагов. — Не за бесплатно.       — Естественно, — довольно улыбнулся Грюм, склоняясь вбок. Порыскал по ящикам, выудил что-то мелкое и бросил на стол.       Сириэль пригляделась — кольцо. Старое потёртое золото в одном месте закручивалось ураганом, удерживая в центре бледно-фиолетовый аметист не первоклассного качества.       Вещичка дрянь, но на ней были чары. Сириэль взяла его в руку, прислушалась к ощущениям — покалывало, чуть искрило и жгло. Элементаль молнии. Наверное, сможет отвести чары или вызвать нечто похожее на Баубиллиус. Пользоваться самолично такой чепухой желания не было. Но для продажи галлеонов за двадцать сойдёт, тем более что Сириэль ещё ничего не сделала. Вещица была призвана только для того, чтобы пробудить в охотнице азарт и подкупить на дальнейшее сотрудничество.       Ну, пускай.