На прицеле

— А я тебе говорю, не нужно крабовые палочки нарезать так мелко! — Линч украшает елку гирляндой, уже около получаса слушая споры Элайджо и Джона, и если последний серьезно пытается что-то доказать рыжему, то Элайджо же в свою очередь, спорит с ним больше в шутку, все равно все делая по-своему. — Они потом совсем не будут чувствоваться в салате!       Никто даже заметить не успел, как снова наступила зима. Казалось бы до Нового года еще три с лишним месяца, но это лишь в очередной раз показывает, насколько мало времени у них осталось до конца. Звонок в дверь прерывает их ругань, только Егор хочет узнать кто там, рыжий жестом его останавливает. — Но мы делаем тарталетки, а не салат, — весело замечает безумец, протягивает писателю сыр, подмигивая Лили. — Покроши пока, а я открою.       Он уходит, оставляя друзей разбираться с приготовлениями к празднику, но очень скоро зовет Линча, который вздохнув вешает переливающийся шарик на колючую ветку, опираясь на трость, направляется в коридор. — Это к тебе, — рядом с улыбающимся Элайджо, стоят Генри и Юрий, с кучей разноцветных коробок в руках. — Здравствуй, с наступающим тебя, — Лэмбтон бесцеремонно впихивает подарки в руки безумца, обнимает Егора, нежно целуя в щеку, затем поворачивается к рыжему. — К вам обоим, между прочим… — Ты сума сошел, — качает головой журналист, прекрасно понимая, что в коробках нет ничего дешевого и их слишком уж много. — Куда нам столько всего? — Линч, я бизнесмен, — пожимает плечами мужчина, снимая пальто, вешает его, вытаскивая из кармана телефон. — Привыкай. — Поверь мне, это еще мало, — усмехается Юрий, но тут же замолкает, наткнувшись на недовольный взгляд черно-серых глаз. — Я так… кхм… к слову. — Ты ведь не будешь против, что с нами еще один гость? — вдруг спрашивает Генри, кивая телохранителю, который тут же направляется к машине. — Юрий хочет провести праздник с дочерью, поэтому будет вынужден нас покинуть и я решил, что это не будет проблемой. К тому же, думаю, ты будешь рад этой встрече.       Линч едва не теряет дар речи, когда следом за блондином в дом входит его сосед по палате, живой, невредимый и не в смирительной рубашке. Теперь он выглядит более радостным, хоть и по-прежнему с мешками под глазами, по-прежнему дерганный. — З-здравствуй, Егор… — запинаясь произносит парень, высовываясь из-за плеча Юрия. — Р-рад, что тебе уд-далось выбраться. — Девятый, как узнал, что ты в порядке, стал приставать с расспросами и в итоге, я взял его с собой, — Лэмбтон отпускает телохранителя, вручив ему небольшую красиво упакованную коробку. Девятый кивает, подтверждая сказанное. — Даже не знаю, как так вышло.       Элайджо закатывает глаза, явно желая сказать какую-нибудь колкость, но молча идет в гостиную с коробками в руках, слегка придерживает их подбородком. Генри, улыбнувшись, следует за ним, оставляя журналиста наедине с Девятым, который кажется, чувствует себя очень неуверенно. Линч смотрит на него пару секунд, пытаясь понять, как парню удалось выжить, ведь они с Элайджо отчетливо слышали его крики, но затем, мысленно машет на это рукой, какая разница в конце концов. — Чувствуй себя как дома, — расплывается в дружелюбной улыбке Егор, подталкивая бывшего соседа в сторону кухни. За прошедшее время, брюнету удалось вспомнить пару фрагментов его прибывания в диспансере, а именно прибытие, побег и обещание, о котором без конца говорил Элайджо. — Здесь никто тебя не обидит. — М-могу я помочь с ч-чем-то? — осторожно спрашивает Девятый, словно опасаясь реакции журналиста. — Если н-нужно… — Да, конечно, — на секунду брюнет забывается, резко взмахивает рукой, указывая на не до конца украшенную елку и голубоглазый тут же дергается, закрывая голову руками. Линч, сочувственно морщится, а после вздохнув, мягко касается его плеча. — Ты можешь помочь мне с гирляндой, если хочешь. — Х-хочу, — незамедлительно кивает парень, медленно идет в сторону елки, отстраненно косясь на Элайджо и Джона с Лили, готовящих ужин. Едва слышно шепчет: — Не п-правильно это, не п-правильно.       Вдруг Егор замечает, что Генри с ними нет, вспоминает, что Лукас хотел взять у него интервью для «Секретных Материалов», хромая идет в свою спальню, где натыкается на племянника вместе с Даной, которые окружив сидящего на кровати Лэмбтона, о чем-то оживленно расспрашивают его. — Но если ты не враг дяди Линча, то почему… — Лукас прерывается, замечая наблюдающего за ними Егора. — Они не сильно тебе надоедают? — с усмешкой интересуется брюнет, прислоняясь плечом к дверному косяку, не помня когда последний раз, видел Генри таким растерянным. — Да не то чтобы, — задумывается мужчина, щелкает пальцами вспомнив о чем-то. — Линч, в машине шампанское осталось, можешь занести его в дом? — Шампанское? — удивляется парень, обреченно потирает шею, прекрасно помня о подарке Генри на прошлый Новый год, который они так и не выпили. — Но у нас есть шампанское, с прошлого Нового года осталось…       Лэмбтон разглядывает его с минуту, поднимается. Кивнув детям, он выходит в коридор, взяв Линча за руку, тянет за собой на улицу, попутно успевая захватить пальто. Накинув его на плечи журналиста, мужчина выходит в слабо освещенный двор, открывает хаммер и неожиданно аккуратно толкает Егора ладонью в грудь, вынуждая сесть на переднее сиденье. Парень не знает, чего от него хотят, но уже начинает продумывать план, по побегу от очередного «важного» разговора. — Может расскажешь в чем дело? — прямо спрашивает Генри, складывая руки на груди. — Ни в чем… — мотает головой брюнет, только отводит зеленые глаза в сторону, его хватают за подбородок. Журналист вздыхает и все-таки спустя пару минут, под прожигающим взглядом сдается. — Просто это все очень непривычно и дорого. Такое чувство, словно я нашел себе богатого папика… Как-то не правильно это.       Он хмурится, когда Лэмбтон заходится в тихом смехе. Смешно ему, как же… Все это действительно немного волнует, ведь Линч практически весь год ни в чем себе не отказывает. Не то, чтобы он о чем-то просит, но деньги у него есть всегда. Мужчина таскает его по всяким ресторанам, дорогим магазинам и отелям. Исполняет каждое желание и если по началу это казалось чем-то крутым, то сейчас брюнет банально устал. — Так все дело в этом? — Лэмбтон садит парня к себе на колени, переплетает их пальцы, прижимаясь подбородком к его макушке. — Линч, я люблю тебя и хочу, чтобы ты ни в чем не нуждался. Я готов подарить тебе весь белый свет, только попроси. — Есть вещи, которые нельзя купить, — тоскливо замечает Егор, слышит тихий вздох, прекрасно зная, что мужчина понимает, что он имеет ввиду. — Ничего другого мне не нужно.       Генри ведет носом по его шее, нежно целует, слегка прикусывая кожу, сильнее прижимает парня к себе и Линч несдержанно выдыхает. Почти два месяца прошло с тех пор, как журналист восстановился после неудачной попытки свести счеты с жизнью, тогда же Элайджо признался, что знает о чувствах брюнета к Лэмбтону и предложил полиаморные отношения, считая, что так будет лучше и проще. Если сначала Егор сомневался в этом и даже немного злился на безумца, то через короткий промежуток времени, все же решился на эксперимент и ни капли об этом не жалеет, ведь так действительно все стало немного проще. Лэмбтон стал более живым, а исходящий от него холод, возвращался только когда мужчина зол или недоволен. Элайджо, совершенно не ревнует парня к нему, да и вообще никак не реагирует на их близость, словно все так и должно быть. Словно двойные отношения — это нормально. — Ладно тебе, думаешь я не знаю, что вы оба просто пользуетесь мной? — с легкой улыбкой, Генри целует журналиста за ухом, оттягивает мочку зубами. — Причем очень нагло, переходя все черты. — Правда? Блин, неужели так заметно? — Линч впивается пальцами в чужое плечо, когда мужчина резко разворачивает его к себе лицом. — Видимо нужно было лучше скрывать это… ох…       Лэмбтон запускает ледяные руки под вязанный свитер, опаля кожу холодом и Егор на автомате поддается назад, пытаясь уйти от касаний, ударяется затылком о крышу хаммера, недовольно шипит. — Прости, — насмешливо извиняется Генри, зарываясь пальцами в черно-синие волосы. Только он хочет коснуться его щеки, на улицу выходит Элайджо. — Не хочу прерывать ваши нежности, но ужин готов, — сообщает рыжий, рукой манит их в дом. — Давайте скорее, пока все салаты не съели.       Линч закатывает глаза, на что ему в спину, тут же прилетает снежок. Он оборачивается, смиряя Элайджо недобрым взглядом, а после пытается слезть с колен мужчины, придумывая план мести. Лэмбтон ожидаемо, подхватывает парня под руку, помогая устоять на ногах, забрав шампанское, ведет его в дом, помогает подняться по ступенькам. Безумец с легкой улыбкой, закрывает за ними дверь. — Лили, не наливай ему, он и так в запой скоро уйдет! — ворчит Джон, забирая у Дейла бокал. Старик недовольно цокает и будто специально, чтобы побесить шатена еще больше, вытаскивает из кармана флягу, пьет прямо с горла. — Дейл, мать твою! — Кажется тебя переиграли, дядя Джон, — усмехается Лукас, жуя картофельное пюре, на что писатель начинает сильнее возмущаться. — Линч, ну скажи ему! — Да ладно тебе, приятель, Новый год же, — Егор садится за стол, рядом с Девятым, который молчит, просто наблюдая за перепалкой. Он легонько толкает его в плечо, замечая как на лице Элайджо отражается сочувствие и легкое негодование. Будто он подумал о чем-то, что очень его злит. — С тобой все хорошо? — Д-да, просто ш-шумно, — парень задумывается, а после с улыбкой выдает. — Х-хотя в психушке, было г-гораздо шумнее. — В психушке? — резко переключает свое внимание Лили, на секунду, ее лицо искажает недоверие. Егор понимает ее, но не может позволить относиться к Девятому как к психу, ведь он до сих пор так и не сделал ничего плохого. Это сильно отличает его от остальных. — Это долгая, история, — спешит перевести тему Линч, накладывая в тарелку крабовый салат. — Лучше расскажи как прошла твоя выставка? — Ой, все как всегда, — отмахивается девушка, наливая Лукасу и Дане немного шампанского, наклоняется к девочке. — Только родителям ни слова.       Она кивает в ответ. От внимания уплетающего салат, журналиста не укрывается, то как Генри забирает нож, лежащий недалеко от руки Девятого. Заметив взгляд брюнета, мужчина вздыхает. — Линч, не стоит тебе оставлять вот так ножи, — предупреждает он, а после косится на Элайджо, шутливо щурится. — И рядом с ним тоже. — Ой, да я с ножами обращаюсь, лучше чем вы все, вместе взятые, — обижается на шутку рыжий, отпивая из бокала дорогое шампанское. — Тоже мне. — Мы тебе верим, — с легкой издевкой в голосе, фыркает Джон и внутри Линча поселяется чувство тревоги. Только не снова.       Никто дернуться не успевает, как Элайджо, даже не глядя, кидает лежащий до этого на столе нож, в Лэмбтона. Слегка задев белую прядь волос, лезвие вонзается в стену, в паре сантиметров от его головы. Все переводят ошарашенные взгляды на безумца, которому кажется, вообще нет до этого дела, а Девятый так вообще мертвой хваткой цепляется за руку Линча, что зло смотрит на рыжего. — Что? — просто пожимает плечами Элайджо, допивает шампанское и поднявшись направляется прочь. — Я бы все равно не попал, потому что не хотел.       Егор сидит глядя на перепуганную сестру и слегка насторожившегося Джона, что на автомате прикрывает девушку рукой. Лэмбтон моргает, вытаскивает из стены нож, относит его в мойку. — Не обращайте внимание, — пытается хоть немного разрядить обстановку журналист, встает из-за стола. — У него просто специфическое чувство юмора. — Егор, ты куда? — пытается вмешаться Лили, но парень ее игнорирует.       Кое-как отцепив от себя Девятого, брюнет идет на чердак, пытаясь понять, что вывело безумца из себя, ведь обычно, он очень спокоен и это совсем на него не похоже. Открыв окно, он с трудом вылазит на козырек, едва не поскользнувшись, садится рядом с Элайджо, что рассматривает дрожащие руки, явно сам очень обеспокоенный произошедшим. Парень сидит какое-то время молча смотря в звездное небо. — Расскажешь, что это было? — наконец нарушает тишину Линч, осторожно касается его предплечья. — Прости, что напугал Герой, просто щелкнуло что-то, — пытается объяснить он, но складывается ощущение, что слова застревают у него где-то глубоко в горле. — Просто Генри он… — рыжий зло сжимает кулаки, скалясь. — От одного только вида зашуганного Девятого, я вспоминаю, что эти подонки делали с нами и хочется придушить Лэмбтона собственными руками… — И давно ты об этом думаешь? — Егор кладет голову ему на плечо, заглядывая в карие глаза, что в полутьме кажутся черными, отражают в себе разноцветные огни гирлянд. — Весь вечер, — признается Элайджо, тяжело вздыхает. — Наверное мне не стоило пить, а то я снова начинаю терять грани.       Линч качает головой, мягко касается его щеки пальцами, целует, другой рукой зарываясь в рыжие волосы, слегка натягивает их. — Не думай о прошлом, мы пережили его, а значит все в порядке, — шепчет журналист отстраняясь, слегка приподнимает уголки губ. — Сейчас, нужно жить настоящим и веселиться.       Элайджо сидит на крыльце, вертит в руках желтую подарочную коробку, наблюдая за тем, как Лукас и Дана играют в снежки. У него на плече дремлет подвыпивший Девятый, что тоже не захотел оставаться в шумном кругу чужой семьи и предпочел посидеть немного на холоде. Рыжий же, просто ожидает пока все соберутся, чтобы обменяться подарками и посмотреть на салют. — С тобой все хорошо? — раздается над ухом голос Лэмбтона, который стряхнув снег со ступенек, садится рядом. — Все отлично, — тихо отмахивается безумец, стараясь не потревожить спящего парня, не желая делиться с мужчиной своими чувствами и мыслями. — Извини, что швырнул в тебя нож. Я не хотел… — Я не злюсь на тебя, — как-то безразлично пожимает плечами Генри, мягко касается его руки. — Хотя думаю, я понимаю, почему ты такой дерганный. Это ведь из-за шума вокруг? Непривычно.       Элайджо не удостаивает его ответом, просто сидит, продолжая смотреть в одну точку. Пытаясь подавить травмирующие воспоминания о шоковой терапии и боях без правил, о Линче, который за несколько дней пострадал сильнее, чем он за четыре года своего заточения. Рыжий вытаскивает из кармана пачку сигарет и новую зажигалку, закуривает, поворачиваясь к Лэмбтону, который продолжает обеспокоенно смотреть на него. — Скажи мне, как ты спишь по ночам? — безумец осторожно укладывает Девятого к себе на колени, поглаживает по темно-коричневым волосам, выдыхая дым. — Я правда, очень долго пытался понять, неужели весь пережитый нами кошмар, стоил того? Как ты мог так поступить? Да, у нас всех есть грехи за душой, но… — он практически невесомо касается шрама на щеке парня, идущего дальше вниз по шее. Рыжий прекрасно знает, что он появился после стычки с Геральдом. — Ты знал, что его подставили? Девятый, просто случайно оказался не в том месте, не в то время. Ни в чем не виновный, он едва не погиб из-за тебя. Линч едва не погиб, трижды. Даже после нашего «примирения» мои мысли, каждый раз возвращаются к твоему убийству. Каждый раз… Лэмбтон совершенно неожиданно забирает у Элайджо сигарету, затягивается, выдохнув дым, закрывает лицо рукой. — Когда Юрий донес мне о том, что Линча ранили, я сразу же отправился в лечебницу, — он нервно вертит в руках зажигалку, не сводя черно-серых глаз с валяющихся в снегу детей. — Увидев своими глазами мертвых пациентов и персонал, я пережил самый настоящий ужас, решив, что Линч тоже лежит где-то мертвый. А потом увидел как ты сбегаешь с ним на плече и внутри все перевернулось. Особенно потом, когда во время очередного приступа, он принял меня за тебя. Я не хотел, чтобы Линч пострадал по настоящему, я просчитался и очень виню себя в этом, — мужчина замолкает, убирает зажигалку в карман пальто, сжимает замерзшие пальцы. — Я знаю о твоей жажде мести, я не настолько слеп, чтобы не заметить, как при виде меня приподнимаются твои губы, как дрожат руки, от желания и страха, что в конце концов, тебе сорвет крышу. Я знаю, что слова ничего не изменят… — Именно, что не изменят, — шипит Элайджо, пытаясь отогнать от себя давящую печаль и сильнейшее чувство вины. — Я хочу, чтобы Девятый остался с нами и это не просьба. Я не могу позволить вам, свести мальчишку сума окончательно. А если твоя ненаглядная собачка начнет возникать, передай ему, пусть выскажет свое недовольство мне лично. Если конечно смелости хватит. — Ты не можешь вот так… — теряет ледяное спокойствие Лэмбтон, ненавидящий, когда ему что-либо указывают.       Их ругань быстро прерывают вышедшие на улицу Джон с Линчем, а следом за ними, выскакивает Лили, принимаясь ругаться на детей. Мол нечего на холодной земле лежать, заболеют еще. — Для обмена подарками все готовы? — спрашивает журналист и мужчины быстро делают вид, что все в порядке и они не хотели пару секунд назад вцепиться друг другу в глотки.       Элайджо с натянутой улыбкой тормошит Девятого, который поднимает голову сонно осматриваясь, на его щеках выступает румянец, когда он понимает, что все это время дремал на коленях безумца. — Чур я первый! — Джон протягивает ярко-зеленую коробочку Лили и ярко-красную Линчу. — Вам понравится.       Девушка открывает подарок, тут же удивленно закрывает рот рукой, вытаскивает оттуда деревянный кейс с большой палитрой профессиональных масляных красок. — Господи, Джон, они ведь очень дорогие! — восклицает она, прижимает подарок к груди, целует писателя в щеку и он заметно покраснев, отворачивается. — Спасибо тебе. — Все для тебя Лили-Лапушка, — шатен смущенно улыбаясь отдает еще один подарок, но уже Лукасу, достаточно большой и увесистый. — Это тебе чемпион, только наверное, лучше идите, открывайте в доме. — Спасибо, дядя Джон! — мальчишка убегает в дом вместе с Даной, и спустя пару минут слышится писк полный радости, а следом недовольное ворчание пьяного Дейла.       Линч опускается на ступеньки, разрывает блестящую упаковочную бумагу и открыв коробку замирает, во все глаза глядя на ее содержимое, вытаскивает оттуда свой плащ, расписанный золотой краской, кое-где с очень красивыми, аккуратно пришитыми заплатками и ремешками к рукавам. Еще в коробке оказываются новая видеокамера и небольшой, но толстый блокнот в кожаной обложке с тремя звездами на ней, явно ручной работы. — Как тебе? — интересуется Джон, мягко толкая журналиста в бок локтем. — Это тебе от нас. Лили закастомила твой плащ, я купил новую видеокамеру, ведь на твоей треснул объектив и вообще я удивлен, как она до сих пор работает… — Ну, а блокнот от меня, — перебивает шатена Элайджо, отодвигая его в сторону. — Решил, что пора тебе начать вести собственный дневник, а не писать все свои наблюдения в чужом. Да и страниц там уже маловато осталось. — Спасибо вам, — Егор откладывает коробку, с интересом рассматривая видеокамеру, которая точно такая же как его старая. — Вау, у нее даже памяти больше и ночное видение лучше. — Ну так, последняя модель, — качает головой писатель, приобнимая Лили, тянет ее в дом. — Пойдем, глянем как там Лукас, — он хлопает Девятого по плечу. — Хей, страдалец, пойдем с нами.       Кивнув, парень поднимается и идет следом за ними, оставляя троицу сидеть на крыльце. Линч ждет пару секунд, пока двери за ними закроются и наконец выдыхает, убирая камеру. Элайджо берет его запястье, нежно целует костяшки пальцев. — Знаешь, у меня для тебя тоже есть подарок, — едва не мурчит брюнет, вытаскивая из кармана, небольшую синюю бархатную коробочку. — Неужели? — расплывается в милой улыбке рыжий, забирает ее и его глаза расширяются при виде двух серебряных колец, с выгравированными на них золотистыми звездами. — Герой, это…       Егор тут же взмахивает руками. — Только не подумай, это просто парные кольца и… — спохватившись пытается объясниться он, резко Элайджо прижимает его к себе, утыкаясь носом в бледную шею. Он замечает, что Лэмбтон слегка морщится, а после и вовсе поднимается, направляясь в дом, хлопает дверью. — Что это с ним?       Безумец отстраняется, закрывает коробочку, отдает ее обратно Линчу. — Я хочу поговорить с тобой и этот разговор тебе не понравится, — вздохнув начинает он и брюнет настораживается, внимательно слушая. — Ты знаешь, что я не хотел ставить тебя перед выбором, но я больше так не могу. Герой, нельзя воевать на два фронта, прости. Я ни в коем случае не давлю на тебя и дам время подумать, но ты должен решить кто для тебя важнее.       Элайджо замолкает, прекрасно понимая, что если в итоге Линч сделает выбор в пользу Генри, то ему придется нарушить свое обещание и уйти, ведь иначе все закончится очень плачевно. Он бы хотел, чтобы все было иначе, но с каждым разом их с Лэмбтоном перепалки заходят все дальше, а Егор волнуется все больше, разрываясь между двумя сторонами. — Линч, — голос мужчины возвращает поникшего брюнета в реальность. Лэмбтон спускается по ступенькам вместе с Девятым. — Прошу прощения, но нам пора. Спасибо тебе за теплый прием.       Элайджо резко вскакивает, дергая бывшего соседа Линча за руку, закрывает собой. — Я кажется ясно сказал тебе, что он станется здесь, — шипит безумец, твердо глядя в черно-серые глаза. Не обращая внимания на непонимание со стороны Егора. — Давай не будем, — устало вздыхает Генри, качая головой, не желая продолжать этот спор. — Я должен вернуть Девятого в клинику. Я в любом случае заберу его. — Попробуй, — скалится Элайджо, толкая парня в руки журналиста, готовый драться за него. Хотя, может он просто ищет повод наконец дать Лэмбтону в морду.       Линч пытается вмешаться, но слишком поздно. Мужчина резко заламывает руку замахнувшегося безумца, но Элайджо не растерявшись, цепляет ногой его лодыжку, опрокидывая в снег. Рыжий не успевает прижать Лэмбтона к земле, его сбивают с ног, бьют в челюсть, но не сильно, словно просто пытаясь привести в чувство. — Что вы творите? — брюнет прикрывает плечом перепуганного Девятого, раздраженно наблюдая за потасовкой. — Хватит! — Достаточно? — едко интересуется Генри, сидя на безумце, когда вдруг, тот оскалившись бьет его головой в нос. — Черт…       Это дает шанс вырваться и с силой ударить Лэмбтона в грудь ногой, так, что он падает на колени, начиная задыхаться. — Я кажется предупреждал тебя, — Элайджо озлобленно бьет его коленом по лицу и Генри окончательно падает на холодную землю, следующий удар, приходится ботинком в живот мужчины, что даже не смотря на отчаянные попытки вдохнуть, старается подняться на дрожащих ногах. — Остановись, ты ведь убьешь его! — не выдержав, Линч хватает рыжего за руку, пытаясь оттащить от задыхающегося Лэмбтона. — Не лезь! — безумец дергает рукой, отталкивая от себя журналиста и тот падает в снег, оступившись.       Элайджо резко приходит в себя, окутанный диким ужасом, смотрит как кровь алыми каплями падает на землю из разбитого носа Егора. Он ранил любимого человека, он ранил его… На шум выходит Джон и при виде всей этой картины, его брови сводятся к переносице. Рыжий стоит растерянно глядя на Линча, который вытирает кровь тыльной стороной ладони, а после на Лэмбтона, что лежит на земле, закашлявшись, выплевывает алую жидкость. Элайджо бросается в лес, искренне боясь навредить им еще больше. Он слышит крик позади, но не останавливается, продолжает бежать до тех пор, пока впереди не начинают виднеться очертания дороги, переходит на шаг, зарываясь пальцами в рыжие волосы. Как он мог, после того как клялся, что никогда не причинит Егору вреда. Горько усмехается, наконец понимая, что таблетки давно перестали действовать, что Линч не простит его и это конец их отношений. Он все испортил…       Погрязший в своих мыслях, безумец даже не замечает, как выходит к заправке, которая как ни странно работает не смотря на праздник. Он проходит в магазин, кажется только-только замечая, что ушел в одном лишь гольфе, напрочь забыв про куртку. Сейчас это последнее, о чем ему хочется думать. Купив шоколадку, банку пива и хмуро поздравив продавца с Новым годом, рыжий выходит на улицу, где уже в свете фонарей, во всю кружась падают хлопья снега. Прямо перед зданием заправки стоит знакомая машина и прислонившийся к ней спиной Линч с зеленой курткой в руках. Элайджо стоит в паре метров от него, не решаясь подойти ближе. — Долго собираешься мерзнуть? — интересуется парень, протягивая рыжему куртку и немного подумав, безумец осторожно забирает ее, накидывает себе на плечи. — Линч, я… — он прерывается, когда Егор открывает дверь машины. — Садись, бой курантов мы уже все равно пропустили, — с улыбкой кивает журналист, мягко касается его руки. — Поедем, развеемся. Только ты и я. М?       Элайджо неуверенно подходит ближе, обнимает брюнета, чувствует, как он прижимается щекой к его плечу. Рыжий не понимает, почему он тут, почему парень бросил семью и поехал за ним. — Прости меня… — безумец виновато отводит карие глаза, но кажется Линч совершенно не злится. Он целует его, так настойчиво и нежно, ясно давая понять, что давно сделал свой выбор. — Я люблю тебя, — первый раз за столько времени, сам признается брюнет, а не просто отвечает взаимностью на чьи-то слова. — Я хочу остаться с тобой.       Егор вытаскивает из кармана уже знакомую Элайджо коробочку, открывает ее, протягивая рыжему одно из колец, на котором выгравировано две золотистых звезды. Ожидающе смотрит на него, словно безмолвно спрашивая: «Согласен ли ты, остаться со мной?». Безумец надевает кольцо на безымянный палец правой руки и Линч, в зеленых глазах, которого отражается искреннее счастье, следует его примеру. Элайджо утягивает парня в поцелуй, теперь точно уверенный, что, чтобы не случилось в будущем, он уже никуда не уйдет, ведь они связанны.