На прицеле

      Лэмбтон просыпается посреди ночи от прикосновения к своему плечу, резко вытаскивает из-под подушки пистолет, но быстро его опускает, различив в темноте испуганное лицо Егора. — Ох, это вы… — мужчина убирает оружие, сонно потирает лицо. Линч все так же стоит неподвижно, настороженно глядя на Генри. — Что-то случилось? Снова галлюцинации мучают?       Парень мотает головой. — Мне…страшно. — нехотя признается Егор, отворачиваясь.       Лэмбтон вздыхает, молча пододвигается к стене, позволяя журналисту лечь рядом. Линч утыкается ему в грудь лицом, шипит, ненавидя себя за бессилие. Он чувствует, как мужчина обнимает его, прижимается подбородком к макушке. — Не волнуйтесь, скоро все страхи уйдут, — Генри нежно поглаживает его по щеке кончиками пальцев. — Я рядом с вами… — Спасибо тебе, — шепчет парень, и Лэмбтон,неожиданно для себя мягко целует его в лоб.       Да, мужчина не просто так покрывает брюнета на протяжении долгого времени. Если изначально он хотел использовать Линча в своих целях, вынудить работать на себя под угрозами. То со временем интерес Генри к нему изменился. Ему безумно хочется защищать журналиста, вытаскивать из передряг, только бы никто не причинил брюнету вреда. Да, он ошибся, позволил своим же людям издеваться над ним, но твари, которые довели Линча до такого состояния, поплатились за это своей жизнью. И как ни странно, даже не от его рук, но больше мужчина никому не позволит сделать ему больно. Лэмбтон просто лежит какое-то время, глядя в темный угол комнаты, слушая сопение Егора, гладит по спине, когда он снова начинает ворочаться.       Проснувшись ближе к полудню, Линч не обнаруживает Генри рядом с собой. Зевнув, он, держась за стены, с трудом спускается на первый этаж. Налив в кружку воды, парень залпом выпивает ее. Вдруг ему в глаза бросается записка, оставленная на столе, и небольшая коробка рядом с ней. Развернув ее, он читает текст написанный ровным, аккуратным почерком. «Лазанья в холодильнике, на столе небольшой сюрприз для вас. Не скучайте».       Линч с интересом открывает коробку и удивленно оседает на стул. Внутри лежат видеокамера и новый телефон, явно очень дорогой. Он включает его и удивляется еще сильнее при виде всех своих контактов, старых обоев, заметок, фотографий. Вся информация со старого телефона… Он вытаскивает видеокамеру, со все с тем же надтреснутым объективом, включает ее и с облегчением видит, что все видеозаписи на месте. Но что, если Генри смотрел их… Выходит, он знает… Журналист лезет в телефон, ищет номер Джона и быстро тыкает на вызов, ставит на громкую. Писатель берет трубку сразу, судя по голосу, он на грани того, чтобы разрыдаться. Линч объясняет ситуацию, и даже не успевает попросить друга приехать, как он говорит, что уже садится в машину, и бросает трубку. Парень пожимает плечами, отправляет адрес в сообщении, ведь Джон даже не удосуживается узнать его, а после вытаскивает из холодильника лазанью, решая поесть. Он залипает в телефон, неохотно жуя, понимая, что готовит Лэмбтон действительно не очень, хоть и старается ему угодить. Вдруг натыкается на новость о сбежавшем пациенте из психиатрической клиники, что убил охрану из дробовика и некоторых других пациентов. Глаза Егора в ужасе расширяются, когда он в видит на фотороботе лицо Элайджо, а рядом фотографию Лэмбтона и подпись: «Следствие ведет лейтенант Коневой, пока никаких комментариев».       Что? Лейтенант? Лэмбтон? Мир Линча окончательно переворачивается с ног на голову. Поэтому мужчину отпустил фонд, и вот, что за лейтенант на самом деле вел дело о снеговиках. Выходит, Лэмбтон уже давно покрывает его… Так много вопросов, и ответов практически нет… Брюнета отвлекает стук в дверь, довольно быстро превратившийся в громкие удары. Линч напрягается, но это быстро проходит, когда до него доносится голос Джона и знакомое «Седовласка». Журналист с трудом доходит до двери, открывает ее, и ему тут же тычут в лицо револьвером. Снова. — Линч? — шатен, не опуская оружия, входит в дом. — Где Лэмбтон? — Работает, — невозмутимо отвечает Егор, закрывая дверь, и писатель наконец опускает ствол. — Я тут один…       Джон, растрепанный, с мешками под глазами, обнимает его так, что ребра потрескивают, Линч прижимается щекой к родному плечу, чувствует, как парень с силой сжимает футболку на его спине. — Он тебя похитил? Пытал? — Джон берет его за щеки, осматривая. Морщится при виде незаживших, заклеенных ран на лице друга. — Нет, он…спас меня, — честно отвечает брюнет, видит, как писатель удивленно вскидывает брови. — Мы живем бок о бок уже третью неделю.       Парень проходит в кухню, с интересом рассматривая все вокруг. — Обалдеть, — он садится за стол, недовольно хмурится. — Я очень за тебя волновался! Почему ты сразу мне не позвонил? Я бы забрал тебя! — Джон, не пойми неправильно, — вздыхает Линч, хромая, проходит к столу, кривясь от боли, садится перед Джоном, задумчиво вертит в руках камеру. — Я не хочу никуда уходить. Я больше не буду заниматься сверхъестественным, так будет лучше.       За эту неделю он успел многое обдумать, возможно, его галлюцинация права, и, если он перестанет лезть во всю эту сверхъестественную чушь, апокалипсис не случится. У Лукаса, Лили и Джона будет самая обычная, счастливая, долгая жизнь. Им больше не придется ни о чем переживать и бояться, не придется страдать из-за него… — Линч, он тебе мозги промыл? Ты что несешь, а как же фиолетовая земля? Будущее? — поражается писатель, взмахивает руками. — Неужели ты просто решил сдаться? — Джон…       Неожиданно в дом входит Лэмбтон, и глаза журналиста расширяются в шоке. — Мистер Линч, вы не знаете, что за машина перед… — мужчина, весь перепачканный кровью, замирает на пороге, холодно глядя на Джона, который быстро вытаскивает револьвер. — Вот оно что. — Прости, я просто… — хочет оправдаться Линч, опасаясь реакции, но мужчина останавливает его жестом руки, на ладони которой красуется огромный порез. — Ненужно, я для того и оставил вам телефон, — Лэмбтон, не обращая на писателя никакого внимания, проходит в кухню, вытаскивает из шкафчика бутылку виски.       Он окидывает парня взглядом с ног до головы, а после просто уходит на второй этаж, и очень скоро сверху слышится звук льющейся воды. Джон прячет оружие за спину, непонимающе поворачивается к не менее озадаченному другу. — И часто он так? — Первый раз…       Как только звук воды прекращается, Линч, с трудом уговорив Джона остаться в гостиной, поднимается наверх, попытаться узнать, что произошло, но не решается постучать в дверь ванной. Просто стоит с приподнятой рукой, думая, что, скорее всего, мужчина сейчас не хочет никого видеть. Но если Лэмбтона это обычно не останавливает, то почему его должно? Егор, вздохнув, все же стучит в дверь, нажимает на золотистую ручку, но, к его удивлению, в ванной никого не оказывается, только невскрытая бутылка с окровавленным отпечатком стоит на раковине. Но тогда остается только спальня, куда журналист и направляется, шипя от боли в ноге. Мужчина просто лежит на кровати, смотря в потолок, однако, заметив парня, манит его к себе перебинтованной рукой. Линч подходит к нему, садится на край кровати. — Что-то случилось? — тихо спрашивает брюнет, осторожно осматривая заклеенную рану на ладони Генри. — Кто тебя так? — Я не могу вам сказать, — он приподнимается, прижимает Егора к себе, утыкаясь носом ему в шею. Журналист окончательно убеждается, что его подозрения верны, и у Лэмбтона действительно есть к нему чувства. — Вам и так все еще плохо. — Хорошо, — просто отвечает Линч, несдержанно выдыхает, когда пальцы мужчины случайно задевают синяки на теле. — Если так будет лучше… — Ваш друг ни капли не изменился, — вдруг слабо усмехается Генри, нежно ведет носом по его щеке. — Все такой же дерзкий… — он принимается нежно целовать плечи парня, плавно переходя на лопатки, особенно уделяя внимание травмированным участкам кожи, цепляет ее губами. — Генри… — Линч хочет остановить Лэмбтона, но, объятый теплом чужого тела, он поддается на эти ласки.       Его совсем не смущает происходящее, за эту неделю их взаимоотношения очень изменились. Мужчина относится к Линчу, как к самому дорогому сокровищу, которое очень боится потерять. Но журналиста не так пугают чувства Генри, как свои собственные. Он уже толком не помнит, как это — любить, и как это — когда любят тебя. Но Лэмбтон явно старается пробудить в нем эти воспоминания. Он осторожно ведет пальцами по груди, сильнее прижимая к себе, вынуждая парня прогнуться в спине. Мужчина не переходит границ, ласкает, скорее, чтобы просто отвлечь от дурных мыслей, прекрасно понимая, что психика Егора, все еще слишком слаба так же, как и тело. Да и согласия на дальнейшие действия парень ему не давал. Линч слегка натягивает чужие волосы, вынуждая Генри посмотреть на него. В черно-серых глазах читается такое знакомое и искреннее чувство, словно любовь, но намного сильнее. — Черт с тобой… — шепчет журналист, впиваясь в губы Лэмбтона. Нежно целует, касается шрама на его лице, зарываясь пальцами в белоснежные волосы. Возможно, ему удастся спасти мужчину, уберечь от становления ужасным монстром, бесцельно бродящим в катакомбах. Но не сейчас… Генри отстраняется, мягко целует щеки парня и вдруг подхватывает на руки, первый раз слабо улыбается ему, и на щеках Егора выступает румянец. — Опять… — Не бурчите, — Лэмбтон выходит в коридор, только они подходят к лестнице, снизу высовывается Джон. — Линч ты… — он удивленно вскидывает брови, во все глаза глядя на Линча, что неловко отворачивается в попытке скрыть свое смущение. Лэмбтон аккуратно спускается по ступенькам, садит парня на диван. — Что происходит? — Моя нога повреждена, мне немного трудно подниматься и спускаться по лестнице, да и в целом ходить, — пытается объясниться журналист, наблюдая за уставшим потрепанным Лэмбтоном, который вытаскивает из холодильника бутылку с водой, жадно принимается пить. Он решает перевести тему. — Как там Лили и Лукас? Представить не могу, как они волнуются. — Мы с Лили-лапушкой весь город на уши поставили, но так тебя и не нашли, — вздохнув, шатен садится рядом, поправляет очки. — Она даже хотела адвоката нанять. Ты ведь расскажешь, что с тобой случилось?       Линч косится в сторону заметно насторожившегося Генри. Может, все-таки стоит сказать им правду? Он мотает головой. — Я не знаю, — врет парень, решая не втягивать друга во всю эту историю. Хватит с них, с обоих. — Последнее, что я помню, это как меня арестовали, а дальше все как в тумане. Прости… — Я пытался с ментами разговаривать, но толку не было, — Джон едва касается его плеча, вновь обнимает. — А тут вдруг звонок от тебя, я аж телефон выронил от неожиданности.       Он знакомо усмехается, такой живой и счастливый. Линч впервые за столь долгое время расплывается в улыбке. Но она очень быстро сходит с его лица, когда глаза Джона закатываются, а из уголка его рта вытекает тоненькая струйка крови. Зеленые глаза расширяются в страхе при виде огромного красного пятна, стремительно расходящегося по темно-серой футболке. — Линч? — голос искажен, отдается в голове, словно они снова в метро, и писатель сильно отстал, оставшись где-то позади. — Все хорошо?       По щекам Джона начинают течь кровавые слезы, и Егор, забыв про больную ногу, вскакивает в ужасе. Он старается убедить себя, что это неправда, прийти в чувство, но стремительно нарастающая боль в лодыжке не дает сосредоточится. — Посмотри на меня, это ведь ты сотворил, — доносится до журналиста, и неожиданно изуродованное, мутировавшее лицо друга оказывается прямо перед ним. — Он умрет из-за тебя! — Это неправда! — вскрикивает Линч от страха и боли, оседает на пол, закрывая лицо руками. В его глазах слезы бессилия. Звонить Джону было ошибкой, он не должен был этого делать. — Я не хотел. Не хотел…       Лэмбтон осторожно касается предплечья Егора, пытается привести его в чувство, но погрязший в своих страхах парень не реагирует. Сидит, уткнувшись носом в свои руки, просто смотрит в одну точку стеклянными глазами, тихо причитая. — Что с ним? — Джон опускается рядом с другом, машет рукой у него перед лицом, но, ожидаемо, реакции никакой. Резко он вытаскивает револьвер, тычет им в мужчину. — Твоих рук дело?!       Генри легко выбивает оружие из рук шатена, который даже не успевает дернуться, откидывает в сторону. Молча забирает парня, садит на стоящий рядом стул, осматривает поврежденную ногу. Убедившись, что хуже не стало, он берет висящее на спинке стула полотенце, смачивает его холодной водой. Лэмбтон не уверен, что это поможет, но попытаться стоит. Он аккуратно принимается протирать его лицо. — Я не знаю, как помочь ему. — устало произносит мужчина, медленно спускается к бледной шее. Ложь во благо? Возможно, именно Джон поможет ему узнать то, что так тщательно скрывает журналист. — Я уже почти месяц бьюсь за него, а толку никакого. Хуже всего, он совсем мне ничего не рассказывает, скрывает, что у него на душе. Мучается от галлюцинаций и страхов, причину которых я не могу выяснить.       Джон подходит ближе, опирается поясницей о кухонный стол, морщится, о чем-то раздумывая. Лэмбтон продолжает делать встревоженный вид. — Где ты нашел его? — спрашивает шатен, протягивая ему кружку с холодной водой. — Я переполошил всех, кого только можно, но не смог найти ни следа. Где он был? — Я вытащил его из психлечебницы, — Генри окидывает пораженного писателя взглядом с головы до ног. — Избитого и абсолютно невменяемого. Он все бредил про фиолетовую землю и апокалипсис. Что он убийца, и все вокруг него страдают.       Джон снова отворачивается, а после просто уходит. Лэмбтон вздыхает, мягко касается щеки Линча. Видимо стоит попробовать по-другому. Сегодняшняя стычка с Элайджей показала мужчине, что безумец имеет над ним некоторое превосходство, что он очень расчетлив, раз смог сбежать от него с двумя пулевыми. А значит, он же может добраться до Егора и рассказать ему правду, чего допустить нельзя. Хотя, скорее всего, он уже мертв, но Лэмбтон решил перестраховаться, отправив на поиски тела сразу два спецотряда. Вдруг шатен возвращается с ноутбуком, оставленным в гостиной на столе. — Разблокируй, на словах объяснять будет долго. — он кладет его на стол. Брови мужчины сводятся к переносице, но он не спорит, просто включает ноутбук, вводит пароль. Писатель подключает к нему камеру. — Тебе нужны видеозаписи до ареста, — он берет друга на руки, перекладывает на диван, продолжает протирать его лицо холодным полотенцем. — Может, и поймешь что. Но мой тебе совет — не досматривай их до конца.       Лэмбтон настороженно открывает одну из видеозаписей, пожалуй, самую длинную из всех. На экране появляется Джон в темном метро и голос Линча. Потом появляются незнакомые люди, ведут их на одну из станций. Чем дальше он смотрит, тем больше вопросов возникает в его голове. «Во что же вы на этот раз вляпались, мистер Линч…» Потом Реднеки, постаревший Лукас, что умирая, произносит его имя. Потом плен, какой-то мудак, зовущий себя Морпехом, атака монстров и странный мужчина, что ведет чудом выживших друзей в мавзолей Ленина. Лэмбтон косится на Джона, который что-то тихо говорит Егору, в надежде, что он ответит ему. Они знают местонахождение его портала… Он смотрит запись дальше, и меняется в лице при виде огромного мутанта, что щупальцем хватает журналиста за шею и произносит такое знакомое «мистер Линч?». Генри внимательно наблюдает за дракой, замечая, что даже будучи монстром, он, пытаясь защитить Линча, швыряет его в портал, а следом за ним и видеокамеру. На этом запись прерывается. Лэмбтон смотрит пару секунд в темный экран, пытаясь уложить в голове увиденное. Выходит, Линч был будущем и видел все своими глазами. Это хорошо, ведь он сможет помочь остановить апокалипсис, как и предполагал Генри. Они обязательно поговорят об этом, когда Егору станет лучше. Он, не выдавая своего волнения, подходит к задремавшему Джону, берет журналиста на руки. Отмечая, что это постепенно начинает входить в привычку. — Я отнесу его в спальню, — произносит мужчина прежде, чем писатель успевает раскрыть рот. — Если вы не собираетесь ехать домой, можете ночевать наверху.       С этими словами Лэмбтон поднимается на второй этаж, проходит в свою спальню, закрывает дверь. Уложив парня на кровать, чувствует, как Егор сжимает его ладонь, слабо приоткрывает глаза. Генри ложится рядом, прижимает брюнета к себе, и тот тихо всхлипывает. — Все хорошо, я здесь. — шепчет мужчина, вытирая его слезы. — Я никому не позволю причинить вам вред. Скоро все станет, как прежде, обещаю вам.       Видя, насколько парню плохо, Лэмбтону хочется оградить его от всего света. Только бы подобный кошмар его никогда не коснулся. И мужчина сделает для этого все, насколько это возможно. Он запускает руку в темно-синие волосы, перебирает пальцами пряди, нежно целует брюнета в висок. Теперь он уже никому его не отдаст, даже если Линч все вспомнит в итоге...