На прицеле

      Линч сидит на кровати, жуя яичницу с сосисками, листает новости в телефоне. Когда он проснулся, Лэмбтона рядом уже не было, он ушел, заботливо оставив для парня завтрак на рабочем столе. Как ни странно, в этот раз еда у мужчины вышла куда вкуснее. В углу, между кроватью и шкафом, сопит Джон, пришедший рано утром, чтобы следить за состоянием друга, но, видимо, желание выспаться взяло над ним вверх. Егор нервничает, ведь Элайджа на свободе, а они с Джоном одни. Безумец намного сильнее и опытнее, а журналист не сможет в случае опасности не то, что отбиться, он даже сбежать не в состоянии будет. Он потирает глаза, откладывает телефон в сторону. Нужно что-то делать… — Джон, проснись, — Линч бесцеремонно пихает друга в плечо, и последний сразу же вскакивает. — А? Что такое? — он поправляет съехавшие очки. — А, Линч. Тебе уже лучше? — Да-да, мне нужна твоя помощь, — брюнет поднимается, опирается о стол рукой. — Мне нужно расхаживаться. — Расхаживаться? Но Лэмбтон сказал… — Я знаю, что сказал Генри, — нервно огрызается журналист, но тут же виновато замолкает. — Я просто волнуюсь. Что, если я вообще больше не смогу ходить…       Джон вздыхает, а после встает, берет друга под руку, понимая, что спорить бесполезно. Они вместе выходят в коридор, спускаются на первый этаж. Парень сидит в прихожей, ожидая, пока писатель обуется. Линч старается не смотреть на него, боясь словить очередной приступ. Хуже всего, что он не может ничего с собой сделать. — Ну ты чего? — шатен мягко касается его плеча, с улыбкой приобнимает. — Да ладно, сейчас оклемаешься, мы с тобой возьмем Лукаса и поедем на дачу рыбачить. Может, Дейла позовем, намутим шашлыки. — Из грибов? — тихо усмехается брюнет, и парень закатывает глаза. — Надеюсь, что нет.       Линч с трудом выходит на улицу, щурится от яркого солнечного света. В этом году лето довольно прохладное, но это скорее плюс. Журналист спускается с крыльца и замирает, не решаясь сделать еще один шаг. Джон хочет снова его придержать, но передумывает, просто стоит рядом, ожидая. — Давай попробуем по-другому? — вдруг предлагает писатель, идет вперед и останавливается в паре метров от друга, расставляя руки. — Не волнуйся, я поймаю тебя.       Егор смотрит на него неуверенно, приподнимает больную ногу и делает шаг вперед, отпускает перила. Затем еще один шаг и еще, но вдруг вскрикивает от острой боли, отдавшей в колено, едва не падает, но шатен быстро ловит его. — Видишь! Уже намного лучше, — пытается поддержать его Джон, но Линч качает головой. Ему и раньше удавалось ходить на коротенькие расстояния, но не больше. — Давай еще раз.       И парень пробует снова, и снова ему не удается сделать больше трех шагов. Так повторяется несколько раз, пока брюнет не оседает на землю, едва не задыхаясь от боли. На его лбу выступает испарина, он раздраженно сжимает в руке траву. У него ничего не выйдет, просто пустая трата времени. Как же он жалок… Журналист не представляет, как будет жить дальше, будучи калекой, он больше ни на что не способен. Зачем Лэмбтон вообще спасал его? Ради чего? Он не обращает внимание на Джона, который старается его утешить, начинает потихоньку уходить в себя, погружаясь все глубже в омут собственных мыслей и терзаний, когда вдруг въехавший на территорию дома хаммер возвращает его в реальность. — Это еще кто? — писатель поднимается, прикрывает собой разбитого, беспомощного Егора.       Из машины выходит высокий короткостриженый блондин, на все лицо которого красуется длинный шрам, подходит ближе, слегка кланяется. — Добрый день, мистер Линч, — он выгибает бровь, рассматривая сидящего на земле журналиста. Джон тут же протягивает ему руку, помогает другу подняться. — Меня прислал мистер Лэмбтон. Можете звать меня Юрий. На время его отсутствия я ваш телохранитель. — Че? — недовольно кривится шатен, отодвигая парня за свою спину. — С чего вдруг ему нужен телохранитель? Тут уже есть я. Да и к тому же, откуда нам знать, что тебя прислал Седовласка? Рожей больше на бандита похож. — Джон! — одергивает писателя Линч, вытаскивает из кармана телефон, решая на всякий случай уточнить. — Полегче.       Лэмбтон отвечает спустя пару гудков. Брюнет объясняет ситуацию, и на щеках слегка выступает румянец, когда он слышит похвалу от мужчины за осторожность. Наконец Лэмбтон подтверждает, что Юрий действительно был отправлен охранять журналиста. Ничего не ответив на вопрос «зачем», кладет трубку. Егор кивает Джону, но тот, скрестив руки на груди, все равно продолжает упрямо закрывать его собой. — Слушайте, я просто выполняю свою работу, — мужчина вздыхает, примирительно приподнимает руки. — Я просто посижу с вами пару дней, пока мистер Лэмбтон не закончит с делами, а потом вернусь к семье. Поэтому, прошу, не усложняйте мне жизнь, у меня и так выходной должен был быть. — Да ладно тебе, Джон, — Линч мягко касается его плеча, в конце концов, писатель сдается, недовольно цокнув, отходит в сторону. — Только, пожалуйста, обращайся к нам на «ты». — Да, конечно, — кивает Юра, слегка наклоняет голову на бок. — Чем вы занимаетесь? — Это тебя не… — шипит шатен, но Егор не дает ему договорить. — Я ногу повредил, пытаюсь немного расхаживаться, — спокойно отвечает он, запуская пальцы в черные волосы. — Но пока не очень выходит.       Телохранитель задумывается, касаясь подбородка. Затем подходит ближе, берет парня под руку, ведет в сторону крыльца, не обращая внимание на бурчащего Джона. Он усаживает журналиста на ступеньки, опускается перед ним на корточки. — Левая, правая? — интересуется мужчина, и Линч указывает на правую ногу, которая сразу же оказывается у Юрия в руках. — Не волнуйся, я просто посмотрю.       Блондин приподнимает штанину, принимается осторожно ощупывать лодыжку, медленно поднимаясь к колену, следя за реакцией парня, который слегка морщится. Резко в колено дает острая боль, и вскрикнув, брюнет дергается. — Эй! — быстро реагирует Джон, хватает мужчину за плечо, но тот по-прежнему его игнорирует. — Линч, тебе нельзя ходить. Совсем, — вздыхает Юра, качая головой, и парень меняется в лице. — И я даже больше скажу, если в ходе сильной нагрузки ты повредишь ее еще больше, ты навсегда останешься калекой.       Линч молчит, глядя в полные жалости синие глаза, не в силах выдавить из себя ни слова. Выходит, теперь он действительно беспомощен. — Херь это все полная, — шипит писатель, вступаясь за друга. Оттолкнув телохранителя, рывком поднимает Линча на ноги, закидывая одну его руку себе на плечи. Ведет в сторону своей машины. — Не слушай этот бред, Линч. Она заживет, просто нужно чуть больше времени. Вот увидишь, будешь бегать быстрее Лукаса.       Журналист не отвечает, просто позволяет усадить себя на переднее сидение. Он видит, как к Джону подходит Юрий, о чем-то говорит, но шатен лишь зло скалится в ответ, взмахнув рукой, и садится в машину, раздраженно кривясь.       Линч сидит на скамейке, ожидая, пока отошедший в магазин Джон вернется. Егору совершенно не хочется ни пить, ни есть, он просто хмуро смотрит в темнеющее небо. Какое же все бессмысленное. Они столько сделали для людей, так старались им помочь. И ради чего? Чтобы все в один день просто исчезло? Чтобы те, кому повезет выжить, до конца своих дней скрывались от монстров, умирая от голода и болезней? — Блин, эти кассиры такие тормоза, — шатен садится рядом, протягивает журналисту шоколадный батончик, знакомо улыбается в попытке подбодрить. — Знаешь, я вот недавно с Лукасом виделся. Они с Даной теперь в одну школу ходят. Ты бы видел его, поверить не могу, что наш Лукас так вырос. Кажется, еще недавно совсем мелким был. Он, кстати, спрашивал про тебя, пришлось соврать, что ты болеешь. Позвони ему, как минутка будет, малец волнуется очень. — Спасибо тебе, что беспокоишься за него, — брюнет действительно безумно благодарен Джону, что тот действительно заботится о его семье и не бросает их. В отличие от него самого…       Егор сам не замечает, как по его щекам начинают катиться слезы. Он совершенно забыл о сестре и племяннике, который так сильно любит его. Он просто эгоист, им действительно было бы лучше без него. — Линч, ты чего? — писатель непонимающе вскидывает брови, поворачивается к нему, касаясь плеча. — Ну пропал на пару месяцев, ну что теперь. Ты же не виноват в этом! — Я просто очень благодарен тебе, — Линч вытирает скатившиеся к подбородку прозрачные капли, слабо улыбается. — Что ты не бросаешь их с Лили… — Конечно нет! Мы же, считай, уже одна семья! — восклицает Джон, откидываясь на спинку скамейки. — Куда уж я вас брошу… Ваши проблемы — мои проблемы, Линч. Я за тобой и в огонь, и в воду, и под пули. Ты же знаешь. — Но я не хочу, — тихо выдавливает из себя брюнет. — Я хочу, чтобы ты был жив. Я прошу, пообещай, что не оставишь меня… — Линч… — в глазах шатена отражается тоска. Он молчит, глядя в землю, словно о чем-то думая. Едва слышно произносит. — Я… Я обещаю тебе.       Линч кладет голову на плечо Джона. Они сидят так вместе, впервые за долгое время, глядя в небо, на котором едва-едва виднеются звезды. Вокруг спокойствие и тишина, никаких людей. Их прерывает жужжание телефона. Егор нехотя включает его, и на экране высвечивается сообщение от Генри. «Мистер Линч, прошу вас, будьте осторожны и возвращайтесь до наступления темноты.» — Что там? — спрашивает писатель, когда брюнет убирает телефон. — Генри, — просто отвечает журналист, потирая глаза. — Волнуется. Просит быть осторожными. — Отвезти тебя обратно? — Джон поднимается, протягивает другу руку. — Я, конечно, все еще не в восторге, но пока он на нашей стороне, возникать не буду. — Он влюблен в меня, — задумчиво выдыхает брюнет, и на лице писателя выступает искреннее удивление. — Поэтому так старается…       Линч с трудом встает, хлопает шатена по плечу. — Да ладно, он тебе признался? — все еще слегка в шоке, парень помогает журналисту дойти до машины, сесть в салон. — Не совсем…       Как только Джон возвращает Линча домой, их встречает Лэмбтон. Он выглядит холодно и отстраненно, из-за чего журналист начинает чувствовать себя виноватым. Не стоило им вот так уходить. — Генри, я… — хочет оправдаться парень, когда мужчина подхватывает его на руки, но замолкает, не зная, как подобрать слова. — Линч, я домой поеду, а то там Дейл один, — Джон кивает ему на прощание, спускаясь с крыльца. — Если что, сразу звони. — Да, конечно…       Лэмбтон, бесцеремонно хлопает перед шатеном дверью. Егор нервно сглатывает, видимо, он действительно очень зол. Генри, пройдя мимо сидящего на диване Юрия, поднимается в комнату, опускает свое проблемное сокровище на кровать. Он смотрит на парня, скрестив руки на груди, а после просто уходит. Линч сидит в ожидании худшего, ведь он ослушался его. Нарушил одно из главных поставленных условий — не покидать территорию дома. Он дергается, когда мужчина возвращается, но, к удивлению журналиста, уже с кружкой в руках. Брюнет забирает ее, и холодные руки, постепенно начинают согреваться. Они молчат, каждый думая о чем-то своем. — Прости, что не предупредил тебя, — наконец, решается нарушить тишину Егор, его сердце тревожно пропускает удар. — Пейте чай, мистер Линч, — слова звучат как приказ, и Линч немного отпивает чая, чувствуя, как по телу разливается тепло.       Парень хочет отставить кружку на стол, но холодный взгляд черно-серых глаз, вынуждает его выпить все ее содержимое. По горькому послевкусию он понимает, что там было лекарство. — Позволь объяснить… — Нет, я не хочу слушать ваши объяснения, — отрезает Лэмбтон, хмуро забирает у брюнета кружку, хочет уйти, но в последний момент Егор хватает его за руку. — Отпустите. — Генри, прошу…       Мужчина дергает рукой, легко освобождаясь от слабой хватки, уходит, слегка хлопнув дверью. Линч зарывается пальцами в черно-синие волосы, натягивает их, не зная, как исправить ситуацию. Он ведь не сделал ничего плохого, так почему же Генри так злится на него? Парень дрожит, боясь, что Лэмбтон разочаровался в нем, что теперь он решит избавиться от него. Неожиданно дверь открывается, и в комнату вновь входит Лэмбтон. Он стоит пару секунд, глядя в растерянные зеленые глаза, а после прижимает Егора к себе, утыкаясь носом ему в шею. Холод, исходящий от мужчины, исчезает, на смену ему приходит беспокойство. — Я не злюсь на вас, мистер Линч, — вздыхает Генри, касается его щеки пальцами. — Вы не моя собственность, я не имею права удерживать вас здесь. Как бы мне этого не хотелось…       Журналист не понимает, почему он такой, почему так сильно любит его? За что? Что в нем такого, что мужчина готов сидеть рядом ночами, ожидая пока очередной приступ пройдет, носить его на руках, лечить раны, покрывать на протяжении столь долгого времени. — Генри, взгляни на меня… — Линч указывает на свое тело рукой, по-прежнему неуверенный, что Лэмбтон понимает, что парень уже никогда не встанет на ноги, так же, как и не восстановится его психика. — Зачем тебе это…       Мужчина мягко толкает брюнета в грудь рукой, опрокидывает на кровать, нависая над ним. — Потому что без вас, я уже не смогу, — тихо признается он, грустно усмехается, отводя глаза, но перед этим Линч успевает заметить в них странный блеск. — Я готов всю оставшуюся жизнь носить вас на руках, заботиться о вас и защищать. Я люблю вас…