Приговор для грешников

Алина проснулась в полной тишине. Медленно разлепив глаза, она около минуты пыталась вспомнить где находится. Воспоминания нашли ее быстро. Выбитая головорезами Кащея дверь, похищение, крик соседки из окна, поездка на запорожце, квартира, пулевое ранение, а потом и долгая ночная уборка. А следом за этими воспоминаниями пришло и осознание, она черт возьми уснула здесь! Валера там наверно с ума сходит. Алина протерла глаза, потянулась и посмотрела на спящего на диване Кащея. Он лежал на спине в одних штанах, грудная клетка мирно поднималась в такт дыханию. Он выглядел совершенно обычно... обычный молодой мужчина. Разве только многочисленные татуировки и перемотанное плечо говорили о его принадлежности к криминальному миру Казани. Алина подошла ближе, желая проверить рану, однако едва она склонилась над мужчиной, как тот распахнул глаза и жестко перехватил ее запястье. — Ты че это удумала, кукла, а? — Пусти. — Попросила она, пытаясь выдернуть запястье из стальной хватки. — Я хотела осмотреть рану. Кащей изогнул обветренные губы в усмешке. — А я уж подумал, что ты посягнула на мою честь и невинность. — На твоей невинности уже пробу ставить негде. — Съязвила девушка и тут-же прикусила язык, вспоминая с кем говорит. — Извини... Кащей хохотнул, а его черные, словно смоль глаза загорелись каким-то лихорадочным блеском. Честно признаться ему нравился острый язычок нового медика, хотя порой он и порывался его подрезать, чтобы слишком много не болтала. Однако сестричка одного из старших была как глоток свежего воздуха со своей дерзостью. Кащей любил власть, любил беспрекословное подчинение и страх в глазах окружающих его людей. Он питался этими эмоциями. Упивался ими. Купался в них. Но порой становилось невыносимо от постоянной лести. Шлюхи Казани едва-ли в рот не заглядывали своему покровителю, лишь бы к ним снизошло его благословение. Стелились перед ним, рассыпались в словах и послушно открывали рот по первому зову. Новенькая куколка же ставила свои условия, сомневалась, спорила. Ее поведение раздражало, бесило, доводило до неконтролируемого желания сомкнуть руки на тонкой шее и держать до заветного хруста. Просто чтобы не забывала кто перед ней стоит и как она должна себя вести. И одновременно с тем ее поведение интриговало. Еще никто не смел так разговаривать с ним. — Мне надо осмотреть твою рану. Кащей царственно качнул головой, даруя ей свое разрешение. Алина не сдержалась от закатывания глаз и села рядом с мужчиной, осторожно убирая повязку. Швы не разошлись, рана не воспалилась и кровотечение не открылось. В целом все выглядело так, будто мужчина выживет. — А че это за хрень у меня с квартирой? — Наконец заметил непривычную чистоту мужчина. — Ты что-ли постаралась, кукла, а? Алина пожала плечами. — Здесь был такой бардак, что ты мог занести себе инфекцию в рану. — Какая ты заботливая. — Иронично протянул он, наблюдая за девушкой. — Конечно. — Она важно покивала. — Я забочусь о своих интересах. Ты не должен отчалить на тот свет, пока не вернешь меня в институт. — Эй, босс, мы тоже помогали! — Зашел в гостиную Бык, а следом за ним появились и остальные телохранители. Кащей нахмуренно посмотрел на трех амбалов, которые едва-ли потолки не сносили своими лбами. Высокие черти и в ширину как целый шкаф. — Вы че, моими горничными решились заделаться? — Поддел их Старшой. — Мне че теперь, фартучки вам прикупить и кулинарную книжку? Алина с удивлением обнаружила, что Бык покраснел и отвел глаза, словно смутившись слов своего босса. Она тихонько рассмеялась, заканчивая с перевязкой плеча и внимательно прислушивалась к разговору. — Это все Алина нас заставила. — Выдал Бумер. Кащей перевел заинтересованный взгляд на возмущенную девушку. Ей показалось или только что этот огромный бугай пожаловался на нее Старшому? — Ты че с моими парнями сделала, кукла? — Я просто их попросила... — Смутилась она. — И вообще, им бы очень пошли фартучки! Уже представляю Быка на кухне, у плиты, готовящего завтрак. Гостиная наполнилась веселым смехом. Алина расслабилась, когда заметила, что ее шутки не трогают амбалов и они не строят планов по ее тихому убийству. Они и сами хохотали. Хотя с виду все такие из себя опасные, суровые, все в тюремных наколках, а на деле что? Милейшие ребятки, которые краснеют от шуток своего босса и жалуются ему на маленькую девочку, которая заставила их прибираться. — Интересная ты баба, кукла. — Прокомментировал Кащей и глянул на одного из своих парней. — Бумер, принеси-ка водочки и что-нибудь на закусить, отметим мое очередное возвращение из мертвых. Кащей вдруг заметил, что никто из его парней не пошевелился и они все смотрели на девчонку. Алина нарочито громко прокашлялась и выгнула левую бровь. — Ц-ц, я и забыл что ты меня на трезвую диету посадила. — Недовольно цокнул языком Старшой. — Тогда хоть пожрать сваргань, я не жравши два дня. Алина фыркнула. — Я тебе в кухарки не нанималась. — Ой-ой-ой, а чего это мы такие дерзкие, м? — Обманчиво мягко спросил он и такой его тон, пугал похлеще криков. — Давай, будь послушной девочкой и приготовь что-нибудь. Алине хотелось стушеваться и послушно отправиться на кухню. Такой Кащей ее пугал. Только вот она осталась сидеть на месте, заглядывая в черные омуты и всем своим видом показывая не согласность. Трое телохранителей застыли у дверного проема, наблюдая за разворачивающимся представлением с нескрываемым интересом. Им бы еще в руки попкорн и все считай — первые ряды в кино! — А если денег дам? — Спросил местный криминальный авторитет. Алина улыбнулась. — Смотря сколько. — Вот все вы бабы продажные. — Крутимся как можем. — Справедливо заметила Алина. — Считаю лучше быть меркантильной и богатой, чем честной, но бедной. Во взгляде мужчины снова мелькнула тень одобрения и он полез в карман штанов. Девочка умненькой была и фишку секла. Понимала, что ради собственной выгоды порой нужно поступиться принципов. Кащей уже в который раз подумал, что сестричка Турбо далеко пойдет, если продолжит думать мозгами и не будет делать глупости. Длинные пальцы с разбитыми костяшками, наконец вытянули толстую пачку наличных и он отсчитал оттуда пятьдесят рублей, с хлопком приземлив их на ляжку девушки. Алина никак не отреагировала на касание, взяла деньги и протянула десятку Быку. — Сходишь в магазин? Уверена там в холодильнике хоть шаром покати. — А че опять я то? — Ну давай я схожу. — Передразнила его Туркина. — Мне в таком виде самое то в ноябре по улицам расхаживать. Бык все-таки деньги забрал и выскользнул из квартиры. Алина довольно потянулась и прошла на кухню. Как она и предполагала в холодильнике ничего не было, на дверце стояло три бутылки водки, а в ящике хранился заплесневелый огурец. В морозильнике нашлась замороженная буханка черного хлеба и еще пару бутылок водки. Да... не густо, конечно если ты не питаешься одним алкоголем. Кащей с Бумером и Дедом зашли за ней следом. — Сгоняйте кто-нибудь за старшаками. — Бросил им через плечо мужчина. — Пусть соберут всех смотрящих за возрастами и ответственного за скорлупу пусть тоже притащат. Надо разобраться с этой херней. — Он демонстративно кивнул на свое плечо. Бумер вызвался на это задание и вскоре тоже покинул квартиру. Кащей и Дед устроились за столом, пока девушка претворялась мебелью и создавала ощущение, будто ее здесь и нет вовсе. Кажется только сейчас к ней пришло осознание, она черт возьми находится в одной пижаме в квартире криминального авторитета и собирается готовить ему завтрак. Когда ее жизнь превратилась в это..? Почему несостоявшаяся студентка общается с бандитами и штопает их раны? Бред какой-то. Алина тряхнула головой, прогоняя наваждение. Подобные мысли стабильно посещали ее головушку и она уже успела даже привыкнуть. Вскоре вернулся Бык с пакетом продуктов. Алина принялась разбирать их, пока мужчины разговаривали между собой о каких-то «терках с кинопленкой» и о том, что давно «нужно было нагнуть этих оборзевших мразей». Тюремный и уличный жаргон неприятно резал тонкий слух девушки. Она проводила достаточно времени с братом и в качалке, но даже дюжина парней говорили более вежливо, чем эти трое. — Сейчас пацаны придут, порешаем. — Сказал Кащей. — Дело не быстрое, нужно оповестить все возраста и район предупредить. Некрасиво начинать войну даже без предупреждения. — Ты только со старшаками хочешь разбираться или и скорлупа кинопленки тоже в твоем списке? — Поинтересовался Бык. — Они все в моем списке. — Беспрекословно заявил Кащей. — Перебьем всех, может кто-то решит к нам присоединиться. Там видно будет. Алина невольно прислушивалась к их разговору и продолжала разбирать продукты. Бык прикупил достаточно всего, тут тебе и мясо, и яйца, и всякие сладости, и на удивление обилие овощей. Хотелось сделать на скорую руку яичницу и свалить, но Кащею после ранения лучше есть что-то более питательное и полезное. Выбор девушки пал на борщ, правда придется готовить его без некоторых ингредиентов вроде чеснока и лаврового листа. Но почему-то девушке казалось, что Кащей не сильно расстроится из-за отсутствия двух ингредиентов. По набору продуктов в его холодильнике сложно сказать, что он истинный гурман съедающий на обед первое, второе и компот. Алина поставила мясо вариться, а сама принялась мелко шинковать морковь с луком. Готовить она умела, пусть и не особо любила. Однако за пятьдесят рублей, готова была хоть каждый день тут поляну Кащею накрывать. Какие-же легкие деньги..! Это даже несправедливо, девушке, чтобы заработать такую сумму приходилось две недели пахать в киоске, а уголовник отдавал их за один завтрак. Тут в прихожей послышался звук открывающейся двери и стали доноситься голоса. Алина аж выпрямилась. Первым вошел Бумер, следом за ним показались старшие в лице Турбо и Зимы, за ними так называемые «супера» и смотрящие всех возрастов. С ними же был и Маратик, который видимо выступал представителем скорлупы. Алина немного поежилась, когда осознала, что стала разбираться в иерархическом системе группировки. Одиннадцать парней быстро заполонили кухню. — Алина. — Заметив сестру, шагнул к ней Валера. — Ты... ты в порядке? Кащей усмехнулся, положив ладонь парню на плечо. — А че, Турбо, боишься за сестренку? Так ты не бойся, че ты в самом деле, а? Че думаешь я не человек что-ли? — Он откровенно насмехался. — Нормально все с ней, ну. Валера перевел взгляд на Кащея, пожимая ему руку в знак приветствия и только в голове росло желание убивать. Туркину совсем не нравилось поведение Старшого. Сначала сестру его втянул в группировку, даже не посоветовавшись, потом своих головорезов за ней посреди ночи отправил, а те дверь снесли. Некрасивая ситуация вырисовывалась. Только вот вешать на него зихер он не решился. Кащея в городе каждая собака знала. Он имел связи с другими группировками, нашел точки соприкосновения даже с Хади Такташ и Разъездом. Да и собственно даже без группировки он серьезный вес имел, все-таки после зоны блатным считался и бандиты его уважали. Такому человеку зихер кидать себе дороже. — Я просто спросил. — Ответил Валера. — Все хорошо. — Вмешалась в их разговор Алина, коснувшись ладони брата. — Не волнуйся. Через каких-то пару секунд Алина привлекла внимание каждого из группировки. Ну конечно... не каждый день увидишь сестру Турбо на кухне Кащея, так еще и в коротеньких шортиках. Туркина буквально слышала как завертелись шестеренки в их головах, строя самые безумные догадки на этот счет. — Опа-на, ангелок! — Подошел к ним Зима, заключив девушку в объятия. — А я смотрю тебя тут припахали. — Заметил он, заглядывая в кастрюлю. Кащей насмешливо хмыкнул. — Ага, блять, заставишь ее работать бесплатно. — Бросил он, подмигнув девушке. — Никто из меня еще так искусно деньги не тянул. Алина самодовольно усмехнулась, сочтя эти слова за своеобразный комплимент. Она отвернулась от парней, принявшись нарезать картофель. Старшие тем временем расселись за столом, а остальные остались стоять, как сказал Кащей: «Не доросли еще с уважаемыми людьми один стол делить». — Турбо... — Тихо обратился к Туркину Марат. — А Алинка теперь что, с Кащеем ходит? Валера схватил пацана за шкирку, встряхнув его: — Ты язык то прикуси и тупых вопросов не задавай. Алина тем временем забросила картофель в бульон и принялась обжаривать лук с морковью, прислушиваясь к разговорам за столом. Чего скрывать — интересно ей было жутко, как дела свои пацаны решают. А ведь раньше не хотела вмешиваться, ненавидела группировки, а теперь вот, стоит, жрать готовит для криминального авторитета и потихоньку изучает. — Так че мы собрались то здесь? — Поинтересовался Турбо. Кащей оттянул ворот свитера, демонстрируя повязку на плече. — Это что?! — Воскликнул Адидас-младший. — А это, Маратка — пулевое. — Пояснил мужчина. — Пришить меня кое-кто хотел, только вот забыли, что я бессмертный. И вот здесь напряглись все пацаны без исключения. Некоторые могли бояться или ненавидеть Старшого, но закон улиц гласил, что за своего впрягаться надо. А тут не просто «свой», тут целый Кащей! Один парень из суперов нервно заерзал на месте, ситуация ведь действительно страшная, если на Старшого полезли — война точно будет. Жестокая и кровопролитная. Обычно Старшой не позволял просто так выходить стенку на стенку, предпочитал все языком своим подвешенным решать, но тут другая ситуация. Кинопленка сама развязала войну, покусившись на того, кто им не по зубам. Они разлили масло, кинули горящую спичку, а теперь заживо сгорят в собственном пламени. — Кто..? — Неожиданно охрипшим голосом, спросил Зима. — А с кем у нас больше всего проблем? — Кинопленка? Да не... они не рискнули бы кидаться на Старшого, знают же, что по понятиям теперь мы обязаны перебить их. — Отмахнулся Вахит. — Ты че это, мне за ложь хочешь предъявить, Зима? — Опасно сощурился Кащей, наклоняясь вперед. — Нет... просто кинопленка конечно отбитые, но не настолько. — Я уже сказал они это. Только эти черти ездят на своих вшивых копейках. А стреляли в меня именно из такой тачки. — Значит они вырыли себе могилу. — Бескомпромиссно высказался Турбо. — Нехер лезть в наш район и на наших людей. Они все кровью умоются. Напряжение в комнате возросло. Алина тоже напряглась, чувствуя как задрожали кончики пальцев. Она еще никогда не видела брата таким жестоким, готовым убивать... А это ведь не чертовы игрушки! Его и посадить могут. От этой мысли внутри все сжалось, дышать стало тяжело и девушка нервно перекатилась с пятки на носок. Остальные тоже находились в смешанных чувствах. Зима не желал, чтобы улицы Казани пропитались кровью, но того требовал их уличный закон. За своих они всегда мстят — быстро, жестоко и без права на помилование. Турбо волновался, хоть и искусно это скрывал, все-таки кинопленка не маленькая группировка и хорошо подготовленная. Они даже не брезговали стволы с собой носить, когда как остальные предпочитали разбираться на кулаках. Короче жестоко будет, это точно. Маратик же в силу своего юношеского максимализма, совсем не боялся. Для него все происходящее было игрой и возможностью почувствовать собственную значимость. А вот Кащей откровенно наслаждался, представляя лица старших с кинопленки, когда он снова из мертвых восстанет и спутает им все карты. Он уже представлял их перепуганные взгляды и хрипы, когда кровь из глотки рекой польется. Правильно Турбо сказал — эти черти сами себе могилу вырыли, посягнув на его бессмертие. Кащей откинулся на спинку стула. — Больше никакого уличного мордобоя. — Заявил он. — Мы их перебьем. Пацаны понятливо закивали. — Когда? — Уточнил Бык. — Сегодня. Эти идиоты думают, что я мертв и наверняка празднуют. Отличный шанс. Алина с грохотом опустила нож на разделочную доску, отчего все взгляды шустро метнулись к ней. Она же смотрела исключительно на этого Бессмертного идиота, которые видимо действительно поверил в свою неуязвимость. — Нет. — Отрезала она, глянув на Кащей. — Не сегодня и не завтра. Брови брата поползли вверх в нескрываемом шоке. Маратка открыл рот. А Зима почему-то замотал головой, видимо моля девушку заткнуться. Но Туркина этого не видела, заглядывая в черные омуты Старшого. — Слышь, кукла, жрать готовь и в мужские разговоры не лезь. — Отмахнулся от нее Кащей, точно она назойливая муха. — Не бабское это дело. — Хочешь устроить войну? Да на здоровье, только ты останешься дома. — Не отступала девушка. — Тебя вчера подстрелили. Кащей нарочито медленно поднялся со стула. Каждое его движение было переполнено исходящей от него угрозой, но Туркина упрямо смотрела ему в глаза. Уголовник приблизился и буквально навис над ней, вынуждая девушку опереться на кухонный гарнитур. Она ощущала его горячее дыхание у себя на щеке. — Ты что-то слишком много выкаблучиваешься в последнее время, куколка. Ты людских понятий не знаешь, к старшим нужно уважение иметь, смекаешь? И следить надо за тем, что и кому ты говоришь. С тебя то хер спросишь, ты же баба блять. Но Турбо я предъявить запросто могу, что сестричку свою не воспитывает. — Я о твоем здоровье пекусь! — Я тебя просил? — Голос его звучал обманчиво мягко. — Собственно говоря да. Ты мне за это и деньги платишь. Кащей дернул уголком губ. Вот же наглая девка! Стоит тут, права свои качать пытается и забывается, что перед ней не очередной малолетка. Кажется пора научить девчонку уважению к старшим. — Пошли-ка, кукла, побазарим. И он схватив ее за запястье, потянул за собой в сторону ванной комнаты. И потянул с такой силой, что Алина едва не взвыла от боли. Вот вроде мужика вчера подстрелили, а нет, силушки в нем хоть отбавляй. Кащей буквально впихнул ее в маленькую ванну и зашел следом, громко закрыв за ними дверь. Туркина сглотнула. — Ты кем себя возомнила, девочка, а? Смеешь подрывать мой авторитет среди пацанов? — Он шагнул на нее, заставляя попятиться назад. — Если братишка твоим воспитанием не занимается, может мне тебя людским понятиям научить, хочешь? Алина облокотилась о раковину. В полумраке темной комнаты, черные глаза Кащея горели лихорадочным и маниакальным блеском. Ей было страшно. Конечно ей было чертовски страшно! Внутренности завязались в болезненный узел, а ее тело пробила дрожь. Что этот уголовник может с ней сделать..? Только вот сильнее этого чувства было желание не дать уголовнику подохнуть по собственной глупости. Может Алина клятву Гиппократа и не давала, но она всю жизнь мечтала стать врачом и теперь она не позволит своему пациенту, бездумно рисковать жизнью, на следующий день после операции. — Ты ранен. Пойдешь туда и умрешь. — Честно ответила она, слегка отводя взгляд. — В глаза смотри, когда со старшим разговариваешь! Алина дернулась от крика и подняла взгляд. За все это время, девушка ни разу не слышала, чтобы Кащей повышал на кого-то голос. — Я предпочитаю баб не бить, но ты уже в который раз свои зубки мне показываешь. Повторится еще раз, не посмотрю на то, что ты баба. Спрашивать буду как со своих, усекла? Алина медленно кивнула. Кащей еще несколько секунд нависал над ней голодным коршуном, а затем развернулся и пошел к двери. Туркина видимо растеряв последние инстинкты самосохранения, резко схватила его за раненое плечо. Кащей застонал и грубо оттолкнул ее руку. — Бля-я-я-ять! — Сквозь зубы прошипел он, ударив кулаком по кафельной плитке. Там осталась паутинка трещин. — Сука! Ты че творишь, дрянь? Алина спрятала задрожавшие руки за спину. Ее действие было опасным, рискованным и крайне необдуманным. — Я просто тебя коснулась, а на драке ты после первого удара сляжешь. — На удивление ровным голосом, сказала она. — Понимаешь меня? — Ты совсем без тормозов что-ли? Краев не видишь?! — Может быть, но ты сам назначил меня врачом, теперь пожинай плоды. — Алина мягко улыбнулась и обошла мужчину. — Тебе нельзя никуда идти завтра и вообще в ближайшую неделю. Я бы на твоем месте пустила слух по городу, что ты действительно умер, тогда кинопленка расслабится и вы сможете привести свой план мести в исполнение. Она вышла из ванной, встретившись с десятком настороженных взглядов. Валера смотрел на сестру так, словно она самоубийца и ее срочно нужно вытаскивать из петли. Только головорезы Кащея слегка усмехались. Алина игнорируя внимание к своей персоне, вернулась к плите и принялась нарезать свеклу, терки в этом доме она не нашла. Спустя несколько минут показался Кащей. Мужчина кинул быстрый взгляд на девушку, затем на парней и выдал: — Пустите слух по городу что я мертв. Сегодня мы ничего делать не будем, дадим им время расслабиться. Чем выше они заберутся, тем больнее будет падать. По кухне пробежался дружный вздох удивления. Алина почувствовала как по лицу расползается неконтролируемая ухмылка. Все-таки прислушался! — Увидите кого из кинопленки, делайте вид, что ничего не знаете. — Продолжил раздавать указания Кащей. — Да и постарайтесь меньше отсвечивать. Все поняли? — Да. — Все сделаем, босс. Согласия от пацанов раздались недружным хором. Кащей удовлетворительно им кивнул, плюхнувшись обратно на стул. — Ну какие все понимающие, загляденье просто! — Насмешливо заметил он. — Всегда бы такими были, цены б вам не было. Ладно че, проваливайте уже, позже обсудим. Пацаны принялись расходиться. — А ты куда пошла, куколка? — Заметил ее уход мужчина. — Жрать иди готовь. Алина как-то виновато глянула на брата, который уже схватил ее за запястье и тянул прочь из квартиры. Турбо тоже остановился. Ну не хотелось ему оставлять сестру наедине с Кащеем. Он мог сколько угодно обещать, что не тронет девочку, только вот Кащей был самым опасным человеком в Казани. — Турбо, проваливай. — Бросил ему уголовник. — Ничего с ней не случится, слово пацана даю. Против последнего аргумента Валера идти не смог. Он еще раз глянул на сестру и молча покинул квартиру. Алина вернулась к готовке, закинув зажарку в кастрюлю и накрыла сие произведение крышкой. Благо сегодня у нее на работе выходной и она могла позволить себе задержаться. Кащей закурил, поглядывая на плиту. Кажется в этой квартире впервые так приятно пахло едой. Он и забыл когда в последней раз ел домашнюю пищу. Обычно его рацион составляла водка, несколько бутербродов или если сильно голоден, то тушенка с ржаным хлебом. А сейчас приятный аромат, ласкал вкусовые рецепторы, заставляя слюни собираться во рту. Алина разлила борщ по четырем тарелкам, то есть Кащею, Быку, Деду и Бумеру. — Как ахренительно пахнет. — Прокомментировал Бык. — Тысячу лет домашней еды не ел. — Давай присоединяйся к нам, че ты, как не родная то, а?. — Позвал ее Кащей, кивнув на свободный стул. — По-любому же жрать хочешь. Алина хотела, просто не рискнула уж слишком сильно борзеть. Она уже поняла, что не всем доступна возможность сидеть за одним столом с местным криминальным авторитетом. Поэтому только после благословения, девушка налила и себе борщ, присев напротив Кащея, который за обе щеки уплетал супчик. Выглядел он довольным. — Кащей... — Осторожно позвала его девушка. — А можно вопрос? Мужчина поднял на нее взгляд. — Ну ты задай свой вопрос, а я уж решу отвечать на него или нет. — Что у вас за контры с кинопленкой? Почему они решили тебя убить? Кащей несколько секунд молчал, видимо размышляя стоит ли ему посвящать в дела девчонку, а затем все-таки решил рассказать. В конце-концов кукла теперь их личный врач, да и сестра одного из старших, а значит трепаться к ментам точно не побежит. Ну а если побежит, язычок ей быстро подрежут. У Кащея глаза были повсюду, даже в милиции. — У нас есть общая граница на севере, нейтральная территория так сказать. И мы и они, разумеется хотели прибрать этот лакомый кусочек к своим рукам. Только вот Ахмет поступил некрасиво. Он никого не поставив в известность, стал крышевать несколько прибыльных точек на ничейной территории. — А Ахмет это..? — Старшой кинопленки, по погонялу Гудрон. — Пояснил Кащей. — Нам естественно его поведение не понравилось и мы с пацанами сожгли все эти точки, доступным языком объяснив, что так дела не делаются. Он ответил и вот мы уже два года воюем. — Ой, сколько же дерьма за эти два года было... — Протянул Бык. — Мы и стенка на стенку выходили, и толпой забивали скорлупу. Они одного из старших убили в том году, а мы их точку сбора разгромили. А сейчас они видимо решили пойти на отчаянный шаг, убрав с пути нашего Старшого. — Ну и сдохнут они из-за своей же глупости. — Добавил Бумер. Алина поежилась, отправив в рот ложку с супом. Было страшно слышать, как окружающие ее люди планируют убийство, но почему-то подобное больше не вызывало какого-то всепоглощающего ужаса и отвращения. Она слушала их рассказы как нечто обыденное, что-то, что в порядке вещей. И наверно именно это пугало больше всего. С каких пор разговоры об убийствах не вызывают в ней отторжения? — А сколько вообще действующих группировок в Казани? — Это че допрос, кукла, а? — Наклонился к ней Кащей, выжидательно заглядывая в большущие карие глаза. — В мента решила поиграть или вынюхиваешь че? — Мне просто интересно. — Честно ответила девушка. — Налей мне добавки тогда и я отвечу. Алина взяла опустевшую тарелку Кащея и снова наполнила ее борщом. Однако стоило ей обернуться, как она увидела, что и трое телохранителей протягивают ей пустую посуду, тоже желая добавки. Туркина усмехнулась и разлила остатки супа им по тарелкам. — Вообще сейчас действуют около шестидесяти ОПГ. — Рассказал Кащей. — Правда число постоянно колеблется. Создаются новые группировки, кого-то перебивают. — И... со многими из них вы воюете? Кащей усмехнулся, откинувшись на спинку стула. — Не очень. Полномасштабная война у нас только с кинопленкой. С «Жилкой» есть контры, но они пора не рыпаются. Да и с разъездовскими тоже время от времени конфликты возникают. А с остальными нашими соседями мы дружим, ну... насколько это возможно. Алина покивала. Конец восьмидесятых был страшным для всей Казани. Правда девушка только сейчас поняла, что все не так просто. В школе на собраниях, когда учителя призывали подростков не вставать на кривую дорожку они говорили про то, что группировки делят асфальт просто потому-что они плохие люди. Плохие люди держащие целый город в праведном ужасе и творящие бесчинства. Алина всегда соглашалась с этим мнением, кивала и как почетная комсомолка сама выступала на подобных собраниях. Правда ее вера пошатнулась с момента, как она стала врачом у универсамовских. Мир вдруг перестал быть черно-белым, границы размылись и стало сложно отличить добро от зла. Она познакомилась с некоторыми ребятами, пообщалась с ними и поняла, они идут в группировку не от хорошей жизни. Например тот-же Ералаш. Он вырос в скромной однушке, воспитанный бабушкой, чьей пенсии не хватало даже на элементарные продукты. ОПГ же предложило ему другую жизнь — защиту, деньги и возможность помочь семье. Или даже Валера... он ведь тоже не от счастливой жизни решил окунуться в криминальный мир. Зима так вообще детдомовский. Он сбежал из приюта в тринадцатилетнем возрасте и улица с распростертыми руками приняла его в свои объятия. Череп, тот мелкий засранец вышел из семьи, где отец каждый день выбивал из него дерьмо ногами. У Фантика мать инвалид и даже не может встать с кровати. Пособия выплачиваемое государством не хватало, на работу его не брали из-за возраста и вот он нашел другой способ заработка и возможность пробиться в люди. Поэтому все было не так однозначно. Государство постоянно выделяло огромный бюджет милиции на искоренение преступных группировок, но лучше бы они подняли зарплаты и стали бесплатно кодировать алкашей. Предоставили детям полностью бесплатное образование и питание, а их родителям места на работе. Ведь людей на заводах постоянно сокращали, а те от безысходности прикладывались к алкоголю. Государство само создало условия для размножения уличных группировок.

* * *

Алина покинула квартиру сразу после завтрака. Ну как покинула. Бык вызвался ее довезти, накинув на девичьи плечи свою куртку, а Кащей велел своим парням все неполадки устранить и дверь выломанную починить. Так что Дед поехал в качалку за инструментами, а Бумер остался исполнять свой святой долг — стеречь царскую задницу Старшого. Доехали они быстро. Алина вышла из запорожца в огромной мужской куртке, висящей на ней мешком и мужских туфлях, которые ей перед выходом всучил Кащей со словами: «Вернешь потом». Вот с первого взгляда злодей — злодеем, а девушке на улице мерзнуть не позволил. Туркина даже улыбнулась такому жесту, сердечно поблагодарив его. Первое что заметила девушка это своих соседей, которые при виде нее взгляды куда-то в сторону увели и сделали вид, что ее не существует. Неужели баба Валя так быстро успела всем растрепать о ночном происшествии? Внутри что-то неприятно сжалось. Неужели теперь родной район будет считать ее грязной..? Нет.. нет... нет! Алина поджала губы и вскинув голову, гордо прошелестела мимо соседей, поднимаясь на второй родной этаж. Дверь к ее удивлению оказалась уже починена. — Валер? — Постучавшись, крикнула она. Брат выглянул из квартиры через считанные секунды. Напряженное лицо расслабилось, стоило ему увидеть сестру, но через мгновение он снова нахмурился, заметив Быка. — А ты что тут делаешь? — Сеструха твоя припахала, дескать дверь починить надо. — Поделился он. — Но я смотрю ты и сам тут справился. — Да, еще ночью с Зимой починили. Пока пацаны разговаривали, Алина прошла в прихожую, где сняла обувь с курткой и протянула их телохранителю Кащея. Тот молча кивнул, не отвлекаясь от разговора с Валерой. Они закурили в подъезде. Бык в своей лапище сжал дверной косяк и слегка его подергал. — Вам бы железную дверь поставить, эта хиленькая какая-то. — Да для тебя и железобетонный блок как тростиночка. — Не удержалась от издевки Алина, оценивающе оглядев габариты мужчины. — Долго еще за дверь будешь злиться, мелочь? — Хохотнул он, выдыхая ей дым в лицо. — Ты даже не представляешь. Алина подарила ему широкую улыбку и скрылась в квартире, желая наконец отдохнуть. Она с огромным облегчением развалилась на кровати и потянулась. Пережитый стресс, операция, сон в кресле и эмоциональные качели с Кащеем сказывались на ее состоянии. Тело вдруг налилось свинцом и косточки заломило от усталости. Из прихожей еще минут десять доносились разговоры Турбо с Быком, а затем послышался звук закрывающейся двери и Валера заглянул в спальню. — Ты в порядке? — Присев к ней на кровать, поинтересовался брат. — Да, все хорошо, не волнуйся. — Кащей... он, ну, ничего не делал? Алина покраснела, поняв, на что намекает Турбо. — Господи, нет конечно! Я просто ему пулевое лечила, а потом уснула. — Ага, а потом решила завтрак приготовить. — Да он мне пятьдесят рублей предложил, грех отказываться. Валера покачал головой. Ну никак ему не нравилась сложившаяся ситуация. Алинка еще мелкая, наивная и слишком невинная для всего этого мира. В его глазах ей до сих пор было три годика, когда маленькая девочка пряталась под одеяло и жалко скулила, пока пьяный папаша в очередной раз из сына все дерьмо выколачивал. — Алин, ты помнишь о чем мы договаривались, когда я согласился на твою подработку? — Я должна вести себя тихо, не отсвечивать, быть осторожнее с Кащеем и не с кем особо не контактировать. — Процитировала она. Валера одобрительно кивнул. — Так какого хера ты с половиной пацанов теперь общаешься и жрать Кащею по утрам готовишь? Это ровно противоположно тому, чего я от тебя просил. — Турбо едва сдерживался, чтобы не прописать девчонке хорошего леща. — Ты еще и оспариваешь его решения! Совсем мозги потеряла? Валера до сих пор не отошел от шока после случившегося на кухне. Эта мелкая пигалица, буквально запретила Кащею устраивать свою вендетту! Турбо уже тогда готовился брать ответственность за сестру и получить по фанере от Старшого, потому-что тот обычно такое с рук не спускает. С ним вообще спорить себе дороже. А потом вдруг Кащей вышел из ванной и заявил, что месть откладывается. Тогда уже все пацаны, челюсть с полов собирали. — Ничего я не оспариваю. — Принялась защищаться девушка. — Он мой пациент и вчера словил пулю, я просто пекусь о его здоровье. Ну и о своих интересах конечно. Валера покачал головой. — Скажи честно, тебе папаша весь инстинкт самосохранения своими тумаками отбил? Алина хихикнула и придвинулась к брату, обнимая его со спины. Тот на мгновение прикрыл глаза, погладив ее ладони, сомкнувшиеся у него на животе. Умела же лиса тему увести и заставить перестать злиться! — Алин... солнышко, я прошу тебя, держись подальше от Кащея. — Уже более мягко, попросил он. — Люди вокруг него дохнут как мухи, а он Бессмертный и всегда выбирается из любой задницы. — Я знаю, знаю... обещаю, что буду держаться подальше.

* * *

Жизнь все никак не могла вернуться в нормальную колею. Прошло четыре дня с ранения Кащея, а все становилось только хуже. Алина каждый день ездила к нему домой, делала перевязки и постоянно врала брату, то она у Наташки задержалась, то на работе под вечер поставку привезли и ей в одиночку пришлось все выгружать. Беспокоить брата не хотелось, но и работу незавершенной бросить она не могла. А в родном районе стало совсем невыносимо. Алина и до магазина не могла дойти без сопровождения косых взглядов и шепотков за спиной: — Говорят ее сразу трое мужчин в машину запихнули. — Шептались бабки у подъезда. — А я слышала все добровольно, ну в проституцию девка подалась. Ну а что? Брат бандит, папаша алкоголик, а мать сбежала с олигархом. Яблоко от яблони недалеко падает. Бывали и те, кто не стеснялся высказывать в лицо, например парни: — Эй, Алин, а сколько за час берешь? — Крикнул ей как-то Айрат с первого подъезда. Некоторые просто плевались и кривили лицо в отвращении, когда девушка проходила. Алина не знала что со всем этим делать. Конец восьмидесятых, скоро двадцать первый век начнется! Горбачев по телевизору обещал кардинальные изменения и говорил, что в СССР станет жить не хуже, чем за бугром. Только вот советский менталитет нельзя искоренить. Если они повесели на кого-то клеймо, то от него уже не избавиться. Так было всегда и прежде девушку это не волновало. Однажды вот девчонку с ее подъезда в подворотне изнасиловали, так от нее родители отреклись и это было в порядке вещей. Алина и сама долгие годы жила с подобным мышлением, да и у людей есть такая черта — они не замечают проблемы, пока она не коснется их. И вот проблемы коснулись Алины. Слухи распространялись по ее дому. Люди шептались, кривились, обходили ее стороной, точно она прокаженной стала. Алина была благодарна, что до брата пока информация не дошла... Валера редко общался с кем-то помимо универсамовских, да и бабские сплетни не особо любил. Может со временем вся эта канитель забудется... Обидно было, да. Чертовски обидно. Слова соседок били в спину, а порой и в сердце. Вот вроде только пару недель назад баба Валя звала ее на чай заглянуть, а теперь ходит по подружкам и чешет языком о том, чего не видела. А слухи все обрастали новыми и новыми подробностями. На ее работе это тоже сказалось. Недавно в киоск зашла соседка за хлебом, а когда Туркина потянулась к буханке, то попросила не трогать, мол заразиться боится всякими болячками. Алина так и порывалась объяснить дамочке как передаются половые инфекции, но вовремя прикусила язык. Еще увольнения для полного счастья ей не хватало. Алина уже закрывала магазин, когда рядом затормозил знакомый запорожец. — Только не похищайте меня снова, я добровольно пойду! — Улыбнулась девушка, выходящему из машины Быку. — Ты долго еще собираешься мне эту хрень припоминать? — Шутливо ответил он. — Ты же сейчас к Кащею собираешься? Алина кивнула. Каждый день после работы она ездила к нему, проверяла состояние раны и делала перевязки. Один раз даже Кащей попросил снова пожрать ему приготовить и девушка не устояла перед наличными, дразнящими глаза. В тот вечер она, Кащей и трое его телохранителей ели макароны с мясом и сыром. — Он не на квартире, а в качалке, велел встретить тебя. — Объяснил Бык. Алина замешкалась. Она привыкла уже делать перевязки на квартире Кащея, там было спокойно и брат никак не узнает. А вот в качалке... там либо пацаны до него информацию донесут, либо он сам может оказаться внутри. Ну не хотела девушка волновать Турбо. Слишком уж он нервничал оставляя сестру наедине со Старшим универсамовских. Пусть волнение и было небезосновательным. — А Валера.. там? — Все там. Кащей наконец план разработал по нападению на кинопленку. — Пояснил ей Бык. — Даже скорлупа на месте, война скоро начнется. — Не сегодня же?! Кащею еще рано воевать. Бык чему-то заулыбался. — Не бойся, слушается он тебя, слушается. Нападение готовится на двадцать четвертое ноября. Нормально? Алина кивнула... двадцать четвертое ноября только через полторы недели, а значит рана успеет более-менее затянуться. Да не идеально, но дольше никто не удержит пацанов из группировки. У тех похоже было негласное правило: «из огня да в полымя». Стоило выбраться из одной переделки, как они с головой ныряли в другу. — Знаешь, давай сегодня без меня. — Сказала Туркина. — Не понял. — Ну сам Кащею перевязку сделай, ты сотни раз видел, как я это делаю. — Пробормотала Алина. — Ну не надо мне там сегодня светиться... Валера нервничает. На лице амбала отразилась тень понимания. — Ладно тогда, увидимся! Алина кивнула ему и проводила запорожец веселым взглядом. Все-таки головорезы Кащея оказались классными людьми. Особенно ей нравился Бык, вроде такой здоровый бугай тридцати лет, а на деле милейший мужик, который порой краснеет. Да и Дед с Бумером ей нравились, веселые, заводные и порой покладистые. Хотя в первую минуту девушке показалось, будто они строят план по ее убийству. Ну и жуткие же у них взгляды... Аж в дрожь бросает! Алина не спеша двинулась к подъезду, кутаясь в осеннее пальто и раздумывая над тем, что пора доставать зимнюю куртку. Или лучше купить новую, старая уже вся в заплатках. Благо в этом году денег ей хватало на простые мирские радости. — Кхм... шалава малолетняя. — «Кашлянула» сидящая на лавочке старушка. — Вырядилась то, каблуки какие! Постыдилась бы хоть. Алина бросила на бабку долгий взгляд и пошла дальше. Таким бесполезно объяснять. Проще просто смириться с незаслуженным клеймом и жить дальше. Все равно в основном трепались бабки, да чушпаны какие-то, которым родители рассказали о подслушанных сплетнях. Остальные жили своей жизнью. И Алина скоро начнет свою жизнь подальше от этого загаженного района. Всего каких-то девять месяцев и Кащей вернет ее в институт, а там общежитие, новые знакомства и никаких мерзких сплетниц. Да и к этому времени она денег накопит. С щедрым жалованием уголовника это не вызывало никаких трудностей. Квартира ее встретила абсолютной тишиной. Отец уже который день не появлялся, но это не удивляло, он и раньше пропадал месяцами, упиваясь самогоном в гараже своих собутыльников. Алина прошла в комнату, переодеваясь. Выбор пал на излюбленные плюшевые шортики и такую-же кофточку с длинным рукавом, оголяющую полоску живота. Ноги девушка привычно сунула в любимые пушистые тапочки и подошла к зеркалу. Постоянные деньги в кармане хорошо влияли на ее внешний вид. Шоколадные волосы снова сверкали, спускаясь по спине чуть ниже лопаток. На лице появился здоровый румянец, сменив болезненную бледность. Правда вот в весе девушка никак не могла прибавить. В ее худобе не было ничего красивого, что вообще может быть красивого в костях, выпирающих от недоедания? Ее ребра можно было пересчитать даже не прикасаясь к ним, колени сильно выпирали, как и ключицы. Это выглядело так, будто кости грозились вот-вот порвать тонкую кожу. Алина отвернулась от зеркала и прошла на кухню, ища в холодильнике хоть что-то съестное. Есть хотелось безумно. Однако ее ждало разочарование — Валера доел вчерашний суп. Недолго думая, Туркина почистила картошку и отправила ее жариться, а сама в это время замесила тесто и принялась шинковать капусту. Давно она не баловала себя домашними пирогами. Если честно то уже года три... Вскоре пирог с капустой отправился в духовку, а девушка опустилась на стул, отдыхая после долгого рабочего дня. Внутри росло волнение из-за скорой войны между универсамовскими и кинопленкой. Часто после таких драк не выживают... Алина переживала за брата, дурак ведь он! Никогда себя не щадит и бросается в самое пекло, неизвестно что и кому пытаясь доказать. Да и с другими парнями девушка немного успела сблизиться и теперь волновалась и за их сохранность тоже. Ералаш... пацаненок же совсем. Вроде он даже самый младший в коллективе. Маратка, Череп, Фантик. Зима в конце-концов! Алина считай его с того света вытащила, а он снова собирается рисковать собой. Бык, Дед и Бумер тоже за последнее время не чужими стали, привязалась она к ним что-ли? Ну и как вишенка на торте — царь Кащей! Алина поставила локти на стол и спрятала лицо в ладонях, жалобно простонав: — Жила же себе спокойно, не думала ни о чем... и вот тебе на! Мучайся теперь... Едва она закончила предложение, в дверь кто-то забарабанил и девушка поспешила в прихожую, щелкнув замком. — Валер, ты что ключи за... — Она осеклась, вытаращив глаза. — Кащей..? Кащей с легкой ухмылкой прислонился к дверному косяку, оценивающе оглядев домашний вид девушки. — Ты не пришла меня перевязывать. — Заметил он. — Не дело это, заставлять уважаемого человека самого тебя искать, смекаешь? — Я же сказала Быку, чтобы он сам тебя перевязал. — Еще мужики меня не лапали. Алина растерялась, даже не зная как реагировать на неожиданный приход Кащея, но все-таки отодвинулась с прохода. Он прошел в квартиру. Местный авторитет как и всегда выглядел с иголочки. Дорогой кожаный плащ, накрахмаленная черная рубашечка, импортные брюки с широким ремнем и начищенные до блеска ботинки. За ним тянулся легкий шлейф дорогого одеколона. Да и стоило заметить что с запретом на алкоголь он стал выглядеть значительно лучше. Из под глаз пропали синяки, исчез запах перегара и он будто даже немного помолодел. — Проходи на кухню. — Опомнилась девушка. — Я сейчас бинты возьму. Кащей пошел на аромат еды и не прогадал. Квартирка не пестрила богатством и оставляла желать лучшего. Хотя судить точно уж не мужчине... в его квартире всю мебель можно пересчитать по пальцам одной руки. Не потому-что он бедствовал, а потому-что незачем ему было создавать уют в своей халупе. Там он только ночевал. Баб к себе он не водил, чаще в качалке с ними закрывался или на заднем сиденье своей «Волги», а для собственного удобства ему хватало и дивана с холодильником. Кащей плюхнулся на стул у стола и повел носом, уловив вкусный аромат еды. Домашняя еда, неожиданно вставляла его похлеще водки. Вот вроде всю жизнь питался какими-то отходами, тюремной баландой и ничего, а тут раз горячий супчик попробовал и все, стало его тянуть, брюхо чем-то домашним набить. Вскоре на кухне показалась хозяйка квартиры. Она открыла верхний ящик, что-то ища, а Кащей совершенно инстинктивно, обвел ее длиннющие стройные ноги хищным взглядом. На губах снова заиграла усмешка. Девочка хорошенькой была, ладненькой. Личико смазливое, а волосы такие, какие уголовник привык на кулак наматывать. Хороша чертовка. Правда вот фигура... Кащей любил мясистых баб, таких, которых есть за что подержать. Ну нравились ему полные ляжки, огромная задница и грудь такая, чтобы в ладонь не помещалась. Туркина же была абсолютной противоположностью его «хотелкам». С грудью размера максимум второго и костлявыми бедрами. Но все равно же чертовка взгляд притягивала! — Как твое плечо, беспокоит? — Поинтересовалась она, остановившись рядом. — Нормально все. — Отмахнулся он. Врал конечно, плечо ныло и без обезболивающих по ночам не заснуть было, правда говорить о своих слабостях мужчина не любил. — Ладно, снимай рубашку. Кащей растянул губы в усмешке, а девчонка покраснела под его хитрым прищуром, видимо поняв, как ее фраза прозвучала. — А ты, куколка, не привыкла ждать я смотрю. — Насмехался он, вгоняя девочку в краску. — Берешь быка за рога, а? Какая борзая. — Мне плечо твое надо перевязать. За этим же ты сюда пришел. — Недовольно сказала Алина и совсем по-детски притопнула ногой от негодования. — А раздень-ка меня сама. — Предложил он. — Что-то плечо заболело, рукой аж пошевелить не могу! Туркина закатила глаза на этот театр одного актера: — Вот когда надо ты больным прикидываешься. — Пробормотала она, но все-таки коснулась длинными пальцами пуговиц на его рубашке. — Да перестань скалиться! Кащей откровенно рассмеялся, заметив, что девичьи пальчики подрагивают. Он получал какое-то извращенное удовольствие от смятение на личике девчонки и от румянца расползающегося по обычно бледной коже. Таких девок он не знал... ну не ошивались рядом с криминальным авторитетом скромные и хорошенькие отличницы. Обычно рядом крутились прожженные проститутки с наркотическими зависимостями, которые ради дозы, готовы были всему универсаму отсосать. А тут отличница, пионерка, комсомолка, будущий врач! Конечно Кащей послал своих парней узнать информацию о Туркиной, пусть и сестра одного из старших, но жизнь научила не доверять никому. Доверие слишком большая роскошь в его мире. Так и вот... девчонка его интриговала. Как какая-нибудь диковинка привезенная в Союз из штатов или деликатес в дорогом ресторане. Не видел он таких прежде, а оттого и разгадать ее хотелось сильнее. Алина же чувствовала себя бактерией под микроскопом. Кащей изучал ее, а она смотрела исключительно на свои пальцы, которые живя собственным разумом расстегнули всю рубашку и коснулись татуировки на его груди. Череп пробитый кинжалом, роза и змея обвивающая кинжал. — Что значит эта татуировка..? — Не отводя взгляда от рисунка, шепотом спросила девушка. — Это воровской символ. — Рассказал Кащей. — Видишь корону над змеей? Она указывает на мой воровской авторитет, на мое положение в обществе. Говорит о том, что я смотрящий и вор в законе. Его голос обжигал ухо. Алина наконец поняла как близко они оказались и поспешила отстраниться, под раскатистый смех Кащей. Хотя честно признаться ей хотелось узнать о значение всех татуировок, которые буквально усыпали все его тело. Но нет... почему-то этот момент показался ей слишком личным и интимным. Будто она касалась чего-то запретного, каких-то потаенных струн души уголовника. — Да не смущайся ты, куколка, че ты. — Ободрил ее Кащей. — Все же свои, ну. Алина поджала губы и в полной тишине помогла ему снять рубашку. Затем она сняла старую повязку и принялась за перевязку. Закончив, она уже хотела выпроводить уголовника, как заметила его взгляд обращенный к плите. — Кушать будешь? — Спросила девушка, мысленно ударив себя по лбу за свою сердобольность. Да... наверно странно жалеть криминального авторитета, но внутри действительно что-то переворачивалось при воспоминаниях о его пустом холодильнике. Там ведь совсем ничего, кроме водки. Вот вроде сидит богатый и обеспеченный человек, квартира трехкомнатная, машина дорогая — советская, а простых жизненных радостей лишен. Дома никто не ждет, не готовит... не убирает. — И сколько ты с меня стрясешь за этот ужин? — Усмехнулся Кащей, уже потянувшись в карман за наличными. — Я сегодня добрая, бесплатно угощаю. — Неужели мне удалось растопить сердце холодной снегурочки? — Хохотнул он. Алина хмыкнула и положила ему картошку в тарелку, а после наклонилась за пирогом, который уже дошел. Аромат стоял обалденный! Туркина быстро нарезала пирог, поставив его на стол. — Где готовить научилась? — Поинтересовался Кащей. Алина опешила от неожиданного вопроса. Обычно он не интересовался ее жизнью, а тут... она прокашлялась и отпила молока, стараясь избавиться от сухости в горле. — Сама училась. Надо было себя кормить, брата, как-то и научилась. Ну иногда соседки помогали, мол: «Алиночка, красная вода для борща нигде не продается, такой цвет дает свекла». — Театрально пародируя голос бабы Вали, рассказала девушка. — А мамка ваша где? Неужели не научила ничему? Алина потупила взгляд в стол, разговоры о маме ей никогда не доставляли особого удовольствия. Во рту сразу появлялся привкус предательства, а внутренности скручивались. Ну как можно было бросить собственных детей? — По рассказам соседей, она познакомилась с каким-то олигархом и он забрал ее с собой, правда не знаю куда... может в Москву, может в теплые края. Да и черт с ней. — Откровенно поделилась девушка. — Я ее даже не помню, мне год то всего был. Она еще даже от груди меня оторвать не успела, как собрала манатки и уехала. С лица Кащея исчезла его привычная ухмылка. Он не понаслышке знал о дерьмовых родителях, правда делиться этим не собирался. О его внутренних переживаниях не должен знать никто, даже он сам. Кащей постоянно топил любые воспоминания в алкоголе, пытаясь спиртом выжечь непутевых родственников из памяти. Да и вообще всю свою жизнь проще утопить в алкоголе. — Не знаю чего ей не хватало... отец тогда еще не бухал, нормальным вроде мужиком был, только с флота вернулся, работал прорабом на нашем заводе. — Понесло ее на откровения. — Жили не богато, но и бедствовали. Валере тогда три годика было... а она взяла и уехала, просто вычеркнула нас из своей жизни. Глаза Туркиной стали стеклянными. Она не помнила мать от слова совсем, видела конечно ее фотографии, но на этом все. Просто в голове не укладывалось почему она так поступила? Богатая жизнь показалась лучшим решением? Но она могла хотя-бы приезжать, давать деньги, а не оставлять детей с папашей-тираном и в нищете. — А папаша бухает значит? — Снова полез ей в душу Кащей. — Да... с ухода матери и пьет. С работы его уволили и он почти в бомжа превратился, я его уже давно не видела, наверняка опять с собутыльниками в гараже запил. На кухне повисла тишина. Тарелки с едой опустели. Кащей свободно пялился на девчонку, пока она прозябала в своих мыслях, ковыряя заусенец на большом пальце. Алина не понимала почему все это вывалила именно на уголовника. Не то чтобы происходящее в ее семье было большим секретом — весь район знал, просто сама она не любила трепаться о своей «счастливой жизни». — Кащей... — М..? — Давай откровенность за откровенность. Уголовник приподнял уголок губ. — Че снова хочешь что-то выпытать, а? Ну коль хочешь, то спрашивай, может и отвечу. — Как тебя зовут на самом деле? Кащей аж бровь вскинул от наглости девчонки. Его имя мало кто знал... только старички, с которыми они вместе в универсам вступали и с колен его поднимали. Молодняк же, который пришился к группировке пока он пять лет на на нарах казенных потчевал, был не удостоен подобной чести. Все его знали, как «Кащея» и этого было достаточно, чтобы заставить местных бандюганов в ужасе трястись. — Константин. — Не ожидая от самого себя, представился он. — Костя значит... — Она просмаковала его имя, словно пробуя его на вкус. Собственное имя из уст девчонки звучало чужеродно. Не привык Кащей, чтобы так к нему обращались. — Красивое имя. — Слышь, ты только сильно не борзей и при парнях меня так не называй. Лучше просто Кащей, даже когда мы наедине. — Как скажите, Константин. — Язычок подрежу. — Предупредил он. Чуть позже, Алина составила тарелки в раковину и пошла провожать Кащея до двери. Накинув на плечи черный плащ, Костя наклонился, чтобы быть одного роста с девушкой и заискивающе поинтересовался: — Завтра то перевязывать меня придешь или мне снова, бегать по району и выцеплять тебя, а? — Если будешь дома, а не в качалке. — Склонила голову на бок девушка. — Чем тебя качалка не угодила, а? Брезгуешь что-ли? Алина облизала пересохшие губы. — Там... Валера... — А-а-а, беспокойный братишка. — Понимающе констатировал Кащей, хохотнув. — Все боится, что я тебя в свое царство утащу? — Ну что-то вроде того. Алина наконец смотрела ему точно в глаза, нервничая и чувствуя что-то странное в груди... Волнение что-ли..? Кажется она только сейчас заметила насколько выше был Костя. Она и сама была не низкой, целых сто семьдесят сантиметров, но едва касалась макушкой его подбородка. А мужчине кажется нравилось смотреть на нее сверху вниз. — Тогда до завтра, куколка. Ты работаешь? — Да.. как обычно. — Тогда к шести за тобой Быка пришлю. Алина отрицательно мотнула головой. — Да я сама доеду. — Пришлю. — И тон его снова не терпел никаких препирательств. Кащей наконец покинул квартиру. Закрыв за ним дверь, девушка прошла на кухню, принявшись перемывать посуду. В воздухе все еще витал запах дорогого одеколона и табака.