«Ich liebe dich» kann auf verschiedene Arten gesagt werden

      Шёл небольшой снег, в Берлин постепенно приходила зима. Но температура не опускалась ниже минуса трёх, поэтому сейчас было идеальное время для прогулок. Пауль стоял у шкафа, решая, какой шарф наденет сегодня. Рядом с ним сидел Рихард, ожидая когда же его парень определится с выбором. Сам Круспе уже был одет, осталось только обуться и можно идти гулять. Они совсем недавно вернулись из мини-тура поэтому ближайшие несколько недель спокойно могут отдыхать. — Цвен, какой шарф лучше? — поинтересовался Пауль, держа в руках красный и голубой шарфы. — Мне больше нравится голубой, — сказал Рихард, откидываясь на стенку. — Ты в курсе, что уже полчаса одеться не можешь? — Значит, надену голубой, — пропуская слова парня мимо ушей, сказал Пауль. — Merci pour votre aide, mon coeur. — Всегда, пожалуйста, — улыбаясь, ответил Рихард. — Всё-таки запомнил что-то, — немного удивился Пауль. — Non pensavo fossi interessato a questo. — Я же с полиглотом живу как никак, — Рихард взял подошедшего Пауля за руки. — Но я буду признателен тебе, если ты переведёшь то, что только что сказал. — Jeg trodde ikke du ville være interessert, — ухмыльнулся Пауль, выполняя просьбу возлюбленного. — Что? Ты не сказал на какой именно язык. — Одевайся, а, то мы так не выйдем, — произнёс Рихард, смотря на Ландерса снизу вверх.

***

— Как же на улице красиво, — сказал Пауль, вдыхая холодный воздух. — Рихард, смотри там глинтвейн продают! Пойдём купим.       Рихард не успел ничего сказать, как Пауль уже схватил его за руку и потащил к палатке. Возле которой стояла парочка, которая тоже решила купить этот зимний напиток. Из динамиков на крыше палатки негромко играли рождественские мелодии. — Дайте, пожалуйста, две порции классического глинтвейна, — попросил Пауль, доставая из кармана небольшой кошелёк. Но его опередил Рихард. — Без сдачи, — Круспе подал парню в палатке купюру в десять евро. — I can pay for the mulled wine myself, — обернувшись на возлюбленного, сказал Ландерс. — I know, but I want to give it to you, — Рихард улыбнулся и обнял Пауля. — Ваш глинтвейн, — парень протягивал музыкантам два стаканчика. — Хорошего вам вечера! — Спасибо большое, и вам тоже, — сказал Пауль, забирая стаканчики. — Пойдём, Цвен, скоро стемнеет, а мы ещё толком не погуляли.       Рихард взял один из стаканов, а также Пауля за руку. В парке гуляли разные люди, говоря о своём, никто не замечал музыкантов новой, но уже популярной группы. Что было только на руку парням, ведь они неторопливо гуляли, даже не думая скрывать свои лица. Постепенно в парке зажглись фонари и рождественские украшения, переливаясь самыми разными цветами. — Как же здесь красиво, — по-русски сказал Пауль, парни сидели на скамейке возле искусственного пруда. — Не смотри на меня так, — Пауль заметил вопросительный взгляд Рихарда. — Я просто восхитился красотой вокруг. — То что ты знаешь русский ничего необычного тут нет, — начал Круспе, приблизившись к парню. — Ты всё-таки год в Москве жил, но плюс ещё семь языков это что-то невероятное. — То есть то что я знаю английский ты тоже не удивлён? — Это всемирный язык, не знать его — просто невозможно. Тем более мы скоро поедем в Америку и там без него никак. — Здесь я с тобой согласен, — сказал Пауль, вытягивая ноги. — Tá A fhios agam cé mhéad Is maith Leat Meiriceá, mar sin táim cinnte go n-éireoidh go hiontach leis an turas. — Уж, не знаю, что ты сказал, но я с тобой полностью согласен!       После Рихард поворачивает к себе голову Пауля и начинает его целовать. Пауль от него не отстаёт и охотно отвечает. Привкус глинтвейна только распаляет их, но поскольку они сидят в парке, то приходится сдерживать себя. Парни отстраняются только через пару минут. Оба немного покраснели, остывший и забытый глинтвейн стоит у ножек скамейки, а музыканты просто обнимаются и наблюдают за утками в пруду. — 愛してるリチャード, — говорит Пауль тихо. — Я тоже люблю тебя, — пускай Рихард не знает японского, но эту фразу он уже запомнил. Как и все другие, что означают «люблю тебя».