Твой последний шанс

      Натаниэль не смыкал глаз до трёх часов ночи, а когда усталость всё же взяла вверх, его начали мучать кошмары совершенно непонятного содержания, чего не происходило достаточно давно. В первом кошмаре он расплывчато ступает по белоснежной широкой лестнице – не спутает ту ни с чем. Дом Натана. Светлые ступени зачастую окрашиваются в отвратно алый цвет, когда отец волочет труп из подвала, оставляя за ним кровавые разводы. Во втором Натаниэль не может чётко разобрать происходящее, но точно слышит пробирающий звук ломающихся костей и истошный женский крик, застрявший в его подсознании раз и навсегда. Перед глазами слишком быстро пролетает события, перекрывая доступ к кислороду. В какой-то момент Нат просто перестаёт дышать.       — Натаниэль, — словно сквозь шум слышит он, мыслями вернувшись на корт. И вот со стороны снова слышится громкий возглас Моро, когда на его рёбра опускается тяжёлая клюшка, выбивая не только воздух из лёгких, но и возможность передвигаться. — Веснински.        Он опять не успел?       Кислород поступил так же неожиданно, как и пропал. Резко и рвано выдохнув, он, привычно стараясь вести себя тише, подрывается в сидячее положение. Дыхание слишком загнанное и хриплое; Натаниэль со всех сил старается убедить себя, что находится далеко от Эвермора и даже не в доме отца. Он почти в безопасности. Сколько бы снов ни снилось Веснински, к ним никогда невозможно будет привыкнуть: они все такие однотипные, но давят на сознание похлеще событий из жизни.       Повернув голову в сторону, Нат обнаруживает рядом с собой Питтмана, положившего руку на его плечо. Жест заземляет. Приняв бутылку воды без особых раздумий, Натаниэль делает из неё большой глоток, стараясь вернуться к своему прежнему состоянию. Ему не хочется выглядеть уязвимым перед кем-либо, но он также не может контролировать себя в подобных ситуациях. Пройдёт.       Кивнув в знак благодарности, Натаниэль отправляет пустой пластик в урну спереди, постепенно приходя в себя окончательно. Повернувшись обратно к Питу, Нат теперь может отчётливо увидеть в темноте, освещённой лишь одной настольной лампой, тревогу в его глазах. Веснински помнит, как о нём беспокоится Жан, но других людей в памяти не было; за него вроде бы беспокоилась мать, вот только у Ната просто не поворачивается язык начать её оправдывать. Каждый из родителей приносил ему одни лишь неприятности.       — Я хочу подышать, — бесцеремонно перебивает его Веснински, честно говоря, опасаясь услышать что-то вроде: «не переживай, всё нормально, пройдёт». Слова поддержки – явно не то, в чём он нуждался. — Покурить.        Питтман понимающе кивает, встаёт с постели, а после возвращается с очередными ключами в руках. Они уже ничего хорошего не сулят.        — Вот что. У меня на двадцать первом этаже была вторая комната, когда я ещё работал с молодым господином. Сейчас она свободна, а ключи я забыл вернуть. Иди туда. Там есть балкон, — на данный момент это самое безопасное место, ибо ещё раз отправлять Натаниэля на веранду господина он не поимеет глупости. Хватит. Уже помог один раз.        — Спасибо, — звуча действительно благодарно, Нат в то же мгновение подрывается со своего места и буквально за секунду надевает на себя брюки с не до конца застёгнутой рубашкой, вываливаясь из комнаты под тяжёлым взглядом напарника. Прямо ощущает, как в голове того прокручиваются вопросы. Хорошо, что он держит их при себе.        Незаинтересованно оглядывая пустое фойе, Натаниэль стремительно добирается до лифта и поднимается на злосчастный двадцать первый этаж. Запасной проход помнит, проходит без лишних глаз и успешно находит комнату под номером «220». Возможно, из-за недавнего сна, возможно, из-за выжатого в край состояния, Веснински едва помнит, как дошёл до самого балкона. Почему, чёрт возьми, так сложно сделать хотя бы одну ночную веранду для персонала, раз уж на то пошло? Зачем все эти сложности?       Быстро прошмыгнув в помещение, Веснински первым делом оглядывается: прошлая комната Пита была намного вместительнее, нежели их теперешняя. Посередине стоит целое ложе, сама спальня обрамлена светлыми элементами современного декора, когда как спереди находится нужная полупрозрачная дверь на веранду, которая по размерам уступает разве что балкону Ичиро.       Насколько же важной пешкой был раньше Питтман, что имел такие хоромы?        Пока не желая забивать себе голову, Нат спокойно перешагивает порог, привычно глубоко вздыхая свежий, легко прохладный воздух. На улице весна – идеальное время, когда не холодно и не жарко. Вид спереди всё ещё впечатляет: созвездия на двадцать первом этаже видны в разы лучше, а проносящиеся машины – наоборот едва заметны. Многочисленные вывески с билбордами освещают невероятной красоты город, в котором активно протекает жизнь. Его же жизнь словно наполнилась некоторыми красками после переезда, он признаёт. И эти краски, выходит, принёс ему Ичиро, или просто решение, которое Нат принял?       Стоило опустить голову вниз, как краски Натаниэля в ту же секунду перестают быть такими обманчиво яркими. Больше мегаполис не кажется лучезарным и привлекательным.       Снизу размещён балкон Ичиро, и за счёт постройки здания тот был немного выдвинут так, что сверху можно отчётливо разглядеть происходящее на открытой территории. Морияма стоит, оперевшись обеими руками о перила, и задумчиво смотрит вдаль на оживлённую улицу. Ничего существенного, но в ту же секунду к нему подходит знакомый силуэт, томительно обнимая Морияму за плечи сзади. Тот прижимается к нему доверчиво, однако Ичиро не отвечает взаимным теплом и уютом, которыми окутывает его Ким. Он остаётся к нему абсолютно отстранённым, но это всё равно не даёт Нату покоя.        Почему?         Натаниэлю, наверное, стоит признать, что он давно засматривается на него. Ичиро притягательный мужчина. Но не будет же Веснински бежать к нему на поклон только из-за привлекательных внешних черт и откровенно унижаться, как делают большинство здесь. Пусть Ичиро симпатичен Нату, это ещё не означает, что он, в свою очередь, готов из кожи вон лезть и выворачивать собственные слабости наружу. У Веснински достаточно давно нет секса, вот он и засматривается на кого не попадя. Так и есть.       Но почему стало паршиво на душе после представшей перед глазами картины – Нат не понимает. И не хочет понимать.       Действуя больше рефлекторно, Веснински, докурив крепкую сигарету не до конца, щелчком отправляет её вниз. Вниз, прямо на пепельные волосы – такие же, как и дым его сигаретного бычка. Вот и повод появляется проверить свой прицел, который Нат так старательно отрабатывал месяц.       С невероятным удовольствием прикрывая глаза после оглушительного визга Кима, Натаниэль преспокойно разворачивается и лениво следует к выходу с балкона, а после уже и из комнаты. Вот теперь краски вновь возвращаются на своё место. Жаль только, что Ичиро наверняка понимает, откуда летел бычок, однако на сей раз Веснински даже защитит своего партнёра. А то таким образом у него ни одних ключей не останется.         После короткого перекура Нат возвращается обратно в комнату, где обескураженно застывает на месте. Питтман заснул, сидя на его кровати и опершись спиной о подголовник, явно в ожидании его. Хмыкнув, он, пока никто не видит, слегка укрывает парня, решая улечься на его кровать. Раньше Натаниэль бы корил себя за эдакую "неверность", но теперь точно знает, что Жан бы даже гордился им – тот всегда хотел, чтобы Веснински завёл себе других небезразличных людей.       С этими мыслями Веснински наконец-таки засыпает. И как же он раньше жил без этого? В Гнезде никогда не было даже малейшего шанса попасть на воздух, если не выездные игры, и приходилось засыпать в таком состоянии, в котором оставили. Обстановка в первой семье знатно расслабляет.       Утром они встают в то же время, и этот день Нат почти полностью посвящает борьбе на ножах вместе с Рене. Совсем недавно оказалось, что та была довольно искусна с любыми видами клинков, за счёт чего они могли изредка тренироваться вместе, пока Уокер не была занята Эндрю. Впоследствии недолгих тренировок Веснински даже смог разузнать, что те довольно часто встречаются, из-за чего Нат осмелился предположить, что между ними нечто большее, нежели простые занятия и разговоры, однако оказался в корне не прав.       — Что ты, — отмахивается она тогда, резко пригибаясь, когда Веснински совершает ещё одну попытку нападения сбоку. — Между нами ничего не может быть. Я для Эндрю просто удобна, как и он для меня.       Неожиданно было услышать что-то от этой девушки про "удобство" других людей. Но зато он смог узнать хоть немного побольше информации. Теперь понятно, чем они связаны, и Веснински абсолютно верит Рене. Ей незачем врать. Удивляет лишь то, что она осталась с ними, когда могла просто общаться с Миньярдом и Дэем, которые к ней абсолютно нормально относились. Почему она выбрала Мэтта и Питтмана?       Закончить тренировку пришлось пораньше. На вечер у них был запланированный первый выезд – на званный вечер вместе с Ичиро. Веснински впервые будет показывать себя свету в новой должности, но это ни капли не трогало и тем более не пугало. За этот день человек десять успело спросить, не переживает ли он. Нат говорил в ответ простое и логичное: почему? Почему он должен переживать и из-за чего? Если человек уверен в себе и, в первую очередь, в своих силах, то и переживать не о чем.        Питтман уже в комнате помогает ему выбрать образ на вечер, пока Натаниэль недоумевает. Зачем? Костюмы телохранителей выглядят совершенно идентично, однако Питтман говорит, что отличается ткань и крой пошива. Ну что за бред? Кто будет присматриваться? Идеальность во всём когда-то доведёт не только его, но и напарника.       — Я не буду так наглухо застёгивать рубашку. Не заставляй меня посылать тебя, — Натаниэль тут же разворачивается к выходу, стоило почувствовать, куда смотрит Пит. Он много раз предупреждал, что не любит ограничивать себя в области шеи, не видя смысла повторять информацию в сотый раз. Пит словно слушать не хотел.        — Ты не можешь пойти с полурасстёгнутой рубашкой. Только кажется, что на охрану не обращают внимания. На деле она – лицо своего начальника, — Веснински резко разворачивается к Питу, чтобы высказать ему всё в лицо, но тот внезапно застывает на одном месте и затем низко кланяется, смотря за его спину. О, он знает это движение.        В голову сразу приходит ситуация, произошедшая ровно месяц назад на этом же месте. Удивительно, как быстро может протекать время. Вздохнув своим мыслям, Нат поворачивает корпус к двери, заметив в проёме Морияму, вальяжно опёршегося плечом о косяк. Это вообще нормально, что тот так спокойно может приходить куда вздумается?       Хотя ничего сверхъестественного нет. Это здание принадлежит Морияме – он может приходить куда угодно и за чем угодно.         Натаниэль просто кивает головой. Ичиро не выглядит так, словно знает о его ночной выходке.        — Молодой господин, — подойдя к нему и встав по правое плечо, Пит вновь слегка кланяется, — чем можем быть угодны?        Угодны. Натаниэль едва сдерживает порыв закатить глаза. Он никому ничем не угоден. Что вообще за слово такое?       Ичиро без слов подходит к Питу, махнув рукой в кожаной перчатке. Только тогда Веснински обращает внимание на то, что тот полностью собран. Волосы уложены в простую, но аккуратную укладку, а костюм поменялся с чёрного на тёмно-синий и более презентабельный. Ничего особенного. Честно говоря, Ичиро намного больше идёт более свободный стиль.       Питтман понимает всё без слов. Отступив на пару шагов назад под непонимающий взгляд Веснински, Пит наблюдает за тем, как мужчина подходит к напарнику и слегка вздёргивает его за воротник рубашки. Громко проглотив слюну от таких резких движений, Нат нехотя перестаёт отклонять голову в сторону, тем самым пытаясь уйти от ощущения уязвимости. Казалось бы, просто пуговицы.       — Твой первый рабочий день начался. Ну как? Могу поспорить, ничего особенного, — начинает Морияма первым, методично застёгивая рубашку до самой шеи, сжимая ткань горловины так, что та невольно сильно сдавила шею.        — Удушить пытаетесь меня в первый рабочий день, господин Морияма? Кто же будет вас в таком случае защищать? — с насмешкой хрипит парень, вцепившись в кисть руки Мориямы. — Я предпочитаю немного другого рода асфиксию.        И вновь их лица настолько близко друг к другу, что Нат едва может вздохнуть. Взгляд Ичиро буквально пронизывает насквозь до каждой кости, заставляя внутренности полыхать огнём. Натаниэль клянётся, что ранее никогда и ни с кем не ощущал такого всплеска эмоций одновременно, напрочь забывая о постороннем рядом с собой. Разве может человек так кружить голову? Как от этого избавиться?       — Я предпочитаю немного более послушных, — хмыкает Ичиро спустя, кажется, целую вечность, после чего всё же расстёгивает последнюю пуговицу. Нат не может сдержать чуть судорожного вздоха.       — Я невероятно послушный, — подчеркивает Натаниэль, раздражённо расправляя рубашку.       — Вот как, — многозначительно кивая чему-то своему, Морияма, подходя ещё ближе и обдавая своим душистым парфюмом, шепчет на его ухо: — В таком случае мне будет чуть интереснее.        Ичиро напоследок окатывает его взглядом сверху-вниз, прежде чем выйти из комнаты, плотно закрывая дверь и оставляя их наедине с Питтманом в странной тишине. Тот словно в саму душу пытается заглянуть после короткого диалога между ним и Ичиро, чего Нат не позволяет сделать. Он сам не понимает, что только что произошло.       — Это был самый ужасный подкат в моей жизни, — признаётся тот на фразу про асфиксию, на что Натаниэль не сдерживается и заливисто смеётся, не понимая, с чего ему вдруг стало весело. Ничего не произошло.        — Без зависти, — важно кивает головой парень, подхватывая одной рукой свой пиджак и так же направляясь в сторону выхода. Морияма отчётливо пояснил, что за опоздания можно схлопотать.         Коридор вновь оживает. Несмотря на то, что с Ичиро направляется около пятнадцати телохранителей – что и половины не составляет из всей охраны, – остальные повыходят за ними хвостиком. В такой толпе сложно разглядеть Мэтта с Рене, но они справляются достаточно быстро, так как те уже стоят возле главного цеха на первом этаже. Поправляя на себе кобуру, Нат накидывает на плечи пиджак, не став надевать его полностью, как сделали все нормальные телохранители. Нужно же хоть чем-то отличиться.       — Хэй, — Мэтт крепко пожимает руку Питтману, кивнув головой Натаниэлю. — Готов к первой вылазке в люди?        — Тоже мне, — на самом же деле Ната охватывает банальный интерес увидеть Манхэттен своими глазами, а не через балкон, как это происходило обычно. Раньше казалось, что виды совершенно не волновали, однако по мере "освобождения" он всё чаще осознаёт, что иногда и такой глупости не помешает. — Я хочу вести машину.        От такого наглого заявления Бойд едва не роняет челюсть, а Питтман резко всплёскивает руками вверх в отчаяние. Натаниэль прочёл кодекс, и в нём чёрным по белому написано, что абсолютно любой телохранитель с уровнем «Professional В1» вождения может управлять транспортом передвижения. Он сдал экзамен прямо на месте. Его никто не имел права останавливать.        Несмотря на своё возмущение, Питтман неожиданно кидает ключи от Мерседеса точно в руки Натаниэля. Нет сомнений, что он справится с поставленной задачей, Нат в себе уверен, и пусть другие думают то, что хотят. Веснински понимает, что ещё не знает дорог Нью-Йорка от слова совсем, но и без навигатора они не поедут. Плюсом, Рико частенько выводил свою свиту на своеобразную прогулку, где Нат вынужденно научился не только ориентироваться на дороге, но и водить автомобиль просто потому, что Морияму нужно было возить, а Жану тот не доверял.       Жаль, он так и не решился ещё тогда разбиться вместе с Рико по дороге.        — Мне кажется, это хорошая идея, — поддерживает его Уокер.        — Безумно, — сзади слышится знакомый голос, из-за чего они в унисон поворачивают головы в ту сторону. Кевин с Эндрю стоят позади них, видимо, дожидаясь своего господина на месте. Шагнув на один шаг ближе, Дэй отчеканивает: — Это не детские игры. Одного экзамена достаточно для того, чтобы быть полностью уверенным в тебе?        — Вполне, — снова удивляет Пит, вступившись за него. Хотя Натаниэль, опять-таки, не просил. Он даже не понимает, как на такие подачки должен реагировать.       — Ваше дело. Встречаемся на парковке. На навигаторе уже заранее выстроен маршрут, — раздаёт указания Кевин, замечая, как Ичиро проходит мимо склонившихся в поклоне телохранителей, когда Миньярд оставляет их разбираться самостоятельно. — Если опоздаешь – заставлю драить весь этаж персонала.       Заставит он, как же. Ничего не ответив на своёобразную угрозу, Натаниэль без слов разворачивается и ведёт троицу в сторону выхода из штаб-квартиры, стараясь не слишком выдавать лёгкий, но всё же интерес к городу, стоило оказаться снаружи. Внизу шумно, только в разы громче, несмотря на то, что они всё ещё находятся на закрытой территории, а здания отсюда кажутся просто невероятных размеров. В Западной Вирджинии не было подобных высоток и стольких машин, людей, магазинов с прилавками – здесь всё буквально стоит друг на друге. Штат шумит и гудит со всех сторон.       Пройдя к их машине, Натаниэль садится на водительское место, тут же не без удовольствия кладя руки на кожаный руль. Идеально. Веснински слишком давно не ощущал под пальцами машину, не управлял ею, поэтому сейчас он полностью настроен. Давно пора размяться.       Уберившись, что все сели, – на этот раз Питтман разместился рядом с ним на переднем пассажирском сиденье, а Рене с Мэттом сели сзади, – Натаниэль вставляет ключ зажигания. Провернув его, он выезжает с территории клана за абсолютно идентичными машинами, косясь глазами на навигатор. Вечером дороги переполнены, поэтому пришлось выехать пораньше, но ехать от силы минут пятнадцать. Хотелось бы подольше, однако так тоже неплохо.       Не успевают они выехать из центра, как практически сразу попадают в пробку на улице Бивер-стрит. Машины, кажется, бесконечно тянутся от начала улицы и до самого её конца. Весьма удручающее зрелище. Веснински редко ездит на машинах, но терпеть не может пробки, ибо весьма нетерпелив. Почему бы Морияме, такому важному человеку, просто не ездить с мигалками? Быстрее и надёжнее, но наверняка привлекает много ненужного внимания. Вопросов нет.       Глянув на их машины спереди, Нат замечает, как те выезжают из пробки, видимо, подобрав другой путь. Тут же поехав за ними, чтобы не потеряться по дороге, Натаниэль также не забывает поглядывать на навигатор, следя за временем. Нужно приехать вовремя.       — Итак, — неожиданно говорит Питтман, заставляя всех присутствующих обратить на себя внимание. В частности, тому нужно было внимание только Натаниэля. Достав из бардачка небольшой наушник, он протягивает его Веснински, пока они стоят на светофоре, — ты проинформирован, но есть ещё нечто важное. У тебя в руках специальный наушник, через который телохранители могут друг с другом связываться. Одно нажатие – прослушка, второе – громкая связь, то есть на случай, если ты хочешь либо предупредить об опасности, либо отчитаться. Наушник – не телефон. Ты не можешь использовать его тогда, когда вздумается, и по любой причине.        — Больно надо, — только и фыркает Натаниэль.        У Рене с Мэттом заводится незамысловатый разговор по пути, пока они подъезжают к месту банкета. Спереди, чуть в отдалении от коттеджного района, размещён целый особняк, вокруг которого стоит слишком много помпезных машин абсолютно разных иномарок. Натаниэль кривится. Терпеть не может тех, кто из кожи вон лезет, чтобы только показать размер своих карманов. Это так низко, что даже смешно. Как люди с таким статусом могут выделываться друг перед другом средствами? Как же слух о том, что все богатые – жлобы?       — Выходим, — стоит только Натаниэлю припарковать машину рядом с ещё четырьмя такими же, как Пит отдаёт команду, после которой все мигом выходят из автомобиля. Веснински, выключив всё, поступает так же.           Ступая за порог особняка, они оказываются точно за спиной молодого господина. Сбоку от него стоят Кевин с Миньярдом, отточенно идущие с ним шаг в шаг, словно заранее репетировали выход. Тихо хмыкнув на такую деталь, Натаниэль поспешает оглянуться: они ступают по гладкой асфальтированной дорожке, когда как вокруг сияет сплошная роскошь. Ухоженные цветы, многочисленные фонтаны, скамейки и постриженные кусты разной формы – всё это кажется таким незначительным, но в то же время прекрасно дополняет интерьер. Пройдя через дворецкого, открывшего габаритные двустворчатые двери, Веснински совсем не удивляется дизайну особняка изнутри. Позолоченные стены и арки, невероятно дорогие картины, развешенные на стенах коридора и роскошный красный ковёр, по которому они организованной группой идут. Ужасно неуютный, необжитый дом – словно музей, который сняли на один вечер.       Штаб-квартира смотрелась намного живее.        Когда они проходят в основной зал, Натаниэль невольно теряется. Как вообще возможно уследить за всеми ими? Отвернёшь голову, и Ичиро уже могут причинить вред. Гостиничный зал настолько масштабен, что разбегаются глаза не только по гостям в строгих смокингах и коктейльных платьях, но и по всему помещению. Слишком много людей, слишком много опасности.       — Ты пойдёшь в конец зала. Стой там и докладывай каждые десять минут обстановку. Ты помнишь, — шепчет ему на ухо Пит и, не успевает Нат ничего осознать, как тут же смывается. Глянув на настороженных телохранителей, Натаниэль всё же проходит в сторону самой дальней части помещения, думая, как же он будет таким образом наблюдать за Ичиро. Хотя разве это понадобится?        Веснински встает подле длинного стола, заставленного различными небольшими закусками, которые хочется попробовать. Бокал с шампанским, что предложил подошедший почему-то к нему официант, тоже смотрится более чем привлекательно. Однако настойчивый взгляд, посланный Питтманом аж через весь зал, становится намного более многоговорящим, нежели самые громкие слова.       Спустя пятнадцать минут Натаниэль меняет позу. Спустя ещё тридцать понимает, что стоять в той стало так же неудобно. А ещё через час приходит к выводу, что работа телохранителя безумно скучна.       Нет, он, конечно, понимал, что охрана – не значит, что они двадцать четыре на семь будут ловить предателей, стрелять из оружия и попадать в передряги. Но это должно быть немного более подвижное занятие, нежели просто стоять на одном месте.          По истечении ещё двадцати абсолютно идентичных минут, он решает, что самое интересное занятие на сейчас – просто рассматривать Ичиро. Тот, к счастью, далеко не уходит; Кевин с Эндрю находятся не то чтобы близко, но намного ближе остальных, будучи в первую очередь начеку, чтобы следить за передвижениями господина. Сам Морияма редко к кому подходит, тогда как его компанию ищут постоянно. Без внимания мужчина буквально ни секунду не остаётся, будучи в абсолютном эпицентре даже несмотря на то, что это не его мероприятие. И чем он так притягивает? Ичиро всегда держится сдержанно на встречах, где люди напротив должны наживать себе как можно больше новых знакомств. Того, видимо, всё устраивает. Когда надо, Морияме достаточно слегка ухмыльнуться уголком губ, чтобы моментально притянуть к себе всех. Потому что их восхищает власть этого мужчины. Власть, хладнокровность, сдержанность и обаятельность. Ичиро мастерски умеет пользоваться всеми своими качествами.       Великолепный мерзавец.        Фыркнув своим же мыслям, Веснински оборачивается вбок, тут же замирая на своём месте. Первые несколько секунд кажется, что из его груди выбили весь воздух, а огромный зал внезапно сократился до никчёмных размеров маленькой комнатушки. Честно говоря, Натаниэль давно не ощущал внутри себя тот самый страх. Это был страх, накопленный тяжёлыми воспоминаниями, который собрался одним большим сгустком внутри.        Перед ним стоит отец.        Нат знает, что это собрание важных авторитетов всех штатов, но он не думал, даже не предполагал, встретить Натана в месте, где он не может ему ответить, если тот подойдёт слишком близко. Здесь не дом, он должен себя контролировать. Как и отец, впрочем, но легче не становится. Веснински не видел его хорошие девять лет, думая, что больше не встретит вообще никогда. Учитывая работу Натана, Натаниэль предполагал, что в силу своей частой неосторожности тот умрёт намного раньше положенного срока. Даже на его поминки Натаниэль не пришёл бы, только если не с целью напоследок плюнуть в мерзкое лицо папаши и забыть его навсегда.       Несмотря на все чувства, полыхающие внутри жгучим жаром, Веснински ничего не делает, чтобы как-то спрятаться или отдалиться. Если он его увидит, значит, так было нужно.        И он видит. Словно почувствовав позади себя своё уже единственное разочарование, медленно поворачивает голову назад. Проглотив вставшую посреди горла слюну, Натаниэль немного выравнивается, сталкиваясь взглядом с такими же отвратительно голубыми глазами, пронизывающими весь облик. В последний раз он смотрел в них, когда отец разделывал мать, ломая ей конечности прямо на его глазах. В них всё ещё плескается ужасающая ненависть с неконтролируемой агрессией. Они находятся друг от друга в нескольких метрах, но кажется, будто расстояния между ними нет и вовсе.       Неожиданно цепочка воспоминаний обрывается: перед ним вдруг восстаёт чья-то сильная спина, тем самым фактически закрывая собой. Резко подняв голову вверх, Нат видит, как Ичиро вежливо, но отстранённо здоровается с Натаном, выглядя только на первый взгляд услужливо. Веснински-старший почти непонимающе, с претензией оглядывает старшего наследника, но почти сразу одёргивает себя – тот занимает важную роль на шахматной доске.       — Молодой господин, — подойдя чуть ближе, Натан протягивает руку для приветствия, на которую Ичиро соизволил лишь посмотреть, так и не протянув свою в ответ. Натаниэль хмыкает на такое действие и невозмутимо выходит из-за спины Мориямы, не желая прятаться за ним, как за юбкой мамочки. В конце концов, он его телохранитель. Именно поэтому абсолютно спокойно встав с левой стороны от мужчины, Натаниэль поправляет пиджак и наблюдает за происходящим.        Натан убирает руку с едва заметным недовольным лицом, с явным усилием сдерживая вспыхнувшую злость. Ичиро задевает его гордость. Подумать только, какой-то мелкий сопляк, играющий в игрушки папы до тех пор, пока тот не может взять всё в свои руки, ставит себя выше его. Будь шанс, Натан наверняка бы на месте свернул наследнику шею вместе со своим отродьем, стоящим рядом.       — Веснински, — Морияма лишь из манер кивает головой в приветствии, сверху вниз оглядев старшего Веснински, — я давно с тобой желаю связаться, но ты не выходишь на связь. Как хорошо, что мне не пришлось принимать соответствующие меры.        — Совсем нет времени, молодой господин. Я связываюсь с вашим отцом, — почти сквозь зубы отвечает тот, подойдя к Морияме ближе, из-за чего Нат вынуждено делает один шаг вперёд на случай, если Ичиро нужна будет помощь.        Пусть ценой своей жизни. Казалось, совсем недавно Натаниэль думал, что безопасность другого человека никогда не будет стоять выше своей собственной, но даже после Гнезда он понял, что это не так. Защищать Ичиро – теперь его прямая обязанность. Он должен.        — Теперь всеми вопросами и делами заведую я. До тех самых пор, пока мой отец не пойдёт на поправку, — говорит Ичиро непроницаемым тоном, но плечи его слегка приподнимаются вверх. Злится, но не показывает. Лишь Натаниэль, стоявший совсем вплотную к Морияме сбоку, ощущает это. Скользнув рукой по его талии, Веснински слегка сжимает шлиц пиджака так, чтобы Ичиро почувствовал, а Натан не заметил.        — Разумеется, — со снисходительной улыбкой протягивает мужчина и, делано поправив на себе рубашку, снова переводит взгляд на собственного сына. — Тэцудзи, видимо, забыл предупредить меня, что теперь мой отпрыск работает обслуживающим персоналом.        Натаниэль с интересом склоняет голову, резковато ухмыльнувшись. Надо же.        — Разве ты, отец, не являешься таким же обслуживающим персоналом, работающим на своего господина? Надо заметить, ты довольно послушен с ним. По первому зову, — Натаниэль отчётливо видит предупреждающий взгляд Натана, чьи глаза недобро сверкают. Прошло то время, когда Нат остерегался его. На данный момент Веснински просто не думал о собственной безопасности.        Вдруг в голове проскальзывает мысль: быть может, предатель, затаившийся в клане, подослан отцом? Но есть ли смысл нападать на руку, которая тебя кормит? Если не он, то тогда кто?         Натан резко шагает в его сторону, но неожиданно останавливается – по обе стороны от него встают Миньярд с Дэем, предупреждающе перекрывая ему путь рукой. Они видят опасность с другого конца зала и вовремя подоспевают – это то, что они обязаны делать. Но они обязаны защищать своего господина, а не Натаниэля.       — Натан, не наживай себе ещё больше врагов, — качает головой Миньярд, который, видимо, плавает в их системе намного дольше и является более важной особой, нежели просто телохранителем. А возможно, у него просто нет никаких рамок общения со старшими по званию. — Тебе уже и так достаточно, не так ли?       Натан хочет возразить, но Ичиро просто не слушает, как и Миньярд. Морияма машет рукой в своём обычном жесте, приказывающим молчать, который затыкает даже неуравновешенного Мясника.       — Я предупредил.        Кинув на Натана многоговорящий взгляд, Ичиро кивает Натаниэлю, как бы говоря следовать за ним. Преспокойно проходя мимо разъярённого отца, Нат даже достаточно дружелюбно улыбается, отчётливо видя, как вздувается венка на его виске. Неуправляемый психопат. Веснински действительно благодарен за то, что его характер по большей степени передался от матери – частичка её уравновешенности, расчётливости очень помогает в жизни.       — Мы можем выдвигаться, — распоряжается Ичиро уже более привычным тоном, посмотрев на свои наручные часы и направившись с подтянувшимися телохранителями к хозяину дома, дабы коротко попрощаться с ним. Двух с лишним часов вполне себе хватит. Больше здесь делать нечего.        Когда они выходят из главного зала прямиком к выходу, Ичиро вдруг удивляет:       — Кевин, едешь с Бойдом и Уокер. Натаниэль, Питтман и Эндрю – со мной.        Питтман, откуда-то взявшийся рядом, почтительно кланяется, когда как Дэй чуть ли не с удивлением косится на Ичиро, но моментально сдувается под его предупреждающим взглядом. Натаниэль правда не понимает, зачем вдруг понадобилось ехать с ним, однако не против. Возможно, Морияма хочет расспросить об отце, но это заранее зря – Нат ничего про него не знает. Веснински-старший не связывается с сыном от слова «совсем», даже не удосуживаясь звонить время от времени Тэцудзи, чтобы как минимум проверить, насколько сын годен для них. Ему настолько плевать, что он по-любому зову готов приехать и собственноручно зарезать Натаниэля, если бы ему позволяли возможности. И пока Нат под покровительством главаря второй семьи, у него ещё есть шанс на осуществление своих грёз, однако сейчас такой возможности не выпадет больше никогда.       Ичиро не привык делиться – просто не приходилось. Сейчас тоже не собирается. Натаниэль прекрасно понимает, что если он и умрёт, то исключительно от его руки. Либо от руки, которая погубит Натаниэля из-за Ичиро.        Видя вдалеке машину Мориямы, Нат сразу решает, что будет сидеть на заднем сиденье вместе с ним. Желания сидеть рядом с Миньярдом нет никакого, даже если придётся посадить туда Питтмана. И напарник, кажется, по глазам понимает замысел, потому едва заметно ускоряет шаг, вот только всё равно не успевает. Натаниэль занырнул за заднее сиденье первым, лишь ехидно улыбнувшись на злостный взгляд Пита, кинутый ему в сердцах.       Эндрю абсолютно без разницы, с кем сидеть, ведь главное, что он будет за рулём. Обращать внимание на других он не собирается, так же, как и на Ичиро, который отродясь к нему не обращался.        Когда все расселились по местам, Миньярд моментально выезжает с территории особняка, оставляя Натаниэля лишь глядеть ему вслед. Странное ощущение в груди остаётся. Нат, кажется, только после произошедшего в полной мере осознаёт, что встретился со своим главным страхом лицом к лицу. Он не показал перед ним слабость, как делал в детстве, он держал голову прямо, но Натана не проведёшь. Сколько бы он ни доказывал, тот всегда будет думать, что Нат перед ним слаб.       Эти мысли не дают покоя почти половину дороги. Уткнувшись лбом в холодное лобовое стекло, Нат вдыхает свежий запах жасмина, витающий в машине. Жасмин. Так не присуще, зная, чем эти люди занимаются, и зная, что здесь наверняка витает не только невинный запах жасмина.       В машине повисла странная тишина. Нат не понимает, почему Ичиро молчит: то ли он не хочет заводить тему отца при посторонних, то ли он отродясь не желал с ним разговаривать.       Когда они заезжают на пустую трассу, Натаниэль чувствует себя ещё хуже. Что-то сдавливает внутренности, а непонятный узел завязывается в животе, из-за чего он крайне забеспокоился. Натаниэля не подводило чутьё. И когда Миньярд открывает своё окно и выглядывает, Нат понимает, что не зря.       — Кажется, кому-то очень грустно без нас, — резковато ухмыльнувшись, Эндрю моментально тянется к кобуре, заставляя рядом сидящего Питтмана так же спохватиться.          Моментально выглянув в окно, Натаниэль без труда замечает за ними хвост. И это абсолютно точно не машины остальных телохранителей, которые по какой-то причине отстали от них на несколько километров. Разве такое возможно? Зачем же они тогда вообще ехали, если не могут держаться рядом?       Ответить на собственные вопросы он не успевает — один громкий выстрел заставляет машину слегка покачнуться. Эндрю успевает вовремя вырулить, чтобы пуля не попала в колесо автомобиля. Однако пуля не одна. Натаниэль сразу понимает, что стреляют не только по колесам, чтобы затормозить машину, но и по окнам, которые главный телохранитель неожиданно открывает. Питтман почти яростно косится на него после этого безрассудного движения, когда как Нат понимает, что вероятность того, что пуля попадёт в окно и осколки повредят человека, намного выше.       После очередного выстрела оружие достают абсолютно все.        — Молодой господин, пригнитесь, — Питтман отточенным движением перезаряжает магазин, держа пистолет наготове вместе с Миньярдом. Коротко переглянувшись с ним, телохранители одновременно вытягивают одну руку с револьвером через окно, стараясь хоть как-то отразить удары или хотя бы попасть по машине, что ехала за ними.           Ичиро не слушает Пита. Подготовив свой пистолет, Морияма проверяет наличие пуль, перезаряжает, и так же вытягивает руку через окно, стараясь в то же время не слишком высовываться. Натаниэль смотрит на это и понимает, что так они никогда в жизни не попадут по стреляющей машине – та быстрее их просто собьёт с дороги. Небольшие снаряды уже несколько раз попали под колёса, и если бы не великолепное вождение Эндрю, то их уже давно бы снесло с дороги.        Натаниэль, держа оружие наготове, неожиданно привстаёт с сиденья, буквально вылезая из окна так, чтобы встать на ноги. Не обращая внимания на резко обдувающее лицо и развивающийся ветер, Натаниэль нацеливается на машину сзади, мельком замечая, что она больше похожа на грузовую. Одним точным выстрелом он поражает лобовое стекло автомобиля, а после целится в шины. Натаниэль едва успевает увернуться от летящей мимо пули, и то только потому, что сзади его резко тянут за пиджак назад.       Не удерживая равновесия из-за скорости автомобиля, Натаниэль фактически наваливается на Ичиро, вовремя подхватившего его. Переведя на него глаза, он, загнано дыша от накатившего адреналина, не очень-то торопится вставать с рук Мориямы.        — Что это только что было? Куда ты вылез? Ты хоть понимаешь, какую опасность несёт в себе такая перестрелка? — из некоторой прострации его выводит взбудораженный голос напарника, резко повернувшегося в его сторону. Веснински выиграл немного времени для перезарядки стволов и для разгона машины.        Отвечать, на счастье, не приходится. Почти в тот же миг сзади ощущается небольшой толчок — противники начинают действовать более радикально.       Секунда, и Натаниэль замечает, как пуля пролетает прямиком мимо открытого окна, едва ли не задевая ту часть машины. Это заставляет его необдуманно навалиться на Ичиро, перетянувшись через его окно. Морияма тоже не теряется: почти сразу, идентично перевалившись через Натаниэля, вытягивает руку в противоположное направление. Они фактически лежат друг на друге, но работают настолько слажено, словно заранее обговорили опасный манёвр.       Ещё несколько выстрелов, и машина позади издаёт оглушительный звук заскользивших по дороге шин. Приехала подмога, с которой Пит связался через наушник. Наконец-то. Прошла почти целая вечность, а они только приехали, по сути, в самый последний момент.       — Господин, окно, — Ичиро с Натаниэлем моментально смотрят на парней спереди, а окна вместо них закрывает Эндрю. На первый взгляд может показаться, что Миньярд остался прежним, однако тяжело вздымающуюся грудь от усталости скрыть было невозможно. Но останавливаться нельзя ни в коем разе.        Из этого можно извлечь, что такие ситуации происходят не то чтобы часто. Натаниэль совсем недавно упоминал, стоя на банкете, что работа телохранителей невероятно скучна, и только сейчас убедился в обратном. Им едва удалось спастись – если бы не подмога, то навряд ли бы отделались лёгкой одышкой.        Только позднее Нат понимает, что они с Мориямой так и не встали с друг друга. Встретившись взглядами, Ичиро с Натаниэлем смотрят друг другу в лицо слишком долго, глубоко и прерывисто дыша в унисон. Всё словно замерло.        Ичиро отстраняется первым, пряча пистолет в футляр. Натаниэль довольно быстро приходит в себя, внутренне удивляясь тому, насколько впечатлительной оказалась слаженная работа с Мориямой, ведь он буквально почувствовал его. Каждое движение было предугадано, рассчитано без подготовки. Даже на поле он работал с Рико не так слаженно, несмотря на постоянную отработку связок. Этот факт просто восхищает. Натаниэлю нравится работать так.       — Неплохо, — всё, что говорит Ичиро, на что Натаниэль лишь ухмыляется, отсалютовав дулом пистолета.        Нат остается под впечатлением до тех пор, пока они не приезжают обратно в штаб-квартиру. Предателей поймать не удалось, а один из них был застрелен прямо на месте. Ичиро явно не рад этому известию, поэтому он отправляет без конца снующего вокруг него Кевина Дэя разузнать о людях побольше информации. Предатели были так близко, ускользнув за несколько никчёмных минут прямо из их рук.       — Вы как? Дорога была спереди вас перекрыта, пришлось объезжать. Рене ещё с самого начала предположила, что что-то не так, — запыхано поясняет Мэтт за задержку, когда они встречаются напротив штаба. Вот как. Значит всё было куда более предусмотрено, чем могло показаться с самого начала – нападение спланировали далеко заранее.         Столько произошедшего за один несчастный день заставили Натаниэля почувствовать себя изнеможденным. На счастье, он закончился также быстро, как и начался. Как отец, так и перестрелка, ещё долго будут напоминать о себе, однако он проглотит неприятные события целиком. Заставит себя, иначе не будет здесь покоя никогда.